Форум » Творчество читателей » ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТУЛУЗУ (1648) » Ответить
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТУЛУЗУ (1648)
Jeoffrey de Peyrac: Путь через всю Францию. Домой! В Тулузу! Он гнал коня, расспрашивая крестьян о кратчайшем пути и поражаясь нищете и убожеству, господствовавшим в королевстве. Война ощущалась везде и во всем: в разоренных домах, в сгоревших церквях, в робких, испуганных взглядах затравленных, несчастных людей. Раньше ему никогда не приходилось вот так, лицом к лицу, сталкиваться с этой Францией. Реальность выглядела страшно и горько. Францию рвали на части князья и принцы всех рангов и мастей, испанцы, солдаты-дезертиры, разбойничьи банды. А во главе этого королевства стоял маленький ребенок, которого едва могли защитить его титул и мать-испанка. Когда впереди показались стены прекрасного розового города, пошел дождь. И граф, щедро поливаемый им, задрал к небесам, извергающим потоки воды, лицо и захохотал во все горло. Конь завертелся под ним, танцуя. Жидкая грязь, смешанная со снегом, полетела из-под копыт во все стороны. А граф крутился на коне, омываемый холодным ливнем, и смеялся от радости. Издревле владеют Тулузой Раймондины и их потомки. И всегда они были неразлучны с этой землей. Передайте Тулузу чужаку – погибнет Тулуза… Теперь он – граф. Граф де Пейрак де Моренс д’Ирристрю. Потомок графов Тулузы! Это теперь его титул. Только не этому титулу он рад. Он совсем один. Никого из близких, из семьи. Множество родни – но никого, с кем можно поговорить, почувствовать душевную теплоту. На его плечах тяжкий груз – восстановление былого величия славного рода! Жоффрей поднял коня на дыбы, покрасовался. Мокрые волосы хлестнули графа по лицу. - Тулуза! – закричал он, срывая голос. – Тулуза! Тулуза!.. «Прекрасная Тулуза со смуглой от загара кожей! Легкомысленная моя, прекрасная моя, возлюбленная!» Когда он въехал в ворота отцовского замка, под ним пал конь. Пошатываясь, как пьяный, он пересек двор, чувствуя удивленные взгляды немногочисленных слуг. То ли не признали его, то ли это были новые люди. У Жоффрея еще хватило сил, хромая, пройти через весь двор к крыльцу. Он начал подниматься по парадной лестнице, подтягивая искалеченную ногу, и тут все поплыло у него перед глазами. Судорожно вздохнув, он осел на вымощенную плитами площадку у входа. Уже окончательно проваливаясь в беспамятство, краем сознания он уловил женский крик: - Жоффрей! …На полу плясали разноцветные пятна: дневной свет, проходя через стекла витражей в оконных переплетах, окрашивая мраморные плиты пола в причудливый калейдоскоп. Он лежал, наслаждаясь тишиной и покоем, еще не очнувшись толком то ли ото сна, то ли от обморока. Рядом кто-то вздохнул. Он скосил глаза: молодая женщина, смуглая, черноволосая, с горячими черными глазами, сидела у его изголовья, не спуская с него глаз. - Марго?! - Наконец-то вы пришли в себя, сударь! Вы узнали меня? Пейрак приподнялся на своем ложе и увидел в комнате еще одного человека, старика с копной седых волос. - Паскалу! И вдруг лицо старика дрогнуло, расплылось и стало рыхлым. Он подошел к Пейраку и, обняв его колени, сквозь слезы выговорил на лангедокском наречии: - Вы вернулись, мессен… Хвала Иисусу, вы вернулись!.. Вы стали совсем мужчиной… Из уст в уста по всей Тулузе разнеслась весть: «Граф вернулся! Граф де Пейрак вернулся!» …Это были счастливые дни. Так спокойно и легко ему не было никогда. Были потом и счастье, и власть, и любовь, и многое другое, но такой легкости и беззаботности больше не было никогда. Слухи о его приключениях просочились в общество тулузцев и окрестных дворян, но Жоффрей не распространялся о том, как провел все эти годы вдали от родины. И, за недостатком сведений, история эта потихоньку стала обрастать фантастическими подробностями. А виновник всех этих слухов только улыбался и отделывался остротами.
