Форум » Творчество читателей » Маленькая фея » Ответить
Маленькая фея
Клеманс: Хотела сначала добавить эту зарисовку в тему "Нет??? А мы добавим...", но потом как-то жалко стало (затеряется). Да, и все таки этот фанфик небольшое АУ. Так что пусть будет пока так. Может меня стукнет на продолжение к сему произведению. Кто знает...
Клеманс: Jeoffrey de Peyrac пишет: Бог с вами, мы и не обижались, я надеюсь, что Клеманс все поняла правильно - мне действительно приятно, что использована моя идея Конечно все понято правильно))) и кстати, с удовольствием читаю Ваше творение и жду продолжение
Violeta: Мне кажется, что все авторы, которые пишут свои прекрасные фанфы у нас на форуме, создают настолько притягательные и реальные альтернативы, что они воспринимаются, как часть канона. Я уже иногда путаю, где текст Голон, а где фанф, настолько талантливо и похоже написано!
княгиня Спадо: Правда есть такое ощущение!
Violeta: княгиня Спадо пишет: Правда есть такое ощущение!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс пишет: кстати, с удовольствием читаю Ваше творение и жду продолжение спасибо надеюсь в продолжении все сложится - отчаянно работаю над этим
Леди Искренность: Итак, оба "активных" фанфика на форуме, идя разными путями, подошли к одному и тому же: проблеме рудника, его покупки/продажи или передачи в наследство и тому, чтобы граф задумался о женитьбе на барышне. Клеманс, очень импонирует, как вы переплетаете авторский текст со своим. Jeoffrey de Peyrac пишет: приятно, что вы использовали мою привязку к историческому лицу Подобная преемственность как бы превращает все фанфики в единый организм.
Леди Искренность: Violeta пишет: Я уже иногда путаю, где текст Голон, а где фанф, настолько талантливо и похоже написано! У меня похожее ощущение. Особенно когда в фанфиках идет речь о событиях не озвученных автором, но подразумевающихся, как например юность графа или его жизнь до свадьбы или после костра. Тогда точно кажется, что так все и было. Хотя и альтернативные версии развития событий очень напоминают авторский текст и создают впечатление параллельной реальности.
Клеманс: Лицом к лицу Анжелика вернулась в замок. Недавний разговор с Николя взволновал ее, выбил из колеи, но одновременно воскресил в памяти дни их беззаботного детства и заставил с горечью осознать, что они, увы, давно выросли: что она уже не ребенок, и никто больше не будет относиться к ней, как к маленькой фее. Как бы ей хотелось никогда не взрослеть, а оставаться все той же жизнерадостной девочкой, играющей в лесах родного Монтелу с ватагой мальчишек и плавающей по каналам на лодке с Валентином! Она горестно вздохнула, наблюдая за царившей во дворе суматохой и лихорадочными приготовлениями к ужину. Чтобы не мешать слугам и не мучить себя мыслями о предстоящем вечере, Анжелика поднялась в свою комнату. Подойдя к огромной постели, которую раньше она делила с Ортанс и Мадлон, Анжелика застыла в изумлении. На кровати лежало платье, подобное которому ей доводилось видеть только на благородных дамах в замке Плесси-Бельер. Цвета молодого вина, с расшитым золотой нитью лифом, оно казалось чужеродным среди обветшалой обстановки покоев. Девушка дотронулась до подола, все еще не веря, что наряд реален, но тут же отдернула руку, спрашивая себя, откуда оно здесь взялось. В дверь постучали, и в комнату вошли слуги, неся большую лохань и ведра с водой. Следом за слугами шла Фантина. - Голубушка моя, барон велел принести тебе воды, чтобы ты могла привести себя в порядок к ужину. Женщина выгнала слуг, принесших все необходимое для купания, и наполнила лохань водой. - Нянюшка, а откуда тут взялось это платье? - А, это, - посмотрела кормилица в сторону кровати. - Слуги его светлости принесли, велели передать, что это подарок жениха, - последнее слово женщина произнесла с нескрываемым презрением. Тут же платье перестало казаться Анжелике таким притягательным. Хотелось выкинуть его, как что-то противное и даже опасное. И уж тем более расхотелось его надевать. - Анжелика, вода стынет, - поторопила девушку Фантина. Та медленно стала раздеваться. Никакого