Форум » Творчество читателей » "Анжелика и королевство Франция". Заключительная часть серии. » Ответить
"Анжелика и королевство Франция". Заключительная часть серии.
Violeta: Не знаю, можно ли назвать это фанфиком. Скорее, это мое видение, как должен был закончится цикл романов об Анжелике. Повествование относится к 1680-81 гг., в него включены реальные исторические события, которые произошли в то время: сожжение Катрин Ла Вуазен, таинственная смерть Фуке, освобождение герцога де Лозена из десятилетнего заключения, окончание строительства Королевского Лангедокского канала и многое-многое другое... Ну и конечно же, будет много про любовь короля к Анжелике, Анжелики к Жоффрею, Кантора к мадам де Шольн, Великой мадемуазель к Пегилену... Читаем! ---Голдсборо--- За окном бушевала буря. "Каждый раз, когда при мне произносят имя Фуке, я вздрагиваю, — откуда-то издалека донесся тихий голос. — Я снова вижу этот ларец с ядом, о котором столько лет не вспоминала, а теперь он меня просто преследует... Я вижу комнату. Принц Конде соскочил с кровати, потому что постучали в дверь… Я стука не слышала. Принц накинул на плечи халат и крикнул: «Я с герцогиней де Бофор…» . Дверь в глубине комнаты отворилась, и слуга ввел монаха в капюшоне… Монаха звали Экзили…" Анжелика рывком села на постели. Сердце колотилось, как бешеное. Она не сразу поняла, что находится в их с Жоффреем спальне в форте, в Голдсборо. Дрожащей рукой она провела по мокрому от испарины лбу. На секунду ей показалось, что она в Плесси, заглядывает через окно в комнату, где много лет назад затевался страшный заговор против короля. Она откинулась на подушки. Почему именно сегодня с такой ясностью ей пришли на память события, которые, казалось, давно канули в Лету? Фуке... Конде... Монах Экзили... Эти люди стали тенями, призраками из прошлого, она забыла о них, полностью растворившись в новой жизни с ее заботами, радостями и горестями, новыми лицами. Внезапно ей вспомнился замок в Беарне, где она родила Флоримона, такую же ненастную ночь и Жоффрея, разгоняющего ее тревогу своими нежными объятиями и поцелуями. Боже, почему он сейчас так далеко от нее?! Слезы невольно навернулись ей на глаза. Она вспоминала бесконечно долгую зиму в Вапассу, которую она прожила без него, чудом спасшуюся от демона-Амбруазины Онорину, зверски замученного ирокезами отца д"Оржеваля, убитого ее рукой Клода де Ломени-Шамбора... Анжелика с болью в сердце воскрешала в памяти лицо шевалье, его глаза, всегда светящиеся добротой, их дружеские беседы, его такую возвышенную любовь к ней, в которой она черпала силы в минуты душевного смятения. "Друг мой,- мысленно вопрошала она,- почему все случилось так? Почему? Какое безумие охватило вас?" Она встала и подошла босиком к окну. Прижавшись лбом к холодному стеклу, она с жадностью вглядывалась в ночь, в ее чернильную темноту, словно хотела увидеть что-то, неподвластное зрению. Например, корабль Жоффрея на горизонте, или его высокую фигуру, приближающуюся к форту. Но вокруг стояла непроглядная тьма... --- Утром ее разбудило солнце, своими яркими лучами изгоняя из памяти все волнения, пережитые прошлой ночью. Сегодня должно что-то произойти! Она тщательно расчесала волосы, уложила их узлом на затылке, потом выбрала легкое голубое платье с пеной кружев на рукавах и изящным стоячим воротничком. Ей хотелось быть нарядной. Не отдавая себе в этом отчета, она готовилась к встрече с чем-то чудесным. Или с кем-то... В дверь постучали. -Войдите! В комнату вошел Колен Патюрель. Он с восхищением оглядел Анжелику, которая с улыбкой обернулась к нему. -Как, вы уже знаете?-спросил он, целуя ей руку. -Знаю что? -Скоро в порт прибудет корабль господина де Пейрака, "Слава солнца". Мне об этом доложили прибрежные рыбаки. Анжелика выронила из рук гребень и кинулась к двери. -Постойте! На улице холодно! Но она уже бежала вниз по лестнице, не чувствуя ступенек под ногами. Колен взял со спинки стула ее плащ и последовал следом. Улицы Голдсборо были наполнены людьми. Все вышли встречать господина и хозяина этих мест. Вдалеке уже виднелись очертания корабля и развевающийся лазоревый флаг с вышитым на нем серебряным щитом. Анжелика пыталась рассмотреть людей на палубе, но ее глаза были затуманены слезами. Она смахивала эти слезы радости и приветственно махала рукой приближающемуся кораблю. Но чем ближе подходил корабль, тем отчетливее она понимала, что на палубе Жоффрея нет. В сердце ее начала нарастать тревога. Где он? По трапу к ней сбежал адъютант графа де Пейрака, Энрико Энци, и с поклоном протянул ей пухлый пакет. Анжелика поняла, что Жоффрей не приехал, и ей внезапно стало так холодно, что она обхватила себя руками. Неслышно подошедший сзади Колен Патюрель накинул ей на плечи забытый второпях плащ. Увидев отчаяние Анжелики, Энрико торопливо заговорил. -Мадам де Пейрак, мессир граф послал меня за вами. Он сам, к его величайшему сожалению, не смог приехать, так как король поручил ему дело государственной важности, но он очень надеется, что вы без промедления отправитесь на этом корабле к нему во Францию. Все это написано в письме, госпожа графиня. Анжелика протянула руку и взяла пакет. То горе, которое она испытывала сейчас, было настолько глубоко, что она не видела и не слышала ничего вокруг. Слова Энрико доносились до неё, как сквозь вату. Она понимала только одно- он не приехал! Ей показалось, что солнце внезапно зашло за тучи, что буря, бушевавшая прошлой ночью, подхватила ее и увлекла за собой в непроглядную тьму... Колен едва успел подхватить ее безжизненное тело. --- Она пришла в себя в таверне мадам Карер. Рядом с ней, нежно держа ее за руку, сидела Абигаель. За ее плечом Анжелика разглядела взволнованные лица мэтра Берна и Колена Патюреля. Немного приподнявшись, она увидела, что в залу таверны набилось почти все население Голдсборо. На их лицах она прочла тревогу за неё. -Она уже пришла в себя?- раздался голос мадам Карер. -Да, со мной все в порядке. Мне так кажется...- откликнулась Анжелика и попыталась сесть. Голова закружилась. Абигаель заботливо поддержала ее. -Выпейте это, госпожа графиня, вы совсем без сил!- с этими словами жена адвоката протянула ей кубок с подогретым вином. Анжелика пригубила его, а потом одним махом опрокинула в себя все содержимое. По телу разлилось блаженное тепло. Она прикрыла глаза. Окружающие одобрительно загомонили. К ней подошёл Энрико Энци. Вид у него был такой удрученный, что Анжелика даже слегка улыбнулась. -Госпожа графиня, простите меня! Я не знал, что вас так расстроит отсутствие на борту "Славы солнца" господина графа,- и увидев, как она снова побледнела, поспешно добавил,- Я прошу вас, дослушайте меня! Если прямо сейчас начать собираться, через неделю мы сможем отплыть во Францию, и вы даже оглянуться не успеете, как мы прибудем в Дюнкерк. -В Дюнкерк? Но почему туда?- удивленно спросила Анжелика. Энрике, обрадованный, что она его внимательно слушает, поспешно продолжал. - Его величество король имеет намерение осмотреть состояние своего флота, для чего собирается в скором времени отправиться в Дюнкерк. Господин де Пейрак будет сопровождать его. И вы сможете увидеться намного раньше, чем если вы отправитесь сразу в Париж. -А что за дело государственной важности не позволило мессиру де Пейраку вернуться в Голдсборо, как он намеревался?- нахмурившись, спросила Анжелика. -Прочтите письмо, госпожа графиня, я думаю, в нем вы найдёте все необходимые вам сведения. И он в третий раз протянул ей многострадальный пакет. --- Анжелика сидела на кровати в форте. После того, как все удалились, убедившись, что с ней всё в порядке и она не собирается снова падать в обморок, она наконец-то открыла пакет, переданный ей Энрике от Жоффрея. В нем оказалась пачка писем, перевязанная синей шелковой лентой, и незапечатанный конверт, из которого Анжелика достала листок бумаги, с обеих сторон исписанный ровным почерком графа, и невероятной красоты кольцо с изумрудом. Она рассеянно отложила кольцо в сторону и впилась глазами в строки письма. "Любовь моя! То отчаяние, которое я испытываю из-за того, что вынужден продлить нашу разлуку, сопоставимо только с надеждой, что мы увидимся в самое ближайшее время, когда вы прибудете во Францию. Эта бесконечная зима, которая разделила нас, казалась мне бескрайней снежной пустыней, холодной и безжизненной, озаренной только воспоминаниями о вас, моя прекрасная фея, подобно ярким звездам, сверкавшим на мрачном затуманенном небосводе моего одиночества. Меня постоянно терзала тревога о вас, о детях, о тысячах мелочей, из которых была соткана ваша жизнь вдали от меня, я жаждал разделить с вами все ее радости и огорчения, рассеять тревоги и умерить печаль. Не раз, и не два за время нашей разлуки мне была нужна ваша поддержка, ваш разумный совет, ваше присутствие, и я с отчаянием осознавал, какое расстояние разделяет нас. Анжелика, душа моя, сейчас, когда я пишу это письмо, только одна мысль бесконечно радует меня- что в самом скором времени ваши нежные пальчики будут касаться его, а глаза- читать эти строки, и хоть на миг, но наши сердца соединятся... " Дочитав до этого места, Анжелика прижала письмо к губам и так просидела некоторое время, закрыв глаза. --- Немного успокоившись, она стала читать дальше. Жоффрей писал, что прибыв ко двору, он с удивлением и радостью узнал, что проект, которым он горячо интересовался еще будучи графом Тулузским, близок к своему завершению. "Любовь моя, не знаю, помните ли вы некоего Пьера Рике, с которым я имел тесную дружбу в Тулузе. Он занимал тогда пост помощника в Палате по сбору налогов на соль Лангедока. И имел стремление, которое я не только полностью разделял, но и активно поддерживал, соединить реку Гаронну со Средиземным морем, построив судоходный канал. Его фантастическая идея весьма заинтересовала его Величество и министра финансов Кольбера, и вот уже совсем скоро его грандиозный проект осуществится. Единственное, что глубоко печалит меня, это его болезнь, которая в силу преклонного возраста- ему уже около 80- изнуряет его и не дает полноценно работать. Его старший сын Матиас, наслышанный о моих научных трудах и о тесной дружбе с его отцом, попросил меня разделить с ним тяготы строительства, которым он вынужден заниматься, не имея специального образования и необходимых знаний. О том же самом меня попросил и король. Я не мог отказаться, тем более что этот проект очень важен не только для меня, но и для моей провинции, а в конечном счете- для всей Франции. И я жду вас, моя несравненная, чтобы вместе отправиться в Тулузу. Я не сомневаюсь, что вас обрадует эта новость, ведь вы так любили этот розовый город, в котором мы были так счастливы в первые годы нашего супружества, пока жестокая судьба не разлучила нас..." Анжелика мечтательно подумала: "Тулуза... Отель Веселой науки... Серебряная лента Гаронны... Величественный Кафедральный собор, где юная невеста так боялась своего необычного мужа..." Да, она действительно хотела бы увидеть ее снова, окунуться с головой в яркую и страстную южную жизнь, бьющую ключом... Особенно ей хотелось попасть в домик на Гаронне, где они с Жоффреем провели столько незабываемых и безумных ночей. Она быстро просмотрела остальные письма. В них граф в присущей ему остроумной манере рассказывал обо всем, что случилось при дворе во время его пребывания там. То и дело мелькали знакомые имена, воскрешая в памяти полузабытые лица,- безобразно растолстевшая мадам де Монтеспан, чопорная Франсуаза де Ментенон, добродушная и слегка глуповатая Великая Мадемуазель, желчный Месье, брат короля, сам король, под влиянием новой фаворитки ставший более набожным и строгим... Анжелика до слез хохотала над теми осторожными эпитетами, которыми Жоффрей описывал новоиспеченную супругу дофина Людовика, Марию-Анну Баварскую, из которых она поняла, что принцесса страшна, как смертный грех. Она вспомнила маленького принца с постоянно открытым ртом из-за непрекращающегося насморка, в свите которого когда-то состояли ее сыновья- Кантор и Флоримон. И вот он уже женился. Как быстро летит время... --- Последнее письмо было от Дегре. Жоффрей написал, что однажды ему нанес визит мужчина, в котором он с удивлением и радостью узнал отважного адвоката, некогда защищавшего его на колдовском процессе. "Он не был особенно многословным, но по нескольким намекам я понял, что о вашей жизни ему известно намного больше чем мне, вашему мужу. Это немного огорчило меня, но при зрелом размышлении я решил, что у каждого из нас имеются в прошлом моменты , которые мы хотели бы сохранить в тайне. Итак, он передал мне письмо для вас, сударыня, узнав, что я отправляю за вами корабль в Америку. Он особо подчеркнул, что в нем содержатся сведения о давних событиях, которые должны заинтересовать вас." Анжелика долго сидела, не решаясь распечатать это письмо. О чем хотел рассказать ей Дегре, о какой тайне? Ах, сколько ее секретов хранил этот пронырливый полицейский! --- "Мадам де Пейрак. Довожу до вашего сведения, что в феврале этого года была сожжена по обвинению в колдовстве небезызвестная вам Катрин ля Вуазен. Ее показания по делу отравителей затронули самые громкие фамилии Франции. Одно из них касалось и вас. Пока о нем неизвестно никому, кроме меня, но кто знает, как обернется дело... Еще я думаю, вам также будет интересно узнать, что не прошло и месяца после вышеописанного события, как находясь в заключении в замке Пиньероль, от сердечного приступа скончался Николя Фуке, бывший министр финансов. Мне кажется очень подозрительным, как быстро второе событие последовало за первым. Поразмышляйте об этом, мадам. Стоит ли вам возвращаться во Францию в столь опасное время. Ваши враги настороже. И то высокое положение при дворе, которое сейчас занимает ваш муж благодаря благосклонности короля, нисколько не поможет вам, а скорее даже повредит. Зависть- болезнь, которой охвачен Версаль. Решать вам, сударыня, но... я предупредил тебя, Маркиза!" Анжелика уронила письмо на колени. Вот почему прошлой ночью ей приснился тот далекий день в Плесси, навсегда изменивший ее жизнь. Фуке умер... Что ж, она давно уже похоронила его в глубине своей памяти, как и проклятый ларец с ядом. Как и многие другие события своей жизни. Единственное, чего она не поняла из письма, что такого могла рассказать о ней колдунья ля Вуазен? Она никогда не прибегала к ее услугам и была у нее лишь однажды с Франсуазой и Атенаис, когда та была беспробудно пьяна и нагадала им троим любовь короля. Она решительно поднялась с кровати, чтобы отдать распоряжения по поводу приготовлений в дорогу. Несмотря на предостережение Дегре, она твердо решила ехать во Францию. --- Неделя прошла в лихорадочных сборах. Анжелике нужно было переделать до отъезда кучу дел, оставить множество распоряжений, и она благословляла Бога за то, что могла со спокойной душой оставить Голдсборо на Колена Патюреля. С утра до вечера они согласовывали, обсуждали, спорили до хрипоты, но в итоге пришли к согласию по всем важным вопросам. Главной точкой преткновения в их спорах были дети. Колен хотел, чтобы они остались в Голдсборо у Абигаель. Анжелика, измотанная волнением за Онорину этой зимой, решительно восставала против этого предложения. К тому же она не знала, на какой срок она должна уехать- на год, на два... Нет, решительно она не могла оставить малышей так надолго одних! -Госпожа графиня, подумайте, вам предстоит плаванье через океан! Это путешествие не для маленьких детей! А потом, вам будет чем заняться при дворе! Что здесь, что там дети будут одни, но здесь у них будут друзья для игр, а там? В конце концов, скрепя сердце, она согласилась оставить Глориандру, Раймона-Роже и Шарля-Анри у Абигаель. Но в отношении Онорины она была непреклонна. Девочка поедет с ней- и точка! Колен уступил. Пускай делает, как знает. Онорина еще не совсем оправилась после болезни. Она была худенькая, бледная, и вызывала у Анжелики страстное желание постоянно прижимать ее к себе, согревая своим теплом. Сообщение о том, что они поедут через океан к отцу, вызвала у нее столь бурную радость, что все тревоги Анжелики относительно этой поездки окончательно развеялись. Разве может случиться что-то плохое, когда мордашка ребенка лучится радостью и предчувствием счастья?! --- В качестве горничной Жоффрей прислал Анжелике девушку, которую, как он написал в письме, ему порекомендовал Дегре. Девушку звали Дезире. По некоторым признакам Анжелика поняла, что она не по наслышке знакома с Парижским дном и отчаянно боится "господина полицейского". Это гарантировало ее молчание относительно проклятого клейма, которым король Франции так нелюбезно изуродовал ее спину. Когда Дезире впервые помогала ей переодеваться, Анжелика словила в зеркале ее взгляд- неожиданно серьезный и понимающий. И облегченно вздохнула- проблема, которая постоянно мучила ее, разрешилась наилучшим образом. Кроме того, новая горничная оказалась прекрасным куафёром. Всего за несколько минут она уложила роскошные волосы Анжелики в великолепную прическу, которая только начинала входить в моду при дворе- "фонтанж". Девушка посмеиваясь сказала, что прическа так названа в честь фаворитки короля, Анжелики де Фонтанж, звезда которой уже закатилась. -Я вижу, вы отлично разбираетесь в дворцовых интригах, милая! -Я служила у графини де Суассон, пока... Дезире запнулась. -Что же вы замолчали? Пока... -Пока король не приказал ей покинуть Францию. Анжелика изумленно посмотрела не нее. -Вы говорите об Олимпии, к которой его Величество всегда питал самые нежные чувства?! -Именно поэтому ее и выслали, а не казнили, как мадам де Бренвилье... Девушка поняла, что сболтнула лишнего, и с испугом посмотрела на Анжелику. Но та не стала больше мучить ее расспросами- она и так все поняла. Ла Вуазен дала показания и против нее... --- Наступил день отъезда. Все было готово- все дела улажены, все вопросы решены, но на душе у Анжелики было неспокойно. Она жарко обнимала детей, целовала их зареванные личики, шептала им ласковые слова о том, что мама скоро приедет, что они расстаются ненадолго, что они должны быть умницами и слушать Абигаель, которая стояла рядом и с улыбкой убеждала Анжелику, что ей совершенно не о чем беспокоиться. Анжелика в последний раз крепко обняла подругу и поднялась на борт "Славы солнца", командование которым принял на себя Кантор. Она невольно залюбовалась сыном, таким красивым, таким смелым, настоящим мужчиной, на которого она могла полностью положиться. Потом она долго махала оставшимся на берегу, до тех пор, пока не перестала различать их лица. Затем поднялась на капитанский мостик к Кантору. Они долго обсуждали предстоящую поездку, он успокаивал мать, говорил, что она тревожится по пустякам, добродушно шутил над ее страхами, и мало-помалу ему удалось привести ее в хорошее расположение духа. Повеселевшая, она прошла в каюту, которая была приготовлена специально для нее. Там она нашла сундук с нарядами, шкатулку с драгоценностями и множество всяких женских мелочей, которые привели ее в восторг. Она с наслаждением перебирала нежно переливающиеся роскошные ткани, изящные чулки, ленты, шали, кружева... Чародей Жоффрей! Как же он всегда умел обо всем позаботиться! Одно платье висело отдельно от других в гардеробе. Это было золотое платье, неуловимо похожее на то, в котором она произвела фурор на свадьбе короля в Сен-Жан-де-Люзе. Только фасон платья был выполнен по последней версальской моде. Поверх сравнительно узкой юбки из травчатой парчи в форме колокола, украшенной от низа до колен тяжелой вышивкой, позументом, сборками и кружевами, надевалось верхнее платье из гладкой парчи со шлейфом, сильно собранное на спине. К юбке прикреплялся корсаж с очень жестким лифом, весь расшитый драгоценными камнями. Платье было произведением искусства и Анжелика долго любовалась им. А потом внезапно ее осенило, что Жоффрей хотел, чтобы именно в нем она предстала перед королем...