Violeta: Милая зарисовка! А продолжение планируете?
Леди Искренность: Мне тоже очень понравилось. Хотелось бы почитать продолжение о том, как граф провел годы перед свадьбой, как восстанавливал замок, величие рода, приобретал известность, власть и влияние на город.
Jeoffrey de Peyrac: Спасибо. Хочу попробовать продолжить...
анжелика де пейрак: Милий фанф. Хочу дальше!!!!
Jeoffrey de Peyrac: Вроде бы как продолжение *** …В течение нескольких лет дом семьи де Пейрак стоял пустой, отданный на попечение сторожей. Покосившиеся железные ворота. Издали усадьба выглядела не очень-то импозантно: мрачное трехэтажное здание с увитыми плющом стенами. Стекла кое-где выбиты, штукатурка осыпалась, ставни перекошены, с крыши во многих местах отлетела черепица. Подъездная аллея была запущенной, заваленной ветками и листвой. — Прямо берлога какая-то, — проворчал Жоффрей, критически разглядывая обветшалые стены, вернувшись из города. - Эй, заносите поживее в дом вещи, — прикрикнул он на кучера и нанятых лакеев, доставивших неделю спустя его багаж, а сам решительно направился к дверям. Старые ступени шатались у него под ногами. Жоффрей поднялся на крыльцо и прошел через распахнутые двери в залитую солнцем гостиную. Повсюду сновали лакеи и служанки, хлопоча над вносимыми ящиками и коробками. Пейрак посмотрел на весь этот сумбур и громко откашлялся. Одна из служанок оглянулась и испуганно взвизгнула. — Где управляющий? — невозмутимо спросил граф, давно привыкший к тому, что его лицо вызывает подобную реакцию и еще не все слуги в доме привыкли к его облику. — Скажи ему, что вернулся граф де Пейрак. Горничная попятилась, наткнулась на приставленный к стене портрет и опрометью бросилась вон из гостиной, пролепетав: — Слушаюсь, мессир. Сейчас, мессир! — Ваша милость, прошу прощения за то, что не встретил вас у порога! — поклонился Альфонсо, нанятый де Пейраком по совету Маргариты в управляющие. — Меня не предупредили о вашем возвращении. Вы не представляете, какая морока приводить в порядок дом, где столько лет никто не жил. Когда-то, вероятно, это был настоящий дворец, но долгие годы небрежения и запустения сделали свое дело. Потолки потрескались, портреты на стенах покосились, паркет потемнел, перила держатся на честном слове. Стены обветшали, выцветшие шпалеры остались едва ли не единственным украшением отеля вместе с вышедшей из моды и источенной временем мебелью. - Не стоит стараться, Альфонсо. Я думаю перестроить и обставить отель по своему вкусу. Я ездил по окрестностям и присмотрел небольшой домик вниз по течению Гаронны. Хозяин сегодня охотно расстался с ним за ту сумму, что я предложил, так что тебе придется пока заняться его обустройством и позаботиться о том, чтобы нанять лучших рабочих для перестройки этого дома. Сделай все необходимые распоряжения. Чертежи я подготовил. Куасси-Ба будет помогать тебе, а я постараюсь отпускать его почаще. Счета переправляйте моему казначею. Черный слуга графа, повсюду тенью следовавший за ним, поклонился, обнажив зубы в ослепительной белозубой улыбке. — Вы хотите… — Альфонсо откашлялся, — чтобы я руководил ремонтными работами? — А что такого? Тебе же предстоит вести все мое хозяйство, - Пейрак лениво махнул рукой. — В общем, позаботься об этом. — И вы доверите мне распоряжаться вашими деньгами? По собственному усмотрению? — Да, разрешаю. — Но ведь там полно работы! Вы себе просто не представляете. Потребуется очень много денег. — У меня денег более чем достаточно. А теперь, когда я… вновь владею землями семьи, думаю, будет еще больше… В сопровождении Альфонсо граф подошел к стене, возле которой стояли