Форум » Творчество читателей » Кто не ревнует, тот не умеет любить. » Ответить
Кто не ревнует, тот не умеет любить.
Violeta: Дамы, сегодня я выступлю в необычном качестве - альтернативщицы. Столько споров, столько сломанных копий, что я невольно заинтересовалась темой параллельного сюжета. Итак, наиболее привлекательным персонажем мне показался Николя де Бердань. Тем более, что он единственный, кто все же добился от Анжелики ответа на свою страсть. В фанфике использованы тексты романов "Анжелика в Квебеке", "Искушение Анжелики", "Анжелика в Новом свете", "Тулузская свадьба", "Дорогой надежды"... Может, и еще что-то на интуитивном уровне, т.к. книга уже до дыр зачитана и цитаты сами на ум приходят. Критика, советы по сюжету и характерам приветствуются, так же как и дискуссии на тему - автор, да вы с ума сошли, какой Бардань?!! Огромное спасибо моему редактору Светлячку! И спасибо Ане за идею! Святой Михаил. Граф де Бардань вложил шпагу в ножны и бросился к ней. — Простите меня! Вы совсем без сил! Я просто скотина. Он обнял ее. — Благодарение Господу, я подоспел вовремя. Я вышел из дома, чтобы сквозь изгородь посмотреть, как вы будете уходить. Я услышал ваш крик, ветер донес его до меня… Он крепко сжал ее в своих объятиях. — …Ах, любовь моя! Я ужасаюсь при мысли, что с вами могла приключиться беда! Что значил бы мир без вашего присутствия! Поддерживая Анжелику, он довел ее до дома. В вестибюле она почувствовала себя немного лучше. Николя де Бардань помог ей освободиться от грязной накидки. Он снял свою портупею и бросил все на край стола. Услышав звук сабли, ударившейся о дерево, Анжелика вновь в мыслях вернулась к ужасной сцене, разыгравшейся в долине. Отблеск холодной стали и кровь, капавшая со шпаги, вызвали у нее слезы, но это были слезы радости, внезапно охватившей все ее существо. Это была радость победы, торжества справедливости, которую немного заглушали жестокие картины трех трупов, трех бандитов, обрушившихся на нее. С какой яростью Бардань разделался с ними! С каким исступлением! Ей до сих пор слышалось, как сталь пронзает плоть. Ей казалось, что она присутствовала при наивысшем проявлении правосудия; это было заслуженным наказанием ее врагов, и она присутствовала при этом. Сраженные! Пронзенные шпагой! Отвратительные! Наконец-то! Хоть раз в жизни… До этого момента любое насилие было для нее мучительным, подобные зрелища угнетали ее, как будто она одна была причиной всего зла. Но в этот раз все было по-другому. Да и она совершенно другая. Анжелика прижалась к молодому дворянину. — Я всегда поклоняюсь Святому Михаилу, — сквозь рыдания произнесла она, — но только теперь я понимаю его. Нельзя все время позволять им… быть сильнее… Она обвила свои руки вокруг шеи Барданя и спрятала свое лицо, прижав его к мускулистому мужскому телу. — Я должна была избрать его своим покровителем… Святого Михаила… Он ничего не понимал из того, что Анжелика бормотала по поводу Святого Михаила. Он чувствовал, что она нашла убежище в его объятиях, а когда молодая женщина подняла к нему свои блестящие от слез радости глаза, он прочитал в них нежность и растерялся совершенно. — Вам нужно… — сказал он, — вам нужно что-нибудь выпить, чтобы согреться, прийти в себя. Но она удерживала его, она притягивала его лицо к своему, она искала его губы. Тогда он попытался расстегнуть ей корсаж и обнажить плечи. Анжелика отступила, чуть ли не оттолкнула его. — Послушайте меня, Николя… Он побледнел. — Нет! Нет! Вы играете моими чувствами… Вы подносите напиток к моим губам, а потом прячете его. — Я должна вам сказать… — Нет!.. Я не позволю вам одурачить меня. — Да послушайте же меня, Николя де Бардань, — крикнула она, топнув ногой. — Вы спасли мне жизнь, но неужели вы не видите, что я на пределе? Постарайтесь успокоиться. И выслушайте меня… На моем теле есть клеймо — лилия! Вы слышите меня? Клеймо на теле — лилия! Он посмотрел на нее как безумный, но никак не мог понять. — Да, — продолжила