Форум » Творчество читателей » Горький шоколад » Ответить
Горький шоколад
Клеманс: Фэндом: Голон Анн и Серж «Анжелика» Основные персонажи: Анжелика, Франсуа Дегре, Жоффрей де Пейрак (Рескатор), Филипп дю Плесси-Бельер, Флоримон, Кантор Пэйринг или персонажи: Анжелика/Жоффрей Рейтинг: PG-13 Жанры: Гет, Романтика, Ангст, Повседневность, Hurt/comfort, AU Предупреждения: OOC Описание: Анжелика вернула себе отель дю Ботрейи. Она понимает, что нельзя жить прошлым, но прошлое не хочет отпускать нее. С появлением в соседнем доме таинственного незнакомца, лицо, которого никто не видел. Женщину не покидает чувство, что за ней следят. Посвящение: Спасибо Мадлон за идею и Анн Голон за персонажей
вредина: вот-вот.... хотим проду!!
Светлячок: Ksenia пишет: Проду действительно очень и очень хочется. Дорогая Светлячок, так как вы держите вопрос на контроле, не пора ли наведаться к Клеманс с предупреждением? Как вы мыслите? Да, запустила я это дело. Пойду потыкаю карандашиком в редактора Клеманс, авось, она передаст мои тычки дальше)))
Ksenia: Отлично! Ждем с нетерпением!
Светлячок: Отчитываюсь о принятых мерах : редактор затыкан карандашом почти до дыр, автор сказала, что пишет-пишет, обещала скоро порадовать нас продолжением .
княгиня Спадо: Очень хорошо, я уже жду не дождусь новую главу!
вредина: Светлячок пишет: Отчитываюсь о принятых мерах : редактор затыкан карандашом почти до дыр, автор сказала, что пишет-пишет, обещала скоро порадовать нас продолжением .
Ksenia: Спасибо за столь яркий отчет! Надеюсь все же что ждать осталось не слишком долго!
Светлячок: Пойду-ка я тыкну еще разок
toulouse: Светлячок Кстати да, очень своевременно)
вредина: у меня кончаются все запасы терпения(
единственная: ну когда же? ну когда же будет продолжение....
Ksenia: Действительно, уже заждались продолжения! Последние запасы терпения уже на исходе!
единственная: От скуки я даже стих Лермонтова вспомнила... И скучно и грустно! - и некому руку подать В минуту душевной невзгоды... Желанья... что пользы напрасно и вечно желать? А годы проходят - все лучшие годы!
Клеманс: Здравствуйте, все. Прошу без смертоубийства и иного членовредительства. Глава была сложной и если бы не Виолета, вряд ли сдвинулась с мертвой точки. Так что ей все благодарности. А я так в сторонке постою. Еще раз простите. Франсуа Дегре мысленно вспомнил всё знакомые ему ругательства и несколько раз чертыхнулся вслух. Когда Анжелика вышла из его конторы, заявив, что не хочет ничего знать ни о его делах, ни о нем самом, мужчина решил, что не стоит идти на поводу у эмоциональной особы, и стал следить за ней. Очень скоро Дегре понял, что следит за Анжеликой не только он: еще как минимум двое мужчин ходили следом за ней. Франсуа несколько раз старался проследить за шпионами, но те ловко уходили от преследования. Хотя у полицейского и не возникало сомнений, что за ними стоит ни кто иной, как Сен-Круа, но убедиться в этом самолично было делом чести. В очередной раз полицейский пришел в кафе мадам Моран в надежде, что ее таинственные преследователи обнаружат себя. Он сел за столик, заказав себе чашку горячего шоколада, и начал исподволь наблюдать за другими посетителями, бездумно кроша в пальцах пышную бриошь. Неожиданно возле его столика возникла Анжелика. — Мне кажется, что вами пренебрегли, мэтр Дегре, — тихим насмешливым голосом произнесла Анжелика. — Могу ли я, пусть самым скромным образом, заменить собой ту жестокосердную особу, которая не пришла к вам на свидание? Молодой человек поднял глаза и узнал свою давнюю знакомую. — Удостоиться общества хозяйки сего божественного заведения — великая честь для меня. Смеясь, Анжелика села и подала знак одному из негритят принести ей чашку шоколада и печенье. — Мы так давно с вами не виделись, — задумчиво проговорила женщина. — Мадам, вы сами ясно дали понять, что не желаете иметь дела со мной, — без какой-либо обиды в голосе произнес мужчина. — Я была слишком груба и не сдержана с вами, простите, мой друг. Мы ведь остались друзьями? — одарив Дегре робкой улыбкой, спросила Анжелика. Женщина пригубила обжигающий напиток, который налил ей негритенок Том. — Как вы находите шоколад, господин Дегре? — Это