Форум » Творчество читателей » Маленькая фея » Ответить
Маленькая фея
Клеманс: Хотела сначала добавить эту зарисовку в тему "Нет??? А мы добавим...", но потом как-то жалко стало (затеряется). Да, и все таки этот фанфик небольшое АУ. Так что пусть будет пока так. Может меня стукнет на продолжение к сему произведению. Кто знает...
Клеманс: Зеленые леса Пуату и его бескрайние болота прекрасны и полны волшебства для людей, которые живут там. Местные крестьяне знают все тайные тропы, знают, где можно набрать лукошко душистых ягод, поймать в ловушку зайца или подстрелить пернатую дичь. Дети бегают среди деревьев, играя в прятки и прислушиваясь к пению птиц, в надежде увидеть лесных эльфов или ворчливых кикимор. С опаской и любопытством ребятишки проходят мимо жилища колдуньи Мелузины, играя на спор, кто ближе подберется и украдет у старухи ее волшебную клюку. Но не так дружелюбен оказался лес к двум путешественникам, свернувшим не на ту тропу. - Уже скоро стемнеет, а мы все словно ездим по кругу, - смотря на спускающийся все ниже диск солнца, проворчал молодой человек. - У нас еще есть в запасе два-три часа, - пожал плечами второй господин, одетый во все черное и на таком же черном жеребце. – И даже если случится так, что нам не удастся выбраться из леса до темноты, думаю, одна ночевка на открытом воздухе, нас не убьет. - Ну, не знаю, Жоффрей, я бы не был так уверен, - оглянулся на кусты маркиз д'Андижос, когда оттуда послышалось неясное ворчание. – Откуда нам знать, какие тут водятся дикие звери или ползучие гады... - Я не знал, мой друг, что ты так боишься змей, иначе бы не позвал тебя на эту прогулку, - усмехнулся граф де Пейрак. - А я не знал, что великий путешественник, избороздивший все моря, заблудится в небольшом лесу, - парировал маркиз. Граф хотел что-то ответить, но услышал треск ломающихся веток над собой. Мужчина едва успел натянуть поводья и заставить коня чуть отступить, когда точно к нему в руки с громким вскриком упало нечто маленькое и уставилось на него широко раскрытыми от удивления зелеными глазами. Они так и застыли, смотря друг на друга - молодой граф и девочка-подросток у него на руках. Первой пришла в себя малышка: - Отпусти меня!!! – закричала девочка, извиваясь всем телом. Мужчине ничего не оставалась, как позволить малышке сползти с коня и оказаться на земле. Девочка несколько неуклюже села на землю, потом проворно поднялась на ноги, повернулась и уже хотела убежать куда-то в лес. - Постой, пожалуйста! – остановил маркиз д'Андижос. – Не бойся, мы не разбойники, и не причиним тебе зла. Девочка, уже готовая скрыться в гуще леса, остановилась и обернулась. С опаской и любопытством она разглядывала двух незнакомцев. В том, что они не разбойники, она была уверена. Хорошие, пусть и не такие яркие и богато украшенные, как у нее дяди-маркиза, одежды. Красивые и сильные лошади. Без сомнения, эти два господина были аристократами. Их речь несколько отличалась от местного говора. Зачем два чужестранца приехали в их ничем не примечательный край? Любопытство заставило ее остаться на месте. - Мы заблудились, - сказал поймавший ее господин. Девочка вздрогнула и отвела взгляд. Это мужчина в черном, спасший ей жизнь, был словно ожившая сказка няни Фантины. От страха, смешанного с любопытством, засосало под ложечкой, и было щекотно где-то внутри, хотелось одновременно бежать и подойти поближе. - Я спас тебя, теперь ты моя должница, - истолковал по-своему ее молчание граф де Пейрак. Девочка глубоко вдохнула, тряхнула копной золотых волос, рассыпавшихся по плечам, и подняла на него взгляд: - А куда вы направляетесь? - В поместье Плесси–Бельер. Малышка поджала губу, словно решая что-то. Посмотрела на ставшее уже красным солнце и тут же указала направо: - Вам нужно туда. - Спасибо, прелестная фея, - улыбнулся ей граф, наклоняясь, заглядывая в необычные глаза цвета весенней листвы. – И постарайтесь больше не падать с деревьев на случайных путников. - Я совершенно не собиралась ни на кого падать, - фыркнула девочка, недовольная тем, что ей напомнили о неловком падении. Она уже собиралась убежать подальше от этих странных господ, как услышала знакомые голоса, зовущие ее: - Анжелика! Анжелика! – из-за кустов вышли Гильом Люцен и Никола. – Вот ты где, несносная девчонка! – заругался старик, но заметив двух мужчин, стушевался и неловко поклонился: - Здравствуйте, господа, чем могу помочь? - Нам уже помогли, - счастливо улыбнулся маркиз д’Андижос, избежавший участи ночевать в лесу. - Анжелика! – подозвал ее пастушок. - Пошли, я видел поляну с земляникой тут недалеко. Девочка кивнула, и, бросив последний взгляд на господина в черном, незаметно скрылась в кустах вместе с Николя. Двое мужчин уже собирались уехать в ту сторону, куда указала девочка, когда граф задержался возле слуги, оглядывающегося в поисках уже успевших скрыться из виду детей. - А кто эта девочка, позвольте узнать? - Это, господин, дочь барона де Сансе, Анжелика, - нахмурившись, ответил старик. – Неугомонная девчонка. Вот случится с ней что, барон с меня голову снимет. Уж скорей бы ее отправили в монастырь. Ну, я пойду, доброго пути, господа, - попрощался Гильом Люцен. Граф пришпорил коня, нагоняя друга: - Маленькая баронесса, кто бы мог подумать, - засмеялся маркиз д'Андижос. – А с виду простая крестьянская девчонка. - Не скажи, - задумчиво проговорил де Пейрак. – Благородства и смелости в этом ребенке больше, чем в иных королях. - Возможно, - пожал плечами собеседник. – Но не завидую я ее будущему мужу. Укротить такую будет непросто. - Но тот, кто это сумеет, станет счастливейшим из смертных. Поспешим, мой друг, Молин нас уже заждался. Два всадника выезжали из таинственного леса, где на полянке играла маленькая фея. Маленькая фея с глазами цвета весенней листвы.
фиалка: Ах, какая очаровательная, сказочная, прелестная история. Не бросайте, пишите продолжение
Lutiksvetik: СПАСИБО!!!
Анна: Какая чудесная история! Это действительно ау-шка, но какая волшебная. С одной стороны, вроде бы законченная зарисовка, но так хочется продолжения!
Клеманс: Спасибо за отзывы. У меня есть идея для продолжения, но все уйдет в полное АУ
toulouse: Клеманс Правда, очень-очень мило, напишите еще что-нибудь в этом духе)
Violeta: Клеманс пишет: У меня есть идея для продолжения, но все уйдет в полное АУ Интересно, жду продолжения! Спасибо за фик!
Мадемуазель Мари: Клеманс пишет: У меня есть идея для продолжения, Как было бы замечательно!
toulouse: Клеманс Как вы считаете, сколько лет ГГ в вашем рассказе?
Клеманс: Лет 12-13 я не определилась.
toulouse: Клеманс Наверное, А не должна быть старше - сужу по своей дочери, которая обожала лазить по деревьям, а потом из этого прелестного занятия выросла. Но тогда графу де Пейраку 24, получается, он уже "напутешествовался" по заграницам и вернулся в родную степь?в родные пенаты в волшебный край, где все расцветает? Вот я не очень для себя понимаю, сколько ему должно быть лет на этот момент. Хотя это уже вопрос не только к вам, но и к авторам)
Клеманс: Я где-то в обсуждениях на форуме о юности Жоффрея, как раз читала примерно про такую цифру 25-26 лет, когда он возвращается. Притом в самой книге. Пейрак говорит, что бывал в Пуату. А Молин обещал мужа десятилетней практичной девчушке, у которой были ушки на макушки . Сама Анжелика позже размышляла, а не планировал Молин выдать ее за графа уже тогда. Значит Молин должен был быть уже знаком с Пейраком, хотя бы заочно. Вот в принципе из этих намеков в книге и вышла такая идея: А что если бы Пейрак встретил маленькую Анжелику? Конечно молодому мужчине, если он нормальный, нет никакого интереса до ребенка. За то любопытная и смелая девчонка может заинтересоваться таинственным незнакомцем. При том у Анжелики в характере тянуться ко всему не понятному и мистическому. Думаю даже шрамы и хромота, графа ее бы так не пугали. Ведь будучи взрослой ее больше пугала не внешность графа, а то что она была проданной невестой и должна была покориться мужу.
Клеманс: Очередная порция моего "бреда" Не судите строго ООС и АУ Всех предупредила, поехали... Колдун и шахматы Анжелика любовалась раками, которых они поймали с Николя. Усатые и зеленые, они копошились в сетке, ища выход из ловушки. - Интересно, этот колдун очень страшный? - проговорил пастушок. - Какой колдун? - отвлеклась от наблюдения за добычей девочка. - Как какой?! - удивленно посмотрел на нее Николя. - Который приехал в Плесси. Вся деревня говорит об этом со вчерашнего дня. Богатый человек, весь в черном и на черном жеребце, - жутким шепотом рассказывал пастушок. - А лицо его обезображено шрамами. Девочка вспомнила вчерашнюю встречу в лесу. По спине прошлись мурашки: неужели и правда тот мужчина - колдун? - А для чего он приехал? - спросила Анжелика друга. - Откуда мне знать, - пожал плечами мальчишка. - Но знаешь пустырь возле Ньельского аббатства? Она кивнула. - Так вот, говорят, что он будет рыть там проход в саму преисподнюю, - голос Николя стал совсем тихим, словно он боялся, что сейчас из воды явиться сам колдун и вместе с сатаной утянет за собой на дно. - Глупости, - фыркнула Анжелика. - Лучше пошли домой. - Что, страшно? - засмеялся Николя. - Нисколько, - поднялась с травы девочка, поправив платье. - Просто я голодна. Вернувшись в замок в Монтелу, Анжелика наскоро поела и поднялась в спальню. Она посмотрела на себя в небольшое зеркало - простенькое платье, слегка тесноватое, но чистое, золотое покрывало волос, лежащее на плечах, умытое лицо... Она выглядела довольно опрятно, как бы сказала тетушка Пюльшери. Анжелика тряхнула волосами, потом провела по ним щеткой и заплела в толстую косу. Вытащив из сундука башмачки, она обулась. Ей нужно было выглядеть как можно приличнее для того, что она задумала. Оставшись довольной своим отражением, девочка спустилась вниз. - Ты куда? - успела спросить няня Фантина уже стоящую в дверях девочку. - Скоро пойдет дождь. Анжелика, ничего не ответив, выбежала на улицу. Женщина только покачала головой, смотря вслед удаляющейся фигурке. Анжелика сняла башмачки: все таки все-таки бегать в обуви было неудобно. Она наденет их перед домом Молина. Девочка посмотрела на все больше темнеющее от туч небо. Нужно было спешить, если она не хочет вымокнуть. Анжелика не собиралась верить россказням Николя. Ей самой еще раз хотелось увидеть странного незнакомца, самой хотелось узнать колдун он, или нет, и зачем он приехал. Если гость до сих пор в Плесси-Бельер, то господин Молин точно знал, где он. Девочка добежала до дома из красного кирпича, где жил управляющий. Остановившись, чтобы отдышаться и обуться, Анжелика украдкой заглянула в окно, но ничего не увидела. Еще раз поправив волосы и платье, девочка подошла к двери и постучала. Ей открыла госпожа Молин: - Мадемуазель Анжелика? Что-то случилось? - удивленно произнесла женщина. - Здравствуйте, госпожа Молин, - улыбнулась девочка. - Нет, ничего не случилось, просто я была поблизости и увидела, что на небе собираются тучи. Боюсь, я не успею вернуться домой до того, как хлынет ливень. В подтверждение слов девочки с неба упало несколько больших капель. Женщина ласково посмотрела на Анжелику: - Конечно, заходите, - отошла она от двери. - Надеюсь, дождь не затянется до темноты, иначе ваши родные будут волноваться. Вы голодны? - Нет, - покачала головой девочка. - Угощайтесь, - протянула женщина гостьи коробочку с засахаренными листочками дягиля. - Спасибо. Анжелика взяла угощение и начала осматриваться вокруг. Последний раз она была в доме управляющего усадьбой Плесси-Бельер почти три года назад. С тех пор здесь мало что изменилось: все та же шикарная мебель и тикающие в углу часы. Девочка осторожно подошла ко входу в кабинет хозяина дома - дверь была слегка приоткрыта. В кресле перед небольшим столом сидел вчерашний господин. Он, как и вчера, был одет во все черное, но сейчас часть лица, исполосованная шрамами, была скрыта. Анжелика с интересом наблюдала, как мужчина, видимо о чем-то задумавшись, крутит в руках одну из шахматных фигур, расставленных перед ним на столе. По спине девочки прошли мурашки, а ладони похолодели. Теперь идея встретиться с незнакомцем не казалась ей такой уж удачной. Она уже хотела было отойти от двери, извиниться перед госпожой Молин и, несмотря на дождь, побежать домой, как вдруг мужской голос неожиданно произнес: - Мне говорили, что иногда маленькие феи прокрадываются в чужие дома и шпионят за людьми, но я никогда не думал, что сам стану свидетелем этого удивительного явления. - Я не прокрадывалась и не шпионила, - ответила Анжелика, застигнутая врасплох. – Я гостья госпожи Молин и пережидаю здесь дождь, - она вложила в свой голос как можно больше уверенности, ведь это было отчасти правдой. - Ну, так это меняет дело, - улыбнулся мужчина, поворачиваясь к ней лицом. – Тогда проходите, мадемуазель де Сансе. Анжелика осторожно прошла в кабинет, словно в ожидании, что дверь за ней тут же волшебным образом захлопнется и исчезнет. Она остановилась недалеко от входа. Граф, наблюдавший осторожные передвижения девочки по комнате, слегка улыбнулся. Он прекрасно знал, какие слухи пошли по округе, стоило ему тут появится и начать добычу серебра на заброшенном руднике. Тем неожиданней для него стало появление маленькой феи в доме управляющего. Он оказался прав - она была смелой и любопытной, как лисичка. - Откуда вы знаете, как меня зовут? - Анжелика изучающее посмотрела на незнакомца. - Я же колдун, - ухмыльнулся граф. Девочка на миг побледнела и отступила на шаг. Неужели это правда? Или он просто смеется над ней? - А чем докажете? - Подойдите ближе, мадемуазель, - проговорил де Пейрак, наклонившись так, чтобы поймать взгляд девочки. Анжелика облизала губы, и посмотрев мужчине прямо в глаза, несмело сделала несколько шагов в его сторону. Он вытащил из кармана небольшой слиток золота - блестящий драгоценный металл переливался в свете свечей, зажженных в кабинете, - и протянул ей. - Смотрите, я выплавил его сам в специальной печи. - Вы создали его из огня? - не отрывая взгляда от слитка, прошептала Анжелика. - Нет, - засмеялся мужчина. - Не из огня и даже не из воздуха. Вот, смотрите, - он показал девочке шахматную фигуру. - Она сделана из камня, но можно заметить, что она не совсем белая - внутри множество разноцветных вкраплений. Анжелика присмотрелась к резной фигурке: действительно, на белой поверхности россыпью блестели сине-зеленые точки. - Так же и в земле, в некоторых её местах, есть маленькие кусочки золота. Вы, наверное, слышали, как некоторые вымывают золото в реках? - продолжал объяснять де Пейрак, наклоняясь к малышке, все еще разглядывающей фигуру. - А я выплавляю его с помощью огня. Анжелика дотронулась до слитка и тут же отдернула руку, словно ожегшись. - Если хотите, можете взять его себе, - сказал граф, с любопытством наблюдая за девочкой. Поняла ли она его? Поверила? Он и сам не понимал, почему ему так важно изгнать искру недоверия из этих загадочных изумрудных глаз. Ведь кем, в сущности, она была? Всего лишь девчонкой из обедневшего аристократического рода. Бегающая босиком по лесам маленькая фея. Он забудет про нее, как только уладит все детали сделки с гугенотом и вернется в Лангедок. - Нет, спасибо, - гордо подняла голову Анжелика, отступая назад. В её глазах все еще горело подозрение. Золото, валяющееся на земле. Разве такое бывает? Граф положил слиток на стол, а сам откинулся в кресле: - Вы умеете играть в эту игру? - кивнул мужчина на фигурку, до сих пор зажатую в ее руке. - Нет, я никогда не играла в шахматы, - ответила Анжелика, выделяя голосом последнее слово. Он что, думает, что она настолько глупа, что не знает, как называется эта игра?! - Если хотите, я Вас научу, - усмехнулся граф, расставляя фигуры на доске по местам и протягивая руку за последней белой королевой, зажатой в детском кулачке. Анжелика подошла к столу и сама поставила фигуру на нужную клетку. Де Пейрак улыбнулся еще шире. Девочка оказалась не робкого десятка: гордая, упрямая, и старалась не подать вида, что ей отчаянно страшно. - Шахматы придумали в пятом веке, в Индии, - двигая пешку вперед, сказал граф. - Цель игры - захватить как можно больше фигур противника, стараясь не потерять своих. А главное - захватить короля. Анжелика смотрела на два ряда различных фигур: - Это как война. - Думаю, да. Девочка села в кресло напротив, разглядывая двухцветную доску. - Простите, граф, что заставил Вас ждать, - в дверях кабинета стоял хозяин дома. Одежда мужчины была мокрой, было видно, что он только что вернулся с улицы, где вовсю хлестал ливень. - Мадемуазель Анжелика. Девочка встала и поклонилась управляющему: - Здравствуйте, господин Молин. Надеюсь, я Вам не помешала? Я просто решила, что могу переждать здесь дождь. - Нет, конечно, - изучающе посмотрел на гостью гугенот. - Думаю, что он уже скоро кончится. Вы, конечно, предупредили родных, куда направляетесь? - спросил мужчина с хитрецой в голосе, подозревая, что девочке это даже не пришло в голову. Анжелика несколько стушевалась: - Не совсем. - Ничего, когда дождь закончится, и я попрошу слугу проводить Вас домой. Уже начинает смеркаться. - Спасибо, - благодарно улыбнулась Анжелика. - А теперь идите к госпоже Молин. Вы, наверное, уже проголодались. Девочка поняла, что её вежливо просят удалится из комнаты, поклонилась мужчинам и послушно направилась на кухню. - Забавная девочка,- проговорил граф, смотря вслед выходящей из комнаты Анжелике. - Знаете, она пришла сюда выяснить, правда ли я колдун. - Это в духе мадемуазель Анжелики. Она очень любознательна и сообразительна. - А так же своевольна и дерзка, - улыбнулся граф. - Не без этого, - кивнул гугенот. - Я уверен, что она вырастет умной и красивой девушкой. Все в округе называют её феей. - Уж, не сватаете вы мне этого ребенка, господин Молин? - спросил де Пейрак, с иронией посмотрев на хитрого управляющего. - Я не смею, - поклонился мужчина. - Кроме того, невеста еще слишком мала. Де Пейрак рассмеялся: - Оставим это, Молин. Как идут дела с поиском рабочих? - Все хорошо, мессир граф... Дождь перестал. Тучи разошлись, освобождая из плена уже клонящееся к закату солнце. Анжелика, уставшая и сытая, заснула на небольшой софе, свернувшись калачиком и подложив под щеку ладонь. Граф зашел на кухню и остановился, увидев спящего ребенка. Слова Молина заставили мужчину задуматься. Он не собирался жениться, во всяком случае, в ближайшее время. Девочка действительно обещала стать одной из первых красавиц, а её характер - сильный и живой - импонировал графу. Жоффрей обернулся, услышав шаги Молина, - управляющий подзывал слугу, собираясь отправить маленькую гостью домой. - Господин Молин, - обратился граф к нему.- Я сам отвезу девочку домой. - Вы уверены, граф? - удивился гугенот. - Да, я все равно хотел проехаться. - Как пожелаете. Я велю оседлать вашего коня. - Мадемуазель Анжелика, - госпожа Молин осторожно потрогала девочку за плечо. Девочка нехотя открыла глаза, еще не осознавая, где находится. - Вам пора домой. Анжелика потрясла головой, прогоняя остатки сна, и поднялась с софы. Она прошла вместе с женщиной к двери. Перед домом, переминаясь с ноги на ногу и фыркая в ожидании команды, стоял черный конь. На нем сидел граф в черном плаще и такой же шляпе. Девочка отступила на шаг назад, в наступающих сумерках всадник показался ей похожим на демона. - Поедешь со мной? - протянул мужчина ей руку. - Или боишься? Это был вызов. Девочка прищурилась и решительно вложила свою ладошку в протянутую всадником руку. Он с легкостью посадил её к себе в седло и укрыл плащом от промозглого после дождя воздуха. - А куда мы едем? - спросила Анжелика. - Я провожаю Вас домой, мадемуазель. Блуждать в сумерках по лесу опасно даже феям... Девочка затихла, какое-то время они ехали в тишине. Анжелика только иногда указывала, куда поворачивать. Ей было уютно в объятьях этого странного человека, тепло и совсем не страшно. Когда вдалеке показалась серая громадина замка, Анжелика завозилась в седле. - Спасибо, дальше я пойду сама. - Не хотите, чтобы отец узнал о ваших проделках? - понимающе улыбнулся граф. - Не хочу его волновать, - в голосе девочки послышалась неподдельная вина. - Как скажете, мадемуазель де Сансе, - он помог спуститься девочке с коня. - Спасибо, мессир, - Анжелика присела в реверансе, как учила её тетушка Пюльшери. - Всегда к вашим услугам, - отвесил ей шутливый поклон граф. - А я ведь до сих пор не знаю, как Вас зовут, - Анжелика вопросительно посмотрела на него. - Граф Жоффрей де Пейрак, искренне рад нашему знакомству. - А мы еще встретимся? - Возможно, не забывайте ведь я - колдун, - уголком губ улыбнулся граф. - Вы не колдун. Вы ученый. Прощайте, господин де Пейрак, - ответила девочка, и повернувшись, побежала к замку. - До свидания, мадемуазель де Сансе, - негромко произнес граф, задумчиво наблюдая за удаляющимся силуэтом.
Violeta: Клеманс пишет: - Я провожаю Вас домой. Блуждать в сумерках по лесу опасно даже феи Великолепный отрывок! Читала с огромным удовольствием, браво!!!
toulouse: Клеманс пишет: 25-26 лет это уже ближе к роману. Но!! Тогда А должно быть 13-14, а это уже многовато. Если такая краля свалится с дерева, точно мало не покажется тому, на чью голову ее занесло. Что касается второго рассказа, то это симпатично, и фактически здорово должно менять весь дальнейший ход событий после свадьбы. Собственно, вы об этом написали)
Violeta: toulouse пишет: Тогда А должно быть 13-14, а это уже многовато. Если такая краля свалится с дерева, точно мало не покажется тому, на чью голову ее занесло. Представила в красках!
Клеманс: В рассказе Анжелики все же 12, о чем есть намек во второй зарисовке, а значит Ж. -24. По книге А. Небольшого роста, довольно хрупкого телосложения, так что думаю девочкой-подростком она была не слишком большой, чтобы навредить мужчине. Есть идея для продолжения, но я в раздумьях. Мог бы Пейрак оказаться в замке Плесси в то время, когда Анжелика похитила ларец? И нужен ли он там???
Violeta: Клеманс пишет: Есть идея для продолжения, но я в раздумьях. Мог бы Пейрак оказаться в замке Плесси в то время, когда Анжелика похитила ларец? И нужен ли он там??? Почему бы и нет? Он мог бы вступиться за нее перед принцем Конде. И с Филиппом по-мужски поговорить.
toulouse: Клеманс А вы как думаете - нужен?
Клеманс: С одной стороны хочется написать, с другой колется. Просто в основном вижу Ж. Там как наблюдателя, Анж там и сама отлично справилась, без защитников. Просто любопытны мысли Пейрака на счет этого открытого противостаяния А с Конде. Да, и при том мне кажется Жоффрей единственный кто бы догадался, что Анжелика не просто выдумала эту историю с ядом. Но в заговоре бы Пейрак участвовать не стал, это для него уж слишком грязно, он с таким не свяжется
Violeta: Клеманс пишет: Да, и при том мне кажется Жоффрей единственный кто бы догадался, что Анжелика не просто выдумала эту историю с ядом. Можно обыграть момент, когда она спускается со стены, уже спрятав ларец, и натыкается на Жоффрея. А потом, когда она начинает дерзить принцу Конде, он обо всем догадывается, и шуткой разряжает обстановку.
Клеманс: Violeta пишет: Можно обыграть момент, когда она спускается со стены, уже спрятав ларец, и натыкается на Жоффрея. А потом, когда она начинает дерзить принцу Конде, он обо всем догадывается, и шуткой разряжает обстановку. Хмм подумаю над этим
Мадемуазель Мари: Клеманс пишет: Мог бы Пейрак оказаться в замке Плесси в то время, когда Анжелика похитила ларец? И нужен ли он там??? Я думаю, да и это было бы интересно! Действительно ему больше подошла бы роль наблюдателя, чем непосредственного участника. ещё он мог бы посоветовать Анж уничтожить её находку, мало ли что, а потом они бы вместе утопили бы ларец в реке.. как вариант))
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: ещё он мог бы посоветовать Анж уничтожить её находку, мало ли что, а потом они бы вместе утопили бы ларец в реке.. как вариант)) Отличная идея! И тогда нечем будет Филиппа шантажировать! Ну да не будет истории с ларцом- возможно, не будет и ареста...
Клеманс: Все девочки, вы, убедили мою музу Ждите отрывок номер три
Анна: Клеманс Ждем!
Клеманс: Привет, всем))) Как и обещала новый отрывок. Я говорила, что вижу графа больше как наблюдателя в этой сцене. Так что особых различий с написанным в книге нет. Большая часть текста это вставка из книги. И так получилось, что Пейрак взаимодействовал здесь в основном с Анжеликой. В принципе для этого эта зарисовка и была создана. Но это еще не конец истории Баронесса унылого платья Граф де Пейрак стоял около окна в парадной гостиной замка дю Плесси-Бельер и разглядывал раскинувшийся перед его глазами великолепный парк. Ему было отчаянно скучно среди всех этих господ и дам, которые смотрели на него кто с любопытством, а кто и с плохо скрываемым страхом. Поначалу его это забавляло, но сейчас стало откровенно раздражать. Некая графиня де Ришвиль достаточно откровенно флиртовала с ним, но он, отделавшись парой комплиментов и несколькими саркастичными замечаниями, поспешил покинуть ее. Теперь де Пейрак стоял в зале у окна, расположенном около выхода, и думал, как бы незаметно улизнуть отсюда, чтобы не обидеть хозяина замка. Если бы ни письмо Молина, который просил его срочно приехать, чтобы разрешить какие-то проблемы с работами на руднике, и не случайная встреча с маркизом дю Плесси-Бельером, вряд ли бы он оказался здесь сегодня вечером. Здесь же был и принц Конде, и хотя Жоффрею было странно видеть принца крови в такой глухой провинции, это, в сущности, его не касалось. Он уже намеревался найти маркиза дю Плесси-Бельера, и попрощавшись, отправиться в путь, как два силуэта, идущие по главной аллее парка, привлекли его внимание. Когда они подошли ближе, граф узнал барона де Сансе и его дочь Анжелику. Девочка была одета в длинное серое платье с белым кружевным воротником, и больше не походила на маленькую фею, которую он встретил на дороге в лесу. В этой девочке, пока еще несмело, проглядывал призрак будущей девушки. Гордая осанка и природная гибкость, даже не смотря на подростковую угловатость, заставляли обратить на себя внимание. Граф видел, как среди дам, гуляющих в саду, прошел шепот, и усмехнулся. Ему почему-то не хотелось, чтобы Анжелика видела его среди гостей, поэтому он отступил в тень роскошной бархатной портьеры. Девочка и так была смущена и держалась скованно, его присутствие могло еще больше смутить ребенка. Лакей объявил: «Мессир барон де Ридуэ де Сансе де Монтелу!» — наступило внезапное молчание, прерываемое лишь приглушенными смешками. — Дорогой кузен, — вскричал маркиз дю Плесси-Бельер, — как любезно с вашей стороны, что вы столь быстро откликнулись на наше приглашение и привели с собой вашу очаровательную дочь. Анжелика, вы еще больше похорошели с тех пор, как я видел вас. Разве не так? И, повернувшись к своей жене, он спросил: — Не правда ли, она похожа на ангела? — Сущий ангел! — согласилась маркиза, которой уже удалось взять себя в руки. — Если ее приодеть, она будет просто божественна. Душенька, сядьте на этот табурет, чтобы мы могли налюбоваться вами в свое удовольствие. — Дорогой кузен, — сказал Арман де Сансе, и его хрипловатый голос странно прозвучал в этом жеманном салоне, — я хотел бы неотлагательно побеседовать с вами о важных делах. Маркиз изумленно поднял брови. — Вот как? Я вас слушаю. — Простите, но это сугубо приватный разговор. Маркиз дю Плесси бросил на присутствующих покорный взгляд, в котором, однако, сквозила насмешка. — Прекрасно! Прекрасно, дорогой кузен. Коли так, пройдемте ко мне в кабинет. Сударыни, извините нас… Мы скоро вернемся. Жоффрей проводил взглядом удаляющихся мужчин, а сам остался стоять возле входа в залу. Анжелика сидела на табурете. Взгляды всех дам, сидевших возле маркизы дю Плесси-Бельер, устремились на нее. — Дорогая, — пропищала одна из дам, — у нее же прелестные волосы, но они не знали настоящего ухода. — А грудь для пятнадцати лет чересчур мала. — Но, милая моя, ей только-только тринадцать. — Если вы желаете знать мое мнение, Анриетта, то прямо скажу вам: ее уже не обтесать! Граф ухмыльнулся: "Насмехайтесь, насмехайтесь, дорогуши. Пройдет совсем немного времени, и она затмит всех вас!" — Как хотите, но у нее зеленые глаза, — воскликнула графиня де Ришвиль, — а зеленые глаза, как и изумруд, приносят несчастье! — Это же такой необычный цвет, — возразила другая дама. — Но они лишены обаяния. Посмотрите, какой холодный взгляд у этой девочки. Нет, право, я не терплю зеленые глаза. Де Пейрак видел, как руки Анжелики сжались в кулачки, а спина стала еще прямее: — Конечно, сударыня, — прозвучал звонкий голос девочки, — спору нет, голубые глаза настоятеля Ньельского аббатства нежнее… и приносят вам счастье, — тише добавила она. Наступила мертвая тишина. Несколько дам прыснули со смеху, но тут же замолкли. Все растерянно переглядывались, словно не веря, что такие слова смогла произнести эта сидевшая с невозмутимым видом девочка. Жоффрей чуть не рассмеялся в голос, он мысленно поаплодировал маленькой баронессе де Сансе. Бойкая и дерзкая на язычок девчонка никому не позволит себя унижать. Краска залила лицо и даже шею графини де Ришвиль. — Да я же ее знаю! — воскликнула она, но тут же от досады прикусила губу. Все в изумлении уставились на Анжелику. Маркиза дю Плесси, славившаяся своим злоязычием, снова прикрыла лицо веером, скрывая насмешливую улыбку. Но теперь уже она прятала ее от соседки. — Филипп! Филипп! — позвала она, чтобы выйти из неловкого положения. — Где мой сын? Мессир де Бар, будьте так добры, пригласите сюда полковника. Через вход из галереи появился шестнадцатилетний маркиз дю Плесси-Бельер. Молодой красавиц, такой же напыщенный, как и большинство обласканных судьбой подростков богатых аристократов. Маркиза сказала: — Филипп, эта твоя кузина де Сансе. Проводи ее к танцам. В обществе молодых людей ей будет веселее, чем с нами. Не дожидаясь приглашения кузена, Анжелика встала. Юный сеньор смотрел на мать с нескрываемым возмущением. «Как, — казалось, говорил он, — как осмеливаетесь вы навязывать мне так дурно одетую девчонку!» Де Пейрак подумал: "Юный болван не понимает, какое сокровище он видит перед собой..." Граф с удивлением поймал себя на мысли, что ему не хотелось оставлять девочку в обществе этого молокососа, который смотрел на нее со смесью брезгливости и презрения. Жоффрей еле удержался от того, чтобы не выйти вперед и не перехватить руку Анжелики, уже готовую лечь в ладонь кузена. Откуда это навязчивое стремление опекать девчонку? — Идемте, кузина. Филипп молча довел ее до входа в галерею, где пажам и молодым сеньорам его возраста было разрешено резвиться в свое удовольствие. — Расступитесь! Расступитесь! — неожиданно крикнул юный маркиз. — Друзья, представляю вам мою кузину, баронессу Унылого платья! Раздался дружный хохот, их окружили молодые люди. Анжелика немного ошарашенная выходкой кузена, несмело улыбнулась. Один из подростков спросил её: — Вы умеете танцевать, мадемуазель? — Немного. — Правда? А какие танцы? — Бурре, ригодон, умею водить хоровод… Ее слова вызвали новый взрыв хохота. — Ха-ха-ха! Филипп, что за птицу ты нам привел? А ну-ка, мессиры, давайте тянуть жребий! Кто будет танцевать с этой пастушкой? Есть любители бурре? Уф!.. Уф!.. Уф!.. И тут Анжелика выдернула свою руку из руки Филиппа и бросилась прочь. Жоффрей тихо выругался. Молодежь продолжала веселиться. Он вышел в галерею, и тут же все смешки стихли. - Приветствую вас, господа, - негромко сказал он. Несколько пажей испуганно отступили. Филипп дю Плесси-Бельер заносчиво спросил: - С кем имею честь? - Граф Жоффрей де Пейрак де Моран д'Ирристрю. Позвольте осведомиться, где ваша кузина? - Я не знаю. Она убежала от нас. Совершенно невоспитанная девчонка. - Графу, видимо, по вкусу маленькие пастушки, - съязвил кто-то из пажей. - Вы еще так глупы и невежественны, - усмехнулся граф. - Что мне совершенно не хочется тратить на вас свое время, но запомните: пройдут годы и Вы будете вспоминать этот вечер с тоской и горечью, как самый лучший вечер в вашей жизни, - сказал он, посмотрев прямо в глаза юному маркизу, смутившемуся под его пронзительным взглядом. Жоффрей вышел в сад. Оставаться среди этих господ не было никаких сил. Он лишь надеялся, что у девочки хватит ума дождаться отца, а не сбежать отсюда, куда глаза глядят, как хотелось ему самому. Граф углубился в парк, который был окутан вечерним туманом. Мужчина понимал, что скорей всего ему придется остаться здесь до утра. Отправляться в путь в столь поздний час было опасно. Тут он наткнулся на туфельки, небрежно раскиданные на земле. Посмотрев наверх, он увидел детскую фигурку, ловко соскальзывающую со стены. Анжелика искала место, где оставила свою обувь и поняв, что кто-то стоит рядом с её туфельками, испуганно отступила назад. - Простите, мадемуазель де Сансе, я не хотел Вас напугать, - поклонился ей Жоффрей. - Граф? - выдохнула девочка, и сделала реверанс, как учила её тетушка Пюльшери. - Я и не знала, что Вы здесь. - Могу я спросить, что Вы здесь делали? - осведомился граф. - Как и положено феям - заглядывала к людям в окна, - улыбнулась в ответ девочка, и стала обуваться. Он рассмеялся: - И что же Вы увидели? Улыбка тут же сошла с лица ребенка, она опустила голову: - Ничего. Анжелика попробовала бочком обойти его и сбежать. Де Пейрак удивился столь резкой перемене в этом лукавом бесенке, и направился следом за ней. Она остановилась и посмотрела вдаль. Жоффрей проследил её взгляд - на лужайке, в свете факелов, играли молодые люди. - Когда-нибудь он склонится пред мной... Они все склонятся, - прошептала она как клятву, как обещание. Граф посмотрел на нее и поверил, такая уверенность читалась на ее юном личике. Возможно, даже он склонится перед ней, когда-нибудь... "А Вы тщеславны, маленькая баронесса," - подумал он. Вскоре ночная прохлада и сырость загнала всех в дом. Они зашли в замок. Стук фаянсовых тарелок и звон хрусталя доносился из зал и галерей, где гости уже расселись за красиво расставленными столами, покрытыми кружевными скатертями. За каждым из столов собралось человек по десять. Анжелика остановилась на пороге самой большой залы и увидела принца Конде в окружении маркизы дю Плесси, герцогини де Бофор и графини де Ришвиль. Кроме них, трапезу принца разделяли маркиз дю Плесси с сыном и несколько дам и молодых сеньоров. Грубая коричневая сутана монаха Экзили казалась неуместной в этом море кружев, лент и роскошных материй, расшитых золотом и серебром. Будь здесь барон де Сансе, его костюм тоже выглядел бы по-монашески суровым. Но сколько Анжелика ни вглядывалась, отца она не видела нигде. На ее личике проступила какая-то отчаянная решимость. Она устремилась вперед, к столу. — Боже, кто это к нам идет? — воскликнула герцогиня де Бофор. Маркиза дю Плесси обернулась, увидела Анжелику и опять поспешила призвать на помощь своего сына: — Филипп! Филипп! Будьте так милы, дружок, проводите вашу кузину де Сансе к столу фрейлин. Молодой человек угрюмо покосился на Анжелику — Вот табурет, — указал он ей на свободное место рядом с собой. — Да не сюда, не сюда, Филипп. Ведь вы оставили это место для мадемуазель де Санли. Мадемуазель де Санли могла бы поторопиться. — Когда пожалует сюда, то увидит, что ей нашлась замена… и недурная, — насмешливо ответил Филипп. Сидящие за столом засмеялись. Анжелика все же села. Она зашла слишком далеко, чтобы отступать. Она не решалась спросить, где ее отец, у нее кружилась голова от ослепительной игры света на брильянтах всех этих дам, на гранях бокалов, графинов, на столовом серебре. Словно бросая всем вызов, она сидела очень прямо, откинув назад голову с тяжелой шапкой золотых волос. Ей показалось, что некоторые сеньоры поглядывают на нее с интересом. Сидевший почти напротив принц Конде внимательно и нагло посмотрел на нее глазами хищной птицы. — Черт побери, что за странные у вас родственники, маркиз! Кто эта дикая серая утка? — обратился он к дю Плесси. — Наша юная провинциальная кузина, ваше высочество. Ах, можете меня пожалеть: даже нынче вечером, вместо того чтобы слушать музыкантов и очаровательную беседу наших дам, я битых два часа выдерживал натиск барона, ее отца, до сих пор меня преследует запах, который исходит у него изо рта. Поистине к нему можно было бы отнести слов нашего поэта циника Аржантея: Я скажу без обмана, что смрад мертвеца И зловонье клозета не столь велики... Все вокруг услужливо захихикали. Де Пейрак стоял возле входа, наблюдая все эту сцену. Ему было интересно, что задумала маленькая плутовка. То, что у нее есть какой-то план, он даже не сомневался. — Знаете, чего он от меня требовал? — продолжал маркиз, жеманно смахивая с век слезинку, набежавшую от смеха. — Держу пари, ни за что не угадаете! Я, видите ли, должен добиться, чтобы его освободили от налогов на каких-то там его мулов и на производство — одно слово чего стоит! — на производство свинца, который, по его утверждению, лежит прямо в слитках под грядками баронского огорода. Таких глупостей мне еще не приходилось слышать! — Пропади они пропадом, все эти голодранцы! — проворчал принц. — Своими деревенскими повадками они позорят наши вербы. Дамы давились от смеха. — А вы видели, какое у него перо на шляпе? — А башмаки? На каблуках солома налипла. Анжелика бросила взгляд и встретилась с холодными голубыми глазами красавчика кузена. Он смотрел на нее как-то странно. Она сильно побледнела и вспомнила, как несколько часов назад залилась краской графиня де Ришвиль, когда она, Анжелика, среди воцарившегося вдруг молчания бросила ей в лицо дерзкую реплику. Значит, есть что-то, чего боятся эти наглые люди… И «кузина де Сансе» глубоко вздохнула, собираясь с духом. — Может, мы и голодранцы, — сказала она очень громко, четко выговаривая каждое слово, — но зато мы не замышляем отравить короля! Как и в тот раз, смех застыл на губах гостей, наступило тягостное молчание, так что сидевшие за соседними столами тоже почувствовали, что произошло что-то неладное. Разговоры стихли, оживление спало, и все устремили свои взоры на принца Конде. Жоффрей вздрогнул. Он, в отличие от всех остальных, смотрел на Анжелику, застывшую с прямой спиной и смотрящую прямо на принца Конде. — Кто… кто… кто? — заикаясь, начал маркиз дю Плесси, но так и не закончил фразы. — Какие странные слова, — проговорил наконец принц, с трудом сдерживая себя. — Эта юная особа не умеет вести себя в обществе. Она все еще живет сказками своей кормилицы… — Мне сказали, что синьор Экзили самый большой знаток в ядах во всем королевстве, — сказала она, наклонив голову. Новый камень, брошенный в воду, вызвал настоящую бурю. Испуганный шепот пробежал по зале. Граф внезапно осознал, что слова девочки были не просто детскими фантазиями. "- И что же Вы увидели? - Ничего. " Неужели за этим "ничего" скрывался заговор против короля? Мужчина почувствовал, как по спине прошелся холодок. Сумасбродка! Вряд ли она понимала, в какую опасную игру ввязалась. В смертельно опасную игру... — О, в эту девчонку вселился сам дьявол! — воскликнула маркиза дю Плесси, в ярости кусая свой кружевной платочек. — Она уже вторично позорит меня! Сначала сидит, как кукла со стеклянными глазами, а потом вдруг раскрывает рот и изрекает чудовищные вещи! — Чудовищные? Чем же они чудовищны? — мягко возразил принц, не сводя с Анжелики глаз. — Будь они правдой, тогда они были бы чудовищны. Но ведь это всего-навсего пустые выдумки маленькой девочки, которая не умеет молчать. — Когда мне захочется, тогда я замолчу, — бросила в ответ Анжелика. — А когда вам захочется, мадемуазель? — Когда вы перестанете оскорблять моего отца и согласитесь предоставить ему те ничтожные льготы, о которых он просит. Лицо принца Конде вдруг стало мрачнее тучи. Дело принимало явно скандальный оборот. Толпившиеся в глубине галереи люди встали на стулья, чтобы лучше видеть. - Господа! - привлек к себе внимание де Пейрак. - Не стоит обращать столько внимания на детские выдумки. Баронесса де Сансе, скорее всего, просто услышала разговоры пажей. Молодые люди обожают сплетничать и пересказывать подробности различных заговоров и переворотов. Ведь так, мадемуазель? - повернулся к ней граф, мысленно прося подтвердить его версию. - Да, - кивнула Анжелика. - Я просто слышала разговор пажей. Простите я не хотела ничего плохого, - самым невинным тоном произнесла она, наивно распахнув глаза. Она встала со стула и поклонилась в глубоком реверансе: - Простите меня, ваше высочество, я не хотела никого оскорбить или взволновать, - извинилась девочка с нежнейшей улыбкой на устах. — Черт бы их побрал, этих сопляков, вечно они подслушивают под дверью! — пробурчал принц. — Как вас зовут, мадемуазель? — Анжелика де Сансе. — Послушайте, мадемуазель де Сансе, нехорошо повторять, да еще невпопад, слова, которых девочке вашего возраста не понять. Это может повредить вам и вашей семье. Я забуду об этом инциденте. Даже больше того, займусь делом вашего отца и посмотрю, не смогу ли я чем-нибудь ему помочь. Но кто поручится мне, что вы будете молчать? Анжелика подняла на него свои зеленые глаза. — Я умею так же хорошо молчать, когда со мной справедливы, как и отвечать, когда меня оскорбляют. — Клянусь честью, когда вы станете женщиной, мужчины будут сходить из-за вас с ума! — проговорил принц. Жоффрей, увидев, что обстановка начинает разряжаться, подозвал пажа с гитарой, и улыбнувшись, обратился к принцу Конде: - Ваше высочество позволит мне спеть для наших прекрасных дам? - Граф де Пейрак, слава о Вашем таланте дошла до самых отдаленных уголков Франции. Всем здесь было бы очень приятно услышать Ваши песни,- задумчиво проговорил принц. Жоффрей заиграл одну из старинных французских баллад. Граф видел, как Анжелика склонилась в реверансе перед маркизой дю Плесси, видимо прося прощения за свою выходку и спрашивая разрешения удалиться. Он начал петь, когда девочка уже шла к выходу из галереи. Она замерла и оглянулась. Найдя глазами исполнителя, она несмело улыбнулась ему и поспешила прочь. На входе она столкнулась с отцом, бароном де Сансе. — Анжелика, ты сведешь меня с ума! — вздохнул он. — Вот уже больше трех часов я в поисках тебя мечусь среди ночи между нашим замком, домом Молина и Плесси. Ну и денек, дитя мое, ну и денек! — Уйдем отсюда, отец, уйдем скорее, прошу тебя, — сказала Анжелика. Они уже вышли на крыльцо, как вдруг услышали голос маркиза дю Плесси. — Минутку, дорогой кузен. Принц хотел бы с вами побеседовать по поводу таможенных пошлин, о которых вы мне говорили… Дальнейшего Анжелика не услышала, так как отец с маркизом вошли в замок. Она присела на последнюю ступеньку лестницы и стала ждать отца. Она вдруг почувствовала себя какой-то опустошенной — ни мыслей, ни желаний. Маленький белый грифон подошел к ней, обнюхал ее ноги. Она машинально погладила его. - Это было очень неразумно, - услышала она знакомый голос. Анжелика вскочила на ноги и обернулась. Граф де Пейрак, хромая, медленно спускался по ступенькам. - А что произошло с Вашей ногой? - спросила девочка. - Когда я был младенцем, на деревню, где жила моя кормилица, напали. Меня выбросили в окно, наградив шрамами и сломанной ногой. - Ужас, - передернула плечами Анжелика, представив себе младенца, лежавшего в крови. - Анжелика, - поравнялся с девочкой граф. - Надеюсь, все то, что вы сказали принцу, - выдумка? Под пристальных взглядом темных глаз мужчины девочка стушевалась. Она опустила голову, рассматривая туфельки. - Анжелика? - уже более требовательным тоном проговорил Жоффрей. Девочка вздрогнула и замотала головой: - Нет. Она сошла по ступенек и направилась к той стене замка, откуда спустилась ранее. Де Пейрак последовал за ней. - Там был ларец. В нем был яд и какие-то письма, - прошептала она. - Я спрятала его. Девочка посмотрела на башенки, украшающие замок. Жоффрей все понял: - Сможете достать? - Да. Убедившись, что в саду никого нет, девочка уже второй раз за вечер скинула обувь, и с проворством акробата, залезла на знакомый карниз. Оттуда она осторожно дошла до башенки, и запустив ручку в окошко, вытащила ларец. Проделав обратный путь, она передала ларец графу. Потом легко спрыгнула на землю. Жоффрей раскрыл сундучок и осторожно взял флакончик, покрутив в руках. Поморщился: "Вот оно, хваленое аристократическое общество". - Что Вы будете с ним делать? - спросила Анжелика после того, как граф закрыл ларец. - Выброшу его в реку, - он посмотрел на девочку. На миг ему стало страшно за нее. Мужчина взял её за плечи: - Анжелика, быть замешанной в интриги великосветских господ очень опасно. Им ничего не стоит при случае убить вас. Глаза девочки расширились от испуга. - Не волнуйтесь, я уверен, что ваша выходка была слишком дерзкой, чтобы всерьез подумать, что вы причастны к пропаже, но все же будьте осторожны, - поспешил успокоить ее Жоффрей. - Я скоро уезжаю в монастырь, - прошептала она. - Вот и хорошо, - кивнул граф, - Пока вас не будет, все забудут эту историю с ядом. Запомните, никому и никогда не рассказывайте об этом. Словно ничего и не было. Девочка медленно кивнула. Они подошли обратно к крыльцу. - Оставайтесь здесь и ждите отца, - сказал ей Жоффрей, погладив по голове, а потом задумчиво продолжал: - Когда мы в следующий раз встретимся, мадемуазель, Вы уже будете взрослой. Вас будут учить, как быть дамой, такой же, как вы видели сегодня, и многое из этого Вам пригодится. Но прошу Вас, не давайте никому загасить это огонек в ваших глазах. Оставайтесь всегда той отважной феей, что встретилась мне в лесу. Прощайте, Анжелика де Сансе, - Жоффрей де Пейрак поклонился ей, и повернувшись, пошел в ту сторону, где слышался шум реки. Нужно было поскорей избавиться от смертельно опасной находки. А также по возвращению в Тулузу нанять надежных людей, чтобы следили и охраняли маленькую баронессу, пока он не будет уверен, что история с ядом действительно забыта и девочка вне опасности. Когда барон де Сансе снова вышел из замка, он прежде всего схватил дочь за руку. — Я боялся, что ты снова удерешь. Ты просто чертенок. Принц Конде наговорил мне такие странные комплименты в твой адрес, что я уже подумывал, не извиниться ли мне за то, что я произвел тебя на свет. *** Немного позже, когда они тряслись в темноте на своих неторопливо семенящих коне и муле, барон де Сансе, покачав головой, снова заговорил: — Не пойму я этих людей. Сначала над моими словами смеются. Маркиз с цифрами в руках доказывает, насколько ему живется труднее, чем мне. Меня отпускают, даже не предложив промочить горло стаканом вина, а потом ни с того ни с сего догоняют и дают обещание сделать все, что я захочу. Как заверил меня его высочество, уже с будущего месяца я получу освобождение от таможенных пошлин. — Тем лучше, отец, — тихо проговорила Анжелика. Она слушала доносившуюся из темноты ночную песнь жаб — верный признак близости болот и, следовательно, их старого замка. И вдруг ей захотелось плакать. — Как ты думаешь, маркиза дю Плесси возьмет тебя к себе в фрейлины? — спросил барон. — О нет, не думаю, — сладким голоском ответила Анжелика.
