Форум » Творчество читателей » Кто не ревнует, тот не умеет любить. » Ответить
Кто не ревнует, тот не умеет любить.
Violeta: Дамы, сегодня я выступлю в необычном качестве - альтернативщицы. Столько споров, столько сломанных копий, что я невольно заинтересовалась темой параллельного сюжета. Итак, наиболее привлекательным персонажем мне показался Николя де Бердань. Тем более, что он единственный, кто все же добился от Анжелики ответа на свою страсть. В фанфике использованы тексты романов "Анжелика в Квебеке", "Искушение Анжелики", "Анжелика в Новом свете", "Тулузская свадьба", "Дорогой надежды"... Может, и еще что-то на интуитивном уровне, т.к. книга уже до дыр зачитана и цитаты сами на ум приходят. Критика, советы по сюжету и характерам приветствуются, так же как и дискуссии на тему - автор, да вы с ума сошли, какой Бардань?!! Огромное спасибо моему редактору Светлячку! И спасибо Ане за идею! Святой Михаил. Граф де Бардань вложил шпагу в ножны и бросился к ней. — Простите меня! Вы совсем без сил! Я просто скотина. Он обнял ее. — Благодарение Господу, я подоспел вовремя. Я вышел из дома, чтобы сквозь изгородь посмотреть, как вы будете уходить. Я услышал ваш крик, ветер донес его до меня… Он крепко сжал ее в своих объятиях. — …Ах, любовь моя! Я ужасаюсь при мысли, что с вами могла приключиться беда! Что значил бы мир без вашего присутствия! Поддерживая Анжелику, он довел ее до дома. В вестибюле она почувствовала себя немного лучше. Николя де Бардань помог ей освободиться от грязной накидки. Он снял свою портупею и бросил все на край стола. Услышав звук сабли, ударившейся о дерево, Анжелика вновь в мыслях вернулась к ужасной сцене, разыгравшейся в долине. Отблеск холодной стали и кровь, капавшая со шпаги, вызвали у нее слезы, но это были слезы радости, внезапно охватившей все ее существо. Это была радость победы, торжества справедливости, которую немного заглушали жестокие картины трех трупов, трех бандитов, обрушившихся на нее. С какой яростью Бардань разделался с ними! С каким исступлением! Ей до сих пор слышалось, как сталь пронзает плоть. Ей казалось, что она присутствовала при наивысшем проявлении правосудия; это было заслуженным наказанием ее врагов, и она присутствовала при этом. Сраженные! Пронзенные шпагой! Отвратительные! Наконец-то! Хоть раз в жизни… До этого момента любое насилие было для нее мучительным, подобные зрелища угнетали ее, как будто она одна была причиной всего зла. Но в этот раз все было по-другому. Да и она совершенно другая. Анжелика прижалась к молодому дворянину. — Я всегда поклоняюсь Святому Михаилу, — сквозь рыдания произнесла она, — но только теперь я понимаю его. Нельзя все время позволять им… быть сильнее… Она обвила свои руки вокруг шеи Барданя и спрятала свое лицо, прижав его к мускулистому мужскому телу. — Я должна была избрать его своим покровителем… Святого Михаила… Он ничего не понимал из того, что Анжелика бормотала по поводу Святого Михаила. Он чувствовал, что она нашла убежище в его объятиях, а когда молодая женщина подняла к нему свои блестящие от слез радости глаза, он прочитал в них нежность и растерялся совершенно. — Вам нужно… — сказал он, — вам нужно что-нибудь выпить, чтобы согреться, прийти в себя. Но она удерживала его, она притягивала его лицо к своему, она искала его губы. Тогда он попытался расстегнуть ей корсаж и обнажить плечи. Анжелика отступила, чуть ли не оттолкнула его. — Послушайте меня, Николя… Он побледнел. — Нет! Нет! Вы играете моими чувствами… Вы подносите напиток к моим губам, а потом прячете его. — Я должна вам сказать… — Нет!.. Я не позволю вам одурачить меня. — Да послушайте же меня, Николя де Бардань, — крикнула она, топнув ногой. — Вы спасли мне жизнь, но неужели вы не видите, что я на пределе? Постарайтесь успокоиться. И выслушайте меня… На моем теле есть клеймо — лилия! Вы слышите меня? Клеймо на теле — лилия! Он посмотрел на нее как безумный, но никак не мог