желания готовиться к ужину у Анжелики не было. Захотелось позлить старика и надеть одно из своих платьев - строгих, невзрачных, сшитых для монастыря, но она понимала, что если она хочет вывести герцога на чистую воду, то нужно убедить его, что она смирилась с предстоящей свадьбой. А значит, она наденет платье и будет весь вечер вести себя, как подобает юной девушке, только что вышедшей из монастыря. Фантина помогла Анжелике помыться, сделать высокую прическу, которая открывала длинную шею, и теперь помогала надевать воспитаннице новое платье. - Ах, какая же ты красавица, какая красавица, голубка моя, - сокрушенно вздыхала она. - Грудь у тебя такая упругая, что ей не нужны никакие корсеты. Смотри, чтобы корсет не сдавливал ее. Не затягивайся сильно. - Нянюшка, а не слишком ли глубокий вырез? - Знатной даме положено, чтобы грудь была видна. Ах, какая ты красавица! И кормилица со вздохом глухо пробормотала, словно про себя: - И подумать только, боже милостивый, для кого! - Не волнуйся нянюшка, возможно, отец еще одумается, - вздохнув, произнесла Анжелика. - Дай Бог, милая моя, - вздохнула кормилица, заканчивая с туалетом девушки. - Я, конечно, всего лишь старая женщина и мало что понимаю в делах хозяев, но отдавать девицу за старика, чуть ли не одного возраста с её отцом... Будь он хоть трижды герцог... Не для этого я тебя растила. Тем временем в главном зале замка уже был накрыт стол. Камин, факелы на стенах и множество свечей разгоняли наступающую темноту и сырость. За столом уже чинно восседали тетушки, баронесса де Сансе, сам барон, герцог и граф де Пейрак. Жоффрей внимательно осматривал обстановку замка. Молин говорил, что барон живет в стесненных обстоятельствах, и то, что граф видел вокруг себя, действительно было границей нищеты. Жизнь барона и его семьи практически не отличалась от жизни обычных селян в ближайшей деревне. Но Пейрака не пугала ни окружающая его обветшалая обстановка, ни просто накрытый стол. Ведь, вернувшись в родную Тулузу, в свои владения, которые он оставил в шестнадцать лет, отправившись путешествовать, ему тоже пришлось отстраивать замок заново и приводить в порядок принадлежащие ему земли, возвращая величие и богатство своему роду. Герцог де Модрибур был крайне удивлен, увидев неожиданного гостя. - Герцог Дамиан де Модрибур, - поклонился он. - Граф Жоффрей де Пейрак де Моран д'Ирристрю, - кивнул Жоффрей. - Рад нашему знакомству, граф,- сверля его внимательным взглядом, ответил герцог.- Я и не знал, что Вы бываете в этих краях. - Я помогаю господину барону с разработкой рудника Аржантьер, - проговорил де Пейрак. - Да, если бы не граф, то рудник до сих пор стоял заброшенным, - с легкой улыбкой кивнул Жоффрею барон де Сансе. Было видно, что граф весьма симпатичен хозяину замка. - Да, - нахмурился герцог. - Говорят, что к графу золото течет прямо в руки. Что он открыл тайну философского камня, - он испытывающие посмотрел на Пейрака. - О, нет, - засмеялся граф. - Я, право, убежден, что никакого философского камня и волшебной формулы по превращению металлов в золото не существует, и с легким сердцем отдаю право поиска их другим. Все, что помогло мне в моих исследованиях, - это желание учиться и узнавать новое. По лицу герцога было видно, что он ничуть не поверил словам графа. Про Великого Лангедокского хромого ходило много слухов, уже превратившихся в легенды, и не последнее место в этих россказнях занимал дьявол, с которым молодой граф подписал контракт. Жоффрей прекрасно знал об этом, и не упускал случая со свойственной ему иронией посмеяться над теми, кто верил этим сказкам. - А Ваши отель и праздники в нем довольно привольны, - гадко ухмыльнулся герцог, желая обличить де Пейрака в распутстве. - Не более, чем любой прием при Дворе, - парировал граф. Барон и остальные с любопытством, и одновременно некоторой неловкостью, следили за разговором двух мужчин. - Про вас, Ваша светлость, тоже ходит много различных слухов, но стоит ли им верить? - саркастически проговорил граф. - Давайте не будем смущать наших великодушных хозяев обсуждением расхожих сплетен. В глазах де