три только что вынутые слугами из ящиков картины. Рассмотрел первую, вторую, у третьей остановился, одобрительно кивнул: — Боттичелли… — Вы коллекционируете живопись, ваше сиятельство? — спросил управляющий, утирая влажный лоб. — Нет. Не коллекционирую, но люблю. Итак, Жоффрей граф де Пейрак окунулся во все удовольствия и развлечения, какие ему предоставляло его богатство, обретенное в путешествиях. Он легко сорил деньгами, перестраивая фамильный дом, устраивая вечера, балы, обеды, маскарады в тенистых садах над Гаронной, ослепляя своей щедростью не только прекрасных дам, но и мужскую часть населения Тулузы. Все только удивлялись невесть откуда взявшемуся состоянию у этого потомка разорившегося в конец семейства и тому, как быстро он сумел вернуть все утраченные его предшественниками владения. Дни и месяцы летели с бешеной скоростью. Альфонсо был по горло занят ремонтом в отеле Пейрака. Виделись они с хозяином нечасто — три-четыре раза в неделю, если граф не участвовал в праздниках, то в остальное время был занят какими-то загадочными работами в окрестностях Тулузы, для чего приехали в Лангедок саксонские рабочие, как поговаривали – рудокопы. Идя однажды к лестнице на верхние этажи, в большой гостиной Альфонсо увидел самого графа. Тот наблюдал за работой мастеров, недоверчиво улыбаясь. Шестеро рабочих заканчивали роспись потолка. Гостиная сияла чистотой и свежей краской, паркет был тщательно отполирован, мебель полностью заменена, кресла обиты синим бархатом. Сразу было видно, что дворецкий времени даром не терял. Как докладывал Куасси-Ба, Альфонсо отнесся к решению задачи ответственно. *** — Твой муж сказал, что садовник сегодня утром запустил в пруд китайских золотых рыбок. Хочешь посмотреть? — В глазах юной Сабины появился озорной блеск. Ее лицо раскраснелось от возбуждения. — Нет, Гарсинда же сказала… — Перестань, Карменсита! Пора тебе научиться самой принимать решения, а не слушать свою дуэнью. Подумай только — ты замужняя женщина, хозяйка дома! Ты не в Испании в доме твоего отца! — Я не могу в это поверить, Сабина. Я стала герцогиней де Мерекур! Они подошли к пруду и сели на каменный парапет. Сабина сосредоточенно вглядывалась в сине-зеленую воду, надеясь рассмотреть экзотических рыбок. — Вот ведь досада! Все попрятались! — Она опустила пальцы в приятную, прохладную воду. — Кармен, что ты думаешь о графе де Пейраке, о котором ходит столько слухов? Кто бы мог подумать, что он вдруг объявится. Отец говорил, что граф должен закончить судебный процесс с кредиторами семьи, а потом непременно устроит грандиозный бал в своем отеле. Он объявлен законным наследником и восстановлен в правах. Ты видела, какой дворец он построил на месте бывшего отеля Пейраков! Целых три года шли работы! И все же я его боюсь. Вдруг люди болтают правду? Вдруг граф — сам сатана с рогами и хвостом? — Она испуганно понизила голос, словно боясь, что нечистый сейчас предстанет перед ней собственной персоной. Карменсита осенила себя крестным знамением, откинула со лба густую прядь черных волос и задумчиво наморщила лоб. — Чушь! Сама знаешь, как распространяются чудовищные слухи. Сатана! Надо же до такого додуматься! — Она слегка хлопнула юную племянницу по плечу. — Мой муж видел графа всего неделю назад. Если бы у этого сеньора был хвост, Жиль непременно обратил бы на это внимание. — Говорят, что у него глаза как угли,— прошептала Сабина, пугливо моргая карими глазами, и потащила Карменситу по берегу пруда туда, где цвели лилии. — Завтра мы его увидим, так что ждать осталось совсем недолго… Вот они! Я их вижу! — расхохоталась она, склонившись к самой