понять. — Да, — продолжила Анжелика, — мне ее поставили раскаленным железом, как всем убийцам, проституткам и ворам. — И как мятежникам! — Да, — в ее голосе послышался вызов. Она взяла руку Барданя и провела его по своей обнаженной подмышке. — Здесь! Вы чувствуете? Кончиком пальцев он нащупал на спине проклятый контур от печати: цветок лилии. От прикосновения его холодной руки она содрогнулась. — Вы узнаете ее, эту лилию? Он коротко спросил ее: — Почему вы рассказали мне именно сейчас? — Чтобы вы не наткнулись на нее сами… Он с недоверием смотрел на нее. Ее губы дрожали. Что это, страх перед разоблачением? Или же радость оттого, что она прочла в его взгляде смущение, какое испытала сама? — Это… Это и было причиной, когда вы отказали мне в Ла Рошели? - прошептал он. Об этом Анжелика не подумала, но тут же поняла, что должна согласиться. Подобное внушение успокоит раны любви, которые она когда-то нанесла ему. — Да! Что мне оставалось делать? Я была отверженной, а вы, вы были королевским лейтенантом! — Это ужасно! Вы не должны были! Вы должны были… довериться мне!.. Он прижал ее к своей груди, затем медленно скользнул к ее ногам, на колени. — Моя прекрасная служанка! Рыдание сдавило ей горло. Она почувствовала, как его сильные руки стальным кольцом обхватили ее талию. От прикосновения к животу его лба у нее закружилась голова. Ее пальцы вцепились в волосы человека, стоящего перед ней на коленях. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его тяжелую голову, она еще сильнее прижала ее к себе. Его горячие губы вели ее к высшему блаженству. Он помог ей раздеться, его жесты были нежными и благоговейными. Медленно он подвел ее к кровати, и они легли. Они смотрели друг на друга, ошеломленные совершенной свободой их обнаженных тел, которые могли сплетаться воедино и вновь отдаляться, следуя за приливами желания. Они позволили этому желанию вырваться наружу. Их руки и губы ласкали друг друга. Они растворились в бесконечном поцелуе, его горячее дыхание опалило их и блаженным теплом разлилось по жилам. И это могло теперь длиться вечно, пока хватит дыхания и сил. Порывисто дыша, они предавались ласкам, и когда возбуждение достигло апогея, они погрузились в блаженство, пьянящее и пронзительное; они не могли себе представить раньше, что сладострастное слияние их тел будет таким всепоглощающим. Бардань отличался разнообразием в любовных утехах, он был чувственным, нежным и настойчивым, тем более что он сознавал, что именно ее он ласкал, целовал, обладал ею; его мрачное отчаяние уступило место любовной неге и мысли, что он успокоит ее своими ласками и нежными словами. Обнявшись, они проваливались в сон, как будто в бездонный колодец, потом просыпались от прикосновения губ и вновь погружались в упоительный праздник любви. *** Розовый свет зари проник в окна. Проснувшись в состоянии томного блаженства, Анжелика увидела Николя де Барданя, лежащего рядом с нею, и испытала неожиданно острый приступ счастья, оттого что она здесь и жива. Да, любовь никогда не оставит ее, любовь и жизнь! Анжелика вспомнила почти с наслаждением, что ужасные преступники мертвы, а она невредима и сейчас находится в объятиях возлюбленного. Она может коснуться его, нежно провести рукой по щеке, прижаться к его крепкому сильному телу и снова пережить ту феерию чувственного восторга, которой была наполнена эта ночь. А те, другие, — лишь жалкие трупы на дне холодной реки. На мгновение Анжелике показалось, что она парит над землей, и с волнением она осознала, что давно не испытывала такого головокружительного упоения. Было ли это следствием того, что она счастливо избежала смерти, или того, что наконец-то разорвала те гнетущие оковы, которые связывали ее с мужем и лишали обычной легкости в отношениях? Анжелика не могла однозначно ответить на эти вопросы, но та безмятежность, то ощущение жизни, которые растекались по ее счастливому гибкому телу, были поистине фантастическими. Анжелика