Юность Жоффрея

Форум » Творчество читателей » Юность Жоффрея - II (2) » Ответить

Юность Жоффрея - II (2)

Violeta: Мы с Jeoffrey de Peyrac решили объединить два наших фанфика - "Юность Жоффрея" и "ВОЗВРАЩЕНИЕ В ТУЛУЗУ (1648)" совместно написанной частью "Юность Жоффрея -2". Представляем на ваш суд первую главу!

Ответов - 57, стр: 1 2 3 4 All

Арабелла: Violeta пишет: а сейчас такие события напряженные Да уж... Лиз и Жофф словно устроили состязание, кто больше раз и больнее наступит на грабли ... (Здесь даже не дуэль уже...) В какой-то момент так и хочется сказать про Жоффрея- "все мужики к...лы". Там уже оба виноваты.... Оба неуступчивые, упрямые и гордые до одури. Сначала Лиз накрутила себя и напридумывав себе черти-что, вывалила Жофу ворох претезий. Да еще и порвала с ним. (Позже пожалела, да поздно). Потом второй обиделся... Хотел было помириться, да опять эта ситуация со свадьбой Лиз и балом у губернатора . .. Здесь уже взаимные обиды и обвинения.... И "душевные разговоры" из разряда Испорченный Телефон... Леди Искренность пишет: Теперь чрезвычайно интересны мысли Жоффрея по поводу пережитой страсти и выводы, что он извлечет. Весьма интересны... Что-ж... Жоф от губернаторского кресла отказался... Скорее, это и к лучшему. В его невиновности в присвоении части добычи уже никто не сомневается, авторитет - весьма высок, богат - можно путешествовать дальше. А вот супружник Лиз - разочаровал (((( Дамы, Ждем проду

Мадемуазель Мари: Пока читала, всё думала, вот если это был бы не Жоффрей, а кто-нибудь другой...так хотелось бы счастливого конца для этой пары. Написано превосходно, красочно, ярко! Образы такие живые и реальные, будто наяву наблюдаешь за ними. Представила платье Элизабет - изумрудное + рыжие волосы - отпад просто, реально классно должна выглядеть Вообще всё оочень здорово, страсти кипят, бурлят...и неужели это всё? имею в виду - история с Лиз окончена? Хотя, конечно, пора, дальше уже тупик, учитывая Анж на горизонте) Но всё-таки надо же, чтобы недомолвки и непонимание сыграло с ними такую злую штуку. Казалось бы, разберитесь по-человечески, нет, они больше доверяют своим ощущением: вроде он имел в виду другое, а вроде она думала не то, что говорила... В этом даже мораль есть: не надо спешить с выводами)) Дамы, вы супер! Спасибо