Модрибура зажегся недобрый огонек. Он уже было раскрыл рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость, но тут его взгляд упал на лестницу, на верхней ступеньке которой стояла Анжелика, и от восхищения он потерял дар речи. Девушка медленно спускалась, стараясь не смотреть на Модрибура, который поспешно встал из-за стола, чтобы встретить её у подножия лестницы. Будущий муж протянул свою ладонь девушке, и та, чуть помедлив, вложила в нее свою, позволила ему проводить себя к столу и усадить на предназначенное ей место. - Анжелика, как ты сразу повзрослела! - воскликнул барон, увидев дочь в новом, непривычном для него обличии. - Право слово, я и не думал, что роскошное платье так все изменит! Теперь ты, пожалуй, ничем не отличаешься от придворных дам, танцующих на балах. Ведь правда, Ваша светлость? - Да, барон, ваша дочь и моя невеста настоящий бриллиант, которому наконец подобрали достойную оправу, - улыбнулся герцог, выделяя слово "моя" и следя за реакцией Пейрака. Граф же не мог отвести от юной баронессы взгляда. Образ маленькой феи, почти ребенка, до сих пор стоящий у него перед глазами, рушился с невероятной быстротой, словно с глаз его сняли туманную пелену. Сейчас он будто увидел её впервые. Теперь он понимал герцога и его желание женится на девушке. Будь он проклят, этот старый развратник, который с ходу распознал то, что Жоффрей только что разглядел! Юная, невообразимо хрупкая, но уже не девочка, а молодая женщина. Платье подчеркнуло ее восхитительные формы, прическа сделала черты удивительно красивого лица взрослее, и казалось, даже взгляд Анжелики изменился. Жесты, походка - все говорило в ней о пробудившейся женственности. В ней не было жеманства и кокетства, она была сама искренность, но при этом была еще опаснее и обворожительнее в своем невинном неведении собственной привлекательности. - Моя будущая жена великолепна, - довольно громко произнес герцог. - Но я хочу преподнести ей подарок в честь нашего обручения, который еще больше подчеркнет красоту невесты. Он достал из кармана камзола бархатный мешочек и вытащил из него довольно массивное ожерелье. Анжелика посмотрела на крупные темно-красные камни, обрамленные в золотую оправу, как на ядовитую змею. Де Модрибур жестом пригласил девушку к большому старому зеркалу в одной из ниш пиршественной залы. Несмотря на старания слуг, зеркальная поверхность была мутной, и в свете ярко горящих свечей отражались лишь силуэты девушки и мужчины, стоящего за её спиной. Анжелика вздрогнула, почувствовав, как драгоценный металл коснулся ее кожи. Холодные пальцы старика задержались на ее обнаженных плечах и чуть сжали их. Она смотрела на себя в зеркало, но видела не дорогое платье и роскошное ожерелье, надетые на ней, а темную фигуру человека, с которым совсем скоро ее должна была связать безжалостная судьба. И вдруг она ощутила себя придавленной таким отчаянием, словно на ее плечи легла чугунная плита. - Богатая сбруя для моей норовистой кобылки, - прошептал ей в самое ухо де Модрибур. Анжелика дернулась, словно ожегшись. Украшение было слишком громоздким для изящной девичьей шеи и смотрелось, словно богато изукрашенный ошейник. Они вернулись к столу. Барон с удовольствием смотрел на дочь, и казалось, не замечал её подавленного настроения, а она, сдержав тяжелый вздох, рвущийся из груди, села за стол слева от отца, рядом с герцогом. Граф отметил бледность Анжелики, во взгляде юной баронессы читалось отчаянье загнанного в ловушку зверя, но прямая спина и гордо вздернутый подбородок скрывали истинное состояние девушки. - Значит, рудник, - проговорил герцог. - Там, где добывают серебро? Ведь именно он является приданным мадемуазель Анжелики? - Абсолютно верно, - согласно кивнул головой барон. - Получается, после женитьбы я стану владельцем рудника. Граф, надеюсь Вы поможете мне в его разработке? - Все работы на руднике, требующие моего вмешательства, уже почти закончены, - ответил граф. - Как жаль, - покачал головой герцог. - А я так хотел понаблюдать за тем, как вы превращаете простой металл в драгоценный! - Не вижу никакого препятствия к