Форум » Творчество читателей » Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии) 5 » Ответить
Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии) 5
Florimon: Тема для обсуждения фанфика, который называется "Анжелика - игра с судьбой". Сам текст находится в теме Анжелика - игра с судьбой NEW Предыдущие темы в архиве: Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии) 4 Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии) 3 Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии) 2. архив » тема закрыта Анжелика - игра с судьбой NEW (комментарии). архив » тема закрыта
List: Перечитала еще многа-многа раз фанфик, чтобы уж наверняка. Violeta пишет: Ре видится мне в тексте не влюбленным, не желающим вернуть себе Анж, а жаждущим покорить ее, прогнуть под себя, заставить отказаться от своей мечты Да, я полностью согласна, у меня такое же впечатление. Но параллельно - все время, пока читала-перечитывала,чувствовала со стороны Анж по отношению к нему некое пренебрежение. Пусть смешанное с интересом, влечением, желанием разгадать загадку, но все равно пренебрежение вполне ощутимое (ну, или у меня сложилось такое впечатление). Далее - их первый относительно серьезный разговора на носу корабля. Пара слов и наша девушка сурово бьет по больному: " Примите ли вы вашего богача-трубадура, если он стал, скажем, нищим, побирающимся на базаре, отверженным или ренегатом? Или пиратом, как я? – Нет, – Анжелика отчаянно замотала головой, – этого не может быть! Смысл слов плохо доходил до её сознания. – Он был великим человеком и, я уверена, остался таковым..!" За пару секунд пустила ниже плинтуса все его достижения за десять лет! Поди узнай, что для нее сейчас "великий человек"? И заметьте - пирата не хочет, ренегата не хочет, а "великого" - подайте, пожалуйста! При этом сама "уже перестала быть маркизой де Плесси". Чего хочет - сама не понимает. "Мне совершенно безразлично, как мой муж провел эти десять лет, если он продолжал любить меня... Когда-то он был ученым и я предполагаю, что он продолжил свою деятельность на этом поприще. А ваши попытки оклеветать его, убедить меня, будто он обесчестил себя преступным ремеслом, по меньшей мере мелочны и не достойны дворянина, каким вы хотите казаться. Богат он или беден для меня также не важно" То есть, я правильно понимаю - если беден, но занимается наукой - переживем, а если богат, но "обесчестил" себя разбоем - кошмар и ужас? И у меня получается, что его поведение - ответ на ее поведение. Поэтому - субъективно: да, мне (лично мне) кажется, что Пейрак по натуре своей, по внешним обстоятельствам и в этом случае оставался бы "волшебником с пряниками", вел бы себя мудрее и был бы "глубже и шире". У него бы хватило ума и выдержки. Как в Тулузе, когда она от него шарахалась, а он вздыхал и шел в лабораторию или фехтовальный зал стресс снимать. Но объективно, со времен Тулузы многое изменилось: он после пыток и Африки, она и замуж сходила за другого, и славу фаворитки приобрела, и сына одного отправила в плавание, а главное - сейчас ему рассказывает, что ее муж лучше, потому что - "великий". И он реагирует на нее уже не так мудро и... снисходительно, что ли... как результат - пытается ее "прогнуть". Все, боюсь что-нибудь еще говорить, вдруг я вдохновение спугну, а у Бонни кофе, у Bella -Ретт !!!
toulouse: List пишет: , боюсь что-нибудь еще говорить, вдруг я вдохновение спугну, а у Бонни кофе, у Bella -Ретт !!! То-то и оно)
japsik: Violeta пишет: Пейрак тонкий психолог - он уже выпытал все, что хотел, теперь ему надо мадам приручить. Сделать так, чтобы не просто воззвать к ее плоти, а коснуться ее сердца. Чтобы она выбрала мужчину, а не хозяина. Он и пытается изо всех сил, а мадам брыкается. Времени у них совсем нет, в Тулузе ему было легче, и то целый год потратил, да даже на корабле в 6м томе было легче, потому что мадам в первом случае никуда не пыталась сбежать, а во втором - некуда было бежать. А тут он ее фактически уже потерял... Он ей и кофе, и поцелуи, а она отпусти меня, пошлый пират! Она все эти проявления нежности воспринимает, как попытку ее покорить, вот и встает дыбом. То есть, она изначально не готова их считывать, в Тулузе ее сердце открыто к познанию любви, а здесь ее к нему влечет, и она все его проявления нежности и любви пропускает мимо ушей и отталкивает, как только чувствует свою ответную реакцию, поэтому и получается, что они бесконечно оскорбляют друг друга.
