Форум » Творчество читателей » Мнимое супружество. » Ответить
Мнимое супружество.
Violeta: Дамы, что-то я всерьез начала раздумывать над темой Джен Эйр и Эдварда Рочестера. Захватила она меня настолько, что я и фильм пересмотрела, и книгу перечитала. И решила написать небольшой фанфик, который и представляю вашему вниманию. Огромное спасибо моему редактору Светлячку за бесценные советы и помощь в написании и Шарлотте Бронте за героев, восхитительную идею и цитаты, которые я буду использовать в своем фике. Итак, мистер Бриггс и мистер Мэзон опаздывают на венчание, Джен и Эдвард женятся и уезжают в свадебное путешествие... Как сложатся их отношения, когда обман мистера Рочестера раскроется? Сможет ли Джен простить его?
Violeta: Глава 7. Мучительные раздумья. Близился вечер. Я, наконец, подняла голову, огляделась кругом и, увидев, что солнце уже на западе и его лучи золотят стены моей комнаты, спросила себя: «Что же мне делать?» Мне было глубоко жаль Эдварда, жизнь которого в результате роковой ошибки, совершенной в юности, была разрушена, но простить ему то, как жестоко он обманул меня, лишив доброго имени - единственного, что у меня было - нет, этого я сделать не могла. Почему-то мне на память пришли слова, сказанные некогда мистером Брокльхерстом при нашей первой встрече: "У тебя злое сердце, и ты должна молить Бога, чтобы он изменил его, дал тебе новое, чистое сердце. Он возьмет у тебя сердце каменное и даст тебе человеческое". Тогда я была возмущена, негодовала, а сейчас с ужасом подумала, что он был прав, когда говорил мне это, ведь мое каменное сердце никак не могло простить мистера Рочестера... Господи, почему он вспомнился мне сегодня, этот ненавистный призрак из прошлого, гнетущей тенью некогда нависавший надо мной? Возможно, потому, что в этот скорбный час, когда свет в моей душе померк, меня стали осаждать демоны? Или потому, что демоны всегда жили во мне? Ведь что может быть отраднее, чем даровать прощение ближнему своему, усладить сердце добротой, а душу - осознанием христианского смирения? "Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую" - разве не так сказано в Библии? Но мое злое, глупое, гордое сердце кричало мне, что нет, никогда, и оттого моя душа снова переполнялась отчаянием. Только в одном я была уверена сейчас - что Эвард любит меня, и что предложит мне обвенчаться тотчас же, как только это позволят приличия и истечет траур по его погибшей жене, но сама мысль о повторном браке с ним вызывала у меня отторжение. За время нашего недолгого супружества мой муж стал для меня всей вселенной и даже больше — чуть ли не надеждой на райское блаженство. Он стоял между мной и моей верой, как облако, заслоняющее от человека солнце. Все эти дни я не видела Бога за его созданием, ибо из этого создания я сотворила себе кумира. И теперь этот образ рушился у меня на глазах. Мне открылись в том, кто некогда был для меня всем, и эгоизм, и неискренность, и жестокосердие, а главное - полное неуважение ко мне. Наши отношения, которые, как мне казалось, строились на полном доверии друг к другу, теперь казались мне насквозь фальшивыми, и я не не могла отделаться от ощущения, что в них присутствовал некоторый оттенок распущенности, и что та страсть, которую питал ко мне Эдвард, была греховной и неподобающей во взаимоотношениях супругов. Возможно то, что он видел во мне прежде всего любовницу, а не жену, и добавляло огня и желания в его чувство. Невыносимо! Я, не в силах усидеть на месте, начала ходить по комнате, сжимая пальцами нестерпимо ноющие виски. Трагизма в и без того ужасное положение вещей добавляло еще и то, что я была в положении. Я помнила, с каким пренебрежением и подчас жестокой иронией относился мистер Рочестер к бедной Адели. Не ждет ли и моего ребенка подобная участь? Ведь он будет считаться незаконным, поскольку был зачат до брака. Теперь мне казалось, что я совсем не знаю Эдварда и не могу предугадать его действий. На что еще он способен? Как далеко может зайти в эгоистичном стремлении к осуществлению своих желаний? И не постарается ли мой мнимый муж избавиться от этого ребенка, как от горького напоминания о своем безрассудстве, услав в какой-нибудь отдаленный пансион или пристроив в приемную семью? Нет, этого я допустить не могла! Я уже любила это еще не рожденное дитя, любила страстно и безгранично, как еще недавно любила его отца. И, если мне придется расстаться с мистером Рочестером, чтобы сохранить