этому, - проговорил де Пейрак. - Приезжайте завтра на рудник, и я покажу, что ничего не превращаю, а лишь извлекаю. - Договорились, - ухмыльнулся герцог, обрадованный такой сговорчивостью Тулузского колдуна. - Сударыня, - неожиданно обратился граф к Анжелике. Она вздрогнула и посмотрела на мужчину. В его глазах читалась ироническая усмешка, словно он участвовал в забавной комедии, и девушка вдруг почувствовала, что отчаянье, охватившее все ее существо минутой ранее, ослабло. - Да, господин граф? - Не хотите ли Вы тоже посмотреть, как добывается серебро? Ведь Аржантьер принадлежит именно Вам. - С удовольствием, - кивнула она на этот раз с искренней улыбкой. Ужин подходил к концу, баронесса, сославшаяся на усталость, поднялась к себе еще где-то час назад, за ней, попрощавшись и принеся извинения, последовали тетушки. За столом оставались только четверо: герцог, граф, барон и сама Анжелика. Хозяин замка, несколько разомлевший из-за выпитого вина, находился в полудреме. Анжелика, понимая, что на нее переложили роль хозяйки дома, оставалась за столом, внимательно следя за разговором герцога и графа. Де Модрибур интересовался жизнью Пейрака в Тулузе, а именно - его исследованиями в области добычи золота. Но хоть тот и пытался объяснить, что все это лишь наука и никакой магической формулы он не знает, герцог ему не верил, и чем больше пьянел, тем сильнее намекал на связь графа с темными силами. На все это Жоффрей отвечал с присущей ему иронией, не забывая подливать де Модрибуру вина в бокал. Он видел, с какой смесью восхищения и неприкрытой похоти смотрел герцог на Анжелику с тех пор, как она спустилась в зал. Пейрак прекрасно понимал, что не вполне трезвый герцог может попытаться силой добиться благосклонности от девушки, и вряд ли кто-то сможет его остановить. Поэтому, не имея возможности помещать герцогу каким-то иным путем, Жоффрей решил напоить того до такой степени, чтобы быть уверенным, что с маленькой феей ничего не случится хотя бы сегодня ночью. - Сударь, но говорят, что у Вас было множество любовниц по всему миру! – восклицал герцог. – Я ни за что не поверю, что их привлекала ваша искалеченная нога и шрамы. Девушка, услышав о многочисленных любовница графа, вздрогнула и посмотрела на мужчину. Это открытие отозвалось в ней неприятным чувством ревности, что удивило саму Анжелику. Разве она имеет право ревновать графа? - Возможно, потому что к женщине нужно относиться с уважением - к каждой, как бы она не выглядела, стара она или молода, богата или нет, - проговорил Пейрак, смотря на Анжелику. – А не относиться к ней, как к добыче. - Глупости! Женщина рождена, чтобы подчиняться мужчине. Так же, как лошадь или собака! – с громким стуком опустив бокал на стол, возразил герцог. Вино наконец одолело де Модрибура, и он, уронив голову на грудь, раскатисто захрапел. Анжелика, не обращая внимания ни на какие правила этикета, тут же выскочила из-за стола и выбежала во двор. Весь вечер ей казалось, что она задыхается - украшение жгло нежную кожу, не давая дышать. В нем она чувствовала себя рабыней, оно было словно публичный знак её неволи. И сейчас нервными движениями, царапая пальцы об острые грани драгоценных камней, она пыталась снять с себя злосчастное ожерелье, но оно упрямо не поддавалось. Свобода, ей нужна была свобода! Свобода самой решать свою судьбу, влиять на события вокруг, говорить и делать то, что она хочет, а не быть послушной марионеткой в руках Провидения. Именно невозможность повлиять на ситуацию, громко и отчетливо сказать "нет" ненавистному жениху, душила её. Воздух в легкие входил рывками, а застежка никак не хотела поддаваться. Анжелика все с большим остервенением рвала на себе украшение. Слезы злости на герцога, на отца и на саму себя застилали глаза. Девушка и не заметила, как сзади к ней подошел граф. Он едва уловимым движением пальцев расстегнул застежку ожерелья, и оно упало в руки девушке. Анжелика вздрогнула от неожиданности. - Тише, сударыня, поберегите свои прекрасные пальчики, - прошептал де Пейрак. - Вы отлично держались сегодня. Я был удивлен Вашей выдержкой. Клянусь