Violeta: Упс! А тема-то закончилась! Ну ничего, продублирую последнюю главу - вдруг кто не прочитал. Бал у губернатора. Элизабет придирчиво рассматривала свое отражение в большом зеркале, пока служанка осторожными движениями заканчивала укладывать ее роскошные волосы, перевивая их золотистыми и зелеными лентами. Пышное бархатное платье изумрудного цвета тяжелыми складками ниспадало до пола, корсаж был украшен золотой вышивкой, а руки утопали в пене венецианских кружев. В таком наряде она непременно должна стать первой красавицей на балу! И это будет справедливо, если вспомнить, что это первый и последний ее бал, на котором она сможет блеснуть... перед Жоффреем де Пейраком. Она слышала, как дядя и Людовик обсуждали его победу над Тибо, удивлялись, что никому не известный юноша вдруг приобрел такой вес и авторитет в глазах Пуанси, который не только доверил ему руководство флотилией, собранной для захвата Тортуги, но намеревался сегодня вручить патент на управление островом. Сан-Христофор кипел, всем не терпелось увидеть этого загадочного пирата-дворянина, о котором уже слагались легенды. - Наши барышни посходили с ума! - ворчал Гастон. - Только и разговоров, что об этом Пейраке. Оказывается, он недавно вместе с Вентурой, который доставил нашу дорогую Элизабет домой, поднял несметные сокровища с затонувшего испанского галеона, и теперь богат, как король. Добавьте к этому ореол героя-победителя и звание губернатора пиратской Тортуги! Да они из кожи вон будут лезть на балу, чтобы завлечь его в свои сети. Людовик хмыкнул. - Говорят, он уродлив и хром. Если что и привлечет в нем молоденьких дурочек, так это только его деньги. - А как же его происхождение? Он принадлежит к одной из знатнейших фамилий Франции! - На Карибах это не имеет никакого значения, вы сами знаете. А на месте губернатора он долго не задержится, его быстро сместит кто-нибудь более пронырливый и беспринципный. - Глупости! Сейчас жители Тортуги боготворят его - он же убил Левассера! - дядя Элизабет даже привскочил на своем кресле от возбуждения. - Когда они узнали, что именно Пейрак взял в осаду остров, то отказались защищать Бершо, этого тупоголового мужлана, самовольно взявшего бразды правления в свои руки после смерти отца, и тому пришлось бежать! - Ну и что? Эйфория пройдет, Пейрак, ни черта не смыслящий в пиратских законах, быстро растеряет все свое влияние на этот разношерстный сброд, и они поднимут бунт. - Ну-ну, вы все видите в черных красках! Господин де Фонтенэ, его заместитель, очень опытный в подобных делах человек, думаю, он сумеет дать нужные советы прыткому юноше. - А зачем? Ему и самому не помешает губернаторское кресло. Скорее всего, дело кончится тем, что он сговорится с нужными людьми на Тортуге и организует смену власти. Я слышал, что он весьма благоволит пиратскому капитану Роберу Мартэну, этому соглядатаю, которого в свое время Пуанси приставил к Левассеру. Хитрый лис втерся в доверие и к нему, и к его сынку, а потом очень удачно перешел на сторону Пейрака и Фонтенэ, когда те захватили форт Ла-Рош, и палец о палец не ударил, чтобы помочь Тибо. Не сомневаюсь, что он с тем же хладнокровием предаст и нового губернатора. Элизабет, затаив дыхание, слушала этот разговор. Значит, Жоффрей никуда не собирался уезжать, а планировал с помощью Пуанси утвердиться на Тортуге?! Вот, значит, каковы были его намерения! Как же права она была, когда не верила его лживым уверениям, что он вскоре уедет во Францию! Теперь была понятна и его холодность, и отстраненность, и его неприкрытая радость, когда она покидала «Сальтеадор»! Она не нужна была этому честолюбивому негодяю, он просто пользовался ею, ее расположением, ее безумной влюбленностью, а когда пришло время - без всяких угрызений совести отделался от нее! Что ж, она сумеет сохранить лицо, и на балу даст ему ясно понять, что от ее былых чувств не осталось и следа! *** Людовик был ошеломлен, когда увидел ее, спускающуюся к нему вниз по лестнице, невероятно красивую, с царственной осанкой и гордо вздернутым подбородком. "Королева!" - пронеслось у него в голове. Он почтительно поцеловал ее руку и проговорил: - Боже мой, Элизабет, я счастлив, что совсем скоро смогу с полным правом назвать вас своей... Вы так прекрасны... Она слегка кивнула ему. Наивный! Лишь один раз она позволила мужчине безраздельно завладеть своим сердцем, и такого больше не повторится. Да и не было у Людовика тех качеств, чтобы заставить Элизабет признать его своим господином... Он, видимо, почувствовал ее настроение, и до дворца генерал-губернатора они доехали в молчании. Элизабет смотрела в окно, а Людовик не мог придумать, о чем с ней заговорить. Он был не настолько глуп, чтобы думать, что девушка будет довольна насильственной помолвкой и с радостью кинется в его объятия, едва он отпустит ей несколько изысканных комплиментов. Карета остановилась, и они вышли. Лакеи провели их по длинной галерее в огромную залу, выходящую окнами на дворцовый сад. Она была наполнена разряженными гостями. У стен робко теснились простые горожане, милостиво допущенные поглазеть на развлечения знати. Нежный запах духов смешивался с вонью немытого тела, шелка и кружева соприкасались с грязной холстиной, блеск рубинов и изумрудов отражался в жадных глазах тех, кто больше всего на свете желал бы прикарманить эти драгоценности. Зал, ярко освещенный свечами в канделябрах, сиял и переливался всеми цветами радуги: в те времена не только женщины, но и мужчины одевались пестро и вычурно, словно райские птицы. Стены зала были отделаны дорогими породами дерева, мраморный пол блестел черно-белыми квадратами. Музыканты не жалели сил, играя один танец за другим. Слуга объявил о прибытии Людовика и Элизабет. Мадемуазель де Пуанси, старая дева, вслед за братом-губернатором приехавшая на Антильские острова и выполнявшая обязанности хозяйки дома, поспешила им навстречу. Элизабет сделала глубокий реверанс, и хозяйка поощрительно улыбнулась ей. - Значит, вы – нареченная мессира Ларнэ, – заговорила она необычным низким хрипловатым голосом. – Дорогая моя, вы просто прелесть! - Вы очень добры, ваша милость, – механически ответила Элизабет. Подчинившись воле опекуна, она согласилась участвовать в этом фарсе – и должна была играть свою роль до конца. - Идемте со мной, – пригласила Мирель* де Пуанси, беря Элизабет под руку. – Идемте, я представлю вас Филиппу**. Несмотря на огромный рост, губернатор Пуанси напоминал своей ленивой грацией хищника. В темных глазах его, полуприкрытых тяжелыми веками, мерцал задорный огонек, и он превращался в пламя, когда взор его падал на лицо или фигурку хорошенькой женщины. Черты лица его были некрасивы и неправильны, но необъяснимое обаяние влекло к нему окружающих. Мирель подвела Элизабет к губернатору. Мужчины, стоявшие рядом с ним, низко поклонились; Элизабет присела в глубочайшем реверансе. - Ваша светлость, – промурлыкала мадемуазель де Пуанси, по-хозяйски обвивая руку брата своей рукой. – Вы наверняка слышали о мадемуазель Моро, которая недавно вернулась на Сан-Христофор после… длительного путешествия? – при этих словах на лицах окружавших их людей мелькнули улыбки, но Мирель даже бровью не повела.- Но, может быть, вы не знаете, что она выходит замуж за Людовика Ларнэ… - Вот как? Глаза губернатора внимательно всматривались в лицо Элизабет. И едва заметная улыбка под черными усиками подсказала девушке, что увиденное господину Пуанси понравилось. Он поднес руку Элизабет к своим губам. Поцелуй продолжался секундой дольше, чем следовало бы, и в глазах губернатора, устремленных на девушку, зажглись искорки интереса. - Так вы, моя красавица, выходите за мессира Ларнэ? – спрашивал тем временем Пуанси, не выпуская ее руки из своей ладони. Он картинно вздохнул, переведя задумчивый взор на своих собеседников. Тут только Элизабет заметила, что в нескольких шагах от нее стоит Жоффрей, одетый в винного цвета роскошный костюм, с перевязью, усыпанной бриллиантами. Его шейный платок был повязан самым затейливым образом и расшит мелким жемчугом. Да, даже франт Людовик слегка поблек рядом с этим элегантным господином, осанка и манеры которого выдавали в нем истинного дворянина, и только его покрытое шрамами лицо корсара, обрамленное черными пышными волосами, удивительным образом контрастировавшие с утонченностью и изысканностью одежды, намекали на то, что он, кроме всего прочего, еще и опасный пират. Пейрак небрежно поправлял тонкие кружева на обшлагах своего камзола, и даже не смотрел в ее сторону. - Вот когда начинаешь жалеть, что право первой ночи ушло в прошлое! - услышала Элизабет голос Пуанси и вздрогнула. Однако, он переходит всякие границы приличий! Она бросила взгляд на Людовика - тот побагровел от гнева, но не осмелился перечить могущественному губернатору. Интересно, подумала Элизабет, как далеко должен зайти Пуанси, чтобы ее будущий муж решился протестовать? Жоффрей бы не потерпел такого неуважения к своей невесте, она была в этом уверена. Но, тут же одернула себя девушка, она никогда и не была его невестой, просто любовницей, с которой он приятно проводил время. И сейчас Пейрак, словно и не слыша сомнительной шутки генерал-губернатора, продолжал о чем-то беседовать с господином де Фонтенэ. От обиды слезы навернулись ей на глаза. Губернатор, слегка приобняв девушку за талию, пригласил Элизабет в бальный зал. Она взяла себя в руки и, широко улыбнувшись ему, кокетливо проговорила: - Господин Пуанси, это большая честь у меня! И она уже не видела, как Жоффрей проводил их тяжелым, полным едва сдерживаемого гнева, взглядом... *** Музыканты смолкли, Элизабет сделала губернатору – своему партнеру в танце – глубокий реверанс, а тот, в свою очередь, слегка коснулся кончиками пальцев ее подбородка и прошептал, наклонившись к ее лицу: - Мадемуазель Моро, надеюсь, наше столь приятное знакомство непременно будет иметь продолжение. Девушка с трудом улыбнулась ему. Черт возьми, в какую неловкую ситуацию он ее ставит, так открыто выражая свой интерес! Несомненно, ей еще долго будут аукаться ее похождения на Тортуге, и если Людовик не проявит достаточно твердости и характера, все мужчины на Сан-Христофоре будут уверены, что с ней можно обращаться более, чем вольно. Тут на пороге зала появился Жоффрей де Пейрак. Сердце Элизабет при виде его замерло, и она невольно сделала несколько шагов по направлению к нему. Но он уже с изысканным поклоном пропускал вперед даму, следовавшую за ним. Обняв спутницу за талию, он подвел ее к оконной нише, наполовину скрытой тяжелыми портьерами. На даме было нежно-розовое атласное платье, украшенное жемчугом и лентами. Под его тканью обрисовывалась соблазнительная грудь. Девушка подняла глаза на Жоффрея и что-то сказала. Он рассмеялся, затем поднес ее руку к своим губам и запечатлел долгий поцелуй на ее запястье. Склонившись к ней близко-близко, он что-то прошептал ей, и девушка, завороженная низким тембром его голоса и пронзительным взглядом, смущенно потупилась. Он властным жестом провел рукой по ее щеке, она слегка улыбнулась, а потом несколько раз кивнула. Элизабет задохнулась, словно из груди ее выкачали весь воздух. Невидящими глазами следила она, как Жоффрей любезничает со своей спутницей, как она улыбается ему в ответ, как играют блики свечей на ее длинных белокурых волосах. Парочка, смеясь и продолжая свой разговор, скрылась в галерее, а Элизабет еще долго стояла, глядя перед собой пустыми, потухшими глазами, не обращая внимания на царящее вокруг веселье. Ее еще несколько раз приглашали танцевать, и она, словно заводная кукла, выполняла сложные па и рассеянно кивала, слушая комплименты своих кавалеров. Их прикосновения, жаркий шепот, запах рисовой пудры, исходивший от их камзолов, - все это вызывало у нее чувство тошноты и гадливости. Наконец, не в силах больше выносить эту пытку, она прямо посреди танца распрощалась со своим партнером и, выскользнув из бальной залы, скрылась в галерее, противоположной той, по которой удалился Жоффрей, в этот поздний час тихой и пустынной. Здесь назначали свидания, завязывали связи, заключали договоры, сплетничали, интриговали и флиртовали. Но сейчас, когда весь цвет общества Сан-Христофора танцевал на балу, в галерее было тихо, а догорающие свечи создавали уютный полумрак. «То, что мне сейчас нужно», – подумала Элизабет, присаживаясь в мягкое кресло у окна. На людях она держалась прямо, словно натянутая струна, но теперь позволила себе поджать под себя ноги и откинуть голову на спинку кресла. Голова и шея у нее болели от тугой прически, к которой не привыкли ее любящие свободу локоны, а спина - от жесткого корсета. Но это не шло ни в какое сравнение с теми мучениями, которые доставляли ей мысли о том, что в этот самый миг Жоффрей ласкает другую женщину, шепча ей те же слова, что когда-то и ей... Вдруг, сама не понимая почему, Элизабет почувствовала, что в галерее кто-то есть. Она оглянулась вокруг – и увидела неподалеку неподвижно застывшую фигуру мужчины. Он был высокий и широкоплечий; темный костюм сливался с густыми тенями, окружающими его. Пышные черные волосы до плеч были небрежно отброшены назад. Незнакомца можно было бы узнать только по лицу, но оно скрывалось в полумраке, царившем в галерее. Мороз пробежал по спине Элизабет. Мужчина стоял, не шелохнувшись, и, хотя девушка не видела его глаз, она догадывалась, что он смотрит на нее. Его взгляд, казалось, прожигал ее насквозь. Именно он и заставил Элизабет обернуться. И хотя в незнакомце не было ничего страшного или угрожающего, ее смущали его молчание и пристальный взгляд. Девушка уже хотела было подняться и окликнуть его, как вдруг из дверей бального зала послышался знакомый голос. - Элизабет! – Это был Людовик. – Вот вы где! А я всюду вас искал! - Мне хотелось немного побыть одной. Я еще не привыкла к столь... шумному обществу. А где были вы? – спросила девушка, вставая ему навстречу. Луи протанцевал с ней только один танец, и после этого она его не видела. - В карточном зале, – ответил он. – Увы, сегодня удача оказалась не на моей стороне. Элизабет сжала губы, удерживая себя от резкого ответа. Объявив о своей помолвке с богатой наследницей, Луи наверняка сделался желанной добычей для шулеров всех мастей. Разумеется, все они были только счастливы верить ему в кредит. Интересно узнать, думала Элизабет, сколько тысяч ливров из ее состояния уже утекли в бездонные карманы игроков? Однако она ничего не могла сделать – по закону все имущество женщины после свадьбы переходило во владение мужа. А значит, не было смысла затевать спор. Тут Элизабет вспомнила о незнакомце, глазевшем на нее. Он, должно быть, и сейчас стоит у нее за спиной. Понизив голос, она обратилась к жениху: - Людовик, посмотрите вон туда - вы видите там человека? Ларнэ взглянул ей через плечо. - Да, там кто-то стоял, но сразу же вышел, как только появился я. - Кто это был, вы не знаете? Людовик пожал плечами. - Я его не разглядел. Элизабет вздохнула и украдкой оглянулась, но мужчина уже исчез, как будто его и не было. Она почувствовала странное разочарование, и слегка разозлилась на Людовика, что он пришел так не вовремя. - Пойдемте потанцуем? – протянул ей руку Ларнэ. Элизабет, поморщившись, отрицательно покачала головой. - Нет, у меня нет никакого желания! Послушайте, Луи, а может быть, мы поедем домой? - Домой? – Он удивленно воззрился на нее. – Элизабет, ведь сейчас только полночь! Бал в самом разгаре! - Неважно. Мне здесь не нравится. - Зато вы имеете оглушительный успех! – возразил Людовик. Он знал, что ему – жениху такой прелестной и богатой девушки – многие завидуют, и это было очень приятно. Акции его поднялись во много раз: как только он женится на Элизабет, ее богатство позволит ему приобрести силу и влияние. А ее красота, быть может, вознесет его к таким вершинам, которые ему прежде и не снились… Он уже прикидывал те выгоды, которые сможет извлечь из связи Пуанси со своей будущей женой, если тот пожелает сделать ее своей любовницей, и ревность его постепенно угасала, уступая место радужным мечтам, открывающим перед ним захватывающие дух перспективы. - Успех! – гневно оборвала его фантазии Элизабет. – Луи, а вас не волнует, что здешние сплетники, к примеру, уложат меня в постель к губернатору? - Какие глупости, моя дорогая! Никто не посмеет сказать подобного!