Анжелика, — мне ее поставили раскаленным железом, как всем убийцам, проституткам и ворам. — И как мятежникам! — Да, — в ее голосе послышался вызов. Она взяла руку Барданя и провела его по своей обнаженной подмышке. — Здесь! Вы чувствуете? Кончиком пальцев он нащупал на спине проклятый контур от печати: цветок лилии. От прикосновения его холодной руки она содрогнулась. — Вы узнаете ее, эту лилию? Он коротко спросил ее: — Почему вы рассказали мне именно сейчас? — Чтобы вы не наткнулись на нее сами… Он с недоверием смотрел на нее. Ее губы дрожали. Что это, страх перед разоблачением? Или же радость оттого, что она прочла в его взгляде смущение, какое испытала сама? — Это… Это и было причиной, когда вы отказали мне в Ла Рошели? - прошептал он. Об этом Анжелика не подумала, но тут же поняла, что должна согласиться. Подобное внушение успокоит раны любви, которые она когда-то нанесла ему. — Да! Что мне оставалось делать? Я была отверженной, а вы, вы были королевским лейтенантом! — Это ужасно! Вы не должны были! Вы должны были… довериться мне!.. Он прижал ее к своей груди, затем медленно скользнул к ее ногам, на колени. — Моя прекрасная служанка! Рыдание сдавило ей горло. Она почувствовала, как его сильные руки стальным кольцом обхватили ее талию. От прикосновения к животу его лба у нее закружилась голова. Ее пальцы вцепились в волосы человека, стоящего перед ней на коленях. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его тяжелую голову, она еще сильнее прижала ее к себе. Его горячие губы вели ее к высшему блаженству. Он помог ей раздеться, его жесты были нежными и благоговейными. Медленно он подвел ее к кровати, и они легли. Они смотрели друг на друга, ошеломленные совершенной свободой их обнаженных тел, которые могли сплетаться воедино и вновь отдаляться, следуя за приливами желания. Они позволили этому желанию вырваться наружу. Их руки и губы ласкали друг друга. Они растворились в бесконечном поцелуе, его горячее дыхание опалило их и блаженным теплом разлилось по жилам. И это могло теперь длиться вечно, пока хватит дыхания и сил. Порывисто дыша, они предавались ласкам, и когда возбуждение достигло апогея, они погрузились в блаженство, пьянящее и пронзительное; они не могли себе представить раньше, что сладострастное слияние их тел будет таким всепоглощающим. Бардань отличался разнообразием в любовных утехах, он был чувственным, нежным и настойчивым, тем более что он сознавал, что именно ее он ласкал, целовал, обладал ею; его мрачное отчаяние уступило место любовной неге и мысли, что он успокоит ее своими ласками и нежными словами. Обнявшись, они проваливались в сон, как будто в бездонный колодец, потом просыпались от прикосновения губ и вновь погружались в упоительный праздник любви. *** Розовый свет зари проник в окна. Проснувшись в состоянии томного блаженства, Анжелика увидела Николя де Барданя, лежащего рядом с нею, и испытала неожиданно острый приступ счастья, оттого что она здесь и жива. Да, любовь никогда не оставит ее, любовь и жизнь! Анжелика вспомнила почти с наслаждением, что ужасные преступники мертвы, а она невредима и сейчас находится в объятиях возлюбленного. Она может коснуться его, нежно провести рукой по щеке, прижаться к его крепкому сильному телу и снова пережить ту феерию чувственного восторга, которой была наполнена эта ночь. А те, другие, — лишь жалкие трупы на дне холодной реки. На мгновение Анжелике показалось, что она парит над землей, и с волнением она осознала, что давно не испытывала такого головокружительного упоения. Было ли это следствием того, что она счастливо избежала смерти, или того, что наконец-то разорвала те гнетущие оковы, которые связывали ее с мужем и лишали обычной легкости в отношениях? Анжелика не могла однозначно ответить на эти вопросы, но та безмятежность, то ощущение жизни, которые растекались по ее счастливому гибкому телу, были поистине фантастическими. Анжелика залилась густым румянцем и прижала руки к пылающим