его, я, не задумываясь, пойду на это. Как была ожесточена моя душа в этот тоскливый вечер! Как были взбудоражены мои мысли, как бунтовало сердце! В каком мраке, в каком неведении протекала эта внутренняя борьба! Ведь я не могла ответить на вопрос, возникавший вновь и вновь в моей душе: как мне быть? Тут мой взгляд упал на туалетный столик, на котором лежал нераспечатанный конверт с завещанием моего дяди, который передал мне мистер Бриггс, а я, поглощенная своими переживаниями, так и не открыла. Возможно, именно в нем и кроется ключ к моему спасению. Ведь если у меня будет свое состояние, хоть и небольшое, я смогу стать свободной женщиной, не зависящей от власти мужа, и смогу самостоятельно обеспечить и себя, и своего ребенка. Дрожащими руками я разорвала конверт, развернула плотную гербовую бумагу, на котором четким ровным почерком была написана последняя воля мистера Эйра, и впилась глазами в строки письма. То, что я прочитала, глубоко поразило меня. Дядя оставил мне в наследство двадцать тысяч фунтов! От этой новости у меня буквально захватило дыхание - даже в самых смелых мечтах я не могла помыслить о подобном богатстве. Теперь мое будущее не казалось мне таким печальным, как еще несколько минут назад, и лежащее в руинах прошлое уже не так угнетало и мучило меня. Еще один пункт завещания привлек мое внимание - неким Сент-Джону, Мери и Диане Э. Риверсам из Марш-энда в ...шире было завещана небольшая сумма на приобретение трех траурных колец. Сердце моя лихорадочно забилось прежде, чем я смогла до конца осознать причину своего волнения. Несомненно, эти люди были моими родственниками, о которых я ничего не знала, всегда считая себя одинокой и никому не нужной сиротой. Теперь же я могла разыскать их и сообщить о нашем родстве. Вот это действительно было богатство! Душевное богатство! Охваченная внезапной радостью, я воскликнула: — О, как я рада! Как рада! Внезапно за запертой дверью моей комнаты раздался какой-то стук, и я в тревоге обернулась. Несомненно, это был мистер Рочестер. Хотела ли я его видеть сейчас, говорить с ним? Две половины моей души яростно боролись друг с другом - одна жаждала распахнуть дверь и прижаться к груди мужчины, предавшего меня, оскорбившего мои чувства, но все еще любимого какой-то мучительной, иссушающей мое сердце любовью, а другая приказывала не поддаваться искушению и сохранить хотя бы остатки гордости и уважения к себе. Я так и стояла посреди комнаты, не в силах двинуться с места, пока из-за двери не донеслось тихое: - Джен...
МА: Violeta, спасибо! Написано замечательно! Вы очень талантливы! Эх, на самом интересном месте... Остается надеятся, что мистер Рочестер её переубедит. И не поедет она к Риверсам. Логичнее было бы остаться И мне кажется, она бы осталась. Но отношения бы утратили что-то очень важное. В первую очередь у Эдварда, со временем. Я думаю, что разлука у Бронте была не столько для Джен, сколько для Эдварда. Джен представлялась ему мерилом чистоты, всего лучшего, чего он был лишен в браке с Бертой и поисках любви и семьи. Только придя к нему в соответствии с их понятиями о нравственности, Джен могла сохранить их доверительные отношения, любовь и преданность на всю оставшуюся жизнь. Потому что Джен простила бы Эдварда, как всякая любящая женщина. Ведь она и ПРОСТИЛА его в оригинале. ИМХО. Поэтому в случае, когда обман совершился, нет сомнений, что Джен его простит, и мне кажется, побег здесь уже не решение для неё. Вопрос в том какое событие и/или слова помогут им вернуть или не вернуть утраченное. Violeta, у вас задача сложнее, чем у автора, я,например, и представить себе не могу что это могло бы быть
Violeta: МА пишет: Поэтому в случае, когда обман совершился, нет сомнений, что Джен его простит, и мне кажется, побег здесь уже не решение для неё. Я бы не была так уверена. Я руководствуюсь словами из романа: — Вы простите меня, Джен? — Не могу сказать, пока всего не обдумаю. Если я во зрелом размышлении найду, что не наговорила слишком много вздора, то постараюсь простить вас; но вам не следовало этого делать. Т.