Форум » Творчество читателей » Кто не ревнует, тот не умеет любить. » Ответить
Кто не ревнует, тот не умеет любить.
Violeta: Дамы, сегодня я выступлю в необычном качестве - альтернативщицы. Столько споров, столько сломанных копий, что я невольно заинтересовалась темой параллельного сюжета. Итак, наиболее привлекательным персонажем мне показался Николя де Бердань. Тем более, что он единственный, кто все же добился от Анжелики ответа на свою страсть. В фанфике использованы тексты романов "Анжелика в Квебеке", "Искушение Анжелики", "Анжелика в Новом свете", "Тулузская свадьба", "Дорогой надежды"... Может, и еще что-то на интуитивном уровне, т.к. книга уже до дыр зачитана и цитаты сами на ум приходят. Критика, советы по сюжету и характерам приветствуются, так же как и дискуссии на тему - автор, да вы с ума сошли, какой Бардань?!! Огромное спасибо моему редактору Светлячку! И спасибо Ане за идею! Святой Михаил. Граф де Бардань вложил шпагу в ножны и бросился к ней. — Простите меня! Вы совсем без сил! Я просто скотина. Он обнял ее. — Благодарение Господу, я подоспел вовремя. Я вышел из дома, чтобы сквозь изгородь посмотреть, как вы будете уходить. Я услышал ваш крик, ветер донес его до меня… Он крепко сжал ее в своих объятиях. — …Ах, любовь моя! Я ужасаюсь при мысли, что с вами могла приключиться беда! Что значил бы мир без вашего присутствия! Поддерживая Анжелику, он довел ее до дома. В вестибюле она почувствовала себя немного лучше. Николя де Бардань помог ей освободиться от грязной накидки. Он снял свою портупею и бросил все на край стола. Услышав звук сабли, ударившейся о дерево, Анжелика вновь в мыслях вернулась к ужасной сцене, разыгравшейся в долине. Отблеск холодной стали и кровь, капавшая со шпаги, вызвали у нее слезы, но это были слезы радости, внезапно охватившей все ее существо. Это была радость победы, торжества справедливости, которую немного заглушали жестокие картины трех трупов, трех бандитов, обрушившихся на нее. С какой яростью Бардань разделался с ними! С каким исступлением! Ей до сих пор слышалось, как сталь пронзает плоть. Ей казалось, что она присутствовала при наивысшем проявлении правосудия; это было заслуженным наказанием ее врагов, и она присутствовала при этом. Сраженные! Пронзенные шпагой! Отвратительные! Наконец-то! Хоть раз в жизни… До этого момента любое насилие было для нее мучительным, подобные зрелища угнетали ее, как будто она одна была причиной всего зла. Но в этот раз все было по-другому. Да и она совершенно другая. Анжелика прижалась к молодому дворянину. — Я всегда поклоняюсь Святому Михаилу, — сквозь рыдания произнесла она, — но только теперь я понимаю его. Нельзя все время позволять им… быть сильнее… Она обвила свои руки вокруг шеи Барданя и спрятала свое лицо, прижав его к мускулистому мужскому телу. — Я должна была избрать его своим покровителем… Святого Михаила… Он ничего не понимал из того, что Анжелика бормотала по поводу Святого Михаила. Он чувствовал, что она нашла убежище в его объятиях, а когда молодая женщина подняла к нему свои блестящие от слез радости глаза, он прочитал в них нежность и растерялся совершенно. — Вам нужно… — сказал он, — вам нужно что-нибудь выпить, чтобы согреться, прийти в себя. Но она удерживала его, она притягивала его лицо к своему, она искала его губы. Тогда он попытался расстегнуть ей корсаж и обнажить плечи. Анжелика отступила, чуть ли не оттолкнула его. — Послушайте меня, Николя… Он побледнел. — Нет! Нет! Вы играете моими чувствами… Вы подносите напиток к моим губам, а потом прячете его. — Я должна вам сказать… — Нет!.. Я не позволю вам одурачить меня. — Да послушайте же меня, Николя де Бардань, — крикнула она, топнув ногой. — Вы спасли мне жизнь, но неужели вы не видите, что я на пределе? Постарайтесь успокоиться. И выслушайте меня… На моем теле есть клеймо — лилия! Вы слышите меня? Клеймо на теле — лилия! Он посмотрел на нее как безумный, но никак не мог понять. — Да, — продолжила