Форум » Творчество читателей » ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТУЛУЗУ (1648) » Ответить
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТУЛУЗУ (1648)
Jeoffrey de Peyrac: Путь через всю Францию. Домой! В Тулузу! Он гнал коня, расспрашивая крестьян о кратчайшем пути и поражаясь нищете и убожеству, господствовавшим в королевстве. Война ощущалась везде и во всем: в разоренных домах, в сгоревших церквях, в робких, испуганных взглядах затравленных, несчастных людей. Раньше ему никогда не приходилось вот так, лицом к лицу, сталкиваться с этой Францией. Реальность выглядела страшно и горько. Францию рвали на части князья и принцы всех рангов и мастей, испанцы, солдаты-дезертиры, разбойничьи банды. А во главе этого королевства стоял маленький ребенок, которого едва могли защитить его титул и мать-испанка. Когда впереди показались стены прекрасного розового города, пошел дождь. И граф, щедро поливаемый им, задрал к небесам, извергающим потоки воды, лицо и захохотал во все горло. Конь завертелся под ним, танцуя. Жидкая грязь, смешанная со снегом, полетела из-под копыт во все стороны. А граф крутился на коне, омываемый холодным ливнем, и смеялся от радости. Издревле владеют Тулузой Раймондины и их потомки. И всегда они были неразлучны с этой землей. Передайте Тулузу чужаку – погибнет Тулуза… Теперь он – граф. Граф де Пейрак де Моренс д’Ирристрю. Потомок графов Тулузы! Это теперь его титул. Только не этому титулу он рад. Он совсем один. Никого из близких, из семьи. Множество родни – но никого, с кем можно поговорить, почувствовать душевную теплоту. На его плечах тяжкий груз – восстановление былого величия славного рода! Жоффрей поднял коня на дыбы, покрасовался. Мокрые волосы хлестнули графа по лицу. - Тулуза! – закричал он, срывая голос. – Тулуза! Тулуза!.. «Прекрасная Тулуза со смуглой от загара кожей! Легкомысленная моя, прекрасная моя, возлюбленная!» Когда он въехал в ворота отцовского замка, под ним пал конь. Пошатываясь, как пьяный, он пересек двор, чувствуя удивленные взгляды немногочисленных слуг. То ли не признали его, то ли это были новые люди. У Жоффрея еще хватило сил, хромая, пройти через весь двор к крыльцу. Он начал подниматься по парадной лестнице, подтягивая искалеченную ногу, и тут все поплыло у него перед глазами. Судорожно вздохнув, он осел на вымощенную плитами площадку у входа. Уже окончательно проваливаясь в беспамятство, краем сознания он уловил женский крик: - Жоффрей! …На полу плясали разноцветные пятна: дневной свет, проходя через стекла витражей в оконных переплетах, окрашивая мраморные плиты пола в причудливый калейдоскоп. Он лежал, наслаждаясь тишиной и покоем, еще не очнувшись толком то ли ото сна, то ли от обморока. Рядом кто-то вздохнул. Он скосил глаза: молодая женщина, смуглая, черноволосая, с горячими черными глазами, сидела у его изголовья, не спуская с него глаз. - Марго?! - Наконец-то вы пришли в себя, сударь! Вы узнали меня? Пейрак приподнялся на своем ложе и увидел в комнате еще одного человека, старика с копной седых волос. - Паскалу! И вдруг лицо старика дрогнуло, расплылось и стало рыхлым. Он подошел к Пейраку и, обняв его колени, сквозь слезы выговорил на лангедокском наречии: - Вы вернулись, мессен… Хвала Иисусу, вы вернулись!.. Вы стали совсем мужчиной… Из уст в уста по всей Тулузе разнеслась весть: «Граф вернулся! Граф де Пейрак вернулся!» …Это были счастливые дни. Так спокойно и легко ему не было никогда. Были потом и счастье, и власть, и любовь, и многое другое, но такой легкости и беззаботности больше не было никогда. Слухи о его приключениях просочились в общество тулузцев и окрестных дворян, но Жоффрей не распространялся о том, как провел все эти годы вдали от родины. И, за недостатком сведений, история эта потихоньку стала обрастать фантастическими подробностями. А виновник всех этих слухов только улыбался и отделывался остротами.