japsik: List пишет: И у меня получается, что его поведение - ответ на ее поведение. Поэтому - субъективно: да, мне (лично мне) кажется, что Пейрак по натуре своей, по внешним обстоятельствам и в этом случае оставался бы "волшебником с пряниками", вел бы себя мудрее и был бы "глубже и шире". У него бы хватило ума и выдержки. Как в Тулузе, когда она от него шарахалась, а он вздыхал и шел в лабораторию или фехтовальный зал стресс снимать. Но объективно, со времен Тулузы многое изменилось: он после пыток и Африки, она и замуж сходила за другого, и славу фаворитки приобрела, и сына одного отправила в плавание, а главное - сейчас ему рассказывает, что ее муж лучше, потому что - "великий". И он реагирует на нее уже не так мудро и... снисходительно, что ли... как результат - пытается ее "прогнуть". Согласна Как я уже писала выше, у него просто времени нет, в Тулузе он целый год ее окучивал, а здесь вот-вот и сбежит. Плюс в Тулузе он точно знал, что он ее хотел, и она ему нужна. А здесь его самого колбасит, с одной стороны, хочу, а с другой, нужен ли он ей такой, и нужна ли она ему, он боится разбить себе сердце, вот и язвит чаще, чем нужно. Florimon - умница! Она великолепно пишет и еще умудряется следовать пожеланиям участников форума. Мы своими обсуждениями развлекаем друг друга, пока ее муза пишет. Если они ей помогут -хорошо, но и мешать не должны, это ее работа, ее видение развития сюжета. По крайне мере, в моем слепом обожании у нее нет сомнений
Леди Искренность: Согласна с дамами. Я тоже вижу, что она убедила себя на основании смерти Кантора, что Рескатор - гад бесчувственный и сволочь, собиратель одалисок, подлый обманщик, надо держаться подальше и не поддаваться на провокации. Поэтому ситуация, как в Тулузе, она однозначно настроена на "нет" в отношении Рескатора, несмотря на влечение. Не пробить ее нежностями. Предубеждение огромно.
Florimon: List пишет: Все, боюсь что-нибудь еще говорить, вдруг я вдохновение спугну, а у Бонни кофе, у Bella -Ретт !!! List, не бойтесь. Я уже давно выросла из того возраста когда психовала и забрасывала фанфик из-за любой сложности. Я уже говорила, что твердо намерена довести дело до конца. Так что пишите, с вами дискутировать - одно удовольствие! К тому же было бы странно, если бы все тут были согласны с моим мнением. Я не очень сильна в словесных баталиях и порой сама не могу объяснить, то что написала и что чувствую по отношению к героям. Но все же попытаюсь. Итак, из каких рассуждений я исхожу. Первое: Анжелика. На момент бегства из Парижа, она уже взрослая самодостаточная женщина. Она всего добилась, пережила много трудностей. Но на вершине, куда она забралась с таким трудом, она не нашла для себя счастья. Постепенно придворная мишура ей надоела. Она живет в достатке, ей особо нечем заниматься, все у нее есть, кроме личного счастья. И тут в эту трясину врывается легкий ветерок под названием "возможно(!) мой муж жив". Она искренне считает, что в нем и заключено ее счастье. Она все бросает, все рушит, не прислушивается к разумным доводам ибо на горизонте замаячило СЧАСТЬЕ. У она с таким же упорством, как некогда взбиралась на придворный Олимп, готова мчатся за этим миражом. Она как зашоренная лошадь - не может посмотреть по сторонам (кстати это с ней всегда так - вижу цель, не вижу препятствий). Она действительно не готова подумать о том, что пережил ее муж за эти десять лет, как он жил, чем занимался, как преодолел трудности. Она уверена по умолчанию, что стоит ей его найти и все будет хорошо. Второе: Пейрак. Он, также как и Анж многое пережил. Я не буду все перечислять, много уже об этом писали. Отмечу важное - момент когда он узнал, что Анж снова вышла замуж и тусуется с королем. В то время он искренне надеялся, что сможет вновь обрести свою жену (самонадеянно, конечно, до невозможности, но в этом весь наш герой). И тут все его надежды на счастье рядом с ней рушатся. Он злится. Злится на нее, на себя, на обстоятельства. В