Violeta: ---Дюнкерк--- -Матушка, через несколько часов мы будем в Дюнкерке! Я еще вчера вечером отправил посыльного известить отца о нашем прибытии. -О Боже! Дезире! Дезире! Меня надо срочно причесать! Анжелика лихорадочно металась по каюте. Она перебрала все платья, но ни одно из них не показалось ей достаточно нарядным, чтобы надеть его на первую встречу с Жоффреем после долгой разлуки. Она хотела быть ослепительной, притягивающей все взгляды на пристани, чтобы он гордился, что у него такая красивая жена. Она невольно усмехнулась: "Что за ребячество!", но потом упрямо тряхнув головой, сказала себе: "Ничего подобного! Это любовь!". И рассмеялась счастливым беззаботным смехом. Дезире озадаченно посмотрела на нее, но промолчала. Анжелика решительно подошла к гардеробу и достала золотое платье. Пускай Жоффрей думает, что хочет, но она наденет это великолепное платье для него! Когда она, уже одетая и причесанная, подбирала драгоценности к наряду,снаружи раздался какой-то шум, топот ног, и голос Кантора приказал отдать якорь. Корабль слегка тряхнуло, как будто он ударился обо что-то. На ходу вдевая в мочку уха бриллиантовую сережку, Анжелика выбежала на палубу. И замерла, как громом пораженная. К левому борту "Славы солнца" пришвартовался военный корабль. Яркое солнце било ей в лицо и она видела лишь темный силуэт, движущийся по направлению к ней. Она приложила руку к глазам. Это был мужчина в роскошном придворном костюме и высоком парике. Он с изяществом опирался на трость из эбенового дерева. Все его походка выражала величие и горделивость. Анжелика сделала несколько шагов вперед и наконец-то смогла рассмотреть лицо мужчины, от которого ее отделяли только борта кораблей и несколько футов соленой воды. Некоторое время она растерянно смотрела в его серьезные карие глаза, а потом присела в глубоком реверансе. Ибо это был король... --- -Мы рады приветствовать вас, мадам,- раздался его негромкий голос. Анжелика подняла глаза. -Ваше величество... -Встаньте. Анжелика выпрямилась. Она была не готова к этой встрече, растеряна, смущена, на ее щеках пылал румянец. -Вы стали еще прекраснее, сударыня,- задумчиво произнес он. Она умирала под его изучающим взглядом. -Вечером в ратуше состоится бал. Я хотел бы, мадам де Пейрак, чтобы вы присутствовали на нем. Он слегка кивнул ей, и развернувшись, махнул рукой в направлении капитанского мостика. Судно медленно начало двигаться и вскоре исчезло вдали. Анжелика продолжала стоять на месте. Солнце отражалось в складках ее платья, как в зеркале, и казалось, что на палубе пылает огненный цветок. -Мама, мама, ты такая красивая!- раздался голосок Онорины. Анжелика молча развернулась и ушла в каюту. --- Вскоре к ней зашел Кантор. -Матушка... Она жестом попросила его замолчать. Она уже сняла все украшения, распустила волосы и теперь ждала, пока Дезире открепит лиф от платья. -Матушка, мы прибываем. -Хорошо. Дезире, ты закончила? -Да, мадам. -Подай мне жемчужное платье. -Но оно совсем простое! Вы же хотели.. -Дезире, я сказала- жемчужное! А потом уронила голову на руки и разрыдалась. Кантор тихо вышел. --- Когда они прибыли в порт, казалось, что весь город собрался там. Анжелика в недоумении взирала на это сборище. Как она отыщет Жоффрея в такой толпе? Наконец они пришвартовались. Анжелика надела шляпу, накинула на плечи кружевную шаль, и взяв за руку Онорину, медленно спустилась по трапу. Вокруг только и было разговоров, что о его Величестве, который- подумать только!- впервые в жизни поднялся на борт корабля. Ему предоставили возможность руководить всеми действиями экипажа и отдавать сигналы к бою. "Почему именно сегодня?"- с досадой подумала Анжелика. Ах, она была так счастлива утром от предвкушения скорого свидания с мужем, и эта неожиданная встреча с королем совсем выбила ее из колеи. Она боялась отойти от корабля и потеряться толпе. Вдруг Онорина закричала: -Отец! И бросилась куда-то вбок. Анжелика растерянно начала искать ее глазами. И тут внезапно она почувствовала, что ее подхватили на руки и закружили. Совсем рядом она увидела светящиеся от счастья глаза мужа, его белоснежную улыбку, услышала его голос, ласково произносящий: "Дорогая моя! Наконец-то вы здесь!" Где-то рядом она слышала радостный смех Онорины. Жоффрей бережно поставил жену на землю, и обхватив ладонями ее лицо, нежно поцеловал. Анжелика не отрываясь смотрела на него, такого родного, такого любимого, вдыхала его запах, касалась руками его лица, волос, плеч, а потом с невыразимой ясностью вдруг осознала: "Он здесь, ЗДЕСЬ!" и тихо прошептала: -Любовь моя! --- По трапу сзади сбежал Кантор. Он почтительно поклонился отцу. -Сын мой! Как вы возмужали! -Отец! Я взял на себя командование кораблем, вы не возражаете? Анжелика с улыбкой сказала: -Смею вас уверить, Жоффрей, что наша поездка была более чем приятной, Кантор прирожденный моряк. Граф обнял сына за плечи. -Я никогда и не сомневался в его талантах. Кроме того, он удачлив, а удача- главное на море. Кантор, смущенный похвалами, поспешил перевести тему. -Вы знаете, что на подходе к Дюнкерку мы видели корабль с королём на борту? -Неужели?- казалось, граф совсем не удивлён. -Да, корабль на некоторое время пришвартовался к нашему борту, а потом поплыл дальше. Видимо, это входило в план учений. -Король терпеть не может море. Только чрезвычайная причина могла сподвигнуть его подняться на борт корабля,- он слегка улыбнулся, и со значением посмотрел на Анжелику. Она не стала отпираться. -Да, действительно, король любезно поприветствовал меня и пригласил сегодня вечером на бал в ратуше,- она посмотрела на мужа. Он улыбался. -Тогда что же мы стоим?! Надо срочно готовиться к празднику! Кантор подхватил на руки Онорину, и они двинулись в сторону кареты. --- Когда багаж принесли в комнату и распаковали, перед Анжеликой встала огромная проблема- что надеть на бал? Золотое платье, которое было наиболее приемлемым вариантом, по известной причине отпадало. На помощь ей неожиданно пришла Дезире. -Госпожа, осмелюсь вам предложить надеть красное платье. -Но оно недостаточно торжественно и лиф простоват. -О, вы можете надеть юбку и корсаж от золотого платья, а верхнее будет из красного атласа. Цвета и ткани будут превосходно сочетаться! -Дезире, вы просто волшебница! И как вам это в голову пришло? -Этот приём часто используют знатные дамы, так как считается дурным тоном дважды появляться в одном и том же платье, а менять их каждый день весьма разорительно! Анжелика доверилась вкусу и опыту Дезире, и через некоторое время любовалась результатом в зеркале. Действительно, ткани прекрасно гармонировали, только декольте было чуть ниже, чем полагалось. Но Анжелика решила, что так даже и лучше. -Как вас причесать, госпожа? -Как можно проще. Я уверена, что все дамы придут с "фонтанжем", а я не хочу быть, как все. -Тогда я сделаю вам обычную причёску, но украшу ее диадемой- это придаст вам величественности. -Делай, как считаешь нужным, Дезире, я полностью тебе доверяю! --- Анжелика спустилась в холл. У подножия лестницы ее ждал Жоффрей. Анжелика отметила, что он изменил своей обычной привычке одеваться в английском стиле, и теперь совсем не походил на пирата. Его костюм сочетал в себе чёрный бархат и красную с золотом парчу. -Мадам, вы обворожительны! Что-то я не припомню, чтобы я присылал вам платье со столь восхитительным декольте! -Ах, Жоффрей, не смущайте меня! Неужели оно действительно так откровенно? -Смею вас уверить, что я не мог оторвать от него глаз, пока вы спускались. Но у меня есть кое-что, что поправит положение. Он развернул ее лицом к зеркалу, и одел на шею искусно выполненное ожерелье из прекрасно ограненных рубинов и алмазов. Анжелика с восхищением рассматривала свое отражение. Бриллиантовая диадема венчала ее прическу, простую, но изысканную. Платье алыми складками струилось по золотой юбке, а столь смущающее её декольте было украшено великолепным колье, которое всеми гранями переливалось в отблесках свечей. Она повернулась к мужу. Он смотрел на нее со смесью гордости и удовлетворения. Она с улыбкой произнесла: -Какая роскошь! Как мне благодарить вас, сударь? Граф весело расхохотался. --- - Граф де Пейрак де Моран д"Ирристрю с супругой! Все взгляды устремились к двери, на пороге которой появилась эта столь обсуждаемая и известная пара. Особенно пристально рассматривали бывшую мадам дю Плесси-Бельер, блиставшую в Версале около десяти лет назад, а потом исчезнувшую самым таинственным образом. Шепот восхищения прошел по залу. Казалось, годы были не властны над торжествующей красотой этой женщины, над ее царственной осанкой, пронзительным взглядом ее зеленых глаз, одновременно ясным, свойственным юности, и бесконечно мудрым... Супруги приблизились к креслу, на котором восседал король. Жоффрей низко поклонился, Анжелика присела в реверансе. -Граф, мы рады, что вы столь счастливо воссоединились со своей супругой. Мадам, мы приветствуем вас при дворе. Анжелика подняла глаза и встретилась взглядом с Людовиком. Лицо его было бесстрастно, но глаза с интересом изучали ее прическу, наряд, украшения. Потом едва заметная улыбка скользнула по его губам. Он встал. -Окажите нам честь, сударыня, и откройте бал! Он протянул ей руку. Анжелика обернулась к Жоффрею, но он уже смешался с толпой придворных. Она гордо выпрямилась и прошествовала рука об руку с королем в танцевальный зал. Музыканты заиграли менуэт. Анжелика полностью сосредоточилась на танце. Ей не хотелось ударить в грязь лицом перед придворными и поставить в неловкое положение мужа. Несмотря на незамысловатый основной шаг, менуэт был весьма сложен из-за манеры исполнения. Двигаться нужно было в точном ритме, плавно, красиво, не поднимать высоко руки и изящным изгибом кистей дорисовывать позы танца. Король танцевал превосходно, он невероятно элегантно снимал шляпу во время реверанса, красиво держал ее попеременно то в одной, то в другой руке, а затем непринужденно надевал. Когда угасли последние звуки музыки, со всех сторон раздались аплодисменты. -Мадам де Пейрак, примите наше искреннее восхищение,- произнес король с легким поклоном.- До сегодняшнего дня у меня не было столь искусной партнерши по танцам. -О сир, вы слишком добры ко мне! Как я могу сравниться в искусстве танца с вами, королем танцев! Людовик слегка склонил голову набок и внимательно посмотрел на нее. -Нам нравится ваша скромность, мадам. Отныне мы хотели бы, чтобы вы украшали своим присутствием все придворные церемонии. И царственной походкой он удалился. --- Анжелика огляделась в поисках мужа. И облегченно вздохнула, увидев его, направляющегося к ней. -Душа моя, вы произвели фурор!- воскликнул он. -О, я сама не своя от волнения. Я так боялась какой-нибудь неловкостью испортить танец и выставить себя на посмешище! -Ба, и это вы, моя победительница, боялись провала?- глаза графа весело сверкнули.- Помнится, вы всегда превосходно танцевали, в Тулузе вам не было равных! Кроме того, разве менуэт не схож с бранлем вашей родной провинции Пуату? -Да, конечно, вы правы, но все же я очень переживала. -Анжелика!- раздался сзади приветственный оклик. -Маркиз де Виль-д"Эвре! Как я рада видеть вас! Он галантно поцеловал ей руку. -Вы обворожительны, моя дорогая! Я был прав, когда говорил, что ваше место при дворе. И как вы божественно танцуете! Вы с его Величеством составили прекрасную пару. Многие дамы, присутствующие здесь, уже разрывают в клочки свои носовые платки от зависти к вам! -Я вовсе не хочу вызывать чью-то зависть,- сказала Анжелика,- мне ни к чему наживать себе врагов. -Враги? Полноте! Жалкие завистники и сплетники! Они будут тем сильнее лебезить и пресмыкаться перед вами, чем выше будет их ненависть к вашей красоте и богатству. Кроме того, вы удостоились невиданной чести- отрывать бал с королем! Поверьте мне, это вознесло вас на недосягаемую высоту. Боюсь, граф, что скоро пойдут слухи о появлении новой фаворитки. Жоффрей обнял Анжелику за талию. -Мне нет дела до глупых сплетен. Да, моя жена самая прекрасная женщина в королевстве Франция, но она принадлежит только мне. --- Маркиз оказался прав. Множество дам и кавалеров, имена которых она при всем желании не могла запомнить, так их было много, осыпали ее комплиментами, уверяли в своей неизменной дружбе, восхищались ее красотой, изяществом,- словом, пытались произвести благоприятное впечатление на новую любимицу короля. Лишь одна женщина прошла мимо нее, не удостоив даже взглядом. Это была Атенаис де Монтеспан. Намеренно громко, чтобы Анжелика слышала, она сказала одному из придворных: -Боже мой, какая старомодная прическа! Сразу видно, что эта особа слишком долго жила вдали от королевского двора. А это непристойное декольте! Графу де Пейраку следует побеспокоиться о нравственности своей супруги. У Анжелики от гнева раскраснелись щеки, но она изобразила на лице сладкую улыбку и обратилась к стоящему рядом с ней маркизу де Виль д"Эвре: -Маркиз, а почему я не вижу среди присутствующих здесь дам мадам де Монтеспан? Это весьма огорчает меня, ведь мы были так дружны в прошлом! -Но... Но... Мадам де Пейрак, она стоит в двух шагах от вас! -О, не может быть! Анжелика развернулась к Атенаис. -Ах, дорогая моя, я вас не узнала! Прошло столько времени с нашей последней встречи! И вы так изменились... Увы, годы никого не щадят. -Не думайте, что вам все позволено, если король бросил вам несколько любезных слов!- прошипела мадам де Монтеспан. -О чем вы?- наивно распахнула глаза Анжелика,- Я искренне рада вас видеть! В добром ли здравии пребывает ваш супруг, господин де Монтеспан? Он не сильно беспокоится о нравственности своей жены? Помнится, в былые годы она весьма его волновала. Атенаис, задохнувшись от ненависти, с треском захлопнула веер. -Вы!.. Вы!.. Так и не найдя, что сказать, она круто развернулась и ушла. --- -Наконец-то этот бесконечный день закончился!- воскликнула Анжелика, когда они вернулись домой,- Я безумно устала! -Тогда вам нужно как можно скорее избавиться от этого роскошного платья, мадам, оно не дает вам дышать полной грудью!- сказал Жоффрей, снимая камзол. Анжелика с улыбкой посмотрела на него. -Я думаю, что не стоит будить вашу горничную в столь поздний час,- продолжал он, привлекая ее к себе, - Ведь вы позволите мне помочь вам? Он ловко освободил ее от всех деталей платья, расшнуровал корсет, и когда она осталась в одной тонкой батистовой рубашке, подхватил на руки и уложил на кровать. Эта ночь перечеркнула долгие месяцы разлуки. Их губы снова узнавали друг друга, руки сплетались в тесном объятии, а тела соединялись в высшем проявлении любви, той любви, что всегда была так сильна между ними, и которой не страшны были ни время, ни расстояние. "Какое счастье быть любимой им!"- подумала Анжелика и позволила вихрю страсти увлечь себя к вершинам блаженства... --- Прогуливаясь по Дюнкерку, Анжелика имела одну неприятную встречу, которая оказала влияние на последующие события. К ней подошла нищенка, неопрятная, с торчащими седыми космами, и начала что-то быстро бормотать. Анжелика прижала к себе испуганную Онорину, и попыталась обойти мерзкую старуху, но не тут-то было! Та крепко схватила ее за полу плаща и не отпускала. -Что тебе надо? Сейчас же отпусти меня! -О госпожа! Дайте мне немного денег и я расскажу вам всю правду! -Какую правду? О чем? Дай же мне пройти! -Но вы же хотите узнать, что с ним сталось? -Да с кем?! -Вы отлично знаете, с кем! Разве такое можно забыть! -Ты сумасшедшая!- выкрикнула Анжелика и толкнула нищенку. Та упала на землю. Анжелика подхватила Онорину и почти бегом устремилась прочь. Вслед ей неслись выкрики: -Беги! Беги! Я-то все знаю! Да! Анжелика свернула за угол и крики затихли. Она поставила Онорину на землю и отдышалась. -Мама, кто это? -Просто безумная старуха, не бойся, золотце! Но на душе у неё было неспокойно.
Violeta: ---Париж--- Вскоре двор вернулся в Париж. Оказалось, что Жоффрей устроился в отеле Ботрей, который привёл в порядок после долгих лет запустения. С волнением Анжелика ходила по комнатам, воскрешая в памяти давно минувшие события. Она совсем не помнила приёмов, которые устраивала здесь, но отчётливо вспоминала старого Паскалу, то изумление, которое она испытала, когда узнала от Флоримона о подземном ходе, по которому впоследствии сбежала из Парижа, старую часовню с тайником под алтарем... -Как вам удалось вернуть этот отель, дорогая?- спросил Жоффрей. -О, это была весьма забавная история,- рассмеялась Анжелика,- Я выиграла его в карты у принца Конде, которому он достался после вашего ареста. -Вам везет, сударыня,- сказал он, целуя ее руку с заговорческим видом,- А принц был очень расстроен столь крупным проигрышем? -Он был вне себя от горя, но меня это мало волновало. Я отчаянно хотела вернуть себе этот отель, как память о нашей любви. Анжелика благоразумно умолчала о том, что в случае проигрыша должна была стать любовницей принца, и именно невозможность обладать ею расстроила его до такой степени, что в ярости он изорвал колоду карт. Жоффрея вряд ли бы обрадовало то, что его супруга так легко ставила на кон свою нравственность. Она продолжала: -Кроме того, его подземный ход сослужил мне хорошую службу, когда я бежала из Парижа, чтобы разыскать вас на Средиземном море. -Да, и в моей судьбе он сыграл немалую роль,- задумчиво сказал граф,- Как удивительно, что мы сегодня находимся здесь, хотя казалось бы, тысяча причин должны были воспрепятствовать этому. Но несмотря ни на что, мы здесь и вместе. Анжелика прижалась к мужу. -Ах, любовь моя! Как часто я мечтала об этом моменте, сколько слез пролила одинокими ночами... Но все же судьба соединила нас... И это чудо! -Да, это чудо,- согласился Жоффрей и нежно поцеловал ее. --- За неделю пребывания в Париже их посетило огромное количество народа. Это были и люди из прошлого, и те, с кем граф свел знакомство после возвращения во Францию, и просто жаждущие засвидетельствовать свое почтение графу и графине де Пейрак, чтобы при случае воспользоваться столь полезным знакомством. Особенно Анжелику порадовала встреча с Флоримоном. Она не могла наглядеться на сына, которого не видела несколько лет, она жадно слушала его рассказы о жизни при дворе, о его победах и успехах, расспрашивала о планах на будущее. -А ты не собираешься жениться в скором времени, как его Высочество Людовик? Жоффрей писал мне, что дофин обзавелся супругой, несмотря на свой юный возраст. -Нет, матушка, мне это пока и в голову не приходило! А если даже и придет, то я предпочту жениться на девушке из Америки- здешние барышни чересчур манерны и глупы. -Так ты планируешь вернуться домой? Мне казалось, ты доволен жизнью при дворе. -Конечно доволен! Но я скучаю по Голдсборо, Вапассу, по тому свободному и привольному существованию, которое мы вели в Америке. Меня уже тошнит от сложных церемоний, строгого этикета и липкой паутины интриг, окутывающей двор. Иногда я вспоминаю о той поре, когда мы с месье де ла Салем исследовали Миссисипи. Эх, счастливое было время! И он мечтательно прикрыл глаза. Анжелика рассказала об этом разговоре мужу. -Жоффрей, разумно ли после того, как он достиг столь высокого положения при дворе, возвращаться в Америку? Не будет ли он сожалеть потом о столь необдуманном поступке? Граф пожал плечами. -Это его жизнь, он волен распоряжаться ею по своему усмотрению. Я же поддержу любое его решение. Но между нами, дорогая, я тоже мечтаю о возвращении домой. И если бы не мое обещание, данное его Величеству относительно Лангедокского канала, я бы отправился в Америку с первым же попутным ветром! Анжелика согласно кивнула. --- Помятуя о распоряжении короля, Анжелика была вынуждена посещать все придворные церемонии- балы, рауты, приемы... Утешало лишь то, что под влиянием чрезвычайно набожной госпожи де Ментенон их количество резко сократилось по сравнению с тем временем, когда сердцем короля владела неистовая, страстная и жадная до развлечений мадам де Монтеспан. Она возобновила свою тесную дружбу с мадемуазель де Монпансье и мадам де Севинье, от которых узнала множество сплетен, тайн и секретов, касающихся всех мало-мальски известных лиц в королевстве. В частности, ее очень заинтересовала история о Железной маске, тайна которой охранялась так строго, что было неизвестно, существовала ли она вообще. -Человек в Железной маске появился вскоре после смерти Фуке. И кто знает, кто скрывается под ней! -А может быть это сам Фуке? Ведь его тело так и не отдали родным для погребения... -Говорят, что он умер не своей смертью, его отравили, потому что он узнал что-то невероятно шокирующее! Тут дамы понижали голос. -И это напрямую касается короля. Анжелика предпочитала отмалчиваться, но эта история будоражила ее воображение. Она очень сочувствовала обеим женщинам, которые страдали в разлуке с дорогими их сердцу людьми. Принцесса часто упоминала Пегилена де Лозена, которого по распоряжению короля арестовали, и теперь он пребывал в заточении в замке Пиньероль. Но в этом году у нее появилась надежда на воссоединение с ним. - Король обещал мне, что если я отдам Домб и еще некоторые свои владения герцогу Мэнскому, то он освободит мессира де Лозена. Подумать только, герцог Мэнский!- Великая мадемуазель презрительно фыркала,- Да во Франции самый последний крестьянин знает, что этот мальчишка незаконный сын моего кузена Людовика и этой выскочки мадам де Монтеспан. Ах, Анжелика, я так рада что вы вернулись ко двору и я могу так откровенно говорить с вами! Вы единственный человек, которому я здесь доверяю! Мадам де Севинье тосковала по дочери. Та жила со своим мужем, графом де Гриньяном, наместником короля в Лангедоке, очень далеко от столицы, и с матерью виделась нечасто. Но они писали друг другу полные нежности и любви письма, и только эта переписка и позволяла ей стойко переносить разлуку. -Я прекрасно помню вашу дочь, Франсуазу-Маргариту! Если я не ошибаюсь, ее представили ко двору примерно в то же время, когда я вышла замуж за Филиппа. И тогда ее единогласно признали самой красивой девушкой Франции. -Да, дорогая, вы абсолютно правы! Но вы бы видели ее мужа! Почти в два раза старше ее, ужасно некрасив, да к тому же и дважды вдовец! -О, просто Синяя борода!- улыбнулась Анжелика. -Но надо отдать ему должное- он весьма умен и обожает мою дочь. И она тоже без ума от него. Хотя и не знаю, какими чарами он завладел ее сердцем. -Над сердцем женщины властна только любовь... И я знаю это, как никто другой... Мадам де Севинье лукаво посмотрела на нее. -Я даже и не сомневаюсь в этом, милая Анжелика! О том невероятном чувстве, которое связывает вас с вашим супругом, при дворе ходят легенды! --- Именно Великая мадемуазель представила мадам де Пейрак "молодому двору"- дофину Людовику и его супруге. Принц глубоко разочаровал Анжелику. Милый мальчик, которого когда-то так любил Флоримон, превратился в злого и угрюмого молодого человека, к тому же чрезвычайно ленивого. Любимым его занятием было целый день лежать в широких креслах, держать в руках тросточку и молча бить ею то о правый, то о левый сапог. "Боже мой, какое горе постигнет Францию, когда он унаследует трон!"- думала Анжелика, слушая его глупые и пошлые рассуждения. Его презрение к окружающим было так велико, а действия столь непредсказуемы, что вызывали стойкое желание держаться от него подальше. Молодая дофина Мария-Анна, напротив, произвела на нее самое благоприятное впечатление. Она от всей души ненавидела мадам де Монтеспан и мадам де Ментенон, и поэтому сразу прониклась теплыми чувствами к Анжелике, надеясь, что та в скором времени станет фавориткой ее августейшего тестя. Принцесса была некрасива настолько, что когда Анжелика впервые увидела ее, то даже слегка оторопела. У нее были неправильные черты лица, маленькие глазки, короткий и толстый нос, плоские растянутые губы и толстые обвислые щеки. К тому же она была мала ростом и широка в талии. Но у нее было доброе сердце и легкий характер, она была умна, и скоро завоевала искреннее расположение Анжелики. Мария-Анна была вовсе незнакома со сложным французским церемониалом, и это очень беспокоило короля. Первое время после свадьбы с его сыном, он почти безотлучно находился при ней, садился рядом в дни приемов и парадных выходов, и всякий раз, когда принцессе необходимо было вставать, то есть при появлении принца или герцога, король толкал ее локтем, подавая знак, и она поднималась для поклона. Придворные потешались над ней, а Анжелика жалела, и нередко подсказывала ей то или иное действие или растолковывала нюансы этикета, которые дофина не могла уловить в силу незнания. От этого их дружба только крепла. --- Анжелика редко видела мужа и очень страдала от его отсутствия. Поездка в Тулузу пока откладывалась, так как Жоффрею необходимо было решить множество вопросов с министром финансов Кольбером и согласовать поправки к чертежам Лангедокского канала с представителями Парижской академии наук. Те решения, которые предлагал граф де Пейрак, несомненно, были блестящими и позволяли устранить множество проблем, стоящих перед строителями канала, но требовали значительных финансовых вложений. Кольбер, ревностно оберегавший королевскую казну, сражался за каждый су, пока в итоге граф не предложил использовать свои средства. -Мессир де Пейрак, я рад, что мы пришли к согласию. Ваш вклад как ученого и благотворителя в столь важный для Лангедока проект будет высоко оценен его Величеством королем Франции. -Я рад, что могу принести пользу своей стране,- с поклоном ответил граф. И в тот же день он получил письмо из Тулузы с сообщением о том, что Пьер Рике скоропостижно скончался. -Любовь моя, я должен немедленно ехать! -А как же я? Я хочу поехать с вами! О Жоффрей, прошу, не покидайте меня! Он крепко прижимал ее к своей груди. -Анжелика, душа моя, вам нужно время, чтобы собраться, оповестить о вашем отъезде друзей... Это займет не меньше недели, а я не могу медлить, слишком важное дело поручил мне король. Кроме того, скоро состоится открытие театра, на котором вы так хотели присутствовать. Ну же, милая моя, вытрите слезы, вы разрываете мне сердце! Он успокаивал ее, как ребенка, нежно гладил упрямый лоб, целовал соленые от слез губы и наконец она нехотя согласилась с его доводами. -Я думаю, что первое время я буду настолько занят, что даже если вы сейчас поедете со мной, я не смогу уделять вам должного внимания. А в Париже у вас столько развлечений! Давайте условимся, что датой вашего приезда в Тулузу будет Праздник фиалок. Он уже совсем скоро! Через несколько часов он уехал. --- -Вы знаете, что первым спектаклем, который будут играть в новом театре, будет "Федра"?- глаза мадам де Севинье горели от возбуждения,- Ах, Расин- гений! Анжелика, которая еще совсем недавно мечтала об этом моменте, равнодушно пожала плечами. -Дорогая моя, что с вами происходит? Вы так расстроены из-за отъезда своего мужа? Анжелика неопределенно мотнула головой и невольные слезы навернулись ей на глаза. Мадам де Севинье взяла ее за руку. -Ах, я так понимаю вас! Я тоже безумно тоскую по своей дочери. Но тем не менее я не избегаю развлечений. -Я не хочу развлекаться! Я хочу поехать в Тулузу! -И чем вы там займетесь, вышиванием? Моя дорогая, чем более яркой и насыщенной будет ваша жизнь в разлуке с мужем, тем быстрее пролетит время до момента, когда вы с ним воссоединитесь. И желательно, чтобы вы предстали перед ним не иссохшей от слез мумией, а красивой и веселой женщиной, которой вы и были совсем недавно. Анжелика невольно улыбнулась. -Ну вот, так-то лучше! Так вы идете со мной в театр? -Да. -И обещаете мне быть веселой и наслаждаться постановкой? -Не думаю, что история Федры и Ипполита развеселит меня, но определенно, она меня развлечет. -Ну вот и славно! Я заеду за вами! --- Анжелике не очень понравилось внутреннее убранство нового театра. Больше всего оно напоминало помещение для игры в мяч, которым, как она впоследствии узнала, и являлось. Прямо на сцене стояли скамьи для самых почетных гостей, где они расположились с мадам де Севинье. Но когда началось представление, Анжелика забыла обо всем. Завораживающе красивый текст трагедии актеры произносили с таким чувством, что она уже и не знала, где находится- в полутемном тесном театре или непосредственно на месте событий. Мадам де Севинье тихонько прошептала ей: Кто Федру зрел хоть раз, кто слышал стоны боли Царицы горестной, преступной поневоле... Да-да,- рассеяно отвечала Анжелика, и снова погружалась в волшебство спектакля. Когда в финале Федра появилась перед мужем и созналась в преступной страсти к Ипполиту, предварительно приняв смертельный яд, Анжелика едва сдержала слезы. Уже сидя в карете, мадам де Севинье спросила ее: -Ну как, не зря я настаивала, чтобы вы сопровождали меня? Анжелика медленно покачала головой. Она все еще не могла придти в себя от увиденного. Потом неожиданно произнесла: -Видит Бог, я целиком на стороне Федры. Ибо в мире нет ничего сильнее страсти... --- Анжелика готовилась ко сну, когда услышала какой-то подозрительный шум внизу. Она хотела разбудить Кантора, но потом передумала. С бьющимся сердцем она спустилась вниз по лестнице и увидела узкую полоску света под дверью кабинета Жоффрея. Она долго стояла около нее, не решаясь войти, пока не услышала знакомый голос: -Ну что же вы, входите наконец! Она распахнула дверь. -Дегре! Как же я рада видеть вас! -А я вот совсем напротив! Разве я не предупреждал вас, что вам опасно приезжать во Францию?- он сердито смотрел на нее. -Но почему же? -Я все объяснил в письме. -И окончательно запутали меня! Какое отношение имеют ко мне признания Ла Вуазен и внезапная смерть Фуке? -Самое прямое. Дегре говорил мрачным тоном, без тени улыбки, и Анжелика внезапно испугалась. -Да не молчите же! Какая опасность мне угрожает? -Пока я ничего не могу вам сказать. Но знайте, что даже король не сможет защитить вас, когда правда вырвется наружу, как пробка из бутылки. Я еще раз настоятельно советую вам уехать в Америку. -Я не могу! У меня есть обязанности при дворе, и Жоффрей еще не закончил дела в Тулузе, и... -Идиотка!- он схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.- Я приказываю вам убираться в ваше чертово поселение на другом конце света и не высовывать носа оттуда! Анжелика резко вырвалась. Глаза ее пылали гневом. -Да как вы смеете разговаривать со мной таким тоном? По какому праву? Убирайтесь сейчас же! О, я ненавижу вас! -А я вас люблю... Но что это меняет в наших отношениях, Маркиза ангелов? Она застыла. -Что? -Не притворяйтесь глухой, вы все прекрасно расслышали. -О, Дегре... Она положила голову ему на грудь. Он не сделал даже попытки обнять ее. Она заглянула в его глаза. -Уезжайте, мадам. Иначе я не дам за вашу жизнь ломаного гроша. -Я никуда не поеду, пока вы мне все не объясните! -Что ж, вы сделали свой выбор. Прощайте. Он взял со стола шляпу. -Дегре... -Что? -Чего я должна опасаться? -Не чего, а кого. И после паузы добавил. -Герцога де Лозена. И больше не сказав ни слова, вышел за дверь. Анжелика без сил опустилась в кресло. --- Как будто было недостаточно отъезда Жоффрея и предостережений Дегре, на Анжелику обрушился еще один удар. До нее дошли слухи, что Кантор влюблен в мадам де Шольн. Не увлечен, не пользуется ее расположением, а искренне влюблен в даму, которая годилась ему в матери. В тревоге она кинулась за разъяснениями к Флоримону. -Это же скандал! О чем он думает? -Матушка, успокойтесь, ничего страшного не происходит, братец просто развлекается! -Я думаю, что все намного серьезнее. -Даже если и так, что с того? Он же не собирается жениться на ней! Анжелика нервно рассмеялась. -О, мне придется называть дочерью свою ровесницу! Как это мило! -Я думаю, матушка, что до этого не дойдет!- Флоримон ослепительно улыбнулся,- Кстати, забыл вам сказать, в Версале переполох! -Что случилось? -Вы разве не слышали? Астрономы Академии наук с помощью телескопа обнаружили в небе комету! -Ну и что? -А то, что многие думают, что это предвещает смерть кого-то из королевской семьи, а может быть даже и самого короля,- понизил он голос. -Флоримон, что за глупости! Твой отец такой известный ученый, а ты веришь в нелепые суеверия. Жоффрей бы сейчас от души посмеялся над тобой. Комета- всего лишь природное явление! -И тем не менее, двор лихорадит. -Ну что ж, меня это никоим образом не касается. А ты, Флоримон, пожалуйста, поговори с Кантором. Если уж он так хочет продолжать эти отношения, пусть по крайней мере ведет себя более осмотрительно. -Я сделаю все, что в моих силах,- и он галантно поцеловал матери руку. --- Однажды утром к ней прибыл гонец с письмом от короля. "Мадам. До нас дошли слухи, как сильно вы тоскуете в разлуке с мужем, который в настоящее время отдает все свои силы на благо Франции. Мы приглашаем вас в Версаль в качестве гостьи до того момента, пока вы не получите распоряжений от своего супруга относительно вашего отъезда в Тулузу. Людовик." Анжелика кусала губы. Она не могла проигнорировать приглашения короля, но и постоянно находиться в том змеином клубке, который представлял из себя двор, ей не хотелось. И что делать с Онориной? Анжелика долго ломала голову, как ей поступить, и наконец нашла решение. Она поднялась в комнату сына. -Кантор, у меня важное поручение для тебя. -Да, матушка, я слушаю вас. -Ты должен поехать в Тулузу к отцу. -Но я думал, что мы все вместе поедем туда через некоторое время! -Да, я тоже так думала, но обстоятельства сложились таким образом, что ты поедешь первым и возьмешь с собой Онорину. -Но у меня есть дела Париже... -Я знаю твои дела!- резко оборвала его Анжелика,- Я даю тебе неделю, чтобы все уладить, а потом ты отправишься в путь. Кантор вскинул на нее глаза. Анжелика ответила ему прямым взглядом. Некоторое время они смотрели друг на друга, а потом Кантор со вздохом кивнул. -Хорошо. Я сделаю так, как вы говорите.