Jeoffrey de Peyrac: в основе текст из "А. Путь в Версаль" Пожилой мужчина в скромной черной одежде, подойдя к посетителям, склонился перед ними в глубоком поклоне. - Рад видеть вас вновь, Молин,- приветствовал его граф де Пейрак, передавая Куасси-Ба шляпу, плащ и перчатки и в сопровождении Бернара д’Андижоса проходя в хорошо знакомый кабинет Молина. - Вы оказываете мне честь, ваше сиятельство,- ответил управляющий, еще раз поклонившись.- Я ждал вас. Ваш черный слуга передал мне сегодня утром письмо, в котором вы сообщаете о своем визите. Прошу вас располагаться. Сам он сел возле маленького столика, на котором были приготовлены листы бумаги, песок и письменный прибор. Бернар встал у окна. Жоффрей, достав из кармана сигару, зажег её о головешку из камина и расположился в кресле напротив Молина. - Мы встретились, чтобы договориться об условиях предстоящего брака между вами, графом де Пейрак де Моренс д’Ирристрю,- Молин поклонился Жоффрею,- и мадемуазель Анжеликой де Сансе де Монтелу. Постараюсь быть кратким. Я собираюсь ознакомить вас с условиями договора, который вам предстоит подписать, и выслушать ваши условия. После чего я составлю сам брачный договор и зачитаю его перед представителями обеих сторон. Итак давайте проясним ситуацию.- Он заглянул в бумаги, исписанные убористым почерком.- Господин граф Жоффрей де Пейрак соглашается взять в жены мадемуазель Анжелику де Сансе де Монтелу, дочь господина барона Армана де Ридуэ де Сансе де Монтелу, на следующих условиях: после заключения законного брака, а именно - сразу после венчания, господин граф получает в качестве приданого мадемуазель рудник Аржантьер, находящийся в собственности господина барона. Брак между мадемуазель Анжеликой и его сиятельством графом будет заключен дважды. Первая брачная церемония, по доверенности, состоится в Монтелу без непосредственного участия господина графа в присутствии двух свидетелей, названных господином графом де Пейраком. Второе церковное благословение будет дано супругам в Тулузе. Далее, господин граф требует для себя право свободно распоряжаться рудником. - Молин, позвольте!- Вмешался де Пейрак.- Я хотел бы, чтобы в договоре было обозначено, что мадемуазель останется владелицей рудника, я же только беру на себя право производить на нем работы по своему усмотрению. Я прошу также назначить мадемуазель ренту с этих работ. Не поведя бровью, Молин вписал в договор несколько строк. Огонь в камине стал гаснуть. Куасси-Ба взял полено из подставки для дров, стоявшей рядом с камином, и положил на тлеющие головни. - Мадемуазель Анжелика де Сансе с момента заключения брака с господином графом признается полновластной владелицей земель и титулов, принадлежащих ее супругу. И еще… Сочетаясь браком с мадемуазель, вы, ваше сиятельство заключаете брак не по любви. Скажу больше. Это вынужденная женитьба. Однако чтобы этот союз увенчался успехом в ваших интересах и в интересах мадемуазель, вы должны добиться консумации брака. - Консумации?- Пейрак не удержался от возгласа удивления, а потом разразился хохотом. – Бог мой, Молин… Вы меня удивили! Это же очевидно, что сочетаясь браком супруги… - Это совершенно не очевидно, господин граф… - Вы полагаете, что я могу оказаться неспособен выполнить супружеские обязанности? - Вы не знаете мадемуазель Анжелику… Я не удивлюсь, если насильственное лишение свободы вызовет у нее чувства далекие от любви. Граф был взволнован словами Молина. Нет, его не смутили советы, исходившие из уст гугенота. Он знал Молина как мудрого и хитрого человека. В делах он никогда не руководствовался принципами, а использовал человеческие слабости во благо материальных интересов. Но граф чувствовал, что Молин прав. - Поверьте, Молин, я не тешу себя иллюзиями и могу предположить, что мадемуазель не упадет в любовном томлении в мои объятия. - Так мне добавить этот пункт в договор? - Добавляйте, если находите нужным, друг мой… Услышав, как открывается дверь, граф замолчал и повернулся к входящим. - Господин барон, - поклонившись, поздоровался с вошедшим мужчиной эконом. - Молин, - кивнул с порога барон де Сансе. - Господин барон, имею удовольствие представить вам графа Жоффрея де Пейрак де Моренс д'Ирристрю. А это,- Молин указал на Бернара,- господин маркиз д’Андижос, друг его сиятельства. - Рад знакомству.