щекам. Боже, она же изменила Жоффрею! Что теперь будет? Сможет ли она оправдаться, если ему станет все известно? Образ мужа, некогда безумно любимый, несколько потускнел в ее душе, и она вдруг отчетливо вспомнила, как впервые испытала нечто вроде пресыщения в его объятиях. Это произошло так неожиданно, и в то же время иначе не могло быть. Как будто опустошительная волна вынесла ее тогда из океана чувств, выбросила бесчувственное тело на землю и широко раскрыла ей глаза, и она увидела себя, погрузилась в этот бездонный взор, в черную воду и красный огонь… И там, в бездне, она увидела незнакомца... Теперь, вспоминая об этом, Анжелика призналась себе, что в тот миг испытала священный ужас. Это случилось вскоре после той аквитанской ссоры, которая что-то навсегда переменила в их отношениях, а ослепительное полуденное сияние высветило в тайниках ее души то, что она назвала «пресыщением». Анжелика снова и снова спрашивала себя, не ошиблась ли она, искала мотивы, размышляла… Да, ей хотелось почувствовать себя свободной, жить беззаботной жизнью, беря от нее все удовольствия, будь то поклонение воздыхателя или нежность, рожденная страстью; эти быстротечные любовные мгновения были так же естественны для нее, как принятие пищи. Она никогда не чувствовала себя виноватой в этом легкомыслии, а понимала, что только таким образом может хоть немного ослабить ту безграничную власть, что имел над ней Жоффрей, власть гнетущую, от которой у нее сжималось сердце. «Счастливая женщина, свободная женщина, бесстрашная женщина, что лучше могла я предложить ему?» - спрашивала Анжелика себя и с горечью отмечала, что он все равно отдалился от нее, и его мысли и поступки стали для нее непостижимы. Он всегда был сильнее, чем она, никому не подчинялся, а всегда подчинял себе, и она была в его власти. «Рабыня! Вот чего он желает! Сделать меня своей рабыней…». Эта мысль так возмутила Анжелику, что на миг красная пелена застила ей взор. Возможно, она уже не любила его? Ее тело пронзили тысячи иголочек и заставили содрогнуться и тут же отречься от этой ереси. Их связывала страсть, и таинство этой любовной страсти было именно в ее теле. Это было очевидно, и не так-то легко через это перешагнуть. Но тогда что же с ней происходило сейчас? Почему она испытывала невыразимый восторг с чужим и, как ей раньше казалось, малозначимым для нее мужчиной? Анжелика посмотрела на спящего Николя. Не была ли эта ночь ошибкой? Не придется ли ей пожалеть о ней? Она вдруг ясно осознала, что еще не готова увидеть его полные любви и нежности глаза, которые распахнутся ей навстречу, потому что боялась... боялась увидеть в них отражение незнакомой ей самой женщины, которая окончательно запуталась в себе, в своих чувствах и желаниях... Мысли Анжелики снова вернулись к мужу. Ей нравилась его смелость в любви, его горячая жадность. Ей нравился также его эгоизм, когда он переживал собственное удовлетворение. Любовь была для него земным наслаждением, и он погружался в нее с полной отдачей сил своего тела и ума. В этом был он весь. А женщина... Женщина увлекала и покоряла его, а потом все же исчезала, и он оставался наедине с любовью. Возможно, эта иллюзия свободы и привлекала ее раньше, но теперь вдруг начала тяготить. Что значила она в сравнении с той атмосферой поклонения и заботы, которой окружал ее Николя де Бардань? Нет, Анжелика не могла пожаловаться на то, что Жоффрей был невнимателен к ней, но его отношение напоминало скорее снисходительную опеку, в то время как Николя растворялся в своей всепоглощающей любви к ней, испытывал искреннее восхищение, которое постоянно выражалось взглядами и вздохами, намеками услужить, ласковыми жестами, и Анжелике это безумно нравилось и дарило ни с чем несравнимое ощущение полета. Как могла она раньше считать проявления его чувств к ней смешными и даже навязчивыми? Теперь Анжелика и сама не знала... А ведь именно он пришел ей на помощь вчера, когда она, как никогда раньше, была близка