Форум » Роман об Анжелике » Филипп Плесси-Бельер-6 » Ответить
Филипп Плесси-Бельер-6
Леди Искренность: Обсудим сего господина... Начало темы:Филипп Плесси-Бельер.
toulouse: Leja пишет: если я исчезну надолго, не хотелось бы. Позовите доктора, какого-нибудь Веба, пусть займется профилактикой и покажет этим вирусам! Есть хороший рецепт я микроскопом бы их (микробов) сгреб и этим самым микроскопом их все и придавил бы скопом Если серьезно, то хотя бы спасайте свои нужные файлы
Анна: Leja пишет: И правда, чего оглядываться на какого-там короля:) Анна, вы же сверяете ваши поступки с Конституцией и Уголовным кодексом независимо от вашего пиетета к ним? А у нее есть клятва суверену, и это как присяга. Король ее наказывает именно что не за обиду, нанесенную ему как мужчине, а за неподчинение его приказу. О нет. Если бы король ее наказывал только как суверен подданную, он просто посадил бы ее в крепость или в монастырь, а не стал бы намекать на любовь одной рукой, а другой шантажировать детьми. В том-то и суть, что в данном случае король перепутал свои ипостаси. Leja пишет: Первая причина могла бы всплыть при совершенно уместном разговоре с королем, они там страницы напролет мило беседовали, вот и завела бы разговор тонко, что мол могла бы вас полюбить, но кровь невинно убиенного муженька мешает. Ну не в постели же это обсуждать-то?!! Рано или поздно Жоффрей бы стал известен в северной Америке под настоящим именем. Флоримон отлично себя чувствовал при дворе и сам спросил почему она вызвала неудовольствие короля в четвертом томе. А когда она ему объяснила, тут же рассказал о мечтах найти отца, показал подземный ход и, главное, попросил взять его с собой. В пятом томе он, даже узнав, что мать собирается написать письмо королю, все равно сбежал. Шарля-Анри взять куда? На грязный корабль, в чащу леса, где этот впечатлительный меланхоличный мальчик будет смотреть на бойни и кровищу. Кантор как ни крути на приличном корабле поплыл, а пиратские суда крайне неудобны для маленьких мальчиков, не факт что ребенок пережил бы поездочку. Почему-то все дети благополучно пережили поездку на Голдсборо, который все же бы более приличным кораблем, чем обычные пиратские. Да и Кантор тоже после приличного корабля Вивонна дововльно много времени провел на Карибах. И ничего. Или вы считаете Шарля-Анри совсеом нежизнеспособным? А как бы он приспосабливался на военной службе, когда вырос бы? Или, представьте, приятели затащили бы его в какую-нибудь таверну, а там кровищи-то Король писал,что любит и хочет видеть ее, но силком он заставлять не собирался. Если бы хотел силой, то не отпустил бы из Трианона и в общем был бы прав, но он искренней любви, а не механической покорности ищет. Да, Луи лидер по натуре, но он подчиняет довольно тактично без агрессии. Анжелика как и многие дамы любила сильных и уверенных-получите, распишитесь. Король очень сильно просчитался. Его поведение как раз привело к тому, что Анжелика готова была выразить механическую покорность. О какой искренней любви шла речь, если она приносила себя в жертву? Что чуждого в обществе лучших умов первой столицы Европы? Или не дотягивает? Лучшие драматурги, поэты, музыканты, балы, фейерверки, сады, дворцы. Грубые пираты, разбойники ближе? Вам не кажется, что Канада не способствовала ее личностному росту? Кроме лучших умов, там были еще и Лозен с Лавальером, склоки из-за должностей, личности, которые способны устроить погром в таверне, покушения на ребенка и на нее саму, вынужденное падение до всевозможных интриг, которые не перевешивают беседы с Кольбером. Скорее там началось личностное падение, и она сможет вернуться ко двору, чтобы спокойно видеть его лучшие стороны - а именно лучшие умы, дворцы и сады, только после нескольких лет в Америке. А теперь возьмем Америку - потому что Мэн -не Канада, и никогда ею не был, а рассматривать опыт Анжелики надо в целом. Опыт общения с разными группами людей, медицинские успехи. Люди самиые различные: Абигель, Сен-Кастин, Уттаке, Пиксарет, Фронтенак, Мобеж, мать Маргарита, новоанглийские деятели. Пиратов с разбойниками в процентном отношении не так уж и много. Анжевлика и Жоффрей осуществляли там созидательную деятельность А созидательная деятельность как никакая другая способствует личностному росту. Метания Анж в Квебеке (конкретно в Канаде) - небольшой эпизод ее жизни в Новом Свете. Leja желаю вам скорее изгнать всех злых вирусов и вернуться к нам. С вами очень интересно беседовать.