залилась густым румянцем и прижала руки к пылающим щекам. Боже, она же изменила Жоффрею! Что теперь будет? Сможет ли она оправдаться, если ему станет все известно? Образ мужа, некогда безумно любимый, несколько потускнел в ее душе, и она вдруг отчетливо вспомнила, как впервые испытала нечто вроде пресыщения в его объятиях. Это произошло так неожиданно, и в то же время иначе не могло быть. Как будто опустошительная волна вынесла ее тогда из океана чувств, выбросила бесчувственное тело на землю и широко раскрыла ей глаза, и она увидела себя, погрузилась в этот бездонный взор, в черную воду и красный огонь… И там, в бездне, она увидела незнакомца... Теперь, вспоминая об этом, Анжелика призналась себе, что в тот миг испытала священный ужас. Это случилось вскоре после той аквитанской ссоры, которая что-то навсегда переменила в их отношениях, а ослепительное полуденное сияние высветило в тайниках ее души то, что она назвала «пресыщением». Анжелика снова и снова спрашивала себя, не ошиблась ли она, искала мотивы, размышляла… Да, ей хотелось почувствовать себя свободной, жить беззаботной жизнью, беря от нее все удовольствия, будь то поклонение воздыхателя или нежность, рожденная страстью; эти быстротечные любовные мгновения были так же естественны для нее, как принятие пищи. Она никогда не чувствовала себя виноватой в этом легкомыслии, а понимала, что только таким образом может хоть немного ослабить ту безграничную власть, что имел над ней Жоффрей, власть гнетущую, от которой у нее сжималось сердце. «Счастливая женщина, свободная женщина, бесстрашная женщина, что лучше могла я предложить ему?» - спрашивала Анжелика себя и с горечью отмечала, что он все равно отдалился от нее, и его мысли и поступки стали для нее непостижимы. Он всегда был сильнее, чем она, никому не подчинялся, а всегда подчинял себе, и она была в его власти. «Рабыня! Вот чего он желает! Сделать меня своей рабыней…». Эта мысль так возмутила Анжелику, что на миг красная пелена застила ей взор. Возможно, она уже не любила его? Ее тело пронзили тысячи иголочек и заставили содрогнуться и тут же отречься от этой ереси. Их связывала страсть, и таинство этой любовной страсти было именно в ее теле. Это было очевидно, и не так-то легко через это перешагнуть. Но тогда что же с ней происходило сейчас? Почему она испытывала невыразимый восторг с чужим и, как ей раньше казалось, малозначимым для нее мужчиной? Анжелика посмотрела на спящего Николя. Не была ли эта ночь ошибкой? Не придется ли ей пожалеть о ней? Она вдруг ясно осознала, что еще не готова увидеть его полные любви и нежности глаза, которые распахнутся ей навстречу, потому что боялась... боялась увидеть в них отражение незнакомой ей самой женщины, которая окончательно запуталась в себе, в своих чувствах и желаниях... Мысли Анжелики снова вернулись к мужу. Ей нравилась его смелость в любви, его горячая жадность. Ей нравился также его эгоизм, когда он переживал собственное удовлетворение. Любовь была для него земным наслаждением, и он погружался в нее с полной отдачей сил своего тела и ума. В этом был он весь. А женщина... Женщина увлекала и покоряла его, а потом все же исчезала, и он оставался наедине с любовью. Возможно, эта иллюзия свободы и привлекала ее раньше, но теперь вдруг начала тяготить. Что значила она в сравнении с той атмосферой поклонения и заботы, которой окружал ее Николя де Бардань? Нет, Анжелика не могла пожаловаться на то, что Жоффрей был невнимателен к ней, но его отношение напоминало скорее снисходительную опеку, в то время как Николя растворялся в своей всепоглощающей любви к ней, испытывал искреннее восхищение, которое постоянно выражалось взглядами и вздохами, намеками услужить, ласковыми жестами, и Анжелике это безумно нравилось и дарило ни с чем несравнимое ощущение полета. Как могла она раньше считать проявления его чувств к ней смешными и даже навязчивыми? Теперь Анжелика и сама не знала... А