Violeta: Боже мой, я в восторге! Все именно так, как я себе и представляла, до мельчайших подробностей!
Жаклин де ла Круа: Отлично! Очень интересно!
toulouse: Клеманс Ой, ну не знаю... Это уже слишком сильно в сторону и от сюжета, и от характера Пейрака. К тому же получается, что Пейрак попал в Плесси по делам. Тогда уж ему и нужно было договариваться о льготах, наверное, ему это было проще сделать, чем маленькой девочке, у которой все получилось экспромтом.
Клеманс: toulouse Конечно, Пейраку договориться может было бы проще, но с другой стороны может он не хотел афишировать свою причастность ко всему этому. Ведь как мы знаем он с Молином занимается не в полне законным ввозом-вывозом драгоценных металлов. Вот если бы у Анжелики все так экспромтом не получилось, возможно Жоффрей потянул за свои ниточки. В общем-то вся это история сплошное АУ и ООС, но с другой стороны помогает понять все логичность и последовательность канона)))
Violeta: toulouse пишет: Это уже слишком сильно в сторону и от сюжета, и от характера Пейрака. Ну почему же? Прийти на помощь девочке- это вполне в его стиле. Поставить на место расшалившихся пажей- тоже. И отличный ход- отвлечь внимание принца предложением спеть прекрасным дамам... Отрывок выстроен очень грамотно и логично, как на мой взгляд. И кроме того, это же AU!
toulouse: Violeta Клеманс Я не знаю-не ведаю, чё такое ау и осссс
Клеманс: toulouse «AU» (от англ. Alternative Universal) — есть значимые расхождения или даже противоречия с миром оригинала. OOC от англ. Out Of Character) — есть значимые расхождения или даже противоречия с характерами в оригинальном произведении.
toulouse: Клеманс А, поняла, тогда мои возражения снимаются) Это примерно как Гермиона влюбляется в профессора Снейпа, правильно? Спасибо!
Клеманс: toulouse да, или если бы Гарри стал злым, или не попал в Хогварст.
toulouse: Клеманс Вы пишете фанфики по разным произведениям, не так ли?
Клеманс: toulouse да, а так же и оригинальные произведения
Клеманс: Очередная глава. И снова в ней нет, почти, ничего нового (большая часть текста взята из книги), она тут скорей как связующие звено между следующими главами. Письмо и влюбленный паж Анжелика сидела на монастырской стене, греясь под лучами скудного зимнего солнца, и задумчиво вертела в руках сложенный листок бумаги - самое неожиданное письмо в её жизни. Письмо от человека, которого она, возможно, никогда не увидит, но и никогда не забудет, хотя бы потому, что их связывает общая тайна. Это письмо пришло через два месяца после смерти Мадлон. Вспышка болезни, унеся с собой несколько жизней, покинула город. Мир Анжелики изменился навсегда. Она до сих пор помнила, как, несмотря на опасность заразиться самой, держала в ладонях маленькую, уже остывшую ручку своей сестры, и с болью в сердце вспоминала ту робкую боязливую девочку, которая доверчиво прижималась к ней, дрожа от страха и холода в огромной постели, которую они делили некогда в их старом, продуваемом всеми ветрами замке Монтелу... Сейчас Анжелика чувствовала себя уже взрослой, столько увидеть и пережить ей пришлось. Она стала еще более нелюдимой и отстраненной. Все казалось ей таким глупым и ненужным. Анжелике хотелось убежать подальше от этих серых стен и строгих монахинь. Оказаться опять в таинственном лесу Пуату, слушать пенье птиц и кваканье жаб. Играть возле волшебного камня с Николя и плавать на лодке по болотам с Валентином. Монахини, поначалу пытающиеся образумить непослушную воспитанницу, вскоре махнули на Анжелику рукой и предоставили девочку самой себе. И когда маленькая баронесса совсем уже было приуныла, одним морозным утром монахиня передала ей письмо. Анжелика выхватила конверт и, выбежав в сад, взобралась на монастырскую стену. Она долго крутила его в руках, рассматривала восковую печать с незнакомым гербом, трогала её пальцами, изучая рисунок. Наконец Анжелика решилась вскрыть конверт. Здравствуйте, мадемуазель де Сансе. Думаю, мое письмо будет для Вас неожиданностью, но узнав о несчастье, постигшем вашу семью, я решил написать Вам. Зная ваш свободолюбивый характер, я предполагаю, что вам невыносимо тяжело находиться в стенах монастыря, а потеря сестры еще больше усугубляет ситуацию. Анжелика, я хочу сказать Вам, что жизнь очень сложная и подчас жестокая штука, в ней есть и боль, и смерть, и лишения... Иногда в ней приходится сражаться за себя, за свои убеждения изо всех сил. Но в ней есть и прекрасные вещи, которые ждут вас в скором будущем: красивые платья и драгоценности, балы, поклонники... Мне помнится, однажды Вы пообещали себе, что перед Вами склонится кучка глупых пажей, незаслуженно обидевших Вас. Поверьте, ваши возможности намного больше, чем вы себе представляете, но сейчас от Вас требуется только одно - собрать в кулак свою волю, смелость и упорство, чтобы выстоять и научиться всему, что от Вас требуют. Я знаю, что у отважной маленькой феи хватит на это сил. Я верю в Вас, Анжелика де Сансе. Граф Жоффрей де Пейрак де Моран д'Ирристрю. Девочка еще долго сидела и рассеянно водила пальцами по ровным строкам, написанным уверенным и твердым почерком. Письмо заставило её о многом задуматься, стать более послушной и менее отстраненной, но не избавило от желания вырваться из холодных монастырских стен. Прижавшись к стене, Анжелика слушала гул взбудораженного города, доносившийся даже сюда, в их отдаленный квартал. Проклятия кучеров — экипажи то и дело застревали на узких, кривых улочках, — смех и перебранка пажей и служанок смешивались с ржанием лошадей. И перекрывая весь этот шум, над городом гудели колокола. Анжелика уже научилась узнавать их по голосам: вот этот — святой Илер, это — святая Радегонда, самый низкий бас — Нотр-Дам-ла-Гранд, а те, тоже низкие, — с Сен-Поршерской башни. Вдруг внизу, у стены, появилась вереница пажей, в своих атласных и шелковых костюмах, напоминавших стаю экзотических птиц. Один из пажей остановился, чтобы завязать бант на туфле. Выпрямляясь, он поднял голову и встретился взглядом с Анжеликой, которая сверху наблюдала за ним. Паж галантно взмахнул своей шляпой, взметнув столб пыли. — Приветствую вас, мадемуазель. Видно, вам не очень-то весело там, наверху. Он был похож на тех пажей, которых она видела в замке дю Плесси: на нем были такие же широкие короткие штаны с буфами, по последней моде, отчего ноги у него казались длинными, как у цапли. Но в общем-то, он был довольно милый — загорелый, смеющийся, с красивыми каштановыми кудрями. Она спросила, сколько ему лет. Он ответил, что шестнадцать. — Но вы не беспокойтесь, мадемуазель, — добавил он, — я умею ухаживать за дамами. Он бросал на нее нежные взгляды и вдруг протянул руки. — Идите сюда. Анжелику охватило какое-то радостное чувство. Ей почудилось, будто ворота унылой и мрачной тюрьмы, за стенами которой она изнывала душой и телом, вдруг распахнулись. Очаровательная улыбка пажа сулила ей что-то приятное, сладостное, по чему она изголодалась, как после Великого поста. — Идите сюда, — прошептал юноша. — Если хотите, я отведу вас в отель герцогов Аквитанских, где разместился королевский двор, и покажу вам короля. Чуть поколебавшись, Анжелика подобрала полы своей черной суконной накидки с капюшоном и крикнула: — Ловите меня, я прыгаю. Паж раскинул руки, и она оказалась в его объятиях. Оба расхохотались. Он живо обнял ее за талию и увлек за собой. — А что скажут ваши монахини? — Они привыкли к моим причудам. — А как же вы вернетесь? — Позвоню у ворот и попрошу милостыню. Паж фыркнул. Попав в водоворот городских улиц, Анжелика словно опьянела. Среди сеньоров и дам, роскошные туалеты которых вызывали восхищение у провинциалов, сновали торговцы. У одного из них паж купил две палочки с нанизанными на них жареными лягушачьими лапками. Коренной житель Парижа, он находил это лакомство весьма занятным. Они уплетали лапки с огромным аппетитом. Паж сказал, что его зовут Анди де Рогье и он состоит на службе у короля. Молодой король — веселый малый, иногда он покидает важных господ своего Совета ради удовольствия побренчать на гитаре с друзьями. А еще при дворе находятся очаровательные итальянские куколки — племянницы кардинала Мазарини, хотя самого кардинала вынудили покинуть Францию. Болтая, паж потихоньку увлекал Анжелику подальше от оживленных улиц. Она заметила это, но промолчала. Всем своим существом она трепетно ждала чего-то. Вдруг паж остановился, легонько подтолкнул Анжелику к двери какого-то дома и принялся осыпать ее пылкими поцелуями, бормоча какие-то избитые и смешные слова: — Ты красивая… у тебя щечки, как маргаритки, а глаза зеленые, как лягушки… Лягушки на болоте… Стой спокойно. Я хочу расстегнуть твой корсаж… Позволь мне. У меня есть в этом деле сноровка… О! Никогда я не видел таких славных и белых грудок… И крепких, как яблочки… Ты мне нравишься, подружка. Она не мешала ему говорить глупости, ласкать её. Слегка откинув голову назад, к замшелой каменной стене, она бездумно глядела в голубое небо, на фоне которого вырисовывался щипец крыши. Теперь уже паж молчал, дыхание его становилось все чаще. Охваченный волнением, он несколько раз с досадой оглядывался. Улица была тихая, но все же время от времени на ней кто-нибудь появлялся. И тут появились двое мужчин, одетых как слуги аристократа. Юноша отпрянул от Анжелики и с опаской посмотрел на приближающихся мужчин. — Твои знакомые? — Нет, — прошептала Анжелика. - Тогда бежим! - паж потянул ее за руку. Он взял ее за руку и бегом потащил за собой по улицам к площади Нотр-Дам-ла-Гранд. Анжелика провела в Пуатье больше двух лет, но совсем не знала города. Она с восхищением разглядывала фасад собора, изящный, словно индусский ларец, с колоколенками в виде сосновых шишек по углам. Казалось, что камни расцвели под волшебным резцом мастера. Но ему этого было мало. Взгляд его упал на кошелек с мелочью для раздачи милостыни, который болтался у него на поясе, и лицо его просветлело: — Идем! Мне пришла в голову одна мысль! Сейчас мы отыщем достойные нас палаты! Юный Анри сказал своей подружке, чтобы она подождала его у входа. Вскоре он вернулся с довольным видом, держа в руке ключ. — Ризничий предоставил мне на время кафедру. — Кафедру? — удивленно переспросила Анжелика. — Подумаешь! Он не впервые оказывает подобные услуги несчастным влюбленным. Он снова обнял ее за талию, и они спустились по ступенькам в собор, который от времени чуть осел. Анжелику поразили мрак и прохлада, царившие под сводами собора. Церкви Пуату — самые мрачные во всей Франции. Под тяжеловесными сводами, покоящимися на массивных колоннах, скрывается в полумраке старинная настенная роспись, и, только привыкнув к темноте, глаз начинает постепенно различать яркие, живые краски. Анжелика с пажом молча продвигались вперед. — Мне холодно, — прошептала Анжелика, запахивая на себе накидку. Анри покровительственно обнял ее за плечи, но его возбуждение прошло, и теперь он выглядел оробевшим. Он раскрыл первую дверь величественной кафедры, затем поднялся по ступенькам в ротонду, откуда читают проповеди. Анжелика машинально следовала за ним. Они сели на пол, покрытый бархатным ковром. Церковные своды, мрак, наполненный запахом ладана, как видно, подействовали на предприимчивого юнца успокаивающе. Он снова обнял Анжелику за плечи и нежно поцеловал ее в висок. — Какая же ты красивая, подружка моя, — вздохнул он, — ты куда лучше всех этих знатных дам. Они только дразнят меня и смеются надо мной. Мне порою так тошно бывает, а я должен им угождать. Если бы ты знала… Он снова вздохнул. И вдруг лицо его стало по-детски простодушным. — Сейчас я покажу тебе одну замечательную, необыкновенную вещицу, — сказал он, роясь в своем кошельке. Он достал не очень чистый кусок белого полотна, обшитый кружевом. — Носовой платок? — удивилась Анжелика. — Да. Носовой платок короля. Он обронил его сегодня утром. А я подобрал и спрятал, теперь это мой талисман. Анри устремил задумчивый взгляд на Анжелику. — Хочешь, я подарю его тебе в залог любви? — О, конечно! — Анжелика радостно протянула руку и задела ладонью деревянные перила. Гулкое эхо отдалось под сводами церкви. Они в испуге замерли. — Кажется, кто-то идет, — прошептала Анжелика. Паж плаксиво пробормотал: — Я забыл закрыть внизу у лестницы дверцу, что ведет на кафедру. Они снова замерли, прислушиваясь к приближавшимся шагам. Кто-то поднимался по ступенькам к их убежищу, и через секунду они увидели голову старого аббата в черной скуфье, склонившегося к ним. — Что вы здесь делаете, дети мои? — спросил он. Паж никогда не лез за словом в карман, и он тут же сочинил целую историю. — Я хотел повидаться со своей сестричкой, она воспитывается в монастыре в Пуатье, но нам негде было встретиться… Наши родители… — Не разговаривай так громко в божьем доме, — остановил его священник. — Встань, и пусть твоя сестра тоже встанет, и идите оба за мной. Он привел их в ризницу и сел на табурет. Потом, положив руки на колени, поглядел в лицо пажа, затем — Анжелики. Седые волосы, выбившиеся из-под скуфьи, обрамляли его по-крестьянски свежее, несмотря на годы, лицо. У него был крупный нос, маленькие живые и проницательные глазки, короткая белая бородка. Под его взглядом Анри де Рогье совсем растерялся и стоял молча, явно смущенный. — Он твой любовник? — неожиданно спросил Анжелику священник, кивком головы указывая на пажа. Анжелика залилась краской, а паж с искренней горячностью воскликнул: — Я бы желал этого, сударь, да она не из таких девушек. — Тем лучше, дочь моя. Будь у тебя красивое жемчужное ожерелье, разве пришло бы тебе в голову бросить его в навозную кучу на дворе, где свиньи стали бы тыкаться в него своими грязными рылами? Ну? Скажи мне, девочка, ты сделала бы так? — Нет, не сделала бы. — Не следует бросать, жемчуг свиньям… Не следует так легкомысленно относиться к такому сокровищу, как девственность, ее нужно хранить до замужества. А тебе, паскудник, — продолжал он тихим голосом, повернувшись к пажу, — как тебе только могла прийти в голову столь кощунственная мысль: привести свою подружку на церковную кафедру и здесь охаживать ее? — А куда еще я мог ее привести? — мрачно спросил паж. — Разве можно в этом городе спокойно поболтать на улице — ведь улочки здесь уже, чем стенной шкаф. А я знал, что ризничий Нотр-Дам-ла-Гранд иногда сдает кафедру и исповедальни тем, кому надо о чем-нибудь поговорить по секрету, подальше от нескромных ушей. Вы же знаете, господин Венсан, в этих провинциальных городах полно девиц, которых брюзгливые отцы и сварливые матери стерегут до того строго, что они никогда и не услышали бы ласкового словечка, если бы не… — Ты на многое открыл мне глаза, мальчик… — Кафедра стоит тридцать ливров, а исповедальни — по двадцать. Поверьте мне, господин Венсан, это крайне обременительно для моего кошелька. — Охотно верю тебе, — сказал господин Венсан, — но цена будет еще выше, если взвесить все это на весах, на которых дьявол и ангел взвешивают грехи на паперти Нотр-Дам-ла-Гранд. Его лицо, до сих пор сохранявшее мягкое выражение, внезапно посуровело. Он протянул руку. — Дай мне ключ, который тебе доверили. А когда паж отдал ему ключ, священник добавил: — Придешь ко мне на исповедь, завтра же вечером я жду тебя здесь, в этой церкви. Я отпущу тебе твои грехи. Я слишком хорошо знаю, в какой среде ты живешь, несчастный маленький паж. Конечно, тебе куда приятнее разыгрывать мужчину с девочкой своего возраста, чем служить забавой зрелых дам, которые завлекают тебя в свои альковы и развращают… Да, я вогнал тебя в краску. Тебе стыдно перед ней, такой чистой, такой свежей, стыдно, что ты пытался выдать свою распущенность за любовь. Мальчик опустил голову. Куда только девалась его самоуверенность! Наконец он пробормотал: — Господин Венсан де Поль, прошу вас, не рассказывайте об этом ее величеству королеве. Если она меня отошлет обратно к отцу, ему уже не удастся меня пристроить. У него семь дочерей, и каждой нужно приготовить приданое. Из трех братьев я младший. Великая честь стать придворным короля была оказана мне лишь благодаря шевалье де Лоррену, который меня… которому я нравился, — смущенно запинаясь, пробормотал Анри. — Он .купил мне эту должность. Если меня выгонят, он наверняка потребует, чтобы отец возместил ему все расходы, а это невозможно… Старый священник в глубоком раздумье смотрел на него. — Я не назову твоего имени. Но это прекрасный повод лишний раз обратить внимание королевы на то. Какой мерзостью она окружена. Увы! Она благочестивая женщина, посвятившая себя благотворительности, но что может поделать она с таким развратом? Указами души не очистишь… Он не закончил фразы, так как дверь в ризницу распахнулась и вошел молодой человек с длинными кудрями, в черном, довольно изящном одеянии. Господин Венсан выпрямился и строго посмотрел на вошедшего. — Господин викарий, мне хочется верить, что вам неизвестно, какой торговлей занимается здесь ваш ризничий. Он только что получил от этого юного сеньора тридцать ливров за то, что предоставил ему возможность устроить свидание со своей подружкой на кафедре вашего храма. Не мешало бы вам тщательнее следить за своими служителями. Чтобы собраться с мыслями, викарий долго медлил, закрывая дверь. И тем не менее, когда он обернулся, даже полумрак, царивший в ризнице, не мог скрыть его смятения. И так как он молчал, господин Венсан снова обрушился на него: — К тому же, как я вижу, на вас парик и светское платье. А ведь священникам это запрещено. Боюсь, что мне придется поставить в известность о несоблюдении вами правил и о коммерческих сделках, которые здесь заключаются, бенефицианта вашего прихода. Викарий незаметно пожал плечами. — Ему это глубоко безразлично, господин Венсан. Мой бенефициант — парижский каноник. Он купил эту должность три года назад у своего предшественника — кюре, который удалился на покой и живет ныне в своем имении. Бенефициант никогда даже не заглядывал сюда, а так как он на правах каноника живет в апсиде Собора Парижской Богоматери, то могу побиться об заклад, что Нотр-Дам-ла-Гранд в Пуатье не представляет для него интереса. — О, я трепещу при мысли, — неожиданно вскричал господин Венсан, — что эта проклятая торговля приходами, словно ослами или лошадьми на ярмарке, погубит церковь! А кого в нашем королевстве назначают ныне епископами? Воинственных и распутных вельмож, которые порой не имеют даже священного сана, но зато у них много денег, и они покупают епархию и осмеливаются носить духовное платье и прочее облачение служителей бога… О господи, помоги нам ниспровергнуть подобные порядки! Викарий, обрадованный, что нависшую над ним угрозу пронесло, осмелел: — Мой приход отнюдь не заброшен. Я пекусь о нем, отдаю ему все свои силы. Окажите нам большую честь, господин Венсан, сегодня вечером почтить своим присутствием службу по случаю праздника тела господня. Вот увидите, храм будет полон. Пуатье был спасен от ереси благодаря религиозному рвению своих священников. Не то что Ниор, Шательро и… Венсан де Поль мрачно взглянул на викария. — Именно пороки священников и породили ересь, — сурово воскликнул он. Он встал и, взяв за плечи Анжелику и пажа, вывел их из церкви. Несмотря на преклонный возраст и согбенную фигуру, он был еще крепок и быстр в движениях. Вечерние сумерки окутывали площадь, и бледные лучи заходящего зимнего солнца словно оживили каменные розетки собора. — Овечки мои, — сказал господин Венсан, — малые дети всеблагого господа, вы намеревались сорвать недозревший плод любви. Вот почему вы лишь набили себе оскомину, и грусть наполнила ваши сердца. Дайте же дозреть на солнце жизни тому, чему испокон веков суждено расцветать. В поисках любви нельзя блуждать наугад, иначе можно никогда не найти ее. Нет более жесткого наказания за нетерпение и малодушие, как быть обреченным всю свою жизнь вкушать лишь горькие и безвкусные плоды! А теперь ступайте. У каждого из вас своя дорога. Ты, мальчик, возвращайся к своим обязанностям и выполняй их добросовестно, а ты, девочка, — к своим монахиням и к занятиям. А когда встанет новый день, не забудьте помолиться богу, нашему всеобщему отцу. Он отпустил их и взглядом провожал их изящные фигурки, пока они не расстались на углу площади. До самых ворот монастыря Анжелика ни разу не обернулась. Великое умиротворение снизошло на ее душу. Она до сих пор чувствовала на своем плече тепло старческой ладони. «Господин Венсан, — думала она. — Неужели это тот самый великий господин Венсан? Тот, кого маркиз дю Плесси называет совестью королевства? Тот, кто заставляет богатых прислуживать бедным? Тот, кто ежедневно видится наедине с королевой и королем? Какой же он простой и добрый!» Прежде чем поднять молоточек у двери, она бросила последний взгляд на погружавшийся во мрак город. «Господин Венсан, — прошептала она, — благословите меня!» За тем, как она скрывается за воротами монастыря, внимательно наблюдали двое мужчин, от которых Анжелика и паж сбежали на площадь. - Сообщи хозяину, что с маленькой феей все хорошо, - приказал один другому. Второй молча кивнул, и вскочив на лошадь, которую держал под уздцы, ускакал в ночь.
Violeta: Так мило... Граф не забыл о своей зеленоглазой фее, продолжает ее и в монастыре опекать! И письмо такое трогательное!
Мадемуазель Мари: Клеманс пишет: она тут скорей как связующие звено между следующими главами. Значит, будут и следующие!! урааа!!!!! Письмо действительно очень милое)) я вот только не очень поняла, и что теперь доложат нашему графу? что Анж болталась по городу с каким-то пажом, не пострадал бы авторитет феи))))
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: что Анж болталась по городу с каким-то пажом, не пострадал бы авторитет феи)))) Отличная идея! Можно ее развить, чтобы граф поревновал и осознал, как ему дорога эта малышка!
Клеманс: Violeta пишет: Мадемуазель Мари пишет: цитата: что Анж болталась по городу с каким-то пажом, не пострадал бы авторитет феи)))) Отличная идея! Можно ее развить, чтобы граф поревновал и осознал, как ему дорога эта малышка! Есть идеи как развить? Второе письмо, только на этот раз гневное?
Violeta: Клеманс пишет: Второе письмо, только на этот раз гневное? Нет, не стоит. Она же графу ничего не обещала. А вот его размышления на этот счет, волнение, неожиданная ревность, удивившая его самого- это да, можно!
Клеманс: Да, действительно. Плюс следят за Анжеликой тайно, и если вдруг пришло такое письмо, с притензиями, Анж бы дагадалась, чей это слуги были, а это непорядок. Тогда навестим Тулузу времен Карменситы...
Violeta: Клеманс пишет: Тогда навестим Тулузу времен Карменситы... Круто!!! Отличная идея!!!
фиалка: Клеманс очаровательная история. И согласна, что писать Анж гневные отповеди не в его духе, да и права у него никакого нет. Но забавно, получается, что уже не Молин, а Пейрак наблюдает за ней как за зреющей тыквой. Наша строптивая мамзель, узнай это, дров наломала бы не мало. А вот Жоффа, до приезда Анж в Тулузу, это весьма любопытно.
Клеманс: фиалка пишет: Клеманс очаровательная история. И согласна, что писать Анж гневные отповеди не в его духе, да и права у него никакого нет. Но забавно, получается, что уже не Молин, а Пейрак наблюдает за ней как за зреющей тыквой. Наша строптивая мамзель, узнай это, дров наломала бы не мало. А вот Жоффа, до приезда Анж в Тулузу, это весьма любопытно. Спасибо за отзыв. Да, зарисовка выросла в полноценный фанфик.
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: А вот его размышления на этот счет, волнение, неожиданная ревность, удивившая его самого- это да, можно! Ну неожиданная ревность - это, конечно, интересно, но вам не кажется, что это не совсем здесь к месту? Вы подумайте, Анж обнимает и чуть ли не раздевает какой-то мальчишка, потом они бегут в "укромное" место - и всё это на глазах слуг де Пейрака, то бишь считай на его глазах, потом проходит время(но слуги как бы не в курсе, что Анж в это время внимает речам "совести королевства"), и она возвращается в монастырь. Я думаю, что даже такой проницательный человек, как наш граф, не догадается об истинном ходе вещей, и про "авторитет феи" я без иронии сказала, он действительно подмокнет, и весьма изрядно. Может, лучше оставить графа в неведении?)))
Клеманс: Мадемуазель Мари в принципе в книге, как я помню Пейрак не ожидал, что Анжелика - девственница. То есть он априори считал, что девушка до тринадцати лет бегающая с мальчиками по лесу не может быть уже невинна. Но кто для него сейчас Анжелика? Девочка из провинции, да смелая, живая, сумящая стать в будущем первой красавицей, но просто девочка. Если бы не история с ларцом, то скорей всего граф забыл про маленькую фею, до поры до времени, а так чувство ответственности и общая тайна заставили следить за Анжеликой. Так что возможно эта новость о паже, с которым у Анж, что-то было, разбудит неожиданное чувство собственности или даже ревность. А факт репутации Жоффа похоже не особо волнует.
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: Я думаю, что даже такой проницательный человек, как наш граф, не догадается об истинном ходе вещей, и про "авторитет феи" я без иронии сказала, он действительно подмокнет, и весьма изрядно. Они же с пажом сбежали от его слуг! Они могут рассказать только, что он потискал ее в подворотне, а потом проводил до ворот монастыря. А уж граф сам может выводы сделать, в меру своей фантазии . Кроме того, согласна с Клеманс, ее внезапно проснувшаяся чувственность скорее заинтересует его, чем оттолкнет.
фиалка: Клеманс пишет: Так что возможно эта новость о паже, с которым у Анж, что-то было, разбудит неожиданное чувство собственности или даже ревность. Какая ревность? Когда он с ней познакомился, она в его глазах еще совсем ребенком была, а ревность подразумевает влечение. (Жоффа не п-фил, свят, свят, свят...). Жоффа лишь посмеется, скажет какая расторопная малышка. Да и насчет девственности, думаю когда он решил жениться, то наверняка знал, что она из монастыря и изначально считал это само собой разумеющимся, грешить ей вроде как негде. Если это его вообще волновало. Другое дело, что увидев ее красоту был сильно ошарашен (сперва именно внешностью), а уж затем, как следствие, и тем, что при таких данных и все еще в девицах.
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: ее внезапно проснувшаяся чувственность скорее заинтересует его, чем оттолкнет. ну а по-моему, это скорее на разврат похоже. фиалка пишет: Жоффа лишь посмеется, скажет какая расторопная малышка. у меня тоже примерно такая мысль мелькнула. Вместо очарования первого впечатления наступит разочарование от мысли, что она такая же, как все..мне вспоминается момент из Бунтующей, где Валентин, видя беременную Анж, говорит, что феи беременными не бывают. Вот и здесь у меня такое ощущение, что Пейраку будет скорее неприятно услышать такие сведения. Я не говорю, что раз уж она "фея", то ей должно быть чуждо всё человеческое, нет, но определённая планка или какая-нибудь волшебная прелесть в её поступках должна проглядывать))) И как я поняла, Анж спрыгнула к пажу не от внезапно проснувшейся чувственности, а просто спасаясь от скуки.
Violeta: фиалка пишет: а ревность подразумевает влечение. Совсем не обязательно! Ревность- это чувство собственности, можно и детей ревновать, и друзей. А тут граф сильно завяз в желании опекать ее, оберегать, и какой-то мальчишка, посмевший посягнуть на невинность его феи, наверняка вызвал бы у Жоффрея беспричинную ярость. А вот о причинах этой ярости он догадается позже, после продолжительных размышлений о природе нового для него чувства, в котором он с удивлением узнает ревность. Скорее всего он сначала посмеется сам над собой, а потом заглянет в глубины своего сердца и поймет, что его чувство глубже, чем он предполагал. И это не влечение, нет, граф же не растлитель малолетних, а родство душ. Как-то так... Мадемуазель Мари пишет: Я не говорю, что раз уж она "фея", то ей должно быть чуждо всё человеческое, нет, но определённая планка или какая-нибудь волшебная прелесть в её поступках должна проглядывать))) Граф сам не святой, и требовать святости от феи наверняка тоже не будет
фиалка: Violeta пишет: А тут граф сильно завяз в желании опекать ее, оберегать, и какой-то мальчишка, посмевший посягнуть на невинность его феи, наверняка вызвал бы у Жоффрея беспричинную ярость. Так сильно завяз от пары встреч с девочкой, случившихся аж за три года до пажа? (Он даже и после казни о ней сколько лет не вспоминал). Думаю, у Пейрака и так весьма бурная и насыщенная жизнь, чтобы мучиться из-за ревности к какой-то девчонке, тем паче впадать в ярость. И опять-таки, может Анж и фея, но пока отнюдь не его.
Клеманс: В принципе он слуг к ней приставил только из-за того, что боялся за жизнь дерзкой девчонки. Да, и самому быть в курсе если хозяева ларца вдруг решат поискать виноватых не лишнее:предупрежден значит вооружен))) Так что главное для Пейрака пока, скорей, то чтобы фея оставалась цела и невредима, а уж ее приключения с пажем.. Я сама честно не знаю, как граф к этому отнесся, но сцен ревности пока не будет-это точно)))
фиалка: Клеманс пишет: Так что главное для Пейрака пока, скорей, то чтобы фея оставалась цела и невредима Вот с этим полностью согласна. А чувства, как и ревность появятся позже, когда увидит ее повзрослевшей. Да и что такого, собственно, видели слуги чтобы немедленно об этом докладывать? Они же с пажом тут же сбежали. Ну, и даже если и скажут что к ней лип паж, то у взрослого мужчины это вызовет лишь легкую насмешку.
Клеманс: Новая глава фанфика. Предупреждение об ОСС и АУ в силе. И да я знаю, что в каноне такое было бы маловероятным или даже невозможным, но на то это и моя фантазия Тучи сгущаются... Анжелика безропотно понесла наказание за свой побег. С этого дня поведение юной дикарки изменилось. Она усердно занималась, стала более общительна. Казалось, наконец она смирилась с суровой монастырской жизнью. В сентябре ее сестра Ортанс покинула монастырь. Дальняя родственница из Ниора пригласила ее к себе якобы в компаньонки. В действительности же эта самая родственница, принадлежавшая к мелкой знати, некогда вышла замуж за магистрата, человека богатого, но весьма сомнительного происхождения, и теперь мечтала, чтобы ее сын, женившись на знатной девушке, присовокупил бы к своему богатству немного аристократического блеска. Отец только что купил своему сыну должность королевского прокурора в Париже и хотел бы, чтобы тот чувствовал себя равным среди родовитых дворян. Таким образом, брак был неожиданной удачей для обеих сторон. Свадьбу сыграли незамедлительно. Так Анжелика осталась единственной де Сансе в стенах монастыря. Подруг как таковых у нее не было. Да, она послушно выполняла все, что требовали от нее монахини, убиралась и молилась с остальными воспитанницами, но дружеских отношений ни с кем не завязывала. Только одна девочка привлекла её внимание. Анн-Клер де Лузьян тринадцати лет, не имеющая ни отца, ни матери, привезенная в монастырь поздно вечером, почти ночью. В тот вечер лил дождь, и дрожащая, в промокшем насквозь платье, она в сопровождении монахини вошла в комнату, где спали девочки. Неяркий свет от свечи, которым они освещали себе путь, прыгал по стенам и будил воспитанниц, попадая им на лица. - Вы будете спать тут, - сказала монахиня, указывая на постель рядом с кроватью Анжелики. - Спасибо, - тихо проговорила она, присев на краешек постели. Монахиня поставила свечу на прикроватный столик: - Переодевайтесь и ложитесь спать, - проговорила женщина и покинула комнату. Новая воспитанница ничего не ответила: так и осталась сидеть неподвижно, наблюдая за мерцающим язычком пламени. На личике, словно маска, застыло выражение печали, а щеки были мокрыми не только от дождя. Анжелика, проснувшаяся от шума и неяркого света, молча наблюдала за ней. Проходили минуты - пять, десять, - а девочка все не двигалась. - С Вами все в порядке? - негромко спросила Анжелика. Девочка вздрогнула и посмотрела на нее: - Да. Простите. Я Вас разбудила? - Ничего страшного, - улыбнулась Анжелика и села на кровати, обхватив колени руками. - Меня зовут Анжелика де Сансе. А Вас? - Анн - Клер де Лузьян, можно просто Анн-Клер. - Хорошо, тогда и ты можешь звать меня просто Анжеликой. Давай я помогу тебе переодеться? - она проворно выбралась из постели, помогла девочке снять промокшее платье и надеть ночную сорочку. - Спасибо, - смущенно проговорила та, ложась в кровать. - Не за что, - Анжелика укрыла новую знакомую одеялом и вернулась к себе. - Не волнуйся, все будет хорошо. Когда я с сестрами только приехала сюда, моя младшая сестренка тоже всего боялась и просилась домой, но позже привыкла. - А где она теперь? - Она умерла, - тихо произнесла Анжелика, и в ее голосе проскользнула печаль. - Давно. - Мне очень жаль, - сочувственно произнесла де Лузьян. - Все хорошо, а теперь засыпай, - ответила ей Анжелика, затушив огонек свечи. С тех пор Анжелика опекала робкую и боязливую девочку, которая напоминала ей Мадлон. Новенькая постепенно осваивалась, была прилежна и исполнительна, наставницы не могли нарадоваться на нее. И вот сейчас Анжелика искала Анн-Клер - та не пришла на утреннюю трапезу, что было на нее совсем не похоже. Девочка сидела на скамейке возле стены, на которую раньше часто забиралась сама юная баронесса де Сансе. - Анн-Клер, что-то случилось? - опустилась рядом Анжелика. - Мне пришло письмо от тетушки, - сжала она листок бумаги в пальцах. - Что-то произошло дома? - Нет-нет, - отрицательно покачала головой девочка. - Все хорошо, просто... Она замолчала, потупив взгляд: - Она пишет, что мой благодетель, герцог де Модрибур, навестит меня в ближайшее время. Понимаешь, после смерти родителей и дяди мы с тетушкой остались вдвоем. Тетя моя женщина сильная и волевая, все эти годы она руководила делами в замке и ближайшей деревне, но последние две зимы были очень тяжелыми. В замке требовался ремонт, стаи волков оголодали, и уже без стеснения начали таскать живность со скотного двора, и даже нападать на людей. Год назад неожиданно к нам приехал герцог. Он представился другом дяди и предложил свою помощь: дал денег на ремонт замка, нанял охотников и оплатил мое обучение здесь, но... Анн-Клер придвинулась ближе к Анжелике и посмотрела ей в глаза: - Я его боюсь. Когда он приехал в замок, он казался таким благородным, вежливым, внимательным, но взгляд... Когда он смотрел на меня, по спине начинали бегать мурашки. Мне хотелось быстрей убежать в свою комнату и не выходить из нее, пока он не уедет. А однажды я нечаянно увидела, как герцог отхлестал конюха за то, что он слегка замешкался, седлая коня, - голос Анн-Клер спустился до шепота. Анжелика нахмурилась: неожиданный благодетель, помогающий сироте и её тетушке... В этой истории многое настораживало. Она уже успела понять, что среди благородных господ редко что-то делается просто так, и что скорее всего этот герцог решил взять Анн-Клер в жены, поэтому и отправил в монастырь. - Это плохо, да? - услышала Анжелика вопрос собеседницы. - Что плохо? - не сразу поняла юная баронесса де Сансе. - Что я его боюсь. Я должна быть благодарна ему, - она отвернулась. Анжелика положила ладони на плечи девочки и, развернув к себе, поймала её взгляд: - Послушай, - твердо произнесла она. - Этот герцог чужой и незнакомый тебе человек, и судя по твоему рассказу, не самый приятный. Это совершенно нормально, что ты его боишься, но не волнуйся - здесь он вряд ли тебе что-то сделает. Когда он приедет и попросит встретиться с тобой, я буду неподалеку. Хорошо? - она ободряюще улыбнулась Анн-Клер. - Хорошо, - на губах ребенка тоже расцвела несмелая улыбка. - А теперь, пойдем, стащим что-нибудь на кухни, не дело оставлять тебя голодной - до обеда еще далеко. К тому же на урок мы все равно опоздали. - Ой! - вскочила Анн-Клер. - Как же так! - Не волнуйся, Анн-Клер, - засмеялась Анжелика. - Монахиня Агата вряд ли заметила наше отсутствие. Она очень любит поспать. Девочка тоже не удержалась от смеха, вспоминая, как добродушная монахиня на прошлом уроке по рукоделию заснула на середине фразы. Девушки вышли из сада, направляясь в сторону столовой. Прошло две недели, Анн-Клер, казалось, забыла о предстоящем визите и успокоилась. Повседневные дела делали дни похожими один на другой: молитвы, уроки, небольшие прогулки в саду. Воспитанницы выходили в город в сопровождении монахинь, чтобы раздавать милостыню нищим, стоящим у ворот монастыря. Анжелика задержалась около молодой женщины, обрабатывая царапину на руке нищенки. Когда Анжелика закончила бинтовать и уже собиралась догонять остальных девушек, перед ней остановился молодой человек и галантно поклонился. - Здравствуйте, прекрасная мадемуазель, - поприветствовал он её. - Я и не надеялся Вас снова увидеть. Анжелика всмотрелась в красивое лицо, обрамленное каштановыми волосами. - Вы меня не помните, - огорченно проговорил молодой человек, видя недоумение на лице девушки. - Я - Анри Рогье. - Паж! - воскликнула Анжелика. - Ну, я уже не паж, - улыбнулся молодой человек. - Скоро я стану мальтийским рыцарем, - гордо произнес Анри.- Как же я рад, что снова встретил Вас. - Мадемуазель де Сансе, - встревоженный голос монахини заставил Анжелику обернуться. - Простите меня, - улыбнулась девушка бывшему пажу. - Мне нужно идти. - Я еще Вас увижу? - спросил Анри у уже спешившей к воротам девушки. - Пока я здесь, - обернувшись, ответила она, и забежала в закрывающиеся ворота под встревоженно-хмурым взглядом монахини. На следующий день, прямо во время занятий по этикету, в класс вошла мать-настоятельница. - Мадемуазель де Лузьян, прошу за мной. Анн-Клер встревоженно посмотрела на Анжелику. Догадка о причине появления настоятельницы на уроке озарила их обеих одновременно - герцог де Модрибур. Девушка на негнущихся ногах пошла за монахиней. Анжелика, вынужденная оставаться на месте, нервно теребила веер, которым их учили пользоваться. Время словно замерло, и когда наконец учительница объявила о конце занятия, Анжелика бегом выскочила из класса. - Мадемуазель де Сансе! - возмутилась монахиня, но девушка ее уже не слышала. Она не знала, где искать подругу, но решила начать поиски с кабинета настоятельницы. В дверях она увидела сестру Агату, добродушную женщину, которая всегда относилась к непоседе Анжелике с материнской заботой, впрочем, как и ко всем остальным воспитанницам. - Простите, сестра Агата, Вы не знаете, где мадемуазель де Лузьян? - Она вместе с благородным господином пошла прогуляться в сад. Тревожное чувство охватило Анжелику. Она бегом направилась в сад. Территория была не такой уж большой, но на поиски Анн-Клер все равно уйдет некоторое время. Время, которая девочка проведет наедине с этим странным герцогом. Анжелика, действуя интуитивно, направилась к стене - самому уединенному месту в саду. Там она услышала голоса: незнакомый мужской и испуганно протестующий Анн-Клер. Мужчина зажал девочку в углу скамейки, на которой недавно они читали письмо, и пытался развернуть лицо девочки в свою сторону, держа его за подбородок. Вторая рука мужчины по-хозяйски легла на лиф ее платья. Юную баронессу охватил гнев. Она смело вышла из-за скрывающих ее деревьев. - Сударь, отпустите ее немедленно! Мужчина испуганно отстранился, и ошарашенно посмотрел на помешавшую ему незваную гостью. Осознав, что перед ним не монахиня, а всего лишь еще одна ученица, он снова принял надменный вид. Светло-серые глаза с интересом изучали незнакомку. Девушка была необыкновенно хороша, подростковая угловатость уже сменилась девичьей грацией, достоинства которой не могли скрыть даже скромное платье. Волосы цвета расплавленного золота, убранные в хвост, ловили солнечные лучи, но главное - это глаза: два восхитительных изумруда, сверкающих неподдельной яростью. Мужчина встал со скамьи и галантно поклонился: - Герцог де Модрибур. С кем имею честь? - Баронесса де Сансе, - гордо вскинув голову, ответила Анжелика. - Как Вы смеете так обращаться с Анн-Клер? Даже если Вы решили взять ее в жены, то все равно ваше поведение неприемлемо - она еще дитя. Мужчина ухмыльнулся, что сделало его уже покрытое морщинами лицо еще более неприятным: - Кто Вам сказал, что я намерен взять эту малышку в жены? Да, у меня были такие мысли, но с Вашим появлением... Он с неожиданным для пожилого человека проворством приблизился к Анжелике и схватил ее за плечи: - Мои планы резко изменились. Я обожаю диких, строптивых кобыл, которых смогу сломать, подчинив своей воле. Пальцы мужчины до боли сжали плечи девушки: - А Вы именно такая. Он попытался притянуть Анжелику к себе, но она, со всей силы наступив мужчине на ногу, оттолкнула его от себя. Еще никто не обращался с ней так нагло. Девушка замахнулась, чтобы дать пощечину обидчику, но герцог перехватил ее руку. - О, я тоже люблю причинять боль, - прошептал он, и в глубине глаз мужчины загорелся маниакальный огонек. Анжелике по-настоящему стало страшно, что-то ужасное таилось в этом взгляде. Все сказки няни Фантины о жестоком Жиль де Ре внезапно вспомнились ей с необычайной ясностью. - Анн-Клер, беги скорее, позови кого-нибудь из монахинь! - прокричала она девочке. Та, до этого сидевшая, испуганно забившись в угол скамейки, сорвалась с места и побежала в сторону жилых корпусов. Мужчина, поняв, что сейчас поднимется шум, выпустил руку Анжелики, и натянув снова маску добропорядочного господина, тихо прошептал: - Не надейтесь, баронесса де Сансе, - ни монашки, ни даже монастырские стены не спасут Вас от меня. Я слишком много плачу этому монастырю, чтобы они поверили россказням девчонки, и возможно, пропажа одной воспитанницы не станет большой потерей. До свидания, прекрасная мадемуазель, до скорой встречи. Герцог галантно поклонился и направился навстречу к уже спешившим в их сторону монахине и Анн-Клер. Анжелика закрыла глаза, и сделав пару шагов назад, прислонилась к ближайшему дереву. Что же ей теперь делать? *** Плоские крыши Тулузы так тесно прижимались друг к другу, что их круглые черепицы образовали сплошной огромный красно-лиловый ковер. Величественные громады соборов, изящество колоколен, роскошь и богатство отделки домов горожан поражали воображение. Но даже среди всего этого великолепия особенно выделялся прекрасный дворец - отель "Веселый науки", принадлежащий графу де Пейраку. Жоффрей сидел в кабинете, закинув ноги на стол. В руках у него было короткое письмо от слуг, которые уже три года как были приставлены следить за маленькой феей из лесов Пуату. Месяц назад он думал о том, чтобы снять слежку. Юная баронесса де Сансе, которая с тех пор, как произошла та забавная история с пажом, вела себя примерно и более не нуждалась в надзоре, а о истории с ларцом, казалось, все давным-давно забыли. Но сейчас он был рад, что все же этого не сделал. Слуги принесли неприятные известия: в Пуату объявился герцог де Модрибур. Граф много слышал о этом человеке: похоть, бесстыдство, разврат и многочисленные пороки липкой паутиной опутывали его имя. Говорили, что он отдавал в монастыри на воспитание девочек-сироток, дабы, как только они войдут в девичий возраст, сделать их своими любовницами или даже, если они были благородного происхождения, жениться на них. Они, надо полагать, быстро ему надоедали, и, когда умерли его первые три, нет, четыре жены, при дворе было много пересудов на сей счет. Говорили, что он их отравил. Молодой король даже удалил его на некоторое время от двора. Мужчина был уверен, что герцог нашел очередную жертву и поместил ее в монастырь урсулинок. Ему оставалось надеяться, что Анжелика не попадется на глаза старому развратнику. Ведь тогда кто знает, на что решиться герцог, чтобы заполучить понравившуюся "игрушку". - Жоффрей, - раздался томный женский голос. В дверях стояла Карменсита де Мерекур, нынешняя любовница графа. - Я соскучилась, - женщина подошла к столу с грацией охотящейся пантеры и облокотилась руками на столешницу, выставляя на показ белоснежную грудь. - Простите, моя дорогая, - улыбнулся граф, спуская ноги со стола и отправляя письмо в один из ящиков. - Были неотложные дела, но сейчас я полностью в вашем расположении. Он встал из-за стола, и обогнув его, подошел к женщине. Та кокетливо протянула ему руку для поцелуя. Де Пейрак насмешливо приподнял бровь и властно притянул ее к себе. Их губы слились в страстном поцелуе. Щеки Карменситы покрылись румянцем, женщина неровно задышала, прижимаясь к мужчине еще ближе. Жоффрей мысленно усмехнулся: разжечь в этой женщине желание было так же просто, как зажечь спичку. Хотя было время, когда знойная испанка провожала его холодным презрительным взглядом, и казалось, не понимала ажиотажа, вызываемого его появлением среди своих новых подруг. Тогда в нем взыграл азарт охотника: добиться, чтобы гордая испанка стала его любовницей, стало его целью. Не прошло и месяца, как Карменсита лежала в его постели, и с тех пор они не расставались. Но сейчас игра ему наскучила, и связь с этой женщиной начала его утомлять. - Пойдемте, выпьем охлаждающих коктейлей, - предложил он, отстраняясь от любовницы. Герцогиня де Мерекур поправила прическу, и улыбнувшись, взяла графа под руку: - Как Вам будет угодно, - произнесла она. - Мой супруг до конца следующей недели должен будет отбыть в Париж. Знаете, ему пророчат повышение. - Думаю, ваш муж этого достоин, - улыбнулся Жоффрей. - Но тогда мне придется покинуть Тулузу и Вас, - огорченно воскликнула женщина. - Не, надо, расстраиваться, голубушка моя, - граф ободряюще погладил ее по руке. - Ведь ничего еще не решено. Идемте. Они вышли из кабинета. Огромный мавр, дожидающийся господина у окна, присоединился к ним. Они шли по пустынной галерее. Лучи солнца, проникающие сквозь листву деревьев и наполняющие все вокруг светом, напомнили графу о лесах болотного края, где он встретил маленькую отважную фею, которая незаметно для него самого крепко поселилась в его мыслях. "Почему я не могу забыть Вас, маленькая баронесса де Сансе?" - спрашивал он себя, уже почти не слушая свою спутницу, которая говорила о сегодняшнем празднике в отеле и о своем новом платье, которое своим великолепием обещало хозяйке затмить всех остальных дам...