Leja: Анна пишет: желаю вам скорее изгнать всех злых вирусов и вернуться к нам. С вами очень интересно беседовать. Спасибо, я еще с вами, но все труднее. У меня жесткий диск того гляди полетит. toulouse пишет: не хотелось бы. Позовите доктора, какого-нибудь Веба, пусть займется профилактикой и покажет этим вирусам! Поздно пить Боржоми:) Анна пишет: О нет. Если бы король ее наказывал только как суверен подданную, он просто посадил бы ее в крепость или в монастырь, а не стал бы намекать на любовь одной рукой, а другой шантажировать детьми. Опять 25, да не шантажирует он ее. Она бросила сына маршала, вот он и дает понять, что если она вообще не собирается заботиться о детишках, то придется искать им опекунов, а как иначе-то? А про Фло вообще нет ни слова. Анна пишет: Рано или поздно Жоффрей бы стал известен в северной Америке под настоящим именем. Это почему вы так решили? у него на корабле не знали кто он, а вы в Америке, где и слыхать не слыхивали о каком-то там графе Анна пишет: А когда она ему объяснила, тут же рассказал о мечтах найти отца, показал подземный ход и, главное, попросил взять его с собой. В пятом томе он, даже узнав, что мать собирается написать письмо королю, все равно сбежал. Ну он же еще маленький, приключений захотелось, а не забей она ему голову этой ерундой, он бы и дальше гордился своим положением, вниманием и кстати он ведь несмотря на умение угождать, сохранял характер и честность. Луи отмечал его смелый взгляд. Он мог бы стать прекрасным дворянином, исполненным долгом перед монархом, но не пресмыкающимся. Если бы Анж и дальше была в фаворе, то Фло постоянно общался бы с дофином, принцами крови и мог бы не слабо устроиться, особенно если и в бою смог бы себя проявить.
Leja: Анна пишет: Да и Кантор тоже после приличного корабля Вивонна дововльно много времени провел на Карибах. И ничего. Или вы считаете Шарля-Анри совсеом нежизнеспособным? Кантору 8, а Шарлю на конец третьего тома 2или 3 года? Максимум 4, так что какой там вояж
Leja: Анна пишет: А как бы он приспосабливался на военной службе, когда вырос бы? Или, представьте, приятели затащили бы его в какую-нибудь таверну, а там кровищи-то Анна, мы с вами уже определили, что на войну ни в 3 ни 4, ни даже в 8 лет не берут. А к 14-15 он бы уже вполне был готов
Leja: Анна пишет: Король очень сильно просчитался. Его поведение как раз привело к тому, что Анжелика готова была выразить механическую покорность. О какой искренней любви шла речь, если она приносила себя в жертву? Да у нее тихо шифером шурша крыша едет не спеша! Она себя сама накручивает. Она ведь специально не читает письмо сразу, чтобы потушиться в своих сомнениях, а как прочла так сразу поняла, что никакой ловушки Каторз ей не готовит и она правильно сделала, что написала. Изображая жертву, она теряет нить действительности. Анна пишет: Кроме лучших умов, там были еще и Лозен с Лавальером, склоки из-за должностей, личности, которые способны устроить погром в таверне, покушения на ребенка и на нее саму, вынужденное падение до всевозможных интриг, которые не перевешивают беседы с Кольбером. Скорее там началось личностное падение, и она сможет вернуться ко двору, чтобы спокойно видеть его лучшие стороны - а именно лучшие умы, дворцы и сады, только после нескольких лет в Америке. Если Лозен так плох, то чего она к нему в койку прыгнула? Забыла и таверну и склоки, она кстати на него зла никогда не держала. И в трудную минуту именно он скрестил за нее шпагу с Орлеаном. Да, они карьеристы и интриганы, а Лозен еще и негодяй, но ведь можно держаться от них на расстоянии вытянутой руки, светское общение и не более. Ну а что до последствий Канады, многим людям необходимо упасть на самое дно, чтобы понять где свет. Пока у нее было все ей ничего не было нужно, но вот она оказывается в глухих лесах и с интересом берет баночку теней с мыслью вот бы подвести ими глаза на бал. Она постоянно возвращается мыслями во Францию, к королю, потому как понимает жить тут дальше невыносимо