воде. — Кармен, иди скорей сюда. Знаешь, какие они красивые? Дважды Сабина чуть не поймала золотую рыбку, но оба раза та выскользнула у нее меж пальцев. В этот миг Карменсита де Мерекур сдавленно вскрикнула. — Кармен? Что такое? Сабина обернулась и испуганно прижала к груди руку. — Господи боже, — пробормотала она. Карменсита стояла, широко раскрыв глаза. — В чем дело, сеньор? — с вызовом произнесла она, немного придя в себя, сразу догадавшись, что перед ними загадочный граф де Пейрак. Но на дьявола мужчина не был похож, хотя лицо его и было страшно изуродовано шрамами. Правда, в монастыре ей говорили, что сатана предстанет перед ней не с хвостом и рогами, а в виде сладкоречивого красавчика. — Что вы делаете в нашем саду? — уже бесстрашно спросила Карменсита у графа. - Видите, как вы напугали эту сеньориту? Граф смотрел так пронзительно, словно хотел проникнуть Кармен в самую душу. — Я, кажется, спросила вас, сеньор, что вы здесь делаете? — холодно повторила она. — Это наш сад. Посторонним здесь не место. Мужчина сдернул с головы шляпу и галантно поклонился, продолжая разглядывать Карменситу. — Я к герцогу, мадам. Граф Жоффрей де Пейрак де Моренс д’Ирристрю, к вашим услугам. — Он насмешливо приподнял бровь и снова надел шляпу. — А вы, я надеюсь, молодая супруга герцога? Кармесита надменно склонила голову, подтверждая его правоту. Граф де Пейрак смотрел на нее как-то очень странно. На эту гордую испанку, недавно покинувшую родной дом, никто еще никогда так не смотрел. Ей было страшновато и в то же время очень интересно. — Да сеньор де Пейрак, я Карменсита де Мерекур. Она и сама не знала, почему говорит с ним резко. Должно быть, все дело в том, что граф чертовски привлекателен, несмотря на свои шрамы. — Прошу извинить нас, сеньор, — сухо сказала Карменсита, схватила Сабину за руку, и они со всех ног бросились наутек. Жоффрей смотрел им вслед, посмеиваясь. *** Отель семьи де Мерекур помещался в глубине сада, обнесенного решеткой и спускавшегося к Гаронне. Сидя в беседке, Кармен часто любовалась живописной рекой, плескавшейся у ее ног. Здесь она мечтала, читала, часто болтала с Сабиной, юной племянницей мужа и верной ее наперсницей. Сегодня утром с последней они по обыкновению заняли свои привычные места, в тени грабов, живописно раскинувших свои густые ветви. Обе они о чем-то оживленно болтали вполголоса, низко наклонившись друг к другу. Хорошенькие щечки их рдели от возбуждения, как цветок персика. - Давно ли это продолжается? – спросила Сабина, внимательно выслушав возбужденный рассказ Карменситы. - Вот уже три недели. - Неужели? - Да, ровно три недели я ежедневно нахожу утром у себя на балконе букет цветов, а в нем стихи. - Преподносить букеты ежедневно – это легко, конечно, но стихи… Одно из двух: или этот любезный незнакомец талантливее наших модных стихоплетов, или у него в памяти приготовлен большой запас стихотворений на случай. - У тебя злой язык! - Можно задать тебе вопрос? - Говори. - Скажи откровенно, положа руку на сердце, какое впечатление производит на тебя появление этих стихов и букетов? - Кажется, я немного безрассудна! - Я не понимаю тебя, Кармен, это не ответ! - Хорошо! Так знай, что меня возмутила смелость этого незнакомца! - Ну конечно – а потом?.. - Потом я привыкла. - До такой степени, что теперь… - Теперь мне кажется, что я не смогла бы запретить этого тайного обожания, раз до сих пор не остановила его. - И ты не подозреваешь, кто бы это мог быть? - Уверяю, не могу догадаться. - Неужели никого нельзя заподозрить? - Буквально никого! - Может быть, простое внимание? Или испытание? - Нет!.. Ах, Сабина, ты