Violeta: Чудесный отрывок! Неожиданный сюжетный ход с герцогом- выше всяких похвал, браво! Особенно порадовала зарисовка из Тулузы - граф и Карменсита показаны великолепно, так все и представляла. И да, с Рогье тоже зачет, чувствую, назревает даже не любовный треугольник, а квадрат, а если в него добавить еще Николя и Филиппа...
Клеманс: Violeta пишет: Чудесный отрывок! Неожиданный сюжетный ход с герцогом- выше всяких похвал, браво! Спасибо))) Не без Вашего участия
Мадемуазель Мари: Клеманс Очень, очень здорово!! замысел с герцогом обещает много сюрпризов)) уже очень жду продолжение)))
Тара: Клеманс безумно интересный и интрегующий поворот событий. С большим нетерпением жду продолжения. Успехов Вам!!!
Леди Искренность: Прекрасно изложено, спасибо. Только меня весь рассказ преследовала мысль, что не совсем это в духе графа, да и в принципе любого молодого мужчины, с детьми/девчонками возиться. Что за порыв? Если по доброте душевный, то наш граф отнюдь не святой добряк типажа Венсана де Поля. Любовь? Еще более странно по отношению к ребенку. А если уже тогда для себя растил из практических соображений, то как-то это неблагородно выглядит.
Клеманс: Леди Искренность спасибо за отзыв. Да, граф далеко не добряк и не святой, и уж тем более не интересуется маленькими девочками... Для себя, и это мое личное мнение, я решила, что первые три главы Жоффрею просто было скучно, а согласитесь Анжелика была довольно забавной девчушкой, за которой было интересно понаблюдать. Ведь Жоффрея всегда интересовало, что скрывается в женских прелестных головках, даже если женщине двенадцать лет от роду. И кроме первой встречи в лесу, которая случилась чисто случайно,позже сама Анж искала с ним встречи, из детского любопытства, а не граф. Ну, а история с ларцом, в которой Пейрак, по моей причудливой фантазии, оказался замешен, можно сказать связала их некими узами. Не думаю, что Жоффрей мог бы спокойно спать, если б узнал, что юную баронессу, где нибудь подкараулили наемные убийцы принца Конде, или Фуке. А он, предполагающий возможную опасность, ничего не сделал и даже не попытался хоть так-то проследить за судьбой девчонки.
гость: Когда же продолжение??????!
гостья: Ну когда же дальше?...
постоянный читатель: Клеманс Вы заинтриговали... Когда же можно будет увидеть продолжение?
Клеманс: Побег Анжелика не спала всю ночь. В словах герцога звучала не просто угроза, в них звучало обещание. Обещание, что он доберется до нее любой ценой. Страх холодной рукой сжимал ее сердце. С отчаянием Анжелика осознавала, что нужно действовать, и немедленно, но что же она могла предпринять, запертая в монастыре, как в тюрьме? Первое, что пришло девушке на ум, это пожаловаться матери-настоятельнице, но что-то подсказывало ей, что скорей всего все будет именно так, как говорил герцог: он богатый уважаемый господин, а она всего лишь девчонка из обедневшего аристократичного рода. Никто ей не поверит. Еще можно было послать письмо отцу с просьбой забрать её из монастыря, но не факт, что пока письмо дойдет до дома и будет послан ответ, де Модрибур ни подговорит кого-нибудь выкрасть ее, и тогда уж точно ей никто не поможет. Анжелика нервно поежилась и натянула на себя одеяло. Ей вдруг показалось, что в тени комнаты кто-то притаился. Она резко села на постели и помотала головой. Что же это такое?! Еще немного и она будет боятся собственной тени. Девушка стукнула кулачком по одеялу. Нет уж. Она не будет дожидаться своей участи, как безвольная овечка. Ей нужно самой вернуться домой, и там уж герцог её не достанет. Она должна сбежать, и как можно быстрее. Только как? Один раз она уже убегала за стены монастыря, полтора года назад. Анжелика вспомнила свою встречу с Анри и торжествующе улыбнулась. Кажется, она нашла выход из этой ловушки. Утро было солнечным и обещало теплый погожий денек. Анжелика бродила в саду, рассеянно разглядывая высокие стены, которые окружали его. Они были изучены до последнего камешка за то долгое время, что она провела в монастыре. Она была настолько поглощена мыслями о том, как лучше связаться с Рогье, что не заметила подошедшую к ней Анн-Клер и слегка вздрогнула, услышав ее голос: - Анжелика, спасибо тебе. Ты меня вчера просто спасла, когда он...Когда он ... - девочка смутилась и замолчала, смотря куда-то себе под ноги. - Не бойся. Герцог подлый и мерзкий человек, но я думаю, что теперь он побоится тронуть тебя, - Анжелика взяла подругу за плечи и развернула к себе. - Но тебе опасно с ним снова встречаться. - Если я напишу тетушке, она может мне не поверить, - подняла взгляд на Анжелику Анн-Клер. - А может и поверит, - возразила ей юная баронесса. - В любом случае, тебе нельзя об этом молчать. - А как же ты? Что ты будешь делать? - Я собираюсь сбежать, - склонившись к самому уху подруги, призналась Анжелика. - Сбежать?! - воскликнула Анн-Клер и тут же зажала себе рот ладонями, оглядываясь в страхе, не услышал ли её кто. - Анжелика, но это же опасно! - А ждать, пока до меня доберется этот ужасный старик, не опасно? - фыркнула в ответ Анжелика. - Почему бы тебе просто не написать письмо домой? - постаралась отговорить от безумной затеи старшую подругу девочка. - Напишу, - улыбнулась Анжелика. - Обязательно напишу, - она успокаивающе обняла Анн-Клер, и мысленно обругала себя за то, что проговорилась. - А теперь пошли на занятия, пока нас не кинулись искать. Воспользовавшись перерывом между занятиями, Анжелике удалось написать записку Анри. Она намеревалась передать её, когда они будут раздавать милостыню возле монастыря, и очень надеялась, что он окажется там. Ведь с их первой, а точней, уже второй встречи она его больше не видела. И кто знает, вдруг он уже отправился воплощать свою мечту в жизнь и становиться мальтийским рыцарем?!Тогда сбегать ей придется в одиночестве, что делало ее затею вдвойне сложней и опасней. Настало время выхода в город. Воспитанницы с некоторой брезгливостью подходили к нищим и опускали в протянутые грязные ладони мелкие монеты. Анжелика жадно оглядывалась по сторонам в поисках знакомого стройного силуэта, но бывшего пажа нигде не было видно. Милостыня была роздана, а он так и не появился. Девушка в отчаянии кусала губу, нарочито медленно ступая и то и дело останавливаясь, чтобы поправить подол платья или ленту на туфле. - Мадемуазель де Сансе, поторопитесь, - окликнула её монахиня, стоящая у ворот и уже уставшая ждать девушку. Анжелика понимала, что тянуть время больше нельзя, иначе её просто силой заведут за ворота монастыря, а в наказание заставят молиться в холодной часовне несколько часов подряд, чтобы вызвать в ее душе раскаяние и научить смирению. Когда до ворот осталось несколько шагов, девушка увидела молодого человека, спешащего к ней с букетиком полевых цветов. Анжелика не смогла сдержать радостной улыбки. - Здравствуй, это тебе, - улыбнулся он ей в ответ, протягивая цветы. - Спасибо, они чудесны, - поблагодарила девушка, принимая подарок и незаметно передавая Рогье записку. - Мадемуазель Анжелика! - возмущенный вопль "невесты Господней" заставил девушку подпрыгнуть, и она, не оборачиваясь, поспешила к воротам. Лишь бы монахиня не заметила записку, думала она, лишь бы все получилось. - Объясните, что все это значит, мадемуазель де Сансе? – строго спросила сестра Мария, как только ворота за ними закрылись. - Это был мой брат, - беспечно пожала плечами Анжелика, пряча лицо в цветах и вдыхая их сладковатый аромат. Монахиня недовольно нахмурилась, выхватила у воспитанницы букет и бросила его на землю: - Вы ведете себя возмутительно! Немедленно отправляетесь в часовню и молите Господа, чтобы он простил вам ваши прегрешения! Сегодня вы остаетесь без ужина. Анжелика, не слишком огорчённая наказанием, смиренно пошла в часовню. Главное, что ей удалось передать записку, а все остальное - пустяки. Теперь нужно лишь дождаться ночи... *** Анри Рогье стоял у монастырской стены. С наступлением ночи на улицах стало прохладно и зябко от укрывшего землю сырого тумана. Молодой человек поежился и успокоил фыркающего коня, уставшего от долгого ожидания. Выбраться ночью из города будет не так просто, как кажется, да и ночную дорогу не назвать безопасной, но в записке девушки было столько отчаянья и страха, что Анри решился на этот безрассудный поступок. Тут он увидел тоненькую девичью фигурку на стене. Она сбросила вниз небольшой мешочек, и тот с глухим стуком упал на мостовую. - Лови, - прошептала Анжелика, как только Анри подошел ближе. Она легко спрыгнула прямо к нему на руки, как и полтора года назад. - Поймал, - улыбнулся молодой человек, удерживая девушку возле себя. - Быстрей, пока никто не заметил, - Анжелика выскользнула из его объятий и поспешила к стоящему неподалеку коню. Анри глубоко вздохнул, голос разума снова начал протестовать, убеждая, что эта затея ничем хорошим не кончится, но парень лишь раздраженно тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Отступать уже поздно. Подсадив девушку, он вскочил в седло сам, и они поскакали по пустынным улицам города. Когда они подъехали к городским воротам, стражник, задремавший было на посту и разбуженный звонким цокотом копыт по булыжной мостовой, преградил им дорогу: - Стой! - Доброй ночи, - слегка кивнул Анри солдату. – Будьте так любезны, выпустите нас. - Ночь на дворе, - заворчал стражник, - Куда это вас понесло? - Отец, заболел, везем ему лекарство. До утра откладывать ну никак, - придумывала Анжелика на ходу. - Ну, раз отец, - вздохнул солдат, отворяя ворота. – Родители - это святое. Анжелика и Анри услышали позади торопливые шаги. - Эй! – мужской голос эхом разносился по пустой улице. – Не пускай их! Стражник недоуменно обернулся в сторону кричащего, успев приоткрыть ворота ровно настолько, чтобы через них мог протиснуться всадник. - Гони! – в панике закричала Анжелика, понимая, что каким-то образом о ее побеге уже узнали. «Ну нет, герцог, живой я вам не дамся!» Анри пришпорил коня и тот сорвался с места. Слегка задев стражника, они миновали ворота и галопом помчались по ночной дороге. Мужчина подбежал к сбитому лошадью солдату. Тот с кряхтеньем уже поднимался с земли, на чем свет стоит ругая беглецов, и ворча, что слишком стар для таких приключений. - Что они натворили? – обратился он к незнакомцу, наметанным взглядом опознавая в нем слугу из богатого дома. – Обокрали кого-то? Они мне сказали, что едут к отцу с лекарством. Мужчина лишь махнул рукой, разворачиваясь. Как он теперь доложит об этом графу? *** Беглецы съехали с главной дороги в лес. Пусть это было менее безопасно, но в случае возможной погони их сложней будет отыскать. - Ты можешь мне наконец объяснить, от кого мы убегаем? – спросил Анри. - Есть один герцог, - осторожно начала Анжелика. – Он омерзительный человек и угрожал, что… Что украдет меня из монастыря. - Да кто ему позволит? – усмехнулся молодой человек. – Там такие стены, что не один вор ни проникнет. Всем известно, что не один мужчина без разрешения матери-настоятельницы не может пройти на территорию монастыря. - Ты не понимаешь, - воскликнула Анжелика. – Он богатый и влиятельный человек. Его пожертвования пропускают его за стены монастыря. Я и встретилась с ним, когда защищала от его посягательств свою подругу. - Все так плохо? – покачал головой Анри, вспоминая продажность служителей церкви. И не сам ли он снимал кафедру для своего первого свидания с Анжеликой? - Да, - кивнула девушка. – Поэтому я решила убежать домой к отцу. - Ну, что ж, баронесса де Сансе, для меня великая честь сопровождать Вас домой, - церемонно кивнул молодой человек. - Просто Анжелика, - улыбнулась девушка. - И спасибо. Они продолжили свой путь в молчании. *** Герцог стоял возле дверей кабинета, ожидая встречи с матерью-настоятельницей по поводу той девчонки – баронессы де Сансе. Никогда еще ему не доводилось встречать такой норовистой красотки! О, как позабавил его огонь бешеной ярости в ее глазах, когда она так неосторожно вступилась за свою подружку. И с каким наслаждением он наблюдал потом, как он сменился страхом, который она безрезультатно пыталась скрыть. Он сломит сопротивление этой дикой кошки, заставит служить ему, исполнять любую его прихоть... Она станет его рабыней, покорной и безропотной, а когда девчонка надоест ему, он просто избавиться от нее, как от многих других. Осталась лишь мелочь: цена, за которую монахиня готова будет расстаться с воспитанницей. - Добрый день, герцог, - поприветствовала его мать-настоятельница. - Добрый, милочка моя, - ухмыльнулся мужчина, без приглашения располагаясь в кресле. - Вы к своей воспитаннице, Анне-Клер? - спросила она. Де Модрибур поморщился. Он уже и позабыл об этой пугливой сиротке, настолько блеклой и неинтересной казалась она в сравнении со своей заступницей. - Нет, - покачал он головой. – Я хотел поговорить о другой вашей ученице - баронессе де Сансе. - О, - лицо монахини побледнело. – Простите, герцог, сегодня ночью произошло чрезвычайное происшествие. Баронесса де Сансе сбежала, и судя по рассказу стражника, охраняющего ворота, не одна. - Что? – де Модрибур вскочил на ноги, лицо его покраснело. В один миг он оказался возле матери-настоятельницы и схватил ее за шею: - Как же вы допустили, чтобы девчонка сбежала?! - Я... я не знаю, - прохрипела женщина. - Куда она могла отправиться?! – герцог сжимал шею женщины все сильнее. – И не ври мне, Луиза. Я помню, какой ты была до того, как одела эти одежды. Скольких мужей ты отравила? Двоих? Троих? А если об этом узнают все? Что с Вами тогда будет, матушка-настоятельница? - Замок ее отца находится в Монтелу. Скорей всего, девочка направилась туда. Во всяком случае, так сказала де Лузьян, когда ее спросили о побеге. Герцог разжал пальцы и оттолкнул от себя женщину. Монахиня закашлялась, в горле першило, и она не сомневалась, что на коже останутся багровые отметины. В который раз она удивилась, сколько прыти и силы в этом немолодом мужчине, и сколько в нем жестокости и злости. В прошлой жизни, еще до пострига, она тоже не была святой, но, став однажды любовницей герцога, горько пожалела об этом: его любовные игры больше напоминали пытки. - Так, значит, девчонка не одна, - снова став спокойным и вежливым герцог опустился в кресло. - Да, - мать-настоятельница вернулась за стол, чтобы сохранить подобие преграды между собой и гостем. - С неким молодым человеком. - Женихом? Любовником? - Не знаю, - пожала плечами женщина. - Нам известно только, что его пару раз видели возле ворот монастыря, а на все вопросы о нем девушка отвечала, что это её брат. - Брат, значит, - задумчиво протянул герцог. - Очень сомневаюсь. Сколько времени займет дорога до Монтелу? - Дня два на карете, но, говорят, у беглецов была лошадь, - осторожно проговорила женщина, опасаясь реакции герцога. - Я хотела попросить солдат организовать погоню. - Нет, ни к чему! Они прячутся, так что вряд ли поедут прямым путем, - продолжал размышлять вслух мужчина. - А это значит, что дорога займет у них гораздо больше времени. Что ж, разрешите откланяться. Де Модрибур встал и стремительно пошел к двери. - Вот еще что, - обернулся он уже у дверей кабинета. - Я больше не буду вносить плату за сиротку, можете отправить её обратно к тетке. Мне она больше не нужна. Монахиня послушно кивнула и с облегчением вздохнула, когда мужчина покинул ее кабинет. Он внушал ей ужас. Сам Сатана. Герцог де Мондрибур сел в карету, ожидавшую его возле ворот. Девчонка, сама того не подозревая, своим побегом невероятно облегчила ему задачу. Теперь ему оставалось лишь первому прибыть в замок барона де Сансе и представить все в выгодном для себя свете, и тогда ей уже некуда будет бежать. Она станет его женой, а это намного безопасней, чем похищение. Он дал нужные распоряжения кучеру, и карета неспешно покатилась по узким улицам в направлении городских ворот.
Violeta: Наконец-то продолжение! Спасибо! Герцог действительно Сатана И какая же дрянь настоятельница...
Violeta: Клеманс пишет: Мужчина лишь махнул рукой, разворачиваясь. Как он теперь доложит об этом графу? А вот интересно, по какой причине граф сорвется в Монтелу? Анж похитили? Сама сбежала с возлюбленным? И в Монтелу ли? И стоит ли вообще ехать?
Клеманс: Violeta пишет: А вот интересно, по какой причине граф сорвется в Монтелу? Анж похитили? Сама сбежала с возлюбленным? И в Монтелу ли? И стоит ли вообще ехать? Если "побег/похищение" графа еще никак сорвать в Монтелу (и в Монтелу ли?) не могли, то например, то же письмо от Молина, у которого были свои планы на счет Анжелики, вполне уже себе хороший повод для поездки.
Леди Искренность: Мммм, интересненько...
Violeta: Клеманс пишет: Если "побег/похищение" графа еще никак сорвать в Монтелу (и в Монтелу ли?) не могли, то например, то же письмо от Молина, у которого были свои планы на счет Анжелики, вполне уже себе хороший повод для поездки. В принципе, логично. Ей же уже 16 стукнуло, наверняка граф задумался о женитьбе, ну и о руднике тоже . А тут какой-то пацан увез все его меркантильные мечты в неизвестном направлении!
постоянный читатель: Ждем продолжения!!!!
анжелика де пейрак: Когда же будет продолжение?
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , прекрасно. Ждем нового поворота событий
Клеманс: Там тебя ждут неприятности... Анжелика набрала в ладони холодной воды из ручья, и отпив немного, плеснула себе на лицо. Они с Анри остановились возле ручья передохнуть и пополнить запасы воды. Их невольный побег длился уже день, и они порядком устали и проголодались. Запас еды у них конечно был, но довольно скудный, а дорога до замка была неблизкой. На тот момент они уже довольно далеко углубились в лес, чтобы избежать неприятной встречи с погоней, которую пустили по их следу. Анжелика, освежившись, встала в полный рост и глубоко вдохнула, впитывая в себя все звуки и запахи леса. Покинув каменные стены монастыря и шумные улицы города, она наконец почувствовала себя свободной, почувствовала себя прежней. Ей, хотелось снять ненавистные туфли и бежать, бежать босиком по лесным тропинкам, ни о чем не думая и ни о чем не беспокоясь. - Анжелика, - голос Анри вернул ее в реальность. Она обернулась. - Нам пора, если мы хотим успеть еще немного проехать до темноты. - Да, - девушка поправила платье, сняла с ветки свой плащ, и накинув его, подошла к молодому человеку, держащему под уздцы коня. Он помог ей взобраться в седло, а сам сел позади. Беглецы не спеша ехали по лесной тропе. К сумеркам они подъехали к той части леса, которая была Анжелике знакома. Тут уже чувствовалась близость болот, порывы ветра доносили до них специфический запах и пробирающую до костей сырость. Девушка, ощутив близость родных мест, расслабилась, перестала прислушиваться к малейшем шорохам, стала спокойнее. Они устроились с Анри на ночь, развели небольшой костер и закутались в попону, предусмотрительно захваченную молодым человеком. Потом поужинали тем немногим, что у них было. - Жаль, у нас с собой нет ни лука, ни веревки, может, удалось бы поймать дичь, - вздохнул Анри, складывая остатки еды в походный мешок. - Может, удастся купить еды на постоялом дворе, - пожала плечами девушка. Она была слишком утомлена, чтобы думать о завтрашнем дне, и единственное, чего ей хотелось, - это закрыть глаза и уснуть. Анжелика сама не заметила, как глаза закрылись, а голова опустилась на плечо молодого человека. - Прости, - внезапно встрепенулась она и отстранилась от спутника. - Все хорошо, - улыбнулся парень. – Я тоже устал. Он прислонился к стволу дерева, возле которого они устроили привал, и подкинул хвороста в костер. - Поспи, Анжелика, - он легко поцеловал ее в лоб. – Отдохни, моя маленькая подружка, - прошептал он, и сам себе улыбнулся. Кто же знал, что их детская шалость, это короткое и сумбурное свидание на кафедре, к счастью, так ничем и не завершившееся, за что стоит сказать спасибо господину Венсану, затронет так глубоко его сердце. Анри помнил, как после первой встречи с Анжеликой ему еще долго снились зеленые глаза девушки, и он невольно оборачивался на светловолосых девушек, встречающихся ему на пути. Как счастлив он был, когда вернулся в город после двухлетнего отсутствия и увидел ее у ворот монастыря! Она была все такой же прекрасной - ее нельзя было перепутать ни с какой другой девушкой, нельзя было забыть, и сердце Анри рванулось к ней навстречу. Но каково же было его разочарование, когда он понял, что она его совершенно не помнит. С тех пор, как он увидел Анжелику, Анри был готов каждый день бегать и ждать ее возле монастырских ворот, но обязанности брата при семи сестрах не давали ему такой возможности. Уходя из пажей, он твердо принял решение вступить в орден мальтийских рыцарей, но сейчас, ощущая тепло прильнувшей к нему девушки, он невольно размечтался о том, как возьмет Анжелику в жены, и у них родятся чудесные дети. Мечты настолько прекрасные, насколько и несбыточные. Он ничего ни мог предложить этой девушке, кроме своей любви и заботы, но для юной баронессы этого было слишком мало. Анжелика пошевелилась во сне и что-то пробормотала. Анри грустно улыбнулся и тоже закрыл глаза - завтра им предстоял долгий путь. *** Герцог смотрел в окно кареты на серую громаду замка, возвышающуюся над деревьями. Замок, несмотря на свои внушительные размеры, выглядел обветшалым. Было видно, что у хозяев не хватает средств на поддержание его в должном виде. Богатством тут и не пахло, но это не имело значения, потому что девушка, полностью завладевшая мыслями герцога, была сама по себе бесценным сокровищем, и он готов был заплатить любую цену, чтобы заполучить ее. - Подъезжаем, ваша светлость. Де Модрибур кивнул, давая понять, что слуга был услышан. Кучер недовольно покачал головой, с тревогой смотря на взмыленных лошадей: герцог велел гнать во весь опор, нисколько не заботясь о бедных животных. Они переночевали на постоялом дворе, где слуга герцога осторожно расспрашивал, не видел ли кто пару - красивую светловолосую девушку и молодого человека, возможно, представляющихся братом и сестрой. Таких постояльцев не было, и проходящих мимо путников, подходящих под описание, тоже не встречалось. Кучер краем уха слышал, что такая спешка была из-за девчонки, сбежавшей из монастыря. Мужчина поежился и сильнее запахнул плащ. Ему не очень-то нравилось служить герцогу, слишком страшные слухи ходили о нем, но найти теплое местечко в его возрасте было трудно, так что, скрепя сердце, он старался ни вникать в дела хозяина, а просто исполнять то, что от него требовалось. Тем временем они подъехали к воротам замка. - Кто прибыл? – строго спросил высокий пожилой мужчина с пикой в одной руке. - Герцог де Модрибур к барону де Сансе, - высунувшись из окна кареты прокричал слуга. - Герцог?! – растерянно повторил Гильом Люцен. – Проезжайте, господа. Карета въехала во двор замка. Слуги, побросав свои дела, замерли и с любопытством стали рассматривать незнакомую карету с гербом де Модрибура. Герцог с оттенком брезгливости оглядел двор и вышел из кареты навстречу спешившему к нему барону де Сансе. Хозяин замка был одет едва ли лучше своих слуг, но все же одежда его была сшита из более добротных тканей и украшена скромным белоснежным воротником. Он напоминал скорее зажиточного буржуа, чем славного потомка рыцарского рода. - Ваша светлость, - поклонился барон де Сансе гостю. – Чем обязан столь неожиданному визиту? Де Модрибур чуть кивнул в знак приветствия: - К сожалению, барон, я принес вам неприятные известия, - картинно вздохнул гость. - Но давайте пройдем в более уединённое место, подальше от нескромных ушей. Встревоженный хозяин проводил герцога в главный зал замка. Пламя очага и несколько тускло горящих свечей не могли до конца рассеять густую темень, веками накапливающуюся под высокими старинными сводами. На стенах, позеленевших от сырости, висели некогда роскошные гобелены, пребывающие ныне в столь жалком состоянии, что невозможно было разобрать, что за сцены изображены на них, и только с молчаливой укоризной на зрителя глядели с протертых до дыр и побитых молью полотнищ чьи-то мертвенно-бледные лики. Дав указания слугам принести вина и сыра, барон предложил герцогу присесть. Дождавшись момента, когда слуги, сервировавшие стол, наконец удалились, герцог начал разговор. - Я являюсь давним знакомым матери–настоятельницы монастыря урсулинок в Пуатье, и без ложной скромности могу сказать, что жертвую туда ежегодно приличную сумму из своих доходов. И в мой последний приезд я нашел уважаемую служительницу Господа нашего в очень встревоженном состоянии. - Что же случилось в монастыре? Неужели снова болезнь? Одна из моих дочерей скончалась во время эпидемии несколько лет назад. Слава Господу, что Ортанс и Анжелику миновала данная участь, – покачав головой, вздохнул барон. - Нет-нет, - поспешил успокоить мужчину де Модрибур. – В городе и в самом монастыре все здоровы, но вот Ваша дочь - Анжелика… Я не знаю, как Вам это сказать, но два дня назад она сбежала с неизвестным молодым человеком. - Молодым человеком? – повторил барон де Сансе последние слова гостя, стараясь осознать их смысл, а затем тяжело опустится в соседнее кресло и прикрыл глаза рукой: - Анжелика всегда была непослушной. Могла целыми днями бегать по лесам с ватагой деревенских мальчишек, но я никогда особо не обращал на это внимание. Думал, что с возрастом и посредством строгого воспитания в стенах монастыря она превратится в добродетельную и скромную девушку, но видимо, я ошибся… - голос барона звучал глухо. – Вы знаете кто этот молодой человек, с которым она сбежала? - Нет, мне неизвестно его имя, но пару раз его видели возле стен монастыря, когда воспитанницы раздавали милостыню. Сама девушка говорила, что это ее брат. - Это может быть правдой! - оживился отец Анжелики. - В Пуатье у иезуитов также учатся её братья, Раймон и Гонтран. - Маловероятно, зачем брату похищать сестру из стен монастыря? - развеял надежды барона де Сансе герцог.- Нам остается лишь надеяться, что девушка вернется в лоно семьи. - Конечно, - согласился барон. - Но даже тогда её репутация уже будет непоправимо испорчена, и найти ей хорошего супруга станет весьма проблематично. У нее даже нет достойного приданого, чтобы потенциальный супруг мог закрыть на такое глаза. Боюсь, как бы Анжелика не повторила судьбу своих тетушек... - Не убивайтесь так, барон, - поспешил утешить его де Модрибур, но не успел он продолжить, как из-за двери послышался женский голос. - Арман, что-то случилось? - в зал вошла высокая статная женщина в простом платье и скромном чепчике. Когда-то она была довольно красива, но сейчас обветренное от деревенского воздуха лицо, преждевременно увядшее от многочисленных родов, портила еще и нездоровая бледность. - Ваша светлость, моя супруга, баронесса де Сансе, - представил вошедшую барон. - Добро пожаловать, месье. Простите, я не знала, что у нас гости, - присела она в небольшом реверансе и тут же схватилась за руку стоящего рядом мужа. - Мадам, - герцог галантно поклонился. - Ни к чему беспокоиться. Никто не знал о моем приезде. Я прибыл из Пуатье. - Что-то случилось с Анжеликой? – встревожилась она. - Нет, моя дорогая, - улыбнулся барон, и в его голосе прозвучали нотки вины за вынужденную ложь. – Герцог прибыл к нам по совсем другому поводу, это мужские дела. Вам лучше вернуться в постель, я попрошу Фантину принести Вам бульон, - и барон проводил жену к дверям. - Да, дорогой, спасибо, - слабо улыбнулась женщина. – У меня постоянно кружится голова в последнее время. - Ничего страшного, это всего лишь небольшое недомогание, вы как следует отдохнете, и все пройдет, - ободряюще улыбнулся супруге Арман. Он подозвал одну из служанок и велел той проводить госпожу в ее покои, а также распорядился принести баронессе горячего супа. - Простите, Ваша Светлость, - вернулся он к гостю. – Супруга в последнее время очень слаба. - Не стоит извиняться, я прекрасно вас понимаю, - кивнул де Модрибур. – Я сам два года назад похоронил жену. Чахотка не щадит даже молодых, - приняв скорбный вид, покачал головой мужчина.- Может, пригласить лекаря? - Нет, не стоит, премного благодарен вам, ваша светлость, - налив себе бокал вина и опустившись в кресло, ответил хозяин. – Лекарь уже был у нас и сказал, что баронессе надо беречь силы и соблюдать постельный режим. Прописал какую-то настойку и с огорчением заметил, что больше ничем помочь не в силах. - Зовите меня просто Дамиан, - сочувственно улыбнулся герцог. – Знаете, я приехал к вам не только как вестник дурных новостей, но и по другому, более важному и более личному делу. Как-то, заезжая в монастырь по делам благотворительности, я случайно столкнулся с юной баронессой де Сансе. Меня поразила ее красота и молодость, живость характера, и поэтому... - герцог выдержал театральную паузу. – Не буду ходить вокруг до около. Два года назад я овдовел и хотел бы взять в жены вашу дочь. Меня не интересует ее приданое, и я также готов закрыть глаза на неприятный инцидент с ее побегом. - Ваша светлость, я не знаю, что ответить, - барон поднялся с кресла и начал взволнованно ходить взад и вперед по комнате. – Ваша предложение весьма лестно… Арман де Сансе остановился у уже затухающего камина. Он не знал, что ответить на столь неожиданное предложение. Барон иногда размышлял, что будет с его детьми. Разведение мулов и добыча серебра на руднике не давали большой прибыли, и позволяли лишь не умереть с голоду или не замерзнуть в зимние холода, но сколько это еще продлится? Анжелике сейчас было шестнадцать, и он хотел повременить с ее замужеством еще хотя бы год, не принимая всерьез рассуждения Молина о том, что рудник Аржантьер мог бы стать великолепным приданым для его дочери. Но девушка сама решила свою судьбу. Если герцог готов жениться на Анжелике, несмотря на ее фокусы и ничего не зная о руднике, имеет ли он право отказываться? Барон взглянул на гостя оценивающим взглядом. Герцог был уже не молод, возможно, старше самого барона, но богат и влиятелен. Вряд ли ему удастся подыскать дочери более выгодную партию. А он слишком любил свою лесную фею, чтобы желать ей судьбы тётушек-бесприданниц. - Что ж, если Вы так уверены, что моя дочь вернется, и вас не смущает ее возмутительное поведение, то я согласен выдать ее за Вас, - разворачиваясь лицом к герцогу проговорил барон. Гость встал и подошел к хозяину замка, протягивая ладонь для рукопожатия. - Вот и славно, Арман. Думаю, я могу Вас теперь так называть, раз мы скоро породнимся, - улыбнулся де Модрибур. – И не волнуйтесь, Ваша дочь скоро будет дома. Я в этом уверен. *** Анжелика углубилась в лес. Объездной путь оказался намного длинней, чем прямой, и теперь, когда провиант совсем закончился, а останавливаться у постоялых дворов было небезопасно, девушка вспоминала все свои знания о съедобных ягодах, грибах и кореньях. Благо, они находилась уже в той части леса, которая граничила с владениями ее отца, и была ей хорошо знакома. До замка оставалось несколько часов пути, но ноющие от голода животы требовали хоть чего-то съестного. Наткнувшись на куст дикой малины, Анжелика с восторгом опустилась возле него на колени. Наевшись сама, она собрала сколько смогла ягод во взятый для этих целей платок, и направилась назад к ручью, где её ждал Анри. Когда до того небольшого пролеска, где они устроили привал, оставалась пара метров, девушка услышала встревоженное ржание лошади и грубый мужской голос. Анжелика испуганно присела за ближайшими кустами и осторожно, стараясь не шуметь, выглянула из своего укрытия. На поляне, помимо молодого человека, был незнакомый мужчина. По его внешнему виду несложно было догадаться, что это был бродяга, и судя по его потрепанному и изношенному до практически неузнаваемого состояния мундиру, бывший солдат. - Лучше уйди с дороги, малец, - прохрипел разбойник. - Мне нужна лошадь. - Нет! - вытащил из ножен шпагу Рогье. В руках бродяги блеснул нож. Анжелика закусила губу, чтобы не закричать, и с волнением наблюдала за неравным поединком. Мужчина был сильнее физически, и Анри не мог долго сопротивляться. Он лишь пытался держать противника на расстоянии. Несколько минут они кружили по поляне, а потом внезапно разбойник бросился на молодого человека, и девушке показалась, что она услышала тихий стон. Руки Анжелики задрожали, пальцы разжали концы платка и яркие, словно капли крови, ягоды покатились по траве. Юная баронесса из-за всех сил зажала рот ладонями, чтобы не закричать. Она знала, что ей нельзя обнаруживать свое присутствие, пока разбойник не уедет. Перед её глазами, как сон, всплыло воспоминание из детства: нападение на деревню и маленькая хрупкая Фантина в разорванном платье, которая умерла, не пережив учиненного над ней жестокого насилия. Незнакомец небрежно оттолкнул оседающего на землю Анри и направился к лошади. Вскочив в седло, он ускакал прочь. Когда цокот копыт затих, Анжелика подбежала к лежащему на земле молодому человеку. - Анри, Анри, - шепотом позвала она, не решаясь коснуться его. На сюртуке, чуть ниже груди с правой стороны, расплывалось большое кровавое пятно. Парень открыл мутные от боли и потери крови глаза. - А, моя маленькая подружка, прости, ему удалось увести нашу лошадь. - Глупый, - чуть не плача, ответила девушка. - Только не умирай! Слышишь? Не смей! - Слушаюсь, моя госпожа, - улыбнулся одними уголками губ Анри. Сознание молодого человека медленно уплывало в темноту. Анжелика взяла платок, в который собирала малину, и стала рвать его на бинты. Расстегнув окровавленную рубашку Анри, она увидела короткий, но довольно глубокий порез, из которого толчками вытекала темно-красная кровь. Анжелика, как могла, стянула края раны, и туго перебинтовала ему грудь. Она понимала, что если молодому человеку в ближайшее время не оказать помощь, то он умрет, и никакие уговоры не помогут. Девушка беспомощно огляделась вокруг. До замка оставалось не так далеко, но она вряд ли сможет дотащить молодого человека сама, а оставить его здесь одного, на расправу диким животным, которые за несколько лье учуют запах крови и сбегутся сюда, она не могла. Тут с неба упало несколько больших капель, предвещающих дождь. "Еще этого не хватало!" - готовая расплакаться от бессилия девушка села рядом с потерявшем сознанием Рогье и уткнулась лицом в согнутые колени. Дождь расходился все сильнее, не оставляя на беглецах не единой сухой нитки, но Анжелика не обращала на это никакого внимания. Внезапно она услышала хруст ломающихся веток. Юная баронесса испугано вскочила на ноги, схватив валяющуюся у ног шпагу, и направила в сторону идущего зверя или человека. Вряд ли она сможет нанести нежданному противнику хоть сколько-то серьезные увечья, но и убежать, бросив Анри погибать одного, она тоже не могла. Ведь именно из-за нее он попал в эту передрягу. Из-за кустов появилась фигура. Это был не зверь и не разбойник. Старуха в поношенном платье, с клюкой в одной руке и корзинкой в другой. Незнакомка с удивлением смотрела на чуть живую от страха, заплаканную, но при этом с отчаянной храбростью державшую перед собой шпагу девушку и лежащего без сознания за ее спиной парня. Анжелика, осознав, кто перед ней, облегченно вздохнула, и выпустив оружие из ослабевших пальцев, осела на траву вслед за упавшей шпагой и истерически расхохоталась. - Эй, девица, ты чего? – хрипло спросила ее старуха, подойдя чуть ближе. – Умом, что ли, тронулась? Девушка заставила себя перестать смеяться: - Ты – Мелюзина, ведьма? Ты должна ему помочь. Должна его спасти. Ведьма вздрогнула, посмотрев в изумрудные глаза девчонки. И не споря, подошла к лежащему без сознания молодому человеку. - Еще дышит, но рана скверная, плохая, - проворчала старуха, посмотрев на наложенную повязку. – Если время еще не упущено, вылечу я твоего женишка. Мелюзина с невероятной ловкостью взвалила Анри себе на спину, и легко зашагала прочь, словно это был не взрослый парень, а малое дитя. Анжелика, раскрыв рот от изумления, некоторое время смотрела им вслед, потом поспешно поднялась с земли, отдернула промокшее насквозь платье, подобрала шпагу и зашагала за ведьмой в ее пещеру, молясь только о том, чтобы не было слишком поздно.
Violeta: Дамиан-Демон, отличное имя для герцога! И ведьма колоритная.
Мадемуазель Мари: Клеманс такой закрученный сюжет)) хотя странно, что отец так легко поверил незнакомцу, если Анж действительно сбежала с молодым человеком, зачем же сразу возвращаться домой? гадкий герцог. надеюсь, Жоффрей не замедлит вмешаться)
анжелика де пейрак: Хочу дальше.
Клеманс: Мадемуазель Мари пишет: такой закрученный сюжет)) хотя странно, что отец так легко поверил незнакомцу, если Анж действительно сбежала с молодым человеком, зачем же сразу возвращаться домой? гадкий герцог. надеюсь, Жоффрей не замедлит вмешаться) Спасибо за отзыв))) Конечно, события несколько не логичны, но на сколько мне показалось по книге, отец Анжелики довольно простодушный и наивный человек. Так что слова герцога, по всему видимому богатого и влиятельного человека, были приняты за чистую монету. Де Модрибур же подозревает, что Анжелика сбежала ни сколько с любовником, сколько от него и при том рассказ Анны-Клер - это потверждает. Так что герцог уверен, что Анжелика отправилась именно домой.
анжелика де пейрак: Очень класно хочу дальше.
Клеманс: анжелика де пейрак пишет: Очень класно хочу дальше. Спасибо , продолжение пишется
фиалка: Очень интересно. С нетерпением жду реакцию Жоффрея. Напишите поскорее о нем, пожалуйста.
Мадемуазель Мари: Клеманс пишет: Так что герцог уверен, что Анжелика отправилась именно домой. Согласна)) фиалка пишет: С нетерпением жду реакцию Жоффрея. Напишите поскорее о нем, пожалуйста. Даа, очень хочется про него!!
Леди Искренность: Наконец-то мы узнали как звали герцога де Модрибура. Надеюсь, вы не прикончите Анри раньше, чем это сделал автор.
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс пишет: продолжение пишется Очень жду
княгиня Спадо: Мадам я благодарю вас за вашу роботу. Хочу дальше!!!!!