- Отвесив поклон, приветствовал графа Арман. Я - барон Арман де Сансе де Монтелу. Хотя вы, как говорят, не первый раз в наших краях, мне не удавалось с вами познакомиться и выразить вам личную благодарность, но теперь, граф, знайте, что я в неоплатном долгу перед вами, - проговорил барон, разглядывая Пейрака. Лицо, покрытое шрамами, темные, с пронзительным взглядом глаза сарацина, черные непокорные волосы, не знавшие парика, - внешность графа могла повергнуть в замешательство любого. - Я счастлив, что мой научный интерес оказался полезным вам, барон. Как ваши мулы? Я слышал, у вас конезавод. - Благодарю вас, сударь… Те, что родились год назад, в самом деле хороши. Вы знаете, граф, я получаю истинное наслаждение, занимаясь их разведением. Губы Пейрака тронула легкая ироничная улыбка. - Ну что ж, я полагаю, мы закончили, Молин? – обратился он к управляющему. - Думаю, да, ваше сиятельство. – Молин отложил в сторону гусиное перо.- Прошу вас, господин барон, ознакомиться с условиями брачного договора. Он протянул барону составленную бумагу. - Имеете ли вы возражения, господин барон? - Отлично, Молин.- После недолгого молчания ответил барон, возвращая документ. - Тогда, если стороны согласны со всеми пунктами, предлагаю вам, господа, поставить здесь свои подписи. Граф де Пейрак и барон де Сансе подписали договор, после чего Молин и Бернар д’Андижос засвидетельствовали подписи сторон. - Надолго ли вы, господа, в наших краях? - спросил Арман. - Я приехал специально для того, чтобы оговорить условия предстоящего брака, и думаю, останусь еще на несколько дней уладить кое-какие вопросы с господином Молином. - Тогда, я надеюсь, вы не откажетесь от предложения поужинать сегодня в моем замке. Не обещаю изысков, но вы окажете нам честь своим присутствием, - пригласил де Сансе графа. - Я польщен вашим приглашением, но, боюсь, вынужден отказать вам, господин барон, поскольку буду занят, - поклонился граф. - Жаль… Что ж, к сожалению, мне нужно возвращаться, - попрощался барон. - Все, что касается свадьбы, позвольте мне взять на себя – ни о чем не беспокойтесь. - Благодарю вас, граф. До встречи, Молин, - кивнул он эконому. - Молин, расскажите мне о той, которая скоро станет графиней де Пейрак.- Обратился Жоффрей к управляющему, когда они остались вдвоем. - Что вы желаете знать, ваше сиятельство? – спросил Молин, разливая в бокалы вино. – За удачу… - Какая она? Что за жену вы мне сосватали? В письмах вы были немногословны на сей счет. - Ваша невеста, мадемуазель Анжелика, - настоящий бриллиант, господин граф, которому нужна только достойная оправа. Крестьяне в наших краях поговаривают, что она фея. Жоффрей недоверчиво улыбнулся, сделав глоток вина. - Эти яркие, искрящиеся зеленые глаза, напоминающие морские глубины в погожий день, эти мягкие золотистые волосы, словно солнце вспыхивает в их завитках… Поверьте, такое соблазнительное зрелище могло бы убедить многих мужчин расстаться со свободой. Пейрак громко расхохотался. - Молин, среди ваших предков случайно не было поэтов? Вы так живописно рассказываете!.. Не думал услышать такие восторженные речи из уст гугенота! - Поверьте, господин граф, если вы сумеете ее завоевать, она вас не разочарует… - Она, по крайней мере, умна? - О, в этом можете не сомневаться, господин граф, мадемуазель Анжелика обладает живым и пытливым умом – скоро вы сами в этом убедитесь. - Ну что ж, по крайней мере, нам не будет скучно…- произнес граф, словно отвечая каким-то своим мыслям.
