Форум » Творчество читателей » На пороге рая » Ответить
На пороге рая
Жаклин де ла Круа: Совместная работа от нас с Виолеттой - Он горит! Колдун горит! - Нет же… нет, - хотелось ответить Анжелике, но слезы подступали к горлу, боль дурманила разум, а происходящее казалось каким-то кошмаром без конца. Анжелика в отчаянии цеплялась за последние крохи сознания. Алый цветок пылал, разбрасывая вокруг искры, и не было сил поверить в то, что происходящее не снится ей. Перед глазами плыл красный туман, в ушах стоял крик малыша Флоримона: «Мама, мамочка, не уходи!». А Анжелика шла к площади, готовая к тому, что и ее саму сегодня казнят. Это был их обоюдный ад. Счастливые годы, наполненные любовью, казались случайными мотыльками, залетевшими на огонек и спаленными жарким пламенем костра на Гревской площади. Колокола звонили по заблудшей душе, а в сердце пылала боль. - Я иду, любовь моя, - прошептала Анжелика и сделала шаг по направлению к эшафоту. Тьма спасением опустилась на площадь и поглотила людей...
княгиня Спадо: Чудесный отрывок!
Violeta: княгиня Спадо пишет: Чудесный отрывок! Мерси! Нам с Жаклин очень приятно. Продолжение уже пишется!
Jeoffrey de Peyrac: Violeta пишет: Продолжение уже пишется!
Shorena: Анна пишет: А какова Полька! Так ярко описана! Точно! я тоже обратила на нее внимание. Арабелла пишет: Хочется надеяться только, что Николя не станет требовать у Анж остаться с ним, со всеми вытекающими... Если даже, то Анж сможет выбраться "сухой" :) Жаклин де ла Круа пишет: Наверное, в такие моменты, думалось Жоффрею, люди и учатся понимать, из чего же они на самом деле слеплены Жаклин де ла Круа пишет: Опыт, сколь бы ужасен и болезнен он ни был, учит понимать самого себя, учит бороться, учит мириться с болью. Прекрасно сказано...
Violeta: Новая часть! Дорога казалась бесконечно долгой, холодной и ведущей в никуда. Анжелика уже раз сто успела обругать себя за недальновидность - надо было заранее поискать хорошего проводника, но их поторапливало неумолимое время... Она задавала себе бесконечные вопросы: что, если они заедут не туда, куда надо, или на них нападут бандиты? Хотя Николя так уверенно правил повозкой, что в появление призрачных разбойников как-то не верилось. Да и кто в здравом уме рискнет связываться с грозным Каламбреденом? Мимо проползали пустые деревни, сухие деревья, заброшенные сады: Франция еще не оправилась после жестокой Фронды и Анжелика видела во всем этом странное сходство с их собственной жизнью. Скоро покажется монастырь - величественный, застывший во времени исполин, которому нет дела до мирской суеты, который всегда рад принять заблудших овец. Но Боже мой, они же не намеренно блуждали! Просто они устали жить вот так - без пути и высшей цели... Анжелика перевела взгляд на Польку, зябко ссутулившуюся рядом с Николя на облучке, с нежностью посмотрела на Флоримона и Жереми, тихо сопящих в обнимку, легко провела рукой по волосам Жоффрея, который тоже дремал, положив голову ей на колени. Мерный ход кобылы убаюкивал и настраивал на меланхолический лад. Анжелике спать не хотелось. Казалось, стоит закрыть глаза - и она очнется где-нибудь около Ньельской башни, приюта воров и отверженных, лишенная надежды и сил к существованию. В животе шевельнулся ребенок и Анжелика слабо улыбнулась. "Мой маленький мученик, ты уже заранее, еще до своего рождения, лишен всего...". Потом поправилась: "Нет - у тебя есть семья, а это не так уж и мало. Ты не будешь одинок в этом мире." Она с оттенком светлой грусти по утраченному раю вспоминала, как носила под сердцем Флоримона, какие дебаты разгорались в Тулузе, когда они пытались выбрать ему имя, а после засыпали в объятиях друг друга, а за окном тихонько шелестел дождь, шепча о том, что все обязательно будет хорошо. **** Они не успели доехать до монастыря, когда внезапная боль пронзила тело Анжелики. Она глухо охнула, схватившись