е., простить ему НЕСОСТОЯВШИЙСЯ брак она могла, ибо ни ее гордости, ни нравственности урона нанесено не было. А в случае, когда они все же поженились, когда Рочестер, несмотря на муки совести и сомнения, сделал ее своей любовницей, да еще и несколько месяцев молчал о том, что брак недействителен, тут она с полным правом могла его не прощать. Ибо это предательство - как нравственное, так и духовное. О какой любви тут может идти речь, кроме чувственной? А такая долго не длится и уважения не требует. Именно поэтому Джен так страдает - она не может найти оправданий Эдварду, не может простить его в сердце своем, принять его обратно, потому что уважение к нему она утратила и перестала понимать. Продолжать жить дальше, как ни в чем не бывало, невозможно, это противоречит всем ее внутренним принципам. Типа: ну все равно в глазах людей репутация погублена. Нет, ее это волнует меньше, чем осуждение собственной совести. Ну как-то так... МА пишет: И мне кажется, она бы осталась. Но отношения бы утратили что-то очень важное. В первую очередь у Эдварда, со временем. Я думаю, что разлука у Бронте была не столько для Джен, сколько для Эдварда. Джен представлялась ему мерилом чистоты, всего лучшего, чего он был лишен в браке с Бертой и поисках любви и семьи. Только придя к нему в соответствии с их понятиями о нравственности, Джен могла сохранить их доверительные отношения, любовь и преданность на всю оставшуюся жизнь. Вот, вы сами пишете о том же самом. Потеряй она нравственную чистоту, твердость убеждений, принципы не продлилась бы любовь Рочестера долго, разочаровался бы он в своем "ангеле-хранителе". Нашла комментарий мужчины на Фикбуке не к своему фанфу, но по теме: Сергей Коваль 2 19 ноября 2015, 17:50 Джен поступила правильно. Рочестер и до нее имел любовниц, к которым быстро охладел. Сначала он любил за жизнерадостность итальянку. Потом заявил, что жизнерадостность не совместима с нравственными правилами. Затем выбрал добрую и спокойную немку. Оказалась, что она клуша и мещанка, живет размеренно книги не читает. Любовница по своей природе, делает вывод Рочестер, существо зависимое и униженное. Это его убеждение и убеждение других мужчин. И такую роль он предложил взять на себя Джен? Через полгода он и в ней нашел бы что-нибудь отталкивающее, и его любовь испарилась бы. Конечно, как честный человек он бы ее обеспечил. Дал бы денег, как той же немке, на лавку... Не более того. Поэтому, я все же обреку героев на разлуку (спойлер!). Не только для развития сюжета, но и для осознания каждым из них глубины своего чувства... МА пишет: Violeta, спасибо! Написано замечательно! Вы очень талантливы! Спасибо! Засмущали Тут еще надо выразить огромную благодарность моему редактору, который помогает мне бесценными советами и делает текст более гладким и красивым, ну и конечно Шарлотте Бронте, у которой я заимствую много цитат.
МА: Violeta, я с вами согласна и с Сергеем тоже. Мы говорим об одном и том же по сути, вы правы. Просто Джейн ещё и в положении, признаться сложно представить, чтобы женщина решила остаться без защиты мужчины в описываемое время. Именно поэтому я сомневалась в разлуке в данной ситуации. Целесообразность бегства у Шарлотты Бронте мне понятна, это то о чем пишет Сергей, и я с этим согласна. Можно сказать ППКС. Что ж не будем забывать, что у нее теперь состояние, пока ещё ни с кем не разделенное... Поэтому, я все же обреку героев на разлуку (спойлер!). Не только для развития сюжета, но и для осознания каждым из них глубины своего чувства... Мне бы так хотелось обсудить этот момент, но я подожду ваше продолжение, чтобы не портить удовольствия другим читательницам и не побуждать вас заранее раскрывать интригу! Потому что ведь и разлука может быть временной. А вопрос могут ли Джейн и Эдвард быть вместе ещё открыт. Спасибо! Засмущали Тут еще надо выразить огромную благодарность моему редактору, который помогает мне бесценными советами и делает текст более гладким и красивым, ну и конечно Шарлотте Бронте, у которой я заимствую много цитат И тем не менее мои искренние комплименты
Violeta: Глава 8. Ссора. - Джен, прошу тебя, - умолял он. - Открой. Я не выдержу больше этой пытки, этой мучительной тишины, и взломаю замок, как грабитель. Я подошла к двери и, отодвинув задвижку, вышла в коридор. - Вам нет нужды поступать так, сэр, - я старалась, чтобы мой голос был ровным и не дрожал. Мистер Рочестер попытался обнять меня, но я не позволила. - Дженет! - воскликнул он. - Почему ты отталкиваешь меня? Ты больше не любишь меня? Я задохнулась, словно от удара, и оперлась о косяк двери, чтобы не упасть. Конечно же, я любила его - к чему было отрицать очевидное! - но принять сейчас его объятия было бы преступной слабостью, которую я не могла себе позволить. — Все вокруг изменилось, сэр, и я тоже должна измениться, — в этом