фиалка: Jeoffrey de Peyrac, Обожаю Ваш фанфик. От последнего абзаца просто таю. Чувствую, что начинается самое главное. Наконец, на сцену выходит Анж. Ммм... Весьма повеселили, разговором о консумации, хотя зачем это Пейраку, если все равно никогда не смог бы этим воспользоваться?
Violeta: Идеально- все так, как я себе представляла
Jeoffrey de Peyrac: фиалка,Violeta, спасибо большое. Пожалуй, этот кусок оказался самым сложным Рада, что вам понравилось Буду продолжать вытворять
Jeoffrey de Peyrac: фиалка,Violeta, спасибо большое. Пожалуй, этот кусок оказался самым сложным Рада, что вам понравилось Буду продолжать вытворять
Анна: Замечательно, такое впечатление, что именно так все и было. Очень удачное сочетание нового текста и и текста романа. Продолжайте, пожалуйста! Читая про рудник, невольно думаешь - вот если бы Молин позаботился об Анжелике во время процесса, увез ее в Монтелу или хотя бы обеспечил деньгами с ее же рудника, ей не пришлось бы проходить все эти испытания.
Арабелла: Анна пишет: Читая про рудник, невольно думаешь - вот если бы Молин позаботился об Анжелике во время процесса, увез ее в Монтелу или хотя бы обеспечил деньгами с ее же рудника, ей не пришлось бы проходить все эти испытания. Вот вот... Когда читала, где граф вспоминает время после казни; что он мало думал об Анж, полагая что она в безопасности в Монтелу, поскольку просил Молина позаботиться о ней, если с ним что нибудь случится... А вышло то совсем по другому. Тоже недоумевала, как такое могло случиться... Я бы поняла, если бы арест-суд-казнь прошли в течение каких нибудь нескольких дней и Молин поздно узнал о том, что случилось с графом, и просто не успел/опоздал, не смог ее найти. Но ведь нет. Полгода длился процесс. И Дело было очень громкое, Молин просто Не мог Не знать о нем. За это время раз десять можно было бы съездить из Плесси в Париж и обратно - и Анж найти, с его то связями. Да она и не скрывалась тогда. А при их встрече перед свадьбой с Филом даже не заикнулся об этой просьбе графа. Сказав только, что шахта избежала конфискации. Почему вот не нашел? Или он полагал, что Анж бросит мужа (как ее впрочем, и уговаривали) и сама приедет в Монтелу? Или сделает это после казни? Но такой практичный и дальновидный человек как он, должен был понимать, что Анж в любом случае будет нуждаться в деньгах - т.к прекрасно знал, что все состояние конфисковано, и графиня наверняка нуждается. И возможно, просто не сможет приехать. И как человек, достаточно хорошо разбирающийся в человеческой природе, мог также предположить, что семейка Анж от страха попросту может отказаться от "жены колдуна". Или он сам струсил тогда? И не захотел / и не пытался даже разыскать ее? Дабы в дальнейшем не потерять "все что нажито непосильным трудом" из-за связи с делом о колдуне?... Ведь куда проще тихо сидеть за печкой и никуда не высовываться, граф же все равно не явится требовать отчета (Короче, злая я на Молина...).
Мадемуазель Мари: Jeoffrey de Peyrac пишет: - Ну что ж, по крайней мере, нам не будет скучно…- произнес граф, словно отвечая каким-то своим мыслям. Да, можно будет поговорить о математике Jeoffrey de Peyrac, всё чудесно! Хочется продолжения
Jeoffrey de Peyrac: Мадемуазель Мари пишет: Да, можно будет поговорить о математике
Арабелла: Мадемуазель Мари пишет: Да, можно будет поговорить о математике Да, а то "все о любви, да о любви...."