конце-концов он приходит к выводу, что так и должно быть. Она рождена для того, чтобы покорять всех в Версале, и вообще еще на свадьбе короля уже мечтала о том, чтобы завоевать расположение сюзерена. Он считает ее расчетливой кокеткой, безразличной к судьбе своих сыновей. Думает, что он был в ее жизни лишь эпизодом. Дальше он похищает Кантора и мальчик еще больше усугубляет мрачные представления Пе о свое жене. Она самая красивая, фаворитка короля и прочее. Образ Анж становится еще мрачнее. И он действительно страдает, так как Анж единственная женщина, которая смогла заползти в его душу, не оправдала его надежд. Но он не может ее забыть и выбросить из сердца. цитата из 6го тома Его первым побуждением было не верить. Этого не может быть, это невозможно!.. Затем очевидность произошедшего начала становиться все яснее и яснее по мере того, как с глаз его словно спадала пелена и он осознавал, насколько наивно было с его стороны не подумать о подобной развязке. И правда, что может быть естественнее? Разве стала бы юная, блистающая красотой вдова хоронить себя в старом провинциальном замке и ткать покрывало, подобно Пенелопе? Быть окруженной толпой поклонников, домогающихся ее любви, вступить в новый брак, красоваться при дворе — вот что назначено ей судьбой. Почему он не додумался до этого раньше? Почему не приготовился к этому удару? Почему он так страдает? Любовь притупляет разум. Любовь делает человека слепым. И только ученый граф де Пейрак об этом не догадывался. Да, Анжелика была его творением, он изваял ее по своему вкусу, но означало ли это, что она уже никогда не выйдет из-под его влияния? Жизнь и женщины переменчивы. Ему следовало об этом помнить. Однако он оказался слишком самонадеянным. То, что она вдобавок была его законной женой, еще более укрепляло в нем чувство, которое внушила ему сама Анжелика: что она существует только благодаря ему и для него. Он дал увлечь себя в западню утонченных наслаждений, которые щедро дарил ему богатый, веселый ум его молодой жены, подвижный и быстрый, как горный поток. Но едва он вкусил это блаженство: знать, что она связана с ним вечными узами любви, как судьба их разлучила. Он стал отверженным, лишился всего своего могущества — так мог ли он требовать, чтобы она осталась верна воспоминаниям о былом? Женщина, которую он любил, его жена, его творение, его сокровище, отдала себя другим!.. Что может быть естественнее, снова и снова повторял он себе. Неужели она до того ослепила его, что он совсем не видел в ней зачатков иных склонностей? Женщина, которую так одарила природа, не способна быть верной. Разве он не познал на себе силу ее женских чар, неодолимую притягательность окружающего ее ореола, этого неуловимого очарования, которым дышит в ней все, ее походка, жесты... Нечасто, куда реже, чем принято думать, встречаются на свете женщины, рожденные, чтобы пленять мужчин. Не единственного избранника, а всех мужчин, которым случается оказаться поблизости. Анжелика — из этой породы... Она пленяет неосознанно, неумышленно... По крайней мере когда-то он в это верил! Какие же тайные замыслы уже зарождались в ее мозгу, когда он привез ее на свадьбу короля в Сен-Жан-де-Люз? В ту пору она была еще так молода, едва вышла из отрочества, но он отлично знал, что она обладает железным характером, умом, интуицией, хитростью — качествами опасными и оттого еще более обворожительными. Ей достаточно было поставить все это на службу своему честолюбию — и до каких высот могла она подняться! До красавца маркиза дю Плесси, любимца герцога Орлеанского, брата короля. А потом и до самого короля — почему бы и нет? Как же он был прав, что не тревожился о ней! Увидев, что глаза хозяина вспыхнули гневом, гонец пал ниц, окаменев от страха. Жоффрей де Пейрак судорожно сжимал в кулаке письмо, словно под его пальцами был не листок бумаги, а белая шея Анжелики. Потом он засмеялся, но смех застрял в горле, и у него перехватило дыхание. Потому что с тех пор, как голос