ведь именно он пришел ей на помощь вчера, когда она, как никогда раньше, была близка к смерти. И безусловно, не задумываясь, сделал бы это снова, в то время как Жоффрей, который клялся всегда быть рядом с ней и защищать от любой беды, уехал и оставил один на один с ее врагами. В порыве благодарной нежности она прижалась к груди мужчины и услышала, как бьется его сердце. Он пошевелился и в полусне притянул Анжелику к себе. Так они и оставались какое-то время, прижавшись друг к другу. Пальцы королевского посланника поглаживали кожу, где была роковая лилия. — Сколько отчаяния в этом мире! — прошептал Николя. — Сколько утраченного счастья... А нужно лишь любить… и быть любимым… Почему я вовремя не понял это? Тронутая грустными нотками в его голосе, она прикоснулась щекой к гладкому круглому плечу мужчины. Ей было приятно чувствовать тепло его кожи, вдыхать его запах, едва касаться волос, лица, груди... Нежность и ощущение благоговейного покоя обволакивали ее. Ее ласка вновь пробудила в нем желание. Он прижал Анжелику к себе и прошептал, покрывая страстными поцелуями: — Вы — сама честность! Что он хотел этим сказать? Что, перейдя границу, она честно предавалась наслаждению? Почему бы и нет? Ей было хорошо в его объятиях, и она с восторгом ощутила, что то волшебство, которое родилось между ними под покровом этой полной восхитительных открытий ночи, никуда не делось и при ярком свете зарождающегося дня засверкало новыми красками... *** Когда Анжелика уходила от него, то попросила какое-нибудь оружие. Она и так достаточно пренебрегала советами, была чересчур неосторожна. Вполне возможно, что ее самые злейшие враги погибли вчера вечером, но ей не хотелось больше рисковать… Николя предложил проводить ее, но Анжелика отказалась - она не хотела, чтобы в такой час их видели вместе. "Эта ночь больше никогда не повторится", - твердила она себе, и это немного примиряло ее с осознанием своей измены и мучительным чувством стыда перед мужем. Анжелика оперлась дрожащей рукой о дверной косяк и прикрыла глаза. Какой обман чувств, какое безумие завладели ею? И именно в тот момент, когда ей казалось, что ничего подобного с ней никогда не произойдет, а ее судьба навеки связана с человеком, которого она так долго искала и наконец обрела ценой невероятных страданий. И Анжелика спросила себя, почему же тогда по приезде в Квебек у нее возникло желание уединиться в своем мире, отделить свою жизнь от жизни Жоффрея? Что это было, предзнаменование? Или уже в тот момент она почувствовала зарождающееся между ними охлаждение? Тогда, в Тадуссаке, Николя подчинил ее себе своим страстным поцелуем, и теперь Анжелика могла себе в этом признаться. Чувственное волнение увлекало ее, сметая все на своем пути; так мощная волна, перехлестнувшая через поручни корабля, берет в плен экипаж, а затем, отхлынув с мягким притворством, оставляет после себя следы разгрома. И Анжелика вновь ощутила, как сильно бьется ее сердце, а тело охватывает так хорошо знакомое ей желание... Желание, которое она не имела права воплощать вчера в реальной жизни. Молодой человек приблизился к ней, и Анжелика, кляня свою слабость, обвила шею Николя руками, спрятала лицо у него на груди и прошептала: — Прощайте, мой храбрый Святой Михаил! — Почему Святой Михаил? Но ответ ему уже был не нужен. Что бы она ни говорила, теперь он переходил в другой мир, мир, где они уже никогда не встретятся. Его будущее вдруг предстало перед ним тусклым пятном. Он должен был расстаться с ней! Он должен… Николя держал лицо Анжелики в своих ладонях и взглядом целовал ее лоб, глаза, влажные губы, чуть распухшие после его яростных поцелуев. Никогда он не сможет расстаться с ней! Никогда! Но это нужно сделать! Когда он заговорил, в его голосе перемешивались нежность и безграничная грусть: — Сердце мое! Любовь моя! Прощайте! Вы уносите с собой мою душу! Анжелика кивнула и, решительно высвободившись из его объятий, шагнула к двери.
