Форум » Творчество читателей » Кто не ревнует, тот не умеет любить. » Ответить
Кто не ревнует, тот не умеет любить.
Violeta: Дамы, сегодня я выступлю в необычном качестве - альтернативщицы. Столько споров, столько сломанных копий, что я невольно заинтересовалась темой параллельного сюжета. Итак, наиболее привлекательным персонажем мне показался Николя де Бердань. Тем более, что он единственный, кто все же добился от Анжелики ответа на свою страсть. В фанфике использованы тексты романов "Анжелика в Квебеке", "Искушение Анжелики", "Анжелика в Новом свете", "Тулузская свадьба", "Дорогой надежды"... Может, и еще что-то на интуитивном уровне, т.к. книга уже до дыр зачитана и цитаты сами на ум приходят. Критика, советы по сюжету и характерам приветствуются, так же как и дискуссии на тему - автор, да вы с ума сошли, какой Бардань?!! Огромное спасибо моему редактору Светлячку! И спасибо Ане за идею! Святой Михаил. Граф де Бардань вложил шпагу в ножны и бросился к ней. — Простите меня! Вы совсем без сил! Я просто скотина. Он обнял ее. — Благодарение Господу, я подоспел вовремя. Я вышел из дома, чтобы сквозь изгородь посмотреть, как вы будете уходить. Я услышал ваш крик, ветер донес его до меня… Он крепко сжал ее в своих объятиях. — …Ах, любовь моя! Я ужасаюсь при мысли, что с вами могла приключиться беда! Что значил бы мир без вашего присутствия! Поддерживая Анжелику, он довел ее до дома. В вестибюле она почувствовала себя немного лучше. Николя де Бардань помог ей освободиться от грязной накидки. Он снял свою портупею и бросил все на край стола. Услышав звук сабли, ударившейся о дерево, Анжелика вновь в мыслях вернулась к ужасной сцене, разыгравшейся в долине. Отблеск холодной стали и кровь, капавшая со шпаги, вызвали у нее слезы, но это были слезы радости, внезапно охватившей все ее существо. Это была радость победы, торжества справедливости, которую немного заглушали жестокие картины трех трупов, трех бандитов, обрушившихся на нее. С какой яростью Бардань разделался с ними! С каким исступлением! Ей до сих пор слышалось, как сталь пронзает плоть. Ей казалось, что она присутствовала при наивысшем проявлении правосудия; это было заслуженным наказанием ее врагов, и она присутствовала при этом. Сраженные! Пронзенные шпагой! Отвратительные! Наконец-то! Хоть раз в жизни… До этого момента любое насилие было для нее мучительным, подобные зрелища угнетали ее, как будто она одна была причиной всего зла. Но в этот раз все было по-другому. Да и она совершенно другая. Анжелика прижалась к молодому дворянину. — Я всегда поклоняюсь Святому Михаилу, — сквозь рыдания произнесла она, — но только теперь я понимаю его. Нельзя все время позволять им… быть сильнее… Она обвила свои руки вокруг шеи Барданя и спрятала свое лицо, прижав его к мускулистому мужскому телу. — Я должна была избрать его своим покровителем… Святого Михаила… Он ничего не понимал из того, что Анжелика бормотала по поводу Святого Михаила. Он чувствовал, что она нашла убежище в его объятиях, а когда молодая женщина подняла к нему свои блестящие от слез радости глаза, он прочитал в них нежность и растерялся совершенно. — Вам нужно… — сказал он, — вам нужно что-нибудь выпить, чтобы согреться, прийти в себя. Но она удерживала его, она притягивала его лицо к своему, она искала его губы. Тогда он попытался расстегнуть ей корсаж и обнажить плечи. Анжелика отступила, чуть ли не оттолкнула его. — Послушайте меня, Николя… Он побледнел. — Нет! Нет! Вы играете моими чувствами… Вы подносите напиток к моим губам, а потом прячете его. — Я должна вам сказать… — Нет!.. Я не позволю вам одурачить меня. — Да послушайте же меня, Николя де Бардань, — крикнула она, топнув ногой. — Вы спасли мне жизнь, но неужели вы не видите, что я на пределе? Постарайтесь успокоиться. И выслушайте меня… На моем теле есть клеймо — лилия! Вы слышите меня? Клеймо на теле — лилия! Он посмотрел на нее как безумный, но никак не мог