Violeta: ---Версаль--- Проводив Кантора и Онорину, Анжелика отправилась в Версаль. Лакей подвел ее к комнате, на дверях которой красовалась надпись: "Оставлено для мадам де Пейрак". Внезапно Анжелике стало дурно, у нее закружилась голова. Она схватилась рукой за косяк. И из глубины памяти вырвалось давно забытое воспоминание: "Филипп!" Филипп, устроивший безобразную ссору на глазах у придворных из-за отсутствия этой пресловутой приставки: "Оставлено для...". Боже, как он оскорблял ее! Удивительно, что он не ударил ее тогда прямо на глазах у герцога де Грамона! Ненавистный Филипп, невыносимый Филипп, любимый Филипп... Она несколько раз глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, а потом вошла в комнату. -Дезире, приготовь мне черное с серебром платье. -Да, госпожа. -Надо узнать, какие мероприятия запланированы на сегодня. Разыщи, пожалуйста, Флоримона! -Хорошо, мадам. Дезире вышла. Анжелика подошла к кровати, на которой было разложено великолепное бархатное платье, все расшитое серебряной нитью. Анжелика задумчиво провела по нему ладонью. Мягкая ткань ласкала ее кожу. -Матушка, вы звали меня? Анжелика обернулась к двери. -Да, мой дорогой. Ты же ведаешь королевскими развлечениями? Флоримон гордо выпрямился. -Да! И поверьте мне, это нелегкая задача! -Не сомневаюсь, что ты блестяще справляешься со своими обязанностями! Что нас ждет сегодня вечером? -Как всегда- ужин, карты и... Он сделал небольшую паузу. Она поторопила его: -И? -И я распорядился, чтобы из Парижской академии наук доставили телескопы, чтобы мы могли полюбоваться на комету! -Флоримон, какой же ты молодец! Я думаю, это будет весьма интересно! -Да, матушка, я согласен с вами! Анжелика обняла сына и рассмеялась. -Боже, ты же на целую голову выше меня, мой мальчик! И Флоримону показалось, что в ее глазах блеснули слезы. --- Анжелика бросила последний взгляд в зеркало. -Вы великолепны, мадам!- сказала Дезире. -Милая моя, это полностью твоя заслуга! Не знаю, что бы я без тебя делала. -Вы слишком добры, мадам!- она присела в реверансе, а потом, помедлив, добавила,- Я сегодня слышала кое-что от слуг... -Что? -Это касается короля и мадам де Монтеспан. Говорят, король приказал ей удалиться от двора. -Не может быть! -Говорят, что она весьма нелестно отзывалась о вас, мадам, король вспылил и... -О Боже мой, не может быть! Это же нелепица! -И еще он пригласил вас в Версаль после столь поспешного отъезда господина де Пейрака. Все вокруг твердят, что вы станете новой фавориткой. Анжелика опустилась на кровать. Щеки ее горели. Руки, напротив, были холодны, как лед. -Дезире, это все глупые слухи! Король просто оказал мне любезность, когда пригласил погостить в Версале, не более того. Что касается мадам де Монтеспан, то вряд ли у них могут быть разногласия с королем из-за меня. Скорее уж из-за мадам де Ментенон. -Мадам де Ментенон слишком умна, чтобы говорить о чем-то, что может расстроить его Величество. Но она имеет огромное влияние при дворе и может доставить вам много огорчений, мадам. Анжелика стремительно встала и схватила девушку за руки. -Дезире, спасибо! Вы уже в который раз выручаете меня! Как же мне отблагодарить вас? -Мадам, ваше доброе ко мне расположение и столь лестные слова о моих сомнительных достоинствах- высшая для меня награда. Я рада, что мне выпала честь служить вам. Анжелика еще раз нежно сжала ее руки и вышла из комнаты. --- Когда Анжелика проходила мимо покоев мадам де Монтеспан, она невольно замедлила шаг, услышав крики и стенания, которые доносились оттуда. -Ах, как он со мной обходится!Он поступил со мной, как с самой последней женщиной! Он выгнал меня, словно любовницу! Бог свидетель, что я не любовница после того, как родила ему графа Тулузского! После он не прикасался ко мне даже пальцем! И опять раздались горькие рыдания. Утром Анжелика узнала, что Атенаис уехала в Рамбулье со своей дочерью, мадемуазель де Блуа, и вздохнула с облегчением. Она слишком долго жила вдали от двора, чтобы достойно противостоять столь могущественной сопернице, которой могла бы стать мадам де Монтеспан. Но оставалась еще мадам де Ментенон, и Анжелика твердо решила привлечь ее на свою сторону. Она вошла в зал, где должен был ужинать король. Поискала глазами Флоримона, и увидела его в компании молодых людей в форме гвардейцев. Когда он, почувствовав ее взгляд, поднял на нее глаза, она слегка кивнула ему. Он ответил широкой улыбкой. -Его Величество король! Король появился в сопровождении метрдотеля и двух лакеев, которые несли в руках большие свечи. Он сел за стол и приказал принцам и принцессам занять свои места. Флоримон дал знак, и раздалась негромкая музыка. Приятная и ненавязчивая, она словно аккомпанировала беседе. Король жестом позвал к себе слугу и что-то сказал ему вполголоса. -Табурет для госпожи де Пейрак! Анжелика вздрогнула. На нее устремилось множество взглядов, в которых она прочла и зависть, и ненависть, и удивление. Она подошла к королевскому столу, сделала реверанс и присела на табурет, который лакей с поклоном поставил перед ней. -Мадам де Пейрак, вы обворожительны! -Благодарю вас, ваше Величество! -Мы рады, что вы приняли наше приглашение и приехали в Версаль. -Это большая честь для меня, сир. -Как долго вы намерены радовать нас своим очаровательным обществом? -Это зависит от вашего желания, сир. -Вы можете оставаться здесь, сколько пожелаете. Но не уезжайте слишком скоро- мы хотели бы как можно дольше иметь удовольствие видеть вас и беседовать с вами. -Мой супруг граф де Пейрак надеется, что я приеду в Тулузу к Празднику фиалок,- осторожно сказала Анжелика. Король улыбнулся. -Нас радует, что вы с таким тщанием стараетесь исполнять распоряжения вашего мужа. Это весьма похвальное качество для добродетельной супруги. Многие дамы при дворе должны брать с вас пример, мадам. Анжелика слегка кивнула. Король дал знак к началу ужина. --- -Мессир де Пейрак, какой сюрприз вы нам приготовили?- обратился король к Флоримону, когда ужин заканчивался. -Ваше Величество, я распорядился привезти из Парижской академии наук несколько телескопов, чтобы развлечь вас наблюдениями за самым необычным и загадочным небесным светилом, которое только можно себе вообразить! Он выдержал небольшую паузу, а потом торжественно произнес: -За кометой, разговоры о которой вызывают столько слухов и пересудов. Но вы убедитесь сами, что это не более чем природное явление, невероятно красивое, величественное, но столь отдаленное, что никоим образом не может повлиять на судьбы нашего мира. Раздался одобрительный гул. Флоримон с хитрой улыбкой посмотрел на мать. "Какой же он замечательный мальчик!"- с гордостью подумала она и улыбнулась в ответ. Тут раздался скрипучий голос Месье, брата короля: -Да, господа, вам хорошо говорить об этом: вас это не касается, ведь вы не принцы! Анжелика быстро взглянула на короля. Он слегка поморщился, но промолчал. Потом поднялся и произнес: -Господа, прошу за мной! --- Анжелика с волнением склонилась к телескопу, стоящему у открытого окна. Она приникла к глазку и оторопела. Перед ней открылся бескрайний мир, наполненный звездами, а в центре этого мира царила комета- огромная, яркая, с причудливо изогнутым хвостом. Она была так увлечена ее созерцанием, что не услышала, как к ней подошел король. -Сударыня, что вы думаете об этом природном явлении, как изящно выразился ваш сын? Анжелика выпрямилась. -Оно великолепно, сир. -Говорят, что комета предвещает несчастья, войны и даже смерть... -О сир, если оно что и предвещает, то только невероятный расцвет славы и могущества вашего Величества! Король улыбнулся. -Мадам, я вдруг подумал- вы так неожиданно вернулись во Францию, подобно этой комете, и сразу же затмили своим сиянием даже самые яркие звезды... Ослепленный вами, я не вижу больше ничего и никого вокруг,- тихо закончил он. Анжелика смутилась под его полным нежности взглядом. Король взял ее руку и поднес к своим губам. Всем, кто наблюдал эту сцену, показалось, что они присутствуют при параде планет: ослепительная Венера в черном, как ночь, платье с серебряной вышивкой, в свете свечей сверкающей, подобно звездам на небе, и склонившийся к ее руке король-Солнце в золотом парчовом жилете под темным бархатным камзолом. Их пара смотрелась настолько гармонично, что ни один злой язык не повернулся, чтобы сказать какую-нибудь колкость. И только два человека смотрели на них с неодобрением и едва скрываемым возмущением- Франсуаза де Ментенон и Флоримон де Пейрак. --- -Я хотел бы, мадам, чтобы завтра вы сопровождали меня на прогулке в садах Версаля. -Как будет угодно вашему Величеству,- Анжелика присела в реверансе. Король кивнул и отошел. Анжелика прислонилась к окну. "Ведь ты предполагала, что все этим и закончится,- говорила она себе,- Что король не откажется от своих притязаний, а ты не сможешь противостоять ему... Ах, Жоффрей, ну почему ты опять оставил меня одну, почему не взял с собой в Тулузу?" Сзади неслышно подошел Флоримон. Анжелика подняла на него глаза и вздрогнула. Его взгляд пылал гневом. "Как он похож на Жоффрея!"- молнией пронеслось у нее в голове. -Матушка, вы осознаете, что только что произошло? Король, который всего несколько часов назад приказал мадам де Монтеспан покинуть двор, своими повышенными знаками внимания по отношению к вам подтвердил все сплетни, которые ходили при дворе, но до сегодняшнего дня не подкреплялись реальными фактами! Уже завтра все будут только и говорить о том, что в Версале появилась новая фаворитка, и если эти слухи дойдут до моего отца и вашего супруга... Он замолчал. -Флоримон,- серьезно сказала Анжелика,- А что, по-твоему, я должна была сделать? Залепить пощечину королю? Встать в центр зала и прокричать, что люблю твоего отца? Что? Сынок, у меня нет более страстного желания, чем уехать в Тулузу и никогда не показываться при дворе. И уж поверь мне, я совсем не хочу наследовать сомнительную честь быть королевской любовницей после мадам де Монтеспан. -Так почему же вы не уезжаете? -Потому что твой отец, как я только сейчас поняла, хочет, чтобы я раз и навсегда разобралась с этой историей, которая тянется уже долгие годы, и никак не обретет свое логическое завершение. И я должна сделать это сама. Она нежно провела рукой по его щеке. -Не беспокойся, дорогой мой. Все разрешится наилучшим образом. --- Был пасмурный день. Они бродили по аллеям парка. В некотором отдалении за ними следовала охрана. Король с интересом слушал рассказы Анжелики об Америке. -Мадам, когда вы говорите об этой стране, ваши глаза горят таким воодушевлением и восторгом, что я невольно проникаюсь любовью к местам, которые так дороги вам. Но неужели вас не пугали трудности, связанные с покорением этих диких пространств, невероятно суровые зимы, голод, эти жестокие дикари, наконец? Анжелика запротестовала. -Они не дикари, сир! Они отважные,смелые, великодушные и очень гордые люди! Да, они жестоки, но кто вынудил их быть такими? Белые люди, которые пришли на их земли, стали истреблять их, спаивать водкой... А им нечем защитить себя, кроме жалких деревянных стрел, копий и самодельных ножей... Они как дети, сир, наивны и полны достоинств. -О, вы с таким жаром защищаете их, мадам! А что вы скажете о тех пытках, которым они подвергают наших отважных миссионеров, которые несут им слово Божие? Анжелика вспомнила обезображенное и изувеченное тело отца д'Оржеваля, и слезы невольно навернулись ей на глаза. Ее волнение не укрылось от короля. Он остановился и взял ее за руки. -Вы так изменились, мадам! Я помню вас дерзкой и острой на язык женщиной, единственной из всех, кто осмеливался говорить мне правду прямо в лицо. А теперь я чувствую в вас мягкость, нежность и какую-то неземную доброту. И меня невероятно влечет к вам... Он заглянул в затуманенные слезами изумрудные глаза Анжелики, и движимый внезапным порывом, приник губами к ее губам. --- Анжелика не сделала ни единого движения, чтобы остановить его. Она стояла неподвижно, словно статуя, пока он тщетно пытался добиться ответа от ее крепко сжатых губ. Рассерженный, он отстранился и слегка встряхнул ее за плечи. -Что с вами, мадам? Еще минуту назад я подумал... -Вы ошиблись, сир. Мои чувства остались неизменными. Он отпустил ее и отвернулся. Потом сказал: -Я долгие годы мечтал об этом мгновении- о ваших глазах, которые посмотрят на меня с нежностью и любовью, о ваших губах, таких волнующих и зовущих, о головокружительных поцелуях, которые вы подарите мне в порыве страсти... Он глубоко вздохнул. -Даже когда вы обвиняли меня в смерти вашего первого мужа, когда рыдали у меня на груди после трагической гибели второго, я чувствовал, что небезразличен вам. А сейчас между нами словно выросла стена, я больше не чувствую ничего, кроме вашей равнодушной холодности и это глубоко ранит меня. -Вы не правы, сир. Я испытываю самые теплые чувства к вам,- спокойно сказала Анжелика. Он резко обернулся к ней и сжал ее в объятиях. -Любовь моя... Она улыбнулась. -Но вас не удовлетворит то, что я могу дать вам. -Я вас не понимаю... -Если вы пожелаете, вы можете сделать меня своей любовницей. На одну ночь... Потом я уеду, и мы больше никогда не увидимся. Увы, сир, я не могу приказать своему сердцу перестать любить единственного человека, который безраздельно владеет им, моего мужа. Король долго смотрел ей в глаза, потом обхватил ладонями ее лицо и нежно поцеловал. На этот раз она ответила ему. Но это не был поцелуй страсти или желания, это был поцелуй примирения и прощения. С трудом он оторвался от ее губ. -О, как же я люблю вас, как люблю... Анжелика, обещайте мне, что не уедете! Прошу вас! Клянусь, я не сделаю ничего, что оскорбит вашу гордость или заденет честь вашего мужа. Я просто хочу, чтобы вы были рядом, гуляли со мной по этому прекрасному парку, рассказывали мне о вашей жизни в Америке... Просто молчали... Я не могу так легко расстаться с вами, едва обретя! -Как будет угодно вашему Величеству,- ответила она с поклоном. --- Анжелика не могла заснуть. Она боялась признаться себе, что ее глубоко взволновала та искренняя любовь, которую питал к ней король. "Боже, ведь он действительно любит меня! Я всегда думала, что он испытывает ко мне страсть, вожделение, но любовь... Нет, мне никогда это и голову не приходило!" Она зажгла свечу и увидела на туалетном столике письмо, которое она, находясь в расстроенных чувствах, не заметила, когда вернулась в свою комнату после прогулки с королем. Анжелика схватила его и с радостью узнала почерк мужа. "Ах, Жоффрей, как же кстати ты написал мне!"- думала она, распечатывая конверт. "Дорогая, неотложные дела призывают меня в Безье. Там сейчас ведутся основные работы по строительству канала, и требуется мое присутствие. Наш с вами уговор относительно вашего приезда в Тулузу остается в силе- я сделаю все возможное, чтобы освободиться к этому времени. Если что-то изменится, я немедленно напишу вам. Любовь моя, уезжая, я оставил свое сердце с вами- берегите его... И храни вас Бог, мой ангел!" Анжелика несколько раз перечитала письмо и вдруг вскрикнула: -Онорина! Я же отправила ее с Кантором в Тулузу! Она нервно начала ходить по комнате. Потом потихоньку успокоилась. Кантор узнает, что отец уехал в Безье, и последует за ним. А через некоторое время и она к ним присоединится. Она несколько раз глубоко вздохнула. Все будет хорошо. Но очень скоро она узнала, что жестоко ошибалась.
Violeta: ---Тайна Железной маски--- После прогулки в парке что-то неуловимо изменилось в их отношениях с королём. Он продолжал оказывать Анжелике знаки внимания, беседовал с ней, требовал ее непременного присутствия за ужином и на церемониях, но все это укладывалось в рамки дружеского расположения, а не пламенной любви, как многие предполагали. Постепенно сплетни об их романе сошли на нет. Король настоятельно рекомендовал Анжелике общаться с мадам де Ментенон, и если та поначалу относилась к ней настороженно, то потом, слыша восторженные рассказы Анжелики о муже, детях, Голдсборо, о зиме, проведенной в Квебеке, понемногу успокоилась. Однажды она решилась спросить: - Мадам де Пейрак, вы намереваетесь остаться при дворе? - О нет, что вы! Я с нетерпением жду назначенного мужем срока, чтобы отправиться к нему. А потом, когда все дела в Тулузе будут закончены, мы вернёмся домой в Америку. -Разве вас не привлекает Версаль?- со значением спросила мадам де Ментенон. Анжелика твёрдо взглянула ей в глаза. -Франсуаза, когда-то мы были добрыми подругами. Я никогда не обманывала вас, не собираюсь делать этого и сейчас. Меня не интересует ни Версаль, ни его Величество король в качестве любовника. Я с радостью оставлю двор ради той жизни, к которой привыкла- свободной, счастливой и рядом с любимым мужчиной. Мадам де Ментенон покачала головой. -Вы всегда были странной, Анжелика, немного не от мира сего. Атенаис говорила, что вы хитрая интриганка, но я вижу, что в действительности вы просты и наивны, как дитя. Может быть поэтому вас и обходят стороной скандалы и интриги, а ваши враги терпят поражение... Что ж, я рада, что вы обрели наконец то, к чему стремились всегда- равновесие и гармонию. Франсуаза вздохнула и замолчала. Анжелика вдруг рассмеялась. -А вы помните, что нагадала нам троим- вам, мне и Атенаис- колдунья Ла Вуазен? Что всех нас полюбит король, но только вы, Франсуаза, выйдете за него замуж! Мадам де Ментенон испуганно огляделась по сторонам. -Анжелика, умоляю вас, тише! Вы что, не в курсе, что эту ведьму сожгли, а перед этим она раскрыла имена всех своих высокопоставленных клиентов? -Знаю. Но нам с вами, Франсуаза, нечего опасаться- мы никогда не прибегали к её услугам! -Да, верно, но все же лучше быть поосторожнее и вовсе не упоминать ее имени. -Как скажете, мадам де Ментенон. Франсуаза поспешно ушла, оставив Анжелику в недоумении. --- А вечером ее вызвал в свой кабинет король. Анжелика знала, о чем пойдёт речь, и проклинала свою откровенность. "Чертова Франсуаза, глупая гусыня, чопорная святоша!" -Итак, мадам,- начал он, даже не предложив ей сесть,- итак, это правда... Анжелика молча смотрела на него. Он резко встал и начал ходить по комнате. -Все вокруг твердили мне, что вы замешаны в пресловутом деле о ядах, сама Катрин Ла Вуазен дала против вас показания, но я не верил... Я был глубоко потрясен, когда узнал о причастности к этой истории Атенаис, я помиловал ее, только потому, что она мать моих детей, но простить так и неё смог... Он тяжело опустился в кресло. -Франсуаза и вы- две святые души, в отношении которых у меня не было ни малейших подозрений. И вот я узнаю, что ошибался. Он посмотрел на Анжелику. -Зачем вам было это надо? -Я не понимаю, о чем вы, сир. -Не смейте лгать мне!- загремел король. -Ваше Величество, я клянусь вам, что лишь единожды встречалась с этой колдуньей, из любопытства, и я была не одна, нас было трое глупых молодых девушек. Я глубоко раскаиваюсь в своём поступке, сир, но поверьте, мы просто хотели узнать будущее, ни о каких страшных дьявольских церемониях и речи не было! -Меня больше интересует тот раз, когда вы ходили туда одна. -Одна? Нет, ваше величество, я никогда не ходила к ней одна. -Ну фактически вы правы. Вы были в компании с ребенком, находящемся в вашем чреве. Вас никогда не интересовало, что с ним стало? Анжелика побледнела. -Я клянусь, вам, сир... Он устало махнул рукой. -Не надо клясться. Не добавляйте к своим грехам ещё один... -Ваше Величество, обьясните мне, что вы имеете в виду!- взмолилась Анжелика,- Я ничего не понимаю! --- Король подошел к столу, достал из ящика лист бумаги и протянул его Анжелике. -Читайте, мадам. Это протокол допроса Ла Вуазен. Я приказал изъять его из дела. Анжелика быстро пробежала глазами по строкам. "ПРОТОКОЛ ДОПРОСА КАТРИН ЛА ВУАЗЕН ОТ 10 АПРЕЛЯ 1679 ГОДА. -Зимой 1666 года ко мне явилась молодая особа, чтобы с моей помощью тайно разродиться нежеланным ребенком. Я узнала ее- это была мадемуазель де Сансе, она уже бывала у меня с несколькими подругами, имена которых мне не известны, чтобы погадать и узнать будущее. -Что сталось с этим ребенком? -Я не помню. -Вы принесли его в жертву дьяволу? Говорите. -Нет. Я не помню, что с ним стало. -Как звали подруг мадемуазель де Сансе, которые сопровождали ее? -Они мне были неизвестны." -Ваша девичья фамилия- Сансе, не так ли?- спросил король. -Да, сир. -И вы только что признались мне, что действительно ходили гадать к этой колдунье? -Да, сир. Но я... Жестом король приказал ей замолчать. -Отпираться бессмысленно, мадам. Я долго размышлял, кто же мог быть отцом этого несчастного ребенка. И я вспомнил давнюю историю о том, как вы выиграли отель Ботрей, ранее принадлежавший вашему мужу, господину де Пейраку, в карты у принца Конде. Эта история тогда показалась мне забавной, не более, а сейчас мне пришла в голову мысль, что принц подарил его вам за какие-то особые заслуги... Вы ведь были его любовницей, не так ли? -Нет, сир! Я действительно выиграла этот отель в карты! Тому есть множество свидетелей! -О, вы могли разыграть этот фарс с картами, заранее договорившись с принцем Конде, чтобы не вызывать кривотолков и сплетен по поводу вашей связи! Он немного помолчал. -Итак, мадам, если я прав и вы действительно оставили ребенка принца этой проклятой ведьме, то мне ничего не остается, как передать вас в сопровождении этого протокола Огненной палате. Потому что своим жестоким и необдуманным поступком вы обрекли на смерть и страдания потомка королевской крови. Анжелика вскочила. -Это все неправда! Ваше Величество, я клянусь вам жизнью своих детей, что никогда не делала ничего подобного! Ах, вы же так хорошо знаете меня! Я не могла бы обречь на смерть невинное дитя! -Я хотел бы верить вам, мадам... Увы, у вас в руке неопровержимое доказательство вашей вины,- он кивнул на листок, который Анжелика судорожно сжимала. Внезапно в голову Анжелики пришла мысль. -Ваше Величество, дайте мне несколько дней! Я клянусь, я все объясню вам! -Зачем вам нужны три дня? -Чтобы посетить монастырь кармелиток Святой Женевьевы в Париже и... помолиться. Король внимательно посмотрел на нее. -Что ж, это не первая глупость, которую я совершаю ради вас. Поезжайте. Но учтите, вам запрещено выезжать за пределы этого монастыря куда либо, кроме Версаля. Жду вас через три дня с объяснениями. И не пытайтесь сбежать. -Ваше Величество, я даже и не помышляю об этом. --- Когда Анжелика садилась в карету, к ней подошла мадам де Ментенон. -Ах, мадам де Пейрак, мне так жаль, что король приказал вам уехать! Но вы же понимаете, что я не могла не рассказать королю о той постыдной истории, память о которой мучает меня долгие годы. -Конечно же, я понимаю вас! И уж наверняка вы все преподнесли так, как будто мы с Атенаис вас за руки тащили к Ла Вуазен, а вы упирались и возносили молитвы Деве Марии,- ядовито ответила Анжелика. -Ах, ну простите меня! Я не думала, что его Величество будет столь суров с вами. -Не беспокойтесь, Франсуаза, я вернусь через три дня. Король всего лишь позволил мне отлучиться в Париж по неотложному делу. Анжелика с удовольствием наблюдала, как вытянулось лицо мадам де Ментенон. Но та быстро взяла себя в руки. -Ну что ж, дорогая, с нетерпением буду ждать вашего возвращения. И круто развернувшись, удалилась. --- Анжелика смотрела на сестру, которая практически не изменилась, несмотря на долгие годы, прошедшие с момента их последней встречи. Возможно, этому впечатлению способствовало черное покрывало, которым была покрыта ее голова, и которое отбрасывало густую темную тень на ее лицо. -Мари-Аньес! Ты теперь настоятельница монастыря! -Да, моя дорогая сестра. И уже много лет. Как же давно мы не виделись! -Действительно. Последний раз это произошло, когда меня упрятали в твой монастырь по доносу из Братства Святого Причастия в наказание за мою скандальную связь с князем Ракоци! Они весело рассмеялись. -Что же привело тебя сюда на этот раз, Анжелика? Опять собираешься замаливать свои грехи? -Да, ты почти угадала. Но только не свои, а твои. Мари-Аньес недоуменно посмотрела на нее. Анжелика продолжала. -Сегодня король показал мне одну прелюбопытную бумагу, протокол допроса колдуньи Ла Вуазен, которую сожгли в феврале этого года. Так вот, в ней было написано, что некая мадемуазель де Сансе посещала