честью, даже мне было сложно выдерживать общество герцога так долго! Голос графа подействовал на нее как-то странно, словно натянутая до предела струна наконец оборвалась. Плечики девушки дрогнули, она опустила голову и расплакалась. Жоффрей развернул ее к себе лицом и притянул к своей груди. Его совершенно не волновало, что кто-то из слуг или хотя бы тот молодой конюх, что привел его коня, увидит их в таком двусмысленном положении. Ладонь графа легко прошлась по волосам девушки и опустилась ей на спину. Анжелика замерла от этой неожиданной ласки, не зная, как реагировать. Она с удовольствием вдыхала уже знакомую ей смесь запахов табака и фиалок и постепенно успокаивалась. - Не нужно плакать, мадемуазель де Сансе, - тихо произнес мужчина, с нотками нежности и затаенной грусти в голосе. - Я избавлю Вас от этого брака, даже если мне придется вызвать герцога на дуэль. А сейчас идите спать и заприте дверь покрепче. Всего лишь на миг губы де Пейрака коснулись макушки девушки: - Добрых снов, Анжелика. Он выпустил её из своих объятий, и не оборачиваясь, направился к своему коню, который уже в нетерпении переминался с ноги на ногу, ожидая хозяина. Взгляд графа на миг встретился с горящими ненавистью глазами конюха, который тут же поспешил склонить в почтительном поклоне голову, но его ладони, судорожно сжатые в кулаки, недвусмысленно выдавали его состояние. Де Пейрак, на секунду удивившись, что же могло так разозлить слугу, вскочил на лошадь и направился к домику управляющего поместьем Плесси-Бельер. Стемнело, но это нисколько не беспокоило всадника. Он уже успел изучить дорогу, и поэтому, пустив коня в галоп, стал размышлять о маленькой фее, образ которой, стоящей в свете свечей на верхней ступеньке лестницы, до сих пор будоражил его воображение. И сердце мужчины, до сегодняшнего дня привыкшего легко разбивать женские сердца, вдруг впервые дрогнуло. *** Анжелика, удивленная произошедшим, еще несколько минут простояла на улице, позволяя ночному ветерку остудить ее пылающие щеки. Она окончательно запуталась в происходящем. "Неужели я небезразлична графу? Чушь!" - замотала девушка головой. - "Он относится ко мне, как к ребенку, как к маленькой девочке, что однажды неожиданно свалилась с дерева к нему на руки, и никак иначе". Придя к такому выводу, Анжелика поняла, что несколько огорчена этим фактом, хотя еще совсем недавно мечтала снова вернуться в детство. Когда она вошла обратно в замок, за столом уже никого не было. Отцу помог добраться до своих покоев Гийом, ну а герцога, должно быть, отвели в его комнату слуги из его свиты. Девочки-служанки торопливо поклонились Анжелике и поспешили унести грязную посуду на кухню. Юная баронесса тоже не стала задерживаться внизу и поднялась к себе. Но стоило ей пройти первый пролет лестницы, как сверху послышались чьи-то шаги. Она не придала этому значения, подумав, что это кто-то из слуг, поэтому, когда вдруг чьи-то руки схватили ее за плечи и потянули в одну из ниш, девушка не успела даже вскрикнуть. Крепкая ладонь накрыла её рот. Анжелика почувствовала спиной холод каменной кладки. - Не ожидала, кобылка моя! - услышала она пьяный голос герцога. Анжелику замутило от запаха перегара, исходившего от мужчины, но приступ тошноты внезапно прекратился, когда она почувствовала, как пальцы герцога прошлись по краю ее лифа. - Вы сегодня обратили на себя внимание окружающих. А как на Вас смотрел этот колдун... Готов поспорить, что он не прочь сделать Вас своей любовницей. Пальцы де Модрибура проникли под корсаж, касаясь груди. Анжелика дернулась в попытке отстраниться, но вторая рука герцога еще сильнее сжала плечо девушки, не давая пошевелиться. - Возможно, я окажу ему такую услугу, но только после себя, - противная ухмылка скривила рот герцога. Он наклонился, желая поцеловать девушку. Анжелика замотала головой и задергалась еще сильнее, желая вырваться из ненавистных объятий. Все её существо противилось происходящему, но она не могла даже закричать, парализованная ужасом. Когда губы герцога находились всего в сантиметре от её губ, мужчину буквально отбросило от нее. Де