понять. — Да, — продолжила Анжелика, — мне ее поставили раскаленным железом, как всем убийцам, проституткам и ворам. — И как мятежникам! — Да, — в ее голосе послышался вызов. Она взяла руку Барданя и провела его по своей обнаженной подмышке. — Здесь! Вы чувствуете? Кончиком пальцев он нащупал на спине проклятый контур от печати: цветок лилии. От прикосновения его холодной руки она содрогнулась. — Вы узнаете ее, эту лилию? Он коротко спросил ее: — Почему вы рассказали мне именно сейчас? — Чтобы вы не наткнулись на нее сами… Он с недоверием смотрел на нее. Ее губы дрожали. Что это, страх перед разоблачением? Или же радость оттого, что она прочла в его взгляде смущение, какое испытала сама? — Это… Это и было причиной, когда вы отказали мне в Ла Рошели? - прошептал он. Об этом Анжелика не подумала, но тут же поняла, что должна согласиться. Подобное внушение успокоит раны любви, которые она когда-то нанесла ему. — Да! Что мне оставалось делать? Я была отверженной, а вы, вы были королевским лейтенантом! — Это ужасно! Вы не должны были! Вы должны были… довериться мне!.. Он прижал ее к своей груди, затем медленно скользнул к ее ногам, на колени. — Моя прекрасная служанка! Рыдание сдавило ей горло. Она почувствовала, как его сильные руки стальным кольцом обхватили ее талию. От прикосновения к животу его лба у нее закружилась голова. Ее пальцы вцепились в волосы человека, стоящего перед ней на коленях. Но вместо того, чтобы оттолкнуть его тяжелую голову, она еще сильнее прижала ее к себе. Его горячие губы вели ее к высшему блаженству. Он помог ей раздеться, его жесты были нежными и благоговейными. Медленно он подвел ее к кровати, и они легли. Они смотрели друг на друга, ошеломленные совершенной свободой их обнаженных тел, которые могли сплетаться воедино и вновь отдаляться, следуя за приливами желания. Они позволили этому желанию вырваться наружу. Их руки и губы ласкали друг друга. Они растворились в бесконечном поцелуе, его горячее дыхание опалило их и блаженным теплом разлилось по жилам. И это могло теперь длиться вечно, пока хватит дыхания и сил. Порывисто дыша, они предавались ласкам, и когда возбуждение достигло апогея, они погрузились в блаженство, пьянящее и пронзительное; они не могли себе представить раньше, что сладострастное слияние их тел будет таким всепоглощающим. Бардань отличался разнообразием в любовных утехах, он был чувственным, нежным и настойчивым, тем более что он сознавал, что именно ее он ласкал, целовал, обладал ею; его мрачное отчаяние уступило место любовной неге и мысли, что он успокоит ее своими ласками и нежными словами. Обнявшись, они проваливались в сон, как будто в бездонный колодец, потом просыпались от прикосновения губ и вновь погружались в упоительный праздник любви. *** Розовый свет зари проник в окна. Проснувшись в состоянии томного блаженства, Анжелика увидела Николя де Барданя, лежащего рядом с нею, и испытала неожиданно острый приступ счастья, оттого что она здесь и жива. Да, любовь никогда не оставит ее, любовь и жизнь! Анжелика вспомнила почти с наслаждением, что ужасные преступники мертвы, а она невредима и сейчас находится в объятиях возлюбленного. Она может коснуться его, нежно провести рукой по щеке, прижаться к его крепкому сильному телу и снова пережить ту феерию чувственного восторга, которой была наполнена эта ночь. А те, другие, — лишь жалкие трупы на дне холодной реки. На мгновение Анжелике показалось, что она парит над землей, и с волнением она осознала, что давно не испытывала такого головокружительного упоения. Было ли это следствием того, что она счастливо избежала смерти, или того, что наконец-то разорвала те гнетущие оковы, которые связывали ее с мужем и лишали обычной легкости в отношениях? Анжелика не могла однозначно ответить на эти вопросы, но та безмятежность, то ощущение жизни, которые растекались по ее счастливому гибкому телу, были поистине фантастическими. Анжелика