Анжелика, — мне ее поставили раскаленным железом, как всем убийцам, проституткам и ворам. — И как мятежникам! — Да, — в ее голосе послышался вызов. Она взяла руку Барданя и провела его по своей обнаженной подмышке. — Здесь! Вы чувствуете? Кончиком пальцев он нащупал на спине проклятый контур от печати: цветок лилии. От прикосновения его холодной руки она содрогнулась. — Вы узнаете ее, эту лилию? Он коротко спросил ее: — Почему вы рассказали мне именно сейчас? — Чтобы вы не наткнулись на нее сами… Он с недоверием смотрел на нее. Ее губы дрожали. Что это, страх перед разоблачением? Или же радость оттого, что она прочла в его взгляде смущение, какое испытала сама? — Это… Это и было причиной, когда вы отказали мне в Ла Рошели? - прошептал он. Об этом Анжелика не подумала, но тут же поняла, что должна согласиться. Подобное внушение успокоит раны любви, которые она когда-то нанесла ему. — Да! Что мне оставалось делать? Я была отверженной, а вы, вы были королевским лейтенантом! — Это ужасно! Вы не должны были! Вы должны были… довериться мне!.. Он прижал ее к своей груди, затем медленно скользнул к ее ногам, на колени. — Моя прекрасная служанка! Рыдание сдавило ей горло. Она почувствовала, как его сильные руки стальным кольцом обхватили ее талию. От прикосновения к животу его лба у нее закружилась голова. Ее пальцы вцепились в волосы человека, стоящего перед ней на коленях. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его тяжелую голову, она еще сильнее прижала ее к себе. Его горячие губы вели ее к высшему блаженству. Он помог ей раздеться, его жесты были нежными и благоговейными. Медленно он подвел ее к кровати, и они легли. Они смотрели друг на друга, ошеломленные совершенной свободой их обнаженных тел, которые могли сплетаться воедино и вновь отдаляться, следуя за приливами желания. Они позволили этому желанию вырваться наружу. Их руки и губы ласкали друг друга. Они растворились в бесконечном поцелуе, его горячее дыхание опалило их и блаженным теплом разлилось по жилам. И это могло теперь длиться вечно, пока хватит дыхания и сил. Порывисто дыша, они предавались ласкам, и когда возбуждение достигло апогея, они погрузились в блаженство, пьянящее и пронзительное; они не могли себе представить раньше, что сладострастное слияние их тел будет таким всепоглощающим. Бардань отличался разнообразием в любовных утехах, он был чувственным, нежным и настойчивым, тем более что он сознавал, что именно ее он ласкал, целовал, обладал ею; его мрачное отчаяние уступило место любовной неге и мысли, что он успокоит ее своими ласками и нежными словами. Обнявшись, они проваливались в сон, как будто в бездонный колодец, потом просыпались от прикосновения губ и вновь погружались в упоительный праздник любви. *** Розовый свет зари проник в окна. Проснувшись в состоянии томного блаженства, Анжелика увидела Николя де Барданя, лежащего рядом с нею, и испытала неожиданно острый приступ счастья, оттого что она здесь и жива. Да, любовь никогда не оставит ее, любовь и жизнь! Анжелика вспомнила почти с наслаждением, что ужасные преступники мертвы, а она невредима и сейчас находится в объятиях возлюбленного. Она может коснуться его, нежно провести рукой по щеке, прижаться к его крепкому сильному телу и снова пережить ту феерию чувственного восторга, которой была наполнена эта ночь. А те, другие, — лишь жалкие трупы на дне холодной реки. На мгновение Анжелике показалось, что она парит над землей, и с волнением она осознала, что давно не испытывала такого головокружительного упоения. Было ли это следствием того, что она счастливо избежала смерти, или того, что наконец-то разорвала те гнетущие оковы, которые связывали ее с мужем и лишали обычной легкости в отношениях? Анжелика не могла однозначно ответить на эти вопросы, но та безмятежность, то ощущение жизни, которые растекались по ее счастливому гибкому телу, были поистине фантастическими. Анжелика залилась густым румянцем