вышеуказанную колдунью с целью тайного разрешения от бремени. Король обвинил в этом визите меня и пригрозил отдать дело на разбирательство в Огненную палату. Я точно знаю, что я никогда не ходила к Ла Вуазен с подобным намерением, но я знаю одну мадемуазель де Сансе, которая это сделала, а потом ушла замаливать свой грех в монастырь. Мари-Аньес прижала руки к щекам. -Боже мой! Что же теперь делать? Анжелика пожала плечами. -Есть два варианта- ты признаешься во всем и будешь уповать на милость Его Величества короля, или промолчишь, и меня казнят, как детоубийцу и пособницу дьявола. Мари-Аньес заметалась по келье. -Господи! Этот кошмар мучает меня столько лет! Я часто думаю о своем ребенке, которого оставила колдунье. Мне становится дурно при мысли, какие ужасы она творила с ним- пронзала его сердце длинными иглами, выпускала из него кровь и смешивала ее с требухой, издеваясь над святым духом... Поверь мне, дня не проходило, чтобы я не молила Бога о прощении за свой грех и не просила Царствия небесного для моего несчастного малютки! И вот теперь появляешься ты, как гром среди ясного неба, и требуешь от меня предать мою постыдную тайну огласке! Анжелика молчала. Внезапно сестра остановилась. -Как же я не догадалась раньше! Конечно же! Ее глаза лихорадочно заблестели. -Да, это испытание ниспослал мне Господь! Он позволил мне занять столь высокую должность настоятельницы, чтобы потом низвергнуть с нее за мое гнусное преступление, чтобы через унижение и позор, через публичное покаяние я наконец-то искупила свою вину! Она бросилась на колени перед Анжеликой и зарыдала. --- Анжелика еле отговорила ее от этой безумной идеи. -Мари-Аньес, послушай меня, достаточно того, что ты все расскажешь королю. Не знаю, как он отреагирует, но уверена, что он обойдется с тобой не слишком сурово! -Анжелика, Бог не примет половины жертвы. Он не простит меня и накажет за мою трусость. Анжелика встряхнула ее за плечи. -Не говори глупости! Какая жертва, какая трусость? Да ты заживо похоронена в монастыре- какая жертву ты еще можешь принести Богу? И ты такая смелая- не боишься ради меня рискнуть своим положением и репутацией! -Ах, Анжелика, ты так добра, ты так хорошо думаешь обо мне, ужасной грешнице! Прости меня, прости! И она снова залилась слезами. Анжелика обняла ее. И поразилась, какое хрупкое тело скрывается под ее монашеской одеждой. -Бедная моя сестренка, ты так много страдала. Мари-Аньес отстранилась. -Когда мы едем? -Когда пожелаешь. -Тогда прямо сейчас! Я не могу медлить ни минуты! И она стремительно вышла за дверь. Анжелика последовала за ней. --- Король внимательно выслушал исповедь Мари-Аньес. Потом долго сидел молча за столом, опершись подбородком на сцепленные пальцы рук. Анжелика и ее сестра с волнением смотрели на него. -Мадемуазель де Сансе,- наконец произнес он,- Почему вы не отдали ребенка на воспитание в какую-нибудь добропорядочную семью? Зачем было оставлять его на верную смерть в логове ведьмы? Глаза Мари-Аньес наполнились слезами. -Поверьте мне, сир, я сама задавала себе этот вопрос бесчисленное количество раз! Увы, у меня нет ответа на него. И я не ищу себе оправданий. Я готова понести любую кару, которую вы мне назначите. Король откинулся в кресле и задумчиво стал смотреть на языки пламени, играющие в камине. Потом взял со стола протокол допроса Ла Вуазен и бросил его в огонь. Женщины завороженно смотрели, как внезапно вспыхнула, потом почернела, а потом рассыпалась в прах бумага, содержащая сведения, способные погубить Мари-Аньес и покрыть позором род де Сансе. -Я не господь Бог, чтобы судить вас,- тихо сказал король,- Вы приняли самое верное решение, которое только было возможно в данной ситуации,- посвятили свою жизнь покаянию и молитве. Мы забудем эту историю, будто ее и не было. Он встал и подошел к Мари-Аньес. -Отправляйтесь домой. Ваша сестра,- он кивнул Анжелике,- проводит вас. --- Они расстались у ворот монастыря. Анжелика долго держала в своих ладонях ледяные руки сестры. Та безустанно повторяла: -Великий Боже, король простил меня! -Да, он поступил великодушно... Кроме того, я считаю его решение справедливым- ты действительно полностью искупила свою вину. Внезапно Мари -Аньес улыбнулась. -А ведь он все еще влюблен в тебя, сестричка! И он решил забыть всю эту историю вовсе не из великодушия, а ради твоих прекрасных глаз! -Не говори глупостей! -Анжелика, неужели ты действительно думаешь, что он отдал бы тебя Огненной палате? -Даже и не сомневаюсь в этом! Король очень набожен и... Мари-Аньес прервала ее нетерпеливым жестом. -Не до такой степени, чтобы отправить тебя на костер! Говорю тебе, он влюблен, как мальчишка, и готов на любые безумства ради тебя. Ты не воспользовалась этим обстоятельством много лет назад, воспользуйся же теперь! Разве тебе не улыбается стать фавориткой короля, а со временем- кто знает!- и его супругой. Скажу тебе по секрету, королева очень плоха и вряд ли протянет больше года. Анжелика отпрянула. -Побойся Бога, сестра! Я замужем! Мари-Аньес некоторое время смотрела на нее, а потом вздохнула: -Не слушай меня, Анжелика! Кто я такая, чтобы давать тебе советы! Ведь я разрушила свою жизнь, которая могла сложиться совсем по-другому, если бы... Ах, к чему теперь эти сожаления! Ничего уже не исправишь... Прежде чем поднять молоточек у двери, она бросила последний взгляд на сестру: -Прощай! И тяжелые ворота монастыря закрылись за ней. --- Анжелика слишком устала, чтобы возвращаться в Версаль, поэтому она приказала кучеру ехать в отель Ботрей. Она зашла в гулкий темный холл, кинула плащ на спинку ближайшего стула и прошла в кабинет мужа. Там она разожгла камин, и сев в кресло, протянула озябшие руки к огню. Она даже не повернула головы, когда услышала за спиной звук открывающейся двери. -Входите, Дегре. -Как вы узнали, что это я, мадам? -Вы следовали за моей каретой от дверей монастыря, где я рассталась с сестрой. Король поручил вам следить за мной? -И да, и нет, сударыня. Король попросил меня присмотреть за вами, но не только это заставило меня навестить вас в столь поздний час. -О, я трепещу при мысли, что скажут соседи! Моя репутация безнадежно испорчена,- улыбнулась Анжелика. Дегре опустился в кресло напротив нее. -Вы зря так переживали за меня, мой друг, все разрешилось наилучшим образом. -Все только началось, мадам. Вам известно лишь начало истории, а конец ее неизвестен никому. -Даже вам? -Даже мне. Что король сделал с показаниями Ла Вуазен? -Он сжег их. Дегре достал из кармана лист бумаги и протянул его Анжелике. -Что это? -Прочтите и узнаете. Анжелика поднесла листок к дрожащему свету камина. Буквы плясали у нее перед глазами. "ПРОТОКОЛ ДОПРОСА КАТРИН ЛА ВУАЗЕН ОТ 24 АПРЕЛЯ 1679 ГОДА. -Поговорим о ребенке, которого вам оставила мадемуазель де Сансе. Что с ним стало? -Я не знаю! -К вам применят пытку водой. -Я ничего не знаю, клянусь вам! -Ваша дочь рассказала, что некоторое время с вами жил мальчик, который не являлся вашим родственником и которого, по вашим словам, которые она запомнила, вы "продадите как можно дороже". Откуда появился этот ребенок и куда он потом подевался? И кому вы собирались продать его? -Это был сын мадемуазель де Сансе. Аббат Гибур, который умел видеть невидимое, сказал, что этот ребенок королевской крови, и мы можем провести с его помощью самый грандиозный ритуал, посвященный Сатане. Потом аббат увез его, и я не знаю, что с ним сталось. -Опишите этого ребенка. -Это был очень красивый мальчик, чистый ангелочек- со светлыми кудрями и зелеными глазами..." Анжелика уронила письмо на колени и долго молчала. -Я проводил допрос, и я же изъял эти показания из протокола,- раздался спокойный голос Дегре. -Судя по всему, ребенок уже мертв. -Нет, мадам, он жив. И если об это кто-нибудь узнает, в вашу непричастность к этому делу никто не поверит. -Послушайте, моя сестра рассказала всю правду королю! -Да кого волнует правда! Достаточно посмотреть на этого юношу, чтобы обнаружить вашу родственную с ним связь. А также несомненное сходство с его Величеством Людовиком. Анжелика вскочила. -Дегре, вы же знаете это лучше, чем кто-либо- я никогда не была любовницей короля! -Я знаю, вы знаете, король знает... А все остальные с радостью подхватят эту сплетню и вас начнут травить. В буквальном смысле. Анжелика недоумевающе посмотрела на него. -Ядом, моя дорогая. И я уверен, что мадам де Монтеспан обязательно поучаствует в этой захватывающей охоте. Поэтому я еще раз настоятельно прошу вас- уезжайте! --- -Как вы узнали, что ребёнок жив? - Допросил аббата Гибура. И выяснил много интересных фактов. Например, что у него в Дюнкерке есть доверенное лицо, которому он и передал мальчика. Что с помощью своих ритуалов он выяснил, что в жилах ребёнка течёт королевская кровь. Что он решил припрятать столь ценное дитя до поры до времени, чтобы потом использовать в своих гнусных целях. -Принести в жертву дьяволу,- задумчиво произнесла Анжелика. -Ничего подобного! Чтобы шантажировать короля! -Какая низость! -Это ещё не все, мадам! Когда я нашёл мальчика в Дюнкерке у старой ведьмы, которая присматривала за ним, он уже был не в себе. Ему заморочили голову его королевским происхождением, и он намеревался отправиться в Версаль, чтобы предстать перед королём, и заявить о своём праве на престол. -Но у короля есть законный сын, дофин Людовик! -Я же говорю вам- он был не в себе. Мне пришлось арестовать его и препроводить в замок Пиньероль. Это случилось в августе прошлого года. -И что с ним теперь будет? Дегре пожал плечами. -Он будет сидеть в заточении до конца своих дней по обвинению в государственной измене. -Но он же просто безумный ребёнок! Ах, вы так жестоки, Дегре! -Я действую в интересах государства, а они требуют, чтобы никто и никогда не узнал о его существовании. И кроме того, это и в ваших интересах тоже, мадам! Анжелика зябко обхватила себя руками за плечи. -Это ужасно, Дегре, то, что вы мне рассказали. Но если его навечно скрыли за стенами тюрьмы, то чего мне опасаться? -Я уже говорил вам- герцога де Лозена, которого совсем недавно король помиловал и выпустил на свободу из заключения, которое он отбывал в замке Пиньероль. Анжелика ахнула. --- -Но что Лозен мог узнать? Вряд ли узники виделись,- немного подумав, сказала Анжелика. -Тут вы ошибаетесь- не только виделись, но даже весьма тесно общались. Вместе обедали, прогуливались, а когда в прошлом году король позволил детям Фуке приехать навестить отца, месье де Лозен даже имел наглость поволочиться за его дочерью, из-за чего они жутко повздорили. А распоряжение одеть на нашего якобы принца черную бархатную маску, чтобы своей наружностью он не порождал кривотолков, я отдал только после смерти Фуке, в чем сейчас очень раскаиваюсь- нужно было это сделать еще по приезде в Пиньероль. -Железная маска,- задумчиво произнесла Анжелика,- Я слышала слухи об этом при дворе. Дегре раздраженно хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. -Железная маска, бархатная маска, отравление Фуке... Не мешало бы укоротить языки всем этим глупым сплетникам! -Итак, Лозен видел несчастного сына моей сестры, и его наружность навела его на определенные мысли... Но даже если он решится озвучить их, ему никто не поверит! Да и король вряд ли позволит ему вернуться ко двору. -И вы снова ошибаетесь, моя дорогая! Я думаю, рано или поздно горькие слезы мадемуазель де Монпансье смягчат сердце его Величества, и Лозен с торжеством прибудет в Париж. И конечно же ему поверят, можете не сомневаться! Анжелика встала и начала ходить по комнате. Дегре следил за ней взглядом. -А то, что Фуке отравили- это правда?- внезапно спросила она, остановившись напротив него. -Смерть наступила от естественных причин. -Почему же тогда его тело не отдают родственникам для похорон? -А почему вас это так интересует? Анжелика снова села в кресло. -Дегре, я чувствую, что вы что-то скрываете от меня. Он ничего не ответил. Потом встал. -Разрешите откланяться, госпожа де Пейрак. -Но мы не договорили! -Я сказал вам даже больше, чем надо. Прощайте. И стремительно удалился. --- Первой, кого Анжелика встретила, вернувшись в Версаль, была Великая мадемуазель. -Дорогая моя, какое счастье! Месье де Лозена выпустили на свободу! Мне только что сказал об этом король! Анжелика чуть было не ляпнула"Я знаю!", но вовремя прикусила язык. -Я так рада за вас! Когда же мы будем иметь счастье видеть его при дворе? Лицо принцессы помрачнело. -Пока неизвестно. Король приказал ему удалиться в свои владения и не появляться в Париже до его особых распоряжений. Ах, я знаю, король сменил заточение в Пиньероле на ссылку! И она залилась слезами. Анжелика обняла ее за плечи. -Я уверена, что это ненадолго. -Великий Боже, король ограбил меня, да-да, он и эта змея Монтеспан вместе со своим сыном! Они заставили меня отказаться от графства д'Е, герцогства д'Омаль, княжества Домб! Я согласилась на все, чтобы только вернуть Пегилену свободу, а они отправили его в изгнание! Внезапно она схватила Анжелику за руку. -Мы пойдем к королю вместе! Я знаю, он послушает вас! -Нет-нет,- испуганно запротестовала Анжелика,- Я не могу! Кто я такая, чтобы обсуждать решения короля! -О, вы отказываетесь помочь мне? Вы, которую я считала своей лучшей подругой? -Ваше высочество... -Ни слова больше! Мадам де Пейрак, вы очень огорчили меня. И она ушла, громко сморкаясь в носовой платок. --- Король пригласил Анжелику на прогулку в парке. Они некоторое время молча шли рядом, потом он спросил: -Что с вами, мадам? Вы все еще сердитесь на меня? Анжелика подняла на него удивленный взгляд. -О, конечно же нет, сир! Ваше великодушие по отношению к моей сестре глубоко тронуло меня. -Но наверняка вы обиделись на меня за то, что я не поверил вам, когда вы говорили мне, что никогда не посещали Ла Вуазен с дурными намерениями. Она улыбнулась. -А вы бы и вправду отправили меня на костер, если бы ваши подозрения оказались правдой? Он серьезно посмотрел на нее. Потом улыбнулся в ответ. -Ах, моя прекрасная мятежница из Пуату! А сами вы как думаете? Анжелика опустила глаза. -Вы были очень убедительны, сир, когда грозились отдать меня на суд Огненной палаты. Он вздохнул. -Вы тысячу раз заслужили мой гнев и немилость, но я не в силах даже представить себе, что могу причинить вам какой-либо вред. Дорогая моя, мое сердце настолько истерзано вами, что казалось бы, от него не осталось уже ничего, но нет- оно есть, и оно продолжает любить вас... -О сир, я прошу вас... -Анжелика, душа моя,- он привлек ее к себе,- что вас беспокоит? Доверьтесь мне... И Анжелика, повинуясь порыву, произнесла: -Мадемуазель де Монпансье... Король резко отпустил ее. -Даже и не начинайте! -Что, сир? -Наша кузина уже достаточно докучала нам сегодня своими возмутительными просьбами! -Но сир... -Нет, нет и нет! Мессир де Лозен доставил нам много неприятностей и мы не хотим видеть его при дворе! -Ваше Величество! -Мадам де Пейрак! Я попрошу вас впредь не передавать мне подобных просьб! Анжелика с недоумением проводила взглядом его удаляющуюся фигуру. --- А перед ужином к ней в комнату ворвалась герцогиня де Монпансье. -Милая Анжелика, огромное спасибо! Я в неоплатном долгу перед вами! И простите меня за нашу утреннюю ссору- не знаю, что на меня нашло, я была сама не своя от переживаний! -Что случилось? За что вы благодарите меня? -Король вызвал меня к себе в кабинет и сказал, я повторю дословно: "Кузина, благодарите мадам де Пейрак, которая умоляла меня сегодня вернуть мессира де Лозена ко двору по вашей просьбе. Я уступил ее мольбам, и позволяю ему вернуться в Париж, но я не хочу, чтобы он попадался мне на глаза, иначе он быстро окажется там, откуда прибыл!" Анжелика смотрела на принцессу во все глаза. -Что?- только и смогла вымолвить она. -Дорогая моя, вы ангел!- пропела Великая мадемуазель, расцеловала Анжелику в обе щеки и вышла за дверь. "Боже мой, я сама, своими руками вырыла себе могилу!"- подумала Анжелика и нервно рассмеялась.
Violeta: При дворе только и было разговоров, что о скором приезде герцога де Лозена. Мадемуазель де Монпансье сияла, король был мрачен, а Анжелика не находила себе места от волнения. Ее нервозность настолько бросалась в глаза, что начали шептаться о том, что между ней и его Величеством пробежала черная кошка. Мадам де Севинье предполагала, что Анжелика получила какие-то нелицеприятные вести о своем супруге из Тулузы. -Ах, она так влюблена в своего дьявольски обаятельного мужа, что наверняка только новость о его неверности могла так расстроить ее. И кстати, мне кажется очень странным, что он с такой поспешностью уехал и оставил её ждать его дальнейших распоряжений в Париже. Не иначе как новое увлечение заставило его так жестоко обойтись с ней! О, коварство мужчин не знает границ... И она вздыхала, неодобрительно покачивая головой. Ей верили, так как она считалась близкой подругой мадам де Пейрак. На Анжелику стали смотреть с жалостью , а дофина Мария-Анна даже распорядилась устроить в Мёдонском дворце, который король построил для своего сына и его жены, театральное представление, чтобы отвлечь ее от грустных мыслей. -Мадам де Пейрак,- шепнула она ей во время демонстрации «Блистательных любовников» Мольера,- Я глубоко сочувствую вам и призываю вас не впадать отчаяние. Анжелика удивленно посмотрела на нее. -Я слышала слухи, которые ходят при дворе о вашем муже... Увы такова женская доля, мы ничего не можем поделать с непостоянством мужской натуры! Надо со смирением принимать подобные удары судьбы. Анжелика с треском захлопнула веер. -Какие слухи о моем муже вы слышали? -Что он так неожиданно уехал из Парижа по причине своего крайнего увлечения... одной особой. -Что?!! -Я не знаю ее имени, но говорят, граф без ума от нее. -Кто говорит? Ваше высочество, не мучьте меня! -Моя дорогая, успокойтесь, на нас уже оборачиваются. Я ничего не знаю, клянусь вам! -О Боже, я этого не переживу!- Анжелика вскочила и выбежала из комнаты. Ее столь бурное проявление чувств на людях, и поспешный уход с представления окончательно убедил всех в том, что мадам де Севинье была права в своих предположениях. --- Анжелика заперлась в отеле Ботрей. К ней неоднократно присылали гонцов из Версаля, чтобы справиться о ее самочувствии, но служанке было приказано отвечать всем, что госпоже нездоровится. Наконец к ней приехал встревоженный Флоримон. Он нашел ее в спальне, сидящую в кресле у окна и зябко кутающуюся в шаль. -Матушка, что с вами?- вскричал он, увидев ее распухшее от слез лицо. -Сынок, ты же сам все прекрасно знаешь!- всхлипывая, ответила Анжелика. -О чем?- он бросил шляпу на стол и сел прямо на пол у ее ног. -Ах, об этом судачат все при дворе!- сказала она, поднося к глазам кружевной платок. -О вашей связи с его Величеством? Полноте, это не стоит вашего внимания, и уж тем более не стоит ваших слез!- он ласково взял ее руку, которую она судорожно прижимала к груди, и нежно пожал ее. -Да нет же!- Анжелика с раздражением вырвала у него руку и встала с кресла,- Я имею в виду слухи, которые ходят о твоем отце и его увлечении другой женщиной! Флоримон расхохотался. -Матушка, да как вы могли поверить в такую бессмыслицу? Это же смешно! -Дофина Мария-Анна рассказала мне, что Жоффрей так поспешно уехал в Тулузу, потому что его там ждала какая-то дама, от которой он без ума,- нервно меряя шагами комнату, ответила она. -А откуда дофина об этом узнала? Анжелика остановилась и растерянно посмотрела на Флоримона. -Она сказала, что до нее дошли слухи... -Боже мой, матушка! При дворе всегда ходит масса слухов, и большинство из них не имеют под собой никаких оснований! Он поднялся с пола и обнял мать. -Я уверен, что ни о каких других женщинах мой отец и не помышляет, ведь у него есть вы! И он действительно был вынужден столь поспешно уехать из-за необходимости возглавить строительство после смерти мессира Рике, а не по той нелепой причине, которую вы мне только что озвучили. Ну же, вытрите слезы! Анжелика несмело улыбнулась ему, потом радостно чмокнула в щеку и подбежала к зеркалу. -Я похожа на чучело!- простонала она, разглядывая свое отражение. Флоримон снова расхохотался. В этот момент в комнату вошел слуга и церемонно поклонился. -Мадам де Пейрак, вас внизу спрашивает герцог де Лозен. Я сказал ему, что вам нездоровится, но он настаивает на встрече. Анжелика на секунду окаменела. -Проводи его в кабинет, я сейчас спущусь,- выдавила она наконец, - И пришли ко мне Дезире! --- Когда Анжелика спустилась вниз, она обнаружила Флоримона в компании мужчины лет пятидесяти, роскошно одетого, в огромном светлом парике. Его неприятное хищное лицо исказилось подобием улыбки, когда она возникла на пороге. -Мадам де Пейрак! Очень рад, что вы опять носите эту славную фамилию. Хотя Плесси-Бельер звучало не в пример изящнее. Он отвесил ей дурашливый поклон. -Флоримон! Ты не мог бы оставить нас наедине с месье де Лозеном?- обратилась Анжелика к сыну. -Зачем же?- перебил ее герцог,- Пусть остается. Такой милый мальчик! И так похож на моего доброго друга Жоффрея... В отличие от вашей рыжеволосой дочки. Анжелика подлетела к нему и схватила за отвороты камзола. -Негодяй! Что с ней? Отвечайте! Он резко оттолкнул ее. -С ней все в порядке. Юная барышня и ее брат гостят в моем родовом поместье. Они, к несчастью, разминулись со своим отцом в Тулузе, а я, памятуя о нашей старинной дружбе с ним, любезно пригласил их пожить у меня. Анжелика удержала за руку Флоримона, который попытался вытащить шпагу. -Сынок, я прошу тебя, выйди. Когда за ним закрылась дверь, повисло тяжелое молчание. Первым его прервал Лозен. -Итак, мадам, вы знаете, зачем я здесь. -Не имею не малейшего представления,- холодно ответила Анжелика. -Ну в первую очередь я хочу сказать вам спасибо за то, что вы так неосмотрительно поспособствовали моему возвращению в Париж. Анжелика продолжала молчать. -Я человек благодарный. И чтобы доказать вам это, я расскажу об одной интересной встрече, которая случилась со мной в дивном замке Пиньероль, куда наш добрый король упрятал вашего покорного слугу на десять лет за намерение жениться на его кузине. --- -Милая Анжелика,- он с отвратительной усмешкой рассматривал ее,- эта встреча открыла мне глаза на многие вещи. В частности, почему маршал Франции женился на вульгарной торговке шоколадом и вдове сожженного на Гревской площади колдуна. И почему так ненавидел свою потаскушку- женушку. Анжелика сделала протестующий жест рукой. -Ах, вам неприятно слышать подобное? Я думаю, маркизу тоже было неприятно пользоваться объедками со стола короля, который к тому же вынудил его решиться на скандальный мезальянс со своей любовницей, чтобы та могла получить доступ в Версаль. Он немного помолчал. -Этого юношу с дивными зелеными глазами, которые он унаследовал от матери, и фамильным профилем своего августейшего отца доставил в Пиньероль один небезызвестный вам человек, некто Франсуа Дегре. Я тотчас узнал этого хитрого полицейского, который всегда был предан вам, как собака, и которого вы наверняка одаривали своими прелестями, впрочем, как и многих-многих других. Я сложил все факты воедино и понял, что вы решили скрыть столь опасное напоминание о вашей связи с королем за толстыми стенами крепости, и попросили вашего друга воспользоваться своим служебным положением, что он и сделал, определив бедного юношу на пожизненное заключение за государственную измену. -У вас разыгралась фантазия, месье де Лозен. Долгое заключение сказалось не лучшим образом на ваших мыслительных способностях. Если этот юноша, как вы утверждаете, плод нашей с его Величеством тайной любви, почему же он не признал его, как признал своими детей от мадам де Монтеспан? -Потому что мадам де Монтеспан- маркиза, а вы- мадам Моран, сомнительная особа с темным прошлым. И кстати, Шарль-Анри был сыном маршала или короля? Впрочем, сейчас это не имеет никакого значения- ни его, ни вашего второго супруга уже нет в живых. Анжелика побледнела. Она с ненавистью смотрела на этого человека, которого когда-то считала своим другом, и который теперь шантажировал ее самым возмутительным образом. Как будто прочитав ее мысли, он сказал примиряющим тоном: -Я уже говорил, что я- человек благодарный. Я забуду обо всем, что только что рассказал вам, в обмен на маленькую услугу. Видите ли, мадам, у меня есть одно страстное желание, осуществление которого сделает меня счастливейшим человеком на свете. Я хочу жениться на мадемуазель де Монпансье. А разрешение на брак с ней я могу получить только от короля. -Вы так любите ее?