Jeoffrey de Peyrac: Еще небольшое продолжение *** Разговоры в салоне Ее величества велись рассеянные, перескакивающие с предмета на предмет. Хозяином вечера был юный герцог Филипп по причине плохого самочувствия Ее величества и отсутствия короля. «Говорят, у мадам де Мерекур появилась маленькая обезьянка!..»- всплыла в непринужденной болтовне Филиппа Анжуйского последняя светская новость. Вечер был в разгаре. Утомленные свечи уже начали коптить. Из деликатного полумрака вырастали руки лакеев – снимали нагар, заменяли свечи. Пламя двигалось, зажигая причудливые отсветы в драгоценностях дам и кавалеров. Мадам де Мерекур находилась при дворе всего несколько месяцев. В ее сверкающей красоте порой чудилось что-то дикое. Она сразу привлекла к себе внимание придворных щеголей. Кармен была невероятно счастлива сейчас. Наконец-то она заняла место в подобающем ей обществе и постарается веселиться от души! И пусть де Пейрак не думает, что она будет страдать без него. Познав страсть в его объятиях, Кармен сделалась ненасытной. Ни один мужчина не мог ее удовлетворить. Она ложилась с каждым, кто привлекал ее внимание, вызывая гнев мужа и бурю сплетен среди придворных. Однако о чем бы ни заходил разговор, Кармен ловила себя на том, что готова была рассказывать о Тулузе всем, кто готов был ее слушать. За столом шла игра. – Вы когда-нибудь бывали в Аквитании?– спросила Кармен у мадам де Шер, фрейлины Ее величества, с которой они играли в паре. – Нет, – ответила та. – Это прекрасная земля. – У меня нет желания ехать туда, – отрезала мадам де Шер – Я слышала, что тамошние сеньоры необузданные и строптивые. – Так всегда было, – ответила Кармен. – Это оттого, что в Аквитании много гор и рек, и каждый сеньор считает себя королем своей долины. Но я уверена, что теперь, когда Его величество победил Фронду, они не будут столь непокорны. В аквитанских городах всегда спокойно и безопасно, люди там живут хорошо. Это земля знаменитых монастырей и церквей, в ней процветают искусства и поэзия. – Вы, вероятно, имеете в виду ваших трубадуров, – пренебрежительным тоном отозвался Антуан де Кремьё, дворянин из свиты герцога Анжуйского.– Я слышал, что они поют только о любви и связанных с нею глупостях. – Любовь не глупости, – возразила Карменсита. – В Аквитании это важная часть жизни. И женщины там ценятся, как нигде в другом месте. – Где от женщин требуется добродетельность и покорность мужьям… Полагаю, вы согласитесь, – сказала мадам де Шер, глядя на Кармен, – что приехать из Аквитании, как мне говорят, ничуть не лучше, чем приехать из борделя! Кармен вспыхнула. - Ну и что же обезьянка?- лукаво улыбнулся граф де Гиш. - Какая обезьянка?- отвлекшийся от разговора герцог не сразу вспомнил, о чем шла речь. - Обезьянка мадам де Мерекур,- напомнил де Гиш. Принц улыбнулся. - Обезьянка? Вообразите, как-то раз эта мартышка вспрыгнула на голову герцога и стянула парик! Де Гиш рассмеялся. - И все увидели лысину?.. Филипп развел руками, как бы сожалея: - Увы, только рога… В это время последняя ставка решила игру. Блестя глазами, жадно и быстро, Карменсита подгребла к себе гору выигранных монет и украшений. Кругом все переговаривались. - Боже мой!- шептала видавшая виды дама.- Боже… мой… Это же целое состояние! Глядя на партнеров по игре смеющимися глазами, Кармен проговорила: - На это можно построить дворец! - Небольшой такой!- вставил кислое Антуан де Кремьё. - Надеюсь быть там первым гостем!