Клеманс: В ловушке Пещера колдуньи Мелюзины находилась в склоне отвесной скалы. Среди трав утеса не было видно ни одного следа «дьявольского дыма», заставлявшего в ужасе убегать прохожих. Стоял самый разгар лета, царила духота, побудившая погасить очаги в жилищах. Анжелика приблизилась к краю скалы, и осмотревшись, начала спускаться, цепляясь за высокую траву и заросли можжевельника, как делала это еще ребенком. Она осторожно продвигалась, различая впереди нечто вроде дорожки с неровными уступами, которая, без сомнения, была слишком крута для обитательницы этих мест. И тем не менее, Мелюзина с легкостью преодолела все опасные места с Анри на спине. Видневшийся ниже поросший дерном конец этой дорожки был расположен перед входом в жилье. Закончив спускаться, девушка спрыгнула на землю. Перед нею предстала пещера, почти скрытая завесой из листвы и веток. Вслед за идущей впереди Мелюзиной Анжелика проникла внутрь. Перед ней открылась довольно просторное помещение с темными углами, заполненными сундуками, ивовыми корзинами, камышовой мебелью, множеством валявшихся на земле горшков, глиняных кувшинов, флаконов. В темноте свода она различила сидящую на кривой ветке сову, казалось, ту же самую, что была тут в прошлом. Сейчас птица спала, прячась от дневного света; но нигде не было видно кота. Как Анжелика и предполагала, огонь не был зажжен. Однако в воздухе чувствовался сильный запах лекарств, приготовленных в котелках и в горшках. *** В глубине комнаты, там, где было темнее всего, на подстилке из папоротников, лежал Анри. Они уже два дня были у Мелюзины. Все это время колдунья практически не отходила от Рогье. Анжелика помогала варить лечебные отвары. Собирала в лесу различные коренья, ягоды и все, что требовала женщина. Девушке несколько раз хотелось пойти в замок, но она останавливала себя, боясь, что пока она будет объясняться с отцом, Анри может умереть. Анжелика ночью сидела возле бывшего пажа. - Не умирай, пожалуйста, - шептала она ему, промакивая покрытый испариной лоб Анри тряпкой, смоченной водой. - Прости меня за то, что втянула тебя во все это. И вот сегодня, с замиранием сердца ожидая ответа колдуньи на вопрос: "Как он?", девушка впервые облегченно выдохнула, когда Мелюзина ответила: - Выживет твой красавец. Ему бы сейчас поесть. Жаль, неоткуда взять курицу. Бульон бы быстро поднял мальчишку на ноги. - Курицу? - проговорила она. Сейчас, когда жизни Анри уже ничего не угрожало, она могла наконец пойти в замок. Анжелика была уверена, что отец поймет ее, и тогда можно будет не только раздобыть курицу для бульона, но и перенести Рогье в замок. - Я знаю, где достать курицу, - улыбнулась она. - Скоро вернусь. Не успела Анжелика сделать и шага к выходу, как колдунья схватила ее за руку. - Осторожней будь, девка, - прохрипела ведьма. – Зло идет по твоим следам, вон уже как близко подошло, берегись. Анжелика выдернула руку из цепких пальцев Мелюзины. По спине побежали мурашки, и совсем не от холодного ветра, проникающего в жилище колдуньи. Кивнув, девушка выбежала из пещеры. *** Анжелика подошла к замку. Сердце защемило от радости возвращения в родной дом. Только сейчас она поняла, насколько скучала по отцу, матери, младшим сестрам и братьям, нянюшке и Гийому Люцену. Подавив первый порыв войти через главные ворота, она прокралась к маленькой дверце, через которую тайком убегала в лес гулять с Валентином и Николя. Наполовину заваленный мусором подземный ход стал еще грязнее: мешки, паутина, висящая, словно шторы. Она уверенно шла по темным узким проходам, не боясь ни крыс, ни темноты. Ход вывел её в вестибюль. В замке было тихо, непривычно тихо. Девушка прошла на кухню. Фантина Лозье хозяйничала у очага. - Нянюшка? Стук выпавшего из рук ножа нарушил тишину вокруг. Женщина медленно повернулась лицом к девушке. На миг Анжелике показалось, что сейчас Фантина лишиться чувств, так та побледнела. - Птичка моя! Ты жива! Спасибо, Господи! Святая Радегунда, святой Илларий, спасибо вам! - бросилась она обнимать девушку. - Ты бы знала, как я переволновалась, когда тот господин приехал и сказал, что ты сбежала из монастыря. Я всем святым молилась, чтобы с тобой ничего не случилось, и ты вернулась домой. Выпороть бы тебя за такие проделки. Анжелика с улыбкой слушала причитания своей кормилицы, но услышав о каком-то господине, сообщившем о её побеге, тотчас поменялась в лице. - Что за господин? - с тревогой в голосе спросила Анжелика, уже подозревая, кто это мог быть, но надеясь, что предчувствие ее подвело. - Какой-то герцог, - отмахнулась женщина. – Модрибур, кажется. Сердце девушки ушло в пятки: «Неужели это старик нашел ее?!" Подавив первое желание убежать из замка тем же путем, что и пришла сюда, Анжелика спросила: - Где отец? - Барон уехал вместе с гостем осматривать рудник. Там, говорят, начали сбор какой-то дьявольской машины, - перекрестилась женщина. - Рудник? – нахмурилась девушка, припоминая о начале работ около Ньельского аббатства четыре года назад. - А матушка? - Ох, - опустила взгляд Фантина. - Слегла баронесса, совсем слаба. В последнее время почти не встает. Твои тетки ухаживают за ней. У Анжелики кольнуло сердце. Пусть матушка никогда особо не уделяла своим детям должной забыты и внимания, иногда, казалось, интересуясь больше капустой на грядках, но все равно по-своему любила детей. И весть о её нездоровье взволновала девушку. Тут в вестибюле перед кухней послышались мужские голоса. В дверях сначала появился молодой парень, а за ним показалась фигура хозяина замка. Молодой человек застыл в дверях, беззастенчиво рассматривая девушку. - Эй, парень, что застыл! - окликнул его барон. Слуга, словно очнувшись от гипноза, сделал пару шагов в сторону, освобождая путь. - Господин, смотрите какая радость! - воскликнула кормилица. - Анжелика вернулась! Барон, увидев дочь, застыл в дверях так же, как и молодой слуга до него. Несколько долгих секунд они так и стояли, смотря друг на друга, словно не веря в реальность происходящего. - Отец, - тихо произнесла Анжелика, чуть приседая в реверансе. Барон де Сансе вздрогнул, услышав голос дочери, еще не до конца удостоверившись, что девушка не плод его воображения. - Дочь моя, - развел руки в стороны мужчина. Анжелика кинулась в объятья отца. Приятно было почувствовать тепло родного человека. - Я так счастлив, что с тобой все хорошо, - в голосе отца звучала искренняя радость. - Но... - барон отстранил дочь от себя и вгляделся в её лицо. - Что случилось? Что за странный побег из монастыря, да еще и в сопровождении молодого человека? Это правда? Анжелика высвободилась из его объятий и отошла на пару шагов назад, опустив голову. - Пойдем, - тяжело вздохнул барон. - Нам надо поговорить. Они вышли с кухни, провожаемые встревоженным взглядом кормилицы. В главном зале замка никого не было. Анжелика огляделась, осматривая знакомую с детства обстановку. Перед её внутренним взором проплывали картины из прошлого: вот три девочки проходят к камину и делают реверанс сначала старику в черном плаще, который сидит с достоинством королей прошлого, а потом женщине с серьезным лицом. Что стало с теми тремя девочками? Одна вышла замуж и стала мадам Фалло, душа второй уже давно летает среди ангелов, а третья сейчас стоит перед отцом, чувствуя себя вновь маленькой нашкодившей девчонкой с соломой в спутанных золотистых волосах. - Знаешь, я не могу передать, как неприятно, унизительно было слышать, что твоя дочь сбежала из монастыря с незнакомцем, словно последняя... - мужчина осекся, не договорив. - Отец, - шагнула к мужчине Анжелика. - Я могу все объяснить. Мне пришлось, этот герцог... - Герцог де Модрибур готов взять тебя в жены, несмотря на твой поступок. - Что? - Анжелика почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. - Нет, нет, отец. Только не это! - А что ты предлагаешь, Анжелика? После всех твоих выходок вряд ли мне удастся найти теперь хорошую партию для тебя. Тот парень, что помог сбежать из монастыря, где он? Он готов взять тебя в жены, исправив содеянное? - Но отец, между мной и Анри ничего не было! - возмущенно воскликнула девушка. - Допустим, - кивнул барон. - Но людская молва неумолима. У меня нет таких средств, чтобы заткнуть рот каждому сплетнику. Честно говоря, торговля мулами позволяет кое-как сводить концы с концами. Сейчас я даже не уверен, что смогу отправить на обучение твоих младших братьев и сестер. Барон де Сансе устало сел в кресло, обхватив голову руками. Анжелика опустилась перед отцом на колени. - Отец, мне очень жаль, но я умоляю вас, не выдавайте меня замуж за этого ужасного человека. Именно из-за него я и сбежала. Он просто дьявол, поверьте мне, отец! - с отчаянием в голосе взмолилась она. - Герцог, конечно, уже далеко не молод, но богат и влиятелен при дворе. Пойми меня, Анжелика, - взял мужчина ладони дочери в свои и смотря ей прямо в глаза. - Я не хочу, чтобы ты закончила жизнь в одиночестве, бесприданницей, как твоя тетушка. - Прости меня, отец, - девушка высвободила свои руки из ладоней барона и встала на ноги. - Но я не выйду за герцога. Лучше остаться старой девой. Барон хотел что-то ответить, но тут в галерее между входом в замок и залом послышались шаги. В вестибюль зашел герцог де Модрибур. Его глаза сверкнули, когда он заметил в зале Анжелику. - Неужели наша беглянка нашлась, - проговорил он со сладчайшей улыбкой на губах. – Я же говорил, барон, что ваша дочь скоро вернется домой. А вы не верили. - Да, Ваша светлость, - поднялся навстречу гостю хозяин замка. – Вы оказались правы. Мы как раз обсуждали с Анжеликой вашу будущую свадьбу. - Да, и что же? – с интересом спросил мужчина. - Я сказала отцу, что никогда не выйду за Вас! – громко и четко произнесла Анжелика, гордо вскинув голову. – Уж лучше уйти в монастырь. - Анжелика! – возмущенно воскликнул барон де Сансе, а герцог лишь улыбнулся еще шире. - Ох уж эта юность с её порывистостью... Она просто обворожительна, - философски заметил де Модрибур, поклонившись баронессе. Девушка презрительно посмотрела на гостя. Ей хотелось уйти из зала, из самого замка, но гордость не позволяла бежать из родного дома. Анжелика еще надеялась переубедить отца, ведь он любит её! И как только он поймет, что герцог совсем не таков, каким кажется, он выгонит того из замка. - Господин, барон, - кто-то из слуг, работавших во дворе, позвал хозяина замка. - Извините, - поклонился де Сансе, широкими шагами устремляясь к выходу. Анжелика поспешила вслед за отцом. От одной мысли о том, что она хоть на секунду останется наедине с этим человеком, её бросало в холодный пот. Когда она проходила мимо герцога, тот быстрым движением схватил её за руку и развернул к себе. В глазах мужчины загорелись злые огоньки, а улыбка превратилась в оскал. - Рад снова Вас видеть, юная баронесса, - прошептал он. - Думали, что вам удастся так просто сбежать от меня? - Отпустите! - прошипела девушка, попытавшись выдернуть свою руку из цепких пальцев. - Я закричу... - И тем самым учините скандал и еще больше расстроите и опозорите отца? Кстати, где тот мальчишка, что помог вам бежать? Может, он тоже желает познакомиться с вашими родными? - Он уехал, далеко, - солгала девушка, смотря в лицо отвратительному старику. Она не хотела и думать, что будет с Анри, найди его кто-нибудь из слуг герцога. - Вот значит как,- хмыкнул де Модрибур, не слишком поверив словам девчонки. - Значит, обесчестил девушку и был таков. Анжелика вздрогнула от похотливого огонька, загоревшегося в глубине глаз герцога, уже готовая дать наглецу пощечину, но внезапно передумала: - А даже если и так. К чему Вам порченый товар? - О, моя дорогая! Я не слишком прихотлив и давно не требую невинной чистоты. Вы сами по себе такое сокровище, что на данный недостаток я готов закрыть глаза. - Я же сказала, что не выйду за Вас никогда! - чуть повысив голос, воскликнула девушка. Глаза де Модрибура сверкнули гневом, а пальцы вцепились в руку Анжелики, выворачивая её так сильно, что юная баронесса зашипела от боли. - А теперь послушай ты, упрямая девчонка. Если ты захочешь выкинуть еще какой-нибудь фокус - сбежать, прикинуться больной, сумасшедшей, беременной, выйти за другого или уговорить своего отца отменить свадьбу, то тогда, едва моя карета уедет со двора, как на замок тотчас нападут разбойники. Как ты думаешь, сколько продержатся пара десятков крестьян против хорошо вооруженных головорезов? От замка не останется ничего, кроме пепелища, а от всех его обитателей, включая женщин и детей, лишь обгоревшие, изувеченные трупы. И все эти беды от одной упрямой девицы, - де Модрибур, не отрываясь, смотрел на побледневшую Анжелику. Казалось, еще секунда и девушка просто лишится чувств у ног своего мучителя. Она точно знала, что угрозы герцога не пустые слова. - Простите, я совсем не хотел Вас пугать, - с нежностью проговорил мужчина, проводя кончиками пальцев по ледяной щеке. Анжелика рефлекторно отшатнулась. Ей хотелось вцепиться герцогу в лицо и выцарапать ему глаза, но она продолжала стоять неподвижно. - Если Вы будете вести себя, как примерная дочь, то ничего такого не случится, - проговорил он. Де Модрибур хотел еще что-то добавить, но тут услышал приближающиеся шаги, и отпустив руку девушки, отступил. В зал вернулся барон. - Простите, - извинился он. - Обязанности хозяина замка не терпят отлагательств. Что с тобой, дочка? - спросил Арман, взглянув в побледневшее лицо дочери. - Извините, отец , герцог, - сделала реверанс Анжелика. - Позвольте мне откланяться. Я с самого утра ничего не ела. - А за окном уже занимается закат, - покачал головой барон. - Ужин еще не готов, но думаю, у Фантины найдется для тебя кружка молока. - Хорошо, отец, - Анжелика поспешила на кухню, желая только одного - уйти отсюда. Кормилица хлопотала около очага, готовя ужин с помощью двух девчонок-служанок. На разделочном столе лежали две куриные тушки. Анжелика вспомнила, ради чего пришла в замок. Она ведь обещала принести курицу колдунье! - Нянюшка, я скоро вернусь, - скороговоркой произнесла девушка, схватив одну их тушек. - Анжелика? - всплеснула руками женщина, но девушка уже, как в детстве, спешила вниз по тропинке. *** Анжелика сидела в пещере и наблюдала, как в котелке, подвешенном над очагом, варилась курица. Она проматывала в голове все события сегодняшнего дня. Как произошло так, что вернувшись домой, она попала в ловушку, из которой не видела выхода? Герцог ясно дал понять, что её жизнь и жизнь её родных ничего не стоит. И единственный способ избежать трагедии - это выйти за этого отвратительного старика замуж. От одной мысли об этом Анжелику бросало в дрожь. Хотелось плакать, кричать. Она вспомнила свой наивный побег в Америку вместе с ватагой мальчишек... Вот и сейчас ей хотелось бежать, куда глаза глядят. - Ну, девка, что приуныла? - с кряхтением спросила колдунья. - На поправку идет твой женишок. Дня через три поставлю его на ноги. Анжелика кивнула, показывая, что услышала слова ведьмы. Старуха с любопытством посмотрела на задумчивую девушку, и взяв хворост, кинула в огонь. Пламя послушно взвилось вверх. Юная баронесса вздрогнула и устремила взор вглубь пещеры, где спал Анри. Она была рада, что молодой человек поправляется, и ее грела мысль о том, что бывший паж сможет скоро вернулся к своей семье, и что ни сам герцог, ни его слуги до него не доберутся. День клонился к закату и небо заволокло тучами. Анжелика подошла к выходу из пещеры. Нужно было возвращаться в замок, пока отец не собрал слуг искать её по всему лесу. - Эй, девчонка, - окликнула её колдунья. - Сегодня тебя ждет встреча с тем, кто перевернет твою жизнь. Анжелика хмыкнула. Хватит с нее судьбоносных встреч на сегодня. Она, не сказав ни слова, шагнула из пещеры. *** Жоффрей медленно ехал по лестной тропинке. Солнце уже село и первые капли дождя стучали по листве. До домика управляющего оставалось не так далеко, но он не торопился. Мужчина был очарован волшебством этого болотного края, находившегося на границе сказки и реальности. Как отличался этот край от южного с его яркими красками и церковными догмами, где грех и святость противоборствовали друг с другом, так же, как архиепископ Тулузский выступал против невинных праздников, проходящих в его отеле... Мужчине вспомнилось встреча с забавной зеленоглазой феей где-то на этой дороге. Интересно, какая теперь эта смелая девчонка? Он давно ничего не слышал о юной баронессе. Дождь, начинающийся с несколько капель, уже перерос в настоящий ливень. Граф решил, что пора пришпорить коня, но не успел он этого сделать, как увидел сквозь стену дождя женский силуэт. Девушка стояла у дороги, и казалось, не замечала дождя. Она стояла, опустив голову, её плечики судорожно вздрагивали, а руки, опущенные вдоль тела, комкали подол промокшего насквозь платья. Лицо скрывали пряди светлых волос. - Сударыня, что-то произошло? Погода и позднее время не делает прогулки по лесу безопасными. Вы заблудились? Вам помочь? - спросил де Пейрак, подъезжая к девушке. Та вздрогнула, медленно подняла голову и на него взглянули знакомые изумрудные глаза. - Анжелика?! - воскликнул граф. - Что вы делаете здесь в столь поздний час совсем одна? Идите же скорее сюда, - он протянул руку девушке, как когда-то в детстве. Она, лишь секунду поколебавшись, приняла протянутую руку и легко взлетела на лошадь впереди него. Она не сразу поняла, кто перед ней, и сначала подумала, что это кто-то из замка, но увидев черного жеребца и черный плащ всадника, услышав такой знакомый голос, тут же вспомнила колдуна-ученого. - Вас нужно отвести домой, - прошептал граф, прикрывая девушку от дождя полой своего широкого плаща. - Только не домой, - шепотом произнесла она, в изнеможении прислоняясь затылком к его плечу. Анжелика дрожала в его руках, а ее ладонь, когда она подала ему свою руку, показалась ему ледяной. И что-то подсказывало графу, что ее лицо было мокрым не только от дождя. - Хорошо, - согласился де Пейрак, не задавая лишних вопросов. - До Молина действительно ближе. И он пришпорил коня, стараясь обогнать дождь.
Marion: Вот она и состоялась встреча с судьбой...
княгиня Спадо: я в восторге все прекрасно. Выложите скорее продолжение!!!!!!!!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс С возвращением!!!! Наконец-то вы нас порадовали продолжением, а то уж мы заждались Спасибо
фиалка: Jeoffrey de Peyrac пишет: Наконец-то вы нас порадовали продолжением, а то уж мы заждались Клеманс, присоединяюсь полностью! И, наконец, я так понимаю начинается самое интересное. Лямур, ммм... Уже вся в предвкушении...
Арабелла: фиалка пишет: Уже вся в предвкушении... Ага )) Интересно теперь, как граф от Анж мерзкого герцога станет отваживать... Она ведь наверняка ему все расскажет...
Мадемуазель Мари: Это прекрасно, восхитительно, обворожительно! урааа! Наконец-то подошли к главному))))))))
княгиня Спадо: Ура!,наконец продолжение, так интересно что-же дальше. С нетерпением,жду продолжения.
Леди Искренность: Действительно, интрига нарастает. Анж ведь отцом уже обещана другому, мерзкому герцогу. И тот, вроде как, намерен упорствовать в своем желании жениться.
Клеманс: Примечания: Использован текст из книги А. и С. Голон "Анжелика - маркиза ангелов" Разговоры и заговоры Несмотря на поздний час, в домике управляющего Плесси-Бельер горел свет. Сам хозяин дома и его гости сидели в гостиной возле камина. Анжелика, переодетая в платье дочери эконома и укутанная в плед, грелась у огня, допивая горячее вино со специями, заботливо приготовленное госпожой Молин. Она наконец перестала дрожать и рассказала о своем побеге, отвратительном герцоге и неумолимо надвигающейся свадьбе с ним. - Вы умеете выбирать себе врагов, мадемуазель, - усмехнулся де Пейрак, выслушав её сбивчивый рассказ. - Хотя этот талант у Вас с детства, насколько я помню. Этот ваш шокирующий диалог с принцем Конде... Анжелика побледнела, вспомнив свою безрассудную выходку, и ту роль, которую во всей этой истории с ларцом сыграл сам граф, но сейчас её мало волновали дела минувших дней. - Я всего лишь защищала свою подругу, - словно в свое оправдание проговорила девушка. - Мы понимаем, - кивнул господин Молин. - И никто Вас не обвиняет в проявленном благородстве и участии, но сейчас нужно придумать, как защитить Вас от герцога. Анжелика несколько минут молча смотрела на огонь в камине, словно на что-то решаясь, потом встала и скинула с себя плед: - Господин Молин, спасибо Вам за гостеприимство. Граф, - присела она в реверансе. - Куда Вы собрались? - встал со своего места хозяин дома, удивляясь такой неожиданной перемене в своей гостье. - Домой, в замок. Я не хочу, чтобы отец, а уж тем более герцог, подумали, что я снова сбежала, - сбивчиво проговорила девушка. Все эти лихорадочные движения и неуверенные фразы выдавали ее истинное состояние, хотя она и старалась выглядеть сильной и решительной. Но до очередного срыва, который мог привести к более плачевным последствиям, чем недавняя прогулка по лесу в дождь, было уже рукой подать. - Не волнуйтесь, мадемуазель де Сансе, как только вы прискакали, я отправил к вашему батюшке слугу с сообщением, что встретил Вас в лесу и предложил переждать ливень у меня. Девушка стояла в растерянности, не зная, что делать - бежать в замок, сквозь дождь, или все же остаться в гостеприимном доме, где ей сейчас было намного уютнее и спокойнее, чем в родных стенах. - Останьтесь, - взял девушку за руку де Пейрак. - Вам стоит отдохнуть. Вы совершенно измотаны, - он улыбнулся ей, и эта улыбка причудливо сморщила его лицо, но зато открыла белоснежные зубы. Анжелика вздрогнула, но не отвела взгляда. За то время, что она не видела таинственного графа, черты его лица почти изгладились из ее памяти, но, что удивительно, его шрамы теперь совсем не пугали её. Благодаря всей этой истории с герцогом, девушка поняла, что бояться стоит не физических уродств, а уродств душевных. И поэтому, робко улыбнувшись ему в ответ, согласно кивнула: - Вы правы. - Девушка мягко высвободила свою ладонь из его руки. - Доброй ночи, господа, - поклонившись мужчинам, она отправилась наверх, в приготовленную для нее хозяйкой комнату. - Сложная ситуация, - вздохнул Молин, стоило юной баронессе скрыться из виду. - Действительно, - согласился граф. - Лично я не встречался с герцогом, но то, что я слышал о нем, ужасает. Меньше всего я желал бы женщине или девушке оказаться в его лапах. Тем более такой, как Анжелика. - Вся беда в том, что барон уже пообещал руку дочери герцогу. Переубедить его очень сложно, - покачал головой управляющий. - Сколько я его знаю, он был так же упрям, как и его мулы. Да, Арман довольно простодушен и искренен, но он не поверит расхожим слухам о герцоге без весомых доказательств. - Тогда нужно скомпрометировать де Модрибура, - достав из кармана сигару, Жоффрей зажег её о головешку из камина. - Чтобы ему пришлось снять свою маску. Только герцог слишком хитер и осторожен, чтобы показать свое истинное лицо. - Если бы появился еще один претендент на руку мадемуазель де Сансе, это сильно рассердило бы герцога, - взглянул на графа старик. - Мне казалось, что Вы хотели приобрести в собственность рудник Аржантьер. Хочу предупредить, что барон не уступит и пяди своей земли, какую бы сумму Вы ему не предложили, но другое дело, если рудник станет приданым для одной из его дочерей. Жоффрей с иронией посмотрел на мужчину, прекрасно понимая, куда тот клонит, но Анжелика была еще слишком юна, почти ребенок, чтобы рассматривать ее в качестве жены. Да и сам граф пока не собирался связывать себя узами брака. - Давайте не будем торопить события. Герцог не из тех, кто так просто выпустит свою добычу, и поэтому идти на прямое столкновение с ним мне бы не хотелось. Я предпочитаю изучить своего противника, прежде чем переходить к активным действиям, - выпуская кольца дыма, проговорил де Пейрак. - Вам виднее, - почтительно поклонился Молин. - Я постараюсь разузнать поподробнее о темных делах герцога по своим каналам. Иногда слуги знают намного больше того, что говорят господа. Поверьте, Анжелика всегда была любимицей барона, и тот не простит себе, если станет причиной её гибели. - Вот и славно, господин Молин, - загасил сигару де Пейрак и бросил огарок в камин. - Я же займусь делами на руднике и постараюсь подобраться ближе к герцогу. Возможно, мне удастся вызвать его на откровенность. Разговор был окончен и управляющий откланялся, оставив графа в одиночестве. *** За окном занимался рассвет. Анжелика проснулась и села на постели, не сразу понимая, где она и что произошло. Как только последние видения сна, разбудившие её, растаяли, она вспомнила о встрече с графом де Пейраком, произошедшей накануне. Щеки девушки заалели - вчера она совсем забыла о приличиях! Но в тот момент она была сама не своя, продрогшая от дождя и дрожащая от нахлынувшего на нее отчаянья, всерьез размышляющая о самоубийстве, как о лучшем выходе из всей этой безнадежной ситуации. В тот момент ей хотелось просто идти по тропинке, не думая, куда и зачем, и встреча с диким кабаном казалась ей предпочтительнее, чем возвращение домой. И тут, в пелене дождя, как по волшебству, возник он - всадник в черном, граф де Пейрак. Анжелика вспомнила ту их первую встречу, когда ветка, на которую она забралась, хрустнула под ней, и она, не успев даже толком испугаться, оказалась на руках у незнакомца. Может, Мелюзина права, и эта встреча была судьбоносной... Девушка слегка улыбнулась. Такой романтический настрой был ей несвойственен, и уж тем более неуместен сейчас, когда её насильно должны были выдать замуж за самого ужасного человека на свете. Она поднялась с постели. Ей хотелось пить, и она раздумывала, не улизнуть ли ей потихоньку, пока остальные жильцы дома еще не проснулись. Дождь прекратился, но туман еще не рассеялся, и создавалось впечатление, что мир вокруг растворился, и ни осталось больше ничего, кроме маленького домика из красного кирпича и его обитателей. Анжелика, накинув пеньюар на доходящую ей до пят ночную сорочку, видимо, тоже принадлежащую дочери Молина, спустилась вниз. Проходя мимо кабинета управляющего, она, как когда-то в детстве, заглянула в приоткрытую дверь. Уже потухший камин не давал тепла, и поэтому в комнате было прохладно. На одном из кресел, закинув ноги на грубо сколоченный табурет, спал граф. Она смотрела на него сбоку, и изуродованная сторона лица была скрыта от нее. И вдруг перед ней предстал совершенно иной человек с безукоризненным профилем, какие выбивают на медалях, с шапкой пышных черных кудрей. - Вижу, ваши повадки озорной маленькой феи остались прежними, - ухмыльнулся граф, не открывая глаз.- Заходите же. Девушка переступила порог и медленно прошла к второму креслу, стоящему у камина. - Вы ночевали здесь? - спросила девушка, имея в виду кресло в кабинете. - Нет, - улыбнулся граф, разминая затекшие из-за неудобной позы мышцы. - Спустился под утро. Вам тоже не спалось? Анжелика пожала плечами, не желая признаваться, что почти всю ночь её мучили кошмары. - Я хотела сказать Вам спасибо, - посмотрев прямо в лицо графу, произнесла Анжелика, потом перевела взгляд на потухший камин, словно желая разглядеть там искры угасшего пламени. Её голос стал тише. - Вчера в лесу мне казалось, что выхода нет, и у меня оставался только один путь - сдаться, но сейчас... - она снова посмотрела на де Пейрака и в глубине её глаз блеснул огонек решительности. - Сейчас я намерена победить. Мужчина с любопытством смотрел на девушку. Вчера, потерянная, продрогшая, с отчаянием во взгляде, она была похожа на маленького ребенка, но теперь, с этим шальным огоньком в колдовских глазах, Анжелика напомнила ему ту отчаянно храбрую девочку, которая с небывалой смелостью противостояла принцу Конде. - И что Вы намерены делать? - поинтересовался граф. - Открыть отцу глаза на де Модрибура, - с хитрой улыбкой ответила девушка. - Я буду рад Вам помочь, - шутливо поклонился де Пейрак. - Осторожно, господин граф, - в том же тоне ответила Анжелика. - С теми, кто мне помогает, случаются неприятности, - и она внезапно погрустнела, вспомнив об Анри. - Не беспокойтесь, мадемуазель де Сансе. Я не боюсь неприятностей и умею с ними справляться. Их взгляды встретились. Они стояли рядом с камином на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Тишина, повисшая в комнате, казалась осязаемой. От этого странного напряжения Анжелика почувствовала, как мурашки побежали по ее спине. Девушке вдруг захотелось коснуться рукой черных, как смоль, волос мужчины. Анжелика сжала ладони в кулачки и смущенно отвела взгляд: - Мне пора домой, - шепотом произнесла она, разрушая эту колдовскую атмосферу вокруг. - Да, - так же тихо ответил граф, отступая назад. - Я велю слуге проводить Вас. - Хорошо, - кивнула баронесса. - Я буду готова через несколько минут, - и сделав неловкий реверанс, она поспешно направилась к двери. Он тихо окликнул ее: - Анжелика! Анжелика! Он стоял возле камина в таинственной позе итальянского Арлекина, прижимая палец к губам. - Сударыня, никому не рассказывайте, что я в Монтелу. Пусть пока это будет наш маленький секрет. Девушка согласно кивнула, и нерешительно улыбнувшись, выскользнула за дверь. *** Анжелика вернулась в замок в сопровождении слуги господина Молина. Барон стоял во дворе, раздавая указание слугам. - Вот и ты, моя маленькая дикарочка, - улыбнулся ей отец. Барон де Сансе был в хорошем расположении духа сегодня. - Вижу, даже монастырские стены не изменили твоих привычек бегать по лесу, - покачал головой мужчина. - Надо сказать спасибо господину Молину, а то я уже собирал людей на твои поиски. Его слуга прибыл вовремя. - Простите, отец, - склонив голову, проговорила девушка. - Я не думала, что так произойдет. - Ладно, пустое, - махнул рукой Арман. - Ты жива и здорова, и это главное. А сейчас иди позавтракай, и мы с тобой совершим небольшую прогулку. - Куда? - удивилась Анжелика. - Увидишь, - таинственно проговорил барон. - А герцог к нам не присоединится? - подозрительно спросила девушка. - Нет, Его светлость уехал по делам и вернется лишь вечером, - ответил барон. Девушка облегченно выдохнула. Ей совсем не хотелось видеть Модрибура, тем более сейчас. Она уговаривала себя, что не боится противного старика, но каждый раз, вспоминая его отталкивающее лицо, холодные глаза, кривящиеся в гадкой усмешке губы и угрозы, ее бросало в дрожь. Анжелика наскоро позавтракала, пропуская мимо ушей ворчание и причитания кормилицы, и переодевшись, вернулась во двор. По распоряжению барона конюх оседлал двух лошадей. Заинтригованная словами отца, Анжелика ни о чем не спрашивала. Неожиданно какое-то странное чувство охватило ее. Только несколько мгновений спустя она вдруг осознала, что произошло. Рука конюха, помогавшего ей сесть в седло, скользнув по ее ноге, задержалась и погладила ее, что уже никак нельзя было счесть нечаянностью. Барон ушел в замок сменить сапоги и надеть чистый воротник. Анжелика нервным жестом отдернула ногу, и лошадь сделала несколько шагов. - Это еще что! Она чувствовала, как покраснела, и злилась на себя за то, что эта мимолетная ласка взволновала ее. Конюх, здоровенный, широкоплечий детина, поднял голову. Из-под пряди темных волос знакомым лукавством светились его карие глаза. - Николя! - воскликнула Анжелика. Теперь в ней боролись два чувства: радость от встречи со своим товарищем детских игр и смущение, вызванное его дерзостью. - А-а, ты наконец узнала Николя! - воскликнул барон де Сансе, широким шагом приближаясь к ним. - Вот уж истинное наказание для нас, никто не может совладать с ним. Ни на земле, ни с мулами - нигде не желает работать. Бездельник и бабник - вот он каков, твой прелестный дружок, Анжелика. Но Николя, казалось, совсем не смутил такой отзыв барона. Он продолжал смотреть на Анжелику и смеялся, показывая белые зубы, смеялся дерзко, почти нагло. Из-под расстегнутой рубашки видна была его мускулистая загорелая грудь. - Эй, малый, садись на мула и поезжай за нами, - приказал барон, ничего не заметив. - Слушаюсь, хозяин. Они проехали по подъемному мосту и свернули налево. - Куда мы едем, отец? - На старый свинцовый рудник. - К развалинам неподалеку от Ньельского монастыря? - Совершенно верно. Анжелика вспомнила обитель распутных монахов, свою безумную детскую затею бежать в Америки и рассказ брата Ансельма о руднике, о том, как в древние времена там добывали свинец и серебро. - Не понимаю, какое отношение имеет этот заброшенный клочок земли к... - Теперь он уже не заброшен и называется Аржантьер. Это и есть твое приданое. Если ты помнишь, Молин в свое время просил меня возобновить права нашей семьи на разработку рудника, а также хлопотать об освобождении от налогов четверти добытого свинца. Когда мне удалось добиться этого, он привез туда рабочих-саксонцев. Видя, какое значение он придает нашей, прежде заброшенной земле, я как-то сказал ему, что предназначил ее тебе в приданое. - И теперь он достанется герцогу? - передернув плечиками, спросила девушка. - Когда он станет твоим мужем, - кивнул барон. - Слуга, приехавший с тобой, передал мне письмо от управляющего о том, что господин Молин хотел бы видеть меня на руднике. И я решил заодно показать тебе твое приданое. Анжелика ехала чуть позади барона, и он не мог видеть выражение ее лица. А она в бессильной злобе кусала губы своими белыми зубками. Разве могла она объяснить отцу, в какое безвыходное и даже опасное положение поставили её и всю семью, если он убежден, что так ловко устроил счастье своей дочери! Они добрались до рудника за час. Когда-то Анжелике представлялось, что этот черный карьер и гугенотские деревни неподалеку от него находятся где-то на краю света, а теперь вдруг оказалось, что они совсем близко. Это впечатление подкрепляла отличная дорога, которая вела туда. Около рудника появились дома для рабочих. Отец и дочь спешились, и Николя взял лошадей под уздцы. Заброшенный рудник, так врезавшийся в память Анжелики, изменился до неузнаваемости. По желобам сюда подавалась проточная вода, которая с помощью колес приводила в движение несколько вертикальных каменных жерновов. Чугунные рудодробильные песты с неимоверным грохотом дробили большие глыбы породы, которые рабочие откалывали от скалы кувалдами. В двух печах жарко пылало пламя, раздуваемое огромными кожаными мехами. Рядом с печами высились черные горы древесного угля, все остальное пространство было завалено кучами породы. Группа рабочих лопатами бросала размельченную жерновами породу в деревянные желоба, по которым тоже текла вода, другие скребками подгребали ее против течения. Несколько поодаль высилась какая-то довольно солидная постройка, двери которой были затянуты сеткой, забраны железной решеткой и заперты на большой замок. Два человека, вооруженные мушкетами, стояли у входа в это помещение. - Здесь хранятся слитки серебра и свинца, - пояснил барон. И преисполненный гордости, он добавил, что в следующий раз попросит Молина показать Анжелике этот склад. Потом он повел ее к ближайшему карьеру, который спускался высокими террасами, метра в четыре каждая, образуя нечто вроде римского амфитеатра. Тут и там под скалой зияли черные дыры туннелей, и из них время от времени появлялись ослики, которые тянули небольшие тележки. - На руднике живет десять саксонских семей - потомственных рудокопов, литейщиков и камнеломов. Вот они-то вместе с Молином и ведут разработки. - И сколько же рудник приносит дохода в год? - спросила Анжелика. - Откровенно говоря, я никогда не задумывался над этим, - несколько смущенно признался барон Арман де Сансе. - Ты понимаешь, Молин регулярно вносит мне за него арендную плату. Он взял на себя все расходы по оборудованию. Кирпичи для печей привезены из Англии и, наверно, даже контрабандой из Испании, через Лангедок. - Господин барон! Мадемуазель Анжелика! - услышали они голос эконома. Анжелика обернулась и увидела двух всадников: управляющего поместьем Плесси-Бельер и графа де Пейрака. Девушка поймала на себя на том, что невольно заулыбалась, увидев знакомого колдуна. Подъехав поближе, они спешились. - Господин барон, - поклонившись, поздоровался эконом. - Молин, - кивнул Арман. - Господин барон, позвольте представить Вам графа Жоффрея де Пейрака де Морана д'Ирристрю. - Рад знакомству. Я - барон Арман де Сансе де Монтелу. - Не потомок ли Вы Сальдебрейля де Сансе, коннетабля Аквитании, которого герцогиня Алиенора сделала сенешалем в благодарность за преданность и верную службу? - спросил граф. - Именно, - гордо вскинув голову, подтвердил Арман. - Моя дочь, баронесса де Сансе, - представил барон Анжелику. - Я очарован, сударыня, - поклонился де Пейрак с изяществом, которое сложно было ожидать от человека с искалеченной ногой. Анжелика, присев в реверансе, закусила губу, чтобы не засмеяться над этой небольшой комедией, что невольно разыграли они перед её отцом. Темные глаза графа тоже сияли лукавством. - Я как раз рассказывал дочери о том, что благодаря Вашей поддержке, это пустырь стал приносить прибыль. Ранее мне не удавалось с Вами познакомиться и лично поблагодарить Вас, но теперь, граф, знайте, что я в неоплатном долгу перед Вами, - проговорил барон. - Я счастлив, что мой научный интерес стал полезным и для Вас, барон, и для вашей семьи. - Надолго ли Вы в наших краях? - спросил Арман. - Я приехал проследить за установкой новой паровой машины, и думаю, останусь еще на несколько дней. - Тогда, я полагаю, Вы не откажетесь от приглашения на ужин сегодня в нашем замке. Там не будет никаких изысков, но Вы окажете нам честь своим присутствием, - с искренним гостеприимством пригласил де Сансе нового знакомого. Жоффрей перевел взгляд на Анжелику, которая стояла чуть позади отца и делала вид, что не прислушивается к разговору мужчин. Граф про себя улыбнулся - все шло по их с Молином плану. Пора было встретиться с герцогом де Модрибуром лицом к лицу. - Я польщен Вашим приглашением и с радостью принимаю его, - поклонился граф. - Тогда ждем Вас. А теперь, к сожалению, нам нужно возвращаться назад, - попрощался барон. - До встречи. Молин, - кивнул он эконому, стоящему чуть поодаль и занятому разговором с одним из рабочих. - Господа, - попрощалась Анжелика, на этот раз не сдержав улыбку. Избегая снова встречаться взглядом с де Пейраком, девушка поспешила вслед за отцом. - Господин барон, - окликнул барона Молин. - Подождите минутку. Тот дал знак дочери, чтобы она отправлялась без него. Девушка нехотя пришпорила лошадь. Никола на своем муле следовал за нею. Теперь она совсем не обращала внимания на молодого слугу. Она гадала, для чего Молин попросил отца остаться, и что случится сегодня вечером? Обещание графа-колдуна приехать на ужин и встретиться с ненавистным герцогом означало, что у мужчины уже есть какой-то план. Неожиданно ее думы прервал голос Николя: - Мадемуазель! Мадемуазель Анжелика! Она машинально натянула поводья, и лошадь, которая уже несколько минут шла пешком, остановилась. Обернувшись, Анжелика увидела, что Николя спешился и машет рукой, подзывая ее. - Что случилось? - спросила она. Он с таинственным видом прошептал: - Сойдите с лошади, я хочу вам что-то показать. Она спрыгнула на землю, и слуга, обмотав поводья лошади и мула вокруг ствола молодой березы, углубился в рощу. Анжелика последовала за ним. Весенний свет, просачивавшийся сквозь молоденькие листочки, был цвета дягиля. В чаще, не умолкая, свистел зяблик. Николя шел, нагнув голову, словно искал что-то. Наконец он остановился, опустился на колени и, поднявшись, протянул Анжелике пригоршню душистых красных ягод. - Земляника, - прошептал он, и улыбка зажгла лукавый огонек в его карих глазах. - Не надо, Николя, это нехорошо, - тихо ответила Анжелика. Но от волнения на глаза ее навернулись слезы. Николя вдруг вернул её в чарующий мир детства, в чарующий мир Монтелу с прогулками по лесу, опьяняющим ароматом боярышника, прохладой, веющей от каналов, по которым Валентин катал её на лодке, речушками, где они с Николя ловили раков, в мир Монтелу, равного которому нет на земле, мир, где сладковатое, таинственное дыхание болот смешивается с резким ароматом окутанного тайной леса... - А помнишь, мы называли тебя маркизой ангелов? - шепотом спросил Николя. - Глупый, - дрогнувшим голосом проговорила она. - Николя, ты не должен... Но она сама уже, как в детстве, брала губами нежные и сладкие ягоды прямо из его протянутых ладоней. И как тогда, Николя стоял совсем рядом, но только теперь этот некогда худенький живой мальчуган с лицом, напоминающим беличью мордочку, превратился в юношу на целую голову выше нее, и в вырез расстегнутой рубашки она видела его смуглую, заросшую черными волосами грудь, вдыхала исходящий от него резкий мужской запах. Она слышала, как медленно и тяжело он дышит, и, взволнованная, не решалась поднять голову, боясь встретиться с его дерзким и жарким взглядом. Она продолжала есть землянику, поглощенная этим упоительным занятием, которое в действительности имело для нее какой-то особый смысл. Когда исчезла последняя ягодка, Анжелика вдруг закрыла глаза и прислонилась к стволу дуба. - Анжелика? - начал разговор Николя, переходя на местное наречие. - Да. - Это правда, что этот старик-герцог твой жених? Девушка от неожиданности вопроса распахнула глаза: - Кто тебе сказал?! - строго спросила она. - Никто, - пожал плечами конюх. - Просто вокруг болтают. Анжелика отошла от дерева и сделала несколько шагов в сторону мирно пасущихся мула и лошади. Потом, не сумев скрыть раздражения, резко бросила: - Мало ли кто что болтает! Парень некоторое время смотрел ей вслед, потом быстро нагнал, схватил за плечи, развернул к себе и крепко прижал к груди. - Анжелика, давай сбежим. Помнишь, мы хотели попасть в Америки. Мне никто не нужен, кроме тебя. Я это понял, когда ты уехала. Я тогда несколько дней ходил сам не свой. Это правда, я лентяй, бегаю за девками, мне противно возиться с землей и со скотом. Я и сам не знаю, чего хочу. Раньше мое место было подле тебя. И теперь мне не нужен никто кроме тебя. Давай убежим, Анжелика! Птицы в ветвях деревьев испуганно смолкли. - Ты бредишь, бедный мой Николя, - ласково сказала Анжелика. - Только не жалей меня! - воскликнул Николя, и, несмотря на его загар, видно было как он побледнел. Девушка освободилась от его объятий и тряхнула своими длинными волосами, которые, как прежде, свободно спадали ей на плечи. Ее охватил гнев. - Мы больше не дети, Николя, и сейчас не время для глупых фантазий! Анжелика пошла по тропинке к дороге, нервно сбивая хлыстом нежные побеги на кустах, которые росли на обочине. Конь и мул дружно паслись на опушке леса. Николя отвязал их. Не поднимая глаз, он помог Анжелике сесть в седло. Нет, она больше не будет убегать. Она будет сражаться за свою свободу. Анжелика хлестнула коня и пустила его во весь опор.
княгиня Спадо: Опять ура вашему таланту, браво ,а скоро будет дальше?... ой простите ето я от восторга!
Violeta: Наконец-то Анж и граф заинтересовались друг другом всерьез Скорей бы уже влюбились!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс, понравилось долгожданное продолжение Клеманс пишет: - Не потомок ли Вы Сальдебрейля де Сансе, коннетабля Аквитании, которого герцогиня Алиенора сделала сенешалем в благодарность за преданность и верную службу? - спросил граф. приятно, что вы использовали мою привязку к историческому лицу
Клеманс: Jeoffrey de Peyrac не смогла пройти мимо такой прекрасной привязки))) так что простите за небольшое заимствование без разрешения Рада, что понравилось))) Творю дальше
княгиня Спадо: Я думаю эсли автор что-то позаимствовал у колеги для помощи своей работе то ето не преступление, и вокруг етого ненадо поднимать шум и портить кровь многим людям(вам не в обиду, я не о вас говорю!)
Jeoffrey de Peyrac: княгиня Спадо пишет: Я думаю эсли автор что-то позаимствовал у колеги для помощи своей работе то ето не преступление, и вокруг етого ненадо поднимать шум и портить кровь многим людям(вам не в обиду, я не о вас говорю!) Бог с вами, мы и не обижались, я надеюсь, что Клеманс все поняла правильно - мне действительно приятно, что использована моя идея
княгиня Спадо: Вы не думайте, это не критика, я просто сказала на основе опита
Клеманс: Jeoffrey de Peyrac пишет: Бог с вами, мы и не обижались, я надеюсь, что Клеманс все поняла правильно - мне действительно приятно, что использована моя идея Конечно все понято правильно))) и кстати, с удовольствием читаю Ваше творение и жду продолжение
Violeta: Мне кажется, что все авторы, которые пишут свои прекрасные фанфы у нас на форуме, создают настолько притягательные и реальные альтернативы, что они воспринимаются, как часть канона. Я уже иногда путаю, где текст Голон, а где фанф, настолько талантливо и похоже написано!
княгиня Спадо: Правда есть такое ощущение!
Violeta: княгиня Спадо пишет: Правда есть такое ощущение!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс пишет: кстати, с удовольствием читаю Ваше творение и жду продолжение спасибо надеюсь в продолжении все сложится - отчаянно работаю над этим
Леди Искренность: Итак, оба "активных" фанфика на форуме, идя разными путями, подошли к одному и тому же: проблеме рудника, его покупки/продажи или передачи в наследство и тому, чтобы граф задумался о женитьбе на барышне. Клеманс, очень импонирует, как вы переплетаете авторский текст со своим. Jeoffrey de Peyrac пишет: приятно, что вы использовали мою привязку к историческому лицу Подобная преемственность как бы превращает все фанфики в единый организм.
Леди Искренность: Violeta пишет: Я уже иногда путаю, где текст Голон, а где фанф, настолько талантливо и похоже написано! У меня похожее ощущение. Особенно когда в фанфиках идет речь о событиях не озвученных автором, но подразумевающихся, как например юность графа или его жизнь до свадьбы или после костра. Тогда точно кажется, что так все и было. Хотя и альтернативные версии развития событий очень напоминают авторский текст и создают впечатление параллельной реальности.