- удивленно спросила Анжелика. -Эту глупую гусыню? Конечно же нет, помилуйте, сударыня!- он расхохотался.- Мне нужны ее деньги, связи, титулы и власть, которую я получу, став ее мужем. -Король никогда не согласится на этот союз!- воскликнула Анжелика. -Согласится, если кое-кто, кто имеет на него очень большое влияние, убедит его сделать это. -Ну и кто же это, позвольте узнать? -Вы, сударыня. Это и будет той маленькой услугой, которую вы мне окажете в обмен на мое молчание. --- Анжелика задумалась. Потом резко спросила: -Что вы собираетесь сделать с моими детьми, которых обманом заманили в свой замок? -Дорогая моя, не приписывайте мне злодейских замыслов. Я не похититель детей, упаси Боже! Я встретил их в Тулузе, когда возвращался домой из Пиньероля. Они приехали из Парижа по вашему распоряжению, и пребывали в растерянности, как же поступить дальше, так как граф де Пейрак к этому времени уже отбыл в Безье. Ваш сын Кантор узнал меня, мы мило побеседовали, и я на правах доброго приятеля вашей семьи предложил им пожить у меня. Это все. -Почему же вы не посоветовали им продолжать путь, чтобы воссоединиться со своим отцом, что было бы логичнее? -Потому что ваш сын путешествовал в компании не только вашей очаровательной дочурки, но и не менее очаровательной мадам де Шольн. Я всегда сочувствую влюбленным, а они были явно влюблены, и решил, что в моём замке им будет удобнее проявлять свои чувства, чем под взглядами строгого отца. Он хихикнул. Анжелика закрыла лицо руками. -А ещё об одном сыне, который томится в тюрьме из-за вашей жестокости, вы ничего не хотите узнать? Анжелика подняла на него глаза. -После смерти Фуке на него надели черную бархатную маску, чтобы скрыть столь приметное лицо, а комендант распорядился ограничить его общение с другими заключенными и определить в карцер. -Бедный малыш!- вырвалось у Анжелики. -О, я рад что ваше сердце все же не из камня, как я было подумал! Возможно, оно посочувствует моему горю и вы поговорите с королём насчёт моей маленькой просьбы? -А что, у меня есть выбор?- едко спросила Анжелика. --- -Итак, мадам, думаю, мы договорились!- сказал он, вставая с кресла. -Как я могу быть уверенной в том, что вы сдержите свое обещание и сохраните в тайне ваши предположения относительно это несчастного юноши? -Я дам вам честное слово,- Лозен, увидев скептическую гримасу на ее лице, добавил,- Кроме того, хоть вы и упали в моих глазах после всего, что я узнал о вас, ваш супруг все же остается моим другом. Если вы не забыли, то именно я предупредил его о готовящемся аресте в Сен-Жан-де-Люзе. И можете быть уверены, ради него я буду держать язык за зубами! Ну и ради нашего уговора, конечно! Он с улыбкой подмигнул ей, и она вдруг узнала прежнего Пегилена- веселого, общительного, обаятельного шалопая. Она невольно улыбнулась ему в ответ. От него не укрылась эта перемена в ее настроении. -Не думайте, мадам, что сможете очаровать меня, и я откажусь от своей просьбы ради ваших прекрасных глаз. Нет, я слишком много страдал по милости его Величества Людовика, теперь я хочу взять реванш. И коротко кивнув Анжелике, он удалился. --- Анжелика продолжала задумчиво смотреть на огонь в камине, когда в комнату стремительно вошел Флоримон. -Матушка! Что наговорил вам этот лицемерный негодяй? -Он передал мне привет от Кантора и Онорины, которые гостят сейчас в его поместье недалеко от Тулузы, и попросил об одной небольшой услуге. -Но он так непочтительно разговаривал с вами! Анжелика улыбнулась сыну. -О, а ты разве не помнишь, что именно за свой дерзкий язык месье де Лозен не раз попадал в Бастилию? А долгие годы заключения вряд ли улучшили его нрав. Кроме того, он давний друг твоего отца, и может позволить себе немного фамильярный тон в разговоре со мной. Флоримон прищурился. -Немного фамильярный? По-моему, он осыпал вас оскорблениями! Анжелика раздраженно махнула рукой. -Флоримон, не бери в голову. Я сама разберусь с мессиром де Лозеном и его своеобразной манерой общаться! Когда ты возвращаешься в Версаль? -Я должен быть там к ужину. -Я поеду с тобой,- сказала она, вставая. --- -Ах, мадам де Пейрак! Я так переживала за вас!- причитала Великая мадемуазель,- Я отправляла к вам слугу, чтобы справиться о вашем здоровье! -О, не стоило беспокоиться! Я в полном порядке! Небольшая простуда. -Вы слышали новость? Пегилен вернулся в Париж!- глаза принцессы загорелись от возбуждения,- Я уже виделась с ним- он нисколько не изменился! Все так же невероятно хорош собой! И он по-прежнему питает ко мне самые нежные чувства. Мадемуазель де Монпансье покраснела и улыбнулась. Любовь сделала ее почти красивой, несмотря на ее уже более чем зрелый возраст. Анжелика вспомнила те пренебрежительные выражения, в которых Лозен отзывался об этой недалекой, но в сущности доброй и бесхитростной женщине, которая все годы, которые он провел в заточении, продолжала любить его и не оставляла попыток вернуть ему свободу, и ее пронзила острая жалость по отношению к ней. Она порывисто схватила ее за руку и воскликнула: -Ну как же можно не любить вас, такую милую, нежную и столь преданную ему! Конечно же, он без ума от вас! На глазах у внучки Генриха IV заблестели слезы. Она срывающимся голосом произнесла: -Так вы думаете, что он все еще хочет жениться на мне? -Абсолютно в этом уверена!- нисколько не покривив душой, ответила Анжелика. Великая Мадемуазель заломила руки: -О, но как же он сможет добиться разрешения на наш брак у короля, когда мой кузен запретил ему появляться в Версале? -Для любящего сердца не существует препятствий,- с улыбкой сказала Анжелика. -Ах, как вы правы, моя дорогая! Мадемуазель де Монпансье вскочила. -Я немедленно иду к королю! Он не посмеет отказать мне! И она поспешно удалилась. Анжелика облегченно вздохнула. Возможно, подумала она, все уладится и без ее участия. --- Через несколько часов Великая Мадемуазель вышла из кабинета короля вся в слезах, а вслед ей неслись разгневанные крики Людовика: -Забудьте и думать об этом, сударыня! Вы, моя кузина и внучка Генриха Наваррского, и этот худородный интриган! Я клянусь вам, завтра же его не будет в Париже! Анжелика забеспокоилась и решила поговорить с королем раньше, чем он приведет свою угрозу в исполнение. За вечерней игрой в карты она в пол-голоса обратилась к нему: -Ваше величество, мне нужно кое-что сказать вам... Наедине...- и со значением улыбнулась ему. Он вскинул на нее глаза, и в них вдруг вспыхнула надежда. Он едва заметно кивнул. Ночью в дверь комнаты Анжелики тихо постучали. -Мадам,- раздался тихий голос Блуэна, камердинера короля,- Вы готовы? Она с бьющимся сердцем вышла к нему. Он долго вел ее по темным коридорам Версаля, потом откинул какую-то портьеру, и жестом предложил ей войти в небольшую потайную комнату. Затем с поклоном удалился. Анжелика огляделась. Комната была очень маленькой, просто обставленной, в углу горел жарко натопленный камин. Около него стояли два больших старомодных кресла. В одно из них Анжелика и присела. Через некоторое время вошел король. Он был без парика, в домашней одежде и распахнутой на груди рубашке. Анжелика вдруг почувствовала какое-то странное волнение, и внезапно ей вспомнился Вапассу, их с Жоффреем тесная каморка, вырубленная прямо в скале, вечера, которые они проводили вместе, сидя у грубо сложенного камина и разговаривая обо всем на свете, изредка обмениваясь легкими поцелуями. -Отчего вдруг вспыхнули ваши глаза?- спросил король, подходя к ней и нежно целуя ей руку. -Оттого, что я вижу вас, ваше Величество, не в парадном облачении, а в этом простом камзоле и со слегка растрепанными волосами. Вы кажетесь мне таким... -Каким? -Близким... Он медленно опустился перед ней на одно колено и обнял за талию. Он просто смотрел ей в глаза, не пытаясь поцеловать ее. Она подняла руку и ласково погладила его щеке. Он улыбнулся. -Я чувствую то же самое по отношению к вам, душа моя. Головокружительную близость, невероятную... Но я также знаю, что скоро волшебство развеется, и вы снова станете далеки и недоступны, как несбывшаяся мечта. Он обхватил ладонями ее лицо. -Я хочу запомнить вас такой- освещенной пламенем камина, с глазами, наполненными нежностью ко мне, с легкой и мягкой улыбкой, играющей на ваших губах... Он отпустил ее и сел в кресло напротив. -Я хочу провести остаток жизни не сожалея о том, что между нами было и уже никогда не повторится, а в мечтах, что могло бы быть... Он немного помолчал. -Это такая роскошь- иметь мечту... Анжелика слегка кивнула. -Я прекрасно понимаю вас, сир... --- Он продолжал. -Когда сегодня вы попросили меня о встрече наедине, моя красавица, меня охватила безумная надежда, что вы наконец-то оценили ту преданность и глубину чувств, которые я испытываю к вам. Но потом я вспомнил о тех нелепых сплетнях, которые слышал о вашем супруге и его неверности. Анжелика побледнела. Король улыбнулся краешком губ. -Сударыня, неужели вы действительно думаете, что мужчина, который держал вас объятиях, упивался сладостью ваших губ, обладал вами...- он на секунду запнулся и отвел глаза,- Неужели вы думаете, что он мог бы помыслить о какой-то другой женщине? Щеки Анжелики порозовели. -Итак, мадам, вы хотели использовать мою привязанность к вам, чтобы отомстить вашему мужу? Ведь именно для этого вы и назначили мне свидание, не так ли?- внезапно спросил он. Она вскрикнула: -Как вы могли подумать такое, сир! Я никогда бы не поступила так с вами! И с ним...- она прижала руки к пылающему лицу. -Что ж, мне хотелось бы верить вам. Потому что если дело обстоит подобным образом, моя гордость не выдержит подобного удара, а любовь- унижения. -Ваше Величество, я клянусь вам, я хотела увидеться с вами совсем по иному поводу! -По какому же? -Я хотела поговорить с вами о мадемуазель де Монпансье и мессире де Лозене. О сир, прошу вас, дайте мне закончить!- взмолилась она, видя его протестующий жест. -Хорошо, сударыня,- вздохнул он,- Но имейте в виду, что я никогда не позволю принцессе крови вступить в брак с подобным прохвостом, как Пегилен. -Неужели вас не трогает та сила чувств, которая связывает их, и которую они пронесли через долгие годы разлуки? -Нисколько! Кроме того, я очень сомневаюсь, что месье де Лозен испытывает чувства к моей кузине, а не к ее богатству и титулам. -Но можно не сомневаться в чувствах принцессы по отношению к нему! Она стольким пожертвовала, чтобы вызволить его из заточения!- Анжелика прямо посмотрела на короля. Он выдержал ее взгляд. -Вы хорошо осведомлены, мадам. -Сир, этот брак был бы наилучшим выходом из сложившейся ситуации. Великая мадемуазель получила бы так страстно желаемого ею мужа, мессир де Лозен- компенсацию за долгие годы, проведенные в Пиньероле, а вы, Ваше Величество- восхищение ваших поданных от столь великодушного и благородного поступка. Король встал и начал ходить по комнате. -Мадам, я счел бы эту партию вполне приемлемой для моей кузины, если бы не возмутительная дерзость и скандальная репутация герцога де Лозена. Я не желаю видеть его при дворе. Он был освобожден из заключения в обмен на земли, от которых мадемуазель де Монпансье отказалась в пользу моего сына, герцога Мэнского, а его возвращение в Париж было уступкой вашим настойчивым просьбам. Но ноги его не будет в Версале. Это мое окончательное решение. -Сир, я лишь прошу вас соединить два любящих сердца. Все остальное зависит от воли вашего Величества... Он остановился напротив нее и задумчиво произнес: -Два любящих сердца... Что ж, мадам, я дам согласие на это брак, но попомните мое слово- он никому не принесет счастья. --- Весть о том, что мадемуазель де Монпансье выходит замуж за герцога де Лозена, распространилась при дворе со скоростью лесного пожара. Король на все вопросы о причине, почему он переменил свое мнение относительно этого союза, отвечал, что не мог допустить, чтобы столь любящие друг друга люди страдали от невозможности соединиться священными узами брака. Всех, кто хорошо знал месье де Лозена, весьма забавляла эта столь не вяжущаяся с его далекой от подобной романтики натурой причина. Поговаривали, что король хотел наказать таким изощренным способом свою кузину за ее участие в Фронде, определив ей в мужья самого невыносимого и непочтительного из своих поданных. Как бы то ни было, свадьба эта была делом решенным, и Анжелика могла больше не беспокоиться о том, что тайна Железной маски будет раскрыта. Приближался день, на который был запланирован ее отъезд к мужу. От Жоффрея не было вестей, но Анжелика твердо решила ехать к нему. Ей стало невыносимо находиться при дворе, изо дня в день следовать сложному придворному церемониалу, видеть неискренние улыбки неприятных ей людей, слышать завистливый шепот за своей спиной, ощущать каждой клеточкой своего тела липкую и удушающую атмосферу грязных и пошлых слухов, окутывающую Версаль. Мессир де Лозен, в благодарность за оказанную ему услугу, любезно предложил ей по приезде в Тулузу остановиться в его родовом поместье, куда он ранее пригласил погостить Кантора и Онорину. -Там всем заправляет моя сестра, госпожа де Ножан, весьма деятельная особа. Именно ей я поручил управление своими имениями, пока находился в заключении, и смею вас уверить, она с таким блеском вела дела, что теперь я могу не беспокоиться о средствах к существованию. Без ложной скромности скажу, что богат, как принц. При зрелом размышлении она согласилась. Почему бы и нет? Это предложение отчасти компенсировало те неудобства и волнения, которые он доставил ей своими опасными домыслами и угрозами. Оставалось только одно- поставить короля в известность о ее намерении покинуть Версаль. --- -Мадам де Пейрак, я хотел бы, чтобы вы сопровождали меня на прогулке по саду,- обратился к Анжелике король. -Конечно, ваше Величество,- с поклоном ответила она. -К нам присоединится еще один человек. -Как вам будет угодно, сир. Выйдя на улицу, Анжелика увидела стоящего около входа Дегре. Он небрежно постукивал тростью по носку сапога. -Вы?- изумленно воскликнула она. -Да, мадам,- с улыбкой ответил он, целуя ей руку,- Вы не рады меня видеть? -О, конечно же рада, мой дорогой друг! Что вы здесь делаете? -Скоро узнаете. На пороге появился король. -Ваше Величество,- Дегре склонился в глубоком поклоне. -Мадам де Пейрак, вы знакомы с господином Дегре?- полуутвердительно сказал король. -Да, сир. -Тем лучше. Перейдем сразу к делу. О чем же вы хотели поговорить со мной, месье, и почему так настаивали на присутствии госпожи де Пейрак при нашем разговоре? -Потому что сведения, которые я хочу сообщить вам, сир, по большей части относятся к ней. Анжелика следовала в некотором отдалении от идущих впереди мужчин. Они говорили вполголоса, и ей удалось уловить лишь то, что они говорили о Фуке. -Я думаю, сир, прошло уже достаточно времени, и тело можно передать родным. Вряд ли у них возникнет желание заглядывать в гроб. -Делайте, как считаете нужным. -Что касается мадам де Пейрак, он наконец-то сказал, какую роль она сыграла в интересующем нас деле. -Говорите же!- нетерпеливо воскликнул король. -Я думаю, она с удовольствием все расскажет сама. Они повернулись к ней. Анжелика растерянно переводила взгляд с одного на другого. -Ну же,- подбодрил ее Дегре,- расскажите его Величеству о ларце с ядом, из-за которого мессир Фуке устроил вам в прошлом столько неприятностей. --- Анжелика подумала, что сейчас упадет в обморок. Король, увидев, что ей нехорошо, обнял ее за талию. -Что с вами, мадам? Вам плохо? -Да, сир,- слабым голосом произнесла она и провела рукой по лбу. -Вы хотите вернуться во дворец?- допытывался он, с тревогой глядя на ее внезапно побледневшее лицо. -Нет-нет,- слабо запротестовала Анжелика,- я хочу побыть здесь, на воздухе... Король осторожно усадил ее на скамью. Потом с укоризной сказал: -Господин Дегре... -Ничего страшного, ваше Величество, мне уже лучше,- тихо произнесла Анжелика. -Прекрасно! Тогда расскажите нам все, что вам известно, мадам,- проговорил подошедший к ним Дегре. Анжелика прикрыла на секунду глаза, потом глубоко вздохнула и заговорила. -Сир, моя причастность к этой истории- чистая случайность! Я невольно стала свидетелем разговора между принцем Конде и неким монахом Экзили, который передал его Высочеству ларец, в котором находился яд, предназначенный для кардинала Мазарини. Я выкрала ларец и выкинула его в пруд неподалеку от замка Плесси. Не знаю, зачем я это сделала. Я была всего лишь маленькой девочкой... -Как о вашем столь опрометчивом поступке стало известно Фуке? -Я имела неосторожность намекнуть принцу, что знаю о готовящемся покушении на его Высокопреосвященство. Король молча смотрел на нее, потом тихо произнес: -Вы понимаете, мадам, что изменили ход истории? -Возможно,- Анжелика опустила глаза. -Что еще вам известно?- продолжал допытываться он. -Что господин Фуке приставил ко мне шпиона, когда я вышла замуж и уехала жить в Тулузу. Его звали Клеман Тоннель. -Хочу вас обрадовать, мадам,- сказал Дегре, переглянувшись с королем,- Этот человек скончался в марте этого года в замке Пиньероль. Он неотлучно находился при своем хозяине с момента его заключения туда и до самой своей смерти. -Значит...- воскликнула Анжелика. -Да, это значит, что месье Фуке жив. --- Анжелика недоумевающе смотрела не него. -Мадам, я начну с самого начала, то есть с ареста Катрин Ла Вуазен. Она дала невероятное количество показаний против многих высокопоставленных особ. Меня интересовали главным образом отравления, которым она способствовала, продавая заинтересованным лицам очень необычный яд- без цвета, без запаха, следы которого невозможно было обнаружить при вскрытии. Он подозрительно напоминал яд, которым пользовалась печально известная мадам де Бренвилье, отправившая на тот свет кучу народу, в том числе и добрую половину своей семьи, чтобы завладеть огромным состоянием своего отца. Итак, мне удалось выяснить у Ла Вуазен, что действительно, состав яда сообщила ей госпожа де Бренвилье в обмен на определенные услуги с ее стороны. Он немного помолчал. -Мадам де Бренвилье проворачивала свои дела не в одиночку. Ей помогал некий шевалье Годен де Сент-Круа, ее любовник. Он изготавливал для нее яд, которым она потом потчевала несчастных обитателей Отель Дье. Но и он не был автором столь замечательного состава. Он узнал его от монаха Экзили, с которым они вместе сидели в Бастилии. Анжелика смотрела на Дегре во все глаза. -Да-да, мадам, именно с тем самым Экзили, который изготовил порцию яда для кардинала Мазарини, и который вы впоследствии выкрали. -Боже мой,- только и смогла произнести она. -Монах был немного не в себе, фанатично интересовался так называемым «искусством ядов», за что и попал в Бастилию. Он неоднократно хвастался шевалье де Сент-Круа, которого считал своим учеником и последователем, что изготовлял яд для самого суперинтенданта Фуке, с помощью которого тот хотел избавиться от столь ненавистного ему итальянца. А возможно, и от короля и его брата. Король с негодованием воскликнул: -Надо было казнить этого подлеца! -Когда Ла Вуазен поведала мне все это, я отправился в замок Пиньероль, чтобы допросить Фуке. По прибытии я узнал, что от сердечного приступа скончался Клеман Тоннель, его слуга. Недолго думая, я приказал объявить всем о смерти Фуке, его самого перевести в карцер и запретил ему общаться с кем бы то ни было, кроме коменданта крепости, Сен-Мара. Я не хотел, чтобы кто-либо знал об этом, кроме короля, слишком много приближенных к нему лиц было в нем замешано, а так как все ниточки вели к Фуке, я не хотел, чтобы от него избавились раньше, чем он расскажет мне все. И вот теперь я могу с удовлетворением заключить, что располагаю всей необходимой мне информацией по этому делу. А вы, мадам, добавили к нему завершающие штрихи. И он отвесил Анжелике изящный поклон.
Violeta: Они снова сидели в маленькой потайной комнате, куда на этот раз Анжелику привел сам король. -Милая моя, вы так бледны,- говорил он ей, протягивая бокал с вином,- Выпейте, вам сразу станет лучше. Анжелика залпом осушила бокал. Щеки ее порозовели. Она глубоко вздохнула и вдруг разрыдалась. Король крепко прижал ее к себе. -Моя смелая, моя отважная девочка, не плачьте, прошу вас! Мне невыносимо видеть вас в таком состоянии!- он ласково проводил пальцами по ее щекам, вытирая слезы,- Как же я благодарен вам! Своим поступком вы спасли жизнь мне, моему брату, кардиналу... Вы разрушили все преступные планы этого негодяя Фуке. -Я счастлива, что сделала это, ваше Величество. Он нежно поцеловал ее в висок. -Мне бы хотелось как-то отблагодарить вас, моя дорогая. Говорите же! Я выполню любое ваше желание. -Сир, у меня есть только одно желание- я хочу уехать к мужу. Мне невыносимо быть вдали от него. Кроме того, все эти интриги, сплетни, подлость и зависть, которыми буквально окутан двор, глубоко угнетают меня. Я привыкла к другой жизни- честной, открытой, свободной. Как только будет закончен канал, строительство которого вы поручили моему супругу, я хотела бы немедленно вернуться с ним домой, в Голдсборо. Король еще сильнее прижал ее к себе. -Мне больно слышать эти слова!Как же я буду жить без вас? Особенно теперь... -Ваше Величество, отпустите меня, прошу вас. Я буду очень несчастна, если вы насильно заставите меня остаться с вами, а вы рано или поздно возненавидите меня за то, что я не могу ответить на ваши чувства. Не лучше ли будет, если мы расстанемся сейчас, и сохраним самые теплые воспоминания друг о друге? Он долго смотрел в ее глаза, а потом со вздохом отпустил. -Вы правы, Анжелика, мне нужна ваша любовь. Без нее все бессмысленно. Он сел в кресло. -Что ж, уезжайте, сударыня. Будьте счастливы со своим мужем, наслаждайтесь жизнью, которую сами избрали для себя, но обещайте мне... -Да, сир? -Обещайте, что не забудете меня. -Как же я могу, ваше Величество, ведь нас столь многое связывает! Вы навсегда останетесь в моем сердце! -А вы- в моем. Прощайте, любовь моя... --- Утром проститься с ней зашла маркиза де Ментенон. -Я рада, мадам де Пейрак, что вы нашли в себе силы покинуть короля и Версаль. Любовь к вам сделала бы его слабым, и это самым пагубным образом отразилось бы на нашей несчастной Франции. Анжелика холодно ответила ей: -Не сомневаюсь, что ваше благотворное влияние на его Величество приведет ее к процветанию. -Да, я приложу для этого все усилия,- не заметив иронии, серьезно ответила Франсуаза. Анжелика долго смотрела на эту уже не молодую, но сохранившую остатки былой красоты женщину, чья набожность и строгость уже стали притчей во языцех при дворе, и неожиданно для себя самой произнесла: -Я желаю вам, мадам де Ментенон, исполнения всех ваших планов в отношении короля. И понизив голос, добавила: -Вы будете королевой, Франсуаза. Это предначертано вам судьбой. И тогда Боже храни Францию! --- -Дегре!- Анжелика порывисто обняла его. -Я так понимаю, мадам, что на этот раз вы навсегда покидаете Францию,- он осторожно прижал ее к себе и легко коснулся губами ее волос. -Вы правы. Вся моя жизнь там, в Америке.Там мой дом, мои дети, мои друзья. К тому же мне больше нечего делать здесь- все дела закончены, все тайны раскрыты... -Кроме одной,- он улыбнулся ей. -Какой же? -Любила ли когда-нибудь Маркиза ангелов этого невыносимого полицейского с улицы Нотр-Дам? Вспоминала ли хоть изредка о нем? -Да, я очень часто вспоминала вас, мой друг,- проговорила она тихо, глядя ему прямо в глаза,- Гораздо чаще, чем кого бы то ни было... Вся моя жизнь неразрывно связана с вами, Дегре, вы мой добрый ангел-хранитель, и только вас мне невыносимо тяжело покидать. Она нерешительно потянулась к нему, но он опередил ее. Жадно приник он губами к ее губам. Его поцелуй был так горяч и волнующ, что Анжелика на мгновение потеряла голову от захватившей ее страсти. Внезапно все прекратилось. Дегре с сожалением оторвался от ее губ и даже слегка оттолкнул ее. -Прощайте, маркиза,- он нежно провел рукой по ее щеке и ушел. Анжелика долго смотрела вслед его удаляющейся фигуре, а потом тихо произнесла: -Прощай, Франсуа...