счастливее меня: ты свободно можешь любить, а я любить не смею! Муж… В саду послышались голоса. Карменсита вздрогнула и замолчала. В этот момент на террасе появился герцог де Мерекур в сопровождении графа де Пейрака. - Я, кажется, испугал вас? – спросил де Пейрак, хромая приблизившись к дамам. - Нет, это не так! – пытаясь улыбнуться, ответила Кармен, протянув графу руку для поцелуя. - Вы так грустны, мадам, скажите, не случилось ли чего? – спросил граф, пристально всматриваясь в задумчивое лицо испанки. - Извините, граф, мою рассеянность, но, право, ничего не случилось. Разговор не вязался. Видя это, граф решил переменить тему и сделал знак мавру, последнее время неотступно следовавшему за ним. Тот приблизился и поднес хозяину шкатулку для драгоценностей, тончайшей работы. Граф поставил ее перед молодой дамой. - Зная, что вы очень интересуетесь изящными вещицами, я осмелился заказать для вас эту безделицу одному флорентийскому ювелиру! Окажите мне честь принять эту игрушку! – проговорил граф. Снисходительно улыбнувшись, молодая женщина внимательно посмотрела на прелестный подарок. - Да, действительно, это очень изящная и дорогая игрушка, - сказала она равнодушно. - Не кажется ли вам, Карменсита, что следует учтивее поблагодарить графа? – заметил с укоризной герцог. - Простите, я забылась! Сердечно благодарю вас, сеньор де Пейрак! – холодно проговорила прекрасная испанка. «Холодна, как мрамор! Неужели я ошибся?!» - подумал граф. - Вы пообедаете с нами, Пейрак? – спросил де Мерекур. - К величайшему моему сожалению и прискорбию, не могу и вынужден покинуть ваше чудесное общество. - Так скоро? - Меня ждут… - Ну, это лишь предлог!.. - Уверяю вас, что этот предлог из плоти и крови, сударь… - Останьтесь, граф, а после обеда вы нам споете! – проговорил герцог. - Карменсита еще не слышала вас!.. Дорогая, просите же графа остаться!.. - Останьтесь, сеньор, прошу вас… - Если вы приказываете, – сказал Пейрак, - я не осмеливаюсь иметь ни одного атома собственной воли! Что ж, Мерекур, я остаюсь! Карменсита де Мерекур волновала его вне зависимости от опасений оскорбить хорошего знакомого. Хотя засматриваться на замужнюю женщину не безопасно. Впрочем, дать сатисфакцию он всегда готов. Так почему бы не попробовать обворожить мадам де Мерекур? - Его взгляд страшно волнует меня! – прошептала Кармен на ухо Сабине, когда они шли по дорожке к отелю. - У него такой самоуверенный, гордый вид! – ответила шепотом Сабина. Когда обед был почти окончен, граф подал знак своему черному слуге, и тот подал ему гитару. Сыграв сначала тихую прелюдию, граф запел. Он виртуозно владел вокальной техникой. Голос его бархатным плащом окутал гордую испанку. Исполнив несколько канцон на провансальском языке, он вдруг взял аккорд и запел страстную испанскую серенаду. - О Боже, это он! - прошептала Карменсита. Случайно или умышленно граф очутился у огромной каменной вазы, покрытой тонкими колючими ветками цветущей розы. Закончив мелодичным аккордом свою песню, он протянул руку к вазе и, сорвав цветок, прижал розу к губам и почтительно преподнес красавице-испанке. - Прекрасно! Просто великолепно, Пейрак! – крикнул восторженно герцог. Карменсита вскинула на графа взволнованный взор. Пейрак улыбнулся. Хоть на одно мгновение, сейчас, в этот миг, но она все-таки принадлежала ему, - он чувствовал по ее глазам, страстно устремленным на него, - и был бесконечно счастлив этим. Он заставил сердце этой гордой женщины биться сильнее! Этого было достаточно – теперь, он не сомневался в этом, она будет его! Он оставил след в сердце Карменситы де Мерекур, глубокий, неизгладимый след.