Анна: Leja пишет: Она бросила сына маршала, вот он и дает понять, что если она вообще не собирается заботиться о детишках, то придется искать им опекунов, а как иначе-то? А про Фло вообще нет ни слова. Она не бросила сына маршала. Она была во временной поездке. И сделала все, чтобы вернуться. Касательно Флоримона были не слова, а дела. Мальчика отослали из коллежа, что весьма красноречиво. Leja пишет: Leja пишет: Ну он же еще маленький, приключений захотелось, а не забей она ему голову этой ерундой, он бы и дальше гордился своим положением, вниманием и кстати он ведь несмотря на умение угождать, сохранял характер и честность. Луи отмечал его смелый взгляд. Он мог бы стать прекрасным дворянином, исполненным долгом перед монархом, но не пресмыкающимся. Если бы Анж и дальше была в фаворе, то Фло постоянно общался бы с дофином, принцами крови и мог бы не слабо устроиться, особенно если и в бою смог бы себя проявить. Нет. Вспомните, что именно Флоримон и Кантор еще до всяких разговоров с Анжеликой добыли информацию об отце, нашли подземный ход, мечтали о встрече с ним, вспомните, что Кантор именно с мыслью о встрече отправился на Средиземное море. Понимаете, для Флоримона и Кантора отец все-таки первичнее короля. Быть сыновьями графа де Пейрака для них лучше, чем детьми фаворитки. А ведь именно в этом качестве они появились при дворе. Они обрели жизненный опыт во внешнем мире и не видели в милостях короля единственный свет. Leja пишет: Кантору 8, а Шарлю на конец третьего тома 2или 3 года? Максимум 4, так что какой там вояж Повторяю свое предыдущее сообщение во время путешествия на Голдсборо выжили все дети, а среди них было много маленьких. Leja пишет: Это почему вы так решили? у него на корабле не знали кто он, а вы в Америке, где и слыхать не слыхивали о каком-то там графе Знали, лучше, чем во Франции. Мобеж, например, прекрасно знал. В Голдсборо знали. Вспомните, как лейтенант Барсемпюи вызвался проводить Анжелику к графу де Пейраку. Leja пишет: Ну а что до последствий Канады, многим людям необходимо упасть на самое дно, чтобы понять где свет. Пока у нее было все ей ничего не было нужно, но вот она оказывается в глухих лесах и с интересом берет баночку теней с мыслью вот бы подвести ими глаза на бал. Она постоянно возвращается мыслями во Францию, к королю, потому как понимает жить тут дальше невыносимо Прежде всего, Америка семнадцатого века не дно, а фронтир. На дне нет перспектив, на фронтире они очевидны. Вы же не назовете Маргариту Бургуа представительницей дна? Жители Вапассу также не представители дна, а поселенцы на новой для себя земле, колонисты. Мысли о возвращении к Анжелике приходят во время последней зимовки в основном. В остальное время она ведет деятельный, созидательный образ жизни. Баночка с тенями и мысли о бале не означает невыносимости существования. Мысли о необходимости центра цивилизации тоже не говорят о невыносимости существования вне их и тем более не говорят о том, что все, что вне центра - дно и тьма. Leja пишет: Если Лозен так плох, то чего она к нему в койку прыгнула? Забыла и таверну и склоки, она кстати на него зла никогда не держала. И в трудную минуту именно он скрестил за нее шпагу с Орлеаном. Да, они карьеристы и интриганы, а Лозен еще и негодяй, но ведь можно держаться от них на расстоянии нутой руки, светское общение и не более. Анжелика знала, на что идет, двигаясь в высший свет. Отбросила всякие компрометирующие сведения о Филиппе, забыла о позорном поведении дворян в таверне, а затем погрузилась в интриги. И какая же ее ждала перспектива? Оказаться в фаворе у короля? Это не ценность для героини романа приключений и путешествий. Оказаться в фаворе, а потом только и думать о том, как бы удержаться. Роль, которую король предназначил для дворянства, не для данной героини. Вот в конце она должна появиться при дворе вместе с графом де Пейраком, самостоятельным человеком. Для них обоих милости короля не самоцель, им есть куда податься и где проявиться и без него. Что поделаешь, такие персонажи
Анна: Anastassiya пишет: У самой персоны короля нет обязанности лично присутствовать при военных действиях. На это есть маршалы, коннетабли и т.д. Луи был смел и активен и не гнушался даже такого, чтобы сидеть в окопах вместе с солдатами - это, скорее, редкий случай для правителя. Слушайте, но так, навскидку лично в боевых действиях участвовали Густав-Адольф, Карл XII, Петр I.