за живот, и поняла, что роды начались. - Николя, - прошептала она, трогая его за плечо. Он обернулся к ней, и по ее искаженному болью лицу понял все. - Ложись на телегу. Потерпи немного, мы совсем скоро приедем. Полька, присмотри за детьми. Анжелика легла рядом с мужем. Боль нарастала. Она чувствовала, как он нежно прижимает ее к себе, как шепчет что-то ободряющее, видела испуганные личики проснувшихся Флоримона и Жереми, которым Полька рассказывала какую-то сказку, чтобы отвлечь от вида страдающей матери, и понимала, что ещё немного, и она закричит в голос от боли, терзающей ее, от страха, от переживаний последних дней, от всего, что навалилось на неё. Николя обернулся. - Держись! Я уже вижу стены монастыря, - ободряюще сказал он ей. У неё даже не было сил кивнуть. И тут граф впервые за время их поездки подал голос. - Там есть повитуха? Николя смерил его злым взглядом и процедил сквозь зубы: - Там есть монахи, знающие толк во врачевании. - Жоффрей, я справлюсь, - слабым голосом проговорила Анжелика. - Конечно, родная, я не сомневаюсь в тебе! Ты сильная, отважная девочка, тебе все по плечу, - муж нежно погладил ее по волосам. Полька шмыгнула носом. - Вот же бывает любовь на свете! Эх, а я-то всю жизнь с ворами да разбойниками, только и слышала хорошего, что ругань да оскорбления ... Ну что, птенчики, пока ваша мама рожает вам хорошенького братика, не хотите послушать о том, как славно тётя Жанин погуляла на Сен-Жерменской ярмарке? - Да! Да! - наперебой загомонили мальчуганы. Анжелика невольно улыбнулась и снова скривилась от резко нахлынувшей боли. Жоффрей прижал ее голову к своему плечу. -Это последнее испытание, - прошептал он. *** Они подъехали не к главным воротам, а к едва заметной калитке позади монастыря. Николя спрыгнул с телеги и постучал условным стуком. Через некоторое время калитка распахнулась и на пороге появился широкоплечий монах в низко надвинутом на лицо капюшоне. Они о чем-то тихо посовещались, изредка поглядывая на повозку, потом монах коротко кивнул и Николя вернулся к телеге. - Я обо всем договорился. Ты, Анжелика, с детьми сейчас поедешь к главным воротам, монах тебя проводит. Мы с Полькой отведём твоего мужа прямо на задний двор, чтобы нас никто не видел. И не спорь со мной. Ни к чему нам светиться. Монах уже тяжело взгромоздился на облучок и проворчал: - Давай скорее, Каламбреден, тащи его в погреб с вином, я потом приду глянуть на него. И смой с лица свои шрамы - глядеть боязно! - Это не к спеху, - небрежно махнул рукой Николя. - Главное, чтобы девчонка благополучно разродилась. - Да куда она денется? Родит, как все бабы! Завтра уже бегать будет, - ухмыльнулся монах. Полька слезла с телеги, и вдвоём с Николя они помогли спуститься Жоффрею. Он тяжело оперся на костыль, который дал ему отец Антуан, и последний раз взглянул на жену. Она попыталась улыбнуться ему. - Все будет хорошо, вот увидишь, - прошептала она. Монах хлестнул лошадь и они неспешно покатили к главным воротам. Жоффрей же со спутниками направился к боковой калитке. За небольшую мзду Анжелику разместили в небольшой келье, детей отправили на кухню и накормили. Лошадь выпрягли из телеги и поставили в стойло. Широкоплечий монах, который привёз ее, распорядился доставить из ближайшей деревни повитуху, а сам, в ожидании ее, рассказывал Анжелике разные истории из своего бурного прошлого. Он оказался бывшим военным, недоучившимся студентом-медиком, который внезапно решил стать монахом. - Обрыдла мне эта служба во как, - он чиркнул себя ладонью по горлу. - А монахом быть - неплохая работенка, не пыльная и сытная. Да и дружки мои бывшие, которые в разбойнички подались, тоже меня не забывают. Того подлатай, этого схорони, за тем присмотри... Не дают скучать. Анжелика схватила его за руку. - Вы врач? Это же чудесно! Не могли бы вы осмотреть моего мужа? Я заплачу вам! - Господи, красотка! Да