Модрибур, отлетев к противоположной стене и сильно ударившись спиной, рухнул на пол. В проеме ниши, куда её затащил старик, стоял Николя. Грудь молодого человека вздымалась, словно от быстрого бега, лицо раскраснелось, ладони были сжаты в кулаки. Герцог зашевелился в вялых попытках встать: - Ах ты, гаденыш! Да как ты смеешь?! Парень, не долго думая, подошел к мужчине и с силой ударил его кулаком прямо в лицо. Герцог потерял сознание. - Боже мой, то ты наделал?! - запричитала Анжелика. - Когда он придет в себя, он прикажет забить тебя плетьми или повесить! Тебе нужно срочно бежать! - Бежим со мной, - схватил её за руку Николя. - Мы убежим в Америки, как мечтали когда-то. - Нет! - выдернула свою ладонь Анжелика. - Я не могу. - А может, тебе нравится зажиматься с господами в темных углах? - с обидой в голосе проговорил слуга. - Сначала этот колченогий во дворе, теперь герцог. - Не говори глупости! - возмутилась девушка. Тут раздались шаги на лестнице. - Что тут за шум? - услышали они голос Фантины. - Это герцогу стало плохо, - на ходу придумывала девушка. - Он спускался вниз и оступился. Николя проходил мимо, и я позвала его на помощь. - О, Господь мой, - покачала головой кормилица. - Ну, что застыли? Николя, бери Его светлость и неси в его покои. Пусть его слуга с ним разбирается. А ты, - обратилась она уже к Анжелике. - Бегом к себе, негоже девушке так поздно шляться по замку. Николя взвалил де Модрибура к себе на плечо. - Убегай, понял? - умоляюще прошептала Анжелика, когда он проходил мимо нее, а сама поспешила в свою спальню. Она надеялась, что упрямый мальчишка её послушает и как можно скорее покинет поместье. Герцог был страшным человеком, и она была уверена, что если Николя не уйдет, то с ним случиться что-то ужасное. Анжелика вошла в спальню и закрыла толстую деревянную дверь на засов. Потом сорвала с себя ненавистное платье. Ожерелье выпало из ее рук еще на лестнице, когда герцог схватил ее, и так осталось лежать где-то в темноте ниши. Вытащив шпильки из волос, она тряхнула ими привычным движением маленькой дикарки. После пережитого страха на нее накатила усталость. Она легла на кровать и закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать. Наконец она уснула. Во сне она видела глаза Жоффрея де Пейрака, освещенные пламенем камина, видела, как в них танцуют огненные языки.
Анна: На самом интересном месте! Что же будет дальше? Хорошо, что вы вплели линию Николя. Он добьет герцога и сбежит? Или будет прятаться где-то в лесу, не у Мелюзины ли? Герцог теперь очень опасен - если он все же выживет, то озвереет окончательно. Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта.
Violeta: Анна пишет: Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта Несомненно хочется, но если его убить, то кто тогда женится на Амбруазине?! Отрывок офигенный, автору респект- столько событий и переживаний!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , просто здорово! Клеманс пишет: А Ваши отель и праздники в нем довольно привольны, - гадко ухмыльнулся герцог, желая обличить де Пейрака в распутстве. - Не более, чем любой прием при Дворе, - парировал граф. Барон и остальные с любопытством, и одновременно некоторой неловкостью, следили за разговором двух мужчин. - Про вас, Ваша светлость, тоже ходит много различных слухов, но стоит ли им верить? - саркастически проговорил граф. - Давайте не будем смущать наших великодушных хозяев обсуждением расхожих сплетен. Ах, как это по-Пейраковски Все образы
Мадемуазель Мари: Анна пишет: Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта. И мне тоже. Хот бы он больше не просыпался. Очень интересный отрывок!
Lutiksvetik: Клеманс, Великолепно! СПАСИБО!!!
Леди Искренность: Клеманс , я в восторге. Мне безумно нравится как вы вплели текст автора в свой сюжет и то, что раньше относилось к свадьбе с Жоффреем перекочевало к Модрибуру. Сцена с кормилицей. Калька сцены с колье. И Николя прямо таки герой-спаситель получился. С нетерпением жду продолжения.
княгиня Спадо: сюжет просто класс! только кончилось на самом интересном месте. Уже хочу дальше!
полная версия страницы