- любезно поклонился Карменсите граф де Марвиль, ее последнее увлечение. - Первый гость – не последний,- заметил принц, посмеиваясь. Он встретился взглядом с де Марвилем и отщипнул от грозди с блюда на тонконогом столике ягоду винограда. Де Гиш охотно поддержал шутку: - Занимайте очередь, господа… Положение становилось все более забавным. Особенно веселила принца мрачная физиономия герцога де Мерекура, напивавшегося в одиночестве в дальнем конце зала. *** (1656) - Итак, вы желали видеть меня, – полувопросительно, полуутвердительно заметил де Фонтенак. - Да, так и есть. – Согласился Пейрак и продолжил с полным иронии смирением, которое, конечно, не могло обмануть архиепископа. – Мне был послан вещий сон, и я решил жениться. Я хочу сочетаться браком в соборе Сен-Сернен, ваше преосвященство, и искренне желаю, чтобы именно вы совершили таинство. - Венчать вас?! Почему именно я?.. - Так хочет Бог, – произнес граф. - Ну, если вы настаиваете… - Разве можно найти пастыря достойнее, и, помня о знатности имени, которое я имею честь носить… – продолжил Пейрак. Это архиепископу не понравилось, все восставало в нем против графа де Пейрака, с первого взгляда ему не полюбился этот заносчивый выскочка, слишком независимый, слишком гордый, слишком богатый для такого опасного субъекта. И все же отказывать человеку, который занимает видное место среди знати провинции, Фонтенак не хотел. - Что ж, если вы так желаете…- проговорил он, подняв глаза к небу. - Я потому сегодня и приехал, святой отец. Несколько мгновений архиепископ молчал. - Тогда я должен побеседовать с вами и вашей будущей супругой о таинстве брака, о стезе, на которую вы оба вступаете, – проговорил он наконец. - Сожалею, ваше преосвященство, но будущую графиню вы, как и я, увидите только в день бракосочетания. Она из другой провинции и вступит в брак по доверенности, как предписывает закон, и только по прибытии в Тулузу брак будет освящен в церкви. Архиепископ досадливо поморщился, но невозмутимо продолжил, скучно перебирая четки. Только за клацаньем янтарных шариков чудился звук взводимого курка, еле слышное позвякивание шпаги в ножнах. - Кто найдет добродетельную жену? Цена ее выше жемчугов; уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка; она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей. И создал Господь Бог из ребра, взятого у человека, жену, и привел ее к человеку. И сказал человек: вот, это кость от костей моих и плоть от плоти моей; она будет называться женою, ибо взята от мужа. Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть… Он завел привычную для подобных случаев песню, громоздил церковные слова так же легко, как дышал. Потрескивала свеча, в коридорах архиепископского дворца о чем-то спорили слуги. Фонтенак говорил и говорил… - И будет ваш брак благословен и свят, – закончил он, словно исполнив неприятную обязанность. – А теперь, я вас покину, сын мой… Меня ждут в доме призрения… Сообщите мне о дне бракосочетания. Граф склонился над протянутой рукой с пастырским перстнем, и Фонтенак вышел широким шагом. - Мадам графине понадобится не меньше сотни нижних юбок. - Сотня юбок? — удивился граф. — Месье Робер, зачем же столько? - Сударь, — болезненно поморщился портной, — фижмы вышли из моды. В моде нижние юбки. Они придают объем верхней. Не хотите же вы, чтобы она обвисла на даме, как на нищей бродяжке? Она же не какая-то простолюдинка или… — он закатил глаза к небу, — или уличная попрошайка! Нет! Сотня нижних юбок, это самое меньшее, что должно быть в гардеробе знатной дамы! Шелковых, разумеется. Текстура шелка идеальна! - А накрахмаленный батист не годится? — поинтересовалась Марго. - Если господин граф желает сэкономить… Портной неодобрительно поднял брови и пожал костлявыми плечами. Но Пейрак, ничуть не смутившись, расхохотался: - Я согласен на сто шелковых юбок для графини, месье Робер… - Но она должна также иметь не менее двадцати пяти батистовых, - настаивала Маргарита.- В них куда прохладнее летом. Не для вечера, разумеется, но как утренние и дневные они куда приятнее. - Разумеется, мадемуазель, — улыбнулся портной. — Вы абсолютно правы, я склоняюсь перед вашим чувством стиля. - Вернее, перед набитым кошельком Пейрака, — прошептал д’Андижос, неизменно присутствовавший при подготовке к свадьбе, на ухо Маргарите. — Ну почему я раньше не замечал, какой ужасный сноб этот Робер? - Но он лучший портной во всей Франции, даже в Париже такого не найдешь, – так же шепотом ему ответила Маргарита. - Вы уже успели посмотреть ткани? — спросил портного граф. Месье Робер разразился одобрительными восклицаниями: - Господин граф, я в жизни не видел такого выбора! Бархат! Парча! Простая, золотая и серебряная! Шелка! А ленты и кружева, ваше сиятельство! Где вы сумели раздобыть такое великолепие? - Позвольте мне иметь тайны, месье Робер,- улыбнулся граф.