Violeta: ---ТУЛУЗА--- Анжелика с интересом рассматривала даму, которую с некоторой робостью представил ей Кантор. Это была невысокая пепельная блондинка с довольно изящной фигурой. Ей можно было смело дать и тридцать лет, и сорок. Она была, как говорится, женщиной без возраста. -Рада познакомиться с вами, мадам де Шольн. Вы, вероятно, подруга мадам де Ножан, сестры мессира де Лозена? Маркиза облегченно вздохнула и с готовностью подтвердила: -Да, мадам де Пейрак. Я гостила у своей подруги, мадам де Ножан, когда ее брат, месье де Лозен, так любезно предложил пожить здесь вашим очаровательным сыну и дочери, пока вы не прибудете из Парижа. -Действительно, это очень любезно с его стороны,- со значением проговорила Анжелика. Мадам де Шольн покраснела. Она невольно терялась перед этой властной женщиной с пронзительными зелеными глазами, которая, казалось, видела ее насквозь. Она отчаянно ругала себя, что не уехала раньше, чтобы избежать этой неловкой встречи, но она была не в силах расстаться со своим молодым любовником. Обстановку разрядила Онорина, которая с грохотом скатилась по лестнице и кинулась к матери. Анжелика подхватила ее на руки и закружила. -Моя дорогая малышка! Как же я скучала по тебе! Она расцеловала дочь и поставила ее на пол. Онорина обхватила ее руками за талию. -Мама, а папа скоро приедет?- спросила она, задрав голову вверх и с надеждой вглядываясь в ее лицо. -Мы договорились встретиться с ним в Тулузе на празднике Фиалок. Он уже совсем скоро. Кантор, у тебя нет известий от отца?- обратилась она к сыну. -Нет, матушка. А вам он не писал? -Я получила от него одно письмо, когда была в Версале. В нем он сообщил, что неотложные дела, связанные со строительством, призывают его в Безье. Но он подтвердил, что наш договор о моем приезде к нему в оговоренный срок, остается в силе. -Так когда же мы отправляемся?- переглянувшись с мадам де Шольн, спросил Кантор. Анжелика улыбнулась. -Не будем злоупотреблять гостеприимством нашей милой хозяйки и навязывать ей свое общество в ущерб общению с ее дорогой подругой,- она кивнула маркизе,- Мы отправляемся завтра после завтрака. --- Повинуясь порыву, Анжелика приказала кучеру везти их в Отель весёлой науки. Она с любопытством рассматривала город, проплывающий за окном кареты, узкие улочки, знакомые здания из розового кирпича, и совсем новые, которые появились за долгие годы ее отсутствия. Наконец они приехали. Сад пребывал в запустении. Было видно, что за ним никто не ухаживает. Анжелика пошла по дорожке к замку. Следом за ней, не проронив ни слова, последовали Кантор и Онорина. Они понимали, что происходит что-то важное, что их мать находится в состоянии крайнего волнения, и не смели обращаться к ней с вопросами. Наконец они увидели отель. Там кипела жизнь. Множество людей входили и выходили, мелькали в окнах, переговаривались, но на замке лежала такая же печать отчуждения и неухоженности, как и на окружающем его некогда прекрасном парке. Анжелика жестом позвала человека, проходившего неподалёку. Он был неплохо одет и выделялся из общей массы оборванцев и нищих, снующих вокруг. Он представился как месье Поль, комендант. -Скажите, ведь этот замок раньше принадлежал графу де Пейраку? -Да, мадам. Но после его ареста отель перешёл в собственность архиепископа Тулузского, и он распорядился сделать здесь приют для бедных. Губы Анжелики тронула улыбка. - Что ж,- задумчиво произнесла она,- этого стоило ожидать. И развернулась, чтобы уйти. Но месье Поль остановил ее. -Могу я узнать ваше имя, сударыня? -Отчего же нет? Это не секрет. Я мадам де Пейрак, и раньше жила в этом отеле со своим мужем. -Подождите минутку, никуда не уходите!- воскликнул он и убежал в замок. Вернувшись, он протянул ей конверт. -Вот, это просили передать вам, если вы появитесь. -Кто? -Он не представился. Какой-то знатный вельможа. Он тоже приходил, чтобы посмотреть на отель. -Как он выглядел?- воскликнула Анжелика. -Высокий, представительный, с пронзительным взглядом. И у него на щеке были следы от старых шрамов. -Давно это было? -Несколько месяцев назад. Я уже и забыл об этом письме, но вдруг появились вы, мадам. -Он что-то ещё сказал? -Да. Он долго смеялся, а потом произнёс: "А мой друг архиепископ большой шутник! Превратить приют любви в приют скорби! Какой пассаж!" -Ах, Жоффрей!- и Анжелика прижала к груди конверт, который ей вручил комендант. --- Она села в карету и развернула письмо. Кантор заглядывал ей через плечо, а Онорина в нетерпении дергала ее за юбку: -Ну же, мама! Что там? Анжелика глубоко вздохнула и начала читать вслух. "Душа моя, я знал, что вы не удержитесь и приедете посмотреть на столь дорогое для нас с вами место. Я тоже не избежал этого сентиментального порыва. Видя, во что превратил архиепископ самый прекрасный и роскошный некогда дворец в Тулузе, я испытал двойственные чувства- с одной стороны, я оценил мрачную шутку нашего доброго друга, с другой- испытал глубокое разочарование. В моей памяти Отель веселой науки хранился, как волшебное воспоминание о счастливом и беззаботном периоде моей полной опасностей и волнений жизни, а он предстал передо мной во всей своей ужасающей запущенности, олицетворяя собой горечь утраченных надежд... Но не будем о грустном! Я обещаю вам приехать в Тулузу к тому сроку, о котором мы с вами условились в Париже. Я договорился с графом де Гриньяном, нынешним наместником Лангедока, что он предоставит вам приют в своем доме недалеко от Кафедрального собора, прямо на площади святого Стефана. Уверен, вам будет там удобно, и вам понравится супруга мессира де Гриньяна, Франсуаза-Маргарита. Я люблю вас, моя несравненная, и с нетерпением жду нашей встречи." Анжелика с улыбкой обратилась к детям: -Ну что, дорогие мои, мы едем знакомиться с наместником короля в Лангедоке и любоваться красотой Тулузского собора! --- -Рад приветствовать вас в своем доме, мадам де Пейрак!- граф де Гриньян склонился к ее руке. Он был настолько же некрасив, насколько ослепительна была его жена. Но было видно, что между ними царит самое доброе согласие, и Анжелика мысленно поблагодарила Жоффрея за то, что он решил поселить ее именно у этой замечательной пары. Она кивнула Франсуазе-Маргарите. -Я очень близко общалась с вашей матушкой, мадам де Севинье, в Париже, и уже заочно, по ее рассказам, прониклась к вам самыми теплыми чувствами, мадам де Гриньян! Уверена, наше общение доставит нам обеим огромное удовольствие! -Не сомневаюсь в этом, мадам де Пейрак. Моя мать тоже много писала о вас и о том триумфе, который вы произвели в Версале. Анжелика рассмеялась. -Я с удовольствием променяю все прелести королевского двора на встречу со своим супругом! Граф кивнул. -Да, он писал мне, что скоро прибудет в Тулузу. -Мы условились встретиться на Празднике фиалок. -О, в этом году он будет грандиозным!- воскликнула Франсуаза-Маргарита,- Я лично принимала участие в приготовлениях. Муж с любовью взглянул на нее. -Вы просто сокровище, дорогая моя. -Мадам де Пейрак, позвольте мне проводить вас в вашу комнату,- обратилась к ней мадам де Гриньян. -Конечно, это было бы прекрасно! Дезире, принеси из кареты мои вещи,- сказала Анжелика и последовала вверх по лестнице на второй этаж за хозяйкой дома. --- -Вы готовы, мадам де Пейрак? Шествие вот-вот начнется!- заглянула в комнату мадам де Гриньян. Дезире как раз прикрепляла к волосам Анжелики венок из фиалок. Нежно-фиолетовые цветы удивительно шли ей, и придавали всему ее облику легкий оттенок бесшабашной юности. Она с удовольствием оглядела свое отражение в зеркале и осталась довольна. -Спасибо, Дезире! Вам в голову пришла действительно удивительно удачная идея- украсить мою прическу этими восхитительными цветами! -Спасибо, госпожа графиня. -Вы можете идти и наслаждаться праздником. Я думаю, до вечера вы мне не понадобитесь. Дезире присела в реверансе и вышла. Анжелика спустилась в гостиную. -Как жаль, что граф де Пейрак не успел к началу праздника!- огорченно воскликнула Франсуаза-Маргарита. -Ничего страшного, возможно, он приедет ближе к вечеру. Видимо, дела задержали его. Анжелика присела в кресло и расправила складки белого атласного платья с аппликациями из бледно-фиолетового бархата. -Милая моя,- сказала госпожа де Гиньян, с восхищением оглядывая ее,- вы будете королевой праздника! Честное слово, вы похожи на богиню весны, как ее любят изображать наши придворные живописцы! Дамы весело рассмеялись. В комнату вошел граф де Гриньян и поочередно поцеловал руки Анжелике и своей жене. Потом воскликнул: -Клянусь честью, сегодня мне будут завидовать все мужчины Тулузы! Никогда еще наш Праздник фиалок не был отмечен присутствием двух таких роскошных красавиц, как вы, сударыни! И весь город будет иметь удовольствие любоваться вами, удобно расположившимися на балконе моего дома! Прошу вас, дамы! --- В конце улицы послышались звуки музыки и вскоре показалась приближающаяся со стороны Кафедрального собора фарандола. Из окон домов, расположенных вдоль нее, на участников шествия дождем сыпались фиалки. Вся площадь была уставлена столами с разнообразными сладостями- пуншами, коктейлями, ликерами, вареньями и сиропами, приготовленными из этого цветка. Мягкие сыры, хлеб, разнообразные десерты были украшены нежными фиолетовыми и белыми бутонами- символами нынешнего праздника. Внезапно на противоположном конце площади появился роскошный кортеж, возглавляемый всадником на черном коне. Анжелика вскочила. -Жоффрей! Он медленно приблизился к балкону, на котором она стояла, снял шляпу и отвесил ей изящный поклон. Потом заговорил: -До меня дошли слухи, что в этом доме находится самая прекрасная женщина Тулузы. Я скакал несколько дней без передышки в надежде поскорее увидеть ее. Подобно Афродите, покровительнице влюбленных, вы увенчаны венком из фиалок, а это, как известно, символизирует верность и преданность своему избраннику, который так долго находился в разлуке с вами. Позвольте же мне высказать свое восхищение вашей красотой и неувядающей юностью, о несравненная королева моего сердца, и попросить вас спуститься ко мне, чтобы я мог наконец-то сжать вас в своих объятиях. Анжелика рассмеялась. -Подождите одно мгновение, мой дорогой господин! -Я готов ждать вас целую вечность, моя прекрасная дама. Через минуту она выбежала на улицу. Он наклонился, чтобы взять ее за руки. Она встала на кончик его сапога и через мгновение уже сидела в седле перед ним. Он встретил ее нежным поцелуем. Площадь взорвалась аплодисментами. В толпе раздались приветственные крики. Граф надел шляпу и направил лошадь прочь от дома. -Куда же вы везете меня?- спросила Анжелика. -Это сюрприз, любовь моя! -О, будут еще сюрпризы помимо вашего столь эффектного появления? -Можете не сомневаться! Я же волшебник! И он пришпорил коня. --- Она с робостью вошла в комнату их маленького домика на Гаронне, подошла к огромному окну и залюбовалась очертаниями далекого розового города с многочисленными колокольнями, соборами и башнями. -Мне кажется, что я сплю,- прошептала она. Жоффрей подошел к ней сзади, и обняв за плечи, нежно прикоснулся губами к ее шее. Анжелика откинула голову назад и растворилась в этом головокружительном поцелуе. Прикрыв глаза, она воскрешала в своей памяти все те счастливые дни и ночи, которые они проводили здесь вместе, любя друг друга до изнеможения, отдаваясь страсти без остатка, когда их губы и тела вели молчаливый диалог, вознося их к вершинам блаженства. Зарывшись лицом в ее волосы, он тихо спросил: -Вы знаете, какое событие вспомнилось мне, когда я увидел вас сегодня на балконе в этом белом платье? -Какое? -Наша свадьба. Вы были так же невероятно прекрасны, как и в тот день, когда я впервые увидел вас. Но в этот раз ваши изумрудные глаза лучились счастьем, а на губах играла ослепительная улыбка, и сердце мое сжалось, но не от горечи, как тогда на дороге, когда я понял, что неприятен вам и вы меня боитесь, а от счастья, что вы любите меня, что вы моя... И я настолько потерял голову, что увез вас сюда, не дожидаясь конца праздника. Анжелика повернулась к нему и обвила руками его шею. -Какое мне дело до этого праздника? Его самым главным событием было ваше появление. И конечно же я ваша, любовь моя, вся, без остатка. И она, приподнявшись на цыпочках, прильнула к его губам. --- Утром они завтракали на террасе. -Надо возвращаться, моя дорогая, иначе в городе начнется переполох,- с улыбкой сказал он. -Действительно. Вы ведь похитили меня, господин де Пейрак!- она с наигранным ужасом посмотрела на него. Он встал с кресла, не спеша подошел к ней, а потом резко подхватил ее на руки и прижал к себе. -Пожалуй, мы повременим с возвращением до обеда,- задумчиво проговорил он, жадно прижимаясь губами к ее обнаженному плечу. -И чем же мы займемся?- спросила она, облизывая языком внезапно пересохшие губы. Затуманенным от желания взглядом он окинул ее тело, едва прикрытое полупрозрачным пеньюаром, и ничего не отвечая, отнес в комнату, на кровать, которая еще помнила неистовые порывы этой ночи. -Боже, ты сводишь меня с ума!- шептал он ей, покрывая жаркими поцелуями. Казалось, он не мог насытиться ее податливым, изнемогающим от его ласк телом, ее губами, трепещущими и горячими, ее руками, которые сначала изо всех сил прижимали его к себе, а потом вдруг бессильно падали, когда она переживала момент наивысшего блаженства. Невероятное чувство какой-то нереальности происходящего охватило их, прошлое и настоящее соединились воедино, подобно их переплетенным страстью телам, и внезапно Анжелика увидела себя юной и неопытной девушкой, впервые переживающей восторги любви в объятиях своего такого загадочного и необычного мужа. Видение было настолько ярким, что поцелуй, последовавший за ним, опьянил графа давно забытым ощущением трогательной свежести и невинности. Он приподнялся на локтях, обхватил нежное лицо жены руками, и заглянув в бездонный омут ее зеленых глаз, тихо сказал: -Ты- моя судьба... --- -Вы больше никуда не уедете?- с тревогой спросила Анжелика, когда они возвращались в Тулузу. -Нет, моя радость,- ответил он, целуя ее,- Все неотложные дела сделаны, с остальным отлично справится Матиас, сын покойного мессира Рике. Мне нужно будет поехать в Безье только в конце весны, на торжественное открытие канала. И конечно же, вы будете сопровождать меня! -А когда мы вернемся в Голдсборо? -Я попрошу Кантора, чтобы он поехал в Дюнкерк, забрал оттуда "Славу солнца" и перегнал его в Безье. И мы сможем прямо оттуда отправиться домой, любовь моя. -Значит, у нас есть много свободного времени, которое мы можем посвятить друг другу?- лукаво спросила Анжелика. -Да! Располагайте мной, как вам угодно, мое сокровище, я полностью в вашем распоряжении! Может быть, вы хотите навестить своих родных в Монтелу? Анжелика вздрогнула. -Нет! Я не хочу возвращаться туда, где моя жизнь сделала столь трагический поворот. Все там напоминает мне о той беспощадной и бессмысленной борьбе, которую я вела не сколько против короля Франции, сколько против самой себя. И воспоминания об этом периоде моей жизни пронизаны ненавистью, болью, кровью, страданиями... Она прижалась к мужу и закрыла глаза. Он нежно обнял ее. -Как бы мне хотелось навсегда стереть из вашей памяти все трагические события, которыми была наполнена ваша жизнь вдали от меня,- тихо сказал он,- Мне невыносимо тяжело видеть это выражение горечи и скорби на вашем прекрасном лице, ваши глаза, затуманенные слезами. Если бы можно было все изменить, исправить, начать жизнь заново... Она посмотрела на него и улыбнулась. -Но ведь мы и начали все заново, Жоффрей! Мы вместе создали новый мир, принадлежащий только нам двоим, в котором нет места призракам из прошлого. Он ничего не ответил, только еще крепче прижал ее к себе. --- После отъезда Кантора они совершали прогулки по окрестностям Тулузы, наносили визиты друзьям, уединялись в домике на Гаронне, когда их охватывало желание принадлежать друг другу. Никогда еще их жизнь не была так легка и беззаботна, как в эти восхитительные весенние месяцы. Никогда еще Анжелика не была так весела и жизнерадостна, а Жоффрей- расслаблен и спокоен. Они наконец-то смогли позволить себе то, в чем им было отказано на протяжении долгих лет,- просто жить и любить друг друга. Казалось, судьба предоставила им второй шанс быть счастливыми, и они не преминули воспользоваться им. Здесь, где зародилась их любовь, где жили самые сладостные их воспоминания, где сама природа покровительствовала влюбленным, они наконец осознали с невыразимой ясностью, что вся их жизнь после расставания была подчинена одной цели- обрести вновь тот потерянный рай, где они были единым целым. И когда пришло письмо от Матиаса из Безье, в котором он извещал их о завершении строительных работ, они испытали острое разочарование, как будто их грубо низвергли с небес на землю. Граф отнесся к этому философски: -Моя дорогая, пора нам вернуться к нашим обязанностям! Мы слишком долго пренебрегали ими, наслаждаясь друг другом. А кроме того,- он привлек к себе жену и заглянул ей в глаза,- мы можем быть счастливы под любыми небесами, пока жива наша любовь. И он страстным поцелуем приник к ее губам.
Violeta: ---БЕЗЬЕ--- Они подъезжали к старейшему и красивейшему городу Франции, Безье. Онорина в нетерпении высовывалась из окна кареты и с восторгом разглядывала величественные очертания собора Святого Назария, который находился на возвышенности и был виден издалека. -Вы знаете, сударыня,- обратился Жоффрей к дочери,- что этот город тесно связан с именем Раймона-Роже Транкавеля, в честь которого был назван ваш младший брат? Онорина открыла рот от изумления. -Да. Он пожертвовал своей свободой, чтобы спасти жителей города от истребления проклятыми северянами, и впоследствии умер в заключении. Но справедливость восторжествовала- Симон де Монфор, предводитель этих варваров, которые до основания разрушили утонченную культуру Лангедока, был осужден за то, что бросил отважного Раймона-Роже в тюрьму. Девочка притихла и прижалась к отцу. Он ласково погладил ее шелковистые рыжие волосы и спросил: -Что вас так расстроило, мое милое дитя? -Я хочу поскорее вернуться в Голдсборо к Раймону-Роже, Глориандре и Шарлю-Анри. Я так скучаю по ним! -Я обещаю вам, что очень скоро вы их увидите! Но сначала мы примем участие в празднике в честь открытия канала, который соединит Атлантический океан и Средиземное море! Как жаль, что Поль не дожил до этого великого дня. Но его имя останется в веках благодаря его грандиозному проекту. И я несказанно горд, что тоже имею к нему некоторое отношение. Анжелика улыбнулась. -Жоффрей, я уверена, что ваш вклад в это дело более значительный, чем вы говорите. Вы же поддерживали мессира Рике в его стремлениях еще будучи графом Тулузским. Не сомневаюсь, что ваши бесценные советы и материальная помощь немало способствовали столь блестящему завершению этого дела. -Нет, любовь моя, это целиком и полностью его заслуга. Я не хочу присваивать себе чужую славу. Но конечно же, я обязан был сделать все возможное, чтобы проект моего друга осуществился. --- -Девять шлюзов Фонсеран – главный шедевр Королевского Лангедокского канала. Это настоящая водная лестница 312 метров в длину, которая позволяет лодкам и судам преодолеть 25-метровый перепад уровня воды!- гордо сказал Матиас Рике, обращаясь к горожанам, собравшимся, чтобы отметить грандиозным праздником завершение самого амбициозного и фантастического проекта в истории Франции. -Мой отец и я,- продолжал он,- несказанно благодарны за поддержку графу де Пейраку, который взял на себя часть расходов по строительству и предложил несколько оригинальных идей, которые значительно помогли улучшить замысел моего отца. В частности, когда канал находился еще на стадии разработки, а было это во времена, когда граф де Пейрак носил титул графа Тулузского, он предложил построить канал в два раза превышающий объемом любой другой, построенный ранее, чтобы он имел достаточную глубину для океанских судов. И вот теперь, благодаря своей замечательной идее, он может поприветствовать судно, которое первым совершило вояж по нашему каналу, прибыв из Бордо! Встречайте! "Слава солнца"! Анжелика ахнула. -Боже мой, Жоффрей! А вы мне ничего не говорили! -Это был сюрприз, моя дорогая,- и он поцеловал кончики ее пальцев. --- Ещё одним сюрпризом стало присутствие на борту Флоримона. Он нежно обнял мать и поклонился отцу. -Как ты здесь очутился, мой мальчик?- с улыбкой спросила Анжелика. -У меня важное сообщение от Его Величества!- ответил он и протянул отцу запечатанный конверт. Граф прочитал письмо и устремил задумчивый взгляд на сына. -И ты тоже решил ехать с нами? -Да, отец! Я не могу оставаться в стороне от столь интересной затеи! Король внял моим просьбам и разрешил мне покинуть двор. Анжелика недоуменно переводила взгляд с одного на другого. -Что случилось? Обьясните же мне, наконец! Я сгораю от любопытства. Жоффрей протянул ей письмо. В нем в самых восторженных выражениях было написано, сколь много граф де Пейрак сделал как для Франции, оказав помощь в постройке такого важного для страны обьекта, как Лангедокский канал, так и для Новой Франции, создав там процветающую колонию. В благодарность за это, король назначал графа губернатором новых земель, которые открыл месье Кавелье де ла Саль, предприняв экспедицию вглубь страны, исследуя реку Миссисипи. Эти земли, названные им Луизианой в честь короля Франции Людовика 14, отныне были отданы под управление графа де Пейрака. Анжелика подняла на мужа горящие восторгом глаза. -Это же чудесная новость, мой дорогой! У вас снова есть важное дело, и мы все готовы оказать вам посильную поддержку в ваших начинаниях! Он обнял жену за талию и привлек к себе. -Впереди нас ждут бесконечные трудности и препятствия, моя милая, стычки с индейцами, англичанами и много чего ещё. Я не обещаю вам лёгкой жизни. -Отлично! Я последую за вами, куда бы вы не пошли, и разделю с вами все тяготы избранного вами пути, как и подобает любящей жене. Он лёгким поцелуем коснулся ее щёки. -А ты, Флоримон, решил оставить Версаль ради освоения новых земель? -Да, отец! Это мечта всей моей жизни! -Что ж, если вас всех так захватила эта идея, мне не остаётся ничего другого, как принять любезное предложение Его Величества и занять столь ответственный пост губернатора Луизианы. Чёрт возьми, что может быть лучше, чем находиться в самом расцвете сил, иметь в руках важное дело, а в сердце- огромную любовь? Я счастливый человек и мне нечего больше желать. Мы отплываем завтра. Америка ждёт нас! И он с удовольствием увидел улыбки на лицах самых дорогих для него людей- своей семьи.
Violeta: Выкладывала еще здесь: http://angelique.borda.ru/?1-5-0-00000051-000-0-0-1414618491, но так поняла, что здесь больше народа- будет с кем пообсуждать!
Violeta: Комментарии: В 1680 году в Дюнкерке Людовик впервые в жизни поднялся на борт корабля. Ему предоставили возможность руководить всеми действиями экипажа, отдавать сигналы к бою, и казалось, что король был впечатлен порядком и дисциплиной на флоте. --- Цитата из "Тулузской свадьбы": Анжелика обратила внимание на сидящего рядом с графом де Пейраком мужчину лет пятидесяти, который беседовал с хозяином дома с дружеской фамильярностью, что было довольно неожиданно, ведь в отношении к графу остальных гостей Анжелика отметила сдержанность, уважение или даже страх, свойственный скорее королевскому двору. Д'Андижос назвал этого человека и сказал, что он один из лучших друзей графа де Пейрака и занимает пост помощника в Палате по сбору налогов на соль Лангедока. Сборщик налогов. А теперь та-дамм!!! Идеи соединить реку Гаронну со Средиземным морем казались просто мечтами недосягаемых технических возможностей, которые витали в воздухе примерно сотню лет, пока за это дело не взялся Пьер-Поль Рике. Богатый человек, отслуживший на должности соляного инспектора в провинции Лангедок.(!!!) Контролируя соляной налог, за годы службы Рике наработал себе уважение и состояние, позволившее ему заняться реализацией великого замысла. Он отлично понимал, что канал обеспечит приток финансов не только для Франции, но и для своей провинции. Поэтому, закончив службу в 1662 году, в возрасте 58 лет он берется за реализацию канала.Успешной реализации послужили личностные качества Рике — инициативный, смелый, открытый, трудолюбивый, умеющий вести дела. Переходя от слов к делу, уже в 1661 году начинаются исследования на трассе канала. Следующим шагом стало убеждение государства в финансировании проекта. Здесь большую роль сыграли служебные знакомства Рике. Так ему удается представить проект Жану-Батисту Кольберу, в то время являющимся министром финансов Людовика XIV. Кольберу понравилась идея строительства канала, но король подписал указ только в 1666 году. Все это время строительство Южного канала велось за счет личных средств Рике. В 1680 году Пьер-Поль Рике умирает, не дождавшись всего двух миль до моря. Официальное открытие канала происходит 24 мая 1681 года. В этот день по каналу пускается королевская барка. С этого времени движение здесь не прекращается ни на минуту, что делается канал дю Миди самым старым функционирующим каналом Европы. Итак, кто мог взять дело жизни Рике в свои руки после его смерти? Только граф, его давний друг и ученый! --- Еще цитата! Как-то раз д'Андижос рассказал ей о чиновнике Палаты по сбору налога на соль, дружба которого с мессиром де Пейраком так поразила Анжелику. Но маркиз не заметил ее настороженности. Наверно, он никогда не имел неприятностей со сборщиком налогов. Но друг монсеньора де Пейрака прекрасно справлялся со своими обязанностями, потому что был весьма состоятельным господином и, что еще более важно, талантливым инженером. Вместе с графом они задумали один грандиозный проект. Д'Андижос напомнил Анжелике их путешествие и то, как он рассказывал ей о климате, и о том, что Тулуза лежит в центре, меж двух морей, и правит всеми ветрами. Мягкие и влажные воздушные потоки приходили с запада, с Гасконского залива Атлантики, сливаясь с более сухими, а иногда и жгучими восточными ветрами Средиземного моря. Этот инженер был гением гидравлики: источники, реки, родники в горах, бурные потоки, ключи и ручьи — он умел рассчитывать их протяженность, определять их возможный путь через окрестные земли. Рожденный в Безье, сын «страны вод» , уезжая в Тулузу по судоходной Гаронне, он мечтал вырыть канал, который соединил бы оба моря . Утопия, невыполнимый проект, о котором многие мечтали и до него. Но мессир де Пейрак помог ему своим состоянием и своей властью. --- Лангедокский канал или Южный канал (фр. Le Canal du Midi) — канал длиной 240 км на юге Франции. Соединяет Тулузу со средиземноморским городом Сет (который был основан, чтобы служить восточным терминалом канала). В Тулузе смыкается с Гароннским каналом, который ведёт к Бискайскому заливу. Вдохновителем строительства, руководителем работ был Поль Рике, из кармана которого, помимо прочего, было оплачено создание трети длины канала. Канал был прорыт при Людовике XIV, его строительство началось в 1666 г., а торжественное открытие состоялось в 1681 году. Строительство канала стало одним из самых крупных проектов правительства Кольбера. В 1996 году как выдающийся памятник инженерии XVII века внесён в число памятников Всемирного наследия. Ныне на канале действует 91 шлюз, поднимающий и опускающий суда на 190 м. Изначально целью создания канала было создание кратчайшего пути выхода в Атлантику и Средиземное море в обход длительных морских путешествий вкруг неприятельской Испании по водам, полным пиратов. В XVII веке на такое путешествие под парусами уходил по меньшей мере месяц. Стратегическая значимость строительства была очевидна и король Франциск I в 1516 году привез во Францию Леонардо-да-Винчи, которому и поручил исследование предстоящих работ по проложению канала от Тулузы до Каркассона. Главным вопросом строительства была необходимость обеспечить созданные сегменты достаточным количеством воды. Эту проблему в 1662 г. постарался решить Пьер-Поль Рике, богатый откупщик из Лангедока, досконально знающий особенности своего региона. Прежде всего ему пришлось убедить Жана-Батиста Кольбера, министра финансов, благодаря своим дружеским отношениям с архиепископом Тулузы. Заседание королевской Комиссии было назначено, и в 1665 г. проект наконец был одобрен Людовиком XIV, ориентировочная стоимость его равнялась 3 360 000 ливров. Спецификации работы разрабатывались главой комиссии и ведущим военным инженером Франции Шевалье де Клервилем, соратником Рике, посвятившим строительству канала всю свою жизнь. В возрасте 63 лет Рике начал свое грандиозное предприятие, отправив своего личного инженера Франсуа Андрусси и Пьера Ру в Черные горы для того, чтобы заняться проблемой поставки воды. Люди Клервиля с опытом в области военной инженерии построили огромную дамбу при Сент – Ферреоле на реке Лодо. Река Лодо являлась притоком реки Тарн в Черных горах, расположенных примерно в 20 км от планируемой вершина канала у Науруза. Выстроенная дамба достигала 700 метров в длину, на 30 метров возвышалась над речным руслом, толщина дамбы у основания составляла 120 метров, это было самое значительное детище гражданской инженерии того века в Европе. Образованное вследствие строительства дамбы водохранилище назвали водоемом Сент-Ферреоль. Водохранилище соединялось с Лангедокским каналом посредством 25-км канала. Изначально канал был оснащен 14 шлюзами, обеспечивающими доставку материалов для строительства канала с гор и для создания нового порта в горном городке Ревель. Такая система успешно питала канал водой, предоставляя собой шедевр гидравлики и структурной инженерии. В самый разгар строительства на столь значительном объекте было задействовано более 12 000 рабочих, среди которых было более 1000 женщин, специализировавшихся на строительстве водных систем. Женщины – рабочие играли очень важную роль в строительстве, поскольку большинство из них были выходцами с Пиренеев, где некогда располагались римские термы, а в том регионе элементы классической гидравлики активно использовались с древнейших времен. Женщин изначально нанимали на работы по созданию дамбы на Сент-Ферреоле, но в ходе работы их опыт был принят к сведению. Именно опыт крестьянок помог не только улучшить систему водоснабжения, но и провести воду по горам рядом с Безиером при использовании нескольких шлюзов. При создании канала устанавливались овальные шлюзы, высота которых варьировалась от 6 до 11 метров. Такой дизайн был избран во избежание обрушения стен канала, как это случалось на ранних этапах строительства. Овальные шлюзы стабилизировали давление почвы извне, подобные конструкции использовались еще римлянами при укреплении стен в Галлии, таким образом, технология была вовсе не нова, но вот ее воплощение через шлюзы было по-настоящему революционным. Многие декоративные элементы канала были созданы в стиле нео-классики в ответ на королевскую амбицию сделать Францию Новым Римом. Канал был официально открыт под названием Королевский Лангедокский Канал 15 мая 1681 г. Канал был также известен как Канал Двух морей. Строительство канала в общем и целом обошлось в 15 миллионов ливров, из которых почти 2 миллиона поступили из личных сбережений Рике, оставив последнего в страшных долгах. Рике скончался в 1680 г. всего за год до открытия навигации на канале. Сыновья Рике унаследовали права на канал, но семейные вложения так и не удалось окупить, а возвращение долгов заняло более 100 лет. В канале установлен 91 шлюз, позволяющий подниматься на общую высоту в 190 метров. Канал обрамляют 328 элементов, среди которых мосты, туннели и дамбы. --- Большая комета 1680 года считается первой кометой, обнаруженной при помощи телескопа. Обнаружена германским астрономом Готфридом Кирхом 14 ноября 1680 года по юлианскому календарю. Стала одной из самых ярких комет XVII века. Была видимой невооружённым глазом даже днём и отличалась длинным хвостом. Достигла максимальной яркости 29 декабря, после чего начала отдаляться. Последний раз наблюдалась 19 марта 1681 года. Эта комета очень взволновала Луи 14, т.к. он считал ее предвестницей своей гибели... История, случившаяся при дворе Людовика XIV при прохождении кометы 1680 г.: «Вот уже три дня, как все зрительные трубы направлены на небо; комета, какой еще не видели в новейшие времена, днем и ночью занимает наших ученых в Академии наук. Во всем городе — необыкновенный страх; боязливые умы видят в ней предзнаменование нового потопа, потому что, — говорят они, — вода всегда возвещается посредством огня… В то время, как робкие лица делают завещание и, предвидя конец света, раздают все свои богатства монахам, Двор сильно занят вопросом, не возвещает ли блуждающее светило смерти какой нибудь знатной особы, как оно возвестило, — говорят они, — смерть римского диктатора. Некоторые приближенные, с более светлым умом, осмеивали вчера это мнение; брат Людовика XIV, который боится, вероятно, что вдруг сделается Цезарем, воскликнул серьезным тоном: «Да, господа, вам хорошо говорить об этом: вас это не касается, ведь вы не принцы!». --- Легендарный парижский драматический театр «Комеди Франсэз» с XVII века до наших дней неизменно остаётся ведущим театром страны. 24 октябpя 1680 года считается официальной датой его рождения, когда три труппы-соперницы — странствущие актёры Мольера и укоренившиеся в Париже драматические труппы «Театр де Маре» и «Бургундский Отель» — слились в одну. Указом Людовика XIV была создана единая труппа Актёров Короля. Так было основано объединение лучших актёрских сил в комедии и трагедии, которое получило название «Фpанцузские Комедианты», со вpеменем упpостившееся до «Фpанцузская Комедия» («Комеди Франсэз»). Новый театp получил покpовительство коpоля и эксклюзивную привилегию игpать в столице, а аpтисты — солидную ежегодную пенсию. Неофициально театр по сей день именуют «Домом Мольера» в знак любви и признательности великому драматургу и режиссёру. Почти 100 лет театр размещался в зале, где прежде игpали в мяч. Но это не помешало ему весь век находиться в центре литературной жизни французов. Здесь были триумфально пpедставлены пьесы Вольтеpа, театр откликался на философию Руссо и принимал во внимание драматургические реформы Дидро. Именно тогда театральное пространство претерпело серьёзные изменения — со сцены были убраны скамьи почётных зpителей, введены декорации и костюмы. --- 9 апреля 1681 года путешественник Рене Робер Кавелье де Ла Саль, первым спустившись вниз по течению Миссисипи, высадился в ее устье и водрузил там внушительный деревянный крест, а также французский флаг. Так де Ла Саль провозгласил владением своей родины большую, чем сама Франция, территорию – от американских Великих озер на севере до Мексиканского залива на юге. Он также устроил простую, но торжественную церемонию по этому случаю. При участии горстки измотанных плаванием европейцев и не понимавших по-французски туземцев Ла Саль также объявил, что «новорожденной» колонии присваивается имя Луизиана в честь короля Людовика XIV...