Violeta: toulouse Ну мне кажется, раз оба косякнули, то и предьявлять нечего. Жоффрей же тоже какое-то влечение к Сабине испытывал, кубок ей прислал после случившегося, а потом через какое-то время у Анж осведомлялся, нет ли вестей от супругов Кастель-Моржа. Это примерно то же , что и Анж к Барданю испытывала - влечение, интерес, ей были приятны его ухаживания. В роли обманутого мужа граф не выступает - точнее, выступает, но как бы тут идёт компенсация его изменой. Я не хочу ранить его гордость, позволяя ему узнать обо всем, а то, что Анж знает об его измене, позволило ей понять, насколько она его любит и решиться обозначить свои претензии к нему по поводу его отношения, оценить ее, добавить страсти, сблизиться. Короче, мне кажется, это их браку на пользу пойдёт. А насчёт Барданя и того, что граф все узнает... Ну так фанф ещё не закончен
аня: И Жоффрей в незавидной ситуации. Бить не намерен - прекрасно, разводиться нелепо, особенно сейчас, после письма Людовика. Ему остается только закрыть глаза. А это справедливо? он это и сделал,даже спрашивать не стал,кто такой Виввон и насколько продвинулись их поцелуи с Барданем. Справедливо или нет,но он же сам так решил.Тем более всю зиму Бардань волочился за Анж,ни слова не сказал. Жоффрей же тоже какое-то влечение к Сабине испытывал, кубок ей прислал после случившегося, а потом через какое-то время у Анж осведомлялся, нет ли вестей от супругов Кастель-Моржа. Это примерно то же , что и Анж к Барданю испытывала - влечение, интерес, ей были приятны его ухаживания. Ничего себе" какое-то влечение",она же ему мать напомнила,анж еще с первой секунды в сочельник сказала,что он наверно ей изменит с сабиной.Беранжер же была ему по барабану=)))))) И даже сказал,сабине,что "нет,я не забуду.не переживайте"
Леди Искренность: Жоффрей неподражаем, разговор Анж и Сабины отменен! Однако, честно говоря, согласна во всем с toulouse. Жоффрей - красавчик во всех отношениях, слов нет. Даму полечил, на подозрения не ведется, жене доверяет, жалобы на дефицит внимания удовлетворяет, на баб других смотрит исключительно целомудренно, жену обхаживает... А Анж как-то пакостно смотрится. Сама по уши в фекалиях (пардон), с мужиком посторонним не только спаривалась 25 раз к ряду за ночь против пейраковского единого, но и потом по углам зажималась, и увлечься себе позволила, и усомнилась в любви к мужу. И ему же еще сцену зактила и мозг выклевала, что гад последний. А он, бедолага, ни слухом, ни духом о том, что Са в организме не хватает, раз ничего до сих пор на голове не прорезалось, а только крылышки между лопаток наклевываются. Так что обязана Анж люлей получить, ибо не фига. Несправедливо. И, не хочется повторяться, дабы не достать авторов, но я тоже из лагеря, кому кажется, что в каноне граф очень сильно догадывался про амурные похождения супруги, но предпочел не копать.
аня: А он, бедолага, ни слухом, ни духом о том, что Са в организме не хватает, раз ничего до сих пор на голове не прорезалось, а только крылышки между лопаток наклевываются. аааааа.ржу! Да уж,но с другой стороны усомнилась она в любови к мужу,так кто бы после сабины не усомнился Охлаждение,все дела)) Это уже на подсознание будет действовать,особенно для Анж,то индианки,то Амбруазина,потом еще кто-нибудь всплывет,и будут ждать Сабиноповторения. В реале их спасло только то,что в Вапассу были две женщины-Анж и Жена Повара.