… – фальшиво возмутился Людовик. -Но его повышенное внимание ко мне и двусмысленные намеки наносят удар по моей репутации. И по вашей тоже. Людовик рассмеялся. - Все уже давно привыкли к его фривольному стилю общения с женщинами, вам не стоит обращать на это внимание. Кроме того, ваша репутация, моя красавица, и так безнадежно испорчена вашим неосмотрительным и скандальным побегом, и все мужчины сегодня вольно или невольно гадали о том, какие страсти скрываются за вашим неприступным видом и мечтали о... вашем расположении. - И вы с такой легкостью рассуждаете об этом? Вы, мой будущий муж! – с отвращением воскликнула девушка. - Элизабет! – ласково и терпеливо продолжал Людовик Ларнэ. – Наш брак - это сделка, которая, не скрою, сулит мне много приятных минут в вашем очаровательном обществе, но требовать от вас верности ни в прошлом, ни в будущем я не намерен. Надеюсь, вы с такой же снисходительностью будете относиться и к моим увлечениям, которые никоим образом не будут отражаться на нашей супружеской жизни. Девушка смотрела на него во все глаза. - Значит, если мне вздумается завести любовника, вы будете смотреть на это сквозь пальцы? А как же любовь и верность, столь необходимые между мужем и женой? - с издевкой спросила она. - Любовь? Этого слова нет в моем лексиконе, дорогая. Даже удивительно, что вы так мало знаете о мужчинах и их привычках, и остались столь романтично настроенной при... вашем образе жизни, - и, не замечая ее разъяренного взгляда, продолжал. - Мужчины смотрят на любовь не так, как женщины. Да, мы осыпаем даму комплиментами и клянемся в вечной любви, если ей так хочется, но на уме у нас только одно – сделать ее своей любовницей. Все эти ухищрения отнимают массу времени, и если женщина честно и просто предлагает свое тело, это для нас куда предпочтительнее. Элизабет застыла, словно громом пораженная. Как подходят эти слова к Жоффрею, как созвучны тому, что он говорил ей! Неужели это правда? Она предложила себя, он принял предложение… Нет, это невозможно! Просто Людовик - обычный развратник, не способный на глубокое чувство, а Жоффрей... - Так мы идем танцевать? - прервал ее размышления Ларнэ. Девушка покачала головой. - Лучше я посижу там. И она указала на ряд позолоченных стульев, где восседали пожилые кумушки, обсуждающие своих детей и отчаянно сплетничающие о чужих. За стеклянными дверями сиял освещенный фонарями сад. - Как пожелаете, – ответил Людовик, присаживаясь рядом. Она улыбнулась. - Вам незачем составлять мне компанию, – заметила она. – Почему бы вам не пойти и еще немного не развлечься? За картами? Глаза Ларнэ заблестели; он покосился в сторону резных дверей в соседний зал, где исчезало немалое число гостей – всем известных картежников. Людовик понимал, что лучше остаться с Элизабет, но искушение было сильнее его. - Хорошо, – сказал он наконец. – Но только на несколько минут. Обещаю, я не задержусь надолго. Если вы пожелаете уйти, пришлите за мной кого-нибудь. - Обязательно, – пообещала девушка. – А теперь идите. Желаю приятно повеселиться. Она проводила Людовика задумчивым взглядом. Ее будущий муж... Кто бы мог подумать, что ей достанется такое ничтожество! И почему она только решила расстаться с Жоффреем, какое безумие нашло на нее? Он был прав - она испугалась, а теперь из-за своей глупости и нерешительности оказалась в безвыходном положении... Сколько она просидела в задумчивости, девушка не могла бы определить, пока перед ней не остановился молодой человек с темными волосами и ярко-голубыми глазами. Алый с золотом камзол очень шел ему. Элизабет подняла голову. - Сударь? - Мое имя виконт де Басти. Гийом. Не хотите ли потанцевать со мной? Элизабет хотела было отказаться, но юноша был очень хорош собой, а неприкрытое восхищение в его голубых глазах бальзамом пролилось на ее израненное сердце, которое сегодня столько раз подверглось жестоким испытаниям. Ей необходима была передышка. - С удовольствием, – ответила она, улыбнувшись и подавая ему руку. С галереи грянул менуэт, и Элизабет вместе с виконтом заняли места среди танцующих пар. Но потанцевать им так и не удалось, так как генерал-губернатор пожелал произнести небольшую речь. - Господа, вы все знаете, какое радостное событие собрало нас сегодня здесь. Наконец-то после долгих лет узупраторского правления губернатора Левассера Тортуга вернулась под руку короля Франции! И человек, которого мы должны благодарить за это - мессир де Пейрак, не только с успехом осуществивший военную экспедицию на остров, но и с сегодняшнего дня официально возглавляющий его! - он обернулся к Жоффрею и сделал приглашающий жест рукой. Вокруг раздались аплодисменты и приветственные выкрики. Пейрак слегка поклонился и с улыбкой произнес: - Господин Пуанси, ваше доверие - большая честь для меня...- он сделал театральную паузу и продолжил. - Но увы, я вынужден отказаться от этого поста в пользу шевалье де Фонтенэ. В бальной зале воцарилась оглушительная тишина. Губернатор нахмурился. - Но еще сегодня утром вы уверили меня... - Ваша светлость, у меня несколько изменились обстоятельства... Элизабет напряглась. О чем это он? - Не могу сказать вам всего, но мне необходимо вернуться во Францию. - Во Францию? - растерянно повторил Пуанси. - Да, это семейные дела... Мне очень жаль, господин губернатор, что мне приходится нарушать нашу договоренность, пусть и не по своей воле, но я уверен, что месье де Фонтенэ, при его огромном опыте и непререкаемом авторитете, как нельзя лучше будет соответствовать этой должности. - Ну что ж, вы в своем праве, месье де Пейрак, - проговорил губернатор. - Но знайте, что ваш отъезд - огромная потеря для нас. Жоффрей почтительно ему поклонился. - Итак, господа, поприветствуем же нового правителя Тортуги - шевалье де Фонтенэ! И выразим наше восхищение мессиру де Пейраку, его отваге и благородству, и пожелаем ему счастливого пути. Пока все наперебой поздравляли де Фонтенэ, Пейрак незаметно вышел в сад. Элизабет хотела было пойти за ним, но ее удержал виконт де Басти. - Вы обещали мне танец, мадемуазель, - напомнил он ей. - Увы, речь господина губернатора помешала мне исполнить свое обещание! - несколько раздраженно ответила девушка. - А сейчас, с вашего разрешения, я бы хотела подышать свежим воздухом. - Позвольте мне сопровождать вас. - Как вам будет угодно, - она так поспешно устремилась к выходу, что он едва поспевал за ней. Выйдя на крыльцо, Элизабет огляделась. Жоффрея нигде не было видно. Неужели он уехал? Она в отчаянии схватилась одной рукой за перила, а другую поднесла к лицу. Рыдания душили ее. Виконт слегка приобнял ее за талию. - Что с вами? Вам нехорошо? - Мне замечательно! Оставьте меня, наконец, в покое! - выкрикнула она. - Я не могу оставить вас в таком состоянии! - твердо произнес юноша. - Идемте, присядем вон на ту скамью. - Ах, вы так любезны! - язвительно произнесла девушка. - Мадемуазель Моро не очень-то жалует учтивость по отношению к ней, - раздался насмешливый голос Пейрака, и он выступил из тени крыльца. - Я предпочитаю честность! - парировала Элизабет, с гневом взглянув на него. - Несомненно! Более честной и постоянной девушки еще не видывал белый свет! - он отвесил ей издевательский поклон. Она вспыхнула. - В чем вы меня упрекаете? - А разве я вправе вас упрекать? - он с наигранным удивлением посмотрел на нее. - На это, как мне кажется, имеет право только ваш будущий супруг, господин Ларнэ. - Мадемуазель, пожалуй, мне лучше уйти, - пробормотал виконт, смущенный этой сценой. Элизабет с досадой посмотрела на него. - Вы еще здесь? - Месье, дама просит вас удалиться, - Пейрак как бы невзначай положил руку на эфес шпаги. Юношу как ветром сдуло. - Итак, мадемуазель Моро, я не ошибся, когда предположил, что вы быстро найдете себе покровителя, - задумчиво проговорил Жоффрей. - И я имею в виду не только вашего будущего мужа, но и господина губернатора, который выказывал вам весьма недвусмысленные знаки внимания. И еще этот обходительный молодой человек... Видимо, вам попался супруг с весьма широкими взглядами, мои поздравления! Жениться на девушке с подобной репутацией... - Раньше она вас не смущала! - Элизабет вздернула подбородок, но глаза ее наполнились слезами. - Помнится, она смущала вас, ведь именно по этой причине вы и расстались со мной. Или я что-то путаю? Она поспешно спустилась с крыльца и подошла к нему вплотную. - Прошу вас, не судите меня строго, - она заглянула ему в глаза. - Я признаю, что допустила ошибку, глупую и непростительную, вы вправе обижаться на меня... Но мой брак... Это совсем не то, что вы думаете... - Я ничего не думаю, я искренне рад за вас, - холодно ответил Жоффрей. Потом, немного помолчав, продолжил: - Я хотел поговорить с вами, мадемуазель Моро, там, в галерее... - Так это были вы! - воскликнула она. - Да, но появился ваш будущий супруг, и я предпочел уйти. - И что же вы хотели мне сказать? - она подалась вперед. - Неважно... Уже неважно... Считайте, что мне захотелось попрощаться с вами перед отъездом. - Почему вы отказались от предложения Пуанси? - прошептала она. - Губернатор Тортуги... - Потому что, как вы помните, я хотел вернуться во Францию, и генерал-губернатор буквально ошеломил меня своим неожиданным предложением, которое я, после долгих колебаний, все же принял, руководствуясь... личными причинами... А потом обстоятельства, из-за которых я желал занять этот пост, изменились. И изменились самым неожиданным образом, буквально в одночасье, - и Жоффрей со значением посмотрел на нее. - Вы уезжаете... из-за меня? - изумленно воскликнула она. Сердце в ее груди забилось сильнее. - Из-за того, что я выхожу замуж? - Вы очень самонадеянны! - усмехнулся он. - А вы слишком горды, чтобы признать это! - воскликнула она. - Возможно. Но теперь это уже не имеет значения. Наша дуэль закончилась, Элизабет, и каждый остался при своем... - Ты не можешь уехать! - возбужденно проговорила она. - После того, что только что сказал мне... - Не просто могу, но и уеду в самом скором времени, - отозвался он. - Меня здесь больше ничто не держит. - Это ты и пытался дать мне понять, когда заигрывал с той блондинкой? - возмущенно выкрикнула Элизабет. Он вдруг схватил ее за руку чуть повыше локтя и притянул к себе. Его глаза потемнели от гнева. - А что пытались донести до меня вы, когда любезничали с губернатором? Как, черт возьми, вы умудрились найти себе мужа за те несколько недель, что мы не виделись? Уму непостижимо! Это доказывает только одно - все ваши уверения в вечной любви были ложью! - Как и ваше желание взять меня с собой во Францию, так что мы квиты! - она попыталась вырваться. - Не спешите, мадемуазель! - он с легкостью подавил сопротивление девушки и яростно прижался губами к ее губам. Элизабет задохнулась от этого неожиданного поцелуя, а потом обмякла в его руках и полностью отдалась во власть мужчины, которого любила. "Он простил меня!" - пронеслось у нее в голове, и счастье теплой волной затопило ее сердце. Она блаженствовала в невыразимой сладости этого поцелуя, такого искреннего, такого горячего, что, казалось, ему не будет конца... Ее руки скользнули ему на грудь, потом обвили шею, и вот уже она была готова прошептать, что любит его, что готова уехать с ним, что она только его... Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Жоффрей отстранился и заглянул ей в глаза: - Вот и все, что я хотел узнать, мадемуазель Моро. Поцелуй с вами нисколько не отличается от тех поцелуев, что дарила мне моя очаровательная белокурая спутница всего несколько часов назад. Вы были правы - моя влюбленность прошла, вы отлично излечили меня от нее. Элизабет застыла, как громом пораженная. Господи, ну сколько еще она сможет выдержать унижений и не умереть?! - Убирайтесь! - прошептала она одними губами. - Я ненавижу вас! Ненавижу! - Вот и прекрасно! Я рад, что в вашей душе останется хоть какое-то чувство по отношению ко мне, когда я покину Сан-Христофор. Прощайте, мадемуазель! - он ослепительно улыбнулся и скрылся в боковой аллее. Она в изнеможении опустилась на мраморную скамью. Сердце ее разбилось на тысячи кусочков, и она даже не могла заплакать, настолько ей было больно. Внутри словно бушевал пожар, и она сгорала не медленном огне пылающих в ней ярости, ненависти и... любви. - Элизабет! – В дверях показался Людовик Ларнэ. – Элизабет! Где вы? Она не отозвалась. - Элизабет! – снова позвал Луи, спускаясь в сад. Она вскинула на него глаза. И сама удивилась той радости и облегчению, которое испытала. Затуманенное болью сознание устремилось к единственному человеку, который мог спасти ее от этого кошмара. - Луи! – воскликнула она, вскакивая и бросаясь в его объятия. – Это вы! Вцепившись обеими руками в отделанный золотом камзол Людовика Ларнэ, она умоляюще посмотрела на него: - Отвезите меня домой! Прошу вас, скорее! - Как пожелаете, – ответил молодой человек. В голосе его слышались плохо скрываемое удивление, но ему было несказанно приятно, что Элизабет так тесно прижимается к его груди и с надеждой смотрит на него широко распахнутыми глазами. Возможно, она уже смирилась с мыслью о браке с ним. Людовик осторожно склонился к ее губам, и она, против его ожиданий, не отстранилась, а с какой-то отчаянной решимостью ответила на его поцелуй, чем окончательно привела в полный восторг. Видимо, каким-то невероятным образом он сумел расположить ее к себе и теперь сможет сполна насладиться благосклонностью этой гордячки. "Черт возьми, ну как же все удачно складывается!" - весело подумал он и, обняв Элизабет за талию, провел ее по усыпанной гравием тропинке туда, где их ждала карета...