Клеманс: Лицом к лицу Анжелика вернулась в замок. Недавний разговор с Николя взволновал ее, выбил из колеи, но одновременно воскресил в памяти дни их беззаботного детства и заставил с горечью осознать, что они, увы, давно выросли: что она уже не ребенок, и никто больше не будет относиться к ней, как к маленькой фее. Как бы ей хотелось никогда не взрослеть, а оставаться все той же жизнерадостной девочкой, играющей в лесах родного Монтелу с ватагой мальчишек и плавающей по каналам на лодке с Валентином! Она горестно вздохнула, наблюдая за царившей во дворе суматохой и лихорадочными приготовлениями к ужину. Чтобы не мешать слугам и не мучить себя мыслями о предстоящем вечере, Анжелика поднялась в свою комнату. Подойдя к огромной постели, которую раньше она делила с Ортанс и Мадлон, Анжелика застыла в изумлении. На кровати лежало платье, подобное которому ей доводилось видеть только на благородных дамах в замке Плесси-Бельер. Цвета молодого вина, с расшитым золотой нитью лифом, оно казалось чужеродным среди обветшалой обстановки покоев. Девушка дотронулась до подола, все еще не веря, что наряд реален, но тут же отдернула руку, спрашивая себя, откуда оно здесь взялось. В дверь постучали, и в комнату вошли слуги, неся большую лохань и ведра с водой. Следом за слугами шла Фантина. - Голубушка моя, барон велел принести тебе воды, чтобы ты могла привести себя в порядок к ужину. Женщина выгнала слуг, принесших все необходимое для купания, и наполнила лохань водой. - Нянюшка, а откуда тут взялось это платье? - А, это, - посмотрела кормилица в сторону кровати. - Слуги его светлости принесли, велели передать, что это подарок жениха, - последнее слово женщина произнесла с нескрываемым презрением. Тут же платье перестало казаться Анжелике таким притягательным. Хотелось выкинуть его, как что-то противное и даже опасное. И уж тем более расхотелось его надевать. - Анжелика, вода стынет, - поторопила девушку Фантина. Та медленно стала раздеваться. Никакого желания готовиться к ужину у Анжелики не было. Захотелось позлить старика и надеть одно из своих платьев - строгих, невзрачных, сшитых для монастыря, но она понимала, что если она хочет вывести герцога на чистую воду, то нужно убедить его, что она смирилась с предстоящей свадьбой. А значит, она наденет платье и будет весь вечер вести себя, как подобает юной девушке, только что вышедшей из монастыря. Фантина помогла Анжелике помыться, сделать высокую прическу, которая открывала длинную шею, и теперь помогала надевать воспитаннице новое платье. - Ах, какая же ты красавица, какая красавица, голубка моя, - сокрушенно вздыхала она. - Грудь у тебя такая упругая, что ей не нужны никакие корсеты. Смотри, чтобы корсет не сдавливал ее. Не затягивайся сильно. - Нянюшка, а не слишком ли глубокий вырез? - Знатной даме положено, чтобы грудь была видна. Ах, какая ты красавица! И кормилица со вздохом глухо пробормотала, словно про себя: - И подумать только, боже милостивый, для кого! - Не волнуйся нянюшка, возможно, отец еще одумается, - вздохнув, произнесла Анжелика. - Дай Бог, милая моя, - вздохнула кормилица, заканчивая с туалетом девушки. - Я, конечно, всего лишь старая женщина и мало что понимаю в делах хозяев, но отдавать девицу за старика, чуть ли не одного возраста с её отцом... Будь он хоть трижды герцог... Не для этого я тебя растила. Тем временем в главном зале замка уже был накрыт стол. Камин, факелы на стенах и множество свечей разгоняли наступающую темноту и сырость. За столом уже чинно восседали тетушки, баронесса де Сансе, сам барон, герцог и граф де Пейрак. Жоффрей внимательно осматривал обстановку замка. Молин говорил, что барон живет в стесненных обстоятельствах, и то, что граф видел вокруг себя, действительно было границей нищеты. Жизнь барона и его семьи практически не отличалась от жизни обычных селян в ближайшей деревне. Но Пейрака не пугала ни окружающая его обветшалая обстановка, ни просто накрытый стол. Ведь, вернувшись в родную Тулузу, в свои владения, которые он оставил в шестнадцать лет, отправившись путешествовать, ему тоже пришлось отстраивать замок заново и приводить в порядок принадлежащие ему земли, возвращая величие и богатство своему роду. Герцог де Модрибур был крайне удивлен, увидев неожиданного гостя. - Герцог Дамиан де Модрибур, - поклонился он. - Граф Жоффрей де Пейрак де Моран д'Ирристрю, - кивнул Жоффрей. - Рад нашему знакомству, граф,- сверля его внимательным взглядом, ответил герцог.- Я и не знал, что Вы бываете в этих краях. - Я помогаю господину барону с разработкой рудника Аржантьер, - проговорил де Пейрак. - Да, если бы не граф, то рудник до сих пор стоял заброшенным, - с легкой улыбкой кивнул Жоффрею барон де Сансе. Было видно, что граф весьма симпатичен хозяину замка. - Да, - нахмурился герцог. - Говорят, что к графу золото течет прямо в руки. Что он открыл тайну философского камня, - он испытывающие посмотрел на Пейрака. - О, нет, - засмеялся граф. - Я, право, убежден, что никакого философского камня и волшебной формулы по превращению металлов в золото не существует, и с легким сердцем отдаю право поиска их другим. Все, что помогло мне в моих исследованиях, - это желание учиться и узнавать новое. По лицу герцога было видно, что он ничуть не поверил словам графа. Про Великого Лангедокского хромого ходило много слухов, уже превратившихся в легенды, и не последнее место в этих россказнях занимал дьявол, с которым молодой граф подписал контракт. Жоффрей прекрасно знал об этом, и не упускал случая со свойственной ему иронией посмеяться над теми, кто верил этим сказкам. - А Ваши отель и праздники в нем довольно привольны, - гадко ухмыльнулся герцог, желая обличить де Пейрака в распутстве. - Не более, чем любой прием при Дворе, - парировал граф. Барон и остальные с любопытством, и одновременно некоторой неловкостью, следили за разговором двух мужчин. - Про вас, Ваша светлость, тоже ходит много различных слухов, но стоит ли им верить? - саркастически проговорил граф. - Давайте не будем смущать наших великодушных хозяев обсуждением расхожих сплетен. В глазах де Модрибура зажегся недобрый огонек. Он уже было раскрыл рот, чтобы сказать какую-нибудь колкость, но тут его взгляд упал на лестницу, на верхней ступеньке которой стояла Анжелика, и от восхищения он потерял дар речи. Девушка медленно спускалась, стараясь не смотреть на Модрибура, который поспешно встал из-за стола, чтобы встретить её у подножия лестницы. Будущий муж протянул свою ладонь девушке, и та, чуть помедлив, вложила в нее свою, позволила ему проводить себя к столу и усадить на предназначенное ей место. - Анжелика, как ты сразу повзрослела! - воскликнул барон, увидев дочь в новом, непривычном для него обличии. - Право слово, я и не думал, что роскошное платье так все изменит! Теперь ты, пожалуй, ничем не отличаешься от придворных дам, танцующих на балах. Ведь правда, Ваша светлость? - Да, барон, ваша дочь и моя невеста настоящий бриллиант, которому наконец подобрали достойную оправу, - улыбнулся герцог, выделяя слово "моя" и следя за реакцией Пейрака. Граф же не мог отвести от юной баронессы взгляда. Образ маленькой феи, почти ребенка, до сих пор стоящий у него перед глазами, рушился с невероятной быстротой, словно с глаз его сняли туманную пелену. Сейчас он будто увидел её впервые. Теперь он понимал герцога и его желание женится на девушке. Будь он проклят, этот старый развратник, который с ходу распознал то, что Жоффрей только что разглядел! Юная, невообразимо хрупкая, но уже не девочка, а молодая женщина. Платье подчеркнуло ее восхитительные формы, прическа сделала черты удивительно красивого лица взрослее, и казалось, даже взгляд Анжелики изменился. Жесты, походка - все говорило в ней о пробудившейся женственности. В ней не было жеманства и кокетства, она была сама искренность, но при этом была еще опаснее и обворожительнее в своем невинном неведении собственной привлекательности. - Моя будущая жена великолепна, - довольно громко произнес герцог. - Но я хочу преподнести ей подарок в честь нашего обручения, который еще больше подчеркнет красоту невесты. Он достал из кармана камзола бархатный мешочек и вытащил из него довольно массивное ожерелье. Анжелика посмотрела на крупные темно-красные камни, обрамленные в золотую оправу, как на ядовитую змею. Де Модрибур жестом пригласил девушку к большому старому зеркалу в одной из ниш пиршественной залы. Несмотря на старания слуг, зеркальная поверхность была мутной, и в свете ярко горящих свечей отражались лишь силуэты девушки и мужчины, стоящего за её спиной. Анжелика вздрогнула, почувствовав, как драгоценный металл коснулся ее кожи. Холодные пальцы старика задержались на ее обнаженных плечах и чуть сжали их. Она смотрела на себя в зеркало, но видела не дорогое платье и роскошное ожерелье, надетые на ней, а темную фигуру человека, с которым совсем скоро ее должна была связать безжалостная судьба. И вдруг она ощутила себя придавленной таким отчаянием, словно на ее плечи легла чугунная плита. - Богатая сбруя для моей норовистой кобылки, - прошептал ей в самое ухо де Модрибур. Анжелика дернулась, словно ожегшись. Украшение было слишком громоздким для изящной девичьей шеи и смотрелось, словно богато изукрашенный ошейник. Они вернулись к столу. Барон с удовольствием смотрел на дочь, и казалось, не замечал её подавленного настроения, а она, сдержав тяжелый вздох, рвущийся из груди, села за стол слева от отца, рядом с герцогом. Граф отметил бледность Анжелики, во взгляде юной баронессы читалось отчаянье загнанного в ловушку зверя, но прямая спина и гордо вздернутый подбородок скрывали истинное состояние девушки. - Значит, рудник, - проговорил герцог. - Там, где добывают серебро? Ведь именно он является приданным мадемуазель Анжелики? - Абсолютно верно, - согласно кивнул головой барон. - Получается, после женитьбы я стану владельцем рудника. Граф, надеюсь Вы поможете мне в его разработке? - Все работы на руднике, требующие моего вмешательства, уже почти закончены, - ответил граф. - Как жаль, - покачал головой герцог. - А я так хотел понаблюдать за тем, как вы превращаете простой металл в драгоценный! - Не вижу никакого препятствия к этому, - проговорил де Пейрак. - Приезжайте завтра на рудник, и я покажу, что ничего не превращаю, а лишь извлекаю. - Договорились, - ухмыльнулся герцог, обрадованный такой сговорчивостью Тулузского колдуна. - Сударыня, - неожиданно обратился граф к Анжелике. Она вздрогнула и посмотрела на мужчину. В его глазах читалась ироническая усмешка, словно он участвовал в забавной комедии, и девушка вдруг почувствовала, что отчаянье, охватившее все ее существо минутой ранее, ослабло. - Да, господин граф? - Не хотите ли Вы тоже посмотреть, как добывается серебро? Ведь Аржантьер принадлежит именно Вам. - С удовольствием, - кивнула она на этот раз с искренней улыбкой. Ужин подходил к концу, баронесса, сославшаяся на усталость, поднялась к себе еще где-то час назад, за ней, попрощавшись и принеся извинения, последовали тетушки. За столом оставались только четверо: герцог, граф, барон и сама Анжелика. Хозяин замка, несколько разомлевший из-за выпитого вина, находился в полудреме. Анжелика, понимая, что на нее переложили роль хозяйки дома, оставалась за столом, внимательно следя за разговором герцога и графа. Де Модрибур интересовался жизнью Пейрака в Тулузе, а именно - его исследованиями в области добычи золота. Но хоть тот и пытался объяснить, что все это лишь наука и никакой магической формулы он не знает, герцог ему не верил, и чем больше пьянел, тем сильнее намекал на связь графа с темными силами. На все это Жоффрей отвечал с присущей ему иронией, не забывая подливать де Модрибуру вина в бокал. Он видел, с какой смесью восхищения и неприкрытой похоти смотрел герцог на Анжелику с тех пор, как она спустилась в зал. Пейрак прекрасно понимал, что не вполне трезвый герцог может попытаться силой добиться благосклонности от девушки, и вряд ли кто-то сможет его остановить. Поэтому, не имея возможности помещать герцогу каким-то иным путем, Жоффрей решил напоить того до такой степени, чтобы быть уверенным, что с маленькой феей ничего не случится хотя бы сегодня ночью. - Сударь, но говорят, что у Вас было множество любовниц по всему миру! – восклицал герцог. – Я ни за что не поверю, что их привлекала ваша искалеченная нога и шрамы. Девушка, услышав о многочисленных любовница графа, вздрогнула и посмотрела на мужчину. Это открытие отозвалось в ней неприятным чувством ревности, что удивило саму Анжелику. Разве она имеет право ревновать графа? - Возможно, потому что к женщине нужно относиться с уважением - к каждой, как бы она не выглядела, стара она или молода, богата или нет, - проговорил Пейрак, смотря на Анжелику. – А не относиться к ней, как к добыче. - Глупости! Женщина рождена, чтобы подчиняться мужчине. Так же, как лошадь или собака! – с громким стуком опустив бокал на стол, возразил герцог. Вино наконец одолело де Модрибура, и он, уронив голову на грудь, раскатисто захрапел. Анжелика, не обращая внимания ни на какие правила этикета, тут же выскочила из-за стола и выбежала во двор. Весь вечер ей казалось, что она задыхается - украшение жгло нежную кожу, не давая дышать. В нем она чувствовала себя рабыней, оно было словно публичный знак её неволи. И сейчас нервными движениями, царапая пальцы об острые грани драгоценных камней, она пыталась снять с себя злосчастное ожерелье, но оно упрямо не поддавалось. Свобода, ей нужна была свобода! Свобода самой решать свою судьбу, влиять на события вокруг, говорить и делать то, что она хочет, а не быть послушной марионеткой в руках Провидения. Именно невозможность повлиять на ситуацию, громко и отчетливо сказать "нет" ненавистному жениху, душила её. Воздух в легкие входил рывками, а застежка никак не хотела поддаваться. Анжелика все с большим остервенением рвала на себе украшение. Слезы злости на герцога, на отца и на саму себя застилали глаза. Девушка и не заметила, как сзади к ней подошел граф. Он едва уловимым движением пальцев расстегнул застежку ожерелья, и оно упало в руки девушке. Анжелика вздрогнула от неожиданности. - Тише, сударыня, поберегите свои прекрасные пальчики, - прошептал де Пейрак. - Вы отлично держались сегодня. Я был удивлен Вашей выдержкой. Клянусь честью, даже мне было сложно выдерживать общество герцога так долго! Голос графа подействовал на нее как-то странно, словно натянутая до предела струна наконец оборвалась. Плечики девушки дрогнули, она опустила голову и расплакалась. Жоффрей развернул ее к себе лицом и притянул к своей груди. Его совершенно не волновало, что кто-то из слуг или хотя бы тот молодой конюх, что привел его коня, увидит их в таком двусмысленном положении. Ладонь графа легко прошлась по волосам девушки и опустилась ей на спину. Анжелика замерла от этой неожиданной ласки, не зная, как реагировать. Она с удовольствием вдыхала уже знакомую ей смесь запахов табака и фиалок и постепенно успокаивалась. - Не нужно плакать, мадемуазель де Сансе, - тихо произнес мужчина, с нотками нежности и затаенной грусти в голосе. - Я избавлю Вас от этого брака, даже если мне придется вызвать герцога на дуэль. А сейчас идите спать и заприте дверь покрепче. Всего лишь на миг губы де Пейрака коснулись макушки девушки: - Добрых снов, Анжелика. Он выпустил её из своих объятий, и не оборачиваясь, направился к своему коню, который уже в нетерпении переминался с ноги на ногу, ожидая хозяина. Взгляд графа на миг встретился с горящими ненавистью глазами конюха, который тут же поспешил склонить в почтительном поклоне голову, но его ладони, судорожно сжатые в кулаки, недвусмысленно выдавали его состояние. Де Пейрак, на секунду удивившись, что же могло так разозлить слугу, вскочил на лошадь и направился к домику управляющего поместьем Плесси-Бельер. Стемнело, но это нисколько не беспокоило всадника. Он уже успел изучить дорогу, и поэтому, пустив коня в галоп, стал размышлять о маленькой фее, образ которой, стоящей в свете свечей на верхней ступеньке лестницы, до сих пор будоражил его воображение. И сердце мужчины, до сегодняшнего дня привыкшего легко разбивать женские сердца, вдруг впервые дрогнуло. *** Анжелика, удивленная произошедшим, еще несколько минут простояла на улице, позволяя ночному ветерку остудить ее пылающие щеки. Она окончательно запуталась в происходящем. "Неужели я небезразлична графу? Чушь!" - замотала девушка головой. - "Он относится ко мне, как к ребенку, как к маленькой девочке, что однажды неожиданно свалилась с дерева к нему на руки, и никак иначе". Придя к такому выводу, Анжелика поняла, что несколько огорчена этим фактом, хотя еще совсем недавно мечтала снова вернуться в детство. Когда она вошла обратно в замок, за столом уже никого не было. Отцу помог добраться до своих покоев Гийом, ну а герцога, должно быть, отвели в его комнату слуги из его свиты. Девочки-служанки торопливо поклонились Анжелике и поспешили унести грязную посуду на кухню. Юная баронесса тоже не стала задерживаться внизу и поднялась к себе. Но стоило ей пройти первый пролет лестницы, как сверху послышались чьи-то шаги. Она не придала этому значения, подумав, что это кто-то из слуг, поэтому, когда вдруг чьи-то руки схватили ее за плечи и потянули в одну из ниш, девушка не успела даже вскрикнуть. Крепкая ладонь накрыла её рот. Анжелика почувствовала спиной холод каменной кладки. - Не ожидала, кобылка моя! - услышала она пьяный голос герцога. Анжелику замутило от запаха перегара, исходившего от мужчины, но приступ тошноты внезапно прекратился, когда она почувствовала, как пальцы герцога прошлись по краю ее лифа. - Вы сегодня обратили на себя внимание окружающих. А как на Вас смотрел этот колдун... Готов поспорить, что он не прочь сделать Вас своей любовницей. Пальцы де Модрибура проникли под корсаж, касаясь груди. Анжелика дернулась в попытке отстраниться, но вторая рука герцога еще сильнее сжала плечо девушки, не давая пошевелиться. - Возможно, я окажу ему такую услугу, но только после себя, - противная ухмылка скривила рот герцога. Он наклонился, желая поцеловать девушку. Анжелика замотала головой и задергалась еще сильнее, желая вырваться из ненавистных объятий. Все её существо противилось происходящему, но она не могла даже закричать, парализованная ужасом. Когда губы герцога находились всего в сантиметре от её губ, мужчину буквально отбросило от нее. Де Модрибур, отлетев к противоположной стене и сильно ударившись спиной, рухнул на пол. В проеме ниши, куда её затащил старик, стоял Николя. Грудь молодого человека вздымалась, словно от быстрого бега, лицо раскраснелось, ладони были сжаты в кулаки. Герцог зашевелился в вялых попытках встать: - Ах ты, гаденыш! Да как ты смеешь?! Парень, не долго думая, подошел к мужчине и с силой ударил его кулаком прямо в лицо. Герцог потерял сознание. - Боже мой, то ты наделал?! - запричитала Анжелика. - Когда он придет в себя, он прикажет забить тебя плетьми или повесить! Тебе нужно срочно бежать! - Бежим со мной, - схватил её за руку Николя. - Мы убежим в Америки, как мечтали когда-то. - Нет! - выдернула свою ладонь Анжелика. - Я не могу. - А может, тебе нравится зажиматься с господами в темных углах? - с обидой в голосе проговорил слуга. - Сначала этот колченогий во дворе, теперь герцог. - Не говори глупости! - возмутилась девушка. Тут раздались шаги на лестнице. - Что тут за шум? - услышали они голос Фантины. - Это герцогу стало плохо, - на ходу придумывала девушка. - Он спускался вниз и оступился. Николя проходил мимо, и я позвала его на помощь. - О, Господь мой, - покачала головой кормилица. - Ну, что застыли? Николя, бери Его светлость и неси в его покои. Пусть его слуга с ним разбирается. А ты, - обратилась она уже к Анжелике. - Бегом к себе, негоже девушке так поздно шляться по замку. Николя взвалил де Модрибура к себе на плечо. - Убегай, понял? - умоляюще прошептала Анжелика, когда он проходил мимо нее, а сама поспешила в свою спальню. Она надеялась, что упрямый мальчишка её послушает и как можно скорее покинет поместье. Герцог был страшным человеком, и она была уверена, что если Николя не уйдет, то с ним случиться что-то ужасное. Анжелика вошла в спальню и закрыла толстую деревянную дверь на засов. Потом сорвала с себя ненавистное платье. Ожерелье выпало из ее рук еще на лестнице, когда герцог схватил ее, и так осталось лежать где-то в темноте ниши. Вытащив шпильки из волос, она тряхнула ими привычным движением маленькой дикарки. После пережитого страха на нее накатила усталость. Она легла на кровать и закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать. Наконец она уснула. Во сне она видела глаза Жоффрея де Пейрака, освещенные пламенем камина, видела, как в них танцуют огненные языки.
Анна: На самом интересном месте! Что же будет дальше? Хорошо, что вы вплели линию Николя. Он добьет герцога и сбежит? Или будет прятаться где-то в лесу, не у Мелюзины ли? Герцог теперь очень опасен - если он все же выживет, то озвереет окончательно. Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта.
Violeta: Анна пишет: Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта Несомненно хочется, но если его убить, то кто тогда женится на Амбруазине?! Отрывок офигенный, автору респект- столько событий и переживаний!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , просто здорово! Клеманс пишет: А Ваши отель и праздники в нем довольно привольны, - гадко ухмыльнулся герцог, желая обличить де Пейрака в распутстве. - Не более, чем любой прием при Дворе, - парировал граф. Барон и остальные с любопытством, и одновременно некоторой неловкостью, следили за разговором двух мужчин. - Про вас, Ваша светлость, тоже ходит много различных слухов, но стоит ли им верить? - саркастически проговорил граф. - Давайте не будем смущать наших великодушных хозяев обсуждением расхожих сплетен. Ах, как это по-Пейраковски Все образы
Мадемуазель Мари: Анна пишет: Вообще для герцога хочется самого кровожадного варианта. И мне тоже. Хот бы он больше не просыпался. Очень интересный отрывок!
Lutiksvetik: Клеманс, Великолепно! СПАСИБО!!!
Леди Искренность: Клеманс , я в восторге. Мне безумно нравится как вы вплели текст автора в свой сюжет и то, что раньше относилось к свадьбе с Жоффреем перекочевало к Модрибуру. Сцена с кормилицей. Калька сцены с колье. И Николя прямо таки герой-спаситель получился. С нетерпением жду продолжения.
княгиня Спадо: сюжет просто класс! только кончилось на самом интересном месте. Уже хочу дальше!
Тара: Клеманс когда будет продолжение этого чудесного фанфика? С нетерпением жду.
Акварель: Тара пишет: С нетерпением жду. присоединяюсь
Клеманс: Здравствуйте, дамы и господа. Скучали? Простите, самого медленного автора на свете . Но вот я вернулась, и не одна. В главе очень много знакомых, описаний, мест и фраз. И спасибо, мадам Голон, а так же Violeta, иначе бы чудо не произошло Чужие секреты Анжелика проснулась, когда солнце на небе поднялось уже высоко. Оставшаяся часть ночи прошла спокойно, но первая мысль, когда она открыла глаза, была о Николя. Послушал ли её упрямец? Сбежал? А возможно, его уже схватили слуги герцога? Гонимая этими тревожными размышлениями, девушка быстро оделась и спустилась вниз. Пройдя на кухню, она увидела Фантину, как обычно, хозяйничавшую у жарко растопленного очага. Гийом Люцен сидел за столом, неспешно раскуривая свою трубку. - Нянюшка? - А встала, моя голубка, - повернулась к ней женщина. - Барон уже два раза о тебе спрашивал. - Отец? Что-то случилось? - стараясь скрыть тревогу в голосе, спросила Анжелика. - Он что-то говорил о поездке на рудник с этим герцогом, - пожала плечами Фантина, ставя перед девушкой завтрак. Анжелика смотрела на стоящую перед ней тарелку и понимала, что вряд ли сможет проглотить хоть кусочек. - Не думала, что после вчерашнего Его светлость сможет куда-то ехать, - как бы невзначай проговорила девушка. - Господин оказался крепким старичком, - хмыкнула кормилица. - Хотя довольно сильный кровоподтек украшает его левую скулу, - с ехидством добавила женщина. Фантина была не глупа и прекрасно понимала, что вчера на лестнице произошло не совсем падение. И, пожалуй, Его светлости еще повезло - Николя вполне мог приложить его так, что герцог не очнулся бы, и видит Господь, она бы не огорчилась. - Поторапливайся, Анжелика, - заворчала Фантина, видя, что девушка до сих пор почти не притронулась к еде. - Прости, но мне не хочется есть, - отодвинула тарелку от себя девушка. - Ну, тогда иди переодевайся, а я передам барону, что ты готова к поездке. Как назло, этот бездельник Николя куда-то запропастился, - покачала головой Фантина. Так значит упрямец все же последовал её совету и сбежал. Анжелика вздохнула с облегчением и пошла переодеваться для поездки на рудник. Ей совершенно не хотелось находиться в обществе де Модрибура, особенно после вчерашней сцены, но мысль, что она увидит графа, не дала ей отказаться от этой поездки. Когда она вышла во двор, возле крыльца стояли две лошади. - Отец, а разве Вы с нами не поедете? - с беспокойством спросила Анжелика, почти подбегая к барону, стоящему неподалеку. - Доброе утро, дочь моя, - улыбнулся ей мужчина. - Нет, я должен заняться делами, связанными с предстоящей свадьбой. Его Светлость был так добр, что решил сыграть ее здесь, в Монтелу, среди твоих родных. От мысли о свадьбе Анжелику бросило в холод. Нет! Никогда! Уже подумывая отказаться от поездки, выдумав головную боль, девушка заметила Гийома Люцена, выводящего еще одну лошадь и мула. - Сопровождать вас будет Гийом и слуга герцога, - сказал барон, кивая в сторону старого солдата. Это не слишком успокоило девушку, но то, что она хотя бы не окажется с герцогом наедине, утешало. Из замка вышел сам де Модрибур, опираясь на руку слуги, - все-таки вчерашний удар об стену не прошел даром. - Доброе утро, Ваша светлость, - поклонился барон. - Лошади готовы, но Вы уверены, что ходите поехать? - Спасибо за беспокойство, но у меня хватит сил совершить небольшую прогулку, - улыбнулся герцог и перевел взгляд на девушку. В его глазах мелькнула злость. - Мадемуазель де Сансе готова к прогулке? - Да, Ваша светлость, - ответила Анжелика, подойдя к лошади и вскочив в седло. Ей хотелось ускакать от герцога подальше, но она заставляла себя ехать медленно, словно не замечая своего спутника. Дорога до рудника показалась ей теперь вдвое длиннее, чем накануне. Еще хорошо, что герцог, видимо из-за больной челюсти, не настаивал на беседе. Анжелика спокойно вздохнула только тогда, когда на горизонте возникли очертания одной из гидравлических машин. На пустыре, в специальном загоне, уже стоял вороной жеребец графа, и девушка непозволительно быстро соскочила с лошади, почти не глядя передавая поводья спешившему к ней слуге. Сердце отчаянно колотилось в груди, когда Анжелика взглядом искала высокую фигуру де Пейрака среди рабочих. Искала и не находила. Девушка стояла посреди открытой площадки не зная, что делать. Дождаться герцога, который вместе со слугами только подъехал к загону, или идти искать его самой? Не успела она принять решение, как услышала прямо над ухом: - Приветствую вас, мадемуазель де Сансе. От звука его глубокого голоса у Анжелики по спине побежали мурашки. Она повернулась и, встретившись с де Пейраком глазами, почувствовала, как щеки ее загорелись румянцем. - Мессир граф, - присела она в реверансе. Де Пейрак смотрел на юную девушку и осознавал, что волшебство продолжалось. Стоило ей появиться, как все вокруг словно осветил солнечный свет, живительный и яркий. - Господин граф, - к ним в сопровождении слуги подошел де Модрибур. - Сударь, - кивнул в знак приветствия де Пейрак. – Вы в порядке? – спросил он, заметив, что герцог несколько сдержан в своих движениях. – Что-то случилось, Ваша светлость? - Несчастный случай на лестнице, - ответил он, строго посмотрев на Анжелику, словно предупреждая о том, чтобы девушка молчала. - От души сочувствую вам, - проговорил мужчина. – Вы уверены, что готовы к экскурсии? - Конечно, сударь, - гордо вскинул голову де Модрибур. - Тогда прошу, - учтиво поклонившись, подал руку Анжелике граф. Это было дерзко, и Жоффрей знал, что герцог будет возмущен до глубины души, но ему было плевать. Он хотел держать эту девушку рядом с собой. Ведь именно из-за нее, а не из желания просветить де Модрибура относительно добычи серебра, Пейрак предложил эту экскурсию. Он хотел показать ей, что совсем не связан ни с Люцифером, ни с какими другими посланниками Ада, и не знает никакого магического секрета превращения металлов из обычных в драгоценные. И что он не колдун, но для нее готов стать волшебником... Девушка с достоинством приняла его руку и напомнила себе, что должна вести себя сдержанно. Вчера, когда она приезжала сюда с отцом, ей так и не удалось рассмотреть рудник, и теперь она с любопытством оглядывалась вокруг. Тут и там под скалой зияли черные дыры туннелей, и из них время от времени появлялись ослики, которые тянули небольшие тележки. Наконец вся их небольшая компания подошла ко входу в одну из штолен. Пейрак указал на огромный железный котел, под которым был разведен огонь. — Это одна из первых паровых машин, которые пока что существуют в мире. Она выкачивает из штолен подземные воды. Я сконструировал ее после одной из своих поездок в Англию. Из чана в штольню тянулись две толстые, чем-то обмотанные трубы, и время от времени из штольни вздымался фонтан воды. Они спустились ниже, где под навесом стояли закрытые каталонские печи. От кузнечных мехов, каждый из которых раздували двое мальчишек, на них пахнуло обжигающим, удушливым жаром. Бледные языки пламени, отдававшие сильным чесночным запахом, вырывались из открытой пасти печей, и в воздухе повисал какой-то тяжелый гар, который затем белыми хлопьями, словно снег, оседал вокруг. Анжелика протянула руку и коснулась пальцами этого «снега», привлечённая запахом чеснока. - Осторожней, - предупредил ее граф. - Это – яд. Один из стоявших у машины рабочих снял шапку и низко поклонился. Лицо его отливало синевой — за долгие годы, проведенные на рудниках, каменная пыль въелась в кожу. На одной руке у него не хватало двух пальцев. Он был небольшого роста, горбатый, и поэтому руки его казались чересчур длинными. Из-под спадающих на лоб волос поблескивали маленькие глазки. - Здравствуй, Фриц Хауэр, - кивнул Пейрак мужчине. - Я слышал, что алхимики работают в масках, - опасливо оглядываясь вокруг, сказал герцог. — А у нас здесь нет никакой алхимии, хотя все эти ингредиенты нельзя, конечно, не только есть, но даже трогать. Фриц, вы регулярно выдаете молоко рабочим? — спросил граф по-немецки. — Все шесть коров были доставлены сюда еще до нашего приезда, ваше сиятельство! — Хорошо. И не забывайте, что они должны это молоко пить, а не продавать. — Да мы не нуждаемся, ваше сиятельство, зачем нам продавать его! И потом, нам хочется прожить как можно дольше, — ответил старый мастер-горбун. Пейрак удовлетворенно кивнул. - Могу я узнать, мессир граф, что за вязкая масса плавится вон там, в этой печи? – спросил герцог, подходя чуть ближе. - Это серый песок, который, как вы видели, добывают на руднике, но только промытый и высушенный. - Так, по-вашему, эта серая пыль содержит серебро? – нахмурился де Модрибур, подозревая, что его хотят обмануть. - Терпение, Ваша Светлость, - усмехнулся де Пейрак, внимательно наблюдая за Анжеликой, которая с любопытством смотрела на плавившуюся в печи руду. Потом обратился к мастеру-саксонцу: - Если пора, добавь свинец. Но оказалось, что нужно еще подождать. - Мадмуазель де Сансе, а Вы знали что серебро известно людям с древнейших времен? С цветом серебра связано и его латинское название Argentum, оно происходит от греческого argos - белый, блестящий. Анжелика посмотрела на Жоффрея, и в её изумрудных глазах он с удовольствием разглядел неподдельный интерес ко всему происходящему. Ей же было приятно слушать его низкий бархатный голос. Рядом с ним она чувствовала себя удивительно спокойно, словно с ней ничего не могло случиться. Даже присутствие де Модрибура и его злые взгляды в их сторону девушку больше не тревожили. - Во всех европейских языках название этого металла звучит похоже: в немецком языке «Silber», в английском - «silver». Оно очень похоже на санскритское "сарпа" означающие Луну. Я неплохо изучил этот язык во время своего путешествия по Индии. Полагаю, что у них общий корень. Возможно , что великое переселение народов - это не просто красивая сказка, а реальность, - продолжал граф. - Алхимики тоже считают серебро металлом Луны, в их книгах этот металл изображается в виде юноши с полумесяцем в волосах, - вставил свое слово герцог, желая показать свои познания и интерес к алхимии. Пейрак иронично посмотрел на герцога: - Да, Вы правы, а так же жемчуг. Так же и в астрономии серебру соответствовала Луна. - Так Вы все же знаете алхимию?! – изобличающим тоном произнес де Модрибур. - Область моих интересов обширна, в том числе и такие псевдонауки, как алхимия и астрология, но не просите меня сотворить чудо или предсказать будущее по звездам - боюсь, здесь я Вам плохой помощник. Лицо герцога побагровело, и он уже собирался дать достойный отпор этому невыносимому зазнайке, но замолчал, услышав звонкий смех Анжелики. Девушка живо представила, как граф предсказывает будущее герцогу в образе колдуна, и эта сцена показалась ей настолько абсурдной, что она, не выдержав, рассмеялась. Смех отражался от стен туннеля и, подхваченный эхом, разносился дальше, как звон серебряного колокольчика. - Простите, - извинилась она, успокоившись, и потупила взор. - Сударыня, ни к чему извиняться, - улыбнулся ей граф. – Ваш смех прекрасен. Хотелось бы, чтобы он звучал чаще... Анжелика смутилась и поспешно отвернулась от испытывающего взгляда темных глаз, которые, как ей казалось, сегодня не впервые смотрели на нее как-то по-особенному. От этого взгляда ее бросало в жар, или, возможно, это было вызвано лишь разгоревшимся в печи пламенем, словно взятым из самого ада. Тем временем масса в печи раскалялась все больше, плавилась, кипела. Клубы белого пара продолжали вырываться наружу, оставляя повсюду, даже на одежде, белый порошкообразный налет. Затем, когда пара почти не стало, пламя уменьшилось, двое саксонцев в кожаных фартуках подвезли на тележке несколько слитков свинца и кинули их в вязкую массу. Масса в печи стала жиже и перестала бурлить. Саксонец помешал ее длинной зеленой палкой. Сначала масса начала пузыриться, потом вспенилась. Фриц Хауэр в несколько приемов снял пену огромными шумовками. После этого он снова помешал массу. Наконец он нагнулся к отверстию внизу печи, под тиглем, вытащил оттуда затычку, и в заранее приготовленную изложницу потекла серебристая струйка. - Это всего лишь свинец, - объяснил граф. Анжелика увидела, как рабочие мокрыми тряпками взяли горячий еще слиток и положили на тележку. Потом подвезли его к маленькой печи, которая стояла на раскаленном докрасна горне. Кирпичи центральной камеры печи, образующие нечто вроде открытого тигля, были очень белые, легкие и пористые. Их изготовляли из костей животных, чьи трупы, сваленные неподалеку, издавали страшную вонь. К ней примешивался запах чеснока и серы, и от всего этого дышать здесь было трудно. Девушка немного отстранилась и вздрогнула от вида скелетов, и невольно чуть сильнее сжала руку Пейрака. Де Модрибур же весь покраснел, и наоборот, продвинулся настолько близко, насколько позволял жар печи. Его слуга, все это время стоящий возле хозяина, стал осенять себя крестным знамением. Наблюдая эту сцену, граф усмехнулся, а потом, наклонившись к Анжелике, негромко проговорил: - Мне, кажется, Его светлость силится разглядеть в пламени вход в саму преисподнюю, а его слуга вот-вот лишится чувств. Но не волнуйтесь, мадемуазель де Сансе, купелирование на костной золе было известно еще в древнем Риме и Греции. Сейчас свинец сплавляется с рудой, освобождая при этом серебро от примесей, а потом большая его часть уйдет в пористую поверхность костей и мы получим слиток серебра. Один из рабочих подсыпал уголь в горн, другой раздувал с помощью педали мехи, и свинец начал плавиться и стекать в круглое углубление в печи, выложенное кирпичами из костной золы. Когда расплавился весь слиток, огонь в печи еще усилили, и металл начал дымиться. По знаку старого Фрица появился мальчишка с мехами, к которым была прикреплена небольшая трубка из огнеупорной глины. Горный мастер положил эту трубку на край тигля и принялся нагнетать холодный воздух на темно-красную поверхность расплавленной массы. И вдруг воздух над металлом со свистом засветился, белесое пятно в том месте, куда он попадал, стало ярче, больше, делалось ослепительно белым и постепенно распространилось на всю поверхность металла. Молодые подручные поспешно выгребли из печи все горящие угли. Большие мехи тоже были остановлены. Купелирование продолжалось уже без огня - металл кипел, и это было поразительное зрелище. Время от времени он покрывался темной пленкой, потом она разрывалась, и клочья ее танцевали в сверкающей расплавленной массе, а когда такой плавучий островок касался стенки тигля, пористые кирпичи, словно по волшебству, втягивали его и поверхность металла становилась еще более гладкой и ослепительной. Одновременно мениск металла уменьшался прямо на глазах. Потом он достиг размеров большой лепешки и потемнел. Анжелика не могла оторвать взгляд от происходящего, внимательно наблюдая за процессом. Да, это была ни магия, а наука, но ощущение, что сейчас здесь происходит тайное действо только для посвященных, не оставляло девушку. Фриц Хауэр схватил щипцами получившуюся блестящую металлическую лепешку, окунул ее в воду и поднес своему хозяину. - Вот и серебро, - сказал Жоффрей. Де Модрибур смотрел на лепешку драгоценного металла с опаской и некоторым неверием, словно она могла раствориться в воздухе, стоит ее коснуться. Увиденный способ добычи серебра нисколько не убедил герцога в том, что Тулузский граф не колдун, а скорей наоборот, только придал больше уверенности в этом. Ну ничего, он найдет способ договориться с ним, используя для этого хотя бы эту упрямую девчонку. От герцога не укрылось то, как смотрел и разговаривал мужчина с юной баронессой, как касался ее запястья. Они выглядели, как влюбленная пара, и де Модрибуру хотелось вырвать руку девушки из ладони Пейрака, и увести с собой, подальше отсюда, но герцог сдержал свой порыв. Он всегда умел ждать и извлекать выгоду из любой ситуации. Но сейчас его больше волновала нарастающая боль в спине. Ему хотелось поскорее вернуться в замок и отдохнуть. - Благодарю Вас, мессир де Пейрак, за столь интересную экскурсию, - поблагодарил де Модрибур графа, подзывая к себе своего слугу. – Это, конечно, немного не то, что я ожидал, но с другой стороны, я понимаю, что Вы не настолько наивны, чтобы раскрывать мне все свои секреты. - Ваша светлость, - кивнул ему де Пейрак. – У всех есть свои секреты, но сейчас я показал вам все, как есть. И если Вы ожидали чего-то иного, то в это нет моей вины. Лицо де Модрибура стало непроницаемой маской, но в глазах вспыхнули недобрые огоньки. Анжелика нервно поежилась: «Почему графу так нравиться провоцировать его? Неужели он не чувствует опасности, исходящей от этого человека?» - Я увидел уже достаточно, - гордо вскинув голову, произнес герцог. – Мадемуазель де Сансе, думаю, нам пора возвращаться в замок. Анжелика обреченно посмотрела на герцога. Ей совсем не хотелось ехать домой и покидать таинственный подземный мир, где хозяином был этот высокий худой, но крепкий, как мавр или испанец, с лицом, обезображенным шрамами и в то же время облагороженным светом ума, исходящим из его проницательных глаз, мужчина... - Я Вас провожу, - улыбнулся ей граф, и подав Анжелике руку, он повел ее к выходу из туннеля вслед за герцогом. Жоффрей смотрел на девушку, идущую рядом с ним. Ему вдруг вспомнилось та любопытная «лисичка», что когда-то давно прибежала в дом управляющего под предлогом начинающегося ливня. - Что скажете, мадемуазель де Сансе? Теперь вы убедились, что я не колдун и не вожу дружбу с Дьяволом? - Мне казалось, что я еще тогда догадалась, что Вы – ученый, - ответила девушка, понимая, о чем заговорил ее спутник. – Но вот только Вы так и не научили меня игре в шахматы, - полушутя поддела графа Анжелика. - Что ж, возможно, мне удастся исправить эту оплошность, - в том же тоне ответил ей мужчина. – Знаете, Анжелика, мне никогда не приходило в голову говорить с женщинами о науке, а тем более, показывать им метод добычи драгоценных металлов, - произнес граф уже серьезным тоном. - Но Вы - совсем другое дело. Они остановились в нескольких шагах от выхода из туннеля. Де Пейрак обернулся к девушке и посмотрел ей прямо в глаза: - Несмотря на Вашу юность, мне кажется, Вы способны многое понять. Нет, дорогая, я не волшебник, - тихо проговорил он. - Возможно, природа и одарила меня какими-то способностями, но главное - у меня было желание учиться. Вы поняли меня? - спросил он ласковым голосом, который очаровал ее. - Я жаждал изучить все самое трудное - естественные науки, словесность и еще женское сердце... Да, я с упоением постигал эту пленительную тайну. Смотришь в глаза женщины, и тебе кажется, что за ними ничего нет, а в действительности там целый мир. Бывает и наоборот: ты воображаешь, будто там целый мир, а там одна пустота... Не душа, а погремушка. Но что скрывается за Вашими зелеными глазами, вызывающими в памяти безмятежные луга и бурный океан? Анжелике показалось, что еще миг и мужчина придвинется ближе, чтобы поцеловать ее. Она сама готова была потянуться за этим поцелуем, привстав на цыпочки, но тут возле выхода из туннеля послышались шаги и знакомый голос Гийома Люцена произнес: - Мадмуазель де Сансе, Его Светлость ждет Вас. Голос старого слуги заставил Анжелику вернуться в жестокую реальность. Она отступила от графа и отвернулась, в попытках спрятать горящие щеки. - Извините, - пробормотала она, устремляясь к выходу. Забравшись на лошадь, она старалась не смотреть на герцога, который пытался сохранить невозмутимое выражение на лице, но глаза его были полны холодной ярости. - Вы не поедете с нами? - спросила графа Анжелика. - К сожалению, мадемуазель, у меня на руднике остались еще дела, но я желаю Вам доброго пути. - Прощайте, граф. Благодарю за уделенное нам время, - холодно проговорил де Модрибур. - Всегда к Вашим услугам, - кивнул де Пейрак, но в его голосе не было слышно и тени почтения, лишь вызов и насмешка над герцогом. - До свидания, господин граф, - прошептала Анжелика. - До встречи, - поклонился ей Жоффрей. Анжелика ехала по дороге, и понимала, что не хочет возвращаться в замок. Он словно стал ей чужим. Тут она вспомнила, что уже давно не навещала Анри. - Гийом, - тихо позвала она слугу, ехавшего рядом. - Да, детка? – обратился к ней старый солдат. - Поезжай в замок, а я хочу проехаться по лесу. Слуга нахмурился. Сколько времени прошло, а маленькая фея все не менялась, стремясь улизнуть в любимый лес при первом же удобном случае. Хотя сейчас он понимал свою юную хозяйку: оставаться подле герцога не хотелось даже ему, рядом с хромым чертом - и то лучше. Так что Гийом согласно кивнул. Девушка как можно незаметнее свернула с дороги, но это все же не укрылось от глаз де Модрибура, и тот легким кивком велел своему слуге отстать и проследить, куда отправилась юная баронесса. Неужели на свидание с Пейраком? Анжелика подъехала к пещере колдуньи. Оставив лошадь пастись неподалеку, она зашла внутрь: - Мелюзина, я пришла. - А, вот и ты, птаха, - прохрипела колдунья. – А мы только что тебя с твоим ненаглядным вспоминали. Что вот придешь, обрадуешься, что он на поправку пошел... - Анри, тебе лучше! – радостно воскликнула девушка, кидаясь к нему. И она не подозревала, что за ней наблюдают два зорких глаза, чтобы потом доложить об увиденном герцогу. Ведь быть битым палками не хочется никому, а от звонкой монеты разве что глупец откажется...
Леди Искренность: Наконец-то! Отменно! Очень понравилось смешение фанфа и первоисточника. И герцог в роли Беше.