не может быть сомнения, - наконец проговорила я. - Мы больше не можем вести себя по отношению друг к другу так, как раньше. Я подняла глаза на мистера Рочестера, но в полутьме коридора едва разглядела его лицо. Мой взгляд, обращенный к нему, словно заглянул в самые глубины моего сердца, и перед моим мысленным взором промелькнули воспоминания о чудесных месяцах, проведенных с человеком, которого я считала своим мужем. А затем они ускользнули от меня в темную пустоту, в небытие, не оставив после себя ничего, кроме горького разочарования и боли. - Мы завтра же поженимся! - он порывисто схватил мою руку и сжал ее. - Теперь, когда я свободен от тягостных уз своего несчастливого супружества, мы можем соединиться по закону, хотя я и так считаю тебя своей женой и безумно люблю. Скажи мне только, что ты простила меня, и обними, как раньше... Я отпрянула от него. Мысль о том, что сейчас он заключит меня в свои объятия, показалась мне почти кощунственной, ведь со смерти его жены еще не прошло и месяца. - Как вы можете, сэр... Побойтесь Бога! Неужели у вас нет ни капли жалости и хотя бы толики уважения к несчастной женщине, бывшей вашей супругой? Она была не виновата в своем безумии и хотя бы после смерти заслуживает, чтобы ее достойно проводили, а вы, ее муж, выдержали положенный законом траур. Он изумленно посмотрел на меня. - Джен, о чем ты говоришь? Эта женщина давно перестала быть моей женой, и я нисколько не сожалею о ее кончине. Я могу, в угоду традиции, надеть черную повязку на рукав, но скорбеть об этом чудовище, отравившем мне жизнь, и соблюдать траур по ней - нет, этого не будет. - Как вы жестоки, сэр, - только и смогла прошептать я. — Ты неверно судишь обо мне, - возразил мистер Рочестер. - Не потому я ненавижу и презираю ее, что она безумна, — будь ты безумна, разве бы я ненавидел тебя? — Думаю, что да. — Тогда ты ошибаешься, и ты меня совсем не знаешь, не знаешь, на какую любовь я способен. Каждая частица твоей плоти так же дорога мне, как моя собственная: в болезни и в страданиях она все равно мне дорога. Душа твоя для меня бесценное сокровище, и если бы она заболела, она все равно оставалась бы моим сокровищем; если бы ты неистовствовала, я держал бы тебя в своих объятиях, а не надел бы на тебя смирительную рубашку. Твое прикосновение, даже в припадке безумия, имело бы все ту же прелесть для меня, и в твои тихие минуты у тебя не было бы иного стража, иной сиделки, кроме меня. Я был бы всегда возле тебя и ходил бы за тобой с неутомимой нежностью, даже если бы ты никогда не улыбнулась мне, и не уставал бы смотреть в твои глаза, если бы даже они не узнавали меня. Я покачала головой. - Даже если дело и обстоит так, как вы говорите, моя совесть не позволит мне принять ваше предложение. Не раньше, чем истечет срок траура. До этого времени мы должны жить раздельно. Нужно было немалое мужество, чтобы сказать ему это, но я все же решилась. Мистер Рочестер посмотрел на меня долгим и пристальным взглядом. Потом он наклонился и тихо сказал: — Джен, что за нелепые условия ты мне ставишь? Мы поженимся завтра, и я даже не хочу это обсуждать. Послушайся здравого смысла, не перечь мне. Потому что, если ты будешь упрямиться, я на все пойду, - его голос был хриплым, его взгляд - взглядом человека, готового разорвать нестерпимые оковы и дать волю своей необузданности. Видя, что его слова не находят во мне отклика, он воскликнул: - Почему ты так непреклонна, так жестока ко мне? Отчего не желаешь довериться мне? Разве я не нашел тебя, одинокую, бесприютную, никем не пригретую? Разве я не охранял, не лелеял, не берег тебя? Разве не горит в моем сердце любовь и не тверды мои решения? Ну же, Джен, опровергни мои слова! Это все искупает перед Богом. Я знаю, что мой создатель разрешает мне это. А что мне земной приговор! Суд людей я презираю! Я поняла, что еще мгновение, еще один бешеный порыв, и я уже не смогу справиться с ним. Только сейчас, вот в эту ускользающую секунду, я еще имею возможность подчинить его своей воле и удержать. Я давно уже боролась со слезами, зная, что ему будет неприятно видеть меня плачущей. Но теперь я решила дать им волю. Если он рассердится, тем лучше. Я не стала сдерживаться и разрыдалась. Скоро я услышала то, чего ждала: он заботливо уговаривал меня успокоиться. Я сказала, что не могу, пока он в таком состоянии. — Но я не сержусь, Джен. Я просто слишком сильно люблю тебя, а между тем твое личико застыло в такой