и прижала руки к пылающим щекам. Боже, она же изменила Жоффрею! Что теперь будет? Сможет ли она оправдаться, если ему станет все известно? Образ мужа, некогда безумно любимый, несколько потускнел в ее душе, и она вдруг отчетливо вспомнила, как впервые испытала нечто вроде пресыщения в его объятиях. Это произошло так неожиданно, и в то же время иначе не могло быть. Как будто опустошительная волна вынесла ее тогда из океана чувств, выбросила бесчувственное тело на землю и широко раскрыла ей глаза, и она увидела себя, погрузилась в этот бездонный взор, в черную воду и красный огонь… И там, в бездне, она увидела незнакомца... Теперь, вспоминая об этом, Анжелика призналась себе, что в тот миг испытала священный ужас. Это случилось вскоре после той аквитанской ссоры, которая что-то навсегда переменила в их отношениях, а ослепительное полуденное сияние высветило в тайниках ее души то, что она назвала «пресыщением». Анжелика снова и снова спрашивала себя, не ошиблась ли она, искала мотивы, размышляла… Да, ей хотелось почувствовать себя свободной, жить беззаботной жизнью, беря от нее все удовольствия, будь то поклонение воздыхателя или нежность, рожденная страстью; эти быстротечные любовные мгновения были так же естественны для нее, как принятие пищи. Она никогда не чувствовала себя виноватой в этом легкомыслии, а понимала, что только таким образом может хоть немного ослабить ту безграничную власть, что имел над ней Жоффрей, власть гнетущую, от которой у нее сжималось сердце. «Счастливая женщина, свободная женщина, бесстрашная женщина, что лучше могла я предложить ему?» - спрашивала Анжелика себя и с горечью отмечала, что он все равно отдалился от нее, и его мысли и поступки стали для нее непостижимы. Он всегда был сильнее, чем она, никому не подчинялся, а всегда подчинял себе, и она была в его власти. «Рабыня! Вот чего он желает! Сделать меня своей рабыней…». Эта мысль так возмутила Анжелику, что на миг красная пелена застила ей взор. Возможно, она уже не любила его? Ее тело пронзили тысячи иголочек и заставили содрогнуться и тут же отречься от этой ереси. Их связывала страсть, и таинство этой любовной страсти было именно в ее теле. Это было очевидно, и не так-то легко через это перешагнуть. Но тогда что же с ней происходило сейчас? Почему она испытывала невыразимый восторг с чужим и, как ей раньше казалось, малозначимым для нее мужчиной? Анжелика посмотрела на спящего Николя. Не была ли эта ночь ошибкой? Не придется ли ей пожалеть о ней? Она вдруг ясно осознала, что еще не готова увидеть его полные любви и нежности глаза, которые распахнутся ей навстречу, потому что боялась... боялась увидеть в них отражение незнакомой ей самой женщины, которая окончательно запуталась в себе, в своих чувствах и желаниях... Мысли Анжелики снова вернулись к мужу. Ей нравилась его смелость в любви, его горячая жадность. Ей нравился также его эгоизм, когда он переживал собственное удовлетворение. Любовь была для него земным наслаждением, и он погружался в нее с полной отдачей сил своего тела и ума. В этом был он весь. А женщина... Женщина увлекала и покоряла его, а потом все же исчезала, и он оставался наедине с любовью. Возможно, эта иллюзия свободы и привлекала ее раньше, но теперь вдруг начала тяготить. Что значила она в сравнении с той атмосферой поклонения и заботы, которой окружал ее Николя де Бардань? Нет, Анжелика не могла пожаловаться на то, что Жоффрей был невнимателен к ней, но его отношение напоминало скорее снисходительную опеку, в то время как Николя растворялся в своей всепоглощающей любви к ней, испытывал искреннее восхищение, которое постоянно выражалось взглядами и вздохами, намеками услужить, ласковыми жестами, и Анжелике это безумно нравилось и дарило ни с чем несравнимое ощущение полета. Как могла она раньше считать проявления его чувств к ней смешными и даже навязчивыми? Теперь Анжелика и сама не знала... А ведь именно он пришел ей на помощь вчера, когда