toulouse: Леди Искренность
аня: ой еще забыла добавить,анж же всегда закомплексованной себя чувствовала, помните в тулузе(столько страстных тулузок,кармен) потом пошли индианки..так что не верила она до конца,что он ей не изменяет,можно считать,что самый страшный сон для нее сбылся,поэтому и у голон не вериться,что пошла она сразу в коику и успокоилась,для такого ее душевного состояния(еще со времен тулузы) и ваще все зашибись стало,и ничем ее это не тревожило и простила она его так быстро,в фанфе Пейрак без сомнения на высоте(не подвергает ее унизительному допросу) ,вот прощения со стороны анж слишком быстро было бы по голоновски,тем более,что для нас женщин эмоциональная сторона оч важна^^
Bella: аня пишет: какое-то влечение",она же ему мать напомнила,анж еще с первой секунды в сочельник сказала,что он наверно ей изменит с сабиной настораживает.... типа, увидел маму и захотел сексу? да да, знаю про модель отношений "мама-сын", и, конечно же, это не наш случай- Ж явно не тот мужчина, которому спутница нужна на роль маменьки.
Violeta: Леди Искренность пишет: Однако, честно говоря, согласна во всем с toulouse. Жоффрей - красавчик во всех отношениях, слов нет. Даму полечил, на подозрения не ведется, жене доверяет, жалобы на дефицит внимания удовлетворяет, на баб других смотрит исключительно целомудренно, жену обхаживает... А Анж как-то пакостно смотрится. Сама по уши в фекалиях (пардон), с мужиком посторонним не только спаривалась 25 раз к ряду за ночь против пейраковского единого, но и потом по углам зажималась, и увлечься себе позволила, и усомнилась в любви к мужу. И ему же еще сцену зактила и мозг выклевала, что гад последний. Анж достаточно наказана изменой Жоффрея, как мне кажется. Так, как она страдала, узнав о его неверности, как в будущем будет мучиться подозрениями и недоверием - уже испытание. Жоффрей же в другой ситуации - ревность Анж подхлестнула его чувства, его интерес к ней, дала возможность разобраться в себе и переоценить их отношения. Что ему даст то, что он узнает о ее измене? Разочарование, задетую гордость, возможно, даже отдаление... Мужчины измены воспринимают очень болезненно, не каждый готов принять и простить, а уж тем более продолжать жить дальше, как ни в чем не бывало. Леди Искренность пишет: Жоффрей неподражаем, разговор Анж и Сабины отменен! Мерси! Леди Искренность пишет: И, не хочется повторяться, дабы не достать авторов, но я тоже из лагеря, кому кажется, что в каноне граф очень сильно догадывался про амурные похождения супруги, но предпочел не копать. Именно. Чтобы потом сильно не разочароваться в любимой. Типа, не знаю - и сердце не болит. аня пишет: ой еще забыла добавить,анж же всегда закомплексованной себя чувствовала, помните в тулузе(столько страстных тулузок,кармен) Точно, это не самоуверенный до крайности граф. Анж всегда себя чувствовала перед ним как маленькая глупенькая девочка, и его любовь к ней казалась ей чем-то фантастическим и нереальным. Так что Жоффрей вполне мог убедить себя в том, что он все же ве бест в ее глазах, Анж же все время сомневалась и мучилась...