истинное наказание! Но во время расследований всегда надо быть готовым к подобного рода испытаниям. Признаюсь, что по долгу службы я порой бывал и в более зловещих местах, нежели эта кондитерская. Здесь очень мило… Анжелика не сомневалась, что Дегре был в курсе ее предстоящего брака с Филиппом. Но поскольку он сам не заговаривал об этом, она не знала, с чего начать разговор. Но повод подвернулся: в веселой компании кавалеров и дам она заметила маркиза Филиппа собственной персоной. Анжелика надеялась, что в укромном уголке зала дю Плесси не узнает свою невесту. Указав Дегре на Филиппа, она сказала: — Видите дворянина в костюме из небесно-голубого атласа? Так вот, я собираюсь за него замуж. Дегре изобразил удивление. — Неужели?.. А разве это не тот самый прелестный кузен, который как-то вечером хотел развлечься с вами в трактире «Красная маска»? — Он самый, — подтвердила Анжелика, дерзко вскинув подбородок. — Ну, так что вы думаете? — О вашем браке или о вашем кузене? — И о том, и о другом. — Брак — весьма деликатная тема, и я оставлю беседу о нем вашему исповеднику, дитя мое, — произнес Дегре назидательным тоном. — Что касается кузена, я с прискорбием должен заметить, что он отнюдь не соответствует вашему идеалу мужчины. — Это еще почему? Он очень красив. — Несомненно. Но красота — это последнее, что привлекает вас в мужчинах. Вы любите в них те качества, которые прежде всего делают их непохожими на женщин: ум, взгляды на мир, пусть даже не всегда верные, но которые кажутся вам новыми, неожиданными. И еще вас привлекает тайна их мужского естества. Да, мадам, вы именно такая. И не стоит смотреть на меня из-под вашей маски с видом оскорбленной невинности. Более того, добавлю, что чем больше мужчина выделяется из всего остального человеческого стада, тем скорее вы признаете в нем своего господина. Именно поэтому вы любите оригиналов, отверженных, бунтовщиков. И поэтому все ваши романы заканчиваются весьма печально. Если мужчина сумеет вас заинтересовать и насмешить, то вы уже готовы идти за ним на край света. А если при этом он достаточно силен и искушен в любовной науке, чтобы удовлетворить желания вашего маленького капризного тела, вы простите ему все. А этот господин, хоть и весьма неглуп, не обладает истинным разумом. И если он вас полюбит, есть серьезный риск, что очень скоро вы будете смертельно скучать в его присутствии. — Он не любит меня. — Это уже лучше. Тогда вы сможете развлечься, пытаясь влюбить его в себя. Но если говорить о физической любви, готов держать пари, что в ней он менее изыскан, чем самый последний землепашец. Сдается мне, он из своры красавчиков Месье? — Мне не нравится, как вы отзываетесь о Филиппе, — сказала помрачневшая Анжелика. — Ах, Дегре, мне очень неловко задавать вам этот вопрос, но… такого рода привычки… не могут помешать мужчине… ну, например, завести детей? — Все зависит от того, о каких мужчинах идет речь, моя милая невинная красавица, — смеясь, сказал Дегре. — Сложение этого молодого человека свидетельствует о том, что у него есть все необходимое для того, чтобы осчастливить женщину и подарить ей целую кучу ребятишек. Но если говорить о нем самом, то у него неладно с сердцем. Когда он умрет, сердце в его груди не станет холоднее, чем сейчас. Я покидаю вас. Он увидел одного из шпионов и поспешно поднялся, чтобы поцеловать Анжелике руку. Когда он пошел к выходу, пробираясь между столами, Анжелика осталась за столиком, в панике чувствуя, как печаль сжимает ей горло. «Я покидаю вас», — сказал Дегре. И только тут Анжелика вдруг осознала, что в мире, куда она собирается вернуться: королевский двор, Версаль, Сен-Жермен, Лувр — ей никогда не встретить полицейского Дегре и его Сорбонну. Они уйдут из ее жизни, сольются с толпой слуг, торговцев, лакеев и прочего мелкого люда, что вращается вокруг сильных мира сего, а они его просто не замечают. Анжелика вскочила и кинулась к двери, за которой скрылся Дегре. Она увидела, как он удаляется по аллее темного сада, а за ним бежит трусцой белая Сорбонна. Молодая женщина бросилась за полицейским. — Дегре! Он остановился и, обернувшись, пошел к ней навстречу. Анжелика потянула Дегре в какую-то темную