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс пишет: - Во всех индоевропейских языках Клеманс пишет: на санскрите Рада, что вы наконец выложили продолжение. Все прекрасно, но позвольте зануде -преподавателю филологии заметить, что индоевропейской семьи языков еще не знали. Говорить о родстве их преждевременно( даже такому продвинутому товарищу, как наш Пейрак). Конечно, Йозеф Юстас Скалигер рассматривал проблему родства европейских языков, так же как и философы до него (очень далекие от выделения индоевропейской семьи). В написанном им в 1599 году труде «Рассуждение о языках европейцев» («Opuscula varia antehac non edita»; опубликован в 1610, посмертно), Скалигер фактически впервые сформулировал понятие «языковой группы», или, в его терминологии, «матрицы» (matrix), разделив все известные ему европейские языки на 11 групп, произошедших от 11 праязыков-матриц (linguae matrix). Эти матрицы суть: греческая, латинская (в современной терминологии — романские языки), тевтонская (германские языки), славянская, эпирская (албанский язык), татарская (тюркские языки), венгерская, финская (к ней Скалигер отнёс финский и саамский языки), ирландская (кельтский язык Ирландии), британская (кельтские языки Британских островов и французской Бретани), кантабрская (баскский). Однако факта родства между самими «языками-матрицами» Скалигер не заметил (этот шаг сделал 100 лет спустя (!!!) Лейбниц); по мнению Скалигера, все 11 праязыков произошли от иврита после Вавилонского столпотворения. Первым пристальное внимание среди европейцев уделил санскриту миссионер Генрих Рот, опубликовавший в 1660 свои наблюдения на эту тему(книгу на латинском языке Grammaticca linguae Sanscretanae Brachmanum Indiae Orientalis). Изучение санскрита в Европе началось с конца XVIII века, в 1786 году его открыл для Европы Уильям Джонс(до этого санскрит был описан французским иезуитом Кёрду в 1767 году и немецким миссионером Ханкследеном, но их работы были опубликованы уже после работ Уильяма Джонса). Знакомство с санскритом сыграло в начале XIX века решающую роль в создании сравнительно-исторического языкознания. Только после этого были сделаны наблюдения, которые доказывали родство санскрита с языками, которые сегодня мы относим к индоевропейской семье.
Клеманс: Jeoffrey de Peyrac пишет: Рада, что вы наконец выложили продолжение. Все прекрасно, но позвольте зануде -преподавателю филологии заметить, что индоевропейской семьи языков еще не знали. Говорить о родстве их преждевременно( даже такому продвинутой товарищу, как наш Пейрак). Да. ляп получился. Так как информация бралась из современных источников о серебре. Ничего все поправимо. Спасибо за отзыв и справку о языках Если рассуждать о классификации языков по семьям Пейрак не мог, он мог знать о санскрите, как о просто языке. Если мне не изменяет память в каноне упоминалось, что граф водил дружбу с брахманом?
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс пишет: он мог знать о санскрите, как о просто языке вполне мог
княгиня Спадо: Наконецто продолжение! Как всё красиво получилось и Модрибур в роли заурядного алхимика- чернокнижника просто невероятно канонный. Уже жду что же будет дальше?!
Анна: Клеманс пишет: Если мне не изменяет память в каноне упоминалось, что граф водил дружбу с брахманом? Да, и потом мог знать. И сам сделать какие-то выводы. Спасибо вам за проду, очень здорово, интересно, и, присоединяюсь к Леди Искренность, вы прекрасно поставили герцога де Модрибура на место Беше. Но опять на самом интересном месте)))
Тара: Большое спасибо за чудесный фанфик! Ожидание столь дологе не было напрасно.
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , исправлено😉 браво. Так не грешит ни против истины, ни против канона
Мадемуазель Мари: Новая глава! Какая радость!! Хочется, чтобы этого герцога поскорее уже обломали, так бесит его присутствие))
Акварель: Клеманс, Спасибо большое! Опять оставили дожидаться очередной развязки Сразу как прочитала, даже написать отзыв было не под силу из-за эмоций. Но вот герцо́г в роли Беше вызвал сомнения: он же вроде человек порочный, но не ограниченный, не? Или я теплое с мягким путаю?
Клеманс: Акварель , спасибо за отзыв. По канону мы не много знаем о де Модрибуре. Мне отчего то кажется, что он вполне мог быть связан с сатанизмом и черными мессами, и алхимией интересовался. Все что могло быть полезно в обагощении и получении власти. Насколько он действительно верит, что Пейрак колдун, или просто желает убедить в этом остальных, только ему одному известно. Но в отличие от того же Беше, он не стал падать на колени с криком: я видел философский камень.
Violeta: Клеманс пишет: . По канону мы не много знаем о де Модрибуре. Мне отчего то кажется, что он вполне мог быть связан с сатанизмом и черными мессами, и алхимией интересовался. Все что могло быть полезно в обагощении и получении власти. Насколько он действительно верит, что Пейрак колдун, или просто желает убедить в этом остальных, только ему одному известно. Но в отличие от того же Беше, он не стал падать на колени с криком: я видел философский камень. Я того же мнения. В каноне было, что Модрибур ещё во времена Тулузы хотел узнать у Пейрака секрет добывания золота, но тот не хотел его приглашать в свой дом из-за Анжелики. Амбруазина была ярой сатанисткой, почему бы ее мужу не быть алхимиком и чернокнижником, тем более, что при дворе была такая мода. И да - проду!!!
Ingrid: Клеманс Чудный фанфик!.. И... "Как всегда! На самом интересном месте!" (С) С нетерпением жду продолжения.
Тара: Клеманс с нетерпением жду продолжение фанфика, пожалуйста ......
Клеманс: Любит? Не любит? Анжелика сидела возле Анри и не могла сдержать довольной улыбки. Болезненная бледность уже спала с щек юноши, и он больше не походил на умирающего. Особенно теперь, когда с аппетитом ел только что сваренный Мелюзиной куриный бульон. - Ваш отец не сильно злился? – спросил Анри, узнав, что Анжелика вернулась домой. - Особо доволен он не был, но обрадовался, что я оказалась дома живой и здоровой, - ответила девушка, решив ничего не рассказывать бывшему пажу о герцоге. Юноша и так сильно пострадал из-за того, что взялся ей помогать. Теперь самым лучшим для него будет как можно скорее встать на ноги и уехать отсюда подальше. - Вот и славно, - улыбнулся Рогье. – Я рад, что для вас все благополучно разрешилось. Анжелика улыбнулась в ответ, изо всех сил стараясь, чтобы улыбка не выглядела фальшивой. Осознав, что у нее больше нет сил притворяться веселой и лгать юноше, она засобиралась домой. - Вы приедете завтра? – Анри схватил Анжелику за руку, с надеждой заглядывая ей в глаза. - Я постараюсь, - успокоила его девушка. Она высвободила свою ладонь из руки молодого человека и, кивнув колдунье на прощание, поспешила к выходу из пещеры. Анжелика понимала, что сильно задержалась, и опасалась, что это вызовет недовольство и ненужные вопросы у отца и герцога. Анри с тоской смотрел вслед удаляющейся девушке. - Это птаха слишком высоко летает. Забудь о ней, ничего хорошего тебя рядом с ней не ждет, - качая головой, проворчала Мелюзина. Молодой человек отвернулся, стараясь не смотреть на колдунью. Он и сам понимал, что не имеет права мечтать об Анжелике. Что он мог ей дать, кроме собственной жизни и своего глупого, влюбленного сердца? Этого было слишком мало для нее. Она была рождена для того, чтобы блистать при дворе, жить в роскоши и танцевать на балах. Девушка права, ему нужно как можно скорее отправляться домой. К тому же, матушка с сестрами, наверно, места себе не находят от беспокойства после его молчаливого исчезновения. - Не грусти, паренек, - старалась утешить его старуха. – У тебя свое дорога, у нее - своя. На, выпей, - она вручила Анри чашку с травяным настоем, - и отдохни. Парень глубоко вздохнул, вглядываясь в темно-зеленую жижу, послушно отхлебнул из чашки и поморщился, настолько напиток был горьким на вкус. - Как думаете, я скоро смогу уехать? - спросил Анри, отдавая Мелюзине пустую чашку. - Все зависит от тебя, но не меньше, чем через несколько дней, - пожала плечами колдунья. Анри нахмурился. Что ж, придется набраться терпения. Парень снова лег на постель, накрылся с головой и постарался уснуть. *** Анжелика вошла в замок. Все было тихо. Она прошла на кухню. - Вернулась, голубка моя, - улыбнулась Фантина. – Голодна? - Нет, - покачала головой девушка. – А где отец? - Барон занимается мулами. А герцог поднялся к себе и не спускался даже к обеду. Ваша прогулка к руднику, видимо, лишила его последних сил, - с некоторым ехидством проговорила кормилица. - Я тоже пойду к себе, - сказала девушка. - Хорошо, ужин подадут, как обычно. Девушка поднялась к себе и села за пяльцы. Вышивать не было никакого желания, но нужно было хоть чем–то заняться. Мысли об Анри не давали ей сосредоточиться на рисунке вышивки. Молодой человек был уже практически здоров, что не могло не радовать, но вместе с тем Анжелика понимала, что у него нет ни лошади, ни денег, ни сменной одежды. И если с последним девушка могла ему помочь, то раздобыть хоть немного денег и лошадь незаметно для отца и герцога было сложной задачей. Сделав несколько стежков, Анжелика нервно отбросила вышивание в сторону и встала со стула. Мысли о том, как помочь Рогье, не давали ей покоя. Через окно она рассеянно наблюдала за слугами, снующими во дворе. Был бы здесь Николя, она бы могла попросить помощи у него, но теперь ей было неизвестно, кому из слуг можно доверять - ведь любого из них мог подкупить герцог. Ей было тяжело чувствовать себя в родном доме, как во вражеском лагере, но, к сожалению, дела обстояли именно так... Как ни странно, но спокойнее всего она ощущала себя сегодня в штольне, в темном и мрачном, словно освещенном всполохами адского пламени, царстве бога Вулкана, рядом с графом де Пейраком. От таких мыслей щеки девушки покрылись горячим румянцем, как и всегда, когда она думала о таинственном графе. Анжелика невольно задумалась о том, какие чувства вызывает в ней этот человек, ведь это уже было не просто любопытство, что руководило ею в детстве. Теперь к этому чувству примешивалось и нечто иное. Нечто, что заставляло ее сердце биться чаще. Анжелике вдруг пришло на ум, что только де Пейраку она может довериться и попросить о помощи, и он ей не откажет. Да, она так и поступит, завтра же поедет к господину Молину и встретится с графом. К ужину девушка спустилась немного раньше, чем следовало, и теперь стояла перед камином, слушая, как капли дождя стучатся в окно. Погожий день сменился ненастным вечером, как и настроение самой Анжелики. Услышав шаги, она обернулась и увидела вошедшего в зал герцога де Модрибура. Девушка напряглась всем телом, готовая при первых же признаках опасности сбежать от него, но потом передумала. Она ни за что не покажет, что боится этого негодяя. Гордо вскинув голову, она отвела взгляд от герцога и снова посмотрела на огонь. - Добрый вечер, мадемуазель де Сансе, - с легкой улыбкой и вежливым поклоном поздоровался мужчина. Такая доброжелательность не сулила ничего хорошего. - Он был бы добрым, если бы вы сели в свою карету и отбыли отсюда как можно дальше, - съязвила она быстрее, чем успела подумать, что лучше бы ей было промолчать. - Какая Вы сегодня дерзкая на язык, - ухмыльнулся герцог, подходя ближе. Теперь он стоял в нескольких шагах от девушки, и Анжелика нервно поежилась. Понимая, что зря решила остаться с ним наедине, она уже было хотела выйти из комнаты, но не успела сделать и шага, как де Модрибур схватил ее за руку и резко развернул к себе. - Отпустите меня, - она попыталась высвободить руку из крепкой хватки герцога. - Анжелика, я думал, что вы умнее, - проговорил он с холодной яростью, от которой у девушки перехватило дыхание. – Вы так и не осознали, что ваша жизнь и жизнь ваших родных находиться в моей власти, - с этими словами он резко завернул руку девушки за спину, заставив ее зашипеть от боли и слегка прогнуться в пояснице, и она почувствовала нестерпимый жар от пламени в камине. На миг ей даже почудился запах опаленных волос, и она чуть было не закричала. - Вы, маленькая глупышка, отчего-то решили, что граф де Пейрак настолько увлекся вами, что непременно придет вам на помощь, - зло зашептал герцог, пристально смотря в глаза Анжелике. – Так вот, оставьте напрасные надежды, ваш тулузский колдун уедет через день-два, а если не уедет, то я заставлю его это сделать. И подумайте еще раз над тем, чтобы вести себя примерно, и для общего блага постарайтесь больше не встречаться с графом. Де Модрибур отпустил девушку и, как ни в чем не бывало, направился в столовую, где уже накрывали к ужину. Стараясь перевести дыхание и успокоить бешено колотящееся от испуга сердце, девушка так и осталась стоять возле камина с нестерпимым желанием вытащить оттуда горящую головешку и запустить ею в спину удаляющемуся мужчине. В столовой уже собралась вся семья, кроме баронессы, которая снова была слишком слаба, чтобы спуститься к столу. - Ты что-то бледна сегодня, - обратился к дочери барон. – Что–то случилось? - Нет, отец, - вымученно улыбнулась ему Анжелика, садясь за стол. – Просто я немного утомилась. - Понимаю, - кивнул барон. – Побывать на руднике, а особенно в самой шахте, конечно, очень познавательно, но в то же время жутковато, как мне кажется, - он немного помолчал. – Граф де Пейрак сказал, что вы вели сегодня себя очень храбро, дочь моя, хотя я нисколько не удивлен. Вы всегда были отважной до безрассудства! Упоминание о графе заставило Анжелику вздрогнуть, а герцог де Модрибур, хоть и продолжал мило улыбаться, напрягся и глаза его сверкнули гневом. Девушка заставляла себя не обращать внимания на будущего мужа и вести себя, как обычно, но страх, пережитый только что, и злость на герцога напрочь лишили ее аппетита. Анжелику буквально мутило от одного запаха еды. - Отец, простите, я устала больше, чем думала, - она встала из-за стола. – Позвольте мне уйти, - и девушка поклонилась обоим мужчинам с такой учтивостью, что ее наставницы в монастыре ахнули бы от восхищения. - Да-да, конечно, - с тревогой глядя на дочь, ответил барон. – Скажи Фантине, чтобы она принесла тебе отвар. Не хватало еще, чтобы ты разболелась. - Не стоит волноваться, отец, - поспешила успокоить барона Анжелика. – Мне просто надо хорошенько выспаться, и все пройдет. Еще раз сделав реверанс, она поднялась к себе в комнату. - Может, это и неплохо, что Анжелика ушла, - задумчиво проговорил барон. – Я хотел поговорить с Вами позже, Ваша светлость, но теперь не вижу поводов откладывать этот разговор. - Да, конечно, - елейным голосом ответил герцог, отодвинув от себя тарелку и откинувшись на спинку стула. – О чем же? - Об Анжелике, - барон де Сансе отпил немного вина, пытаясь найти подходящие слова. - Понимаете, вся эта спешка с вашей свадьбой... Моя дочь ведь еще так молода, она почти ребенок... - Что вы хотите этим сказать? – герцог старался не показывать, насколько он разозлен. Сначала эта своенравная девчонка, а теперь еще и сам барон решили нарушить его планы. – Вы думаете о том, чтобы отменить свадьбу? – спросил он напрямую. - Нет, что вы, только немного повременить, - осторожно ответил Арман. Он и сам точно не знал, чего хочет добиться этим разговором. Просто, чем неотвратимее приближался день бракосочетания герцога и Анжелики, тем яснее барон осознавал, что погорячился. Девушка всегда была его любимицей. Она была красива и умна, ее находчивости и способности слушать, понимать и делать выводы даже на, казалось, далекие от ее понимания темы он поражался еще в детстве. От нее всегда исходило какое-то неземное сияние, недаром же Фантина, едва девочка появилась на свет, сразу сообщила всем домочадцам, что она особенная, не такая, как все. «Она — фея! Она — дочь звезды!», - до сих пор звучали у него в голове торжественные слова кормилицы. Подспудно он всегда знал, что этого маленького бесенка, его дикарочку, ждет великая и необычная судьба. Барон прекрасно видел, что его дочь противится этому браку, да и сам осознавал, что ему бы не хотелось видеть ее замужем за человеком, пусть богатым и влиятельным, но чуть не одного с ним возраста. К тому же, вчера барон встречался с управляющим поместья Плесси и тот, стараясь скрыть обеспокоенность, рассказал о некоторых слухах, которые ходят о герцоге в Париже. Но даже не это заставило задуматься де Сансе о правильности его решения - ведь слухи слухам рознь, и не всем можно верить. А вот возможность того, что Анжеликой заинтересовался граф де Пейрак, человек богатый и знатный, а также известный ученый, натолкнуло барона на мысль выбрать иную партию для дочери. Еще на ужине, куда был приглашен граф, барон заметил, каким взглядом мужчина смотрел на Анжелику, да и сама девушка, казалось, нисколько не пугалась ни шрамов, ни хромоты графа и охотно общалась с ним за столом. Так что, как любящий отец, барон решился на этот сложный разговор с герцогом. - Ах, Арман, - сокрушенно покачал головой де Модрибур. – Вам и вашей дочери выпал великий шанс выйти из тех стесненных обстоятельств, в которых вы пребываете. Брак со мной откроет Анжелике путь к богатству, славе и почестям. Вы же не станете отрицать, что поместье приходит в упадок, и лишь ваша торговля мулами, да еще небольшая прибыль от рудника позволяет вам держаться на плаву. - Да, это так, но… - Я буду откровенен с вами, барон, мне очень симпатична ваша дочь, и я готов на ней жениться, даже если вы не дадите за ней никакого приданого, - герцог подался вперед, ловя растерянный взгляд барона. – Меня очень огорчает Ваша нерешительность, но я хорошо понимаю, откуда она взялась. Де Модрибур взял бокал со стола и отпив немного вина, слегка скривился. Ему уже набили оскомину эта кислятина, жесткие матрасы, сырость и холод здешних стен. Он устал от этого замка и от его глупого хозяина, больше похожего не на представителя древнего рода, а на простого крестьянина с его многочисленными детьми и мулами. С каждым днем терпение герцога таяло, и он все больше склонялся к мысли о том, чтобы просто-напросто похитить девчонку и увести ее в свой замок, как он и хотел изначально, но возможность получить в придачу с ней еще и рудник заставляла Модрибура сжать зубы и играть уже изрядно надоевшую ему роль искреннего влюбленного и благодетеля. - Вы мне нравитесь, Арман, и я понимаю вас, как любящего и заботливого отца, но, если вы думаете, что этот граф-колдун решит жениться на вашей дочери, спешу вас заверить в ошибочности данного суждения, - покачал головой герцог. – Граф де Пейрак прославился в своей провинции как человек, так сказать, свободных нравов, считающий брак ненужной формальностью. Так что, на вашем месте, я бы не надеялся на его порядочность. Да и вряд ли бы вы хотели видеть свою дочь замужем за человеком, которого неизбежно ожидает костер. С этими словами де Модрибур встал со стула. Де Сансе поспешно поднялся вслед за ним. - Я буду считать, барон, что этого разговора между нами не было, и что все остается в силе. Вы же подумайте, какого будущего хотите для своей дочери. Доброй ночи, - слегка склонив голову, попрощался герцог. - Доброй ночи, Ваша светлость, - чуть помедлив, ответил Арман де Сансе. Барон всю ночь напролет просидел, вглядываясь в огненные языки пламени, словно они могли помочь ему найти ответ на вопрос, который мучает всех любящих родителей: «Что будет лучше для моего ребенка?», но так и не находил его. Слова Молина заронили в душу барона сомнения, но и слова герцога он не мог сбрасывать со счетов. Если бы маленькие девочки оставались навсегда маленькими девочками, бегающими по лесам и болотам, вздыхал он, но увы, время стремительно летит вперед, не считаясь ни с самими людьми, ни с их желаниями. Арман де Сансе верил в Бога, и исправно молился, исповедовался и причащался, и теперь он верил, что Господь укажет ему правильный путь. *** Ранним утром, когда все в замке еще спали, Анжелика выскользнула из замка через потайную дверцу и поспешила к дому управляющего Плесси. - Господин Молин, - поздоровалась девушка, едва переступив порог. – Мне нужно срочно поговорить с графом. - Что-то случилось? - посмотрел на девушку эконом, удивленный столь раним визитом, и видя, что она нервничает. - Нет... то есть да, - слегка растерявшись, проговорила девушка. - Прошу за мной, мадемуазель де Сансе, - поклонившись и отступив назад, проговорил гугенот. В уже знакомом ей кабинете за письменным столом хозяина сидел граф и рассматривал какие-то чертежи. - Доброе утро, господин граф, - Анжелика присела в реверансе. - Приветствую вас, мадемуазель де Сансе, - встал де Пейрак из-за стола. – Какой приятный сюрприз. - Прошу простить меня за столь ранний визит, но я боялась, что вы уедете. Вы же говорили, что работы на руднике почти закончены. - Вам не стоило беспокоиться, - покачал головой Жоффрей де Пейрак. - Я бы ни за что не уехал, не попрощавшись с Вами, и кроме того, у меня осталось еще одно невыполненное обещание. - Да, конечно, - смущенно кивнула девушка. Присутствие графа действовало на нее странно: мысли путались, все ее страхи рядом с ним казались не стоящими внимания. Он медленно подошел к Анжелике, словно боясь спугнуть. - Так что же вас привело сюда? – спросил мужчина, заглядывая в ее зеленые, затуманенные волнением глаза. Жоффрей ловил себя на мысли, что все последнее время думал только о ней, маленькой фее из Пуату. Он чувствовал себя трубадуром, встретившим наконец свою Прекрасную даму. В Тулузе, в отеле «Веселой науки», он прославлял куртуазную любовь, слагал стихи, песни и устраивал пышные праздники, с азартом охотника добивался внимания неприступных красавиц, но никогда интерес, что разгорался в нем при жарком взгляде очередной кокетки, не было глубоким и всепоглощающим. Это всегда было милой игрой - чувства вспыхивали, разгорались и угасали, и он без сожаления расставался с наскучившей ему дамой. Но сейчас все было по-другому. Неужели это любовь, с волнением спрашивал он себя, та любовь, что выпадает встретить лишь немногим? Граф стоял всего в несколько шагах от Анжелики, борясь с искушением взять ее за руку, притянуть к себе, завладеть ее нежными, как бутоны роз, губами. Усилием воли подавив в себе неистовое желание попробовать их на вкус, Жоффрей постарался сосредоточиться на том, зачем она пришла. - Я говорила Вам, что сбежала из монастыря, - не зная, с чего начать, произнесла девушка. Хотя Анжелика и пришла попросить о помощи для Анри, но отчего-то упоминать Рогье при графе показалось ей сейчас совершенно неуместным. - Да, - согласно кивнул мужчина. - Так вот, мне помогал... один юноша. Мы познакомились с ним в Пуатье, - Анжелика опустила глаза. Лицо графа посуровело, и он отступил на шаг. Ему вдруг вспомнилось то давнее письмо от слуг, приставленных следить за юной послушницей, в котором сообщалось о небольшой прогулке Анжелики с неким пажом. Тогда он только посмеялся над шустрой девчонкой, которая, несмотря на высокие стены монастыря и строгих монахинь-надзирательниц, сумела найти способ поучаствовать в очередной проделке. Вот только сегодня эта давняя история вызвала в нем чувство ревности. - После побега из монастыря в лесу на нас напал разбойник и отнял лошадь. Я успела спрятаться, а Анри ранили, - рассказывала девушка дрожащим голосом о том эпизоде ее возвращения домой, о котором она раньше умалчивала. – Мелюзине удалось вылечить Анри, но теперь ему надо вернуться домой, а это весьма сложно устроить, не имея ни лошади, ни денег. - И вы хотите, чтобы я помог этому юноше? – в голосе графа больше не чувствовалось прежней нежности, а взгляд его стал холодным и пронизывающим. - Да, мессир, - тихо произнесла девушка. - Мне не к кому больше обратиться. Граф снова посмотрел на Анжелику, обратившую к нему полный надежды и мольбы взгляд. Что ж, он поможет ей и ее юному другу, ведь молодой человек рисковал жизнью ради нее. - Хорошо, - сухо произнес Жоффрей. – Я исполню вашу просьбу. Это все? - Да, господин де Пейрак, спасибо, - произнесла Анжелика, недоумевая, отчего вдруг он так переменился. Ведь граф был определенно рад ее приходу. До того, как она заговорила об Анри, он с нежной улыбкой смотрел на нее, и Анжелика не могла унять дрожь во всем теле, когда он обращался к ней, а от его близости и жгучего взгляда черных пронзительных глаз у нее подкашивались ноги. - А теперь мне нужно закончить дела, - холодно проговорил де Пейрак, возвращаясь к столу. Анжелика поняла, что разговор окончен. - Да, конечно, - кивнула она, разворачиваясь к двери. - Доброго дня, граф. Она поспешно покинула кабинет, наскоро распрощалась с Молином и его женой и уехала. Анжелику душила обида, и только гордость не позволяла ей разрыдаться. Хотя де Пейрак и согласился помочь ей, но у нее возникло чувство, что ее только что отвергли и прогнали. Чтобы хоть как-то успокоиться, девушка пустила лошадь в галоп по лестной дороге, которая привела ее к пещере Мелюзины. *** Анжелика сидела на небольшой полянке, подставив лицо ласковым лучам солнца. Рядом сидел Анри и не мог отвести взгляда от девушки, которая, хоть и старалась вести себя легко и непринуждённо, была задумчива и грустна. - Значит, этот господин готов помочь мне всем, чем понадобится? – спросил Анри после того, как девушка сообщила ему, что позаботилась о том, как ему попасть домой. - Да. - Абсолютно ничего не требуя взамен? - Ничего, - согласно кивнула Анжелика. - Это очень благородно, - задумчиво проговорил Рогье. - Граф де Пейрак действительно благороден, - нотки симпатии в голосе девушки, когда она говорила об этом неожиданном благодетеле, словно ножом, резанули молодого человека по сердцу. Анри несколько минут собирался с мыслями и понял, что если он не решиться на это сейчас, то не решится уже никогда. - Мадемуазель де Сансе, - обратился он к ней слегка охрипшим голосом. Она повернулась и с интересом посмотрела на юношу, ожидая продолжения. - Скажите, если бы я попросил вас уехать со мной, вы бы согласились? Я конечно понимаю, что мало что могу вам предложить, но я не могу не думать о вас. Я закрываю глаза и вижу ваше лицо. Я люблю вас, Анжелика, и хочу, чтобы вы знали об этом. Молодой человек замолчал, ожидая ее ответа. Анжелика же сидела, как громом пораженная. Она не знала, что сказать, как поступить, но ясно понимала лишь одно: она относилась к Анри так же, как к Николя или Валентину, как к любому из своих братьев. - Простите меня, Анри, но я не могу ответить на ваши чувства, - девушка встала с травы и отряхнула подол платья. – И я не могу бросить свою семью. Она может сильно пострадать из-за моего отъезда... - Несомненно, - вздохнул Анри. - Семья это, конечно, важно, но ведь вы так говорите не только из-за них, но из-за этого господина, графа де Пейрака? Анжелика отвернулась, чтобы скрыть свое смущение: неужели это так очевидно? - Мне пора, - наконец произнесла девушка, направляясь к лошади. – Вы сами доберетесь до пещеры? - Да, конечно, - поднялся на ноги молодой человек. – Мелюзина сказала, что через день–два я буду достаточно здоров, чтобы вернуться домой. - Хорошо, к этому времени все будет готово, - ответила девушка. – До встречи, Анри. - До встречи, - проговорил он вслед удаляющейся наезднице. Ему и самому хотелось умчаться куда-нибудь подальше. Поступить в Мальтийский орден, стать рыцарем и забыть навсегда о девушке с зелеными, как весенняя листва, глазами. Но сердце его упрямо твердило, что это невозможно...
Акварель: Клеманс, это чудесно! вот что поняла, пока обдумывала: в Вашем фике, особенно в последнем отрывке, очень хорошо чувствуется возраст героев: юность Анж и Анри, молодость графа, нестарую старость барона и герцога. Волнует ружье на стене: слуга герцога видел, куда Анж после рудника смоталась. Как бы Анри не досталось насмерть... Хотя он же должен еще на Мальту попасть, или будет альтернатива? спасибо Вам!
Гость: На самом интересном месте.....
Арабелла: Спасибо за очередной отрывок... (так и хочется спросить - "А дааальше? ) Граф уже ревнует )) А герцогу уже не помешает дать хорошего пинка ...
Клеманс: Акварель спасибо за похвалу, очень приятно. Акварель пишет: Волнует ружье на стене: слуга герцога видел, куда Анж после рудника смоталась. Как бы Анри не досталось насмерть... Хотя он же должен еще на Мальту попасть, или будет альтернатива? А вот этого не знаю, пока единственный кого руки так и чешутся прибить, это де Модрибур. Сюжет пишется иногда совершенно непредсказуемо, что и не удивительно герои то живые и ведут себя соответственно. Поэтому и сижу над главами по два месяца, пока не договорюсь со всеми
Клеманс: Арабелла пишет: Спасибо за очередной отрывок... (так и хочется спросить - "А дааальше? ) Граф уже ревнует )) А герцогу уже не помешает дать хорошего пинка ... "А дальше?" уже в работе Ревнует сколько вокруг его феи кавалеров бегает, как тут не заревновать.... А герцогу скоро отвесим таких, чтобы забыл и дорогу, и как зовут, и зачем вообще приезжал
гость))): Огромное спасибо! А дальше?? Главное пишите.....
Мадемуазель Мари: Клеманс пишет: А герцогу скоро отвесим таких, чтобы забыл и дорогу, и как зовут, и зачем вообще приезжал О да, этого больше всего сейчас хочется!! Клеманс, всё чудесно, а то, что с героями приходится "договариваться" - вообще здорово, только так образы оживают и воспринимаются настоящими.
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс браво! Наконец-то долгожданное продолжение. Прекрасный отрывок
княгиня Спадо: Великолепно как всегда! Желау вам вдохновения и скоро продолжения на радость всем!
Леди Искренность: Наконец-то продолжение! Ура! А герцог-то прав про неизбежность "костра"... Вот что значит опыт и зрелость, потому что, как написала Акварель: Акварель пишет: очень хорошо чувствуется возраст героев: юность Анж и Анри, молодость графа, нестарую старость барона и герцога.
Тара: Спасибо, это великолепно!!!
Клеманс: Разрывая силки Герцог де Модрибур уже второй день не находил себе места. Чёртова девчонка! Чертов барон! И этот проклятый граф-колдун. Именно граф Тулузкий спутал ему все карты. Как де Модрибуру ни хотелось избавиться от вездесущего Жоффрея де Пейрака, он прекрасно понимал, что делать это открыто слишком опасно. А еще и этот мальчишка, который помог юной баронессе сбежать из монастыря... От него тоже следовало избавиться. Когда слуга доложил, что все это время юный паж прятался в пещере у лесной колдуньи, герцог, наконец, понял, как ему следует поступить. То, что в этой истории была замешана ведьма, играло на руку де Модрибуру. Люди не любят ведьм. Они изредка прибегают к их услугам, но готовы тотчас же посадить их на вилы или повесить, едва в деревне случится падеж скота или неурожай. Принести в жертву мальчишку, а свалить все на ведьму - это было идеальным планом, и герцог уже заранее потирал руки от удовольствия. Следующим приятным сюрпризом стал внезапный отъезд Пейрака. Утром граф явился в Монтелу. - Как жаль, что Вы уезжаете, - сокрушался барон де Сансе. - Да, работы на руднике, требовавшие моего участия, уже завершены, и я вынужден уехать по делу, не терпящему отлагательств. - Да-да, конечно, - вздохнул Арман де Сансе. – Но надеюсь все же увидеть вас в наших краях снова. - Непременно, - улыбнувшись, чуть кивнул граф. Все это время Анжелика, стоящая чуть позади барона, кусала губы от досады и старалась не смотреть на Пейрака, а он, казалось, даже и не замечал настроения девушки. Она же приходила в отчаяние, беспомощно наблюдая за тем, как граф прощается с ее отцом. Анжелика чувствовала себя преданной и отвергнутой. Слезы злости и обиды душили ее, и лишь гордость не позволяла ей дать им волю. Но тут де Пейрак спешился, подошел к ней и, взяв ее руку в свою, слегка прикоснулся к ней губами. Девушка подняла на мужчину взгляд: изумрудные глаза пылали яростью. Анжелика уже всерьез подумывала - а не залепить ли графу звонкую пощечину, как вдруг почувствовала, что, отпуская ее ладонь, он как можно незаметнее вложил в нее небольшую записку. - Я же говорил, что не уеду, не попрощавшись, - продолжая улыбаться, произнес Жоффрей. - Доброго пути, мессир, - сжимая записку в кулаке, сделала реверанс девушка. – Удачи вам в Ваших делах. - Благодарю, мадемуазель де Сансе. - Уезжаете, граф? - спускаясь со ступенек крыльца и тяжело опираясь на слугу, осведомился герцог. - Да, ваша Светлость, - отозвался Пейрак, садясь обратно в седло. - Жаль, что нам не удалось побольше узнать друг о друге, - покачал головой де Модрибур. – Я уверен, что у Вас еще много любопытных секретов и интересных наблюдений. - Как и у Вас, герцог, - недобрый огонек сверкнул в глубине темных глаз Пейрака. - Прощайте, ваша Светлость. - Прощайте, месье де Пейрак. Граф развернул коня и, не оборачиваясь, выехал со двора. Анжелика, дождавшись, когда всадник скроется из виду, поднялась к себе. Дрожащими руками она развернула записку и прочла: "Мадемуазель де Сансе, сегодня вечером я собираюсь в Пуатье. Я могу сопроводить вашего друга домой. Жду вас возле пещеры колдуньи сразу, как стемнеет." Прочитав записку два раза, девушка разорвала её на мелкие кусочки и бросила в камин. Она уже опасалась, что граф решил нарушить свое слово и уехать после их последнего разговора, когда он держался с ней так холодно и отстраненно, но теперь все стало на свои места. Нужно было лишь дождаться назначенного времени и незаметно выбраться из замка. Де Модрибур тоже вынашивал свои планы на сегодняшний вечер. Граф уехал, развязав ему руки. Теперь герцог мог вздохнуть спокойно и отблагодарить Князя тьмы за то, что тот снова вернул ему удачу, жертвоприношением. Да, именно сегодня он избавится от мальчишки, который посмел перейти ему дорогу. - Ваша Светлость, - постучавшись, в комнату вошел слуга. – Уже пора. Герцог согласно кивнул. - Ты все взял? - Да, господин, - похлопав ладонью по сумке на боку, ответил слуга. У него мурашки бежали по спине от осознания, в чем он собирается участвовать, но он уже слишком давно служил у Модрибура и был связан с ним не одной страшной тайной, среди которых были и убийства, и похищения, и даже черные массы, обращения к самому Сатане. Вот и сегодня хозяин собирался задобрить дьявола новой жертвой, а все потому, что не получилось добиться расположения у этой девчонки. Очень красивой девчонки. Слуга хмыкнул - возможно, когда герцог добьется своей цели, то и ему перепадет. Де Модрибур иногда любил разнообразить свою семейную жизнь, приглашая проверенных слуг и друзей к супружескому ложу. - Пошли, - ответил герцог, тихо выходя из комнаты. Они как можно незаметнее вышли из замка, сели на лошадей и повернули в сторону леса. Нужно было торопиться, пока не взошла полная луна. К этому моменту все уже должно было быть приготовлено, иначе герцог мог спустить с нерасторопных слуг шкуру или отдать на растерзание чертям из Преисподней. *** Анжелика нервно оглядывалась - ее окружал темный ночной лес, заставляя вслушиваться в звуки и шорохи: низко, задевая ветки, с одного из деревьев слетела, ухая, сова, охотящаяся на мышей, где-то вдалеке завыл волк, и этот вой подхватили ещё несколько его собратьев. Девушка поежилась и успокаивающе погладила ладонью лошадь, которая испуганно прижала уши, заслышав хищников. Наконец со стороны Плесси послышался топот копыт. Из мрака появился граф Жоффрей де Пейрак на своем черном жеребце. Чуть позади на привязи шла гнедая лошадка. - Добрый вечер, мадемуазель, - снял шляпу граф и отвесил Анжелике легкий поклон. - Граф, - слегка смущённо проговорила девушка. - Вы изрядно напугали и ошарашили меня своим отъездом. - К сожалению, мне пришлось сделать это, моя дорогая, - проговорил мужчина, спешиваясь. – Герцог не должен был ничего заподозрить. Надеюсь, никто не видел, как вы уезжали? - Нет, я была осторожна, - проговорила Анжелика, протягивая руку Жоффрею, который уже встал возле её лошади, чтобы помочь спуститься. Она соскользнула прямо в сильные руки, удержавшие её за талию. Ладони девушки почувствовали плотную ткань камзола, и пальцы инстинктивно сжали плечи мужчины. В неясном свете луны Анжелика не могла ясно различить черты его лица, но ощущение пронизывающего взгляда, вызывающего дрожь во всем ее теле, действовало даже сейчас. Одно присутствие этого человека рядом заставляло сердце девушки биться быстрее, а голова шла кругом. Анжелика машинально облизнула пересохшие губы, понимая, что буквально миг отделяет её от неизведанного, греховного и такого желанного поцелуя. Поцелуй... Лишь прикосновение губ к губам или что-то иное? Что-то большее? Обмен душами, клятвами, обещаниями... Вдруг она осознала, что если это случится, если она поцелует этого человека, то никогда не станет прежней - назад дороги уже не будет. И ей стало страшно и одновременно радостно, совсем как в детстве, когда она поджидала призрак Белой дамы в коридорах их старого замка. Рядом заухала сова, заставляя вздрогнуть обоих. Анжелика почувствовала наконец под ногами твёрдую землю, и граф, медленно, словно неохотно, убрал руки с ее талии. - Так что, кроме моей просьбы, заставляет вас отправиться в Пуатье? – спросила юная баронесса, чтобы хоть как-то отвлечься от собственных чувств и мыслей. - Когда Вы рассказывали о своей встрече с де Модрибуром, меня удивило одно обстоятельство. Обычно на территорию монастыря разрешено проходить только священнослужителям, и даже с родственниками воспитанницы встречаются за воротами. Так что то, что вы встретились с герцогом внутри монастырских стен, означает, что он с помощью подкупа или каких-то связей может проникнуть туда. Поэтому я решил проверить прошлое настоятельницы монастыря. Рассказывая все это, де Пейрак вместе с Анжеликой углубились в лес и направились в сторону пещеры колдуньи. Девушка посмотрела на мужчину, ожидая продолжения. - Настоятельница монастыря оказалась маркизой Луизой де Шалон. У этой женщины довольно интересное прошлое. Не буду утомлять вас подробностями, скажу лишь одно - несколько мужчин из её близкого окружения внезапно умерли, оставив ее богатой наследницей, и часть этого наследства было через какое-то время выиграно герцогом де Модрибуром в ока. - Так Вы думаете, что это герцог помог маркизе отравить тех мужчин? - нахмурившись, проговорила Анжелика. - Не исключаю этого, - ответил граф. Его, казалось, нисколько не удивляла такая возможность. - И как же вы собираетесь заставить ее свидетельствовать против герцога? Ведь этим она докажет и свою причастность к этому делу, - продолжала размышлять вслух Анжелика. - Вам не следует об этом волноваться, поверьте, у меня найдутся убедительные доводы, - в голосе мужчины прозвучала уверенность. - Не волнуйтесь, Анжелика, я смогу найти нужные аргументы. Главное - уговорить ее приехать в Монтелу. Думаю, что ваш отец поверит нам, только если услышит все лично. Увлекшись разговором, Анжелика не заметила, что подол ее платья зацепился за корягу, и внезапно девушка почувствовала, как теряет равновесие. Сильная рука мужчины, схватившая ее за руку, попыталась помешать падению, но это не помогло - скользкая от росы трава была ненадежной опорой: секунда - и Анжелика оказалась лежащей на земле, прижатая к груди мужчины, ощущая тяжесть на себе тяжесть его тела и слыша стук его бьющегося сердца, как эхо, повторяющего ее. Она подняла голову и встретилась взглядом с Жоффреем. Взгляд этих темных глаз пробрал ее до мурашек, и дыхание участилось вместе с биением сердца. Граф внимательно всматривался в глаза Анжелики, затуманенные волнением. Прерывистое дыхание и приоткрытые губы девушки неудержимо манили его к себе, и если в первый раз мужчина смог себя остановить, то теперь это было практически невозможно - слишком волновала его эта близость. Прижатая к нему, она вдруг увидела совсем рядом его глаза, почувствовала жар тела сквозь рубашку, сильные руки, обнимающие ее, и его губы, которые неотвратимо приближались к ее. Она никогда не думала, что губы мужчины могут быть свежими, как лепестки, такими нежными и сладостными. Анжелика оказалась словно втянутой в какой-то водоворот и тщетно пыталась пробудить в себе остатки разума. Потом все куда-то провалилось. Мужчина своими губами приоткрыл ее губы. Его горячее дыхание опалило ее и блаженным теплом разлилось по жилам. Закрыв глаза, она как бы растворилась в этом бесконечном поцелуе, в этой страсти. Все ее существо было охвачено негой, ощущением настолько новым для нее, настолько острым, что оно вдруг вызвало в ней протест и даже боль. Она резко отстранилась от Жоффрея, но тут же снова прильнула к нему, желая вновь пережить восхитительные мгновения этой головокружительной близости. Внезапно пронзительный крик разорвал тишину ночи. Это определенно не был крик совы, или какого-нибудь другого животного. Это был человеческий крик, наполненный болью, отчаянием и мольбой о помощи. Анжелика встревоженно посмотрела на графа. Он поспешно поднялся на ноги и протянул девушке руку. - Это со стороны пещеры, - испуганно проговорила она. Жоффрей кивнул, знаком показывая, чтобы она вела себя как можно тише. Осторожно они приблизились к краю поляны около жилища колдуньи. В то, что предстало перед их глазами, было сложно поверить. Пять неподвижных темных фигур, держащие в руках факелы, окружали импровизированный алтарь. Пять черных длинных свечей были воткнуты в землю, образуя перевернутую пентаграмму. Анжелика сдавлено ахнула, прикрывая себе рот руками - в колеблющемся свете свечей она рассмотрела фигуру юноши, связанного и обнаженного до пояса. Над ним, словно хищная птица, склонился мужчина, облаченный в ниспадающий до земли плащ, расшитый серебряными кабалистическими знаками, и держащий в руках изогнутый кинжал. Казалось, что еще секунда и острое лезвие вонзится в беззащитную жертву. Не успел Жоффрей де Пейрак удержать девушку, как та выскочила на поляну и побежала в сторону дьяволопоклонников. - Стойте! – прокричала Анжелика. Все замерли, изумленные ее неожиданным появлением. Она же не стала терять времени, ринулась прямо в середину круга, к Рогье, и несмотря на смертельную опасность, загородила его собой. - Вы?! – вдруг воскликнула девушка, разглядев наконец лицо человека, державшего нож. - Анжелика?! – таким же удивленным тоном произнес герцог де Модрибур. Он был донельзя раздасадован. Внезапное появление юной баронессы было не просто некстати, оно было катастрофой. Девчонка ни за что не будет молчать о том, что видела. А если она привела с собой еще кого-нибудь... Герцог начал озираться по сторонам, с ужасом ожидая, что сейчас из леса выступит сам барон де Сансе или крестьяне из деревни, вооруженные кольями и косами. - Вы одна? – голос мужчины невольно дрогнул. - Нет, она со мной, - на поляне появился Пейрак. Он шел так спокойно, словно был на приеме, а не на опушке леса среди сектантов, вызывающих дьявола. Увидев его, герцог еще больше побледнел. Жоффрей приблизился к нему с самым невозмутимым видом и, чуть нахмурившись, осмотрел открывшуюся перед ним картину. - Граф? Какой сюрприз! Я думал вы покинули Монтелу, – проговорил де Модрибур, отступая на шаг. Слуги герцога застыли в ожидании, готовые по первому же приказу хозяина схватить незваных гостей, но пока лишь наблюдали со стороны. Герцог, понимая, что все вышло из-под контроля, лихорадочно размышлял, ища выход из создавшегося положения. Появление графа, а тем более девчонки, ставило под угрозу его собственную жизнь. Ведь если станет известно о его связях с дьяволом, то его наверняка ожидает костёр. - Анри, Анри, - пыталась дозваться лежащего без чувств молодого человека Анжелика, и этим снова привлекла к себе внимание. Герцог де Модрибур, схватив девушку за руку, резко дернул ее вверх, заставляя встать и, крепко прижав ее спиной к себе, поднёс острое лезвие кинжала к горлу девушки. Анжелика не успела даже закричать и теперь в ужасе смотрела на собравшихся вокруг нее людей. Она взглянула на графа - его лицо было непроницаемо, и он не делал ни единой попытки прийти ей на помощь. Напряженность висела в воздухе: любое резкое или неосторожное движение могло послужить началом трагической развязки. - Ни шагу дальше, граф, иначе я убью её, - пригрозил герцог. - Убьете и лишите себя возможности получить богатство и власть, какие имею я? Полноте, герцог. Вы же хотели узнать мой секрет? - ухмыльнулся Пейрак. – Так к чему спешить? Я могу помочь вам в этом. Поверьте, я знаю в этом толк, - в глазах Жоффрея зажегся таинственный огонь, возможно, это был лишь отблеск пламени факела, но у Анжелики пошли мурашки по спине. Жоффрей задумчиво посмотрел на неярко светящую из-за облаков луну. Потом снова взглянул на собравшихся, которые притихли, ожидая продолжения. - Фаза луны сегодня не совсем подходящая, но это небольшое препятствие для ритуала, если кое-что изменить, - совершенно обыденным тоном, словно рассуждая о качестве вина, начал объяснять граф. - Нужно выбрать другое место и поменять жертву. Анжелике на миг показалось, что она сошла с ума. Ей хотелось проснуться от этого кошмара, уйти с этого абсурдного спектакля, но не могла даже пошевелиться. Единственное, что ей оставалось - слушать спокойные и даже в чем-то научные рассуждения графа о Сатане и способах его вызова. Его размеренная речь и тембр низкого голоса, казалось, заворожили всех вокруг. Де Модрибур, подавшись вперед всем телом, впитывал в себя каждое слово тулузского колдуна, который наконец решился доверить ему свои секреты. Но при этом герцог не забывал крепко держать Анжелику и прижимать нож к ее шее. - Жертва выбрана неверно. Лучше всего для этих целей подходит девственница, но никак не почти вошедший в мужской возраст юноша. Анжелика почувствовала, как ее щеки заливаются краской стыда, когда она поняла, на что он намекает. Модрибур нахмурился. Все, о чем рассказывал граф, было известно среди поклонников дьявола, и это означало, что его слова не просто трюк, чтобы отвлечь внимание герцога от Анжелики. - Так что Вы предлагаете? - наконец проговорил он. - Поехать на рудник. Там, в штольне, возле печи, символизирующей вход в подземное царство, все должно получиться. Именно там ритуал будет более действенным, даже сегодня, в не совсем удачную ночь. Де Модрибур не мог решиться. Он не доверял графу, но соблазн был слишком велик. - Так что, Ваша Светлость? – пристально посмотрел на мужчину де Пейрак. – Вы принимаете мое предложение? Второго шанса у Вас может и не быть. - Хорошо, - решился герцог. - Только у меня одно условие, - граф обвел собравшихся тяжелым взглядом. - На руднике мы будем только вчетвером: я, вы и сударыня Анжелика с молодым человеком, - он небрежно кивнул в сторону лежащего на траве юноши. Герцог нахмурился. Возможность остаться с графом один на один на руднике казалось ему слишком опасной. Жоффрей де Пейрак, словно прочитав мысли мужчины, проговорил: - Если Ваша Светлость чего-то опасается, то вы можете взять с собой кого-то из слуг, но в штольню войдем только мы. Иначе все будет бесполезно. - Хорошо, - согласился де Модрибур. – Ты, - обратился он к одному из слуг, толкнув к нему Анжелику. - Связывай девчонку. Потом грузи мальчишку на лошадь и отправляйся за нами. Остальные свободны. Слуги молча поклонились и бросились исполнять приказы хозяина. *** Анжелика ерзала в седле, стараясь ослабить веревки, туго стягивающие ей руки за спиной. Её посадили на собственную лошадь. Анри, все еще находящегося без сознания, перекинули через круп лошади герцога и накрыли попоной. Девушка до сих пор не могла осознать реальность происходящего - ее везут приносить в жертву дьяволу, и это предложил сам граф?! Анжелику терзали панический ужас и ярость, она лихорадочно думала, как ей сбежать, но со связанными руками не было смысла пытаться пустить лошадь в галоп. Девушке оставалось лишь сверлить гневным взглядом спину Пейрака, мечтая, чтобы и он, и герцог, едущий позади нее, провалились сквозь землю. Наконец они подъехали к Аржантьеру. Слуги, сопровождавшие герцога, отстали по его повелительному жесту. Три лошади въехали на территорию рудника. Ночью, без работников, все здесь казалось таинственным и опасным, словно действительно отданным во власть темных сил. Лошади остановились. Граф и герцог спешились, и де Модрибур подошел к лошади Анжелики. Раскричаться, чтобы позвать кого-нибудь на помощь, да и просто высказать мужчине все, что она о нем думает, Анжелика не могла из-за кляпа во рту. Герцог протянул к ней руки, чтобы снять с лошади, и девушка невольно отпрянула, чем вызвала гадкую ухмылку на лице своего врага. Де Модрибур довольно грубо схватил её за талию, заставив девушку поморщиться от боли. Почувствовав под ногами твердую землю, Анжелика попыталась отойти от герцога, но мужчина не отпускал ее. - Как жаль расставаться с этими пленительными зелеными глазами, - тихо проговорил де Модрибур, нежно проводя пальцами по щеке девушки. – Особенно когда они так сияют яростью, но к сожалению, секреты графа стоят для меня намного дороже вашего милого личика, - шепотом добавил он. Анжелика попыталась вырваться из его объятий. Она стала еще бледнее, чем раньше, и чувствовала, как гулко бьется сердце у нее в груди. - Все готово, Ваша Светлость? – к ним подошел Пейрак, держа в руках зажженный факел. Граф лишь мельком взглянул на девушку, словно она его вовсе не интересовала. - Мальчику оставим здесь, - посмотрел де Пейрак на Рогье, все еще без сознания лежавшего на земле рядом с лошадьми. – Он нам пока не понадобится. Герцог не стал спорить. Время было дорого, а темнота шахты могла помочь ему осуществить свой план: как только тулузский колдун раскроет ему свои карты, он избавится и от него, и от девчонки. И чем меньше людей будет при этом будет присутствовать, тем лучше. Де Модрибур, продолжая держать Анжелику, пошёл вслед за графом к штольне. Несмотря на непроглядную тьму и неяркий свет факела, Жоффрей прекрасно ориентировался на руднике. Когда они вошли под темные своды шахты, то сразу запахло сыростью. Факелы, обычно освещавшие штольню, были потушены и обстановка действительно напоминала спуск под землю, в саму преисподнюю. Анжелика чувствовала, как дрожь охватывает все ее тело, и если бы она могла обхватить себя руками за плечи, она бы сделала это. С каждым шагом тьма все больше сгущалась, становясь почти осязаемой. Герцог, видимо убежденный, что жертва уже никуда не денется, слегка ослабил хватку. Пейрак приостановился, позволяя ему пройти чуть дальше и, резко развернувшись, схватил Анжелику за руку и резко дернул к себе. Де Модрибур, не ожидавший подвоха, выпустил ее, и она буквально упала в объятия графа. - Готовься бежать, - шепнул ей Жоффрей и воткнул факел в землю. Шахта погрузилась во тьму, и Пейрак толкнул девушку к выходу. Она бросилась бежать, путаясь в длинных юбках и натыкаясь на стены. - Что происходит?! – прокричал герцог, пытаясь разглядеть хоть что-то в темноте. - Добро пожаловать в ад,- насмешливо проговорил граф де Пейрак. Через несколько секунд прозвучал щелчок, а за ним довольно громкий хлопок, который буквально сотряс стены шахты. Сначала сверху посыпались мелкие камушки, за ними последовали более крупные, а пыль, взметнувшаяся вверх, плотным облаком заволокла все вокруг. Анжелика, едва успевшая выбежать из шахты до обрушения, закашлялась так, что на глазах выступили слезы. Она развернулась и с тревогой и испугом начала всматриваться в черный провал шахты. Какое-то время все было тихо, а потом девушка услышала шаги. Весь обсыпанный пылью, потерявший шляпу и прихрамывающий еще больше, чем обычно, из штольни появился Жоффрей де Пейрак. Девушка чуть было не бросилась к нему навстречу, но, уже было сделав шаг, замерла в нерешительности. Несколько долгих секунд она наблюдала за тем, как граф подходит к ней, не зная, чего ожидать от него после того спектакля, что он устроил. Она чуть вздрогнула, когда его руки коснулись ее запястий, чтобы развязать веревки. - Занятная вышла прогулка, как вы считаете, сударыня? - улыбаясь, проговорил он с ноткой иронии в голосе. – Настоящее приключение. Он улыбается?! Он считает это забавным?! Да она чуть с ума не сошла, когда думала, что он умер! Эта насмешливая улыбка настолько разозлила Анжелику, что, как только ее руки освободились от пут, она залепила графу звонкую пощечину. Мужчина стоял, как громом пораженный, и растерянно смотрел на девушку. Сама же Анжелика, выпрямив спину и гордо вскинув голову, пошла в сторону стоящих в стороне лошадей. Склонившись к Анри, который только что пришел в себя и теперь непонимающе озирался вокруг, она нежно провела рукой по его щеке. - Мадемуазель де Сансе, как вы здесь оказались? Я помню только, что какие-то люди в черных плащах зашли в пещеру и схватили меня и Мелюзину. - Все хорошо, Анри. Все кончилось, - проговорила девушка, ободряюще улыбаясь ему. – Сможешь встать? – протянула она ему руку. Рогье встал, слегка пошатываясь. Только тут он заметил высокого господина в черном и невольно вздрогнул. - Граф де Пейрак, - кивнул ему мужчина. - В седельной сумке есть одежда. - Анри Рогье, - склонил голову бывший паж. - Благодарю вас, сударь. Анжелика вытащила одежду и протянула ее Анри. Он отошел в сторону, чтобы одеться, а Анжелика и граф остались наедине. Девушка села в седло. Она чувствовала себя смертельно усталой. На смену страху и ярости пришло безразличие, и все, чего ей хотелось сейчас - немедленно уехать. - Граф, - обратилась она к мужчине, не поворачивая голову в его сторону. - Да? – голос Пейрака звучал без каких-либо эмоций. - Что с герцогом? Он мертв? – на последнем слове ее голос невольно дрогнул. - Он остался в шахте. Жив он или мертв - я не знаю, но до завтра его Светлость точно останется там. - Хорошо, - прошептала девушка. - Куда вы сейчас направляетесь? – спросил граф. - Домой, в замок. - Анри Рогье поедет с Вами? – в голосе Пейрака прозвучали нотки ревности, но казалось, Анжелика не заметила этого. - Да, думаю оставлять его у Мелюзины или отправлять в Пуатье после случившегося будет неразумно. К тому же, он будет еще одним свидетелем порочности герцога. - Я провожу Вас, - тоном, не терпящем возражений, проговорил Жоффрей. Анжелика промолчала, зная, что он сделает это в любом случае, хочет она этого или нет. И если честно, несмотря на сегодняшнее жуткое происшествие, она до сих пор чувствовала себя удивительно спокойно рядом с таинственным графом-колдуном. Анри вернулся и сел на лошадь герцога. Покинув рудник, они поехали объездной тропой, чтобы не столкнуться со слугами герцога.