его сорвался, он уже не мог смеяться, как смеялся прежде. Здесь все искусство Абд-эль-Мешрата оказалось бессильно. Врач вернул ему только способность говорить. Но он не мог смеяться, как раньше. Не мог петь. Его горло было словно стиснуто стальным ошейником. В пении изливается боль души. Даже теперь, много лет спустя, его грудь иногда переполнялась звуками, которым он не мог дать выхода. Он свыкся с этим увечьем, но когда на него нападала тоска, ему бывало тяжело его выносить. А тоска эта всегда была вызвана одним и тем же — сознанием, что он потерял Анжелику. Остальное, он повторял себе это сотни раз, он перенес легко: телесные муки, изгнание, разорение. Он бы выдержал все, что угодно, — ведь тогда у него была она. Она была его единственной слабостью. Единственной женщиной, которая заставила его страдать. И за это он злился на нее тоже. Разве можно страдать из-за любви? Разве можно страдать из-за женщины? Теперь он был всего лишь Рескатором, корсаром, просоленным морскими ветрами, закаленным жизнью, полной опасных приключений, битв, интриг, ненависти людей, которые борются друг с другом то огнем и мечом, то прибегая к иному оружию — золоту или серебру. Итак на момент встречи мы имеем: Анж - уже немного потрепанная несколькими кораблекрушениями, насилием Эскренвиля, лихорадкой и затем аукционом, но еще считающая себя придворной дамой, дворянкой; и Жо - закрывший свое израненное сердце ото всех и вся, отринувший все душевные страдания, одновременно любящий Анж и ненавидящий за предательство. В следующем посте напишу уже конкретно по фанфу
Леди Искренность: Florimon, ничего себе мы в унисон отправили...
Florimon: А, вот еще одна важная цитата. Об отношении Пе к женщинам в том период Ему нравилось делать эффектные жесты, которые множили ходившие о нем легенды и обеспечивали ему глубокое и всевозрастающее уважение среди сластолюбивых жителей Востока. Было широко известно, что в выборе красавиц для любовных утех у него безукоризненный вкус. Ему нравился азарт торгов, нравилось под великолепной телесной оболочкой открывать в этих униженных женщинах робкий огонек души, видеть, как они оживают; еще он любил слушать рассказы этих черкешенок, московиток, гречанок, эфиопок: о детстве, о нищете... все это позволяло ему отвлечься от его обычных трудных и опасных дел. В их объятиях он отдыхал, обретал мимолетное забвение, порой в наслаждениях, которые они ему дарили, даже была прелесть новизны. Они быстро привязывались к нему, становились беззаветно преданными. Прелестные, изящные игрушки, которыми он недолгое время развлекался, лаская их, узнавая их ближе, или красивые дикие животные, которых ему нравилось приручать. Однако, одержав победу, он быстро терял к ним интерес. Он познал слишком много женщин, чтобы хоть одна из них могла крепко привязать его к себе. Оставляя их, он делал все, чтобы дать им возможность начать жизнь заново: отправлял похищенную женщину на родину; бедной, привыкшей с детства зарабатывать продажной любовью, давал денег, чтобы отныне она была свободна в выборе пути; случалось ему и возвращать матерям отобранных детей... Но сколь многие из этих женщин молили его: «Не отсылай меня, ведь я не стесню тебя... Я занимаю так мало места... Больше я ни о чем не прошу». Он разбалован их вниманием. Их слишком много. В такой атмосфере волей не волей начнешь пренебрежительно относиться ко всем женщинам вообще. Дальше батистан И все же, чтобы вполне поверить, ему надо было увидеть ее самому. Несмотря на все его хваленое хладнокровие, у него сохранилось лишь смутное воспоминание о том миге, когда он увидел, что это и впрямь она, и одновременно узнал, что ее вот-вот продадут. Сейчас же, немедля, остановить торги, назвать такую сумму, чтобы покончить все разом! Тридцать пять тысяч пиастров! Чистое безумие... И затем, тут же — прикрыть ее, отгородить от чужих взглядов. Только тогда он почувствовал, что она в самом деле рядом, коснулся ее — живой, реальной. И с первого же