фиалка: Violeta, спасибо весьма занимательно. Признаюсь честно, фанфик вызывает двоякое впечатление. Во-первых, никогда не видела продолжения отношений с Барданем после их ночи, даже ради повышения самооценки. И вообще, насчёт того, что он ей серьёзно нравился сильно сомневаюсь. Он совершенно "проходящий". Ломени даже больше был ей по вкусу. Внимание Барданя ей льстило, это да, но он же не редко её и раздражал. Т.е. Я не думаю, что она повторно пошла бы с ним. Они уже попрощались окончательно и бесповоротно. И сам Бардань больше не появляется рядом с ней у Голон, потому что этот эпизод себя исчерпал. Леди Искренность пишет: А Анж как-то пакостно смотрится. Сама по уши в фекалиях (пардон), с мужиком посторонним не только спаривалась 25 раз к ряду за ночь против пейраковского единого, но и потом по углам зажималась, и увлечься себе позволила, и усомнилась в любви к мужу. И ему же еще сцену зактила и мозг выклевала, что гад последний. Соглашусь полностью. Анж смотрится совсем безобразно. И не только оттого, что тут у неё самой рыльце в пушку, а она права качает, но и потому что это совсем не в духе их обоих. Заметьте, Анж никогда не решалась закатывать истерику Жоффе, даже когда следовало бы, у нее это табу на подсознательном уровне, прекрасно зная что он такое не потерпит. Он не будет оправдываться, а попросту отошьёт, съязвит, рот поцелуем заткнет на худой конец. А тут не совсем вразумительные объяснения, а после смотрит как она убегает. А Анж пришла оправдываться, а в результате ведёт себя попросту двулично. Скрывает что сама изменила, но язык поворачивается обвинять Жофу. Насчёт последней главы. Я категорически не понимаю как муж будет стоять в сторонке и смотреть как разобиженная жёнушка идёт выяснять отношения с той с которой он только что переспал и из-за которой они рассорились. Ни один мужчина не допустил бы что бы они оказались тет-а-тет, а тем более позволить им выяснять отношения, да ещё на празднике. Во что бы это могло вылиться, учитывая боевой настрой Анж? Анж могла бы её опустить ниже плинтуса так, что той потребовалась бы ещё не одна шоковая терапия. Позорище было бы ещё то. Он должен был увести Анж в сторону и во-первых удержать её, а во-вторых "защитить" ту, что лечил, если он уж так к ней благоволит. Короче, у меня вся эта ситуация вызвала полное недоумение
Леди Искренность: Violeta, думаю все же не стоит, чтобы он узнавал. Это поставило бы отношения в тупик.
Леди Искренность: фиалка пишет: Заметьте, Анж никогда не решалась закатывать истерику Жоффе, даже когда следовало бы, у нее это табу на подсознательном уровне, прекрасно зная что он такое не потерпит. Действительно, не решалась. В романе этого нет. И не только на начальном этапе. фиалка пишет: категорически не понимаю как муж будет стоять в сторонке и смотреть как разобиженная жёнушка идёт выяснять отношения с той с которой он только что переспал и из-за которой они рассорились. А вот тут лично я вполне допускаю такой ход событий. Позволить двум умным женщинам самим решить вопрос.
Bella: А я бы проинформировала Ж насчет измены Анж. Нет, не по причине ты мне, я тебе. Я не связываю обе измены как первопричины друг друга и взаимосвязвязь их для меня не очевидна. И разобравшись с Ж-С, не плохо было бы и Пейраку задуматься, почему случилась связь с Барданем. И дело даже не в том, чтобы в глаз или на дуэль, а именно чтобы подумал, чего же все-таки ОН ей не додает. Почему, не смотря на его любовь, заботу, внимание и далее, все-таки заискрилось нечто на стороне. Что и ее любовь может быть не постоянной константой, данной раз и навсегда, что и она может охладеть. Violeta пишет: Что ему даст то, что он узнает о ее измене? Разочарование, задетую гордость, возможно, даже отдаление... ну, некоторым это может сыграть роль волшебного пинка- стимулом к переоценке, к изменению, к действиям Violeta пишет: Анж всегда себя чувствовала перед ним как маленькая глупенькая девочка, и его любовь к ней казалась ей чем-то фантастическим и нереальным. Так что Жоффрей вполне мог убедить себя в том, что он все же ве бест в ее глазах, Анж же все время сомневалась и мучилась... ну так the best надо немного сдвинуть корону, сообщить, что и от the best уходят к простому семейному счастью. И что также должен постоянно прилагать усилия к гармонии в семейной жизни, upgrade, так сказать, постоянно. Нельзя всю жизнь жить с человеком только на основании того чувства, которое возникло в Тулузе.