беседку и обвила руками его шею. — Поцелуйте меня. Полицейский вздрогнул. — Что на вас нашло? Вам надо спасти какого-нибудь памфлетиста? — Нет… я… Она не знала, как объяснить панику, охватившую ее при одной только мысли, что она его больше не увидит. Смущенная Анжелика ласково потерлась щекой о плечо Дегре. — Понимаете, я собралась замуж. Тогда у меня уже не будет возможности изменять мужу. — Напротив, дорогая. Знатная дама не может выставить себя всеобщим посмешищем и любить только собственного супруга, оставаясь ему верной. Но я вас понимаю. Когда вы станете маркизой дю Плесси-Бельер, вы сочтете не слишком изысканным относить к числу своих любовников простого полицейского по имени Дегре! — Ах! Ну почему вы во всем ищете какие-то скрытые мотивы? — возразила Анжелика. Она хотела засмеяться, но не сумела справиться с волнением. И когда вновь заговорила, ее глаза были полны слез, а голос звучал глухо: — К чему искать мотивы? Неужели хоть один человек, от сотворения мира и до наших дней, сумел понять тайну женского сердца и то, что способно породить в нем страсть? В этих словах, произнесенных почти шепотом, Дегре уловил дальнее эхо собственной речи — речи того адвоката, который когда-то поднялся на кафедру зала суда, чтобы защищать графа де Пейрака. Не говоря ни слова, он сомкнул объятия и прижал Анжелику к груди. — Дегре, вы мой друг, — прошептала Анжелика. — У меня никогда не было и не будет лучшего друга. Скажите, ведь вы все знаете… скажите, что я не стала недостойной ЕГО. Это был человек, сумевший подняться над своими невзгодами и несчастьями, больше того, он умел властвовать над умами… мало кто на земле способен на такое… А я? Разве я не поднялась над невзгодами?.. Вы же знаете, из какой ямы я выбралась! Скажите: неужели я недостойна человека необычайной, железной воли, каким был граф де Пейрак?.. Разве он не признал бы равным своему мужеству то упорство, с которым я вытаскивала из нищеты его сыновей?.. Если бы он вернулся… — Эх! Не ломайте себе голову, ангел мой, — растягивая слова, ответил Дегре.— Если бы он вернулся… если бы он вернулся, насколько я могу судить об этом человеке, думаю, что для начала он устроил бы вам хорошую выволочку. Потом он бы вас обнял и занялся с вами любовью до тех пор, пока вы не запросили бы пощады. А потом вы нашли бы тихий и укромный уголок, чтобы жить там до самой золотой свадьбы. Успокойтесь, мой ангел. - Дегре?! — вздрогнула женщина, посмотрев в глаза мужчине. — Что вы тогда хотели мне рассказать о… Жоффрее? Полицейский внимательно посмотрел на женщину, раздумывая стоит ли давать ей призрачную надежду, возвращать в то прошлое, что никак не отпускает, что тянет ее на дно. Молчание затягивалось и мужчина, вздохнув, произнес: — Отец Антуан, он был исповедником вашего мужа перед казнью, приходил ко мне чуть более года назад и расспрашивал о вашей судьбе и о судьбе ваших сыновей. Я сказал, что мне ничего не известно о вас с окончания процесса. — Вы думаете… — Анжелика прижала ладонь к груди, и Дегре ощутил, как она напряглась всем телом. — Не странно ли, Дегре, что я никак не могу отказаться от надежды когда-нибудь вновь увидеть его? Есть люди, которые говорят, что тогда на Гревской площади сожгли не его. Полицейский покачал головой: — Нет никаких доказательств. Я не хочу тешить вас призрачными надеждами. Возможно, монах по велению души решил справиться о вашей с сыновьями судьбе, и это никак не связано с графом де Пейраком. — Да, но все-таки, где искать этого монаха? — в глазах женщины загорелись искорки безрассудства: казалось, как только он даст ответ, она в тот же миг готова бросить все и пуститься на поиски потерянного счастья. — Его след теряется где-то в Марселе, — небрежным тоном, как нечто совершенно не важное, произнес Дегре. — Но мой совет вам, мадам, я говорил вам это и раньше, но повторю вновь: не гоняйтесь за призраками, не живите прошлым. Она не ответила. Ее сердце разрывалось от бесконечного, безысходного, какого-то детского страдания. — Я больше не могу! — простонала она. — Я так несчастна… Поцелуйте меня, Дегре. — Ох уж эти женщины! — проворчал бывший адвокат. — Сначала они рассказывают вам о своей большой и единственной