фиалка: Очень интересно. У Вас целый самостоятельный роман получается. Пишите еще, не бросайте. Единственно, если придираться к тому как в книге, то насколько я помню, у Сабины с Карменситой разница в возрасте лет 10. И испанка смотрела на Сабину свысока, а не как на наперсницу. Но это мелочи, просто вредничаю. А может, в продолжение напишите о его поездке в Пуату? Меня всегда интересовало как Молин описывал ему Анж, особенно ее глаза (ведь цвет платья он угадал).
Jeoffrey de Peyrac: фиалка спасибо за добрые слова По моему разумению Сабине здесь как раз лет 15, а Карменсита примерно ровесница Пейраку.
Violeta: Великолепно! Ваше внимание к деталям меня просто восхищает, отель, домик на Гаронне, персонажи, и особенно Боттичелли. Всегда была уверена, что Анж была похожа на его Афродиту. И что Жоффрея привлекала эпоха Возрождения. Сабина у вас получилась неканонной - ровесница Карменситы, озорная и решительная, но для альтернативки это вполне приемлемо. Отличная аллегория с золотой рыбкой, ускользнувшей сквозь пальцы. С нетерпением жду продолжения!
Jeoffrey de Peyrac: Спасибо
Леди Искренность: Очень понравилось. Обязательно пишите дальше. Сабина - милашка, интересно развитие событий и ее характера. Карменситу мне всегда было немного жаль, теперь ощущение сочувствия к этой лишившейся "рая" женщине усилилось.
Jeoffrey de Peyrac: Леди Искренность Спасибо большое Хотя, честно говоря, Карменситу не любила никогда, но что-то уж и вправду она симпатичной выходит, и пожалеть ее хочется.
Леди Искренность: Просто я всегда пытаюсь поставить себя на место героя. Так его легче понять.
Jeoffrey de Peyrac: *** - Мессир граф, вас ждет письмо,- встретил с порога его возвращение Альфонсо.- Я отнес его в ваш кабинет и распорядился позаботиться о посланце. - Благодарю, Альфонсо. Ты все сделал верно,- ответил Пейрак, передавая ему плащ, шляпу и перчатки. Отдав Куасси-Ба шпагу, он поднялся к себе. На столе лежало послание от Молина, с которым графа свел случай в Англии, где Пейрак оказался перед возвращением в Тулузу, устраивая судьбу состояния, столь счастливо оказавшегося в его руках. Графу Молина порекомендовал его банкир в Лондоне, а уж этот человек никогда не ошибался в оценке человеческой натуры. И де Пейрак сразу понял, что тот, действительно, не ошибся: Молин – не простой эконом-гугенот, занимающийся делами своего хозяина, но это человек деловой во всех отношениях и не чуждый авантюрным идеям, если они могли принести хороший доход. Пребывание на Средиземноморском побережье Италии и визит в Испанию натолкнули Жоффрея де Пейрака на вполне безобидный способ обогащения, которым пользовались многие контрабандисты в Средиземноморье. Богатство, полученное в путешествии, увы, не бесконечно, а поддержание достойного образа жизни и занятия научными изысканиями требовали денег и немалых. Он задумал ввозить специальным образом зачерненное золото и серебро, которым была наводнена Испания и которое можно было, приобретя за бесценок, переправить во Францию и обратить в полновесные слитки золота и серебра. Чтобы распознать подвох, нужно было обладать определенной долей знаний, которой конечно не было у французских таможенников, никогда даже не слышавших о рескаторах. Однако подобное предприятие нуждалось в том, чтобы никто даже не мог связать имя графа де Пейрака с этой торговлей. Нужен был доверенный и умелый в махинациях человек, который сумел бы выступить посредником там, где знатное имя и титул графа могли быть скомпрометированы. Расставаясь, Жоффрей дал Молину возможность обдумать предложение и принять решение. Итак, Молин его принял. Граф вскрыл письмо.
Violeta: Отлично! Очень хорошо выстроена вся цепочка от графа до Молина, я сама ломала голову, где же они могли пересечься! Но вот в Лондоне ли? Возможно, все-таки в Париже?
фиалка: Ой, чудесно. С нетерпением жду продолжения. А Лондон тоже вроде не плохо. Почему нет?
полная версия страницы