залилась густым румянцем и прижала руки к пылающим щекам. Боже, она же изменила Жоффрею! Что теперь будет? Сможет ли она оправдаться, если ему станет все известно? Образ мужа, некогда безумно любимый, несколько потускнел в ее душе, и она вдруг отчетливо вспомнила, как впервые испытала нечто вроде пресыщения в его объятиях. Это произошло так неожиданно, и в то же время иначе не могло быть. Как будто опустошительная волна вынесла ее тогда из океана чувств, выбросила бесчувственное тело на землю и широко раскрыла ей глаза, и она увидела себя, погрузилась в этот бездонный взор, в черную воду и красный огонь… И там, в бездне, она увидела незнакомца... Теперь, вспоминая об этом, Анжелика призналась себе, что в тот миг испытала священный ужас. Это случилось вскоре после той аквитанской ссоры, которая что-то навсегда переменила в их отношениях, а ослепительное полуденное сияние высветило в тайниках ее души то, что она назвала «пресыщением». Анжелика снова и снова спрашивала себя, не ошиблась ли она, искала мотивы, размышляла… Да, ей хотелось почувствовать себя свободной, жить беззаботной жизнью, беря от нее все удовольствия, будь то поклонение воздыхателя или нежность, рожденная страстью; эти быстротечные любовные мгновения были так же естественны для нее, как принятие пищи. Она никогда не чувствовала себя виноватой в этом легкомыслии, а понимала, что только таким образом может хоть немного ослабить ту безграничную власть, что имел над ней Жоффрей, власть гнетущую, от которой у нее сжималось сердце. «Счастливая женщина, свободная женщина, бесстрашная женщина, что лучше могла я предложить ему?» - спрашивала Анжелика себя и с горечью отмечала, что он все равно отдалился от нее, и его мысли и поступки стали для нее непостижимы. Он всегда был сильнее, чем она, никому не подчинялся, а всегда подчинял себе, и она была в его власти. «Рабыня! Вот чего он желает! Сделать меня своей рабыней…». Эта мысль так возмутила Анжелику, что на миг красная пелена застила ей взор. Возможно, она уже не любила его? Ее тело пронзили тысячи иголочек и заставили содрогнуться и тут же отречься от этой ереси. Их связывала страсть, и таинство этой любовной страсти было именно в ее теле. Это было очевидно, и не так-то легко через это перешагнуть. Но тогда что же с ней происходило сейчас? Почему она испытывала невыразимый восторг с чужим и, как ей раньше казалось, малозначимым для нее мужчиной? Анжелика посмотрела на спящего Николя. Не была ли эта ночь ошибкой? Не придется ли ей пожалеть о ней? Она вдруг ясно осознала, что еще не готова увидеть его полные любви и нежности глаза, которые распахнутся ей навстречу, потому что боялась... боялась увидеть в них отражение незнакомой ей самой женщины, которая окончательно запуталась в себе, в своих чувствах и желаниях... Мысли Анжелики снова вернулись к мужу. Ей нравилась его смелость в любви, его горячая жадность. Ей нравился также его эгоизм, когда он переживал собственное удовлетворение. Любовь была для него земным наслаждением, и он погружался в нее с полной отдачей сил своего тела и ума. В этом был он весь. А женщина... Женщина увлекала и покоряла его, а потом все же исчезала, и он оставался наедине с любовью. Возможно, эта иллюзия свободы и привлекала ее раньше, но теперь вдруг начала тяготить. Что значила она в сравнении с той атмосферой поклонения и заботы, которой окружал ее Николя де Бардань? Нет, Анжелика не могла пожаловаться на то, что Жоффрей был невнимателен к ней, но его отношение напоминало скорее снисходительную опеку, в то время как Николя растворялся в своей всепоглощающей любви к ней, испытывал искреннее восхищение, которое постоянно выражалось взглядами и вздохами, намеками услужить, ласковыми жестами, и Анжелике это безумно нравилось и дарило ни с чем несравнимое ощущение полета. Как могла она раньше считать проявления его чувств к ней смешными и даже навязчивыми? Теперь Анжелика и сама не знала... А ведь