Violeta: ___________________ * старофр.- обожаемая. ** командор Филипп Блондель де Лонвийе де Пуанси, шевалье ордена Святого Иоанна Иерусалимского, губернатор Сент-Кристофера и генерал-лейтенант Французских Антильских островов.

Violeta: Арабелла пишет: Да уж... Лиз и Жофф словно устроили состязание, кто больше раз и больнее наступит на грабли ... (Здесь даже не дуэль уже...) Юношеский максимализм и гормоны. Арабелла пишет: Там уже оба виноваты.... Оба неуступчивые, упрямые и гордые до одури. Сначала Лиз накрутила себя и напридумывав себе черти-что, вывалила Жофу ворох претезий. Да еще и порвала с ним. (Позже пожалела, да поздно). Потом второй обиделся... Хотел было помириться, да опять эта ситуация со свадьбой Лиз и балом у губернатора . .. Здесь уже взаимные обиды и обвинения.... И "душевные разговоры" из разряда Испорченный Телефон... Да, увы, часто так и бывает... Арабелла пишет: Что-ж... Жоф от губернаторского кресла отказался... Скорее, это и к лучшему. В его невиновности в присвоении части добычи уже никто не сомневается, авторитет - весьма высок, богат - можно путешествовать дальше. Точно. Тортуга для него была шагом назад, смысла оставаться там не было. Арабелла пишет: А вот супружник Лиз - разочаровал (((( Ну он не плохой, в принципе, даже обаятельный в некотором смысле. Этакий тип мужа- ребенка. Главное, что он не будет действовать Лиз на нервы, будет подстраиваться под нее. Его главный плюс в том, что он трезво смотрит на вещи и относится ко всему с легкостью. Нашей рыжей красотке такой удобный супруг вполне подходит. Мадемуазель Мари пишет: Пока читала, всё думала, вот если это был бы не Жоффрей, а кто-нибудь другой...так хотелось бы счастливого конца для этой пары. Мне кажется, они все равно бы рассорились в итоге. Слишком оба темпераментные и неуступчивые. Мадемуазель Мари пишет: Написано превосходно, красочно, ярко! Образы такие живые и реальные, будто наяву наблюдаешь за ними. Представила платье Элизабет - изумрудное + рыжие волосы - отпад просто, реально классно должна выглядеть Мерси, мы старались, каждое слово практически обсуждали. Мадемуазель Мари пишет: Вообще всё оочень здорово, страсти кипят, бурлят...и неужели это всё? имею в виду - история с Лиз окончена? Хотя, конечно, пора, дальше уже тупик, учитывая Анж на горизонте) Но всё-таки надо же, чтобы недомолвки и непонимание сыграло с ними такую злую штуку. Казалось бы, разберитесь по-человечески, нет, они больше доверяют своим ощущением: вроде он имел в виду другое, а вроде она думала не то, что говорила... В этом даже мораль есть: не надо спешить с выводами)) История с Лиз закончена. Дальше можно только фантазировать, как сложится ее судьба. BellaМадемуазель Мари Арабелла Спасибо за отзывы!

Jeoffrey de Peyrac: Арабелла, Мадемуазель Мари, Bella , спасибо, милые дамы, за ваши лестные оценки. Мы с Violeta очень стараемся

Акварель: Ванька дома - Маньки нет, Манька дома - Ваньки нет! Violeta, Jeoffrey de Peyrac, круто вы закручиваете интригу на одной линии! Прям не знаешь, что еще выкинут голубки. Жоффрей и Элизабет действительно воспринимаются как самодостаточная для романа пара. Прям аж жалко, что Пейраку надлежит стать мужем другой. Но чувствуется, что их корабли уже разошлись. Еще некоторое время будут видны на линии горизонта - позади, но увы! Жалко, что Пейрак не стал госслужащим Вот было бы забавно! Потом забавно, если б в каноне. Жду уже продолжения

Violeta: Акварель пишет: Ванька дома - Маньки нет, Манька дома - Ваньки нет! Акварель пишет: Violeta, Jeoffrey de Peyrac, круто вы закручиваете интригу на одной линии! Прям не знаешь, что еще выкинут голубки. Мы стараемся. Акварель пишет: Жоффрей и Элизабет действительно воспринимаются как самодостаточная для романа пара. Прям аж жалко, что Пейраку надлежит стать мужем другой. Но чувствуется, что их корабли уже разошлись. Еще некоторое время будут видны на линии горизонта - позади, но увы! Все равно бы расстались, вы правы - разошлись, как в море корабли... Акварель пишет: Жалко, что Пейрак не стал госслужащим Вот было бы забавно! Потом забавно, если б в каноне. Блад?