к смерти. И безусловно, не задумываясь, сделал бы это снова, в то время как Жоффрей, который клялся всегда быть рядом с ней и защищать от любой беды, уехал и оставил один на один с ее врагами. В порыве благодарной нежности она прижалась к груди мужчины и услышала, как бьется его сердце. Он пошевелился и в полусне притянул Анжелику к себе. Так они и оставались какое-то время, прижавшись друг к другу. Пальцы королевского посланника поглаживали кожу, где была роковая лилия. — Сколько отчаяния в этом мире! — прошептал Николя. — Сколько утраченного счастья... А нужно лишь любить… и быть любимым… Почему я вовремя не понял это? Тронутая грустными нотками в его голосе, она прикоснулась щекой к гладкому круглому плечу мужчины. Ей было приятно чувствовать тепло его кожи, вдыхать его запах, едва касаться волос, лица, груди... Нежность и ощущение благоговейного покоя обволакивали ее. Ее ласка вновь пробудила в нем желание. Он прижал Анжелику к себе и прошептал, покрывая страстными поцелуями: — Вы — сама честность! Что он хотел этим сказать? Что, перейдя границу, она честно предавалась наслаждению? Почему бы и нет? Ей было хорошо в его объятиях, и она с восторгом ощутила, что то волшебство, которое родилось между ними под покровом этой полной восхитительных открытий ночи, никуда не делось и при ярком свете зарождающегося дня засверкало новыми красками... *** Когда Анжелика уходила от него, то попросила какое-нибудь оружие. Она и так достаточно пренебрегала советами, была чересчур неосторожна. Вполне возможно, что ее самые злейшие враги погибли вчера вечером, но ей не хотелось больше рисковать… Николя предложил проводить ее, но Анжелика отказалась - она не хотела, чтобы в такой час их видели вместе. "Эта ночь больше никогда не повторится", - твердила она себе, и это немного примиряло ее с осознанием своей измены и мучительным чувством стыда перед мужем. Анжелика оперлась дрожащей рукой о дверной косяк и прикрыла глаза. Какой обман чувств, какое безумие завладели ею? И именно в тот момент, когда ей казалось, что ничего подобного с ней никогда не произойдет, а ее судьба навеки связана с человеком, которого она так долго искала и наконец обрела ценой невероятных страданий. И Анжелика спросила себя, почему же тогда по приезде в Квебек у нее возникло желание уединиться в своем мире, отделить свою жизнь от жизни Жоффрея? Что это было, предзнаменование? Или уже в тот момент она почувствовала зарождающееся между ними охлаждение? Тогда, в Тадуссаке, Николя подчинил ее себе своим страстным поцелуем, и теперь Анжелика могла себе в этом признаться. Чувственное волнение увлекало ее, сметая все на своем пути; так мощная волна, перехлестнувшая через поручни корабля, берет в плен экипаж, а затем, отхлынув с мягким притворством, оставляет после себя следы разгрома. И Анжелика вновь ощутила, как сильно бьется ее сердце, а тело охватывает так хорошо знакомое ей желание... Желание, которое она не имела права воплощать вчера в реальной жизни. Молодой человек приблизился к ней, и Анжелика, кляня свою слабость, обвила шею Николя руками, спрятала лицо у него на груди и прошептала: — Прощайте, мой храбрый Святой Михаил! — Почему Святой Михаил? Но ответ ему уже был не нужен. Что бы она ни говорила, теперь он переходил в другой мир, мир, где они уже никогда не встретятся. Его будущее вдруг предстало перед ним тусклым пятном. Он должен был расстаться с ней! Он должен… Николя держал лицо Анжелики в своих ладонях и взглядом целовал ее лоб, глаза, влажные губы, чуть распухшие после его яростных поцелуев. Никогда он не сможет расстаться с ней! Никогда! Но это нужно сделать! Когда он заговорил, в его голосе перемешивались нежность и безграничная грусть: — Сердце мое! Любовь моя! Прощайте! Вы уносите с собой мою душу! Анжелика кивнула и, решительно высвободившись из его объятий, шагнула к двери.
toulouse: Леди Искренность пишет: А я, напротив, думаю, что знал и все тут. Вот-вот, и мне так кажется, уже 2:1.