взгляда ему стало ясно, что силы ее на исходе, что угрозы и жестокое обращение этих негодяев, торговцев человеческим телом, довели ее почти до помешательства — словом, что она ничем не отличается от тех несчастных, дрожащих, сломленных женщин, которых он подбирал на рынках Средиземноморья. Она смотрела на него безумным блуждающим взглядом и не узнавала... Тогда он решил пока не снимать маску, а сначала увести ее подальше от этого сборища, от всех этих жадных, любопытных глаз. Он увезет ее в свой дворец, окружит заботой, успокоит. А потом, когда она отдохнет и проснется, он будет у ее изголовья. Мы здесь видим его желание не ошарашивать Анж новым открытием, а сначала успокоить, окружить заботой. В фанфе он так и делает. Он приносит ее в свою каюту, когда команда негодует из-за ее побега и оскорбления хозяина. Ухаживает во время болезни, мчится лекарства для нее доставать. Разве в этом не проявляется его забота и любовь? Дальше. После пробуждения Пе идет к ней и хочет снять маску, но Анж как обычно ломает все его стереотипы и представления о женщинах. В ноги не падает, отдаться не желает, шарахается от него. Когда это женщины так вели себя с великим волшебником Рескатором? Они все хотели остаться подле него, а он их отправлял восвояси. Ну и как мужик, основывающий свои мышления на логике, он понимает что совсем не понимает свою жену. Он опять решает выждать время. Но Анж намылилась сбежать от него. Опять таки: когда это женщины сбегали от него? В Тулузе она не могла сбежать по определению. Куда бы она не пошла она везде была бы графиня де Пейрак. А здесь удрала к рыцарям мальтийским и все - она маркиза дю Плесси, а он для нее никто. Анж своим поведением методично и постоянно приводит его в полнейшее замешательство. Он ей и платьев пару сундуков, и украшения, и через Савари намекает, что поможет в ее поисках, и кофе поит, и шатер на острове со всеми удобствами, и гулять пускает, и служанку нашел... В тех обстоятельствах я не думаю, что в нем проснулась любовь. Здесь скорее азарт завоевателя. Действительно нагнуть ее, принудить, возможно. Вернуть ее под управление хозяином. Ведь он ее уже дважды фактически купил. Имеет на нее абсолютно все права. Что-то начинает в нем шевелиться лишь после того, как он узнает некоторые обстоятельства ее жизни во время разговора на Пантеллерии сначала с Анж, а потом наедине с Дегре. Там ломается его представление он ней, как о вертихвостке, кокетке. И главное, он только тогда понимает, что он несправедливо обвинял ее в предательстве с королем. Затем во время разговора на палубе он понимает, что Анж мчится за образом, которого нет. Реальному человеку соревноваться с придуманным героем невозможно априори. Вот он и начинает думать, а сможет ли в нынешнем обличье тягаться с воспоминаниями. И совершенно справедливо предлагает ей Рескатора, т.е. реального человека. Теперь Анж. Для нее все пираты априори второй сорт. Одного Эскренвиля достаточно, чтобы их всех ненавидеть. А Рескатор вообще ее сына погубил. Естественно ее тянет к Рескатору, потому что на то она и химия любви, что ты хоть сто масок надень, все равно ты остаешься ЖдеП. И она тут из принципа готова сопротивляться и противостоять ему, потому что: а) он презренный пират, б) сына убил, в) так сильно ее притягивает, что аж страшно, г) покушается на ее свободу. Я специально проводила мысль, что Ре когда был ее хозяином и после того как подарил ей свободу, воспринимался ею как два разных человека. Но пункты а,б,в все равно остаются. И если с тем, что он пират и ее так влечет к нему, еще можно что-то сделать, то сына уже не вернешь никак. И она считает свое влечение к нему предательством по отношению к сыну и к светлому образу мужа. Она борется не столько с ним, сколько с самой собой. Для любви и светлых чувств пока еще слишком рано. Они оба переживают ломку тех образов, которые сложились у них друг о друге в период разлуки. И для каждого эти откровения очень тяжело и болезненно даются.