Bella: Навеяло Представила платье Элизабет - изумрудное + рыжие волосы - отпад просто, реально классно должна выглядеть http://shot.qip.ru/00NSyR-4gKJ8LNOT/ http://shot.qip.ru/00NSyR-1gKJ8LNOU/ http://shot.qip.ru/00NSyR-4gKJ8LNOV/ http://shot.qip.ru/00NSyR-3gKJ8LNOW/

Violeta: Bella Четвертая барышня ближе всех! Мне виделось что-то типа этого, хотя на фотке эпоха Марии-Антуанетты и маскарад.

Арабелла: Надеюсь, не побьют меня тапками, что я выложила здесь, а не в "видении героев", или другой теме... Просто не могла пройти мимо таких вот коллекционных кукол.... (Правда, это не Жофф, а Питер Блад... ))) (если фото не видны, я позже отредактирую).

Violeta: Арабелла Красавчик и франт! Прелесть! Вполне представляю себе Жоффрея в таком образе!

Леди Искренность: Слащавенький, конечно, но на то это и кукла. Костюм шикарен! У нас есть тема отдельная, "Куклы". Если сочтете возможным, разместите это и там. click here

княгиня Спадо: какая классная глава, Пейрак там просто прелесть!

фиалка: Violeta пишет: - Вот и все, что я хотел узнать, мадемуазель Моро. Поцелуй с вами нисколько не отличается от тех поцелуев, что дарила мне моя очаровательная белокурая спутница всего несколько часов назад. Вы были правы - моя влюбленность прошла, вы отлично излечили меня от нее. Вот злюка! Прям даже не верится, что это будущий проповедник уважительного отношения к женщинам. Но с другой тороны, радует сам факт, что от Лиз мы наконец освободились. Теперь к новым бабам горизонтам я полагаю? Все интереснее и любопытнее...

Violeta: фиалка пишет: Вот злюка! Прям даже не верится, что это будущий проповедник уважительного отношения к женщинам. Уважение до поры до времени. Как он с Карменситой поступил? Перед ним в луже воды на коленях стояла очень красивая, не знакомая Анжелике женщина. Она была в роскошном черном платье, насквозь промокшем. Валявшееся рядом с ней пустое бронзовое ведерко, где обычно охлаждали графины с вином, довольно ясно объясняло происхождение лужи на полу. Длинные черные локоны дамы прилипли к вискам, а сама она с испугом смотрела на свои обвисшие кружевные манжеты. — Это вы так обращаетесь со мной? — крикнула она сдавленным голосом. — Я был вынужден, красавица моя, — снисходительным тоном выговаривал ей Жоффрей. — Я не мог допустить, чтобы вы и дальше унижались передо мной. Вы бы мне этого никогда не простили. Встаньте же, Карменсита, встаньте. В такую жару ваше платье быстро высохнет. И еще. — И так затянута в корсет, что можно подумать, будто у нее совсем нет бюста, хотя, говорят, он у нее великолепен, — вставила госпожа де Мотвиль, взбивая кружева на своей плоской груди. Жоффрей де Пейрак бросил на нее язвительный взгляд. — Вот уж поистине, — сказал он, — как бездарны должны быть мадридские портные, чтобы так обезобразить то, что прекрасно, и как искусны парижские, если они умеют показать то, чего нет. фиалка пишет: Теперь к новым бабам горизонтам я полагаю? О да! фиалка княгиня Спадо Спасибо за отзывы!

Леди Искренность: Да, наш герой умеет вежливо унизить. Это тоже талант "оскорбить любезно", как я это называю. Обматерить каждый может, а так...

Jeoffrey de Peyrac: Леди Искренность пишет: наш герой умеет вежливо унизить. Это тоже талант "оскорбить любезно",

фиалка: Violeta пишет: Уважение до поры до времени. Как он с Карменситой поступил? А уж какие гадости Анж говорил в роли Рескатора... Зато других учил, магистр (твою дивизию). Хотя Карменсита сама нарвалась, не тапками же от неё отмахиваться, чай не муха. А с Лиз мог бы разойтись и более красиво, совсем девочку довёл.

Violeta: фиалка пишет: А с Лиз мог бы разойтись и более красиво, совсем девочку довёл. У него были на это причины... Да и Лиз - не подарок.

Леди Искренность: Не знаю. Я всегда этому у него пыталась научиться, так как считаю талант "вежливо оскорбить" признаком ума и воспитания. Расправиться физически или обложить трехэтажным всякий может, а вот поставить на место, оставаясь предельно вежливым и любезным, для этого мозги, начитанность, словарный запас и хладнокровие нужны, как минимум. Это еще один отличительный признак всех пейракоподобных героев. Ирония. Порой злая, доходящая до насмешки, но всегда остроумная. И он, этот признак, ничуть не противоречит умению быть галантным, любезным и воспевать культ прекрасной дамы, когда посчитает нужным.