- Я пользуюсь услугами лучших поставщиков тканей, а эти отбирал лично. - Поразительно, они стоят целое состояние! — говорил Робер, принимая деловитый вид. — Матье, мой сантиметр, пожалуйста. Чтобы приготовить целый гардероб за смехотворно короткий срок, на котором настаивает ваше сиятельство, необходимо начать немедленно. Какие цвета предпочитает невеста? - Маргарита укажет вам те, которые я отобрал, в том числе для свадебных нарядов. Я думаю, все оттенки зелени, изумрудно-зеленый, бирюзовый, глубокий синий и пастельные тона. Именно такие цвета могли бы ей пойти, и никаких платочков, чтобы прикрывать грудь. Портной улыбнулся. - Если декольте будет слишком откровенным, мадам приобретет скандальную репутацию,— всполошилась Марго. - Мадам станет законодательницей мод! — заметил месье Робер и обратился с поклоном к графу. — Вы согласны? - Я во всем полагаюсь на вас, месье Робер, — ответил Пейрак. — Мы в ваших искусных руках. Портной поклонился. - Я не подведу вас, мессир граф, — заверил он? — Сегодня же мои помощники приедут за тканями и заберут все, поскольку неизвестно, что именно мы будем шить. - Ха! — воскликнул д’Андижос. — Робер — противный склочный коротышка, но, видно, теперь он из кожи вон вылезет, чтобы угодить тебе. Теперь он в лепешку расшибется, лишь бы убедиться, что ни одна женщина в Тулузе не будет одета лучше твоей жены! Робер может заранее принимать поздравления! Да после этого он станет твоим другом по гроб жизни! - Если мне не понравится сшитое им платье, я так и скажу, — решительно объявил граф. — Я очень придирчив в одежде. - Не забудь сдабривать замечания щедрыми похвалами, — посоветовал маркиз со смехом. - Уверяю тебя, Бернар, этот суетливый человечек — настоящий художник во всем, что касается тканей. - Мадам графиня будет самой модной молодой дамой в Тулузе. Слово Робера! Господин граф, я сделаю шесть дневных платьев и шесть вечерних, не считая свадебного и платья для церковной церемонии. Они прибудут к отъезду свадебного кортежа, а после этого каждый день сюда станут привозить еще по два наряда. Заверяю, ваша супруга будет одета лучше всех в округе. - Вы знаете, как услужить, месье Робер, — восхитился де Пейрак. — Прошу вас поговорить с Альфонсо, и тот заплатит вам требуемый аванс. Только скажите, сколько требуется. Портной почтительно поклонился, приказал собрать ткани и быстро удалился. Такого он не ожидал. Обычно даже богачи заставляли портного ждать платы много месяцев или даже лет. - Не стоило давать ему ни единого су, пока не удостоверитесь, что он полностью выполнил заказ, — попеняла графу Маргарита. Жоффрей покачал головой. - Теперь он сдержит обещание в надежде, что, когда сошьет последнее платье, я сразу заплачу по счетам. Он не подведет меня, а я не разочарую его, Марго. В связи с предстоящей свадьбой на Альфонсо обрушилось море забот. Секретари графа составляли и оформляли приглашения согласно составленному хозяином списку, а гонцы немедленно отправлялись доставлять их адресатам. Два месяца – очень небольшой срок. Предстоит принять около сотни именитых гостей, не считая тех, кто по собственному желанию явится в Отель, дабы присоединиться к празднованию. Всех нужно развеселить, накормить, напоить! Следовало позаботиться, чтобы не скучали ни приглашенные дамы, ни кавалеры. Альфонсо задавался вопросом – не легче ли было бы организовать королевскую свадьбу? Граф принимал самое деятельное участие во всех этих хлопотах. Все были так заняты, что к ночи падали от усталости, и сил ни на что уже не оставалось. Комнаты и галереи дворца приводились в порядок и украшались великолепными драпировками и гобеленами. Особое внимание было уделено апартаментам будущей графини. Двойные двери, украшенные золотой лепниной, открывались в гостиную. Стены комнаты украшала изящная роспись: Венера с Адонисом; Юпитер, соблазняющий