именно он пришел ей на помощь вчера, когда она, как никогда раньше, была близка к смерти. И безусловно, не задумываясь, сделал бы это снова, в то время как Жоффрей, который клялся всегда быть рядом с ней и защищать от любой беды, уехал и оставил один на один с ее врагами. В порыве благодарной нежности она прижалась к груди мужчины и услышала, как бьется его сердце. Он пошевелился и в полусне притянул Анжелику к себе. Так они и оставались какое-то время, прижавшись друг к другу. Пальцы королевского посланника поглаживали кожу, где была роковая лилия. — Сколько отчаяния в этом мире! — прошептал Николя. — Сколько утраченного счастья... А нужно лишь любить… и быть любимым… Почему я вовремя не понял это? Тронутая грустными нотками в его голосе, она прикоснулась щекой к гладкому круглому плечу мужчины. Ей было приятно чувствовать тепло его кожи, вдыхать его запах, едва касаться волос, лица, груди... Нежность и ощущение благоговейного покоя обволакивали ее. Ее ласка вновь пробудила в нем желание. Он прижал Анжелику к себе и прошептал, покрывая страстными поцелуями: — Вы — сама честность! Что он хотел этим сказать? Что, перейдя границу, она честно предавалась наслаждению? Почему бы и нет? Ей было хорошо в его объятиях, и она с восторгом ощутила, что то волшебство, которое родилось между ними под покровом этой полной восхитительных открытий ночи, никуда не делось и при ярком свете зарождающегося дня засверкало новыми красками... *** Когда Анжелика уходила от него, то попросила какое-нибудь оружие. Она и так достаточно пренебрегала советами, была чересчур неосторожна. Вполне возможно, что ее самые злейшие враги погибли вчера вечером, но ей не хотелось больше рисковать… Николя предложил проводить ее, но Анжелика отказалась - она не хотела, чтобы в такой час их видели вместе. "Эта ночь больше никогда не повторится", - твердила она себе, и это немного примиряло ее с осознанием своей измены и мучительным чувством стыда перед мужем. Анжелика оперлась дрожащей рукой о дверной косяк и прикрыла глаза. Какой обман чувств, какое безумие завладели ею? И именно в тот момент, когда ей казалось, что ничего подобного с ней никогда не произойдет, а ее судьба навеки связана с человеком, которого она так долго искала и наконец обрела ценой невероятных страданий. И Анжелика спросила себя, почему же тогда по приезде в Квебек у нее возникло желание уединиться в своем мире, отделить свою жизнь от жизни Жоффрея? Что это было, предзнаменование? Или уже в тот момент она почувствовала зарождающееся между ними охлаждение? Тогда, в Тадуссаке, Николя подчинил ее себе своим страстным поцелуем, и теперь Анжелика могла себе в этом признаться. Чувственное волнение увлекало ее, сметая все на своем пути; так мощная волна, перехлестнувшая через поручни корабля, берет в плен экипаж, а затем, отхлынув с мягким притворством, оставляет после себя следы разгрома. И Анжелика вновь ощутила, как сильно бьется ее сердце, а тело охватывает так хорошо знакомое ей желание... Желание, которое она не имела права воплощать вчера в реальной жизни. Молодой человек приблизился к ней, и Анжелика, кляня свою слабость, обвила шею Николя руками, спрятала лицо у него на груди и прошептала: — Прощайте, мой храбрый Святой Михаил! — Почему Святой Михаил? Но ответ ему уже был не нужен. Что бы она ни говорила, теперь он переходил в другой мир, мир, где они уже никогда не встретятся. Его будущее вдруг предстало перед ним тусклым пятном. Он должен был расстаться с ней! Он должен… Николя держал лицо Анжелики в своих ладонях и взглядом целовал ее лоб, глаза, влажные губы, чуть распухшие после его яростных поцелуев. Никогда он не сможет расстаться с ней! Никогда! Но это нужно сделать! Когда он заговорил, в его голосе перемешивались нежность и безграничная грусть: — Сердце мое! Любовь моя! Прощайте! Вы уносите с собой мою душу! Анжелика кивнула и, решительно высвободившись из его объятий, шагнула к двери.