Violeta: Итак, дамы, вот и последняя глава карибских приключений Жоффрея. Впереди - Европа, но пока мы с Jeoffrey de Peyrac собираем информацию и выстраиваем сюжетную линию, это займет какое-то время, так что следующий отрывок придется подождать. Возвращение в Европу. Жоффрей вернулся на «Сальтеадор» мрачнее грозовой тучи. Сегодняшний день принес ему столько волнений и переживаний, что, казалось, хватило бы на целый год. Вкрадчивые пространные разговоры Пуанси, крутящиеся вокруг Тортуги и выгод, которые можно было при умелом управлении извлечь из этого пиратского притона, таинственное и многозначительное молчание Фонтенэ, который, Пейрак был уверен в этом, уже тайно сговорился с Мартэном и прочими негодяями, составлявшими в прошлом "круг доверия" Левассера, чтобы в самом скором времени избавиться от молодого и неопытного губернатора, вся эта лихорадочная истерия, разгоревшаяся вокруг его персоны после триумфального возвращения с Тортуги, и, как последний завершающий аккорд этой адской пьесы, - замужество Элизабет. И если двух прожженных интриганов он видел насквозь, и мог с честью противостоять их замыслам, а восторги и прочие проявления навязчивого внимания с легкостью игнорировал, то предательство девушки было для него, как гром среди ясного неба. Чего греха таить, он предвкушал эту встречу на балу, желал поскорее увидеться со своей рыжеволосой красавицей, о которой непрестанно грезил во время разлуки, объясниться с ней, наплевать на все сложности и проблемы, которые ждали его на новом посту, и увезти ее с собой на Тортугу... Он представлял ее лучащиеся счастьем глаза, губы, чуть тронутые улыбкой, и радостное: "Так вы не уезжаете? Вы остаетесь? Ради... меня?", и сердце его переполнялось восторгом. А эта невыносимая девчонка расстроила все его планы, черт бы ее побрал! Когда она вошла в залу под руку с этим тупоголовым франтом Ларнэ, он потерял дар речи. Его Элизабет рядом с этим смазливым ничтожеством?! Жоффрей слышал разговоры о ее будущем муже и не мог не удивиться выбору девушки. Почему? Какое затмение нашло на нее? Но, несмотря на то пренебрежение, которое он испытывал к избраннику Элизабет, она все же продолжала волновать его своей красотой, грацией, изяществом, и это заставляло его отчаянно злиться на себя и свою предательскую слабость. Пейрак старался не смотреть на нее, но его взгляд неудержимо притягивали янтарные омуты ее глаз, темное пламя волос, изгиб чувственных губ... Она была невероятно хороша, и все мужчины в зале не сводили с нее восхищенных глаз. А потом девушка начала откровенно заигрывать с генерал-губернатором в ответ на его грубоватые ухаживания, полностью игнорируя все правила приличий, а ее так называемый будущий муж стоял рядом и ни словом, ни жестом не осмелился пресечь этот возмутительный спектакль, и Жоффрея охватила безудержная ярость, которая требовала немедленного выхода. Казалось, дьявол вселился в него. Всеми возможными средствами он желал показать девушке, что ему безразлична ее дальнейшая судьба, и еще он жаждал как можно больнее уязвить ее. Вокруг было полно незамужних красоток, которые мечтали заполучить богатого молодого губернатора, не обращая ровно никакого внимания на его хромоту и шрамы, и Пейрак быстро понял, как сможет отомстить Элизабет. Его спутница, имени которой он даже не запомнил, представляла собой прекрасный образец сочетания глупости и расчетливости. Ему ничего не стоило заморочить голову милой блондиночке и сорвать несколько поцелуев с ее охотно подставленных губ. Он ничего не почувствовал, прижимая к себе эту девушку, кроме раздражения, она нисколько не взволновала его, но он добился своей цели - вывел из себя Элизабет, и это немного утешило его. А кроме того, наполнило уверенностью, что он все же не безразличен ей. Жоффрей видел, как она, едва сдерживая слезы, покинула танцевальную залу, как свернулась клубочком в кресле около окна в темной и холодной галерее, и внезапно его сердце затопила волна пронзительной нежности к ней. Возможно, ее опекун принуждает воспитанницу к браку, и вся ее показная бравада - только игра? Он решил подойти и поговорить с ней, но тут появился этот треклятый Ларнэ, и ему пришлось поспешно ретироваться. Но он успел увидеть, как проворно Элизабет поднялась навстречу молодому человеку и нежно осведомилась, где же он пропадал. Все встало на свои места - она выходила замуж не по принуждению, брак с Людовиком был для нее желанным, она была явно расположена к нему и уже успела позабыть о своем недавнем увлечении изуродованным калекой и авантюристом. Как во сне, Пейрак вернулся в бальную залу. Через некоторое время там появились и Людовик с Элизабет. Молодой человек проводил свою даму к креслам, стоящим вдоль стены, потом сел рядом и завел непринужденный разговор. По тому, как он склонялся к своей спутнице, с какой милой улыбкой она ему отвечала, Жоффрей окончательно уверился, что они неравнодушны друг к другу. Через некоторое время Ларнэ ушел, но его место тут же занял юноша, ухаживания которого Элизабет приняла не менее благосклонно, чем до этого принимала сомнительные комплименты Пуанси и любезности Людовика. И тут Пейраку стало все ясно. Она намеренно избавилась от него, чтобы вести жизнь, к которой привыкла - яркую, беззаботную, полную кавалеров и ни к чему не обязывающего флирта, ее пугали отношения, которые предлагал ей он, она желала лишь свободы и удовлетворения своих капризов. Плененный ее красотой и одурманенный страстью, Жоффрей не замечал, насколько она опытна и развратна, как искусно манипулирует мужчинами, и принимал ее распущенность за честность и открытость. Пейрак сжал кулаки. Как поздно он все понял! Глупец! Впрочем, такой же, как и все мужчины, очарованные красивой и чувственной женщиной, которая, к тому же, так искренне говорит о своей любви, а на самом деле - лжет... И лжет еще более правдоподобно оттого, что и сама отчасти верит в то, что говорит. А он еще корил себя за то, что так некрасиво расстался с ней, желал загладить свою вину... Черт возьми, стоило оскорбить ее еще сильнее, чтобы навсегда отбить охоту к подобным гнусным выходкам! А потом он принял решение. Хотел ли он остаться на Тортуге? Нет. Принять предложение Пуанси? Тоже нет. Вступить в противоборство с Фонтенэ и его прихлебателями? Нисколько. Жоффрея не интересовал этот змеиный клубок, и у него не было ни малейшего желания ввязываться в борьбу за ненужную ему, в сущности, власть. Единственная причина, по которой он хотел остаться на Карибах - это Элизабет, но теперь, когда ему открылась вся низость этой девушки, когда он осознал всю глубину ее порочной натуры, Пейраку ни к чему было больше задерживаться на Сан-Христофоре. И когда губернатор начал свою речь, в которой объявлял его новым правителем Тортуги, он с легкостью отказался от этого поста. И с удовольствием прочитал замешательство и удивление на лицах окружающих его людей. Они были противны ему, эти алчные до власти и денег людишки, которые скорее дали бы убить себя, чем добровольно отказаться от таких головокружительных перспектив. И Элизабет тоже не поняла его, он видел недоумение, которое плескалось в ее глазах, когда она смотрела на него. А ведь он помнил ее другой - отчаянной пираткой и авантюристкой, которой было наплевать на звания и должности, ведь предпочла же она когда-то его, человека на Тортуге нового и никому не известного, без всяких связей и средств, сыну могущественного губернатора. Что случилось с ней за то время, что они не виделись? Или она всегда была такой, а он этого не замечал, ослепленный желанием? Да, видимо так все и было... Теперь оставалось самое сложное - дать ей понять, насколько она ему безразлична, и выкинуть, наконец, из головы мысли о ней, а это было, увы, непростой задачей... Он вспомнил, как она выбежала вслед за ним в сад, как пыталась оправдаться, как пылко ответила на его поцелуй... Несмотря на то, что он презирал Элизабет, его влечение к ней, казалось, нисколько не уменьшилось, и это приводило его в замешательство. Видит Бог, ему стоило огромных трудов оторваться от ее пьянящих губ и уйти. В какой-то момент он уже было подумал, что не сможет расстаться с ней, что вот прямо сейчас скажет, что остается, несмотря ни на что... Но гордость удержала его от этого опрометчивого шага. Никогда он не позволит недостойной женщине владеть своим сердцем! Отстранившись от Элизабет и глядя ей прямо в глаза, еще слегка затуманенные страстью, которую он всегда легко будил в ней, Жоффрей сказал то, что могло обидеть ее сильнее всего, а именно - что она просто одна из многих, совершенно обычная, такая же, как все... И испытал истинное наслаждение, увидев ненависть, вспыхнувшую в ее глазах, когда до нее дошел смысл сказанного. Пейрак усмехнулся. Теперь мадемуазель запомнит его навсегда, он был уверен в этом. Ненависть - очень сильное чувство, возможно, одно из самых сильных и разрушительных... И пусть впредь поостережется вести себя столь легкомысленным образом, недооценивая силы противника. А впрочем, ему уже было все равно, ведь в самом скором времени он собирался покинуть Карибы. Пусть катится к черту, рыжая ведьма! Жоффрей решительно направился к капитанскому салону. Эти апартаменты были уютным пристанищем, теплым и гостеприимным, здесь он мог укрыться от воспоминаний, которые будила в нем его собственная каюта, воспоминаний о той, которую он желал позабыть как можно скорее... Подойдя к небольшому сундуку в глубине салона, в котором капитан хранил запасы отборного рома, Пейрак достал одну из бутылок и одним махом опрокинул в себя ее содержимое. Огонь разлился по его жилам. Он несколько раз глубоко вздохнул, а потом взглянул на свое отражение в маленьком зеркале, вделанном в переборку каюты. Его лицо, бронзовое от загара, источало ненависть. Проклятие! Да, он отомстил Элизабет, но так и не смог избавиться от мыслей о ней. Боль, обида, гнев терзали его, но увы, это было не равнодушие... Ложь... Все было ложью... Элизабет никогда не любила его, а просто развлекалась, скрашивая серые будни на галеоне... Иначе как объяснить то, что не прошло и нескольких недель, как он поднялся на палубу «Сальтеадора», чтобы принять участие в карательной экспедиции на Тортугу, а она, клявшаяся ему в своих чувствах, изображавшая глубокое горе при их последнем свидании, приняла предложение какого-то пройдохи. Даже Тибо на фоне этого мота и распутника Ларнэ смотрелся благородным рыцарем! Его сжатая в кулак рука опустилась на стол. Сделав глубокий вдох, Жоффрей вынудил себя вернуться к реальности. Он достал из кармана камзола свернутые в трубочку листья табака. Когда-то, на Маркизас-Кис, один из ныряльщиков Тэкчои предложил Пейраку попробовать курить их, когда заметил, что ему неприятна трубка. Раскурив сигару, он откинулся в кресле, и на лице его появилась жесткая улыбка. Лихорадочно бьющееся сердце застучало спокойнее. Что ж, эта история послужит ему предостережением. Он научится владеть собой и не допустит, чтобы все повторилось. Ни одна женщина больше не тронет его сердца. Он больше никогда не позволит себе поддаться тому, что утверждают прекрасные губы – что она любит, что любит только его. Эти лживые создания станут отныне лишь марионетками в том действе, которое он позволит им сыграть. Только на это они и годны - быть игрушками, очаровательными и дарящими наслаждение, и которые легко можно будет заменить, когда он вволю наиграется с ними... *** Не найдя Пейрака во дворце губернатора, Вентура, распрощавшись с де Пуанси и новоиспеченным губернатором Тортуги Фонтенэ, направился в порт. Поднявшись на палубу корабля, он заметил свет на юте. Неужели кто-то из команды дерзнул покуситься в его отсутствие на капитанскую вотчину? Войдя в каюту, капитан не сразу смог рассмотреть своего гостя, потому что тесное помещение было сплошь затянуто табачным дымом. Оставив дверь приоткрытой, чтобы он рассеялся, Вентура присмотрелся. В кресле возле небольшого столика, на котором обычно громоздились карты и навигационные приборы, сидел Жоффрей де Пейрак. По его затуманенному взору и нескольким бутылкам из-под рома капитан понял, что его молодой друг смертельно пьян. - Что на вас нашло, сеньор де Пейрак? – обратился он к гостю. - Это так на вас не похоже... - А, это вы, сеньор капитан… - Что, um amigo meu*, узнали о скором замужестве красотки Элизабет и теперь хотите утопить свое горе, уничтожив мои запасы спиртного? - с иронией осведомился Вентура, подходя ближе. - Вы не понимаете, капитан!.. Черт вас возьми! - Жоффрей грохнул ладонью по столу. - Дело совсем не в ней! Просто мне не стоило... - он махнул рукой и замолчал. - Отчего же, я прекрасно понимаю вас, сеньор де Пейрак. Разочарование и уязвленная гордость терзают ваше сердце, - задумчиво проговорил Вентура. - Мой вам совет - забудьте! Ни одна женщина не стоит таких переживаний. Сколько их еще встретится на вашем пути, вы собьетесь со счета, и убедитесь, что все они одинаковые, даже самые лучшие из них. Увы, в нашем мире редко можно найти настоящую любовь, это удел избранных... А сеньорита еще сто раз пожалеет о своем выборе, поверьте! - Выпейте со мной, капитан, за семейное счастье мадемуазель Моро, - горько засмеявшись, Жоффрей плеснул рома в стакан и протянул его Вентуре, а сам изрядно отхлебнул прямо из бутылки. Вентура пригубил протянутый ром. Потом расположился в кресле напротив юноши и спросил: - Не сожалеете о том, что отказались от поста губернатора? - Нисколько. Вы же помните, я изначально не хотел соглашаться на предложение генерал-губернатора, но вы меня переубедили. А потом, когда все закрутилось, я сто раз пожалел, что ввязался в эту историю. Слишком уж неприглядная была у нее изнанка, слишком много недостойных людей оказалось замешаны в ней... Кроме того, меня разочаровали и Фонтенэ, и Пуанси, проявившие себя не с лучшей стороны, хотя, казалось бы, и преследовали благородные цели... Они оказались заурядными пиратами, прикрывающимися громкими словами, ничуть не лучше Левассера или Тибо с Мартэном. Да, политика - грязное дело, сеньор Вентура, и я понял, что мне не хочется марать об нее руки... - Что ж, возможно вы и правы, сеньор де Пейрак, при всех ваших несомненных достоинствах, вы слишком щепетильны для подобной должности, - капитан немного помолчал. - Что вы намерены делать теперь? - Как можно скорее покину Сан-Христофор… Навсегда... Вернусь во Францию… Сокровищ, добытых на галеоне, с лихвой хватит мне на долгие годы – я куплю небольшое поместье под Тулузой и наконец займусь тем, что увлекало меня с ранних лет – наукой. А что будете делать вы, капитан? Останетесь на Карибах или?.. - Или… друг мой. Не желаете закурить? – Вентура протянул ему трубку и кисет с табаком. - О нет, сеньор, - рассмеялся Пейрак.- Я предпочитаю скрученные из табачных листьев сигары, как это делали наши друзья-ныряльщики. - Но вы же не дикарь, сеньор де Пейрак! К чему оригинальничать? - Не люблю трубку, капитан… - Ну что ж… Спрашиваете, что я планирую? Думаю составить вам компанию до побережья Испании, а уж там, простите, пути наши разойдутся. Несмотря на обретенное благодаря вам богатство, я не смогу спокойно ждать смерти на суше. Морской волк остается морским волком. Думаю податься в «рескаторы», раз уж Карибское море безжалостно расторгает нашу с ним дружбу. - «Рескаторы», капитан? Кто это? - Так, сеньор де Пейрак, называют по-испански тех, кто распространяет незаконные деньги, фальшивомонетчиков. Такие рескаторы появились на Средиземноморье с тех пор, как Испания стала ввозить из колоний золото и серебро. Эти мелкие умельцы никому не мешают и опасности не представляют. На побережье, где-нибудь в укромном месте, - здесь, на Карибах, или в самой Испании - они сплавляют серебро парами серы, придавая ему черно-землистый цвет, а затем перевозят его под видом свинца и продают заинтересованным в драгоценном металле клиентам, обходя таможенные пошлины. Многие контрабандисты в Средиземноморье пользуются этим приемом: неочищенное серебро, зачерненное сверху. Верный способ обогатиться, ведь наши сокровища, увы, не бесконечны. - Вы говорите о рудном деле, капитан? - глаза де Пейрака загорелись неподдельным интересом. - Нет-нет, дорогой мой, только о перевозке замаскированного серебра. В Испании у меня есть друзья, которые уже много лет занимаются этим и неплохо зарабатывают. Сама переработка требует определенных знаний и значительных затрат, а вот для перевозки достаточно оснастить несколько небольших суденышек. И это меня вполне устраивает. Мне необходимо время от времени щекотать себе нервы и рисковать – в этом суть моей жизни. Жоффрей наклонился к нему. - Послушайте, капитан, отвезите меня в Испанию и… не сочтите за дерзость… познакомьте со своими друзьями. Вентура засмеялся. - Неужели вы хотите стать контрабандистом? - Нет, капитан. Но, вы верно подметили, богатство не бесконечно. И потом, мне всегда было интересно взглянуть на работу на рудниках. Говорят, испанцы весьма сведущи в подобных делах. Капитан ненадолго задумался. - Что ж, по рукам, сеньор де Пейрак. Совершим небольшое путешествие к берегам Испании. - По рукам, сеньор Вентура, - Жоффрей отсалютовал капитану наполовину опустошенной бутылкой рома и улыбнулся. Следовало признать, что правы были древние мудрецы - audaces fortuna juvat**. Его жизнь в очередной раз сделала крутой поворот, но судьба оказалась благосклонна к нему - теперь у него были деньги, надежный компаньон и интересное дело в перспективе. И закаленное сердце, которого отныне не коснутся ни переживания, ни страдания, ни ревность... Итак, alea jacta est!***. В путь! __________ * порт. - друг мой. **лат. - судьба помогает смелым. ***лат. - жребий брошен.