решительности, стало таким холодным и непреклонным, что я перестал владеть собой. Тише, тише, вытри глаза. Его смягчившийся голос доказывал, что он укрощен; я тоже начала успокаиваться. - Сэр, позвольте мне все же поступить так, как я считаю правильным. Я не могу сейчас выйти за вас замуж. И оставаться жить здесь с вами я тоже считаю безнравственным. Мы должны расстаться на некоторое время - это неизбежно. - Джен, ты забываешь, что я отнюдь не уравновешенный человек, - его широкие ноздри раздувались, а глаза сверкали. - Я не долготерпелив, я не холоден и не бесстрастен. Из жалости к себе и ко мне перестань твердить о расставании. Этого не будет. Но я была настроена весьма решительно. - Нет, будет. И если вы любите меня так, как говорите, то вы отпустите меня. Видя, что никак не может меня переубедить, мистер Рочестер совсем потерял голову. Его ярость дошла до высших пределов, и он, конечно, должен был уступить ей на мгновенье, что бы за этим ни последовало. Он быстро подошел ко мне, схватил мою руку и обнял за талию. Казалось, он пожирает меня своим пылающим взглядом. Я чувствовала себя, как былинка, объятая горячим дыханием пламени; но я все еще владела собой, и меня не покидала уверенность, что я нахожусь в полной безопасности. К счастью, душа имеет своего глашатая — часто бессознательного, но верного глашатая, — это глаза. Я взглянула в его искаженное гневом лицо и невольно вздохнула. Мне было больно от его объятий, мои силы почти иссякали. — Никогда, — сказал он, стиснув зубы, — никогда не встречал я создания более хрупкого и более непобедимого. В руке моей она, как тростник (и он стал трясти меня изо всей силы), я мог бы согнуть ее двумя пальцами; но какой толк, если бы я согнул ее, если бы я растерзал, раздавил ее? Загляните в эти глаза, перед вами существо решительное, неукротимое, свободное! Оно глядит на меня не только с отвагой, но с суровым торжеством. Как бы я ни поступил с его клеткой, я не могу поймать его, это своевольное, прекрасное создание! Лицо его было взволнованно, оно пылало, судорожно подергивалось, в глазах вспыхивал странный огонь. Внезапно он отступил на шаг назад и опустил руки. - Джен, не оставляй меня. Я не вынесу того ужасного одиночества, которое неизбежно обрушится на меня после твоего ухода. Неужели моя бесконечная любовь, моя нестерпимая тоска, моя горячая молитва — все для тебя ничто? Он с мольбой смотрел на меня. И мне было гораздо труднее противостоять этому взгляду, чем его железным объятиям. Мне казалось, что раскаленная безжалостная рука сжимает мое сердце. Ужасная минута, полная борьбы, мрака и огня, настоящая пытка! Но, конечно, было бы неразумно уступить Эдварду теперь. Я имела смелость противостоять его ярости и укротить ее. Я должна победить и его скорбь. - Я ухожу, сэр, - твердо произнесла я, переступила порог своей комнаты и закрыла дверь. И видит Бог, это было самым трудным и мучительным решением в моей жизни, потому что в безжалостной борьбе гордости и любви нет победителей, а есть только растерзанное сердце, истекающее кровью...
Bella: Violeta, я просто со всем согласна! вот как-то так и должно было быть... ну слишком в нужный момент братик полоумной подоспел, прямо на словах: "есть ли у кого возражения против брака?" Я за то, что Джейн должна поехать к кузену, он то и должен ей напомнить о всеобщем прощении, и обвенчает их. Рочестер очарует кузин- так что все будут на его стороне. Как я понимаю, сбежать в неизвестность не получится- Рочестер в данном случае знает о наследстве и, скорее всего, легко вычислит родственников "жены".
Violeta: Bella пишет: Рочестер в данном случае знает о наследстве и, скорее всего, легко вычислит родственников "жены". Рочестер знает о дяде на Мадейре, который знаком с Мэзоном. О родственниках - нет. Если только Бриггс не проболтается. Bella пишет: ну слишком в нужный момент братик полоумной подоспел, прямо на словах: "есть ли у кого возражения против брака?" Согласна! И мне это в романе казалось притянутым за уши. Вот на фига было кружить вокруг церкви? Нельзя было в Торнфилд прийти и все сказать с глазу на глаз? Театральщина... Bella пишет: Я за то, что Джейн должна поехать к кузену, он то и должен ей напомнить о всеобщем прощении, и обвенчает их. Рочестер очарует кузин- так что все будут на его стороне. Неплохое развитие событий Bella пишет: Violeta, я просто со всем согласна! вот как-то так и должно было быть... Спасибо за отзыв, будем писать дальше!