она, как никогда раньше, была близка к смерти. И безусловно, не задумываясь, сделал бы это снова, в то время как Жоффрей, который клялся всегда быть рядом с ней и защищать от любой беды, уехал и оставил один на один с ее врагами. В порыве благодарной нежности она прижалась к груди мужчины и услышала, как бьется его сердце. Он пошевелился и в полусне притянул Анжелику к себе. Так они и оставались какое-то время, прижавшись друг к другу. Пальцы королевского посланника поглаживали кожу, где была роковая лилия. — Сколько отчаяния в этом мире! — прошептал Николя. — Сколько утраченного счастья... А нужно лишь любить… и быть любимым… Почему я вовремя не понял это? Тронутая грустными нотками в его голосе, она прикоснулась щекой к гладкому круглому плечу мужчины. Ей было приятно чувствовать тепло его кожи, вдыхать его запах, едва касаться волос, лица, груди... Нежность и ощущение благоговейного покоя обволакивали ее. Ее ласка вновь пробудила в нем желание. Он прижал Анжелику к себе и прошептал, покрывая страстными поцелуями: — Вы — сама честность! Что он хотел этим сказать? Что, перейдя границу, она честно предавалась наслаждению? Почему бы и нет? Ей было хорошо в его объятиях, и она с восторгом ощутила, что то волшебство, которое родилось между ними под покровом этой полной восхитительных открытий ночи, никуда не делось и при ярком свете зарождающегося дня засверкало новыми красками... *** Когда Анжелика уходила от него, то попросила какое-нибудь оружие. Она и так достаточно пренебрегала советами, была чересчур неосторожна. Вполне возможно, что ее самые злейшие враги погибли вчера вечером, но ей не хотелось больше рисковать… Николя предложил проводить ее, но Анжелика отказалась - она не хотела, чтобы в такой час их видели вместе. "Эта ночь больше никогда не повторится", - твердила она себе, и это немного примиряло ее с осознанием своей измены и мучительным чувством стыда перед мужем. Анжелика оперлась дрожащей рукой о дверной косяк и прикрыла глаза. Какой обман чувств, какое безумие завладели ею? И именно в тот момент, когда ей казалось, что ничего подобного с ней никогда не произойдет, а ее судьба навеки связана с человеком, которого она так долго искала и наконец обрела ценой невероятных страданий. И Анжелика спросила себя, почему же тогда по приезде в Квебек у нее возникло желание уединиться в своем мире, отделить свою жизнь от жизни Жоффрея? Что это было, предзнаменование? Или уже в тот момент она почувствовала зарождающееся между ними охлаждение? Тогда, в Тадуссаке, Николя подчинил ее себе своим страстным поцелуем, и теперь Анжелика могла себе в этом признаться. Чувственное волнение увлекало ее, сметая все на своем пути; так мощная волна, перехлестнувшая через поручни корабля, берет в плен экипаж, а затем, отхлынув с мягким притворством, оставляет после себя следы разгрома. И Анжелика вновь ощутила, как сильно бьется ее сердце, а тело охватывает так хорошо знакомое ей желание... Желание, которое она не имела права воплощать вчера в реальной жизни. Молодой человек приблизился к ней, и Анжелика, кляня свою слабость, обвила шею Николя руками, спрятала лицо у него на груди и прошептала: — Прощайте, мой храбрый Святой Михаил! — Почему Святой Михаил? Но ответ ему уже был не нужен. Что бы она ни говорила, теперь он переходил в другой мир, мир, где они уже никогда не встретятся. Его будущее вдруг предстало перед ним тусклым пятном. Он должен был расстаться с ней! Он должен… Николя держал лицо Анжелики в своих ладонях и взглядом целовал ее лоб, глаза, влажные губы, чуть распухшие после его яростных поцелуев. Никогда он не сможет расстаться с ней! Никогда! Но это нужно сделать! Когда он заговорил, в его голосе перемешивались нежность и безграничная грусть: — Сердце мое! Любовь моя! Прощайте! Вы уносите с собой мою душу! Анжелика кивнула и, решительно высвободившись из его объятий, шагнула к двери.
toulouse: Аня, простите мое невежество: что такое ЛООООЛ?