на что тебе сдалась эта развалина? Прирезать его, чтоб не мучился, и всего делов! - и монах сочно расхохотался. Новый приступ боли накатился так внезапно, что Анжелика не смогла сдержать стона. - Подожди, малышка, скоро повитуха придёт, - тут же стал серьёзным монах. - А и не придёт, мы и сами с тобой справимся, и калеку твоего вылечим, ты только не переживай, тебе это вредно. Дверь распахнулась и вошла пышная деревенская баба с корзиной в руке. И тут же все закрутилось, завертелось, как в калейдоскопе, монах поспешил выйти, а повитуха полностью завладела роженицей. И Анжелика вдруг почувствовала себя в безопасности впервые за все эти наполненные тревогой дни и с радостью доверилась ей. На рассвете она родила. Повитуха протянула ей ещё мокрый живой комочек, завернутый в нагретую около камина простыню, и Анжелика увидела, что ребёнок, несмотря на все страдания, перенесённые его матерью, достаточно пухленький и спокойный. -Маленький Иисус, - умиленно прошептала Анжелика, и осторожно коснулась губами его лба. - Да, очень красивый ребёнок, - согласно кивнула повитуха. - Как назовешь-то? Анжелика задумалась. Они с мужем не обсуждали имя будущего малыша, и теперь она пребывала в растерянности. Но тут ей вспомнились жаркие споры, которые они вели, выбирая имя для их первенца, и на память пришло имя Кантора де Мармона, лангедокского трубадура, в честь которого они хотели назвать Флоримона, но потом передумали. Она склонилась к ребёнку и прошептала: - Я назову его Кантором. Баба всплеснула руками. - Но это же не христианское имя! - Неважно. Главное, что оно понравится моему мужу. *** Оставив Анжелику на попечение повитухи, монах прошёл в винный погреб , который располагался отдельно от основного здания и служил ему надежным убежищем для его тёмных делишек. Его уже поджидали. - Ну, как она? - в нетерпении кинулся к нему Николя. - Рожает. Повитуха поспела вовремя, так что думаю, все пройдёт успешно. Где наш больной? Николя скрипнул зубами. - Хоть бы он скорее подох, проклятый урод! Я уложил его за бочками на одеяла. - А вот его женушка обещала мне щедро заплатить, коли я его вылечу, и не в моих правилах отказываться от звонкой монеты, - подмигнул ему монах. - Ну так лечи,- сплюнул Николя. Тут подала голос Полька. - Я жрать хочу! Вы все носитесь с этой чертовой девкой и ее муженьком, а про меня и забыли! - Ага, забудешь про тебя, - проворчал Николя и вопросительно посмотрел на монаха. Тот мотнул головой: - Иди на монастырскую кухню, присмотри за детьми и поешь заодно. Да смотри, веди себя прилично! Полька не заставила себя упрашивать и быстро выскользнула за дверь. Мужчины переглянулись и перешли на шепот. - Громила, прошу, прикончи ты его, я в долгу не останусь, - проговорил Николя. - Не Громила, а брат Тома, - наставительно поднял палец монах.- И я давно никого не убиваю, заруби себе это на носу, Каламбреден! Тот сжал кулаки. - Меня просто с ума сводит, что она так трясется над этим хромоногим дьяволом, - процедил Николя сквозь стиснутые зубы. - Я не могу сам перерезать ему глотку, Анжелика мне этого не простит, но руки так и чешутся... - Да, девка хороша, - протянул монах, прицокнув языком.- Но тебе с ней ничего не светит, ты не ее поля ягода. Вот Полька - это да, тебе под стать. - Не суди о том, чего не знаешь, - выдохнул Николя. - Когда то она любила меня... Или мне казалось, что любила... Неважно, - он тряхнул головой. - Не будем об этом. Иди, осмотри этого калеку. - А ты умой рожу. Ну смотреть невмоготу! А вдруг кто из братьев увидит - вопросов не оберешься. Кувшин с водой на столе. И ни слова больше не говоря, брат Тома направился к Жоффрею. Осмотрев его, монах присвистнул. - Знатная птичка к нам залетела! Это ж тот граф-колдун, которого вроде как сожгли недавно на Гревской площади! - Как видишь, дьявол помог ему выкрутиться, - проворчал Николя, становясь у него за спиной. - Если это и вправду он, то я его подниму на ноги в лучшем виде! Говорят, он делает золото из воздуха, и за своё спасение он отвалит мне много звонких экю. - Держи карман шире! Откуда у него деньги? - Баба его посулила мне щедрую награду, и я склонен ей верить. Как-никак, жена колдуна, просто так языком трепать не будет. Николя выругался и отошёл. Монах склонился над раненым. - Я брат Тома, сын мой. Жоффрей открыл глаза. - Как моя жена?