Anastassiya: Анна пишет: Слушайте, но так, навскидку лично в боевых действиях участвовали Густав-Адольф, Карл XII, Петр I. И все, несомненно, интересные и неординарные личности, не так ли? Что поделаешь, Луи был одним их них Анна пишет: Повторяю свой вопрос: вы не допускаете, что для побега существовали более глубокие причины, чем поиск первой любви? Ведь раньше на подобные намеки она не реагировала. Знаете, я тут перечитала "Анжелику и короля" и подумала, что не было у нее других причин. К концу третьего тома она полностью осознала, что хочет быть фавориткой и не боится тех интриг, которые плелись против нее. Она была готова быть с Людовиком, она ему признавалась в этом. Единственная причина - Жоффрей. А если бы Луи не сказал, что он жив, она бы, возможно, попечалилась бы, да отбросила бы в сторону все сомнения. Psihey пишет: Здесь же еще сложность в чем. От любимого мужчины можно уйти к другому, более любимому (появись на горизонте Жоф., она бы ушла), а от ребенка уйти невозможно, только судьба может избавить... или автор Вы правда считаете, Psihey, что узнай Анжелика о Жоффрее во время жизни Филиппа, она бы бросилась его искать? Мне вот показалось, что автор убрала Филиппа со сцены так рано не только потому, что надо было место Жоффрею освободить, но и потому что любовь к Филиппу могла любовь к Жоффрею рано или поздно затмить. А вернее, не рано или поздно, а уже довольно скоро. Анна пишет: Вполне могли бы забрать и его. Думаю, мальчик бы вырос с более широким кругозором, чем его отец. Думаете, король бы озволил забрать сына маркиза дю Плесси? Вряд ли. Анна пишет: Насчет правоты? А почему она должна была сверять свои поступки с королем, кстати? У нее нет такого пиетета перед монархом, как у Филиппа. Она уже не человек двора. И если она виновна перед монархом, как государством, то перед королем-мужчиной вины у нее нет. Она имела право на отказ. Она была подданой французского короля, а стало быть, нарушив его приказ, нарушила закон. Никто не говорит о ее вине перед ним, как мужчиной. Анна пишет: цитата: Допускаю вполне и принимаю. Но когда вернулась - причины первой любви уже не было, это раз. Вторая причина осталась, но остались и дети - это два. Король не настаивал на постели - это три. Первая причина рано или поздно всплыла бы. Что ж, если бы она всплыла потом, значит, так надо было. Или, вы хотите сказать, Анжелика предвидела всплытие этой темы позже? Psihey пишет: Нет, под присмотром слуг в отсутствие в стране хозяев - это не в безопасности. Кто такие слуги? Они служат если им платят и если есть хозяин, обладающий властью. А если бы у Анж конфисковали имущество или шоколадное дело и т.д. отобрали бы конкуренты, применив разные махинации и т.д.? Что тогда? Были слуги и нет слуг. Дети могли попасть в распоряжение не самых добросовестных опекунов и пр. и пр. Она же это проходила, когда Жоффрея арестовали - всех слуг и родственников как ветром сдуло. Все ее знать не знают, ее дети никому были не нужны. Согласна. Как ни крути, а о детях она мало думала, сбежав на Средиземное море. Вернее, любовь затмила ей глаза... Ох, не могу осудить ее за это. Всем хочется любви. Leja пишет: Флоримон отлично себя чувствовал при дворе и сам спросил почему она вызвала неудовольствие короля в четвертом томе. Анна пишет: Вспомните, что именно Флоримон и Кантор еще до всяких разговоров с Анжеликой добыли информацию об отце, нашли подземный ход, мечтали о встрече с ним, вспомните, что Кантор именно с мыслью о встрече отправился на Средиземное море. А я согласна с Leja. Флоримону нравился двор и нравился король. Анна пишет: О нет. Если бы король ее наказывал только как суверен подданную, он просто посадил бы ее в крепость или в монастырь, а не стал бы намекать на любовь одной рукой, а другой шантажировать детьми. В том-то и суть, что в данном случае король перепутал свои ипостаси. А чего бы вы хотели? Чтобы он посадил ее в крепость, как вы пишете? Тогда бы она, вам кажется, смирилась бы и попросила прощения? Он поступил, как любящий мужчина, который еще и монарх, у которого тоже есть гордость... Анна пишет: А когда она ему объяснила, тут же рассказал о мечтах найти отца, показал подземный ход и, главное, попросил взять его с собой. В пятом томе он, даже узнав, что мать собирается