Bella: Violeta пишет: Неплохое развитие событий нетушки, это Вы нас порадуйте развитием сюжета. Я, как обычно, предполагаю продолжение. Отправить Джейн к родственникам- это если далеко не уходить от канона, а вообще если что можно и во Францию, немножко время притянуть за уши- и к Анжелике, им обеим есть чему поучиться друг у друга. Ну или..... в гарем к султану, научится танцевать и виноград сексуально есть- это надолго Рочестера удержит .... ну или... так что лучше к кузену, заодно тот и популярно объяснит, что девушка больше не сирота казанская, а дама с семьей и богатством, ну и с животом тоже
Bella: Violeta пишет: Рочестер знает о дяде на Мадейре, который знаком с Мэзоном. О родственниках - нет. Если только Бриггс не проболтается. это в оригинале у Рочестера вообще зацепок не было, куда могла сбежать. А тут...На Мэзона разок прикрикнуть- он и расколется.... даже пятки на костре не придется греть... От адвоката и узнать про родственников- главное, правильную тактику избрать! Violeta, у Вас сюжет посложнее оригинала. В оригинале Джейн сбежала, так и не совершив ничего противозаконного. В принципе, могла выйти замуж как за кузена, так и встретить кого-либо весьма достойного и быть счастлива. У Вас же дилеммка еще та... и согрешили- фактически оба, и Джейн понимает, что ею воспользовались, обманули, и беременна, и смена социального статуса- с деньгами то! так еще и родственники- станут ли поддержкой или наоборот, заклеймят позором?
Bella: И еще ... согласна с ЛИ, что мы понимаем правила, менталитет того времени, но вот забить на всех, уехать в другую деревню (во Францию, как тут) и жить с любимым. Но так ли изменились нравы? Согласна, сегодня многие забивают на все и всех. Сколько мужиков рассказывают любовницам, что жена больна, поэтому развод ПОКА невозможен? Но есть же и такие женщины, которые отправляют таких "лечить" жену. Вспомните невесту Альберта Монакского, которая сбежала перед свадьбой? По сути, также предательство! Сегодня двоеженцев также хватает, причем весьма знаменитых- Еременко-младший, Немцов, Евдокимов... тут дележ наследства перекрывает моральный аспект. Ну а сегодня, дамы, кто из нас спокойно продолжил был венчание, если бы в церковь ворвалась беременная истеричка (ну а как иначе назвать?) или с ребенком на руках и заявила что-нибудь типа: "я жду тебя с работы, ужин готовлю, а ты женишься?" Я к тому, что и сегодня ложь и предательство Рочестера весомы, сложно было бы продолжать его любить по-прежнему, равно как и доверять
Светлячок: Bella пишет: немножко время притянуть за уши- и к Анжелике, им обеим есть чему поучиться друг у друга. Анжелика быстро Джен научит плохому)) Но вот сомневаюсь, что Джен сможет как-то повлиять на Анжелику). Bella пишет: Ну или..... в гарем к султану, научится танцевать и виноград сексуально есть- это надолго Рочестера удержит были у него уже танцовщицы сексуальные, но, так как от Джен он этого ожидаьть не будет, то "ля" у него, конечно, на время западет) Bella пишет: Ну а сегодня, дамы, кто из нас спокойно продолжил был венчание, если бы в церковь ворвалась беременная истеричка (ну а как иначе назвать?) или с ребенком на руках и заявила что-нибудь типа: "я жду тебя с работы, ужин готовлю, а ты женишься?" Я к тому, что и сегодня ложь и предательство Рочестера весомы, сложно было бы продолжать его любить по-прежнему, равно как и доверять ППКС! Джен пребывает в шоке не только от ситуации, но и от того, что это совершил ее любимый человек. Сердцем понимает, може, и прощает, но мозгом понимает, что он не слвсем такой, как она представляла, и раз способен на такое, то еще неизвестно какие там в омуте черти.
Арабелла: Bella пишет: это в оригинале у Рочестера вообще зацепок не было, куда могла сбежать. А тут...На Мэзона разок прикрикнуть- он и расколется.... даже пятки на костре не придется греть... Мэзона еще найти надо. Где он сейчас? Судя по отрывку мистер Мэзон, который жил в это время на Мадейре ради поправления здоровья, случайно встретился с ним, возвращаясь на Ямайку. Ваш дядя, к сожалению, уже тогда находился при смерти. Поэтому он не мог поспешить в Англию, чтобы вызволить вас из ловушки, в которую вас завлекли, но он умолил мистера Мэзона не терять времени и предпринять все, чтобы расстроить этот брак. Он отправил его ко мне за поддержкой. Но увы, мы опоздали. Т.