аня: Да уж,может Голон и написала книгу про это,ведь написано "прошел год"....(тупо,самое интересное пропустила)...А уж про детей то,я все ждала когда написано будет про ее брата(я знаю,что он должен появиться),да так и не дождалась,хотела увидеть Мореаль,Долину 5 Озер(она же обещала приехать)чего в Нью Йорк то приперлись. или в планах имелась идея скандала,да уж жалко было разрушать "светлый" образ Любви ревностью,склоками и не дай боже пощечинами начали бы выяснять отношения ,добром бы не кончилось
Bella: toulouse пишет: Нам точно будет интересно) нам точно интересно... чем больше подробностей, тем лучше toulouse пишет: да, ему будет интересно, может, и сам начнет расспрашивать - когда, с кем? А то Анжелика отмалчивается, ничего из нее не вытянешь. может, не когда и с кем, а акцент на короля. По-моему, тут основная загвоздка. И даже не столько на любовную связь с королем, а именно из реплик Некого показать, что Анж была успешная, красивая, недоступная- Звезда. Чтобы Пейрак заинтересовался ее образом жизни, чтобы понял, что у нее был яркий и достойный эпизод в жизни- не в плане любовников, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. А то как-то через все их отношения в пост-период идет идея, что он снизошел до нее, простил ее.
Violeta: Bella пишет: может, не когда и с кем, а акцент на короля. По-моему, тут основная загвоздка. Так Голон эту сцену в романе расписала, когда они обсуждали письмо короля. Bella пишет: Чтобы Пейрак заинтересовался ее образом жизни, чтобы понял, что у нее был яркий и достойный эпизод в жизни- не в плане любовников, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. А то как-то через все их отношения в пост-период идет идея, что он снизошел до нее, простил ее. Да, хорошая идея Чтобы осознал, какое сокровище ему досталось
аня: Чтобы Пейрак заинтересовался ее образом жизни, чтобы понял, что у нее был яркий и достойный эпизод в жизни- не в плане любовников, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. А то как-то через все их отношения в пост-период идет идея, что он снизошел до нее, простил ее. так его именно это и бесило,что она была замужем и "больше королева чем сама королева",вот и простить не мог аж до квебека
Bella: аня пишет: так его именно это и бесило,что она была замужем и "больше королева чем сама королева",вот и простить не мог аж до квебека мне кажется, что бесило его то, что он был для нее лишь эпизодом, проходным этапом- как и говорил перед казнью. Что вышла замуж за кого хотела/ любила давно, что счастлива, что блистает и 100% Его не вспоминает Bella пишет: акцент на короля. По-моему, тут основная загвоздка Violeta пишет: Так Голон эту сцену в романе расписала, когда они обсуждали письмо короля Голон описала то, что Анжелика хотела рассказать (=ничего практически). Нам сказано бегло, что ему рассказывали "больше королева чем сама королева", потом Анж все перечеркнула: "ничего не было, и вообще это пустые сплетни", на том дело и успокоилось. Я хотела чтобы Он задумался, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. Попробую объяснить. К примеру, вы хорошо кого-то знаете-мужа, друга, брата. В принципе, знаете о прошлом: хорошо учился, был где-нибудь отличником: в школе, институте, армии, вы видели диплом/ грамоты или наоборот, был отменным балбесом. И вдруг имеете разговор с бывшим одноклассником, другом, учителем, и этот человек рассказывает какие-то подробности, детали, вспоминает какие-то особые случаи. И хоть до этого разговора эта часть жизни вашего мужа, друга, брата не была секретом для вас, вы видите человека в другом качестве, в цвете. Или вы знаете, что вашего мужа ценят на работе, уважают. И вы приходите на работу и видите, КАК он там незаменим, как он на своем месте. Вы видите как бы другую грань этого человека. как-то так