Violeta: Ну и бонусом - Лиз и Жоффрей.

Арабелла: Чем дальше, тем интереснее ))) Вот и рудники на горизонте замаячили ))) И как "первая ласточка", сведения о "рескаторах", одним из которых он в будущем станет )) Причем Рескатором с Большой буквы ))) Как там его называл Вивонн? Акулой, которая проглотила всех, кто помельче? И Вентурчик отправляется с ним )) Violeta пишет: так что следующий отрывок придется подождать Будем ждать с нетерпением

Акварель: подождем. К счастью, незакрытых промлем авторы не оставили. А новые приключения будем читать с новыми силами. Violeta, Jeoffrey de Peyrac, спасибо! оказывается, Пейрак недалеко ушел от Фила и прочих придворных циников, не верящих в любовь и не доверяющих женщинам.

фиалка: Violeta, Jeoffrey de Peyrac, просто супер. Как будто отдельный, самостоятельный роман прочитала. Уже с нетерпением жду продолжения. Violeta пишет: Он научится владеть собой и не допустит, чтобы все повторилось. Ни одна женщина больше не тронет его сердца. Ха-ха. Свежо предание... На десять лет его и хватило. Кстати, глядя на рисунки, вдруг подумала, что это не последняя рыжая пассия в его жизни. Однажды у него огненно - рыжая дочка, в лице Онорины, появится. Если бы ей глаза Анж (зеленые как на рисунке и какие хотела бы видеть у нее я сама), чем не портрет взрослой Онн?

Акварель: а еще Элизабет рядилась в зеленое...

Violeta: Арабелла фиалка Акварель Спасибо вам, очень приятно, что вы так высоко оцениваете нашу работу. Надеемся, и продолжение будет не менее захватывающим и ярким. Арабелла пишет: Вот и рудники на горизонте замаячили ))) И как "первая ласточка", сведения о "рескаторах", одним из которых он в будущем станет )) Причем Рескатором с Большой буквы ))) Как там его называл Вивонн? Акулой, которая проглотила всех, кто помельче? И Вентурчик отправляется с ним )) Постарались все зарубки на будущее сделать. Акварель пишет: Пейрак недалеко ушел от Фила и прочих придворных циников, не верящих в любовь и не доверяющих женщинам. Ну недаром же Пегилен говорил о марионетках. фиалка пишет: Ха-ха. Свежо предание... На десять лет его и хватило. Тут судьба... Фею-то свою он должен был встретить. фиалка пишет: Кстати, глядя на рисунки, вдруг подумала, что это не последняя рыжая пассия в его жизни. Однажды у него огненно - рыжая дочка, в лице Онорины, появится. Если бы ей глаза Анж (зеленые как на рисунке и какие хотела бы видеть у нее я сама), чем не портрет взрослой Онн? Акварель пишет: а еще Элизабет рядилась в зеленое... Подобных аналогий мы не проводили, но вай нот?!

княгиня Спадо: Раскошная прода! пьяный Пейрак это невероятно! помнится он всегда пил не пьянея, а тут мертвецки пьян!

Акварель: Violeta пишет: Подобных аналогий мы не проводили, но вай нот?! порой бессознательное и не такие вещи вытворяет. Только бери и записывай, так что все может быть. в качестве иллюстрации: когда мою Анж "задолбал" немец, а она начала оглядываться в поисках дятла, долбящего дерево, я сама чуть не сползла под стол А на картинке Элизабет зеленоглазая. А Пейрак тут чем-то похож на принца Зуко из "Аватара".

Jeoffrey de Peyrac: Арабелла Акварель фиалка княгиня Спадо спасибо вам огромное за оценки нашего творения ))) надеемся не разочаровать в дальнейшем фиалка пишет: Ха-ха. Свежо предание... ну, это он так думал ))) а мы-то его лучше знаем, чем он сам Violeta пишет: Постарались все зарубки на будущее сделать. княгиня Спадо пишет: пьяный Пейрак это невероятно! помнится он всегда пил не пьянея, а тут мертвецки пьян! ну это он когда заматерел, научился пить, а тут еще молодо - зелено

Леди Искренность: Отличное продолжение. Убеждена, что грядущее будет еще интереснее... А выводы, которые должен сделать Пейрак из этой связи. 1) Не влюбляться. Увлекаться - да, но не более. 2) Не доводить связь до Любви и серьезных отношений. 3) Не верить женским словам. Изучить женскую психологию. Быть лидером и кукловодом в отношениях. Про марионеток писали выше. 4) Покорять, соблазнять, но держать дистанцию. Не пускать в душу, не раскрываться, не быть уязвимым. 5) Давать понять: я в твоем распоряжении, для тебя любезности, комплименты, подарки, тело, время и внимание, но не моя душа, сердце, мысли. Я принадлежу себе и всем понемногу, но никому конкретно. Как-то так.