написать письмо королю, все равно сбежал. Дурная болезнь заразна Анна пишет: Понимаете, для Флоримона и Кантора отец все-таки первичнее короля. Быть сыновьями графа де Пейрака для них лучше, чем детьми фаворитки. А ведь именно в этом качестве они появились при дворе. Они обрели жизненный опыт во внешнем мире и не видели в милостях короля единственный свет. О чем вы? Кто это сказал? Они своего отца не знали никогда, о ком речь? Анна пишет: Анжелика знала, на что идет, двигаясь в высший свет. Отбросила всякие компрометирующие сведения о Филиппе, забыла о позорном поведении дворян в таверне, а затем погрузилась в интриги. И какая же ее ждала перспектива? Оказаться в фаворе у короля? Это не ценность для героини романа приключений и путешествий. Оказаться в фаворе, а потом только и думать о том, как бы удержаться. Роль, которую король предназначил для дворянства, не для данной героини. Вот в конце она должна появиться при дворе вместе с графом де Пейраком, самостоятельным человеком. Для них обоих милости короля не самоцель, им есть куда податься и где проявиться и без него. Что поделаешь, такие персонажи Вы правы, Анна. Такие персонажи.
toulouse: Anastassiya пишет: Они своего отца не знали никогда, о ком речь? странный вопрос... как бы Флоримон и Кантор знали о том, кто их отец и мечтали с ним воссоединиться, только от матери скрывали - это выясняется позже. Например, в 6 томе этому обстоятельству посвящено несколько пассажей. Такой несколько надуманный сюжет.
Анна: Anastassiya пишет: Знаете, я тут перечитала "Анжелику и короля" и подумала, что не было у нее других причин. К концу третьего тома она полностью осознала, что хочет быть фавориткой и не боится тех интриг, которые плелись против нее. Не могу с этим согласиться. Да, она говорила себе, что сейчас окажется на вершине и интриги ей не будут страшны. Но именно это ожидание последнего шага, достижения положения, откуда она никогда не сможет вырваться, и довело ее до срыва. Жоффрей не может быть единственной причиной хотя бы потому, что уже были моменты, когда ей говорили или намекали, что он жив, и она не сделала тогда ничего. Anastassiya пишет: А я согласна с Leja. Флоримону нравился двор и нравился король. Ему вообще нравилась жизнь. Однако он вместе с братом добыл информацию об отце, знал, что Кантор надеется найти отца, показал Анжелике подземный ход, просился на Средиземное море, а после возвращения Анжелики убежал, уже зная о том, что она написала письмо королю. Anastassiya пишет: О чем вы? Кто это сказал? Они своего отца не знали никогда, о ком речь? Я говорю о появлении их при дворе уже взрослыми, после Квебека. Как видите, опыт во внешнем мире им не помешал. Но уже в период действия третьего тома Флоримон и Кантор знали, кто их отец. Об этом говорится в начале 4 тома, во время беседы Анжелики и Флоримона. Глава 3 книги "Неукротимая Анжелика". Anastassiya пишет: Дурная болезнь заразна Гм., а кто кого заразил? Флоримон, на мой взгляд, с самого детства намеревался найти отца. И вспомните, что Жоффрей тоже отправился в юности путешествовать. А с Флоримоном ничего плохого не случилось - только кругозор расширил, и от одних милостей короля зависеть не будет. чего бы вы хотели? Чтобы он посадил ее в крепость, как вы пишете? Тогда бы она, вам кажется, смирилась бы и попросила прощения? Ему нужно было подвергнуть ее наказанию, в котором "нет ничего личного". "Смириться" она не могла, это был бы уже сломленный человек. Anastassiya пишет: И все, несомненно, интересные и неординарные личности, не так ли? Что поделаешь, Луи был одним их них Значит, ничего редкостного и необычного в личном участии короля в боевых действиях не было. Значит, это была часть королевских обязанностей. Anastassiya пишет: Мне вот показалось, что автор убрала Филиппа со сцены так рано не только потому, что надо было место Жоффрею освободить, но и потому что любовь к Филиппу могла любовь к Жоффрею рано или поздно затмить. А вернее, не рано или поздно, а уже довольно скоро. Извините, вмешаюсь. Мне кажется, книжный Филипп как личность себя исчерпал. Автор создала вполне целостный образ и привела его к концу. Вряд ли он смог бы долго оставаться интересным для Анжелики. Не забудьте, что даже король не смог стать удачливым соперником Жоффрея.