- произнёс он. - Все в руках Божьих. В милости своей он не оставит свою дщерь и дарует ей лёгкое разрешение от бремени. - Вы вызвали повитуху? - резко спросил граф, приподнимаясь на своём жалком ложе. - Сын мой, успокойтесь, положитесь на Бога, молитесь, все сложится наилучшим образом. Жоффрей схватил его за плечо и притянул к себе. Монах поразился его железной схватке и горящим гневом глазам. - Я спрашиваю, позвали ли к ней повитуху и в порядке ли она? - чеканя каждое слово, произнёс граф. - Да, не беспокойтесь, монсеньор, я позвал к ней хорошую повитуху, лучшую в округе, - прохрипел брат Тома, силясь вырваться. - Я лекарь, ваша жена просила осмотреть вас. - Прекрасно, приступайте, отец мой, - и граф в изнеможении откинулся на подушки. Монах, потирая плечо, несколько раз кивнул. Внимательно осмотрев все раны Пейрака, он удовлетворенно проговорил: - За вами отлично ухаживали, сын мой, скоро от ваших ран останутся только воспоминания. Вот только ваша нога... Благодарение Богу, что вы избежали гангрены и рана открытая! Это сильно упрощает задачу. Необходима срочная операция, у вас разорваны сухожилия, но могу вам твёрдо пообещать, что после моего вмешательства вы не только сможете ходить, но и избавитесь от хромоты. Восстановительный период будет долгим, нужно будет чётко исполнять мои предписания, но ваши усилия будут вознаграждены. Граф размышлял. - Вы гарантируете мне результат? Я достойно отблагодарю вас. Монах склонил голову. - Я не сомневаюсь в вашей щедрости, граф, и вы тоже можете не сомневаться в моём умении врачевать. - Тогда по рукам. - Предупреждаю - операция предстоит мучительная, вам придётся долго терпеть. - Я выдержу. В застенках палача я вытерпел и не такое. - Тогда не будем тянуть. Я сейчас схожу за своими инструментами и мы приступим. Эй, Каламбреден, дай-ка нашему пациенту вина, и побольше, его ждёт тяжёлое испытание, бедолагу... *** Первое, что Анжелика услышала, проснувшись, был голос Николя: - Девка она у меня норовистая, решила к родителям съездить - и нате вам, лошадь запрягла, дитёв в телегу погрузила и поехала. А я и не знал, по делам мотался. Вечером только вернулся - а ее и след простыл! Говорили мне, что бестолковая она, да вот по сердцу пришлась, женился сдуру... Акушерка хмыкнула. - А нашел-то как? - Да чего искать-то? К родителям ее скатался - не приезжала, в деревню соседнюю сунулся - там говорят, девку с дитями на телеге не видали, а вон акушерку в монастырь вчерась звали. Ну я сюда и поехал... - Умен! Ну что сказать, баба твоя и вправду заполошная, но вон какого тебе красавца родила! - и акушерка осторожно положила на руки разбойнику попискивающий сверток. Анжелика привстала на кровати: - Эй, муженек! - с угрозой в голосе окликнула она его. Мужчина обернулся и Анжелика чуть не вскрикнула от неожиданности - на нее смотрел прежний Николя из ее детства: без жутких шрамов, без черной повязки на глазу, с непокорной прядью темных волос, небрежно спадающих на лоб, и белозубой улыбкой, дерзкой и нежной одновременно. Заговорчески подмигнув оторопевшей Анжелике, он произнес: - Ну что, выспалась, красавица моя? Ну и поволновался же я, разыскивая тебя! С ребенком на руках он пересек комнату и присел на край кровати. - Какой сынок у нас, а? Загляденье просто! И еще двое пострелят с По... - он запнулся. - С Жанин на кухне. Теплее там, да и здесь под ногами не мешаются. Акушерка с наслаждением потянулась. - Ну раз муж твой