любви, о самом дорогом человеке. А уже через секунду просят их поцеловать. Что за порода! Резким, почти грубым движением он стянул до локтей рукава ее корсажа, и Анжелика почувствовала, как мужские, покрытые мелкими волосками руки скользнули под ее обнаженные плечи и сомкнулись на спине, как будто он хотел вкусить сладостную тайну ее горячего тела. — Вы чертовски привлекательны, не могу этого отрицать, но все же я не стану вас больше целовать. — Почему? — Потому что у меня есть другие дела, помимо занятий с вами любовью. Да, один раз я пошел на это, но только ради того, чтобы выручить вас. Во второй раз это было бы уже слишком, это нарушило бы мой душевный покой. Он медленно убрал руки, слегка коснувшись прелестной груди, трепещущей под корсажем. — Не сердитесь на меня, прелесть моя, и хоть изредка вспоминайте о простом полицейском. Я буду благодарен вам за это. Удачи, Маркиза Ангелов! С этими словами он удалился. Дегре все же удалось проследить за одним из шпионов, и каково было его удивление, когда тот привел не в логово Сен-Круа, а в соседний с отелем дю Ботрейи особняк, который уже много лет пустовал. Сейчас дом выглядел нежилым для обычного прохожего, но не для полицейского, что привык подмечать малейшие детали, указывающие на наличие в доме обитателей. Дегре следил за домом несколько дней, прежде чем прийти к окончательному выводу в правильности своей догадки. Франсуа хмыкнул, хитро улыбаясь — дело принимало интереснейший оборот. Его ждала очень любопытная встреча… *** Граф сидел в кресле, ожидая, когда бывший адвокат, а ныне полицейский, преодолеет несколько ступенек крыльца и небольшой коридор. Слуга графа предупредил о посетителе, и Жоффрей велел не препятствовать ему. — Доброго вечера, граф, — услышал он за спиной голос Дегре. — Не ожидал увидеть вас в Париже. — Но вы совсем не удивлены моим присутствием среди живых? — с ноткой иронии произнес де Пейрак. — Присаживайтесь, сударь. Будьте сегодня моим гостем. Дегре подошел ко второму креслу, что стояло напротив того, где сидел граф, и сел в него. — Скажу, так, ваше воскрешение, после того представления, что устроили ваши недоброжелатели, было неожиданным, но не невероятным. Вы достаточно умный и энергичный человек, и должны были использовать любой шанс, чтобы выжить. Тем безрассуднее выглядит ваше пребывание сейчас здесь, и на это может быть лишь одна причина… Взгляды мужчин невольно обратились к виду отеля дю Ботрейи за окном. В некоторых окнах до сих пор горел свет. — Она необычная женщина, — тихо проговорил Франсуа. — То, с какой решимостью она боролась за вас во время суда, восхищало меня. Жоффрей, вздрогнув, посмотрел на своего бывшего адвоката. С его губ чуть было не сорвалась просьба рассказать обо всем, но хитрый прищур темных глаз Дегре и его насмешливая улыбка остановили мужчину. Полицейский сам обо всем догадался. — Когда я впервые увидел ее, она показалась мне очень трогательной, юной, почти ребенком, но потом я понял, что за сила скрывается за ее изумрудными глазами, — Дегре вдруг стал серьезным: было видно, что вспоминать события тех трагичных дней, что свели его с мадам де Пейрак, было нелегко. — Она боялась, и видит Бог, ей было чего бояться. Ее пытались убить, и не раз, пытались подкупить, запугать, заставить отступиться, но, несмотря на страх, она продолжала бороться за вас. В какие-то моменты ее уверенность и стойкость заставляли и меня продолжать борьбу. Де Пейрак затянулся сигарой, выпуская сизые кольца дыма. Он никогда не задавался вопросом: «Как пережила его заключение и суд Анжелика?» От женщин не ждешь подвигов, не ждешь самоотверженности. Он бы не стал винить ее, если бы она отказалась от него и забыла о нем, как только за ним закрылись двери Бастилии. — Расскажите подробнее о том, что было потом, — тихо попросил мужчина. Дегре замолчал. Они все трое прошли свой тяжелый путь после того процесса. Изменились, стали в чем-то мудрее, терпимее. Стоило ли ворошить прошлое? Он посмотрел на своего бывшего клиента. Граф и сейчас не утратил благородства аристократа, перед которым склонялись, которого уважали и боялись. И Дегре напомнил себе о том, что нужно быть осторожнее в словах. — Я не знаю, что