е, был на Мадейре, затем с Бриггсом направился в Англию. Опоздали. Прошло с тех пор месяца три? Вряд ли он все еще находится в Торнфилде, скорее всего, вернулся на родную Ямайку. Так что на даннный момент его единственная зацепка - Бриггс. И здесь уже вопрос. Джен может уговорить адвоката не раскрывать ее местонахождение, если намеревается поехать к родственникам. Также Бриггс может уехать раньше, нежели Рочестер спохватится и найдет его. Скажем, он может сопровождать Джен в Англию. Тогда ему придется сначала вернуться в Англию, там уже разыскивать адвоката и вытягивать из него нужную информацию. В оригинале Джейн сбежала, так и не совершив ничего противозаконного. В принципе, могла выйти замуж как за кузена, так и встретить кого-либо весьма достойного и быть счастлива. У Вас же дилеммка еще та... и согрешили- фактически оба, и Джейн понимает, что ею воспользовались, обманули, и беременна, и смена социального статуса- с деньгами то! так еще и родственники- станут ли поддержкой или наоборот, заклеймят позором? Не исключено, что у Джен может возникнуть подобная мысль... Это ведь Она рада, что у нее есть родственники. А вот как сами эти родственники воспримут новоявленную кузину, это вопрос. Тем более, учитывая то, что с ней случилось - замужество, оказавшееся ненастоящим, да еще беременность. Последнюю как-то придется объяснять. Если в каноне она могла просто взять себе другую фамилию, то здесь с этим гораздо сложнее. И, если в том же каноне ее "обман" был вполне объясним, простителен и достаточно невинен, то здесь - уже нет. Допустим, приедет она к кузенам, возьмет другое имя, объявит себя "вдовой с ребенком", а тут Рочестер возьмет да и заявится. Здесь либо искать поддержки у родственников, либо уезжать "в даль" со своей частью наследства (буде она его поделит перед этим поровну) и там уже по обстоятельствам. Но если Диана, Мэри и Сент-Джон будут таковыми же, как и в каноне - почему они не смогут понять ее и помочь? Девушки - милые и добросердечные. У Сент-Джона во главе - его вера и служение ближнему.. Здесь тот факт, что Джен после раскрытия обмана нашла в себе силы уехать, несмотря на беременность, да еще если с наследством поступит так же, как в каноне - это будет лишь плюсами в ее пользу в глазах кузена. Как проявление силы духа, и жертвенности. И да, я не исключаю, что и здесь он может начать склонять ее к замужеству.
Violeta: Арабелла пишет: Но если Диана, Мэри и Сент-Джон будут таковыми же, как и в каноне - почему они не смогут понять ее и помочь? Девушки - милые и добросердечные. У Сент-Джона во главе - его вера и служение ближнему.. Здесь тот факт, что Джен после раскрытия обмана нашла в себе силы уехать, несмотря на беременность, да еще если с наследством поступит так же, как в каноне - это будет лишь плюсами в ее пользу в глазах кузена. Как проявление силы духа, и жертвенности. И да, я не исключаю, что и здесь он может начать склонять ее к замужеству. Арабелла пишет: Т.е, был на Мадейре, затем с Бриггсом направился в Англию. Опоздали. Прошло с тех пор месяца три? Вряд ли он все еще находится в Торнфилде, скорее всего, вернулся на родную Ямайку. Так что на даннный момент его единственная зацепка - Бриггс. И здесь уже вопрос. Джен может уговорить адвоката не раскрывать ее местонахождение, если намеревается поехать к родственникам. Также Бриггс может уехать раньше, нежели Рочестер спохватится и найдет его. Скажем, он может сопровождать Джен в Англию. Тогда ему придется сначала вернуться в Англию, там уже разыскивать адвоката и вытягивать из него нужную информацию. Точно. Bella пишет: Ну а сегодня, дамы, кто из нас спокойно продолжил был венчание, если бы в церковь ворвалась беременная истеричка (ну а как иначе назвать?) или с ребенком на руках и заявила что-нибудь типа: "я жду тебя с работы, ужин готовлю, а ты женишься?" Я к тому, что и сегодня ложь и предательство Рочестера весомы, сложно было бы продолжать его любить по-прежнему, равно как и доверять В точку! Дамы, рада, что мы на одной волне и так хорошо понимаем и причины поступков героев и примерно в одном ключе видим сюжет. Значит, что мы со Светлячком неплохо постарались и логично выстроили повествование. Bella пишет: Violeta, у Вас сюжет посложнее оригинала. В оригинале Джейн сбежала, так и не совершив ничего противозаконного. В принципе, могла выйти замуж как за кузена, так и встретить кого-либо весьма достойного и быть счастлива. У Вас же дилеммка еще та... и согрешили- фактически оба, и Джейн понимает, что ею воспользовались, обманули, и беременна, и смена социального статуса- с деньгами то! так еще и родственники- станут ли поддержкой или наоборот, заклеймят позором? Тут да, мы с моим редактором уже второй день обсуждаем, как да что... Хочется, чтобы все вышло максимально достоверно и в рамках канона. Bella пишет: а вообще если что можно и во Францию, немножко время притянуть за уши- и к Анжелике, им обеим есть чему поучиться друг у друга. Ну или..... в гарем к султану, научится танцевать и виноград сексуально есть- это надолго Рочестера удержит В гарем ее, пусть плохому учится, а то прям ангел непорочный с железными принципами... Тут даже Анж спасует, наверно.