Violeta: Bella Вашу мысль я поняла, но сейчас в Квебеке нет человека, который бы открыл Анж Жоффрею с неожиданной стороны. Молин, если они пересекутся, может рассказать ему только о мятеже, да и то вряд ли чем-то удивит. Скорее граф должен испытать встряску, обновление чувств, боязнь потерять Анж... Должно произойти что-то, что заставит его резко ценить ее и сподвигнет пересмотреть его к ней отношение. Думаю, ссора подойдёт как нельзя лучше... Хотя она может привести и к прямо противоположным результатам, учитывая, что у обоих рыльце в пушку...
Bella: Violeta пишет: сейчас в Квебеке нет человека, который бы открыл Анж Жоффрею с неожиданной стороны Violeta, так Вы его создайте, напишите! ну если, конечно, он Вам нужен и не идет в разрез с Вашей первоначальной идеей. Должно произойти что-то, что заставит его резко ценить ее и сподвигнет пересмотреть его к ней отношение. Думаю, ссора подойдёт как нельзя лучше Ссора- да, должна встряхнуть их обоих. Хотя смотря как Вы ее пропишите. Очень надеюсь, что Вы не ограничитесь одной фразой Пейрака, что она тоже воспользовалась свободой... а мы потом сиди и думай, знает- не знает.
аня: Я хотела чтобы Он задумался, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. Попробую объяснить. К примеру, вы хорошо кого-то знаете-мужа, друга, брата. В принципе, знаете о прошлом: он же сам говорил,что прошлое уже не имеет для него никакого значения после сабины Даже не стал выпытывать кто такая Гонфарель.
toulouse: Не стал выпытывать еще не значит, что не интересно. Просто не очень понятно, какими способами выпытывать, если допрос без пристрастия игнорируется. А тут может получиться по-другому, когда интересную инфу преподнесут в готовом виде, хочешь-не хочешь, а послушать придется, причем обоим персонажам - и Анж и Жофе.
аня: ну он выпытывал же допросом(Фил,лагерь Шамплена),не вышло,потом она сама рассказала(король,дегре,письмо) перед квебеком,а уж в квебеке видимо решил.что она сама ничего не расскажет,а пытать бесполезно(слезы,гонфарель),вот и забил на это дело,раз сама не говорит а пытать бесполезно,а через третьих лиц не решился видимо чего-то узнавать(сложно винить,Виввон то на весь кабак орал,что имел ее в свое время,хаха,хорошо,что ничего не рассказал,и сам не спросил )
Violeta: Bella аня toulouse Интересно читать ваши версии - от полного равнодушия графа к факту обоюдных измен до яростного неистовства, когда он узнал о ней и Колене в "Искушении". Я ссору постараюсь выстроить из своего видения характеров и субъективного взгляда на канон, но скорого примирения не обещаю А вообще, как вы думаете - знал ли граф об измене? Беранжер же поведала ему только о поцелуе, тут в принципе по большому счету и предъявить нечего - не дети же они, в самом деле... Плюс сам гораааздо дальше поцелуев зашел. И вопрос вдогонку - испытывал ли Жофа хоть какое-то раскаяние по поводу своего зигзага или сделал "доброе дело" и забыл?