аня: вот ,смотрите,Канон пишет,что Анж была супер счастлива...третий день... Этим вечером в дверь дома маркиза де Виль д'Аврэя постучался широкоплечий, крепко сбитый человек. В одной руке он держал свою шапку, в другой — плетеную корзинку с тремя головками сыра. Ужин подходил к концу, и Господин Кот, как всегда, устроился среди блюд с остатками кушаний. Анжелика уселась на том знаменитом канапе, все секреты которого ей еще не были известны. Рядом с ней находился граф де Пейрак. Этот вечер напоминал Анжелике то, как они собирались прошлой зимой в форте Вапассу. Жоффрей был рядом, их окружали друзья, зимовавшие вместе с ними, — граф де Ломени и господин д'Арребуст; звонкие голоса детей врывались временами в шум их беседы. Пиксаретт курил свою трубку, усевшись на полу на расстеленной возле камина шкуре. и уж точно у нее мыслей не было.."пусть идет в монтинью.я устала" Аня, простите мое невежество: что такое ЛООООЛ? так в интернете смех обозначают)лол — это на сегодняшний день устоявшаяся самодостаточная часть речи, используемая преимущественно при общении в интернете, и выражающая смех по поводу сказанного собеседником(с):) Кстати как правильно д'Арребуст; или Дарррребу?....у меня всюду разные имена!))) Но именно в ночь примирения Анж впервые почувствовала пресыщение это она просто предчувствовала,типа экстрасенс же.что на той же кровати....
toulouse: URL=http://shot.qip.ru/00Qdjz-518qb6mPXO/][/URL]
Violeta: toulouse Точно! Шла в Монтинью, шла, а потом раз!- и у Барданя проснулась... С интонациями Афони ну прям в первый раз со мной такое...
toulouse: Violeta пишет: ну прям в первый раз со мной такое... Ага
Jeoffrey de Peyrac: лол — это на сегодняшний день устоявшаяся самодостаточная часть речи Прям часть речи???? НЕЕЕЕТ!Филологи против! (Laughing Out Loud — И тут я зашёлся раскатами смеха!!! - ЛОЛ!) Впитывание английских аббревиатур идёт семимильными шагами. Понять, что это за зверь такой, впервые увидев выделенную или не выделенную запятыми то ли частицу, то ли междометие, невозможно. Даже люди, знающие английский язык на уровне превышающем малость школьный, могут сразу и не понять значение этого слова. Что уж тут говорить о тех несчастных, которые мучаются, к примеру, с французским или немецким. Итак: лол, в просторечии заменитель смайлика, означающего эмоцию сильнейшего смеха. А у нас все проще - или
toulouse: Jeoffrey de Peyrac Спасибо, как раз я именно тот самый несчастный с deu и fr
аня: Точно! Шла в Монтинью, шла, а потом раз!- и у Барданя проснулась... С интонациями Афони ну прям в первый раз со мной такое... а ведь точно,все именно так и было;D
Леди Искренность: Светлячок отличное объяснение
Светлячок: toulouse, проще говоря LOL в переводе на русский значит "ржунимагу". Violeta пишет: Точно! Шла в Монтинью, шла, а потом раз!- и у Барданя проснулась... С интонациями Афони ну прям в первый раз со мной такое... Леди Искренность, спасибо. Как всегда, пока писала, сама многое поняла
Светлячок: Будучи нетерпеливым читателем, который всегда жаждет найскорейшего продолжения фанфика, лоббирую желание заинтересованных лиц в выкладывании проды перед автором . Поскольку Violeta пока не может по техническим причинам сделать этого сама, по ее просьбе как ответственный редактор выкладываю следующую часть. Исцеляющий поцелуй. — Почему ты плачешь? — спросила Полька. — Я не плачу. — Ты думаешь, я ничего не вижу. А ну-ка, сядь. Поешь! Выпей! Я приготовила тебе телятину. Весной надо есть весеннее мясо. Мысль о телятине нисколько не обрадовала Анжелику, и она покачала головой. — …Маркиза, ни один мужчина в мире не стоит того, чтобы из-за него отказаться от такого блюда. Все они одинаковы, эти мужчины. Ты должна бы это знать. Анжелике совсем не улыбалось слушать философские рассуждения Польки о мужчинах, и она не могла смешивать Жоффрея со всеми остальными проходимцами. — Я не понимаю тебя, — тем временем продолжала Полька. — Я не думала, что ты можешь так все усложнять. К чему все эти рыдания? Чего ты боишься? Ты считаешь, что легко бросить такую женщину, как ты? Это было бы забавно, но на моей памяти такого не случалась. Ты всегда будешь пленять, всегда… Это идет от твоих губ, глаз, твоей кожи… И лишь смерть положит этому конец. Как ты думаешь, легко забыть нежную кожу