Nastia: Корече ждемс от Violeta грандиозного скандаля
аня: Здесь же он точно ничего не знал, иначе бы не смог так просто отпустить... Ну не умеют мужчины прощать измен, чтобы там не писала Голон! ну он сам тоже не безгрешен был ,после такого расставания снова потерять ее? (еще неизвестно,кто на кого накинулся бы с притензиями) Может он решил.что "оно того не стоит,чтобы снова расстаться на 15 лет" и "авось она забудет о сабине,а я сделаю вид,что ни о каком Бардане не знаю,убивать то обоих жалко" Это как с Коленом,прициндент был(лежала голая,кто бы что не говорил,все что мы знаем-только от обоих,Ж то на корабле не присутствовал),но "надо сделать хорошую мину при плохой игре" мне так кажется, уже 2:1. мне кажеться,что ЗНАЛ
toulouse: аня ага, уже 3:1)))
Bella: Леди Искренность пишет: Есть. Вивонн. точно!!! раз сказал "А!" (ну орал же в таверне), пусть и "б" говорит, ну и дальше по алфавиту... а его обида, так сказать, создаст изысканный привкус... ох, чего-то жаренного захотелось А я, напротив, думаю, что знал и все тут. Просто предпочел не знать, не вникать, не допытываться знал, точно знал! он же все всегда знал. как он про Колена догадался, о том, что в пустыне было- хотя бы по ее реакции- что что, а психоаналитик он был классный! Предположу, что он знал, что Анж знает про Сабину- зная Анжелику, спустила бы она его измену просто так? Она бы чего-нибудь да сказала, а так смолчала. Почему? Знает, что и ей есть что предъявить
toulouse: Так, девушки, 4:1, ведем в счете. japsik, где ваши единомышленницы?)
аня: знал, точно знал! он же все всегда знал. как он про Колена догадался, о том, что в пустыне было- хотя бы по ее реакции- что что, а психоаналитик он был классный! точно,забыли его знаменитую фразу еще до измены???????! Анжелика подавленно смотрела на кровь на своих ладонях. Он продолжал спрашивать: — Из Микен вас бежало десять человек. А сколько добралось до Сеуты? — Двое. — Кто был второй? — Колен Патюрель, предводитель узников. И снова ее охватила тревога. Неопределенная опасность… Чтобы прогнать ее, она заставила себя вновь встретиться взглядом со своим собеседником. — У нас с вами много общих воспоминаний, — проговорила она тихо.
Nastia: А тут мені здається 50 на 50 він міг знати , так і нічого не знати. Може і дізнався але не спочатку а пізніш .Все може бути
toulouse: аня Да, где-то есть и еще определеннее, верняк 100%, кажется, в 6 томе. А может, в 7 - в общем, Анж понимает, что ему известно, но претензия не озвучивается.
аня: Нет,про колена было еще два раза. Первый раз на корабле а второй когда он ее ногу рассматривал9извините не найду ссылки),уже не на корабле. И как бы для того, чтобы ее успокоить, он заговорил с нарочитым безразличием: — Не тревожьтесь, уж кому-кому, а вам не сойти с ума из-за такой малости. Полноте, ведь вы и не то еще видывали, и все же остались в здравом рассудке. Женщина, которая не уступила Мулею Исмаилу… Единственная, христианская пленница, которой когда-либо удалось бежать из гарема и из султаната Марокко… Правда, в этом вам помог ваш храбрый спутник.., этот легендарный король рабов.., как бишь его звали? Ах да: Колен Патюрель. Задумчиво глядя на нее, он повторил: — Колен Патюрель… Это имя и странный тон, которым оно было произнесено, проникли сквозь туман, все еще застилавший сознание Анжелики. — Почему вы вдруг заговорили о Колене Патюреле? — Чтобы освежить вашу память. Взгляд его горящих черных глаз притягивал к себе ее взгляд. В нем была неодолимая магнетическая сила, и несколько мгновений Анжелика была не в силах отвести глаза, точно птичка под завораживающим взглядом змеи. В ее мозгу молнией вспыхнула догадка: «Значит, он знает, что Колен Патюрель любил меня.., и что я любила его». Ей стало страшно и больно. Вся ее жизнь представилась ей вереницей непоправимых ошибок, за которые теперь ей придется дорого платить.
Bella: аня пишет: «Значит, он знает, что Колен Патюрель любил меня.., и что я любила его». аня, да, именно тут. ну не звезды же ему нашептали про пустыню... хотя, если подумать по-взрослому, я уже писала- не Белоснежка же она...
аня: и тем более,даже если сравнить два варианта развития событий,ничего не смущает,? 1)с индианками ,отвернулась к стенке,ревет молча,ничего не говорит...Спросил,что случилось "рассказывайте" 2)по приезду ..."вы не рады меня видеть?? "."почему на вас аж лица нету..".ни "ну как ты там без меня поживала?",ни "ну давай поговори,о чем ты хотела со мной поговорить" а сразу в коику Как там говорят в мэмэ,СОВПАДЕНИЕ??НЕ ДУМАЮ.