Анна: toulouse пишет: странный вопрос... как бы Флоримон и Кантор знали о том, кто их отец и мечтали с ним вос,соединиться, только от матери скрывали - это выясняется позже. Например, в 6 томе этому обстоятельству посвящено несколько пассажей. Такой несколько надуманный сюжет. В четвертом тоже. Насчет надуманности я вот о чем думаю. Флоримон был мальчик разносторонний и разбрасывающийся. Про отца он что мог, разведал и держал в уме возможность его поисков. Когда Анж отказалась от двора, решила бежать, выдал информацию, предложил участвовать, но раз нет, то нет. А уже после ее возвращения созрел окончательно. Вероятно, сделал выбор. Но для него все было одинаково интересно и казалось легким. А вот Кантор - тот действительно мечтал, он был более узконаправленным, скрытным. Потому он и нашел отца раньше.
Psihey: Anastassiya пишет: Вы правда считаете, Psihey, что узнай Анжелика о Жоффрее во время жизни Филиппа, она бы бросилась его искать? Если бы получила те документы, что ей Луи отдал? Конечно, бросилась бы. Страдала, мучилась бы, но бросилась. Но автор избавил ее от излишних нравственных мучений. Она же постоянно вспоминала Жоф. как свою Великую любовь Anastassiya пишет: Анжелика знала, на что идет, двигаясь в высший свет. С этим то же не все понятно. Сначала Анж просто рвется в Версаль. Не только стать знатной дамой, а быть представленной ко двору и занять там подобающее место. И при первой встрече с королем "огонь костра, на котором сожгли Пейрака" последний раз вспыхнул между ними. Хорошо. Так какого же черта через несколько лет она снова вспоминает королю этот костер? Зачем так рвалась в Версаль? Отомстить?
Анна: Psihey пишет: Anastassiya пишет: цитата: Анжелика знала, на что идет, двигаясь в высший свет. Это я писала. Мне кажется, Анж рвалась в Версаль для компенсации, для того, чтобы вернуть себе все, чего была лишена.
Anastassiya: Анна пишет: Извините, вмешаюсь. Мне кажется, книжный Филипп как личность себя исчерпал. Автор создала вполне целостный образ и привела его к концу. Вряд ли он смог бы долго оставаться интересным для Анжелики. Не забудьте, что даже король не смог стать удачливым соперником Жоффрея. По-моему, Анна, вы смотрите на всех через призму Жоффрея. Филипп, как личность, был очень даже интересен, и на том этапе, где он ушел со сцены, его та самая личность только начала раскрываться. И боюсь, что если бы она раскрылась до конца, Анжелика бы уже его точно не "кинула". Даже если бы узнала, что Жоффрей жив. А что касается короля, то в их отношениях всегда бы Жоффрей был камнем преткновения. P.S. Блин, ну зачем я так говорю о Жоффрее? Я ведь так его люблю... Анна пишет: Не могу с этим согласиться. Да, она говорила себе, что сейчас окажется на вершине и интриги ей не будут страшны. Но именно это ожидание последнего шага, достижения положения, откуда она никогда не сможет вырваться, и довело ее до срыва. Жоффрей не может быть единственной причиной хотя бы потому, что уже были моменты, когда ей говорили или намекали, что он жив, и она не сделала тогда ничего. Это все потому, что там были только намеки и никакой определенности. Когда же сам король это подтвердил, сомнений уже не осталось. Анна пишет: Ему нужно было подвергнуть ее наказанию, в котором "нет ничего личного". "Смириться" она не могла, это был бы уже сломленный человек. А почему "нужно было"? Ему не были чужды такие человеческие чувства, как любовь, и он не хотел быть с любимой женщиной столь жестким. Анна пишет: цитата: И все, несомненно, интересные и неординарные личности, не так ли? Что поделаешь, Луи был одним их них Значит, ничего редкостного и необычного в личном участии короля в боевых действиях не было. Значит, это была часть королевских обязанностей. - капля в море. Такой обязанности не было. На то у него были военачальники.
полная версия страницы