ангелов? А может ли мужчина, привыкший к ней, обойтись без нее? Даже если он этого захочет? Но твой мужчина не хочет этого! И ничего не произошло, уверяю тебя! Ты своим дурацким кривлянием сама себе роешь могилу! Анжелика поднялась, чтобы уйти. — …Маркиза, будь осторожна. Вспомни о бревне в своем глазу, когда ты заметила соломинку в глазах твоего возлюбленного. — Что тебе известно? — Ничего! Но я не сомневаюсь в том, что говорю. Зачем она пришла сюда, что хотела услышать? Конечно же, Полька будет на стороне Жоффрея и оправдает любой его поступок - ведь она покорена им так же, как и любая женщина в этом городе. Анжелика вспомнила, что Жанин сказала ей, когда она впервые посетила ее: "Этот Меченый, что за мужчина! Необыкновенный человек! Послушай меня, Маркиза Ангелов, ты достойна такого мужчины? Ты, такая дерзкая и безумная! Он знает, какой опасности подвергается, женившись на тебе?" А ведь она тогда была даже и незнакома с ним! Поистине, его дьявольское обаяние могло сразить и королеву, и трактирщицу... Молодая женщина чувствовала себя полностью разбитой. Ей казалось, что она как-то резко постарела, подурнела и уже никому не нужна... Она избегала общения с кем бы то ни было и день и ночь проливала слезы у себя в комнате, списывая потом опухшие красные глаза на буйное весеннее цветение. «Нужно оставаться красивой! — говорила она себе, рыдая перед зеркалом. — Я была так счастлива! Так счастлива!» Анжелика сожалела о последних прожитых месяцах. Они так часто спорили с Жоффреем, пытались отстоять свою независимость... Раньше ей казалось, что это было повод, чтобы объясниться, лучше узнать друг друга и почерпнуть в примирении новые силы, новые страсти. Но увы, это только разобщало их и в итоге привело к этим никак не укладывающимся у нее в голове изменам. - Полька права, - с грустью сказала себе Анжелика. - Нужно вспомнить о бревне в своем глазу... Но ей никак не удавалось уравнять чаши весов, на которых лежали их с мужем увлечения. У нее не было опыта в этом вопросе, потому что ей никогда не изменяли. Она всегда была самой соблазнительной, самой красивой, женщиной, в которую влюблялись при первом же появлении. И не сам ли Жоффрей всегда поддерживал в ней веру в ее неотразимости, очаровании, в ее исключительности? Оттого ей и было сейчас так невыносимо тяжело, словно гранитная плита опустилась на ее плечи и придавила к земле, ведь он предпочел ей другую... Спустившись по лестнице из комнаты хозяйки в общую залу "Корабля Франции", как всегда, полную посетителей, Анжелика обвела помещение рассеянным взглядом и вдруг увидела того, кто мог хоть немного утешить ее. И она со всем возможным обаянием улыбнулась Николя де Барданю. Улыбка Анжелики, даже безразличная, обладала даром радовать тех, кому она предназначалась. Когда же она стремилась вложить в улыбку нечто особенное, то мужчине было трудно не испытывать чувство эйфории, которое могло продолжаться несколько часов, а то и весь день и более, и могло сопровождаться самыми безумными снами. Бардань был беззащитен перед этим даром. Ничто не казалось ему сейчас более чудесным, более опьяняющим, чем это женское лицо, его гармоническая и трогательная красота, возникшее сейчас перед ним как сон, окруженное светлым нимбом от масляных ламп лицо, еле видимое через туманную дымку в этой чересчур натопленной комнате. Он смотрел, как Анжелика медленно приближается к нему и грациозно, расправив складки пышного платья, опускается на стул напротив. Как давно они не виделись? С той самой ночи, когда она подарила ему пьянящее безумие и блаженство обладать ее божественным телом. Волна радости нахлынула на графа де Барданя. Он протянул через стол руку и положил ее на руку молодой женщины. Эта рука рядом с его рукой показалась ему такой маленькой и такой хрупкой. Он задрожал от волнения и прошептал: «Я счастлив». — Когда я вас вижу, сердце останавливается и наступает миг счастья и наслаждения. За этот миг я заплатил ценой горьких страданий, но не жалею о них, - шептал он, пожирая ее взглядом. - Это безысходная ситуация — гибельная, надеяться не на что, и все же я ничего не могу поделать. Видеть вас, слышать ваш смех, касаться вашей руки, как сейчас, — вот самое большое счастье и самые страшные муки для меня. Вы постоянно заставляете