Violeta: japsik пишет: Я согласна с Вашим мужем. Более того, я все-таки думаю, что и в романе Голон Жоффрей точно ничего не знал, он знал, что она флиртовала, ему могли доносить разные сплетни, но я думаю даже в случае с Коленом он знал и был уверен больше, так как показания давали независимо друг от друга два разных челрвека, незаинтересованные во лжи. Он простил Анжелику, потому что Анжелика и Колен сказали ему, что ничего не было, почти... Здесь же он точно ничего не знал, иначе бы не смог так просто отпустить... Ну не умеют мужчины прощать измен, чтобы там не писала Голон! Он просто решил ничего не знать, а история с Сабиной невольно поставила женушку на место, что и не пришлось решать эту проблему иными способами. ППКС! Тем более, что он преподал ей более чем доходчивый урок в Голдсборо. Это надо совсем без головы быть, чтобы через полгода после всей этой драмы прыгнуть в постель Николя . Граф тоже, наученный горьким опытом летних разборок, предпочел доверять жене, а не сплетням. Ну и что ему могли рассказать? Что Бардань за ней хвостом ходит? Он и так это знал, еще в Тадуссаке. Что еще куча мужиков на нее слюни пускает? Ну а как же - бАгиня, да Пускай пускают, чо, но принадлежит она только ему. Леди Искренность пишет: Есть. Вивонн. Да уж, после откровений Вивонна графу только и останется, что его на дуэли заколоть Nastia пишет: Корече ждемс от Violeta грандиозного скандаля Уже не за горами
Светлячок: Violeta пишет: Да уж, после откровений Вивонна графу только и останется, что его на дуэли заколоть Это точно . Да, и что он может рассказать? Они-то все уверены, что она была любовницей короля. О том, что это не так знают только Анж и король. Ну, и Пейрак еще, если верит. А говорить о том, что блистала, так это и так понятно, тут Жофа напридумывал себе еще больше, чем было на самом деле))). Про Ракоци ему рассказать - сомнительная информация. Про то, что бизнес имела? Так он потом уже понял, когда она письмо писала Дегре, что образована и пишет правильно и быстро. То есть, по сути, при дворе ее-то толком никто не знал, воспринимали больше как очередную фаворитку. Я за то, что граф просто не хотел знать и докапываться. То есть, мне не хочется думать, что не знал. Получается, что в таком случае он в роли обманутого рогатого мужа, который перед женой красивости и признания расточает, а она, коза (по выражению japsik ) продолжает молчать. То есть, думаю, догадывался, может, и слцшал чего, знал, но допроса ей решил не устраивать, потому что ничего бы это не изменило, видел же, что она его любит и только ей он нужен. А, вот, если бы она охладела к нему, или отдалилась, тут бы пошла серьезная проработка ситуации. На самом деле, перед Violeta стоит сложная задача, потому что, как по мне, все реакции героев по поводу измен перепутаны и крайне нелогичны: Анж вообще этому значения не придает, графу, вроде, тоже как пофиг, ничего не проговорили, а главное, в голове у графа не покопались. Если с переживаниями Анж мы столкнулись (хотя и они весьма странные), то о его отношении к сексу с Сабиной и ко всей этой ситуации ничего неизвестно.
Bella: Светлячок пишет: Анж вообще этому значения не придает, графу, вроде, тоже как пофиг, ничего не проговорили оба и придают значение, и для обоих есть о чем задуматься. Оба знают об изменах, и оба знают, что супруг (а) знает об изменах. Но оба решили не обозначать, не озвучивать факт своей осведомленности, т.к. после этого надо как-то реагировать. И эта реакция явно в разрез с глобальным желанием обоих идти по жизни вместе. Если Пейрак официально узнает об измене, то и во второй глаз, и на дуэль Барданя- огласка. И после этого нарушается картинка счастливой семейной жизни четы Пейраков, а это точно не то, что они хотели показать Квебеку. Анжелика вроде как и носилась со своими переживаниями, но публично факт измены не был озвучен. Если же она Пейраку выскажет свое "да как вы могли!", то либо надо уходить, и уходить как минимум к королю, либо если простить, то открыть дверь на дальнейшую практику терапии. Так что, классика жанра: перед тем, как рыться в мобильном/ ПК/ Записной книжке мужа, подумайте, точно ли вы готовы там найти что-то. Меньше знаешь...
полная версия страницы