Violeta: Глава 9. Побег. Этой ночью я не спала. Вчерашний разговор с мистером Рочестером дал мне ясно понять, что он не отпустит меня. Его гнетущая власть надо мной, его ярость, необузданность вселили в меня твердую уверенность, что он не остановится ни перед чем, что сможет помешать исполнению его планов или желаний. Та любовь, что он питал ко мне, была горяча и искренна, но ее проявления - подчас доходящие до жестокости - пугали меня. Я была уверена, что останься я сейчас с ним, он задушит меня своей заботой и вниманием, не давая и шагу ступить самостоятельно и не отпуская от себя ни на секунду. Он станет подозрительным, ревнивым, и наша жизнь будет отравлена постоянными ссорами и взаимными упреками. Нет, я не могла этого допустить. То прекрасное чувство, что было между нами, те восхитительные месяцы, что мы провели здесь, должны навечно сохраниться в нашей памяти и быть подспорьем и утешением в предстоящей разлуке. И если его любовь ко мне не угаснет, если он все еще захочет назвать меня своей женой, примет нашего ребенка, а не откажется от него - в таком случае я постараюсь простить ему его предательство и выйду за него замуж. Меня вдруг словно окатило ледяной волной. А что, если он забудет меня? Что, если по истечении срока траура, он предпочтет связать свою жизнь с другой женщиной, которую полюбит сильнее, чем меня - невзрачную дурнушку, опозоренную и обманутую? Быть может, он обратил на меня свое благосклонное внимание лишь от отчаяния и скуки, владеющими им, и по прошествии некоторого времени осознает, что чувство ко мне было просто капризом? Эта мысль причинила мне такую нестерпимую боль, что горячие слезы буквально брызнули из моих глаз, а с губ сорвался тихий стон. Обида на мистера Рочестера вновь захватила меня, словно стремительный горный поток, сметающий все на своем пути. Я подошла к окну, за которым уже занималась заря, и, глядя на небо, сплошь затянутое тучами, поклялась себе, что если он забудет меня, если предпочтет мне другую, то я вырву любовь к нему из своего сердца, чего бы мне это не стоило, буду жить так, как подсказывает мне совесть и постараюсь завоевать уважение и дружбу людей, с которыми меня сведет в будущем судьба. Я не обольщалась - моя грустная история и невольный грех навсегда сделают меня изгоем в обществе, но я все же лелеяла надежду, что мои родственники не откажутся от меня и помогут мне в моем несчастье. Сейчас нельзя было позволять себе никаких размышлений, нельзя было оглядываться, нельзя было даже смотреть вперед. Ни одной мысли не следовало допускать ни о прошлом, ни о будущем. Прошлое — это была страница такого небесного блаженства и такой смертельной печали, что если бы я прочла хоть одну строку на ней, это лишило бы меня мужества и сломило бы мою энергию. Будущее же было совершенно пусто. Оно было, как мир после потопа. Я быстро собрала необходимые мне в дороге вещи, последний раз окинула взглядом комнату, в которой провела столько наполненных счастьем и любовью часов, и, чуть поколебавшись, сняла с пальца обручальное кольцо, которое никогда не принадлежало мне по праву, и стало словно символом утраченных иллюзий и разбитых надежд. Я положила его на туалетный столик и вышла в коридор. Я прошла мимо комнаты мистера Рочестера, замирая от страха, что он услышит мои шаги и предстанет передо мной, кипя гневом и негодованием, и мой побег сорвется. Но я волновалась напрасно - беспрепятственно покинув дом и под разноголосый хор проснувшихся в саду птиц выйдя за калитку, я направилась к гостинице, где остановился мистер Бриггс, который сейчас был моим единственным шансом на спасение. Он внимательно выслушал меня, одобрил мое решение, пообещал поспособствовать моему скорейшему вступлению в право наследования и передать на попечение моего кузена Сент-Джона Риверса. - Он священник, мисс, и не оставит свою сестру в ее горе. Думаю, в его доме вы найдете пристанище и поддержку. Я горячо поблагодарила мистера Бриггса. Несколько часов спустя мы покинули эти места и, помимо щемящей тоски по прошлому и страха перед уготованным мне будущим, я испытывала и некоторое облегчение оттого, что поступила правильно и что осталась верна своим принципам. В этот час испытаний я могла опереться только на ранее сложившиеся убеждения, только на решения, принятые давно, и это придавало мне сил и поддерживало мой находящийся на грани отчаяния дух... ------------------------ Конец первой части.
Bella: замечательно! Побег абсолютно в духе Бронте, но более оптимистично что ли... Я помню из фильма с Далтоном, как Джейн кашу ела, как, выйдя из дилижанса, обнаружила, что забыла узелок свой...краски там очень серые... ветер... как и в этой экранизации, так и в фильме эти моменты наполнены такой беспросветностью, даже не жалостью, а болью за девушку. А тут ситуация совсем другая- знает куда и зачем едет, не одна, а с очень даже хорошим и нужным в данный момент спутником, в перспективе и с отличным состоянием, и главное- надеждой все-таки вернуть любовь!
полная версия страницы