Nastia: Violeta вот еще раз читаю не могу на читаться классно Violeta пишет: но скорого примирения не обещаю Но и не затягивайте ихню сору на долго плиз. Но в принцыбы я соголасна что бы Жоффрей помучился
toulouse: Violeta пишет: как вы думаете - знал ли граф об измене? Думаю, что у Голон знал, а у вас - догадывался, если такая жесткая реакция на сообщение Беранжер о поцелуях. Но вам, как автору, виднее) Вообще могли быть и другие доброжелатели, кроме Беранжер. Violeta пишет: испытывал ли Жофа хоть какое-то раскаяние по поводу своего зигзага или сделал "доброе дело" и забыл Забыл это вряд ли, а раскаяния, как мне кажется, не испытывал. В конце концов, случай с Коленом тоже требовал некоей сатисфакции, не одной же Инес обойтись.
аня: нтересно читать ваши версии - от полного равнодушия графа к факту обоюдных измен до яростного неистовства, когда он узнал о ней и Колене в "Искушении". Я ссору постараюсь выстроить из своего видения характеров и субъективного взгляда на канон, но скорого примирения не обещаю спс!главное чтоб вообще помирились А вообще, как вы думаете - знал ли граф об измене? Беранжер же поведала ему только о поцелуе, тут в принципе по большому счету и предъявить нечего - не дети же они, в самом деле... Плюс сам гораааздо дальше поцелуев зашел. И вопрос вдогонку - испытывал ли Жофа хоть какое-то раскаяние по поводу своего зигзага или сделал "доброе дело" и забыл? Да сто пудово знал! 1)Анн Фр(отместку за поруганную честь матери и что ему не дали) 2)соседка(что Анж не ночевала дома) 3)Гонфарель(о его характере можно только догадываться,может ему все жена разболтала и он сболтнуть ,что Пейрака оброгатила его собственная жена,о нем нам ничего не известно._) 4)слуга (100% молчал,ему заплатили) 5)Виввон(мужик хочет умереть и тут вдруг стал улыбаться,прям воскрес от показанной коленки Анж,хахаахахах) И вопрос вдогонку - испытывал ли Жофа хоть какое-то раскаяние по поводу своего зигзага или сделал "доброе дело" и забыл Да стопудово забыл,у меня в ынешней книге кстати.такая же ситуация описана(вот странно.да??XD)),изменил с лучшей ее подругой,потом пришел как ни в чем не бывало(типа мимолетный,ну все как по канону(только любовница сделала аборт ),даже не понял.почему она его выгнала.И слова хорошие описаны,наиду напишу Не .не найду.там короче такая цитата была(книга скучная,но эту я запомнила).что" несмотря на то,что она,Л.(любовница-прим.ред)),сказала,что всего лишь мимолетное увлечение и не к чему не обязывающее,и она,Ж(Ж.-жена-прим.ред),понимает это,но как она теперь может доверять ему?"
japsik: Bella пишет: Я хотела чтобы Он задумался, что она тоже чего-то стоит, чтобы задумался а достоин ли он ее. Не знаю, девушки, можете считать, что я идеализирую графа, но мне кажется, он прекрасно осознавал, какое сокровище ему досталось. В Новом Свете она ему это прекрасно продемонстрировала, более того, он дал ей возможность доказать это еще и всем окружавшим его мужчинам, так как они были настроены скептически. Как он дал ей пострелять в Катарунке, или молча ревновал на ужине с индейцами. Про Вапассу тоже все понятно. Единственное, в чем он еще сомневался, это в ее постоянстве, но после случая с Коленом доя него все встало на свои места. Его объяснение в Демоне для меня вообще одна из лучших сцен в романе. А эта коза все продолжала молчать... Так что идея интереснаа, но ИМХО появление подобного персонажа вызвало бы максимум очередную ухмылку, из серии:"Я так и знал"
полная версия страницы