сказать вам, граф. Ваша жена не святая, она выживала, как умела. Произошедшее было для нее ударом, и после костра на Гревской площади ей оставалось либо сдаться и умереть, либо сражаться и жить. И, как видите, она сделала свой выбор. Сначала ее целью стала месть. На улочках Парижа до сих пор можно услышать разговоры про памфлеты Отверженного поэта, что взбудоражили весь Двор. — Анжелика была в этом замешана? — с недоверием посмотрел на полицейского де Пейрак. — Даже больше — она была инициатором скандала, — ухмыльнулся Дегре. — И что же заставило ее остановиться? — Патент на шоколад и обещание безбедной жизни для нее и ее сыновей, — Дегре вспомнил тот день, когда она пришла к нему с погасшими глазами, бледная, словно смерть, и дрожащими руками протянула ему конверт. Тогда она была готова расстаться с жизнью из-за тоски по этому необычному человеку, что сейчас сидел напротив него в кресле. — И сейчас мадам Моран вполне счастлива и собирается замуж за своего кузена, — иронично заметил Жоффрей. — Значит, вы знаете про красавца кузена, — кивнул Дегре. — Маркиз дю Плесси не подходит Анжелике. Жестокий и эгоистичный, ему нужны только ее деньги, он не любит её. Она сама сказала мне об этом. — А она? Влюблена?.. — этот вопрос соскользнул с губ Жоффрея сам собой и повис в воздухе. Дегре поднялся с кресла и еще раз посмотрел на вид за окном. — Господин граф, — обернувшись, поклонился мужчине Дегре. — По закону я должен арестовать вас, но мы оба знаем, что я этого не сделаю. Позвольте мне лишь дать вам совет… Де Пейрак кивнул. — Если вам до сих пор дорога ваша жена, забирайте ее и детей и уезжайте из этого города, из этого мира, где давно не осталось места таким понятиям, как любовь и честь. Увезите ее. Дегре развернулся и пошел к выходу, но, словно что-то забыв, остановился и тихо сказал: — Она вспоминала о вас. Она до сих пор тоскует и верит, что вы не умерли. Еще утром мне это казалось бредом, пустыми фантазиями, но теперь я готов поверить в интуицию, в голос сердца, в невидимую связь. Прощайте, граф, берегите ее. Шаги полицейского затихли, а Пейрак так и не сдвинулся с места. Последние слова его неожиданного гостя захватили его, проникая под жесткую броню, которым он окружил свое сердце. Он думал, что готов отказаться от Анжелики, но одна лишь мысль об этом разжигала в его душе жгучее чувство ревности. «Что же ты за человек, граф де Пейрак, если уступаешь свою жену другому, и притом даже без борьбы?» — до боли в суставах сжал он подлокотники кресла. Граф поднялся, уже готовый наплевать на осторожность, войти в двери отеля дю Ботрейи и, не требуя ответов на многочисленные вопросы и объяснения ее поступков, просто прижать к себе и увести. Потом, когда они будут в безопасности, он сможет расспросить ее обо всем. Мужчина уже сделал несколько шагов к выходу, когда увидел темный силуэт в конце коридора. —Флоримон, что ты здесь делаешь так поздно? — удивленно посмотрел на него де Пейрак. — Мы уезжаем и я прибежал попрощаться, пока Барба собирает вещи, — вздохнув, ответил он. — Куда? Надолго? — сердце мужчины пропустило удар и, словно почувствовав неладное, он склонился над сыном, взял его за плечи и пристально посмотрел ему в глаза. — В Монтелу, где родилась матушка, — несколько напуганный его странным поведением ответил Флоримон. — Хорошо, — натянуто улыбнулся Жоффрей. — Ты молодец, Флоримон, а сейчас иди к брату и никому не говори, что приходил сюда, — сжал смущенного мальчишку в объятьях де Пейрак. Детские руки несмело обхватили его в ответ. — Мы скоро увидимся, обязательно. А теперь беги, — выпуская его из объятий, сказал мужчина. — Да, месье, — кивнул Флоримон. — До встречи. — До встречи, — проводил взглядом старшего сына де Пейрак. Мужчина наблюдал в окно за тем, как слуги укладывали вещи. Он не знал, почему Анжелика решила так срочно уехать в родные места, но может это было и правильно. Там, где все началось, там все и должно решиться... Граф кликнул слугу. — Да, монсеньор, — тихий и незаметный, как тень, мавр, возник рядом. — Оседлай моего коня. — Будет сделано, — склонился тот в поклоне и скрылся во тьме.
Violeta: Всегда рада помочь! Чудесная глава
полная версия страницы