объявился, девка, то пусть с тобой посидит, а я пока пойду поем. Умоталась я, сил нет... Едва за ней закрылась дверь, Анжелика вырвала ребенка у Николя из рук и прижала к себе. - Да что ты себе позволяешь, негодяй?! Какая жена, какой сынок? - от возмущения она не могла подобрать слов. Он ласково потрепал ее по щеке. Она мотнула головой. - А как еще я мог попасть к тебе? Пораскинь мозгами, Анжелика! И не ори, весь монастырь на уши поставишь. Она слегка успокоилась, но все равно продолжала кидать на него рассерженные взгляды. - Остынь, чего ты так всполошилась-то? Ну побудешь пару дней моей женой, делов-то! Я ж с тебя супружеский долг требовать не буду, - он хохотнул. - Еще чего не хватало! Да что ты о себе возомнил! Деревенщина! Николя больно сжал ее руку. - Эй, полегче! Ты теперь никто, поняла? Жена колдуна без гроша в кармане, с тремя детьми на шее и калекой на руках. Я единственный, кто может помочь тебе, а ты нос воротишь! Анжелика опустила голову. - Прости, Николя. Не знаю, что на меня нашло... - То-то... - проворчал он, отпуская ее. - Что с Жоффреем? - поспешила она перевести тему. - Брат Тома поколдовал с его ногой, там пришлось повозиться - дело было совсем плохо, но вроде как все обошлось и он сейчас спит. Ну по крайней мере спал, когда я к тебе уходил. - Что сделал с его ногой? - с ужасом переспросила Анжелика. - А чёрт его знает! Я твоего калеку держал, пока Громила что-то там резал и сшивал. Да не бойся ты, он свое дело знает! Бегать будет твой хромоногий почище борзой. - Боже, я пойду к нему! - она попыталась вскочить с постели и тут же откинулась обратно на подушки, скривившись от боли. - Лежи, сумасшедшая, ты что - тебе же нельзя пока вставать! Анжелика заплакала. - Вы с ума сошли! Зачем вы его трогали? Он же умрет! - Он сам попросил! Деньги большие посулил! А брат Тома - он долго в армии солдат штопал, да и здесь нашего брата латает так, что любо-дорого посмотреть! Все, не реви! Не помрет твой чертов колдун, скоро сам на своих двоих топать будет, еще спасибо скажешь! Внезапно ребенок на руках Анжелики завозился и тихонько закряхтел. - Мой маленький, Кантор! - прошептала Анжелика и склонилась к нему. Николя смущенно замолчал. Сейчас она была так пронзительно красива, что дух захватывало. Золотые волосы небрежно спадали ей на плечи, лицо, обращенное к сыну, светилось нежностью и любовью, мокрые от слез ресницы отбрасывали на щеки легкую тень, а губы слегка улыбались. Он встал и отошел к окну. "Как бы счастлив я был, если бы сейчас она качала на руках нашего ребенка", - пронеслось у него в голове. Он прижался лбом к холодному стеклу и закрыл глаза. Вся его жизнь, его бестолковая и полная опасностей жизнь, пронеслась перед его внутренним взором. И он с удивительной ясностью осознал, что отчетливо помнит лишь те моменты, которые он провел с ней. Остальное же было тускло и размыто, словно солнце в ее отсутствие заходило за тучи, и все вокруг становилось серым и унылым. Недаром крестьяне в Монтелу прозвали ее феей, ох, недаром! Она украла его душу, и он навечно был обречен мучиться невозможностью жить нормальной жизнью вдали от нее и ее живительного тепла... А фея... Фея и не знала о его терзаниях. Она принадлежала другому и ничто больше ее не волновало. Прекрасная и недоступная, как болотный огонек... Он обернулся. Она кормила ребенка, слегка прикрыв глаза, а ее нежные пальцы ласково поглаживали легкий светлый пушок на голове малыша. Николя некоторое время смотрел на эту идиллию, потом решительно пересек комнату и вышел за дверь. Он уже знал, что будет делать.
Jeoffrey de Peyrac: Ура! Ура! Ура! Как здорово!
Анна: Как много и как интересно! Врач для Жоффрея нашелся прямо под Парижем, и какой искусный! Что она делает в этом монастыре, кого еще лечит? Он достоин широкой известности. Как теперь поступит Николя? Его терзания описаны очень здорово. Спасибо, девочки!