Violeta: Florimon пишет: List, не бойтесь. Я уже давно выросла из того возраста когда психовала и забрасывала фанфик из-за любой сложности. Я уже говорила, что твердо намерена довести дело до конца. Так что пишите, с вами дискутировать - одно удовольствие! К тому же было бы странно, если бы все тут были согласны с моим мнением. Согласна! Тем более, что автор знает, что это от большой любви к роману и от желания сделать чудесный фик еще лучше, а не из вредности. Прочитала всех, со всеми согласна, и поняла, что не смогла донести свою мысль так, как надо. Анж несомненно будет до последнего сопротивляться Рескатору, но мы то можем видеть ее мысли, в которых, помимо желания, которое она считает преступным, должно быть и сожаление оттого, что они не могут быть вместе. Как у Голон: Возможно, только он мог бы... У Флоримон безусловно показано и влечение, и сомнения, но нет ощущения невероятной близости, она все равно считает его пиратом, и уступает лишь зову плоти. Потому на момент снятия маски неизбежно разочарование. Со стороны Рескатора соответственно есть несколько жестов, говорящих об особом расположении, но это жесты хозяина, купившего роскошную рабыню. Анж с полщелка сечет разницу, а потому еще плотнее держит оборону. Не хватает сцены, где она его почти узнала - именно через благородство поступка, широкий жест, многозначительную фразу, чтобы мы, читатели, поняли, что ее сердце дрогнуло, и она засомневалась в правильности поисков мужа. В голове, на мгновение, чтобы снятие маски было облегчением, радостью. Несомненно, она тут же убедит себя, что сошла с ума и т.д., но эта мимолетная эмоция, чувство будет ей после ориентиром, чтобы принять Жофу-Рескатора. Что, несмотря ни на что, в нем остался и рыцарь, и трубадур, и возлюбленный, которого она оплакивала 10 лет, но все это скрыто под прочной броней сурового пирата. Как в 6 томе: Вы способны на любое благородство! Вот, как то так...
Florimon: Violeta пишет: Тем более, что автор знает, что это от большой любви к роману и от желания сделать чудесный фик еще лучше, а не из вредности. Безусловно! Violeta пишет: Как у Голон: Возможно, только он мог бы... Фраза вырвана из контекста. В 6м томе она женщина пережившая жестокое насилие и боящаяся интимной близости. Она точно также чувствует свое влечение к нему и думает о том, что с Ре она преодолеет свой страх. В фанфе совершенно другая ситуация. Она не боится физической близости. Но это чувство именно по отношению к презренному пирату и убийце и вызывает в ней такое сопротивление.
japsik: Я тоже перечитала и натыкала цитат Вот он приехал, смотрит на нее счастливыми глазами, а она: -Вы даровали мне свободу, но никого из своих людей не поставили в известность и, поэтому мне пришлось довольно долго дожидаться вас здесь. Улыбка вдруг слетела с лица Рескатора. Он ослабил объятия и отстранился от Анжелики. – Ах, вы об этом, – спохватившись, проговорил он. – Я прикажу, чтобы вас сегодня вечером проводили в мои покои. Вот, он - Жоффрей. Если бы он просто хотел ее соблазнить, то парировал бы это шуткой. Идем дальше. Разговор на вилле. Вы же знаете, что все гаремы мира не способны затмить вас в моем сердце, – очень тихо сказал он. Если тут еще можно принять за соблазнение, то это явно любящий Жоффрей: Опустившись на спину, рука мужчины ненадолго замерла. Она остановилась на том месте, где еще не так давно были шрамы от когтей дикого кота, натравленного на Анжелику мерзавцем д’Эскренвилем, а теперь лишь несколько бледно-розовых полос, виднеющихся из выреза марокканского платья, напоминали о том жутком эпизоде. Пират, немного отодвинув тонкую шелковую ткань, осторожно погладил поврежденную кожу двумя пальцами, и в следующее мгновение его губы приникли к рубцам долгим горячим поцелуем Дальше эта фраза: Так скажите мне на милость, разве союз такой женщины, как вы, и пирата-авантюриста не будет более прочен, нежели союз колдуна и феи Я даже сначала хотела возмутиться, мол, откуда Рескатор знает про союз колдуна и феи? А потом решила, дык, понятно, что знает, более того, он себя невольно выдал этой фразой, а наша слепая героиня даже