меня страдать. Но я всегда благословляю ваше существование. Ни одно существо на земле не обладает такими чарами, как вы. Вы несете восторг, жизнь, грезы! Как я люблю вас! Как люблю! Анжелика слегка опустила ресницы, и ее пальцы затрепетали под его горячей ладонью. - Проводите меня, Николя, - тихо проговорила молодая женщина. *** — Если мы будем идти так медленно, то никогда не доберемся до дома, - смеясь, говорила Анжелика, опираясь на руку молодого человека. — Ну и пусть. Нам так хорошо здесь, идите сюда. Николя увлек молодую женщину под сень деревьев, в холодный голубоватый сумрак, таинственный и бездонный, и, властно заключив в объятия, приник к ее губам жадным поцелуем. Казалось, он припал к единственному источнику жизни, объятый томительной жаждой. Поцелуй длилось бесконечно, словно он боялся навеки потерять после стольких тягот обретенный смысл своего существования, кладезь наслаждения и счастья. Бардань не мог выпустить ее из рук, не утолив самые жгучие муки ожидания, не почувствовав уверенности, что она вновь не растает, как дым. Прошло достаточно времени, прежде чем он смог снова здраво воспринимать происходящее. Он осознал, что это она рядом, она вызывает в его сердце тепло и радость, что он держит ее в своих объятиях, и что именно ее губы трепещут под его губами. Он начал наслаждаться их нежностью и ответным поцелуем. — Хвала Господу, — выдохнул Николя. — Как прелестны ваши губы... Будь благословен Господь! — Вы в самом деле думаете, что нужно впутывать бога во все это? — спросила Анжелика, с трудом переводя дыхание. — Да! Ибо я начинаю понимать, что он посылает мне награду. Вы покинули меня и я, как Иов, все эти бесконечные дни и ночи жил без надежды. И вот вы вновь мне возвращены. Разве это не знак неба? При слабом свете Анжелика встретила взгляд Барданя. Глаза его мерцали странным матовым светом. Свечение звезд и похожего на миндалину полумесяца, пробив нежданно туман, как бы напитало взгляд этих серых глаз, и они казались зеркалом, в котором отражается серебристая ночная дымка. Это неясное свечение ночи словно бы осыпало тончайшей перламутровой пудрой приоткрытые близкие уста влюбленного в нее мужчины. Они учащенно дышали, и от этого влажный блеск его губ казался неотразимо притягательным. Уже не первый раз страсть Николя де Барданя пробуждала страсть Анжелики, увлекая ее за собой, как морской прилив. И теперь в ней самой просыпалось что-то плотоядное: ей хотелось замкнуть его уста столь же крепким поцелуем и утолить наконец этот алчный призыв всего его существа. Они снова бросились в объятия друг друга. Этот глубокий поцелуй длился бесконечно. Они забыли обо всем на свете. И Анжелика с удивлением почувствовала, как кровь с обновленной силой заструилась по венам. Ее затылок покоился на сгибе его руки, крепко прижатый к плечу. Пальцы страстного обожателя обхватили ее горло под подбородком, чуть запрокидывая ее голову назад. Анжелика перестала понимать, кто перед ней, жадные уста, казалось, принадлежали всем и никому. Настал ее черед припасть к этому безымянному источнику мужской неутоленной страсти и пить, пить... не утоляя жажды. Яростное чувство Барданя словно бы вливало в нее некий эликсир, названия которому она не смогла бы подобрать. Но что бы это ни было — ее душа и плоть вновь ожили, в ее сознании рассеялись мрачные сумерки, воцарившиеся там после того, как она узнала об измене Жоффрея, и затмевавшие дотоле ее ясный ум и веру в себя. Ей теперь казалось, что она припала разом к устам всех тех мужчин, которые ее обожали: короля, Дегре, поэта. Эти мужчины говорили, что любят ее, будут любить всегда, что их любовь никогда не умрет. Это добавляло ей силы и уверенности в том, что она победит. Она вновь почувствовала всем своим существом опьянение властью, которой обладала: щедро одаривать и очаровывать. Задохнувшись от поцелуя, они вернулись на аллею, не в силах произнести ни одного слова. На пороге дома они молча расстались. Войдя в свою комнату, Анжелика глубоко вздохнула и, прикрыв глаза, уверенно мотнула головой, отгоняя от себя сомнения и страхи. Эта встреча с Барданем стала именно тем, что ей было нужно сейчас: поклонение, восхищение, любовь этого мужчины позволили ей успокоиться и снова почувствовать себя живой, красивой и волнующей.