Арабелла: Анна пишет: Врач для Жоффрея нашелся прямо под Парижем, и какой искусный! Брат Тома и впрям перс весьма колоритный )))) Анна пишет: Что он делает в этом монастыре, кого еще лечит? Он достоин широкой известности. Своих бывших приятелей, а также их приятелей ))) Говорит же, что скучать ему не дают )) А между делом скорее всего, и заболевших монахов и окрестных крестьян пользует. Хорошие врачи всегда на вес золота )))) Даже в монастыре. Да и похоже, ему самому в монастыре нравится - не честолюбец этот товарищ ))) Спасибо И уже ждем очередного продолжения
Violeta: Анна пишет: Врач для Жоффрея нашелся прямо под Парижем, и какой искусный! Что она делает в этом монастыре, кого еще лечит? Он достоин широкой известности. Он широко известен в узких бандитских кругах. Более широкая слава ему не нужна - это чревато последствиями в то неспокойное время. Хорошего врача могли запросто приравнять к колдуну. А так сидит себе человек тихо в монастыре, практикует потихоньку, никому не мешает...
фиалка: Очень интересно и захватывающе. Девочки, вы просто умницы. Не перестаете радовать. И если бы Николя именно Так помогал и любил Анж, я бы его почти полюбила, даже не смотря на то, что бандит. Хотя и хотелось бы ему хорошенько врезать за просьбы убить Жоффу . С нетерпением жду продолжение.
Мадемуазель Мари: фиалка пишет: И если бы Николя именно Так помогал и любил Анж, я бы его почти полюбила, даже не смотря на то, что бандит ТАКАЯ помощь редко встречается и потому на вес золота. Violeta, Жаклин де ла Круа, очень-очень здорово! Непонятно, чем всё кончится, и что собирается делать Николя)) Заинтриговали) Ну вернее, интригуете на всё протяжении фанфика, такие неожиданные повороты)
Леди Искренность: Ох, а мне-то как повезло, сразу два отрывка вместе прочитать. Спасибо, девочки!!! И заинтриговали. Боюсь даже предположить, что будет дальше. Как Николя с Жоффреем друг с другом разберутся. Николя не Колен, да и Пейрак еще не тот, что в истории с Коленом. Хотя ваш Николя куда лучше книжного пока получается. Только одну больную мозоль затронули. А именно авторский косяк с графской ногой. Моя больная тема. Ну не сухожилия там, перелом вколоченный. Травмы сухожилия иные. Да и вылечить их даже в наши дни большая проблема. Даже нерв проще сшить.
Леди Искренность: http://www.krasotaimedicina.ru/diseases/traumatology/tendon-injury Вот. При травме сухожилия сокращается мышца вследствие чего нарушается функция мышц, ногу невозможно согнуть или разогнуть, или она вывернута внутрь или в сторону. В общем хромал бы граф как в фильме. Починить такое не реально в те дни. Дыба только усилила бы разрыв и сделала хуже. Укорочение же ноги происходит только в результате вколоченного перелома. Палач повторно сломал ногу, врач сопоставил отломки, зафиксировав чем-то наподобие аппарата Илизарова. Вот вам и излечение. И особых усилий не надо. Только правильное сопоставление и чистая рана. Кость дорастет и срастется.
Violeta: Леди Искренность Огромное спасибо за консультацию, с этой ногой самая запарка и была . Логичнее и правильнее считаю вашу версию хромоты графа, но читатели уже так привыкли к авторской версии, что наверняка обвинят нас с Жаклин в незнании текста)))). А так в принципе ему только восстановительные процедуры остались - упражнения всякие, массаж... С этим и Анж справится. И можно вопросик - как скоро им можно трогаться в путь и сможет ли граф наступать на ногу? Или его надо нести? И как должна выглядеть рана через несколько дней после операции? Заранее спасибо! Jeoffrey de Peyrac Анна Арабелла фиалка Мадемуазель Мари Спасибо за отзывы- очень приятно!
Леди Искренность: Ох, сложновато, ибо я педиатр и кардиореаниматолог, а не хирург-травматолог, поэтому сроки реабилитации знаю приблизительно. Мы исходим из соображений перелома или разрыва сухожилий? Если берем авторский вариант, то допустим врач наложил сухожильные швы и сшил их. Хотя, повторюсь, что при повреждении сухожилий граф хромал бы иначе, да и старые травмы сухожилия можно излечить только трансплантацией. Но пусть будет сухожилие. В обоих случаях ходить однозначно граф не сможет. И в обоих случаях нужна иммобилизация (неподвижность) конечности сроков 1,5-2месяца как минимум.
полная версия страницы