Жаклин де ла Круа: Слушайте, это просто великолепно, восхитительно и так, как должно быть! Уж если 14 том нам не светит, я искренне рада удовлетвориться вашей прекрасной работой! Браво! И, кстати, прочла у вас в профиле, что вы лингвист, приветствую коллегу! более подробный комментарий напишу, когда пройдут первые восторги.
Violeta: Спасибо! Очень приятно!
Анна: Violeta Прекрасная работа! Подробнее напишу позже, но уже сейчас скажу: по вашей работе видно, что Версаль - не для них. Хорошо, что они возвращаются в Новый Свет. Надо думать, Жоффрею повезет больше, чем Ла Салю. Уж он-то дельту Миссисипи отыщет быстро!
Violeta: Анна пишет: по вашей работе видно, что Версаль - не для них Абсолютно согласна! Они люди другой породы- свободные, смелые, открытые для всего нового... Версаль стал бы для них тюрьмой.
Жаклин де ла Круа: Violeta пишет: Версаль стал бы для них тюрьмой. да и опять бы начались интриги, заговоры и т.д. Им бы детей растить да радоваться, а не выпутываться из всего.
Мадемуазель Мари: Это шедевр! Это целый роман, я его читаю и чувствую, что нахожусь в какой-то "нереальности происходящего", это настолько прекрасно, что и оригинала не надо!!! Это огромное искусство- так написать, чтобы читатель от восторга был сам не свой, вот что Вы со мной сделали!!! СПАСИБО!!!!
Violeta: Мадемуазель Мари Спасибо большое! Я очень старалась, чтобы было похоже по стилю на Голон. И сюжет, как мне кажется, очень плавно вписался в реальные исторические события. Не скажу, что удовлетворена на 100%, но определенно, так вполне могло быть!
Violeta: Violeta пишет: -Сир, я лишь прошу вас соединить два любящих сердца. Все остальное зависит от воли вашего Величества... Он остановился напротив нее и задумчиво произнес: -Два любящих сердца... Что ж, мадам, я дам согласие на это брак, но попомните мое слово- он никому не принесет счастья. Решила объяснить эту фразу, а то в повествовании не сказано, как развивались отношения Лозена и Великой мадемуазель после женитьбы. Другой женщиной, принимавшей участие в судьбе г-на де Лозена, была принцесса де Монпансье — безутешная, она с нетерпением ожидала освобождения возлюбленного и всячески уговаривала короля его простить. Луи XIV был не прочь исполнить просьбы принцессы, желая одновременно за ее счет обогатить своего любимца герцога Мэнского; поэтому он предложил принцессе в обмен на освобождение де Лозена отказаться в пользу герцога от графства д’Е, герцогства д'Омаль и княжества Домб. Лувуа и Кольбер уверяли принцессу, что ежели она не найдет способа выполнить желание короля, ее друг никогда не выйдет из тюрьмы. Но не было ли все это местью Луи XIV принцессе за ее славное прошлое? Не нашел ли он в де Лозене возможность отомстить м-ль де Монпансье за ее экспедицию в Орлеан и пальбу из пушек Бастилии? А может быть король припомнил все грубости де Лозена, своего бывшего фаворита, к которому принцесса пребывала столь благосклонной? По подписании дарственной де Лозен, сохранивший земли Сен-Фаржо и Тьер, был тотчас же освобожден с условием жить в Анжу или Турени. Принцесса де Монпансье весьма досадовала на де Монтеспан и ее сына, публично жаловалась на то, что ее так бесстыдно ограбили, поэтому король решился на еще одну уступку и освободил де Лозена из ссылки, разрешил ему жить в Париже с одним лишь условием, чтобы герцог находился на расстоянии не менее двух лье от местопребывания его величества. Де Лозен вернулся в столицу как человек, прежде игравший при дворе важную роль. Он был еще молод, зол более чем когда-либо и, несмотря на лишение великолепных имений, оставался богат, как принц. Де Лозен начал большую игру и почти всегда оставался в выигрыше; герцог Орлеанский открыл ему путь в Пале Рояль и Сен-Клу, но то было не Версаль и не Марли, а его высочество — не его величество. Привыкнув жить в блеске и величии двора, де Лозен чувствовал себя неудовлетворенным и, получив позволение выехать в Англию, отправился туда как самый отчаянный игрок, и позднее мы снова увидим его снова играющим в политику. --- Герцогине де Монпансье было почти сорок, когда её внимание привлек Антуан Номпар де Комон, сын худородного графа Лозена. В 1670 году Великая мадемуазель торжественно потребовала разрешение короля выйти замуж за Лозена. Людовик понимал, что нельзя допустить свадьбу кузины с любым из принцев, так как внушительное приданое и статус Анны сделают жениха слишком влиятельным. Поэтому он разрешил ей вступить в брак с рядовым дворянином. Однако не все при дворе были согласны с решением короля. По неизвестной причине через год, в декабре 1671, последовал арест Лозена, следующие десять лет он провел в Пиньероле, и Анна изо всех сил старалась освободить его оттуда. Десять лет спустя герцог был освобожден после того, как Анна согласилась отдать Домб и некоторые другие свои владения внебрачному сыну короля Луи Огюсту, герцогу Мэнскому. Пожилые любовники (в 1681, когда Лозен был выпущен, ему было почти пятьдесят, а Анне было пятьдесят четыре) тайно обвенчались. Но герцог презрительно относился к жене, и после нескольких случаев явного неуважения Анна Мария Луиза порвала с ним все отношения и отказалась видеть его даже на её смертном одре. Вот так грустно закончилась эта история! Людовик оказался прав...
Мадемуазель Мари: Да, невесело..Я по роману Голон составила себе другое впечатление от Лозена, в моём понимании, он был Анжелике хорошим другом, знал её ещё со времён Тулузы, а потому Анж как бы видела в нём частичку своего счастливого прошлого, поэтому и я к нему хорошо отношусь, но это моё личное мнение. Я не против и того, в каком свете его выставили Вы. Но вот тогда наклёвывается другое. Анж поддалась шантажу? пошла на поводу у такого ничтожества? Я думаю, можно было бы как-нибудь по-другому разрулить ситуацию, тем более что козырная карта Лозена - блеф, ерунда, а не какой-либо действительный поступок Анж, за который она могла бы переживать. Просто в данном случае уступить ему было быстрее и проще, но не правильнее... Ещё меня удивил момент, когда, подцепив нелепые слухи о Жоффрее, Анж поверила и сидит грустит, мне кажется, что она бы вела здесь себя уже мудрее что ли..сколько раз уж через такие сплетни прошла, и всё одно и тоже? Могла бы для разнообразия доставить себе удовольствие не поверить)))) И ох уж эти расставания! Им нет числа)) Но я так поняла, что они и выигрышный момент имеют, слишком сладкие потом встречи)) Стиль у Вас просто потрясающий, можно и не равняться на Голон, она тоже не идеал, какие-то аспекты взять, а дальше по-своему, чтобы было завораживающе прекрасно, как у Вас )))))))) Я вообще в каком-то эстетическом экстазе пребываю от ваших работ... Это красное платье, эти описания любви, то, как он берёт её на руки и несёт...и этот праздник фиалок!!!!!!! Захлёбываюсь от эмоций)))))))))))))
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: козырная карта Лозена - блеф, ерунда, а не какой-либо действительный поступок Анж, за который она могла бы переживать. Дегре предупреждал, что эту сплетню радостно подхватят при дворе и будет огромный скандал. Плюс совсем недавно закончился процесс над Ла Вуазен- за связь с колдуньей Мари-Аньес грозила Огненная палата, если бы правда вышла наружу. Еще Жоффрей... Он бы наверняка не поверил слухам, но носить титул рогоносца ему бы не понравилось, я уверена. Проще было согласиться, тем более Анжелике нетрудно было выполнить просьбу Лозена. И к тому же, кому нужна правда, когда есть такая сногсшибательная ложь?! Мадемуазель Мари пишет: Ещё меня удивил момент, когда, подцепив нелепые слухи о Жоффрее, Анж поверила и сидит грустит Да это просто нервный срыв! На нее столько навалилось, это стало последней каплей. Заметьте, в Тулузе она не поднимает эту тему- поняла, что все это неправда. Мадемуазель Мари пишет: И ох уж эти расставания! А как еще я могла бы оставить Анж наедине с королем? Плюс Пьер Рике действительно умер в октябре 1680, не дожив полгода до завершения строительства. Присутствие Жоффрея там было необходимо. Мадемуазель Мари пишет: Это красное платье, эти описания любви, то, как он берёт её на руки и несёт...и этот праздник фиалок Вы знаете, сама перечитываю и удивляюсь, насколько удачно вышло...
фиалка: Очень удачно! Не сомневайтесь! И у меня смутные подозрения, что Вы угадали немало ходов, которые будут в 14 томе. Если он конечно когда-нибудь появится. Браво!
Violeta: фиалка пишет: И у меня смутные подозрения, что Вы угадали немало ходов, которые будут в 14 томе. Я тоже так думаю! Если только Голон не начнет повествование с другого года- 1685, когда отменили Нантский эдикт, вроде я где-то читала, что у нее была такая задумка...
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: Проще было согласиться, тем более Анжелике нетрудно было выполнить просьбу Лозена. И к тому же, кому нужна правда, когда есть такая сногсшибательная ложь?! Да, я и говорю, проще)) а принципы? помогать таким гадам? Могла бы сказать королю всё как есть, а так она его в заблуждение ввела, мне короля жалко, он и так всё для неё делает, а она только говорит: хочу это, хочу это.. Violeta пишет: удивляюсь, насколько удачно вышло а это золотое платье случайно одетое...для короля))
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: а это золотое платье случайно одетое...для короля)) Как все удачно сложилось!
Анна: Violeta пишет: Я тоже так думаю! Если только Голон не начнет повествование с другого года- 1685, когда отменили Нантский эдикт, вроде я где-то читала, что у нее была такая задумка... Она собирается закончить 1685 годом, отменой Нантского эдикта, а до этого про дело о ядаха намеревается написать.
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: мне короля жалко, он и так всё для неё делает, а она только говорит: хочу это, хочу это.. -Вы тысячу раз заслужили мой гнев и немилость, но я не в силах даже представить себе, что могу причинить вам какой-либо вред. Дорогая моя, мое сердце настолько истерзано вами, что казалось бы, от него не осталось уже ничего, но нет- оно есть, и оно продолжает любить вас...
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: Могла бы сказать королю всё как есть Тогда пострадала бы историческая правда- король отправил бы Лозена в изгнание, и он не женился бы на Великой мадемуазель. Тем более, она этого так страстно желала!
Tata: Потрясающе! Не могла оторваться от прочтения. Понравилось, что они решили вернуться в Новый Свет. Мне теперь и авторской версии не надо (сомневаюсь, что она вообще выйдет). В душе полный восторг.
Tata: Violeta Я правильно поняла, что по вашей версии Мари Аньес родила ребенка от короля?
Violeta: Tata пишет: Я правильно поняла, что по вашей версии Мари Аньес родила ребенка от короля? У Голон были на это намеки. Но на самом деле неизвестно, от кого она родила- она перепробовала всех при дворе, по утверждению автора.
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: Но на самом деле неизвестно, от кого она родила- она перепробовала всех при дворе, по утверждению автора. Ну всех - это технически невозможно. Вряд ли от короля, во-первых, она похожа на Анж, значит, король бы это вспомнил, во-вторых, фамилия де Сансе тоже бы выплыла на поверхность, или есть мнение, что король не брал на себя труд хотя бы узнать имя любовницы? Может, от Пегилена? я помню, что про него точно было..или Конде, если ребёнок обязательно "королевских кровей"....
фиалка: Ну, как сказал брат Анж, она и сама не ответит от кого Так какая разница? Хотя от короля я бы тоже усомнилась, он все же детей признавал, аборт ей тогда к чему?
Violeta: фиалка пишет: аборт ей тогда к чему? Мари-Аньес не делала аборт. Она тайно родила и оставила ребенка колдунье.
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: во-первых, она похожа на Анж Вот-вот! Приглянулась! И король не знал девичьей фамилии Анж, она для него была мадам де Пейрак. Вспомните их встречу в романе "Путь в Версаль": "— Откуда вы родом, мадам? — резко спросил король. — Не из Тулузы? — Нет, сир, моя жена родом из Пуату, — тут же ответил Филипп. — Ее отец барон де Сансе де Монтелу, земли которого простираются в окрестностях Ньера. — О, сир, как можно перепутать гасконца и жителя Пуату! — воскликнула Атенаис де Монтеспан своим кристальным голосом. — Вы, сир, такой знаток женщин и такая оплошность!"
фиалка: Violeta пишет: Мари-Аньес не делала аборт. Она тайно родила и оставила ребенка колдунье Да, моя промашка. Совсем запуталась в фиках и книгах
Violeta: Нашла великолепный клип про Тулузу! Наслаждаемся! http://www.youtube.com/watch?v=ZI2uZPV4fEo Перевод песни: Тулуза. Как далек он, мой край, как далек. Порой в моей памяти воскресает Зеленая вода Южного канала И красный кирпич квартала Миним. О мой край, о Тулуза, о Тулуза... Я снова иду в направлении школы, Мой ранец полон тумаков. Здесь, если бьешься, то побеждаешь, Здесь даже старушки любят посмотреть на драку! О мой край, о Тулуза... Будто камушки перекатываются в твоем акценте, Твое неистовство бурлит даже в твоих фиалках, Здесь обзывают друг друга дураками, Едва начав разговаривать. Здесь всегда гроза в воздухе, и все же... Собор Сен-Сернен освещен по вечерам, Будто коралловый цветок, залитый солнцем, Наверное поэтому, несмотря на твой черно-красный, Наверное поэтому тебя зовут Розовым Городом. Я снова вижу твою мостовую, о мой гасконский город, Твой тротуар, раскопанный над газовыми трубами. То ли Испания гудит в тебе тихим рожком, Или в твоем нутре бродит капелька джаза? Вот Капитолий, здесь я останавливаю шаг, Простуженные тенора звенят в его пустотах. Я снова слышу эхо папиного голоса- В то время это был мой единственный певец блюза. Сегодня твои здания резко поднялись ввысь. В Бланьяке громко гудят твои самолеты. Если один из них возвратит меня в этот город, Смогу ли я еще увидеть там осколок своей черепицы? О мой край, о Тулуза, о Тулуза... 1) Les Minimes квартал Тулузы, расположенный между Южным каналом и кварталом Barrière de Paris, где Клод Нугаро провел детство. 2) Тулузу называют городом фиалок. Они там повсюду. Проходят фестивали фиалок, выращиваются плантации. Этот цветок издавна стал символом Тулузы. Изготавливают даже сладости из фиалок — засахаренные цветы. А также ликер из фиалок. 3) Вероятно, имеются в виду красно-чёрные формы тулузских регбистов, самой титулованной команды Франции. 4) В Капитолии Тулузы есть Театр с оперной труппой и симфоническим оркестром. В этом театре служили в хоре дедушка и бабушка Клода Нугаро. 5) Бланьяк — аэропорт Тулузы.
Жаклин де ла Круа: Да, хорошие слова и красивые виды, спасибо!
Violeta: Ой, что нашла!!! Жаль, раньше не обнаружила, а то непременно бы в свой фанфик включила! "Катрин Монвуазен была арестована 12 марта лейтенантом Дегре из парижской коннополицейской стражи на паперти собора Нотр-Дам. Судебное заседание по этому делу вел сам Ларейни. Предъявленное им обвинение гласило, что Катрин Монвуазен еретичка, отравительница и убийца." Кому интересно- вся статья здесь: http://www.anne-queen.com.ua/index.php?id=5491
EvedeGeneve: Очень интересно! А как вы думаете, это произошло до приезда Анжелика и Ж. Или после? Ведь по идее Анжелика написала Дегре по меньшей мере за 2 года до приезда, если не больше? А он после ее письма пошел по следу Монвуазен, т.е. все уже должно бы закончиться к тому моменту как она приедет, нет?
Violeta: EvedeGeneve пишет: А как вы думаете, это произошло до приезда Анжелика и Ж. Или после? Письмо Дегре Анжелика написала перед приездом в Квебек. Прибыв туда, она узнала, что летом была казнена маркиза де Бренвилье. Это случилось 17 июля 1676. А Монвуазен арестовали 12 марта 1679 года. Казнили 22 февраля 1680 года, о чем Анж сообщил Дегре письмом, переданным через Жоффрея в моем фанфике.
Тара: Violeta очень понравился Ваш фанфик, читала не отрываясь и с большим наслаждением Соглашусь, что некоторые мотивы будут озвучены и в 14-ой книге,очень все легло по историческим событиям. Проделана колоссальная работа по изучению материалов. Спасибо за Ваше творчество!!!!
Violeta: Тара пишет: Проделана колоссальная работа по изучению материалов. Спасибо за Ваше творчество!!!! Спасибо большое за отзыв! Информации действительно много перелопатила! Но не зря- теперь я знаю, чем закончится роман! А то реально двадцать лет мучилась этим вопросом...
Anna: Violeta пишет: -Ну же,- подбодрил ее Дегре,- расскажите его Величеству о ларце с ядом, из-за которого мессир Фуке устроил вам в прошлом столько неприятностей. С ларца началось- ларцом закончилось... Замечательно!
Violeta: Anna пишет: С ларца началось- ларцом закончилось... Замечательно! Мерси!
toulouse: Violeta Спасибо за огромное удовольствие, которое вы доставили своей замечательной работой! Самокритичность делает вам еще большую честь, хотя, по-моему, вам прекрасно далось вписать роман в реальную историческую канву, не порвав ее)) И Пегилена пристроили - хотя обидно, конечно, что он стал таким противным, фуууу, нам стыдно за него. Ну еще жалко Отель Веселой науки, но что поделаешь с этим чертовым епископом, нагадил всем нам. Чтоб ему гореть в аду ярким пламенем.
Violeta: toulouse пишет: Violeta Спасибо за огромное удовольствие, которое вы доставили своей замечательной работой! Самокритичность делает вам еще большую честь, хотя, по-моему, вам прекрасно далось вписать роман в реальную историческую канву, не порвав ее)) Мне бы хотелось больше описаний, размышлений, красивых отступлений, как у Жаклин де Круа, но мне не дано, увы... А вот сюжет неплохо выстроился- это да, я сама верю, что так могло быть.
toulouse: Violeta Мне бы не хотелось, чтобы вы отнеслись к моему замечанию как критике, но вы сами написали то, о чем я умолчала: что мало belle lettres, много действия. Есть ощущение, что вы пишете скорее киносценарий. Но ведь это неплохо По-моему, очень серьезная проблема заключительного тома в возрасте героев. Вы прекрасно все выстроили, но местами точно не стоит вспоминать, сколько им уже стукнуло.
Анна: toulouse пишет: По-моему, очень серьезная проблема заключительного тома в возрасте героев. Вы прекрасно все выстроили, но местами точно не стоит вспоминать, сколько им уже стукнуло. Не так уж и много, тем более что они здоровы Анжелике вообще лет 45, молодая еще. Даже для той эпохи.
Violeta: Анна пишет: Не так уж и много, тем более что они здоровы Анжелике вообще лет 45, молодая еще. Даже для той эпохи. В принципе, они достаточно естественно ведут себя для своего возраста. Может быть, Анж слишком порывиста и Жоффрей излишне романтичен, но это все же любовный роман. Честно говоря, мне сложно представить их остепенившимися и живущими размеренной жизнью.
Анна: Наверно, по статистике люди с возрастом становятся менее порывистыми и менее романтичными, но очень многое зависит от природного темперамента. Но, собственно говоря, размеренная жизнь не отрицает порывов.
Ingrid: Violeta пишет: Честно говоря, мне сложно представить их остепенившимися и живущими размеренной жизнью. Может, они и "остепенились" бы, проживи они в счастливом браке лет эдак 25-30... А так, у них достаточно "свежий" роман, особенно, если учесть, сколько лет они друг без друга мучались. Поэтому ведут себя, на мой взгляд, вполне адекватно. Это я с высоты своих 41 года сужу Мужчине же вообще столько лет, на сколько он себя чувствует.
Violeta: Ingrid пишет: А так, у них достаточно "свежий" роман, Полностью согласна! Сколько лет они там вместе- 3-4... Да еще и постоянно разлучаются! Ingrid пишет: Мужчине же вообще столько лет, на сколько он себя чувствует. Граф наш еще молод душой! А Анж так вообще всегда была непосредственной, как дитя
Violeta: Анна пишет: Но, собственно говоря, размеренная жизнь не отрицает порывов. Даже больше скажу- располагает. А уж таких активных товарищей, как наши герои, просто вынуждает. Покой им только снится!
Леди Искренность: Я сегодня просто в восторге от свалившегося на меня обилия великолепных историй (это несравнимо больше, чем просто фанфики). Ваше видение истории вполне имеет право на жизнь. Поражает внимание к истории и деталям. Единственно, лично для меня книжные Лозен, и Ментенон искренние и настоящие друзья Анжелики (а Лозен еще и Жоффрея), несмотря на их исторических прототипов и их роль в истории. Я их люблю в романе и видеть их подлыми отказываюсь категорически. Кроме того, на мой взгляд, Людовик в последнем томе чуть иной. Убеждена, Франсуаза сильно изменила его. И Анжелика просто обязана поехать в Плесси на могилу сына.
Violeta: Леди Искренность пишет: Единственно, лично для меня книжные Лозен, и Ментенон искренние и настоящие друзья Анжелики (а Лозен еще и Жоффрея), несмотря на их исторических прототипов и их роль в истории. Прошло десять лет, они изменились... На их долю выпало много испытаний, и они очерствели душой. Лозену позарез нужен союз с Великой мадемуазель, Франсуазе- король, тут уже не до дружбы. Леди Искренность пишет: Кроме того, на мой взгляд, Людовик в последнем томе чуть иной. Убеждена, Франсуаза сильно изменила его. Да, изменила. Но Анж всколыхнула в нем былые чувства.
Violeta: Леди Искренность пишет: Я сегодня просто в восторге от свалившегося на меня обилия великолепных историй (это несравнимо больше, чем просто фанфики). Ваше видение истории вполне имеет право на жизнь. Поражает внимание к истории и деталям. Спасибо, мне очень приятна ваша похвала! Старалась повествование аккуратно вписать в историческую канву, чтобы правдоподобнее получилось. В принципе, текст можно еще дополнить некоторыми историческими личностями и сюжетными линиями, но пока руки не доходят. Есть задумки насчет Сабины и Виль- д"Аврея...
Леди Искренность: Вдохновения вам!
Violeta: Леди Искренность пишет: Вдохновения вам! Да. И побольше свободного времени. И можно вопрос - а что бы добавили лично вы? Чему я не уделила должного внимания, возможно, упустила что-то важное...
Леди Искренность: Violeta пишет: И можно вопрос - а что бы добавили лично вы? Чему я не уделила должного внимания, возможно, упустила что-то важное... Я бы несомненно добавила поездку в Плесси на могилу сына. А так все есть и написано прекрасно. Про то, что я вижу иначе, я тоже написала выше, но это я так вижу. Мое мнение лишь мнение. Истину знает только автор.
Violeta: Леди Искренность пишет: Я бы несомненно добавила поездку в Плесси на могилу сына. Я, когда писала, думала об этом. Но текст воспротивился. Я просто физически чувствовала нежелание Анж ехать туда, даже сердце сжалось. Она была так счастлива с Жоффреем в Тулузе, что не хотела никаких горьких и тяжелых воспоминаний...
Violeta: Violeta пишет: -Значит, у нас есть много свободного времени, которое мы можем посвятить друг другу?- лукаво спросила Анжелика. -Да! Располагайте мной, как вам угодно, мое сокровище, я полностью в вашем распоряжении! Может быть, вы хотите навестить своих родных в Монтелу? Анжелика вздрогнула. -Нет! Я не хочу возвращаться туда, где моя жизнь сделала столь трагический поворот. Все там напоминает мне о той беспощадной и бессмысленной борьбе, которую я вела не сколько против короля Франции, сколько против самой себя. И воспоминания об этом периоде моей жизни пронизаны ненавистью, болью, кровью, страданиями... Она прижалась к мужу и закрыла глаза. Он нежно обнял ее. -Как бы мне хотелось навсегда стереть из вашей памяти все трагические события, которыми была наполнена ваша жизнь вдали от меня,- тихо сказал он,- Мне невыносимо тяжело видеть это выражение горечи и скорби на вашем прекрасном лице, ваши глаза, затуманенные слезами. Если бы можно было все изменить, исправить, начать жизнь заново... Она посмотрела на него и улыбнулась. -Но ведь мы и начали все заново, Жоффрей! Мы вместе создали новый мир, принадлежащий только нам двоим, в котором нет места призракам из прошлого. Ну вот как-то так я ее состояние видела. Прошлое больше было не властно над ней. А могила... Сын жил в ее сердце, я уверена, она помнила о нем.
Леди Искренность: Я поняла вашу идею. Она логична и объяснима… Но мне нужна эта сцена, на которую она пойдет одна, или лучше с Флоримоном. И обязательно без Жоффрея.
Violeta: Оставив Жоффрея беседовать с Дени, Анжелика тихо прошла на конюшню. Сердце колотилось где-то в горле, виски нестерпимо давило, в глазах темнело, но она, стиснув зубы, вскочила на оседланную для нее слугой лошадь и до боли в пальцах сжала поводья. "Я должна сделать это, - молнией пронеслось у нее в голове. - Именно за этим я и приехала". Неожиданно в дверях конюшни она увидела темный силуэт высокого мужчины и с ужасом подумала, что это Жоффрей, но тут же облегченно вздохнула, услышав голос сына: - Матушка, я поеду с вами. - Флоримон, я... - Я знаю, куда вы едете, - тихо сказал он, берясь за повод ее коня. - Позвольте мне сопровождать вас. Анжелика положила руку ему на голову. В ее глазах блеснули слезы, и она кивнула. Всю дорогу они ехали молча. Анжелика испытывала какое-то странное чувство, будто душа ее покинула тело и устремилась вперед, на скорбную встречу с тем, воспоминания о котором каленым железом жгли ее сердце. Она увидела замок прежде, чем он показался в просвете между деревьями. Сказочный, со множеством балкончиков, окошек, изящных переплетающихся арок, белоснежный замок Плесси, видение из ее детства... Она услышала голос Флоримона: - Матушка, смотрите! Из-за деревьев выплыло потускневшее и как будто уменьшившееся в размерах поместье, но все же было видно, что за ним ухаживают и пытаются содержать в подобающем ему виде. И даже герб над главным входом, где была изображена химера с высунутым огненным языком, остался на месте. Анжелика пришпорила коня. Вихрем ворвалась она во двор замка. Ей казалось, что помедли она хоть минуту, замок исчезнет, растворится, предстанет перед ней обугленными руинами... Не дожидаясь помощи сына, она спешилась. Движения ее были резкими, глаза лихорадочно блестели на бледном лице, и подъехавший Флоримон встревоженно спросил: - С вами все в порядке? - Да, да, - рассеянно ответила Анжелика. Взгляд ее был прикован к часовне, которую отстроили вместо сгоревшей в ту проклятую ночь. Она невольно вздрогнула и спрятала лицо в ладонях. Господи, сколько же огня в ее жизни! Костер на Гревской площади, пламя, охватившее корабль Рескатора в Кандии, горящий Плесси, пылающий Катарунк... А потом ей вспомнился костер на острове Монеган, через который она перепрыгнула в ночь святого Жана, и слова капитана китобойной шхуны Эрнани д'Астигуерра, что отныне дьявол не властен над ней. Она вздохнула, открыла глаза и нежно коснулась рукой щеки Флоримона. - Все демоны в аду, сынок. Мы победили их. Теперь самое время увидеться с ангелами. И решительно направилась к часовне, где был похоронен ее сын. На пороге она немного помедлила, а потом опустилась на колени перед плитой, на которой было выбито "Шарль-Анри де Мирамон дю Плесси де Бельер. Repose En Paix ". Она вспомнила слова одного из крестьян, который хоронил убитых на опушке леса около замковых решеток: "Маленького сеньора мы положили туда. Надо было прибрать могилку побыстрее. Позже его перенесут в часовню Плесси, с почестями. Но пока часовня сгорела…". Флоримон тихо опустился на колени рядом с ней и обнял рукой за плечи. Она услышала, как он тихо прошептал: — Ангелочек с небесной улыбкой. — Вы очень милы. — Светлячок мой, полный лукавства. — Вы очень милы. Анжелика уткнулась лицом в его плечо и разрыдалась. Он еще крепче прижал ее к себе. Они не произнесли больше ни слова, но их общее горе, далекие воспоминания, принадлежащие только им, матери и сыну, сказали все за них. "Если мы так любим его, если он живет в наших сердцах, в нашей памяти, значит, он не умер!" В последний раз проведя рукой по мраморной плите, она встала. Выйдя из полумрака часовни, Анжелика бросила взгляд на пруд с лилиями в глубине парка и ей вдруг почудилось, что там играет маленький светловолосый мальчик, заливающийся счастливым смехом. Она приложила руку к глазам. Видение исчезло, но ее материнское сердце наконец обрело покой. Больше ей не будут сниться кошмары, в котором маленький ангел умирает. Нет. Отныне она будет видеть его живым, смеющимся и счастливым. Она обернулась к Флоримону. Он ободряюще улыбнулся ей. -Однажды он вернется к нам, матушка. В день, когда родится мой собственный сын...