аня: - Полька права, - с грустью сказала себе Анжелика. - Нужно вспомнить о бревне в своем глазу... Но ей никак не удавалось уравнять чаши весов, на которых лежали их с мужем увлечения. У нее не было опыта в этом вопросе, потому что ей никогда не изменяли. Она всегда была самой соблазнительной, самой красивой, женщиной, в которую влюблялись при первом же появлении. И не сам ли Жоффрей всегда поддерживал в ней веру в ее неотразимости, очаровании, в ее исключительности? О,замечательно!!То,что надо!...Типа Бардань для нее ничего не значит...но Жо и с Сабиной покувыркаться нельзя,а ей -всегда пожалуйста:) Зачем она пришла сюда, что хотела услышать? Конечно же, Полька будет на стороне Жоффрея и оправдает любой его поступок - ведь она покорена им так же, как и любая женщина в этом городе Действительно,размазывать сопли по всему Квебеку-верх ума) Чтобы они ей все сказали??..что он все равно ее любит ?что сабина ничего для него не значит или что все мужики козлы?
Violeta: аня пишет: Действительно,размазывать сопли по всему Квебеку-верх ума) Чтобы они ей все сказали??..что он все равно ее любит ?что сабина ничего для него не значит или что все мужики козлы? Да, эта ее истерика в Квебеке бесила невероятно. Вообще не понимаю, зачем было измену Жоффрея так афишировать... аня пишет: О,замечательно!!То,что надо!...Типа Бардань для нее ничего не значит...но Жо и с Сабиной покувыркаться нельзя,а ей -всегда пожалуйста:) Тут смысл немного в другом. Не то что ей можно, а Жоффрею нельзя. Просто после того, что он говорил ей о ее исключительности, неотразимости, избранности, а потом изменил ей с другой - для нее просто слом шаблона и рухнувшая картина мира.
Светлячок: Violeta пишет: Тут смысл немного в другом. Не то что ей можно, а Жоффрею нельзя. Просто после того, что он говорил ей о ее исключительности, неотразимости, избранности, а потом изменил ей с другой - для нее просто слом шаблона и рухнувшая картина мира. Ага-ага. И не забывайте о том, что она у нас натура чувственная и поэтому порывам нууу вся, прям, подверженная, а вот Жоффрей не такой. Он все контролирует обычно, все продумывает, просчитывает, поэтому и решила, что раз переспал, то значит этого сам хотел, решился на это осознанно (не то что она), а почему, если жена у него самая-самая? Потому что уже, наверное, и не самая-самая, и охладел, и вообще, больше не любит ее такую, ибо грудь не такая пышная
toulouse: У вас идея в том, чтобы уравновесить чашу измен? 1 раз Жофы = n раз Анж+Бардань? Какой-то детский сад - под кустиками целоваться, а домой не идти. Неясно, где, в каком зале Анж подцепила Барданя в этом отрывке. Т.е. мы уже без стеснения прямым курсом, потом "проводите", потом в кустики? Чтобы уже Жофа отбросил всякие сомнения? Как поется, оставь сомненья, ешь варенье...
полная версия страницы