Violeta: Леди Искренность пишет: Violeta, думаю все же не стоит, чтобы он узнавал. Это поставило бы отношения в тупик. Согласна. фиалка пишет: Ни один мужчина не допустил бы что бы они оказались тет-а-тет, а тем более позволить им выяснять отношения, да ещё на празднике. Во что бы это могло вылиться, учитывая боевой настрой Анж? Анж могла бы её опустить ниже плинтуса так, что той потребовалась бы ещё не одна шоковая терапия. Позорище было бы ещё то. Он должен был увести Анж в сторону и во-первых удержать её, а во-вторых "защитить" ту, что лечил, если он уж так к ней благоволит. Не, не в характере графа уводить Анж и успокаивать. Напротив, ему только на руку, что она спустит пар и заодно выяснит, что не так уж он и виноват. А насчет скандала... Ну в самом деле, не стала бы Анжелика Сабине волосы драть на приеме, чай не простолюдинки, ну поговорят на повышенных - они и раньше не были в дружеских отношениях. фиалка пишет: Заметьте, Анж никогда не решалась закатывать истерику Жоффе, даже когда следовало бы, у нее это табу на подсознательном уровне, прекрасно зная что он такое не потерпит. Он не будет оправдываться, а попросту отошьёт, съязвит, рот поцелуем заткнет на худой конец. Про индианок же спросила и потом про чернокожую женщину, которую граф купил на торгах - тоже. Ревность наша мадам не умела контролировать, он же постоянно доводил ее своими одалистками и похождениями, а она тут же вспыхивала, как порох, так что спросить про Сабину - вполне в ее стиле. фиалка пишет: А тут не совсем вразумительные объяснения, а после смотрит как она убегает. А Анж пришла оправдываться, а в результате ведёт себя попросту двулично. Скрывает что сама изменила, но язык поворачивается обвинять Жофу. А он и не собирался ничего объяснять - дал ей понять, что тема закрыта и все. А то, что она обвиняла его, забыв о бревне в своем глазу - так это Анж на протяжении трети "Квебека" и делала, только посторонним людям, почему бы для разнообразия претензии мужу не предъявить? фиалка пишет: Во-первых, никогда не видела продолжения отношений с Барданем после их ночи, даже ради повышения самооценки. И вообще, насчёт того, что он ей серьёзно нравился сильно сомневаюсь. Он совершенно "проходящий". Ломени даже больше был ей по вкусу. Внимание Барданя ей льстило, это да, но он же не редко её и раздражал. Т.е. Я не думаю, что она повторно пошла бы с ним. Бардань ей нравился, и когда она впервые увидела его в Тадуссаке, то испытала шок, думая, что это Филипп. Так что перенос образа кузена на Николя несомненно присутствовал и он ее очень даже волновал на чувственном уровне.
Violeta: Bella пишет: ну так the best надо немного сдвинуть корону, сообщить, что и от the best уходят к простому семейному счастью. И что также должен постоянно прилагать усилия к гармонии в семейной жизни, upgrade, так сказать, постоянно. Нельзя всю жизнь жить с человеком только на основании того чувства, которое возникло в Тулузе. Она и сама признавала, что любит не того графа Тулузского, которого больше нет, а пирата Рескатора, того человека, которым Жоффрей стал. И да, согласна, надо придать тонус его отношению к ней, что она и попыталась сделать в ссоре, использовав измену с Сабиной как точку отсчета. Bella пишет: ну, некоторым это может сыграть роль волшебного пинка- стимулом к переоценке, к изменению, к действиям Еще раз повторюсь - мужчины в этом отношении более ранимы, чем женщины. Не каждый примет и поймет... Bella пишет: Почему, не смотря на его любовь, заботу, внимание и далее, все-таки заискрилось нечто на стороне. Что и ее любовь может быть не постоянной константой, данной раз и навсегда, что и она может охладеть. Да, подобное переосмысление необходимо, но вроде как граф и движется в этом направлении.
Bella: Леди Искренность пишет: Позволить двум умным женщинам самим решить вопрос. тут точно не стоить влазить между двух огней пушек- разрядяться в него, получит от обеих. Будет защищать/удерживать супругу- опустит Сабину, встать на защиту Сабины от Анж- ну вообще скандал. Так что только со стороны стоять и наблюдать с восхищением, как любимая супруга разрулит ситуацию
полная версия страницы