Анна: Ура, наконец-то прода. И на самом интересном месте, как интригующе))) Спасибо, с нетерпением жду продолжения Одна тапочка - посетителей пускали в приемную, где и происходили встречи, но не дальше приемной, конечно.
Nastia: Ура наконец -то дождалась Надеюсь что скоро будет продолжение , с нетерпением буду ждать
Гость: Наконец -то дождались . Просто великолепно! Больше написать и нечего скажите пожалуйста, а вашу вещь на фикбуке "горький шоколад " заканчивать не планируете?? У вас интересная манера письма , не похожая на других.Было бы очень интересно прочитать ваш вариант
Клеманс: "Горький шоколад" обязательно продолжу, Только закончу "фею". Спасибо за отзыв
Арабелла: Клеманс пишет: "Горький шоколад" обязательно продолжу, Только закончу "фею". Ура )) Великолепный отрывок Только соглашусь с Анной посетителей пускали в приемную, где и происходили встречи, но не дальше приемной, конечно. Помнится, когда к Анж приезжали братья (Раймон и Арман), чтобы сообщить ей о смерти матери (они учились в колледже иезуитов, а Раймон кажется к тому времени уже стал священником, нет?), они встретились в приемной - да и то, их разделяла стена и решетка. В остальном - без нареканий, характеры выписаны идеально )) Ждем проду
Леди Искренность: Ура! Вы сделали мой вечер! Спасибо. Очень захватывающий сюжет. Весьма надеюсь, что герцог исдох. Официально Анж была дома, Пейрак уехал. Слуги из страха за свою шкуру будут молчать, особенно, если припугнуть и приплатить. Зачем герцог по шахте шлялся, чего вынюхивал - его дело, а завалило случайно. А нет больногогерцога, нет проблемы. Путь к алтарю для наших героев открыт. Осталось в собственных чувствах и друг друге разобраться. В общем, жду продолжения с нетерпением!
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , браво. История оригинально решена. Но все-таки герцогу надо бы выжить. Как же без его участия Амбруазина Будем ждать продолжения
Violeta: Леди Искренность пишет: Весьма надеюсь, что герцог исдох. Не-не-не, пусть живет! Вот по кумполу его камешком приложить или там ногу сломать - это да! А то потом бедной Амбруазине и замуж-то не за кого выйти будет.
княгиня Спадо: Великолепно! Так красиво и как всегда на самом интересном месте!
Акварель: Клеманс, спасибо! Великолепное продолжение! Пейрак-сатанист - оригинально! Анж-то хотела залепить графу пощечину, вот и залепила! Хоть где-то! За весь роман и за все фанфики разом взятые. Вот только что же Пейрак такой... неуверенный в себе? Он же математику уважает, мог бы посчитать, сколько раз Анж ему улыбнулась и подмигнула , а не нервничать из-за элементарной благодарности! В общем, я уже в ожидании развязки недоразумения. Или на этом построится дальнейшая интрига? А герцога можно предьявить барону, чтоб не сомневался, что дочурку за него нельзя. Мне (по роману) вот что интересно: Амбруазина была еще и ребенком испорченным. Действительно ли ей настолько в тягость был муженек, подобный Модрибуру, или же они на пару шашни устраивали? Муж и жена - одна... в общем, два сапога пара.
княгиня Спадо: Пара еще та. От Абруазины у меня мурашки по коже ну искользкая дама! Герцог действительно должен жить, а то " Демона" изменять прийдется! Хотя я непротив изменить данную часть серии.
Клеманс: Акварель пишет: Клеманс, спасибо! Великолепное продолжение! Пейрак-сатанист - оригинально! Анж-то хотела залепить графу пощечину, вот и залепила! Хоть где-то! За весь роман и за все фанфики разом взятые. Вот только что же Пейрак такой... неуверенный в себе? Он же математику уважает, мог бы посчитать, сколько раз Анж ему улыбнулась и подмигнула , а не нервничать из-за элементарной благодарности! В общем, я уже в ожидании развязки недоразумения. Или на этом построится дальнейшая интрига? А герцога можно предьявить барону, чтоб не сомневался, что дочурку за него нельзя. Мне (по роману) вот что интересно: Амбруазина была еще и ребенком испорченным. Действительно ли ей настолько в тягость был муженек, подобный Модрибуру, или же они на пару шашни устраивали? Муж и жена - одна... в общем, два сапога пара. Спасибо за отзыв. Пейрак, не то что неуверенный. Просто навязываться не хочет. От одного нежелательного жениха избавилась, а тут второй))) и все же она под кинжал бросилась, защищая юношу и из монастыря с ним бежала. Интригу особо на этом не построишь, к чему лишними страдания, но немного ревности не помешает. Герцога к барону? Боюсь от де Модрибура толку мало. Да и правду он не скажет, так что пусть катиться пока его нечаянно не прибило. Барон и так уже сомневался в своём выборе жениха. На счёт Амбруазины, это другая история.
Клеманс: Совсем скоро Новый год и совсем скоро конец истории. А пока, очередная глава. Как всегда, поклон Violetе Слушая сердце Небо уже начинало светлеть в преддверии скорого рассвета. Три лошади неспешно ступали по узкой лесной тропинке. Всадники сохраняли полное молчание. Анжелика невольно задумалась, какой бы трагедией обернулась эта ночь, если бы они с графом не подоспели вовремя. И Мелюзина, и Анри могли умереть. Анжелика рывком натянула поводья лошади. Мелюзина! Ну конечно! Со всем этим кошмаром она совершенно забыла про лесную колдунью. Девушка окликнула спутников: - Мелюзина, она жива? Анри и Пейрак тоже остановились и обернулись к ней. - Я не знаю, - немного виновато произнес Рогье, растерянно смотря на Анжелику. Она не стала терять времени и немедленно свернула в сторону пещеры колдуньи. Мужчины последовали за ней. В пещере было темно. В небольшом очаге, где колдунья обычно готовила еду и настойки, еще теплились угли, но пламя уже погасло. Когда глаза Анжелики привыкли к темноте, она наконец разглядела в дальнем углу скрюченную фигуру старухи, лежащую на полу. - Мелюзина! – Анжелика дрожащими руками дотронулась до колдуньи, думая, что та мертва. Старуха закряхтела и села, поддерживаемая девушкой. - А, это ты, голубка, а я уж думала, что опять эти ироды вернулись. Развяжи-ка меня, - скомандовала колдунья. Пока Анжелика возилась с веревками, туго стягивающими руки Мелюзины, Анри и граф де Пейрак натаскали хвороста и занялись потухшим огнем. Через несколько минут в очаге ярко разгорелось пламя, давая тепло и свет. Мелюзина, потирая затекшие запястья, внимательно рассматривала своих спасителей. Хитрый взгляд ее прищуренных глаз наконец остановился на графе, который с неизменной галантностью осведомился у нее, не нужно ли вызвать лекаря. - Я сама себе лекарь, - фыркнула старуха. – Много чего знаю, много чего ведаю. И твою судьбу вижу, меченый. Не играл бы ты с огнем, доиграешься. И голубку береги. У тебя много врагов, а у нее еще больше. Анжелика невольно вздрогнула от такого предсказания колдуньи. - Не беспокойтесь, сударыня, - поклонился ей граф. – Я не спущу с мадемуазель де Сансе глаз. - Правильно, - согласилась Мелюзина, - Эта птаха уже слишком глубоко угнездилась в твоем сердце, чтобы ты мог помыслить о расставании с ней. Анжелика густо покраснела. И что говорит эта старуха. Какие глупости! - Мелюзина, тебе надо отдохнуть, - тоном жестче, чем хотела, произнесла девушка. Ей хотелось лишь одного: побыстрей уйти от сюда, от глупых разговоров колдуньи. Граф же, напротив, с преувеличенным вниманием и ироничной улыбкой слушал разглагольствования лесной ведьмы. - Если ты в порядке, то нам нужно идти, - встала Анжелика. – Скоро совсем рассветет. - Скорейшего выздоровления вам, сударыня, - поклонившись, попрощался де Пейрак. – Я не забуду того, что вы мне сказали. Он вышел из пещеры. Анжелика уже было хотела последовать его примеру, но Мелюзина довольно резво поднялась, схватила ее за руку и притянула к себе, пристально глядя ей прямо в глаза. - Не будь дурой, птаха, не упусти своего счастья из-за глупой гордыни. Вы с ним связаны. Связаны на всю жизнь, и даже смерти не дано разорвать эти узы, - прошептала она таким тоном, что по спине девушки поползли мурашки. Она отпрянула назад, выдёргивая свою руку из хватки ведьмы, и поспешно двинулась к выходу из пещеры. Рогье последовал вслед за ней. - Мадемуазель де Сансе, - окликнул он Анжелику. - Да? - обернулась она к юноше. - Я останусь здесь. Мелюзина спасла мне жизнь, и я не могу сейчас уйти, оставив ее одну. - Хорошо, - кивнула ему девушка. – Ты, молодец Анри. Ты очень храбрый и благородный. Анжелика улыбнулась юноше, с детской непосредственностью поцеловала Рогье в щеку и, не прощаясь, вышла из пещеры. Граф уже сидел на своем черном жеребце, поджидая ее. Девушка подошла к своей лошади и, не проронив ни слова, села в седло. Большую часть пути они провели в молчании. Анжелика не смела даже взглянуть на Пейрака после слов колдуньи. Ну что за глупости, как он, знатный и богатый тулузский сеньор, знаменитый ученый может влюбиться в нее, бедную девушку из провинции, пусть даже и из древнего благородного рода? Она вдруг увидела себя в детстве: лохматую, босоногую, в видавшем виды замызганном платье, едва прикрывающем разбитые коленки. Именно такой она предстала перед графом в первый раз. И Анжелика внезапно осознала, что именно тогда он впервые пришел ей на помощь. И продолжает делать это снова и снова на протяжении многих лет. Неужели он и вправду неравнодушен к ней? - Спасибо Вам, - тихо проговорила она. Мужчина непонимающе посмотрел на девушку. - Вы все время меня спасаете, с нашей первой встречи, - пояснила Анжелика. – Вы помните? Де Пейрак улыбнулся. Конечно же он помнил маленькую фею, упавшую с дерева к нему на руки. - А потом Вы пришли выяснить, на самом деле ли я колдун. Думаю, сегодня ночью Вы в этом не сомневались. - Вы были очень убедительны, - чуть слышно откликнулась девушка. - Настолько убедителен, что даже заработал от вас пощечину, - усмехнулся граф. Анжелика покраснела, вспомнив о своей несдержанности. - Я испугалась… за Вас. Жоффрей приостановил коня, чтобы поравняться с девушкой. Они посмотрели друг на друга. Казалось, Анжелика хочет ему что-то сказать, но не решается. Слова колдуньи о том, что их с Пейраком судьбы связаны, звучали у нее в ушах и побуждали задать ему извечный женский вопрос: "Вы меня любите?", но страх быть неправильно понятой заставлял ее молчать. - Тут наши дороги расходятся, - после продолжительной паузы сказал граф. – Вам нужно поскорее вернуться в Монтелу, чтобы Ваше отсутствие не заметили в замке. - Да, конечно, - пробормотала Анжелика. - А Вы? - Я поеду к Молину и буду ждать утра, когда рабочие придут с новостями об обрушении шахты. Доброй ночи, сударыня. - И вам, господин граф. Анжелика направила свою лошадь к замку, а Жоффрей еще некоторое время не двигался с места, провожая ее взглядом. Да, как же права оказалась старая колдунья... *** Как и предполагал де Пейрак, утром, как только рабочие пришли на работу и увидели завал, они послали человека сообщить об этом Молину. Еще один рабочий направился в замок к барону де Сансе. Когда граф вместе с управляющим Плесси приехали на рудник, их обступили рабочие. Они оправдывались, что когда ушли на отдых, в шахте все было в порядке и ничего не предвещало обрушения, которое могло застопорить работы на руднике на несколько дней, если не недель. - Господин граф, - поклонившись, подошел к нему Фриц Хауэр. – К счастью, завал небольшой, и через пару часов его разберут, главное, что балки в глубине шахты устояли. - Хорошо, - кивнул Пейрак, прекрасно зная, что глубинные опоры не пострадали. - Эй! Сюда! – крикнул один из рабочих, занимающихся завалом. – Там кто-то есть. Большая часть камней уже была перенесена в сторону, и в шахте образовался небольшой просвет. Вот в этот просвет и можно было увидеть очертания человеческой фигуры, привалившейся к стене. - Эй, вы там живы? – крикнул рабочий у завала, но ответа не последовало. - Разбирайте быстрее! – прикрикнул на работников Фриц Хауэр. Те принялись за работу. Граф старался не показывать своего нетерпения, но от того, в каком состоянии будет де Модрибур, когда они до него доберутся, зависело многое, и де Пейрак не мог сказать, что был бы сильно огорчен трагической гибелью герцога. Прошло еще около получаса, прежде чем завал был разобран настолько, чтобы внутрь смогли пройти люди. Герцог все так же полусидел, не двигаясь и не открывая глаз, бледный, с запекшимися следами крови на лице и одежде. Граф в сопровождении Молина, Фриц Хауэра и нескольких рабочих, державших факелы, прошли в шахту. Молин присел возле герцога и после беглого осмотра сообщил: - Сердце бьется. - Видимо, летящие сверху камни ударили его по голове. И нога перебита, - кивнул саксонец. – Я видел такие травмы раньше. Он хотел сказать что-то еще, но тут снаружи послышались шаги, и взволнованный голос барона де Сансе произнес: - Где герцог? - Он здесь, господин барон, - отозвался де Пейрак. Арман де Сансе подошел, тревожно оглядываясь вокруг, словно ожидая повторного обрушения. - Он жив? – спросил барон. – Кто-нибудь вызвал лекаря? - Да, господин барон, - ответил Молин, учтиво кланяясь. - И как это могло произойти? – не отрывая взгляда от лежащего без сознания де Модрибура и ни к кому конкретно ни обращаясь, спросил хозяин Аржантьера. – Только тогда, когда к нам приехал рабочий с рудника, мы узнали, что герцога нет в замке. А его слуги то ли на самом деле являются глупцами, то ли упорно изображают таковых, но на вопросы, где их хозяин, лишь качают головами, - огорченно и рассерженно объяснял де Сансе. – И что тут герцог делал один, ночью? - Думаю, только Его светлость мог бы Вам ответить на этот вопрос, - отозвался граф. - Давайте вынесем его на свежий воздух, - проговорил Молин. - Я позову рабочих с носилками, - саксонец вышел из шахты. Граф де Пейрак и барон де Сансе последовали его примеру. Завал все больше расчищался и теперь был уже почти свободен. Через несколько минут в штольню зашли рабочие с носилками и, осторожно уложив на них герцога, вынесли его наружу. Мужчина до сих пор был без сознания. - Я уже распорядился, чтобы сюда прибыла карета и слуги герцога, - подошел к ним эконом. - Господин Молин, Вы как всегда предусмотрительны и расторопны, - кивнул ему де Пейрак. - Благодарю вас, мессир граф, - поклонился гугенот. - Как вы думаете, он выживет? - спросил барон, всматриваясь в бледное лицо герцога. За последние дни его отношение к жениху дочери несколько изменилось. Де Модрибур был несдержанным и нервным, хоть и старался скрыть это под маской любезности, но все же часто срывался на слугах по мелочам, и не только на своих, но и на тех, что работали в замке. А теперь эта непонятная поездка на рудник, ночью и в одиночестве... Что, если Его Светлость умрет? Барону было даже страшно подумать, какие слухи поползут по округе. Тут герцог пошевелился, глухо застонав. Он медленно открыл глаза, еще затуманенные долгим пребыванием без сознания и болью от полученных травм. - Ваша светлость, вы меня слышите? – склонился над герцогом де Пейрак. Модрибур поморщился, пытаясь сфокусировать взгляд на графе, и тут его глаза округлились от испуга. - Кто вы? Где я нахожусь? – герцог был в панике и даже попытался привстать, несмотря на боль. - Ваша светлость, это я, граф де Пейрак, - немного отстраняясь, ответил Жоффрей, нахмурившись. – Вы меня не помните? - Простите, сударь, но я определенно вижу вас в первый раз, - морщась, ответил герцог. – Так где я нахожусь? И почему у меня все так болит? Граф озадаченно обвел взглядом присутствующих, тоже пребывающих в недоумении. Он слышал, что иногда при сильной травме головы может возникнуть потеря памяти, и человек не будет узнавать ни только окружающих, но и самого себя. Это ли случилось с герцогом, де Пейрак не мог точно сказать. - Я граф Жоффрей де Пейрак, - повторил он. - Извините, мессир, за столь странный вопрос, но вы помните, кто вы? - Конечно, - фыркнул герцог с некоторой заносчивостью. – Я - герцог Дамиан де Модрибур. Так кто-нибудь способен объяснить мне, что здесь случилось? Барон де Сансе до этого с удивлением слушавший весь диалог мужчин, хотел вмешаться в разговор, но был мягко остановлен Молином: - Господин барон, - шепотом произнес управляющий. – Произошедшее с герцогом очень печально. И мы пока не знаем, насколько серьезно его физическое и психологическое состояние. Возможно, если он не помнит Вас, то он не вспомнит и мадемуазель Анжелику, и вашу с ним договоренность. Барон де Сансе нахмурился, начиная понимать, куда клонит хитрый управляющий, но в праве ли он воспользоваться нездоровьем будущего зятя? - Подумайте, барон, - все тем же ласковым и учтивым тоном продолжал Молин. – Мадемуазель Анжелика красивая и умная девушка из прекрасной семьи. Неужели Вы действительно хотите выдать ее за герцога? Мы можем подыскать ей более хорошую партию, которая будет по душе и ей, и вам. Я уверен, что Вы, как и любой другой родитель, не хотели бы быть причастным к несчастью собственного ребенка. Вот тут управляющий попал в точку. Меньше всего барон хотел видеть свою любимицу несчастной. Возможно, это и был знак Господа, о котором мужчина молил? - Ваша светлость, вчера ночью в шахте произошло обрушение. Вы по какой-то причине оказались на руднике один и попали под завал. К счастью, вы остались живы, - продолжал беседовать с герцогом де Пейрак, решив выяснить, насколько далеко зашла его амнезия. Полная растерянность на лице де Модрибура убеждала, что все это не было притворством. - А как я оказался на руднике? - Вы приехали из Пуату, услышав, что недалеко ведутся разработки рудника и обратились ко мне с просьбой посмотреть на метод добычи. На это герцог уже ничего не ответил. Глаза его закатились, и он снова потерял сознание. Через некоторое время появился Фриц Хауэр в сопровождении мужчины невысокого роста, которого он представил как врача. - Здравствуйте господа, - поклонился тот. – Где пациент? Что с ним произошло? Все расступились, пропуская его к де Модрибуру. - Его завалило в шахте при обрушении. Он только что был в сознании, - ответил барон де Сансе. Врач осмотрел мужчину. - Особо опасных травм я не вижу. Рана на ноге не кровоточит, хотя, по всей видимости, сломана. Я наложу повязку. - Доктор, когда герцог приходил в сознание, он утверждал, что никого из нас не помнит, и не знает, как здесь оказался. Такое возможно? – поинтересовался граф. - При ударе головы это вполне возможно, - согласился врач. – Обычно это временное явление, но все зависит от тяжести травмы. Тут де Модрибур протяжно застонал, потом вдруг заметался и начал бредить о каком-то нападении. - Демоны! Вокруг демоны! - он резко распахнул глаза и сел на носилках. Потом так же внезапно рухнул обратно. Врач отпрянул от де Модрибура и непонимающе посмотрел на окружающих. - Это скорей всего последствия удара по голове, - проговорил врач. – Я схожу за одной настойкой, она у меня как раз собой. - Господин барон, – позвал Армана де Сансе Молин. Барон отошел в сторону управляющего, а тем временем граф склонился над де Модрибуром. - Ваша светлость, вы меня слышите? Я не знаю, как вы оказались на руднике один ночью, но выглядит это довольно странно. Не знаю, кого вам стоит благодарить за то, что вы выжили под завалом, но думаю, вам не захочется, чтобы возникли лишние вопросы. Прислушайтесь к моему совету: уезжайте как можно быстрее. На лице герцога не дрогнул ни один мускул, но почему-то де Пейрак был уверен, что мужчина его услышал. Врач вернулся с небольшим пузырьком и кружкой воды. Накапав несколько капель в воду, он поднес кружку к губам пациента. Де Модрибур послушно сделал несколько глотков и открыл глаза: - Кто Вы? - посмотрел он на врача. - Лекарь. Как вы себя чувствуете? - Не слишком хорошо. - Что ж, Ваша светлость, могу Вас заверить, что ваши травмы не опасны для жизни. Вам всего лишь нужен хороший уход. - Что ж, - поморщился герцог. -Тогда, думаю, мне лучше вернуться в свое поместье. Лучшего ухода я не получу нигде. - Как пожелаете, Ваша светлость, - поклонился врач. Вечером де Модрибур покинул Монтелу, ни с кем не попрощавшись. *** Прошло уже много часов с того момента, как карета ненавистного герцога в сопровождении многочисленного эскорта, состоящего из слуг и личной охраны, скрылась за воротами поместья, а Анжелика все еще не могла в это поверить. Неужели де Модрибур навсегда исчез из ее жизни? Анжелика ловила себя на мысли, что с ужасом ожидает, что карета герцога снова появится во дворе замка. Едва забрезжил рассвет, девушка решила сбежать от навязчивых страхов и затянувшегося кошмара бесконечной ночи, и отправилась проведать Мелюзину и Рогье. В пещере было снова уютно и тепло: над костром весел котел, в воздухе витал запах трав и ягод. Мелюзина по своему обыкновению молча перебирала какие-то порошки, пучки засушенных растений и время от времени добавляла в кипящее варево щепотку то одного, то другого. - Доброе утро, Мелюзина,- поздоровалась Анжелика. – Как твое здоровье? - А, птаха, это ты прилетела, - окинула взглядом девушку колдунья. – Справляюсь потихоньку, а ты, никак, помочь хотела? - С удовольствием, - улыбнулась Анжелика, усаживаясь рядом и взяв пучок трав. – А где Анри? - Парнишка уехал, когда солнце едва поднялось, - с ноткой грусти в голосе и тихонько вздохнув, ответила старуха. – Сказал, дома волнуются, а раз я в порядке, задерживаться ему здесь ни к чему. - Как?! Даже не попрощавшись?! – воскликнула девушка. Ей было обидно, что молодой человек уехал тайком, после всего того, что они пережили вместе. - Не держи его, не нужен он тебе - лишь сердце ему истреплешь, а любви дать не сможешь. Любишь уже, сильно. Ой, как сильно! – покачала головой Мелюзина. – Сколько живу, такой любви не встречала. Только берегись. Любовь – это сила, а такой силе будут завидовать многие. И многие захотят сокрушить ее. И вновь по спине Анжелики побежали мурашки. - Что ты говоришь, Мелюзина? – дрогнувшим голосом спросила она. - Словно не знаешь, - фыркнула колдунья. – Не здесь ты сейчас должна быть и не со мной говорить. Под проницательным взглядом Мелюзины Анжелика смутилась. Если честно, она и сама понимала, что хочет немедленно сесть на лошадь и помчаться к домику Молина. - Иди, птаха, - прошептала женщина, и эти тихие слова словно подтолкнули девушку к выходу из пещеры. *** Анжелика скакала во весь опор, боясь не успеть. Сердце в груди стучало так сильно, что заглушало стук копыт несущейся по лесной тропинке лошади. Девушка представляла, как войдет в уже знакомый ей кабинет и увидит там графа де Пейрака. И как снова почувствует эту магическую силу его присутствия, гипнотическую притягательность темных глаз. И как скажет ему обо всем что чувствует, а потом... Девушка на миг зажмурилась, чуть сильнее сжав в руках поводья. Потом он подойдет к ней и, обхватив руками за плечи, медленно склонится к ее губам и снова поцелует. Анжелика почувствовала, как от одной этой мысли ее щеки загорелись румянцем, а по телу пробежала дрожь. Подъехав к домику из красного кирпича, девушка передала поводья подоспевшему слуге и направилась к двери. - Мадемуазель де Сансе, - удивленно проговорила госпожа Молин. – Что-то произошло? - Здравствуйте, мадам Молин, а граф де Пейрак еще здесь? - спросила девушка, отдышавшись. - Да, сударыня. Он был в кабинете, - ответила она, впуская девушку в дом. Анжелика прошла по коридору. Чем ближе она подходила к дверям кабинета, тем слышнее становились голоса мужчин. Разговор был напряженным. - Мессир граф, Вы сами говорили, что рудник Аржантьер очень важен для вас. И я в который раз Вам повторяю, что барон де Сансе не продаст ни пяди своей земли, и единственная ваша возможность получить рудник в собственность - это взять в жены одну из его дочерей, а самая подходящая по возрасту - мадемуазель Анжелика. Девушка остановилась за дверью и прислушалась. - Господин Молин, я понимаю ваше негодование, так как вся эта история затрагивает и ваши интересы тоже, и поверьте, если бы ситуация была иной, я бы, ни минуты не раздумывая, согласился на такую сделку, но сейчас... - де Пейрак замолчал. - Мессир, а вы уверены, что мадемуазель Анжелика влюблена в этого юношу? - негромко спросил управляющий. - Она бросилась защищать его во время ритуала, - с ноткой ревности и досады в голосе ответил ему граф. – Какое же еще нужно подтверждение ее чувствам? - Анжелика с детства славилась своим милосердием, ровно настолько же, насколько и необдуманными поступками, - покачал головой Молин. – И даже если она влюблена, то это мало что меняет. Граф, со всем уважением, позвольте мне напомнить, что брак в благородных семьях является сделкой, договором, и я не вижу особых причин поступать в этом случае как-то иначе. Кроме того, не забывайте, что в любое время к де Модрибуру может вернуться память, и кто знает, что придет на ум герцогу, который не побрезговал связаться с дьяволом. А сможет ли этот Рогье ее защитить? Ваш брак с юной баронессой выгоден как для вас, так и для нее. Она получит защиту, а вы - рудник. Эти слова управляющего больно резанули Анжелику по самому сердцу. Все ее романтические мечты разбились о жестокую реальность. Графу нужен лишь Аржантьер! И вся его благородная помощь была лишь способом избавиться от конкурента, а сам он ничуть не лучше герцога. Она едва не задохнулась от обиды и злости. Первое, что ей захотелось - это сбежать, далеко и без оглядки, чтобы никогда больше не видеть ни графа, ни этого плута управляющего, но усилием воли она заставила себя остаться на месте. Нет, она выскажет им все, что о них думает, а после уйдет. И она толкнула дверь в кабинет. - Мадемуазель Анжелика, какая неожиданность, - с поклоном поприветствовал ее Молин. - Мадемуазель де Сансе, что-то произошло? - спросил граф, увидев, что девушка старается держаться холодно, но ее губы дрожат, а на глаза наворачиваются слезы. - Я... я, - она закрыла глаза, чтобы не расплакаться. – Вы не получите ни Аржантьер, ни меня! - наконец выпалила Анжелика и резко развернулась, чтобы уйти. Де Пейрак мгновенно понял, что девушка слышала их с Молином разговор и сделала свои, не совсем верные выводы. Он успел схватить Анжелику за руку, прежде чем она бросилась к двери. - Отпустите! - попыталась она освободиться из его железной хватки. - Нет, - спокойно ответил Жоффрей. Эконом, со всей присущей ему тактичностью, поклонился и вышел из кабинета, тихо прикрыв за собой дверь. - Я закричу, - опустив голову и пристально рассматривая рисунок ковра, произнесла Анжелика. - Ну выслушайте же меня хотя бы, прежде чем поднимать шум, - в голосе мужчины прозвучала ирония. – Я прошу у Вас всего лишь несколько минут. В тот же момент девушка почувствовала, что ее руку уже никто не держит. Анжелика повернулась к графу. - Хорошо, я слушаю вас, господин де Пейрак. - Помните, Вы пришли сюда маленькой девочкой выяснить, не колдун ли я. И я вам показал слиток золота. - К чему вы клоните? - нахмурилась она. - У меня есть золотой прииск в Лангедоке... - Если вы хотите меня купить, то у Вас это не получится, - огрызнулась девушка. - Анжелика, Вы обещали выслушать меня, - покачал головой граф. – Я собираюсь рассказать вам одну вещь, которая может навредить мне, господину Молину и вашему отцу, если об этом узнают. Возможно, сейчас я совершаю большую ошибку, но все-таки надеюсь, что могу вам доверять. Несмотря на всю свою обиду и злость, Анжелика кивнула и стала внимательно слушать то, что он ей говорил. - Уже несколько лет, как ваш отец занимается разведением мулов, и в одну памятную встречу с принцем Конде в Плесси, если вы помните, ему удалось добиться беспошлинного провоза грузов, - де Пейрак усмехнулся. - Не без вашего косвенного участия. Анжелика невольно вздрогнула при упоминании принца. - Так вот, наш брак мог бы увеличить доходы от этого предприятия в несколько раз, - продолжил граф. — Ума не приложу, каким образом. - Мулы вашего отца служат нам лишь ширмой. Они свободно перевозят по дорогам большое количество груза, и мы не платим при этом ни дорожных, ни таможенных пошлин. И вот, пользуясь этими льготами, мы с караваном мулов отправляем свинец и серебро в Англию. А обратно мулы привозят мешки якобы черного шлака — его называют «флюсом», — необходимого для рудничных работ, но на самом деле это не что иное, как золото и серебро, переправленные нам через Лондон из воюющей с нами Испании. -Зачем же отправлять серебро в Лондон, если потом его привозят обратно? – покачала головой Анжелика. - Его привозят в несколько раз больше. Испанские слитки можно переплавить в печах с пиритом или с галенитом, и тогда они становятся похожими на каменистый штейн черно-серого цвета, так что даже самые ревностные таможенники ничего не заподозрят. Вот этот так называемый штейн славные маленькие мулы вашего отца и перевозят из Англии в Пуату или из Испании в Тулузу, где он снова с моей помощью или с помощью моего саксонца Хауэра превращается в великолепное сверкающее золото. — Но это же контрабанда, — довольно резко сказала Анжелика. — Когда вы так говорите, вы совершенно очаровательны. Подобная контрабанда ничуть не наносит вреда ни королевству, ни лично его величеству, а мне дает богатство. - Так причем тут рудник Аржантьер? - Если рудники по добычи золота и серебра будут находиться в одних руках, обменные операции, которые господин Молин производит с этими двумя благородными металлами, уже не вызовут никаких подозрений. Граф замолчал. Анжелика тоже, обдумывая все, что только что узнала. - Как же все удачно придумано, - когда она заговорила, в ее голосе прозвучала горечь. - Вы получаете рудник, отец пристраивает свою непутевую дочь, которой грозит судьба ее тетушек-бесприданниц, а я выступаю лишь разменной монетой в вашей игре... Анжелика почувствовала опустошенность, сил держаться гордо и холодно у нее больше не осталось, и она спрятала лицо в ладонях. Жоффрей де Пейрак подошел к ней и осторожно, словно боясь спугнуть, обнял за плечи. - Нет, дорогая, я не хочу для Вас такой судьбы. Боюсь, я не выдержу, если вы будете смотреть на меня, как на врага или охотника, желающего пленить прекрасную нимфу, - ладонь мужчины коснулась волос девушки. - Увы, юный паж счастливее меня. Он сумел завоевать бесценное сокровище, которым желали бы владеть даже короли. Девушка вздрогнула и подняла взгляд на графа. - Анри? Причем тут он? - Разве вы не влюблены в него? Анжелика нервно рассмеялась. - Кто это Вам сказал? Рогье, конечно, мил, но… - она покачала головой. – Он уехал на рассвете. Даже не попрощавшись. Граф пристально смотрел в глаза цвета изумруда, словно пытаясь найти там подтверждение ее словам. - Боже, какой же я глупец, - наконец прошептал он и, не дав Анжелике опомниться, притянул девушку к себе и прижался губами к ее губам. Она слегка вздрогнула от неожиданности этого поцелуя, но уже через секунду сама потянулась навстречу Жоффрею и растворилась в нежности его объятий и жаре трепещущих губ. - Так Вы станете моей женой, Анжелика? – тихо спросил граф, слегка отстранившись от нее. - Для того чтобы Аржантьер стал вашим? – лукаво улыбнувшись, проговорила девушка. - Рудник будет принадлежать вам, - прижимая ее к себе, ответил де Пейрак. - А вы - мне, навсегда. Анжелика почувствовала, как теплая волна счастья охватывает все ее существо. Это была клятва, это было обещание. Обещание любви. - Так что Вы ответите мне, моя маленькая фея? - стараясь не показывать своего волнения, спросил граф. - Решать вам, моя дорогая. Я не собираюсь вас неволить. Анжелика перестала улыбаться и со всей серьезностью проговорила: - Мелюзина предсказала мне опасную судьбу. - Я уже успел в этом убедиться, - кивнул граф. - И поверьте, со мной будет не легче. Я умею выбирать себе как верных друзей, так и непримиримых врагов. Вы готовы рискнуть, Анжелика? Девушка улыбнулась: - Вы не оставляете мне выбора, граф. Вы забрали мое сердце и теперь спрашиваете, готова ли я следовать за ним, - она немного помолчала и тихо добавила, глядя ему прямо в глаза. - Да, граф Жоффрей де Пейрак, я выйду за вас.
княгиня Спадо: Ура!!! я первая прочла продолжение, оно прекрасно, чудесно и так неожиданно. Пейрак который розводит костер тогда как его руки унизаны кольцами это так мило. Амнезия герцога очень оригинальныйвыход из положения; я много раз себяспрашивала- какой же из всей ситуации выход?, а теперь прочла и поняла что ваш самый оригинальный. Браво Вам и скорейшего продолжения!
Анна: Клеманс Это великолепно! Спасибо вам) И здесь Анж и Жоффрей предстают практически на равных, она принимает решение без давления, и умом, и сердцем. Очень приятный текст.
Акварель: да уж, Мелюзина - голос премудрости. Вот как решилась дилемма, кто же первый признается в сердечном поражении. Согласна с Анной, й, Анж и Жофа здесь на равных. Наверное, это первый фик с такой расстановкой сил. Во всяком случае, я не припоминаю подобных. Но получилось очень даже интересно и пикантно. Браво, Клеманс! Хотя я, наверное, не представляю графа в роли равного, если только не в отдельном эпизоде, а на постоянной основе. И то, что Анж, выпалив, что не сдастся, рванула к двери, тоже немного не узналось. Но меня порой конкретно подглючивает с восприятием героев. А Молин - настоящая сводня! "Барон, подумайте", "Граф, подумайте". Видимо, без этих двоих, т.е. Мелюзины и Молина, сладкая парочка еще долго терпела бы всяческие скорби, напасти и недоразумения. Больше всего мне понравился барон, хоть он и второстепенный персонаж. Хорошо чувствуется переживание им своего реального социального положения и отцовско-человеческие чувства. И вот это вот: Я умею выбирать себе как верных друзей, так и непримиримых врагов. Ну прям в точку! И весь текст очень приятный. Клеманс, спасибо Вам и кровный вопрос: продолжение будет? Т.е. продолжение будет хэппиэндным или трабловым?
Jeoffrey de Peyrac: Клеманс , спасибо за прекрасный рождественский подарок! Читала на одном дыхании.
Светлячок: Ура!!! Продолжение! Как всегда, очень вкусно и чувственно написано. Вы не оставляете мне выбора, граф. Вы забрали мое сердце и теперь спрашиваете, готова ли я следовать за ним. Ах, какая кокетка Акварель пишет: И то, что Анж, выпалив, что не сдастся, рванула к двери, тоже немного не узналось. А мне именно в этом варианте развития событий ее поведение показалось очень естественным. Она, ведь, деревенская девочка, которая бегает босиком по лесам, несмотря на то, что побывала в монастыре. Бунтарскую натуру пальцем не задавишь . Это уже оказавшись в Тулузе, она старалась соответствовать окружавшей ее обстановке: роскошный дом, высшее общество, загадочный муж - ученый, и только там уже училась контролировать себя на людях. А тут - она еще дикая козочка (как иногда любя называл ее Пейрак).