не заметила!!! Потом он снова ведет себя не как Рескатор, его реакция на ее ответ: Нет, никогда! Он смерил её каким-то странным взглядом, после чего отошел на несколько шагов. Складывалось впечатление, что слова Анжелики привели его в замешательство Ну и самые шикарные и кульминационные моменты: Рескатор взял ее лицо в свои ладони и нежно, кончиками больших пальцев вытер слезы с щек. – Нет, душа моя, – тихо сказал он и поцеловал её гладкий лоб. – Я лишь старый морской волк, который забыл о муках и чудесах любви… Вот она снова заставляет Жоффрея выйти наружу, но она уже слепа к тому, что он делает и что говорит. Стыд ей застилает глаза. Анжелика говорит, что он не способен на любовь и просит ее отпустить. Конец! У читателя разрыв сердца, но тут коварный автор придумывает шикарную сцену с ранением, заставляющую героев отвлечься от взаимных оскорблений и безысходности ситуации. Она наконец-то проявляет о нем заботу, и все, Рескатор снова перестает себя контролировать: Завороженный ее сосредоточенными движениями, наклоном головы, изящно вылепленными плечами, он вдруг тихо позвал ее: – Анжелика… При звуках своего имени, прозвучавшего словно призыв, молодая женщина почувствовала, как все внутри у нее сжалось и сердце, будто, оборвалось. Она повернула голову и посмотрела на Рескатора. Он сидел, окутанный дымом и сизая струйка, исходящая от сигары, медленно струилась к мозаичному потолку, наполняя комнату сладковатым запахом табака. И подсознание срабатывает в самый неожиданный момент! Он, считая, что ее потерял, теряет контроль и выдает себя, а она под влиянием момента и до боли знакомого запаха узнает его. Так что сигналов он подавал ей достаточно, он проявлял к ней нежность и на корабле, когда она заболела, и во время бури, она ведь узнала его, и так же, как и у Голон, отбросила эту мысль. Разговор у озера - вообще шедевр! Так что проблема не в том, что Жоффрей не проявляет чувств, а то, что Анжелика каждый раз их воспринимает в штыки. В Тулузе ему было легче, потому что она его боялась и не хотела, потому что не знала, поэтому она сама незаметно для себя в него влюбилась. А здесь она его ненавидит и считает, что знает, но при этом хочет, против такой Анжелики сложнее бороться, учитывая, что он хочет оставаться инкогнито. Violeta пишет: Не хватает сцены, где она его почти узнала - именно через благородство поступка, широкий жест, многозначительную фразу, чтобы мы, читатели, поняли, что ее сердце дрогнуло, и она засомневалась в правильности поисков мужа. В голове, на мгновение, чтобы снятие маски было облегчением, радостью. Несомненно, она тут же убедит себя, что сошла с ума и т.д. Так, а зачем? Мне кажется, автор не ставит цели влюбить Анжелику в Рескатора, не больше, чем Голон. Ей достаточно узнать его, что она и делает, а дальше, несмотря на их взаимные упреки, победит любовь. Ведь сейчас ей полюбить его мешает, не его язвительность, а именно предубеждение против него. Она все его благородные поступки не видит и не понимает. То, что он сидел у ее постели, то, как общался с Дегре, то, что отправился в Алжир, ради нее, как он отстроил дворец ради Амиры, наладил бизнес и тп.
toulouse: japsik пишет: союз колдуна и феи а разве именно фея, не болотный эльф?
toulouse: japsik пишет: коварный автор придумывает шикарную сцену с ранением Кстати да. Не будь ранения, уже и разбежались бы?
japsik: toulouse пишет: разве именно фея, не болотный эльф? Ну в нашей "любимой" новой версии, по-моему, он называет ее феей. Надо глянуть
japsik: МА пишет: В общем-то она голову пеплом и у Florimon не посыпает. Напротив логично, что первый муж обиделся, и и х дальнейшая совместная жизнь зависит от того, сможет "проглотить" и не подавиться её вторым браком. Так что, мне кажется, тут констатация факта, а не сожаление. Я перечитала и поняла, что, пожалуй, вы правы. Она действительно говорит об этом просто и с достоинством, я бы, может, вообще не стала на месте автора ничего объяснять, но Рескатор ее склоняет к измене, так что она, таким образом, дает себе передышку и время, чтобы прийти в себя, как в сцене с Коленом.
полная версия страницы