Леду; дева в широких белых одеяниях, осаждаемая юнцом в набедренной повязке, едва прикрывавшей интимные части его тела; купидон, мечущий стрелы в группу бегущих девиц; снова Венера, на этот раз с мужем Вулканом, богом кузнечного ремесла. На голубом как небо потолке плыли розовато-золотистые облака, на фоне которых порхали белые голубки. Высокие окна выходили на небольшую террасу, с которой, спустившись по нескольким ступеням, можно было попасть в великолепный парк отеля. В спальне преобладали белые, золотистые и небесно-голубые тона. Стены были расписаны цветочными мотивами, а потолок представлял собой закатное небо с облаками, отливавшими пунцовым, сиреневым и розовато-золотистым. Большая кровать была задрапирована занавесками из парчи, в которую вплетались золотые, розовые и зеленые нити. На столбиках вился позолоченный резной узор в виде переплетенных роз и фиалок. Обстановку комнаты дополняла позолоченная мебель с гнутыми ножками, словно из волшебной сказки. Напротив кровати был камин из розового мрамора с крылатыми ангелами по бокам. На каминной полке красовались позолоченные часы. У другой стены находился большой комод резного дерева с инкрустациями. А рядом с окном – туалетный столик с большим зеркалом. Дверь в стене открывала ванную, оборудованную специально для хозяйки. Стены и пол ванной были выложены чудесными голубыми изразцами, а посередине в пол была утоплена огромная мраморная ванна, формой напоминавшая раскрытую раковину. На конце ее сияли золотые украшения в виде рыбок. Вот уже несколько дней постепенно доставлялись в дом графа туалеты и украшения для будущей мадам де Пейрак, часть из которых скоро отправится в Пуату. За экипажем, который доставит невесту в Тулузу, последуют повозки с сундуками, на которых также поедут музыканты, молодые слуги, отныне ставшие личными лакеями графини, и Маргарита, определенная графом в камеристки мадам. Де Пейрак решил, что графине не помешает иметь опытную и преданную только его дому служанку. Он объяснил все это Маргарите, перед тем как предложить ей эту должность. — Честно служи молодой хозяйке и прежде всего исполняй ее желания и приказы. Отныне она для тебя самая главная. Помни это, если кто-нибудь попытается сбить тебя с пути и заставить забыть свой долг. Можешь ты пообещать мне, что выполнишь все наказы? — Могу, — заверила Марго. — Вы даже могли не говорить этого, мессен. Ваше предложение настоящая удача для меня, благословение Господне. Я всегда мечтала вернуться в этот дом. Утренний покой еще окутывал землю, когда свадебный кортеж с форейторами, громкими криками и скрипящими колесами тронулся в путь, чтобы преодолев долгую дорогу доставить будущую графиню де Пейрак к ее супругу.
Violeta: Читала на одном дыхании. Все великолепно, впрочем, как и всегда- характеры, диалоги, описания. Очень радует, что дело стремительно катится к свадьбе, но и огорчает, т.к. хочется читать новые главы вашего фанфа снова и снова. Спасибо автору!
фиалка: Violeta пишет: Очень радует, что дело стремительно катится к свадьбе, но и огорчает, т.к. хочется читать новые главы вашего фанфа снова и снова. О, ДА! Только вчера перечитывала весь фанфик заново. И с одной стороны я тоже с нетерпением жду продолжение, а с другой боюсь что скоро уже все закончится. Так потрясающе написано, что мне все время кажется что я читаю новую версию самой Голон. Не хочу чтобы этот праздник закончился, хочу еще и еще и как можно больше.
Jeoffrey de Peyrac: Violeta пишет: Читала на одном дыхании. фиалка пишет: Так потрясающе написано, что мне все время кажется что я читаю новую версию самой Голон. Большое спасибо, дамы Violeta пишет: хочется читать новые главы вашего фанфа снова и снова фиалка пишет: Не хочу чтобы этот праздник закончился, хочу еще и еще и как можно больше. Будем подумать
фиалка: Jeoffrey de Peyrac пишет: Будем подумать Правда? Ура! Вы не перестаете радовать. Сейчас опять перечитала выложенную главу. От слов о вещем сне в разговоре с архиепископом, просто валяюсь от смеха.
полная версия страницы