Jeoffrey de Peyrac: Леди Искренность пишет: А выводы, которые должен сделать Пейрак из этой связи. 1) Не влюбляться. Увлекаться - да, но не более. 2) Не доводить связь до Любви и серьезных отношений. 3) Не верить женским словам. Изучить женскую психологию. Быть лидером и кукловодом в отношениях. Про марионеток писали выше. 4) Покорять, соблазнять, но держать дистанцию. Не пускать в душу, не раскрываться, не быть уязвимым. 5) Давать понять: я в твоем распоряжении, для тебя любезности, комплименты, подарки, тело, время и внимание, но не моя душа, сердце, мысли. Я принадлежу себе и всем понемногу, но никому конкретно. Как-то так.

Чаруся: Девочки, на одном дыхании прочитала ваше произведение - великолепно Так увлекательно, захватывающе, интригующе. Спасибо вам за то, что доставляете нам читателям такое удовольствие, спасибо вам за ваш труд и за ваш талант!!! Есть один маленький вопросик - а продолжение уже пишется, или вы пока в творческом отпуске в отношении этого фанфика? Так хочется читать о приключениях любимого мужчины еще и еще Честно признаюсь - я буду считать, что именно так все и было, как написали вы и плевать на Анн Голон

Jeoffrey de Peyrac: Чаруся пишет: Есть один маленький вопросик - а продолжение уже пишется, или вы пока в творческом отпуске в отношении этого фанфика? Мы в работе

Чаруся: Ураааааааааааа

Violeta: Jeoffrey de Peyrac пишет: Мы в работе Да, сюжет, герои есть, а вот пнуть себя и сесть за работу все никак.

Jeoffrey de Peyrac: Violeta пишет: вот пнуть себя и сесть за работу все никак Стремимся к совершенству

Светлячок: Чаруся пишет: Честно признаюсь - я буду считать, что именно так все и было, как написали вы и плевать на Анн Голон В этом я вас полностью поддерживаю . Так все девочки органично написали, что действительно воспринимаешь их труд как предыисторию, написанную самой Голон. Violeta пишет: Да, сюжет, герои есть, а вот пнуть себя и сесть за работу все никак. Ща все как пнем!

Чаруся: Светлячок пишет: Ща все как пнем! Я согласна, я с Вами

Bella: Violeta пишет: а вот пнуть себя и сесть за работу все никак Светлячок пишет: Ща все как пнем! надо завести отдельную тему: " волшебный пинок". автор фанфика конкретно обозначает сроки следующего отрывка, Светлячок следит за исполнением и налогает штрафные санкции (какие могут быть? ), а мы раздаем голоса-пинки. глядишь, кого-нибудь 50 жаждущих продолжения душ и простимулируют к написанию

Светлячок: Bella пишет: надо завести отдельную тему: " волшебный пинок". автор фанфика конкретно обозначает сроки следующего отрывка, Светлячок следит за исполнением и налогает штрафные санкции (какие могут быть? ), а мы раздаем голоса-пинки. глядишь, кого-нибудь 50 жаждущих продолжения душ и простимулируют к написанию Идея - супер!!!! Поддерживаю и уже составляю список санкций)))

Bella: Светлячок пишет: Идея - супер!!!! Поддерживаю и уже составляю список санкций))) вот, юридически мы уже в силе! осталось людей подобрать под санкции

Jeoffrey de Peyrac: Bella пишет: юридически мы уже в силе! осталось людей подобрать под санкции Любезные дамы. Творчество - процесс свободный и под сроки не подгоняется, на мой взгляд (я , к примеру, не могу сесть и "сейчас я напишу вот про это") Иначе это уже не творчество. И еще хочется сказать в нашу защиту. Мы когда Карибы писали, ощутили как наши герои нас вымотали. Посмотрите объем. Не говоря уж о горах специальных материалов, которые пришлось привлечь. Вот частично поэтому взяли тайм-аут по Юности, не отказываясь ее завершить, и работа над сюжетом идет. Терпение

Светлячок: Jeoffrey de Peyrac пишет: Творчество - процесс свободный и под сроки не подгоняется, на мой взгляд (я , к примеру, не могу сесть и "сейчас я напишу вот про это") Иначе это уже не творчество. Полностью с вами согласна, у меня тоже самое. Потом долго отварами и капельницами с глюкозой реанимирую музу. . Дайте нам повредничать, ну, ей Богу. Энергия же прётЬ. Так, если не на обсуждение фанфов, так в другое русло выливается.

Арабелла: Bella пишет: надо завести отдельную тему: " волшебный пинок". автор фанфика конкретно обозначает сроки следующего отрывка Здесь согласна с девочками, что Jeoffrey de Peyrac пишет: Творчество - процесс свободный и под сроки не подгоняется, на мой взгляд (я , к примеру, не могу сесть и "сейчас я напишу вот про это") Иначе это уже не творчество. Тем более, что если приходится прорабатывать не только сюжет, и характеры героев, но и соответствующую историческую обстановку. И, как бы ни любил автор своих героев, "из-под пинка" ничего не получится. Тогда как если "энергия прет", то сидишь до полночи, забыв про сон и еду )))) Сейчас сама занялась "творчеством", правда, клипами и - по другому сериалу , и уже на себе испытала все "муки творчества" ))) Идей много - но реализовать быстро не получается. То одного не хватает, то третье со вторым не сходится. Поэтому иногда нужно отпускать муЗа "погулять" ))) А потом опять сидишь несколько часов кряду и несколько дней подряд )) Чтобы не прыгать по темам, в качестве маленького полу-оффтопа. Вспоминала на днях такую старую сказку "Ученик Лекаря"... Гляжу - Радомир просто еще один типаж Жо... Или Флоримона. Темноволосый, глазастый... А Тодорка - вполне могла бы сойти за юную Анж (и характер такой же)))

Bella: Девочки, абсолютно согласна, что Творчество - процесс свободный и под сроки не подгоняется конечно, музу не заставишь творить. Но простимулировать, создать себе творческое настроение возможно. Когда заказчик вашего творения устанавливает сроки Но когда читатель/зритель заинтригован и ждет следующую главу/книгу/серию, сами понимаете А данный фанфик просто шедевр, учитывая практически нулевую информацию в книге. Проработка сюжета, исторические, географические факты- авторы, вы проделали огромную работу

Violeta: Bella пишет: А данный фанфик просто шедевр, учитывая практически нулевую информацию в книге. Проработка сюжета, исторические, географические факты- авторы, вы проделали огромную работу Да уж, в гугль с головой ныряли - полгода спали, ели, пили вместе с Пейраком... Когда последнюю главу дописали, то у меня ощущение было, что я выжата, как лимон. Первый фанф после "Юности" вон только в марте смогла написать, а до этого только редактурой занималась. Так что дайте силенок подкопить. Bella пишет: Но когда читатель/зритель заинтригован и ждет следующую главу/книгу/серию, сами понимаете Логически мы часть про Карибы завершили - читателя не мучили. Арабелла пишет: Гляжу - Радомир просто еще один типаж Жо... Или Флоримона. Темноволосый, глазастый... А Тодорка - вполне могла бы сойти за юную Анж (и характер такой же))) Ага, согласна

Леди Искренность: Дамы, а Юность заброшена навсегда? Я бы вообще почитала всю сагу глазами Пейрака. И юность, и тульский период, и средиземноморский, и канадский. Вот бы такую книгу когда-нибудь увидеть. Как, нет желания замахнуться?

Violeta: Леди Искренность пишет: Дамы, а Юность заброшена навсегда? Я бы вообще почитала всю сагу глазами Пейрака. И юность, и тульский период, и средиземноморский, и канадский. Вот бы такую книгу когда-нибудь увидеть. Как, нет желания замахнуться? У меня точно нет - все, что я хотела, я про Жофу написала. Мы с Катей подумали, что Искателя мы закончили на нужной ноте - все предпосылки для того Пейрака, каким он стал у Голон, прописаны, потому нет смысла писать просто про его разъезды по Европе. Просто нет пока времени довести до ума Юность, отредактить Искателя и Хромого, объединив их обзорной главой. Но в планах это есть, как только - так сразу

Светлячок: Леди Искренность пишет: тульский период, про Тулу я бы тоже почитала

Violeta: Светлячок пишет: про Тулу я бы тоже почитала О, Жофа в России - самовары, пряники, медведи, водка... Русские бабы красавицы в кокошниках со свекольными щеками и насурьмленными бровями! Мамадорогая, напишите про это кто-нибудь, я умоляю У нас в группе, помнится, был подобный сюжет https://vk.com/club16860628?w=wall-16860628_20875

Florimon: Violeta пишет: Русские бабы красавицы в кокошниках со свекольными щеками и насурьмленными бровями! Мамадорогая, напишите про это кто-нибудь, я умоляю Ой, да ладно. Пейраку тут как раз раздолье - столько баб красивых. Я вот кстати только сейчас дошла мозгами, почему Анжелика у нас так популярна - она же по духу наша! И в горящую избу, и коня на скаку... И за мужем на край света... Так что Пейрак найдет тут на свою голову столько Анжелик, что мама дорогая...

Леди Искренность: Ладно, ладно, подшутили над женщиной...

Светлячок: Леди Искренность,

Леди Искренность: А если серьезно, я уже конечно запуталась в фанфиках, но мне кажется от лица графа уже довольно много написано, можно в одно произведение объединять.

Bella: Florimon пишет: почему Анжелика у нас так популярна - она же по духу наша! И в горящую избу, и коня на скаку... И за мужем на край света... Серж то вырос на русской классике, женился на француженке, так он вот и прописал себе женщину-мечту, русскую душой... а что б жене не скучно, ей Пейрака Florimon пишет: Так что Пейрак найдет тут на свою голову столько Анжелик, что мама дорогая... шейхам жены находятся, а Пейраку и подавно подберем

полная версия страницы