Клеманс: Акварель пишет: да уж, Мелюзина - голос премудрости. Вот как решилась дилемма, кто же первый признается в сердечном поражении. Согласна с Анной, й, Анж и Жофа здесь на равных. Наверное, это первый фик с такой расстановкой сил. Во всяком случае, я не припоминаю подобных. Но получилось очень даже интересно и пикантно. Браво, Клеманс! Хотя я, наверное, не представляю графа в роли равного, если только не в отдельном эпизоде, а на постоянной основе. И то, что Анж, выпалив, что не сдастся, рванула к двери, тоже немного не узналось. Но меня порой конкретно подглючивает с восприятием героев. А Молин - настоящая сводня! "Барон, подумайте", "Граф, подумайте". Видимо, без этих двоих, т.е. Мелюзины и Молина, сладкая парочка еще долго терпела бы всяческие скорби, напасти и недоразумения. Больше всего мне понравился барон, хоть он и второстепенный персонаж. Хорошо чувствуется переживание им своего реального социального положения и отцовско-человеческие чувства. А Молин и есть сводня, даже в каноне. Мелюзина же как истинная колдунья: много видит, много знает Рада, что удалось сделать барона не просто картонкой. а показать его чувства, хотя уделила я ему совсем не много времени. Светлячок пишет: А мне именно в этом варианте развития событий ее поведение показалось очень естественным. Она, ведь, деревенская девочка, которая бегает босиком по лесам, несмотря на то, что побывала в монастыре. Бунтарскую натуру пальцем не задавишь . Это уже оказавшись в Тулузе, она старалась соответствовать окружавшей ее обстановке: роскошный дом, высшее общество, загадочный муж - ученый, и только там уже училась контролировать себя на людях. А тут - она еще дикая козочка (как иногда любя называл ее Пейрак). Вот тут полностью согласна))) И вообще Анж в фанфике всего шестнадцать лет. Еще юношеский максимализм Jeoffrey de Peyrac пишет: Клеманс , спасибо за прекрасный рождественский подарок! Читала на одном дыхании. Рада, что понравилось. С наступающими))
Nastia: Ура наконец то прочтла продолжение У меня просто нет слов классно особенно концовка так и хочется спросить а дальше будет ?
Акварель: Светлячок пишет: А мне именно в этом варианте развития событий ее поведение показалось очень естественным. Она, ведь, деревенская девочка, которая бегает босиком по лесам, несмотря на то, что побывала в монастыре. Бунтарскую натуру пальцем не задавишь ню, не знаю. Анж, которая что-то выкинула и не насладилась реакцией окружающих? Специально, как граф, вроде бы и нет, но все равно. Понятно, что выплеснуть свои переживания важнее, что в тот момент эмоции зашкаливали. Но ей в тот момент вроде как донести что-то хотелось: я все слышала, и фигушки вы получите. Она уязвлена, так почему же ей не хочется увидеть, что Пейрак и Молин тоже задеты ее словами? Впрочем, каждый кузнец своей Анжелики
Светлячок: Акварель пишет: Впрочем, каждый кузнец своей Анжелики Это точно Акварель пишет: Анж, которая что-то выкинула и не насладилась реакцией окружающих Я не помню, чтобы в дестве она такой была. К тому же, просто выкинуть и понаблюдать - это одно. А, вот, когда любишь, то контролировать себя в таком возрсте очень сложно. Мне кажется, она здесь именно хотела им в лицо бросить, что, мол, ничего не получится у вас, шокировать, и просто убежать, чтобы поплакать в кустах. Это потом она научилась контролировать свои эмоции и могла, так сказать, все представление до конца досмотреть. А тут - просто порыв. Знала, что не сможет себя сдержать, она старалась слез никогда своих не показывать и душу не открывать. Этому уже только придворе научилась. Если бы на реакцию хотела посмотреть и остаться, то постаралась бы успокоиться перед дверями, глубоко вздонуть и войти с гордо поднятой головой, готовая к диалогу.
Violeta: Мне кажется, автор очень точно характеры персонажей передал и, исходя из них, выстроил сцены. И Жоффрей, и Анж, несмотря на то, что это альтернативка, узнаваемы и похожи на канонных, только помоложе. Меня этот фик с первой главы зацепил, есть в нем какое-то волшебство...
Акварель: Меня этот фик с первой главы зацепил, есть в нем какое-то волшебство... меня тоже. И тоже кажется сказкой. Промо волшебства и мистики не хватает
Светлячок: Фик, действительно, замечательный. Такой душевный, волшебный и очень чувственный. Никакой спешки, точные описания характеров героев, ничего меня не по коробило и не вызвало вопросов. В то же время довольно непредсказуемо и интригующе. Дочитала окончание на фикбуке и теперь грустно от того, что эта замечательная история закончилась .
Клеманс: Светлячок пишет: Фик, действительно, замечательный. Такой душевный, волшебный и очень чувственный. Никакой спешки, точные описания характеров героев, ничего меня не по коробило и не вызвало вопросов. В то же время довольно непредсказуемо и интригующе. Дочитала окончание на фикбуке и теперь грустно от того, что эта замечательная история закончилась Спойлеры Я рада, что Вам понравилось.
Клеманс: Всех с наступающими праздниками. И вот мой своеобразный подарок к Новому году. Последняя глава и эпилог. Если честно год назад, когда я написала маленькую зарисовку, я и не думала, что она вырастит в полноценный фанфик. Хочу сказать спасибо Violete, за помощь и во временно данные подсказки, информацию и вообще, без нее текст не был бы таким прекрасным и полностью законченным. Спасибо и Вам, за то, что читали, ждали и комментировали. Тулузская свадьба Анжелика неподвижно сидела за туалетным столиком, пока Марго колдовала над ее прической, перевивая золотые локоны жемчужными нитями. За окном слышались веселые крики и музыка. Вся Тулуза ликовала, приветствуя ее. А девушка все никак не могла поверить, что все происходящее с ней - не сон. Вот и настал наконец день ее свадьбы с графом де Пейраком. С самого его отъезда в Лангедок Анжелика буквально считала минуты до встречи с ним, но время, казалось, нарочно шло медленнее, чтобы помучить ее. Она помнила как стояла, облокотившись на ствол дерева, в начале аллеи, ведущей к белоснежному замку Плесси. Лето было в самом разгаре, и солнце ярко светило сквозь листву, причудливо рисуя тенями на земле таинственный узор. Девушка смотрела на игру света и тени, стараясь взять себя в руки. Новость, которую ей сообщил граф, омрачила великолепие этого дня, и теперь Анжелика изо всех сил старалась не показать, насколько она расстроена, но Жоффрея не так просто было обмануть. Мягко взяв девушку за подбородок, он развернул ее лицо к себе. - Любовь моя, не стоит так переживать, наша разлука продлится не больше месяца, а потом я не отпущу Вас от себя уже никогда. - Я не могу поехать с Вами? – все же спросила она, хотя и знала ответ на этот вопрос. - Как бы мне не хотелось просто взять Вас и увести, но боюсь, ваша семья меня не поймет, - с улыбкой проговорил мужчина. – Мне нужно уладить некоторые дела в Тулузе. Договориться насчет венчания, подготовить замок к появлению хозяйки... - Да, я понимаю, - проговорила Анжелика, поднимая голову, чтобы заглянуть в его глаза. Как только их взгляды встретились, граф нетерпеливо притянул девушку к себе и завладел ее губами. Очень скоро из нежного поцелуй перерос в более требовательный, странно волнующий, пьянящий. Пульс Анжелики участился, сбивая дыхание, и все тело, будто повинуюсь чужой воле, выгнулась навстречу мужчине. - Тш-тш-тш, - прошептал Жоффрей, прерывая поцелуй. – Баронесса де Сансе, как ни досадно мне вам об этом напоминать, но мы еще не женаты. Анжелика почувствовала, как ее щеки заалели румянцем, и она поспешно отвернулась, чтобы скрыть счастливую улыбку, которая совершенно не пристала скромной девушке. - Я попрошу маркиза д'Андижоса жениться на вас, - неожиданно проговорил де Пейрак. Она вздрогнула и с недоумением посмотрела на мужчину. - А это еще кто такой? - Мой хороший друг. Вы, наверное, его не помните, но он был вместе со мной при нашей первой встрече. - Но зачем?! - По доверенности, моя дорогая, - усмехнулся граф, наслаждаясь ее смущением и горячностью. - Он представит меня на первой брачной церемонии, которая состоится здесь, в часовне Монтелу. Второе церковное благословение будет дано в Тулузе. На этой церемонии — увы! — ваша семья не сможет присутствовать. И еще, маркиз будет сопровождать вас до самого Лангедока. Я не могу позволить путешествовать вам без должной защиты, особенно после всего случившегося. - Хорошо, - вздохнула Анжелика. - Когда Вы уезжаете? - Завтра на рассвете. Сегодня я еще должен навестить вашего отца для уточнения некоторых деталей. - Что ж, значит уже завтра я начну тосковать по Вам, - Анжелика спрятала лицо на груди мужчины. - Наберитесь терпения, моя радость. Любовь не терпит поспешности, - прошептал граф, легко касаясь губами ее волос, а потом обхватил нежное лицо девушки ладонями и страстным поцелуем приник к ее губам. *** В Монтелу пожаловал сам Юг. Маркиз д'Андижос, жгучий брюнет с торчащими пиками усов и горящими глазами, в двухцветных желто-оранжевых рингравах, которые искусно скрывали полноту этого весельчака и кутилы, представил барону приехавших вместе с ним графа де Карбон-Доржерака и юного барона Сербало - на предстоящем бракосочетании они должны были выступать в роли свидетелей. Приехавших пригласили в гостиную, где де Сансе выставили на столы все, что было у них лучшего: мед прямо из ульев, фрукты, простоквашу, жареных гусей и вина с виноградника Шайе. Гости умирали от жажды. Но несмотря на это, маркиз д'Андижос, отхлебнув глоток вина, отвернулся и, метко сплюнув прямо на плитки пола, сказал: - Клянусь святым Поленом, барон, вино Пуату обдирает мне язык! Оно до того кислое, что у меня на зубах заскрипело. Эй, гасконцы, тащите бочки! Его простота и чистосердечие, певучая речь и даже исходивший от него запах чеснока не только не вызвали неприязни у барона де Сансе, но привели в полный восторг. Маркиз и его спутники то и дело поглядывали на Анжелику с восхищением, которое эти пылкие южане не могли скрыть. Они осыпали ее комплиментами, смысла половины которых она не понимала, потому что они говорили очень быстро и с невероятным акцентом, неузнаваемо изменявшим каждое слово. - Мадемуазель де Сансе, - поклонился д'Андижос. – Мой друг, граф де Пейрак, возложил на меня свои обязанности в выполнении всех формальностей, лишив, однако, очаровательных прав, - он издал горестный вздох. – Право слово, мне впору кусать локти, что при нашей первой встрече я не разглядел такой восхитительный бриллиант! Из маленькой проказницы вы превратились в ослепительную красавицу. Черт побери, Пейраку всегда везет! - Рада вас видеть, маркиз, - сделала реверанс девушка, смущенно опуская глаза. Она еще не привыкла к прямолинейности и словоохотливости гостей. - Думаю, граф поручил вам это дело, поскольку считает вас своим лучшим другом, заслуживающим всяческого доверия. - Как вы добры и очаровательны, - рассмеялся маркиз, целуя ей руку. – Теперь я понимаю, почему Жоффрей без ума от вас. Он передал вам подарки и вот это, - мужчина вытащил небольшой прямоугольник из кармана камзола. - Письмо, - выдохнула Анжелика. - Прошу, – д'Андижос протянул ей конверт. - Ах, как же приятно видеть такую искреннюю радость в ваших чудных изумрудных глазах. Я чувствую себя настоящим Купидоном, - а после добавил, видя, как Анжелике не терпится прочитать послание. – Думаю, все Вас поймут, если Вы пожелаете пойти к себе и взглянуть на подарки. Она кивнула, сделала присутствующим реверанс и поспешила наверх, на ходу раскрывая конверт. «Душа моя! Я с нетерпением жду вашего скорейшего прибытия в солнечную Тулузу, в отель «Веселой науки», где уже все готово к приезду моей будущей супруги. Уверен, что едва вы появитесь здесь, как город засверкает яркими огнями, праздники приобретут поистине грандиозный размах, и вы станете королевой этого розового города, как стали королевой моего сердца, которое невыносимо тоскует в разлуке с вами. Анжелика, любовь моя, постарайтесь проявить благоразумие и не впутываться ни в какие истории. Доверяйте во всем маркизу и его спутникам, они станут вашими верными рыцарями и защитниками. Надеюсь, Вам понравятся подарки. Жоффрей де Пейрак.» Анжелика еще несколько раз перечитала письмо. С волнением всматривалась она в строчки, написанные рукой графа, и сердце ее замирало от любви к нему. Она даже не сразу почувствовала, как кто-то дергает ее за руку. Мари-Агнесс звонким голоском кричала ей прямо в ухо: - Анжелика! Анжелика, посмотри, такие чудесные вещи… В большой комнате стояли огромные, обитые железными полосами сундуки из сыромятной кожи, которые называли гардеробами. Слуги и служанки, откинув крышки сундуков, выкладывали их содержимое на пол и колченогие кресла. На широкой кровати Анжелика увидела платье из зеленой тафты, как раз такого оттенка, как ее глаза. Необычайно тонкое кружево украшало корсаж на китовом усе, а шемизетка была сплошь расшита цветами из брильянтов и изумрудов. Такие же цветы были на узорчатом бархате верхнего платья черного цвета. Его полы были отвернуты и заколоты брильянтовыми аграфами. Это платье было великолепно и явно выбрано специально для нее. В нем не было и намека на кричащую роскошь, как в алом платье де Модрибура. Девушка провела пальцами по подолу. - Это ваше свадебное платье, - сказал поднявшийся к ним маркиз д'Андижос. - Граф де Пейрак долго выбирал среди материй, доставленных из Лиона, такую, что подошла бы к вашим глазам. - А это! А вот это! Ты только посмотри, Анжелика! - повторяла Мари-Агнесс, и ее личико, похожее на мордочку маленькой пугливой мышки, сияло от восторга. Вместе с младшими братьями, Альбером и Жаном-Мари, она ворошила тончайшее белье, открывала коробки, в которых лежали ленты и кружевные отделки, веера из пергамента и перьев. Был здесь и очаровательный дорожный несессер из зеленого бархата на белой камчатой подкладке, отделанный позолоченным серебром, в котором лежали две щетки, золотой футляр с тремя гребнями, два зеркальца итальянской работы, квадратная коробочка для булавок, два чепчика, ночная сорочка из тонкого батиста, подсвечник из слоновой кости и атласный зеленый мешочек с шестью восковыми свечами. Были еще другие платья, менее роскошные, но тоже очень красивые, перчатки, пояса, маленькие золотые часики и бесконечное количество каких-то мелочей, о назначении которых Анжелика даже не догадывалась. При виде таких богатств она испытала почти детскую радость и в то же время впервые ощутила восторг женщины, которую инстинктивно тянет к нарядам и красоте. Маркиз д'Андижос открыл плоский футлярчик, и в комнате, куда набились уже и служанки, и лакеи, и работники с фермы, раздался дружный возглас изумления, а потом пробежал восхищенный шепот. На белом атласе сверкало ожерелье ослепительного, в три ряда, жемчуга с золотистым отливом. Лучшего украшения для новобрачной нельзя было и придумать. Тут же лежали серьги и две нитки жемчуга помельче, которые Анжелика приняла было за браслеты. - Это украшения для волос, - разъяснил маркиз д'Андижос. Несмотря на свое брюшко и повадки славного вояки, он оказался весьма сведущ в тонкостях моды. - Надо приподнять немного волосы, хотя, по совести говоря, я не очень-то представляю, как это делается. - Я вас причешу, мадемуазель, - вмешалась рослая плотная служанка, подходя к Анжелике. Она была моложе Фантины Лозье, но до странного походила на нее. То же сарацинское пламя - память о давних нашествиях - опалило ее кожу. Обе женщины исподлобья бросали друг на друга неприязненные взгляды. - Это Маргарита, молочная сестра графа де Пейрака. Она служила многим знатным дамам Тулузы и подолгу жила со своими хозяевами в Париже. Теперь она будет вашей горничной. Служанка ловко приподняла тяжелые золотистые волосы Анжелики и туго оплела их нитями жемчуга. Затем она решительным жестом вынула из ушей Анжелики скромные сережки, которые барон де Сансе подарил дочери в день первого причастия, и заменила их роскошными серьгами. Теперь наступила очередь ожерелья. - Ах, для него декольте должно бы быть больше! - воскликнул барон Сербало, устремив взгляд своих черных и блестящих, как лесная ежевика после дождя, глаз в вырез платья Анжелики. Маркиз д'Андижос без долгих разговоров стукнул его тростью по голове. С зеркалом в руке к Анжелике подбежал паж. Анжелика увидела себя в этом новом обличье. Ей показалось, что вся она, и даже нежная, шелковистая кожа лица с легким румянцем на щеках, словно излучает сияние. Радость, вырвавшись из самой глубины ее существа, распустилась на губах очаровательной улыбкой. "А ведь я красива", - подумала она. Через неделю свадьба по доверенности состоялась. Увеселения длились три дня. Танцевали во всех окрестных деревнях, а вечером в день свадьбы в Монтелу устроили фейерверк, в воздух взлетали ослепительные ракеты и петарды. Расставленные во дворе замка и за его стенами вплоть до самых лугов длинные столы ломились от кувшинов с сидром и вином, от блюд со всякими яствами и фруктами, и крестьяне, то и дело подходившие туда угоститься, с изумлением взирали на шумных гасконцев и тулузцев, чьи бубны, лютни, скрипки и звонкие голоса заглушали деревенских скрипача и свирельщика. В последний вечер перед отъездом новобрачной в далекий Лангедок был устроен пир во дворе замка, на который пригласили именитых соседей и владельцев окрестных поместий. Прибыл и эконом Молин с женой и дочерью. На следующий день четыре кареты и две тяжело нагруженные повозки двинулись по направлению к Ниору. Анжелике просто не верилось, что весь этот праздничный кортеж с лошадьми, скрипящими повозками и кричащими форейторами - ее свита, что столько шумихи поднято из-за нее, мадемуазель де Сансе, которая никогда не знала иных провожатых, кроме вооруженного пикой старого солдата. Слуги, служанки и музыканты теснились в повозках, вместе с багажом. Кортеж двигался по залитым солнцем дорогам, среди цветущих садов, оставляя за собой запах свежего лошадиного навоза. А сидящие в повозках смуглокожие дети Юга беззаботно смеялись, пели и бренчали на гитарах. Они возвращались домой, в свой жгучий край, пропитанный ароматами вина и чеснока. *** Тулуза встретила ее песнями и музыкой. Небо было ярко-синее. По обе стороны дороги тянулись поля здесь уже пожелтевшей кукурузы, и от них веяло жаром. К карете приближалась яркая цепочка танцующих фарандолу. Множество детей, одетых в странные костюмы, сшитые из больших красных и зеленых ромбов, прыгали, проделывали ошеломляющие сальто-мортале, чуть ли не кидались под ноги лошадям. Всадники тоже были наряжены в причудливые ливреи из розового атласа, украшенные белыми перьями. - О, вот они, властелины любви! Итальянские комедианты! - ликовал маркиз, от восторга так размахивая руками, что это становилось небезопасным для окружающих. - Ах, Тулуза, Тулуза!.. Анжелика вышла из кареты на песчаную дорогу. Толпа расступилась, и вперед вышел Жоффрей де Пейрак, одетый в костюм из пурпурного бархата. Сердце Анжелики пропустило удар, когда она увидела его высокую худощавую фигуру. Хромая, граф приблизился к ней, и в свете яркого южного солнца отчетливо обозначилось его лицо, иссеченное шрамами, в обрамлении густых черных волос. Девушка внезапно подумала, что если бы она не знала его раньше, то, наверно, сейчас испугалась бы до смерти, настолько необычным и отчасти дьявольским выглядел ее будущий муж. Она присела в заученном реверансе и выпрямилась, встретившись с внимательным взглядом его темно-карих глаз. И ей вдруг до смерти захотелось, наплевав на все церемонии, броситься навстречу Жоффрею и замереть в его объятиях, наслаждаясь теплом сильных рук и нежностью поцелуев. Увидев, как внезапно вспыхнули ее глаза, он понимающе улыбнулся. - Мадемуазель де Сансе, - сказал де Пейрак, и она почувствовала, как при звуке его голоса сладкая дрожь пробежала по всему ее телу. – Не могу передать ту радость, которую испытываю, приветствуя вас здесь, в Тулузе. Поездка не утомила вас? Вы немного бледны... - Не волнуйтесь, это просто усталость от дороги. Путь был слишком долгим, - ответила она, со значением глядя на него. - Теперь вы дома, - прошептал граф, склоняясь к ее руке. *** - Госпожа, - голос Марго заставил Анжелику отвлечься от воспоминаний. – Пора. Анжелика была одета в великолепное белое бархатное платье с аппликациями из белого атласа. Застежки и банты были украшены брильянтами. Бросив на себя последний взгляд в зеркало, она ободряюще улыбнулась своему отражению и поспешно вышла за дверь, навстречу своей новой судьбе. В полдень под перезвон колоколов кортеж направился в собор, где встречать новобрачных на паперть вышел сам архиепископ. Во время церемонии Анжелика украдкой поглядывала на графа и ловила себя на том, что губы ее то и дело расплываются в радостной улыбке, которую она не могла - да и не хотела - сдержать. Глаза графа тоже искрились весельем, и когда он надел ей на палец сверкающее обручальное кольцо, нежно пожав тонкие пальчики своей юной жены, она на секунду замерла от переполняющего ее счастья, а потом с пронзительной ясностью осознала, что теперь принадлежит ему, навсегда. А он - ей... После обряда благословения Анжелика, по обычаю самой высшей знати, шла от алтаря одна. Под сводами ее ожидал граф де Пейрак. Протянув ей руку, он вывел ее из собора и остановился на пороге. Анжелика изумленно огляделась вокруг. Можно было подумать, что весь город высыпал на улицу. Она никак не могла поверить, что вся эта шумиха вызвана ее бракосочетанием. Анжелика невольно поискала глазами зрелище, которое заставляло толпу так радостно улыбаться и прыгать от восторга. Но все взоры были устремлены на нее. И именно ей кланялись сеньоры с пылкими взглядами и дамы в ослепительных нарядах. И тут она почувствовала, что Жоффрей де Пейрак сжимает ее ладонь. Заговорщицки улыбнувшись ей, он выступил вперед и поднял вверх руку, в которой лежала рука Анжелики. - Графиня де Пейрак де Моранс д'Ирристрю, моя жена. И в голосе его прозвучала нескрываемая гордость, ведь он наконец-то завладел самым драгоценным сокровищем на свете - сердцем своей маленькой феи из Пуату... Эпилог. Домик на Гаронне На Тулузу опустилась ночь. На темно-синем небе засияла луна, окруженная звездами. Мир вокруг отступил, оставляя только лишь силуэты, темнеющие в неярком свете. Лента реки сверкала причудливой змеей, стремясь куда-то за горизонт, окруженная полями кукурузы и виноградниками. Анжелика сидела на балконе, облокотившись на балюстраду, и любовалась открывающимся перед ней видом, машинально вытаскивая украшения из волос. Это могла сделать и Марго, но девушка отослала горничную, уверенные, ловкие движения которой и насмешливый огонек, сверкающий в глубине черных глаз, вызывали у Анжелики робость. Ей наконец удалось распустить прическу. Волосы рассыпались по ее обнаженным плечам, и она тряхнула ими, как некогда в детстве, непокорным движением маленькой дикарки. Она еще не могла до конца осознать все те перемены, что произошли с ней за последнее время. Осознать свое счастье. Ей чудилось, что все это - ликующая Тулуза, пышная свадьба, окружающая ее роскошь - всего лишь сон. Немного пугающий, но такой пленительный. Она с нетерпением ждала Жоффрея, ждала минуты, когда они наконец-то останутся вдвоем, когда он развеет все ее тревоги одним ласковым словом, нежным поцелуем, когда кольцо его рук оградит ее от этого нового для нее мира, к которому она пока еще не привыкла. Но сейчас, когда этот момент должен был вот-вот настать, Анжелика вдруг поняла, что какая-то часть её хотела бы остаться беззаботной маленькой девочкой, бегающей с ватагой мальчишек по лесам Пуату. Возможно, в этом были виновато предсказание Мелюзины или же непривычный ажиотаж вокруг нее, но Анжелика чувствовала, что боится. И тут ей почудился какой-то шорох. Она обернулась. Прислонясь к косяку балконной двери, на нее смотрел граф. Он сменил свой красный костюм на черные бархатные штаны и очень короткий камзол из той же материи, открывавший в талии и на рукавах батистовую рубашку. Жоффрей уже около минуты наблюдал за девушкой. Она сидела на кушетке, рассеянным взглядом скользя по раскинувшемуся перед ее глазами восхитительному пейзажу, залитому лунным светом, и была так глубоко погружена в раздумья, что даже не заметила его появления. В которой раз он залюбовался ее природной грацией, естественной женственностью, без примеси жеманства и кокетства. Вокруг шипели: «Маленькая дикарка из Пуату», а он восхищался ее восторженным и слегка наивным взглядом, каким она смотрела на все вокруг, её искренней улыбкой, которой она мгновенно располагала к себе даже самых задиристых его друзей. Да и разве он сам невольно не попал под обаяние ее колдовских глаз? Сердце его забилось сильнее, когда на празднике он краем глаза заметил, как Марго уводит новобрачную из-за стола. Пожалуй, такого волнения, как сейчас, он не испытывал с того далекого времени, когда открывал для себя тонкую и загадочную науку любви. Он чувствовал себя молодым трубадуром, впервые идущим на свидание к своей Прекрасной даме, и это сравнение заставляло его одновременно и замирать от восторга, и с недоумением спрашивать себя, а возможно ли это после всего, что он пережил, что испытал? Анжелика дарила ему давно забытые ощущения новизны, юности, свежести, и голова его кружилось от любви к ней и желания поскорее заключить в свои объятия. Войдя в комнату, Жоффрей даже на миг растерялся, увидев спальню пустой, но потом обнаружил, что дверь на балкон приоткрыта, а его молодая жена в роскошном свадебном платье устроилась на низкой кушетке, стоящей около балюстрады. Когда она обернулась, он увидел, сколько волнения, почти страха, плескается в ее изумрудных глазах. Он медленно подошел к Анжелике и отвесил ей глубокий поклон. - Вы разрешите мне сесть рядом с вами, сударыня? Она молча кивнула, наблюдая, как человек, ставший ее мужем всего несколько часов назад, садится около нее на кушетку и небрежно опирается рукой на золоченый подлокотник. Он был настолько же спокоен, насколько она взволнована, и Анжелика ругала себя за то, что не может скрыть от него своих лихорадочно горящих глаз и вспыхнувших обжигающим румянцем щек. Она закусила губу и отвернулась, избегая смотреть в его слегка прищуренные насмешливые глаза. - Здесь красиво, - тихо проговорила она, не зная, что еще сказать, и надо ли что-то говорить. - Да, - в тон ей ответил де Пейрак. – Особенно Тулуза прекрасна во время Цветочных игр. - Цветочных игр? – чуть склонив голову набок и бросив на него быстрый взгляд, переспросила Анжелика. - Я рассказывал вам, моя дорогая, об Отеле Веселой Науки, — мягко улыбнулся граф де Пейрак. — Все изящество, вся галантность, которыми славилась Аквитания и, следовательно, Франция, должны вновь возродиться в этих стенах. В Тулузе только что состоялось присуждение премий Тулузской литературной академии, знаменитые «Цветочные игры». «Золотой фиалки» удостоен один молодой поэт из Руссильона. Со всей Франции и даже со всего мира привозят поэты свои творения на суд в Тулузу, на родину лучезарной вдохновительницы трубадуров прошлых времен Клеманс Изор. - Клеманс Изор? – повторила девушка, подаваясь вперед. Низкий тембр голоса Жоффрея завораживал ее, она могла слушать его часами. - Это очень старинная легенда, - ответил мужчина, откидываясь на спинку кушетки и устремляя задумчивый взгляд на погруженный в сон парк и белоснежную мраморную беседку, стоящую в его глубине. – В семье лангедокского графа Луция Изора родилась дочь Клеманс. Повзрослев, она влюбилась в рыцаря графа Рауля Тулузского, побочного сына Раймонда Тулузского, но её отец не дал им пожениться, юноша ушел на войну и там погиб. Клеманс дала обет сохранить верность покойному и посвятить себя поэзии и меценатству. Она так и не вышла замуж, а свои средства завещала на проведение конкурсов окситанской поэзии под названием «Цветочные Игры». - Какая печальная история, - тихо вздохнула Анжелика. - Да, трагедия и любовь, как правило, тесно связаны, и именно об этом слагали песни и стихи трубадуры, которые потом исполняли, путешествуя по городам и замкам влиятельных сеньоров. Жоффрей тихо запел одну из старинных баллад. Было видно, что девушка успокоилась и даже заулыбалась. Он готов был рассказывать ей легенды и петь всю ночь, если она этого захочет. Он был готов ждать ее, сколько потребуется. Ведь ему было нужно не только ее тело, но и ее любовь... Анжелика придвинулась чуть ближе. По телу ее пробежали мурашки, в горле пересохло, все вокруг было словно пропитано любовью, желанием. И глаза мужчины напротив, и слова песни, которую он исполнял, были наполнены призывом, странно волнующим, манящим, головокружительным. - О чем эта песня? – спросила она, как только Жоффрей закончил петь. - О любви, об этой волшебной ночи... - Любви? - голос девушки чуть дрогнул, а рука коснулась плеча мужчины. Мягким движением он обнял ее за талию и заглянул в глаза. – Там в саду есть маленький зеленый водоем, в котором утонула луна, словно жабий камень в рюмке с анисовым ликером… У этой воды цвет ваших глаз, моя душенька. Во всем мире я ни разу не встретил таких необычных, таких пленительных глаз. А розы, которые гирляндами обвивают наш балкон! Они такого же цвета, как ваши губы. Анжелика завороженно смотрела на него и чувствовала, как он медленно проводит кончиками пальцев по ее губам, заставляя их слегка приоткрыться. - Ты вся дрожишь. Тебе холодно? – прошептал он, наклоняясь так близко, что она почувствовала его горячее дыхание на своей щеке. - Нет, - и девушка, подавшись вперед, растворилась в восхитительной сладости поцелуя. Губы, уже однажды опьянившие ее, снова повергли ее в водоворот неведомых прежде ощущений. Все пробудилось в ней в предчувствии высшего блаженства, которому ничто теперь не могло помешать, упоение охватило ее с такой силой, что она испугалась и отпрянула от Жоффрея, но тут же снова прижалась к нему, не в силах расстаться даже на миг. - Пойдем, - вставая с кушетки, увлек ее за собой де Пейрак. Анжелика ступала по выложенному мозаикой полу, не чувствуя под собой ног, словно плыла. Около алькова горел ночник, хотя в нем и не было необходимости, поскольку лунный свет проникал в самую глубину спальни, отчего обшитые кружевами простыни на огромной кровати напоминали снежно-белую пену. Она услышала легкий шорох упавшего к ее ногам платья и свое прерывистое дыхание, когда руки мужа коснулись ее обнаженной кожи. Сердце оглушительно забилось в груди, губы пересохли от волнения, когда Жоффрей осторожно опустил ее на белоснежные подушки, благоухающие фиалкой. Анжелика откинулась назад, пытаясь ускользнуть от его ласк, которые открывали ей все новые и новые истоки наслаждения, о которых она даже и не подозревала. Страх был забыт, и весь ее мир сосредоточился на одном человеке. На его руках, ласкающих ее тело, на его губах, целующих ее. Она подчинялась ему, а он с безграничным терпением и беспредельной нежностью открывал дня нее новый, еще не изведанный, но такой манящий мир любви. Жоффрей сдерживал свою страсть, понимая, как юна и пуглива эта пленительная нимфа, завладевшая его сердцем, еще не осознающая силы своих чар и потому требующая к себе особого подхода, особого внимания. Анжелика была создана для любви, и это читалось во всем - в движениях ее тела, ее взглядах, прикосновениях, и он сходил с ума от желания сделать ее своей, раствориться в упоительном восторге обладания этой женщиной, самой восхитительной, самой желанной, воплощающей в себе всех других женщин... А она словно чувствовала себя во власти какой-то неведомой силы, которая жила не столько вне ее, сколько в ней самой и толкала в бездну страсти. Анжелика погрузилась в блаженство, пронзительное и пьянящее; отбросив всякую стыдливость, она отдавалась самой смелой ласке; она закрыла глаза, ее уносил какой-то сладостный поток. Ее не возмутила боль, так как всем своим существом она жаждала господства над собой. И когда он овладел ею, она не закричала, а лишь невероятно широко раскрыла свои зеленые глаза, словно желая навсегда запечатлеть в своей памяти эту волшебную ночь, которая соединила ее с мужчиной, предназначенным ей Судьбой. *** Воздух уже был наполнен утренней свежестью, хотя солнце еще не показалось из-за горизонта. Анжелика стояла на балконе, впитывая в себя прелесть нового утра - утра, которое она встречала обновленной, словно распустившийся навстречу солнечным лучам цветок. Ее переполнял восторг, когда она вспоминала прошедшую ночь. Анжелика почти не спала, но ничуть не чувствовала себя уставшей. Напротив, она была абсолютно счастлива, и все ее вчерашние страхи казались ей глупостью. Она любит Жоффрея, он любит ее и, что бы не готовила им в будущем жизнь, ничто не сможет их разлучить и разрушить то чувство, что есть между ними... Тут она почувствовала, как ее кожи коснулась мягкая ткань индийской шали, защищая от прохладного утреннего ветерка. - Вы замерзнете, графиня, - прошептал Жоффрей, нежно прикасаясь губами к ее плечу. Анжелика повернулась к нему и обвила руками его шею. - Но вы же меня согреете? - лукаво улыбнувшись, ответила она. - Непременно, - в темных глазах мужчины загорелся огонек страсти, и он теснее прижал ее к себе. Анжелика перестала улыбаться, чувствуя, как от этого взгляда все внутри замирает. - Жоффрей, я люблю тебя, - произнесла она шепотом. - Я тоже люблю Вас, моя маленькая фея, пленительная и неповторимая, восхитительная, словно весна, - прошептал граф, беря ее лицо в ладони. – Не меняйтесь, Анжелика, всегда оставайтесь такой же, как сейчас... - Я обещаю вам, - проговорила она за секунду до того, как его губы снова завладели её губами.
Violeta: Клеманс Рада, что смогла внести небольшой вклад в вашу замечательную работу. Получала истинное удовольствие, читая очередную новую главу, и особенно радовало то, что на правах беты читала ее самой первой. Мне немного жаль, что фанф закончен, а с другой стороны - я рада, что у него такая шедевральная концовка, нежная, чувственная, красивая, именно такой тулузской свадьбы хотелось в романе. Еще раз спасибо за замечательную историю и с наступающим!
Анна: Клеманс Чудесная история! Теперь хочется перечитать ее с самого начала) Спасибо!
Nastia: Ох читала и не верилось что это конец ваш фанфик мою душу зволновав нет слов прост . Жаль только что он уже кончился Надеюсь вы дальше будете нас баловать своим творчеством
Светлячок: Клеманс пишет: Спойлеры Я рада, что Вам понравилось. Ой, простите, не сдержалась. Но, ведь, я грамотный спойлер, ни слово о сюжете не сказала . А мои восхищения касаются не только конца фанфика, а всей вашей работы. Спасибо, вам, еще раз огромное!!! А, граф, все-таки, тот еще обольститель. Сам дечовке голову вскружил, а потом: "Тише, чего ж это вы так возбудились?! Ай-ай-ай, не гоже, баронесса". Настоящий искуситель
Violeta: Светлячок пишет: , граф, все-таки, тот еще обольститель. Сам дечовке голову вскружил, а потом: "Тише, чего ж это вы так возбудились?! Ай-ай-ай, не гоже, баронесса". Настоящий искуситель Канонный Пейрак! Вообще Клеманс в своем фике его со всех сторон показала, образ настолько целостным получился, что почти как живой. Он тебе и ученый, и шахматист, и обольститель, и сатанист , и конрабандист, и трубадур... Мрррр, не мужчина, а коробка шоколадных конфет... Еще раз браво, автор! Да, и Анжелика тоже классная получилась, благоразумнее и рассудительней, чем в романе, но при этом не потеряла детской непосредственности и очарования юности. Неудивительно, что граф в нее втрескался по уши. Кто бы нет?
Светлячок: Violeta пишет: Да, и Анжелика тоже классная получилась, благоразумнее и рассудительней, чем в романе, но при этом не потеряла детской непосредственности и очарования юности. Неудивительно, что граф в нее втрескался по уши. Думаю, именно непосредственностью и своей открытостью она его и взяла. Он же привык к кокетливым дамам с ужимками. А тут - никогда не знаешь, чего от нее ожидать. А как она ему пощечину залепила - вот, это я понимаю, непосредственность .
Гость: После всех похвал, мне даже неловко повторяться !! Дамы уже прекрасно выразили все мои мысли . Огромное спасибо . Продолжайте пожалуйста писать и на эту тему ( другие ваши вещи читала на фикбуке) !! С новым годом Вас и всех посетителей форума ! По возможности желаю всем мира в душе !
Гость: После всех похвал, мне даже неловко повторяться !! Дамы уже прекрасно выразили все мои мысли . Огромное спасибо . Продолжайте пожалуйста писать и на эту тему ( другие ваши вещи читала на фикбуке) !! С новым годом Вас и всех посетителей форума ! По возможности желаю всем мира в душе !
Клеманс: Анна пишет: Клеманс Чудесная история! Теперь хочется перечитать ее с самого начала) Спасибо! Nastia пишет: Ох читала и не верилось что это конец ваш фанфик мою душу зволновав нет слов прост . Жаль только что он уже кончился Надеюсь вы дальше будете нас баловать своим творчеством Violeta пишет: Меня этот фик с первой главы зацепил, есть в нем какое-то волшебство... Спасибо всем за отзывы. Я аж засмущалась Конечно продолжу писать на тему Анжелики. У меня еще один незаконченный фанфик висит. Violeta пишет: Канонный Пейрак! Вообще Клеманс в своем фике его со всех сторон показала, образ настолько целостным получился, что почти как живой. Он тебе и ученый, и шахматист, и обольститель, и сатанист , и конрабандист, и трубадур... Мрррр, не мужчина, а коробка шоколадных конфет... Еще раз браво, автор! Да, и Анжелика тоже классная получилась, благоразумнее и рассудительней, чем в романе, но при этом не потеряла детской непосредственности и очарования юности. Неудивительно, что граф в нее втрескался по уши. Кто бы нет? Это да, мне всегда не хватало в канонной Анжелике благоразумности и вот я ей ее и добавила. И конечно, встреча маленькой Анжелики с Жоффреем сидела в моей голове очень долго. Потому что я всегда осознавала, что Анжелика -ребенок не восприняла Пейрака так как к нему отнеслась Анжелика- проданная невеста.
Мадемуазель Мари: Клеманс, огромное вам спасибо за эту восхитительную работу. Меня, как и многих других, ваша история зацепила с самого первого эпизода, и интерес не угасал до самого завершения. А концовка действительно прекрасна, сплошной восторг!
Bella: шедевральная концовка, нежная, чувственная, красивая только взгрустнулось немного... как же без сцены в беседке? как же без его попыток ее завоевать? его удивления, что к супруге над подкатывать со стороны науки? его вздоха возле зеркала? чудесная альтернативная версия развития событий, но и канонное завоевание сердца Анжелики, оказывается, очень даже нужное...
Bella: чудесная альтернативная версия развития событий, но и канонное завоевание сердца Анжелики, оказывается, очень даже нужное... очень понравилась история, нежно, легко, правдоподобно. с удовольствием в рождественский вечер перечитала с начала... как бы все связать воедино? упасть Анжелике где-нибудь на винтовой лестнице? амнезия.... ну и пусть Пейрак ее уже канонно завоевывает
Светлячок: Bella пишет: как бы все связать воедино? упасть Анжелике где-нибудь на винтовой лестнице? амнезия.... ну и пусть Пейрак ее уже канонно завоевывает Как жестоко! У них и так было достаточно переживаний. Тем более, все равно, как в каноне не получится, первая ночь-то уже была . После этого фанфика, я прямо вижу продолжение в виде фанфика о том, как Анжелика графа встретила после костра и выхаживала его в тюрьме (не знаю, есть ли он здесь, читала на фикбуке). И не было 15 лет расставаний, и всех этих мучений и других мужчин. Так что, это уже как самостоятельная альтернативная история. По поводу амнезии и завоевания: есть такой фильм "Клятва" с Ченингом Татумом, который был снят по реальным событиям, когда девушка попала в автокатастрофу и потеряла память, а мужу пришлось ее заново завоевывать, так что, так бывает. Она понять не могла, как вообще вышла за него замуж, потому что считала, что он - совсем не ее человек. Глупостей успела понаделать всяких. Все закончилось в итоге хорошо, но память к ней так и не вернулась. Вот, вам и сюжет для книги
Violeta: Светлячок пишет: После этого фанфика, я прямо вижу продолжение в виде фанфика о том, как Анжелика графа встретила после костра и выхаживала его в тюрьме (не знаю, есть ли он здесь, читала на фикбуке). И не было 15 лет расставаний, и всех этих мучений и других мужчин. Так что, это уже как самостоятельная альтернативная история. Есть на форуме. Это наша совместная работа с Жаклин, написанная в соавторстве. Есть еще одна, где мы переписали "Мятеж". http://angeliquemarquise.forum24.ru/?1-11-15-00000110-000-0-0-1444594025
Violeta: Bella пишет: упасть Анжелике где-нибудь на винтовой лестнице? амнезия.... ну и пусть Пейрак ее уже канонно завоевывает Ой, не надо! Пусть они будут счастливы без всяких амнезий!
княгиня Спадо: Спасибо вам Клеманс вы меня так обрадовали этой продой. Конец просто класс, но только одно замечание: у Пейрака угольно- черные, а не темно- карие глаза.
Леди Искренность: Для начала хочется сказать огромное спасибо с такой романтичный финал. Прелесть! Хочется спросить: амнезия реальная или гражданин решил убраться по добру по здорову? Очень зацепило предсказание Мелюзины про игры с огнем и шанс доиграться, даже сердце быстрее застучало при этих словах. К тому же такое предсказание очень по-авторски звучит, мадам Голон бы одобрила. И вот эта фраза из первоисточника настолько в точку, что хочется крикнуть: "Браво!" Клеманс пишет: побуждали задать ему извечный женский вопрос: "Вы меня любите?", но страх быть неправильно понятой заставлял ее молчать. Да и все, что я прочла дальше, заслуживает таких восторженных реплик, потому что вам удивительным образом удалось перемешать ваш фанфик с авторскими фразами. Настолько здорово получилось, что нет слов... Вот это, например. Клеманс пишет: Анжелика вышла из кареты на песчаную дорогу. Толпа расступилась, и вперед вышел Жоффрей де Пейрак, одетый в костюм из пурпурного бархата. Сердце Анжелики пропустило удар, когда она увидела его высокую худощавую фигуру. Хромая, граф приблизился к ней, и в свете яркого южного солнца отчетливо обозначилось его лицо, иссеченное шрамами, в обрамлении густых черных волос. Девушка внезапно подумала, что если бы она не знала его раньше, то, наверно, сейчас испугалась бы до смерти, настолько необычным и отчасти дьявольским выглядел ее будущий муж. Она присела в заученном реверансе и выпрямилась, встретившись с внимательным взглядом его темно-карих глаз. И ей вдруг до смерти захотелось, наплевав на все церемонии, броситься навстречу Жоффрею и замереть в его объятиях, наслаждаясь теплом сильных рук и нежностью поцелуев. И свадьба... А уж первая ночь просто апогей единства Голон и вас. Прочла письмо: «Душа моя! Я с нетерпением жду вашего скорейшего прибытия в солнечную Тулузу, в отель «Веселой науки», где уже все готово к приезду моей будущей супруги. Уверен, что едва вы появитесь здесь, как город засверкает яркими огнями, праздники приобретут поистине грандиозный размах, и вы станете королевой этого розового города, как стали королевой моего сердца, которое невыносимо тоскует в разлуке с вами. Анжелика, любовь моя, постарайтесь проявить благоразумие и не впутываться ни в какие истории. Доверяйте во всем маркизу и его спутникам, они станут вашими верными рыцарями и защитниками. Надеюсь, Вам понравятся подарки. Жоффрей де Пейрак.» ... и с удивлением поймала себя на мысли, что в первоисточнике нет такого письма... Есть пиьма и записки, но не от первого лица. В них нет графа... Поэтому отдельное мерси. И последнее: И тут она почувствовала, что Жоффрей де Пейрак сжимает ее ладонь. Заговорщицки улыбнувшись ей, он выступил вперед и поднял вверх руку, в которой лежала рука Анжелики. - Графиня де Пейрак де Моранс д'Ирристрю, моя жена. Стало жаль, что этого жеста нет у автора. Видимо потому, что нет в тот период любви. У вас эта фраза идеально дублирует фразу из Любви и этот "перенос", тоже так свойственный Голон, очень украшает фанфик. Еще раз примите слова восхищения!!!
Клеманс: Леди Искренность пишет: Для начала хочется сказать огромное спасибо с такой романтичный финал. Прелесть! Хочется спросить: амнезия реальная или гражданин решил убраться по добру по здорову? Очень зацепило предсказание Мелюзины про игры с огнем и шанс доиграться, даже сердце быстрее застучало при этих словах. К тому же такое предсказание очень по-авторски звучит, мадам Голон бы одобрила. И вот эта фраза из первоисточника настолько в точку, что хочется крикнуть: "Браво!" Большое спасибо. Мне очень радостно, что Вам понравилось))) На счет де Модрибура я если честно и сама не знаю на сколько реальна его амнезия, или он просто решил не связываться с этими двумя. В общем я старалась поддерживаться стиля Голон. И спасибо Violete что мне это удалось. В общем я довольна своим творением)))
Леди Искренность: Клеманс пишет: или он просто решил не связываться с этими двумя. Мне лично так показалось. А стиль Голон отлично получился.
Светлячок: Посидев ночь в заваленной штольне, точно с Пейраком связываться не захочешь. Рад будешь, что хоть жив остался . Так что, как бы хороша ни была Анжелика, а старичку еще пожить хотелось. Отходил, думаю, долго. А потом и вовсе бдительность потерял, связавшись с Амбрузианой, которая ему зубки-то и пообломала.
полная версия страницы