адриатика: Потрясающе! Так красиво и печально, что просто слов нет. Спасибо за доставленное эстетическое удовольствие.
гость: Хорошо бы вспомнить еще один момент. Пейрак не мог не отомстить Меццо-Морте, а в 1682 году состоялся разгром алжирских пиратов французским королевским флотом. Во время осады Алжира французами был как раз убит Меццо-Морте! Пейрак мог бы участвовать? Он хорошо знает Средиземное море, Алжир, среди алжирских раисов у него друзей не было, они все ненавидели его за нелюбовь к работорговле... Так что почему бы нет!
гость: Хорошо бы вспомнить еще один момент. Пейрак не мог не отомстить Меццо-Морте, а в 1682 году состоялся разгром алжирских пиратов французским королевским флотом. Во время осады Алжира французами был как раз убит Меццо-Морте! Пейрак мог бы участвовать? Он хорошо знает Средиземное море, Алжир, среди алжирских раисов у него друзей не было, они все ненавидели его за нелюбовь к работорговле... Так что почему бы нет!
гость: Хорошо бы вспомнить еще один момент. Пейрак не мог не отомстить Меццо-Морте, а в 1682 году состоялся разгром алжирских пиратов французским королевским флотом. Во время осады Алжира французами был как раз убит Меццо-Морте! Пейрак мог бы участвовать? Он хорошо знает Средиземное море, Алжир, среди алжирских раисов у него друзей не было, они все ненавидели его за нелюбовь к работорговле... Так что почему бы нет!
адриатика: Только мне кажется это лучше поручить Кантору. Надо дать дорогу молодым. Вообще хочется прочитать про новое поколение.
Violeta: адриатика пишет: Потрясающе! Так красиво и печально, что просто слов нет. Спасибо за доставленное эстетическое удовольствие. Душераздирающая сцена. Я когда основной фанф писала, не смогла заставить себя отправить Анж в Пуату, слишком тяжело, слишком много трагических воспоминаний... Не хотелось портить их с графом идиллию в Тулузе.
Violeta: гость пишет: Хорошо бы вспомнить еще один момент. Пейрак не мог не отомстить Меццо-Морте, а в 1682 году состоялся разгром алжирских пиратов французским королевским флотом. Во время осады Алжира французами был как раз убит Меццо-Морте! Пейрак мог бы участвовать? Он хорошо знает Средиземное море, Алжир, среди алжирских раисов у него друзей не было, они все ненавидели его за нелюбовь к работорговле... Так что почему бы нет! Уверена, что графа не интересовали баталии тех лет на Средиземном море. Он давно перелистнул эту страницу своей жизни, и ему было глубоко наплевать и на Меццо-Морте, и на работорговцев, и на пиратов. адриатика пишет: Только мне кажется это лучше поручить Кантору. Надо дать дорогу молодым. Вообще хочется прочитать про новое поколение. А вот это отличная мысль! Если Флоримон больше ученый и исследователь, как отец, то Кантор- прирожденный моряк. Можно выстроить сюжет таким образом, что Анж с Жоффреем, Флоримоном и Онориной возвращаются в Америку и начинают осваивать Луизиану, а Кантор присоединяется к королевскому флоту для борьбы с пиратами. Он столько плавал вместе с отцом, хорошо знает Средиземное море и у него свои счеты с Меццо-Морте, который пытался похитить его. Но... Это не моя тема)))! Если у кого есть желание- можете писать продолжение!
адриатика: Violeta пишет: Уверена, что графа не интересовали баталии тех лет на Средиземном море. Он давно перелистнул эту страницу своей жизни, и ему было глубоко наплевать и на Меццо-Морте, и на работорговцев, и на пиратов. Вы прямо мои мысли озвучали Я тоже думаю что становится командующим, пусть даже эскадры на службе у короля, Пейраку вовсе не нужно. У него и так очень насыщенная жизнь была и ему больше хочется теперь заниматься чем то для души. Violeta пишет: Кантор- прирожденный моряк. Еще бы хотелось любовную линию с Мари-Анж.
адриатика: А вот еще вспомнила Меццо -Морте же ранил Кантора в детстве,об этом Пейрак в 6 томе вспоминает,так что он еще и из личных мотивов может мстить ему.
Violeta: адриатика пишет: А вот еще вспомнила Меццо -Морте же ранил Кантора в детстве,об этом Пейрак в 6 томе вспоминает,так что он еще и из личных мотивов может мстить ему. Да-да, это отличный мотив! адриатика пишет: Еще бы хотелось любовную линию с Мари-Анж. Кантор, как мне кажется, еще слишком молод, чтобы жениться. Но кто мешает ему мечтать и вспоминать прекрасную Мари-Анж в перерывах между битвами...
адриатика: Violeta пишет: Но... Это не моя тема)))! Если у кого есть желание- можете писать продолжение Жаль, ваш фанфик по стилистике напоминает 3 том,который мне очень нравится))
Violeta: адриатика пишет: Жаль, ваш фанфик по стилистике напоминает 3 том,который мне очень нравится)) Спасибо, я старалась, чтобы было похоже на канон. Но морские баталии- не мое. Да и Кантор, если честно, мне малоинтересен...
Мадемуазель Мари: Violeta , это просто потрясающе!!Всё на своём месте, каждая реплика, каждое движение: как будто в живую, и ничего не хочется убрать или изменить! Спасибо))) Я думаю, что Пейрак не стал бы мстить. Это не в его духе. Я, когда прочитала эту идею, у меня аж что-то внутри перевернулось. Нет, это не для него. Защитить честь своей дамы - открыто, на дуэли - это красиво и достойно, но подготавливать какое-то нападение на врага, жить с мыслью расквитаться с ним таким способом - это не благородно, а потому не для графа.
Леди Искренность: Violeta, спасибо. Даже не ожидала такой быстрой и при этом гениальной ответной реакции. Растрогали до слез. И это не преувеличение. Шикарно.
Violeta: Леди Искренность пишет: Violeta, спасибо. Даже не ожидала такой быстрой и при этом гениальной ответной реакции. Растрогали до слез. И это не преувеличение. Шикарно. Спасибо, очень приятно . Про гениальность вы, конечно, загнули , но действительно трогательно вышло. Я когда писала, сама чуть не прослезилась.
Леди Искренность: Я не льщу. Все фанфики, что у нас тут есть попросту достойны издания или экранизации. Порой гораздо худшие издают, и они становятся бестселлерами (не будем уточнять). А тут у всех и идеи, и слог, и художественная мысль и изложение - все на высшем уровне.
Violeta: Леди Искренность пишет: . Все фанфики, что у нас тут есть попросту достойны издания или экранизации. Согласна. У всех девочек великолепный слог, и сюжеты достойные. Читаю с огромным удовольствием!
Violeta: По заказу читателей добавляю еще одну сцену- Жоффрей во Франции! "Стоя на корме, Жоффрей долгое время смотрел в сторону берега, на котором все уменьшалась фигурка, такая любимая и такая одинокая в толпе. Он никогда не подозревал, что он, сильный мужчина, который мог свернуть горы для достижения своей цели, с таким трудом выдержит испытание. А ее поддержать было еще труднее. «Я всегда буду с тобой, я тебе обещаю, я всегда буду с тобой, моя любовь, моя красавица, мой нежно-любимый ребенок. И моя сила соединится с твоей в нашей борьбе». Его адъютант Энрико Энци заметил, как заострились черты лица хозяина, и впервые за все время службы ему показалось, что в его глазах блеснули слезы." *** "Оставлено для графа де Пейрака". Жоффрей толкнул дверь и зашел в комнату. Он с раздражением сорвал с себя камзол, небрежно бросил его на спинку стула и зажег свечу. Чертов король, чертов Версаль, чертов Фронтенак, втянувший его в эту авантюру с возвращением во Францию! Несмотря на все уважение и почтение, которым его окружали придворные, видя благосклонное к нему отношение Людовика, находиться в этом гадючьем гнезде было для него настоящей пыткой. Двор представлял собой полную противоположность квебекскому обществу. Интриги, сплетни, заговоры, отравления окутывали Версаль липкой паутиной грязи и лжи. Привыкший к честным и прямолинейным отношениям в Канаде, граф чувствовал себя здесь не в своей тарелке и мечтал о возвращении домой, в Голдсборо. Тем не менее, никто не замечал его мрачного настроения. Он был любезен с кавалерами, галантен с дамами, и старался сдерживать клокочущее в нем раздражение от окружающего его общества глупцов и лицемеров. Он стал осторожнее и уже не так беспечно острил и насмехался, как в молодости в Тулузе. Жизнь многому научила его, и помимо прочего - терпению. Но Боже, скольких усилий ему это стоило! Он налил себе в бокал вина из хрустального графина, стоящего на прикроватном столике, и отдернул балдахин кровати. Сначала ему показалось, что он ошибся комнатой, потом, что сошел с ума, а потом понимающе улыбнулся и насмешливо произнес: -Приветствую вас, мадам де Суассон! Надеюсь, вы нашли, чем занять себя, дожидаясь моего возвращения? Красавица томно потянулась, и капризно надув губки, ответила: -Ах, граф, вы заставили меня изрядно поскучать! Он сделал глоток из бокала, задумчиво рассматривая бесстыдно выставленное на его обозрение роскошное тело, слегка прикрытое полупрозрачной кружевной сорочкой. Олимпия провела языком по губам и требовательно протянула к нему руку. Он повернулся, чтобы налить ей вина, но услышал за спиной: -Нет, мессир, я хочу пить из вашего бокала. Он обернулся. Она пребывала в той же позе, только выражение ее глаз изменилось. Жоффрей прочел в них такую неприкрытую похоть, что на мгновение остолбенел. Эта женщина была охотницей, дерзкой, властной, прямо заявляющей о своих желаниях и требующая их немедленного исполнения. Он протянул ей бокал. Она осторожно взяла его, на секунду коснувшись своими изящными пальцами его руки. - Теперь я узнаю, о чем вы думаете... Или о ком... - промурлыкала она, делая жадный глоток и глядя ему прямо в глаза. Он встал коленом на край кровати и склонился над ней. Она откинулась на подушки, отбросив бокал в сторону. Он с тихим звоном разбился. Она обвила руками его шею и притянула его к себе. Сейчас ее губы были так близко от его губ, что он чувствовал ее горячее дыхание. - И как, мадам, теперь вы знаете, о ком я думаю? - вкрадчиво спросил он, не делая попытки поцеловать ее. Олимпия растерялась. Этот мужчина с изрезанным шрамами лицом и темным прошлым уже долгое время волновал ее воображение, а сегодня, когда король приказал остаться ему на ночь в Версале, она решила использовать этот шанс и соблазнить его. И все шло как по маслу, пока он не задал этот свой вопрос с иронией в голосе и лукавыми искорками в глазах. Она была уверена, что здесь скрывается какой-то подвох. Кроме того, она не чувствовала ответного желания с его стороны, в то время как собственное сводило ее с ума. Она попыталась отшутиться: - О, а разве это не очевидно? Он насмешливо приподнял бровь. - Очевидно для кого, мадам? Для вас? Для меня? Она поняла, что он смеется над ней, и раздраженно произнесла: - Не играйте со мной в ваши игры, граф, я наслышана о вашей репутации. Я хочу вас, и я вас получу. Жоффрей отвел обнимающие его руки и обидно расхохотался. Она села на кровати, бросив на него разъяренный взгляд. -Потрудитесь объяснить свое поведение, сударь! -А тут нечего объяснять, моя дорогая. Чтобы, как вы выразились, заполучить меня, нужно что-то посерьезней смазливой мордашки и поведения дешевой шлюхи. Она вскочила и попыталась залепить ему пощечину, но он с легкостью перехватил ее руку и толкнул обратно на постель. Она дрожала от унижения и гнева. Он снова склонился над ней. - Черт возьми, мадам, вот сейчас вы кажетесь мне весьма соблазнительной! - Немедленно отпустите меня!- взвизгнула она. -А разве вы не за этим пришли? Испытать на себе силу страсти авантюриста из Нового света, о котором ходит столько зловещих и будоражащих воображение историй? Жоффрей до боли сжал ее руку. Она вскрикнула. Он резким движением развернул ее лицо к себе и с холодной усмешкой заглянул в темную глубину расширившиеся от страха зрачков. Олимпия завороженно смотрела на него. Ее одновременно и пугало, и возбуждало то, какой беспомощной она ощущала себя в его сильных руках. Почувствовав перемену в ее настроении, он медленно наклонился и завладел ее губами. Она задохнулась от неожиданности. А потом со стоном выгнулась дугой в его объятиях и с готовностью ответила на его поцелуй. Она чувствовала властные прикосновения его рук к своей груди, талии, бедрам, слышала его прерывистое дыхание, вдыхала крепкий мужской запах, лишающий ее рассудка, она уже была готова полностью отдаться ему, как внезапно все прекратилось. Он встал, и как ни в чем не бывало, налил себе вина. Она еще не пришла в себя и спросила задыхающимся голосом: - Что случилось? Почему?... Он не ответил. Только единым махом опрокинул в себя наполненный до краев бокал. Потом отошел к окну, и глядя в непроглядную темень за стеклом, спокойным тоном произнес: -Убирайтесь. Жоффрей обернулся только тогда, когда услышал за спиной стук захлопнувшейся двери. Он поставил пустой бокал на подоконник и тяжело опустился в стоящее неподалеку кресло. - Проклятая баба,- пробормотал он. То, что произошло в этой комнате несколько минут назад, всколыхнуло в нем все самое низменное, первобытное, жестокое, он с ужасом заглянул в бездну, разверзшуюся под его ногами, и огромным усилием воли удержался на ее краю. Что было бы, если бы темная страсть к этой королевской шлюхе взяла над ним верх? Любовь очень долго охраняла его, делала неуязвимым к искушениям, а теперь, когда она так далеко, когда бесконечный океан отделил его от живительного источника, в котором он привык черпать свою силу и уверенность, он вдруг почувствовал себя слабым и одиноким. Но никому не дано было заменить ему ЕЕ... Никому и ничему... И только эта мысль, мелькнувшая в самой глубине охваченного огнем желания сознания, привела его в чувство. "Но ведь она никогда и не узнала бы об этой минутной слабости!"- нашептывал ему внутренний голос, но он досадливо отмахнулся от него. Это не имело никакого значения, ведь знал бы он. Жоффрей закрыл глаза и перед ним с невероятной ясностью предстала сцена, навсегда врезавшаяся в его память, - Анжелика, бегущая к нему по пляжу, Анжелика, обнимающая его, целующая влажными от слез губами, Анжелика, тихо шепчущая: "Как долго я была без вас... Вдали от вас…" И он благословлял небо, которое подарило ему этого ангела-хранителя, без которого его жизнь стала бы пустой и бессмысленной. Внезапно приняв решение, он направился к секретеру, стоящему в глубине комнаты, достал перо, бумагу, чернила, и глубоко вздохнув, начал писать: "Любовь моя! То отчаяние, которое я испытываю из-за того, что вынужден продлить нашу разлуку, сопоставимо только с надеждой, что мы увидимся в самое ближайшее время, когда вы прибудете во Францию. Эта бесконечная зима, которая разделила нас, казалась мне бескрайней снежной пустыней, холодной и безжизненной, озаренной только воспоминаниями о вас, моя прекрасная фея, подобно ярким звездам, сверкавшим на мрачном затуманенном небосводе моего одиночества. Меня постоянно терзала тревога о вас, о детях, о тысячах мелочей, из которых была соткана ваша жизнь вдали от меня, я жаждал разделить с вами все ее радости и огорчения, рассеять тревоги и умерить печаль. Не раз, и не два за время нашей разлуки мне была нужна ваша поддержка, ваш разумный совет, ваше присутствие, и я с отчаянием осознавал, какое расстояние разделяет нас. Анжелика, душа моя, сейчас, когда я пишу это письмо, только одна мысль бесконечно радует меня- что в самом скором времени ваши нежные пальчики будут касаться его, а глаза - читать эти строки, и хоть на миг, но наши сердца соединятся... " Он перечитал письмо и окончательно уверился в том, что поступает правильно. Да, скоро она приедет, и его мир вновь станет прежним...
Lutiksvetik:
фиалка: Растрогали до слез! Думаю, что Жоффрею, привыкшему к полной свободе, оказаться в тисках Версаля и в самом деле было пыткой. Вот только Жоффрей все-таки всегда умел подавлять и управлять своими желаниями, о чем и Анж говорила. Поэтому, "охваченного огнем желания" Жоффрея, и всего лишь к какой-то шлюхе, не представляю.
Violeta: фиалка пишет: Поэтому, "охваченного огнем желания" Жоффрея, и всего лишь к какой-то шлюхе, не представляю. Это не просто шлюха, а "королевская шлюха", сестра Марии Манчини, Олимпия де Суассон, которая и после расставания держала его величество Людовика на коротком поводке. Неординарная и яркая женщина, она вполне могла заинтересовать графа.
фиалка: Violeta пишет: Неординарная и яркая женщина, она вполне могла заинтересовать графа. Не возражаю, только то, что она яркая и неординарная, за краткое время этой пошловатой с ее стороны сцены, не уловить. Но это только мое восприятие. Ревность к Жоффе, что Вы хотите?
Violeta: фиалка пишет: Ревность к Жоффе, что Вы хотите? Главное, что он удержал коней своего сладострастия! От этого, как мне кажется, его образ только выиграл.
Violeta: фиалка пишет: Вот только Жоффрей все-таки всегда умел подавлять и управлять своими желаниями, о чем и Анж говорила. Эх, всем нам хочется верить, что мужчины способны держать себя в руках и не поддаваться искушению, а граф искусно эту уверенность в Анжелике и поддерживал. А потом -раз!- и изменил ей с Сабиной. И я уверена, что он там не только как брат милосердия с мученическим лицом положенное время "отлежал"!
постоянный читатель: Violeta а вот интересно, был ли в курсе Жоффрей де Пейрак, что в Канаду в это время возвернулась воскресшая Амбруазина? Какие чувства должны были его охватить - узнай он!.. А эта зарисовка прекрасна, как и все, что выходят из-под вашего пера... И еще... Катострофически не хватает первой встречи Пейрака и короля )))
Леди Искренность: Спасибо за Жоффрея.
Violeta: Леди Искренность пишет: Спасибо за Жоффрея. Сама люблю его безумно! постоянный читатель пишет: а вот интересно, был ли в курсе Жоффрей де Пейрак, что в Канаду в это время возвернулась воскресшая Амбруазина? Вот честно, не знаю, поэтому стараюсь этой темы и не касаться. Вроде как с Флоримоном Кантор не виделся перед отъездом из Франции, мадам де Шольн ничего не рассказывал. Так что вполне возможно, что граф пребывал в блаженном неведении относительно Амбруазины. постоянный читатель пишет: Катастрофически не хватает первой встречи Пейрака и короля Да все прошло на высшем уровне в рамках протокола. Никаких многозначительных взглядов, выяснений отношений и прочей мелодрамы.
постоянный читатель: Violeta Violeta пишет: вполне возможно, что граф пребывал в блаженном неведении относительно Амбруазины. Это не похоже на графа - пребывать в "блаженном неведении". У него всегда все схвачено!
Violeta: постоянный читатель пишет: Это не похоже на графа - пребывать в "блаженном неведении". У него всегда все схвачено! Ну я не стала бы так переоценивать его всеведение- он же не господь бог!
Anna: Violeta пишет: Это не просто шлюха, а "королевская шлюха", сестра Марии Манчини, Олимпия де Суассон, которая и после расставания держала его величество Людовика на коротком поводке. А это не та, которой Анжелика в первом томе Куасси-ба продала? Она потом ещё негритенка родила? Страстная мадам!
Леди Искренность: Она самая.
Violeta: Леди Искренность пишет: А это не та, которой Анжелика в первом томе Куасси-ба продала? Она потом ещё негритенка родила? Страстная мадам! Ага. Она мне первая на ум пришла, когда я кандидатку в любовницы Жоффрею подбирала. С Сабиной было бы слишком банально, да и не стала бы она к нему приставать, как мне кажется, Ментенон, Монтеспан, Монпансье - точно нет, не вижу их в этом качестве, вот и выскочила Олимпия внезапно, я вспомнила, как она Куасси-ба хотела заполучить.
Violeta: Думаю, мне стоит добавить несколько сцен в основной фанф, а то мне остро не хватает отца Антуана, Ортанс и Раймона. Как-то я упустила их из виду, а ведь встреча с ними очень важна для наших героев. Итак, добавленная сцена, предваряющая основное повествование. ПРОЛОГ. Встреча Жоффрея и отца Антуана. В один из долгих одиноких вечеров, на которые была так щедра нынешняя парижская зима, Жоффрею неожиданно вспомнилась ночь, когда он, на последнем издыхании, в отчаянном желании выжить, по подземному ходу пробрался в отель Ботрейи и в изнеможении рухнул на каменные плиты молельни, с ужасом осознавая, что он сейчас умрет и никто не придет к нему на помощь... - Отец Антуан, - тихонько произнес граф, глядя на огоньки пламени, играющие в камине, и перед его мысленным взором предстал священник в потертой сутане, из рукавов которой выглядывали худые руки. Как давно они не виделись? Что сталось с ним? Повинуясь невольному порыву, Жоффрей через оранжерею вышел на улицу, и несколько минут спустя уже звонил в колокольчик у ворот монастыря лазаристов, находившегося неподалеку от его жилища. Было холодно, под ногами слегка поскрипывал снег, легкие снежинки оседали на его волосах и камзоле, и внезапно он снова ощутил себя беглецом, приговоренным к смерти, скрывающимся от ищеек короля, измученным пытками, голодом, долгой дорогой... Когда дверь распахнулась, он почти не удивился, увидев на пороге отца Антуана, сильно постаревшего, еще больше исхудавшего, но все с той же добротой и участием во взгляде, что и много лет назад. "О, отец Антуан! Пожалуй, мой лучший друг… Во всяком случае — самый преданный, самый бескорыстный…" - молнией пронеслось в голове у Пейрака. Тот слегка улыбнулся неожиданному визитеру и отступил на шаг назад, приглашая его зайти внутрь. - Рад видеть вас, граф. После стольких лет... Что привело вас сюда? - Воспоминания, отец мой... Они проговорили всю ночь. Знатный сеньор и скромный священник, чьи жизни судьба сплела самым причудливым образом, сделав их ближе родных братьев. Всегда более чем сдержанный, сегодня Жоффрей с упоением вспоминал всю свою прошлую жизнь, рассказывал о жизни в Америке, о жене, о детях, о невыносимой тоске, терзающей его сердце в разлуке с ними, о важном деле, которое поручил ему король, и которое еще по меньшей мере на год отсрочит его отъезд домой... - Почему бы вашей жене не приехать к вам? - неожиданно спросил аббат. Граф с удивлением посмотрел на него. - Анжелика не хочет возвращаться во Францию, мы уже неоднократно обсуждали с ней этот вопрос, и она всегда оставалась непреклонной в своем решении, - с грустью проговорил он. Отец Антуан рассмеялся. - Я уверен, что она так же страдает в разлуке, как и вы, монсеньор, и приедет к вам немедля, едва вы позовете ее. Я ведь помню, как она отчаянно пыталась спасти вас во время процесса, как пришла ночью к догорающему костру на Гревской площади, как плакала, шепча: — "Жоффрей, любовь моя!Теперь ты знаешь, вертится Земля или нет… Будь счастлив в вечности!" Граф невольно вздрогнул, услышав эти неожиданные слова из уст священника, и медленно проговорил: - Спасибо, отец мой, вы, как всегда, правы. Я немедленно напишу ей! - он резко поднялся со стула и с удивлением увидел, что за окном уже светает. - Идите, сын мой, - отец Антуан тоже встал и крепко сжал рукой его плечо. - Идите. И благослови вас Бог! *** Как считаете, кого еще необходимо ввести в повествование?
Violeta: Анжелика и Ортанс. Анжелика с радостью узнала, что в отеле Сагонь у Нинон де Ланкло по-прежнему собирается весь литературный свет Парижа, и написала ей короткую записку с пожеланием увидеться как можно скорее. Та любезно ответила ей, что всегда рада видеть мадам де Пейрак в своем доме, и что у нее есть для нее сюрприз. Заинтригованная, Анжелика устремилась на встречу с давней подругой. Салон, как всегда, блистал великолепием и был наполнен знаменитостями: Расин, Буало, Лафонтен, Шарль Перро были здесь и с любопытством посматривали на вновь прибывшую даму, приезд которой в Париж так взволновал высшее общество. Она слышала, как они тихонько перешептывались: - Мадам дю Плесси-Белльер? Ах, нет, теперь уже мадам де Пейрак... Да, та самая... Немного смутившись, Анжелика отыскала взглядом графа Рабютена, кузена маркизы де Севинье, и подошла к нему. Он, польщенный вниманием с ее стороны, рассыпался в изысканных комплиментах, и представил ее остальным гостям как "самую восхитительную и прекрасную женщину Французского королевства", и тут же поправился, увидев приближающуюся к ним Нинон: - Столь же прекрасную, как и наша очаровательная хозяйка! Нинон слегка кивнула ему, и взяв Анжелику за руки, стала разглядывать ее с головы до ног. - Дорогая моя, вы нисколько не изменились!- наконец удовлетворенно произнесла она. Анжелика рассмеялась. -Моя милая Нинон, вы тоже! И по-моему, вы еще больше похорошели. Нинон погрозила ей пальцем. - Даже не думайте мне льстить! Я всегда ценила вашу откровенность, и вот... - Но я и вправду восхищена, дорогая Нинон, что вижу вас все такой же красивой и цветущей!- воскликнула Анжелика. - Ну хорошо, хорошо, я верю вам! А теперь расскажите мне, где вы пропадали все эти десять лет, и каким невероятным образом вас занесло в Америку? Дамы присели на шелковую кушетку и завели оживленный разговор. Мужчины, видя, как они поглощены беседой друг с другом, деликатно оставили их наедине. Чуть ли не впервые со времени приезда в Париж Анжелику охватило чувство беззаботности и бесшабашной веселости, настолько легко и раскованно она чувствовала себя в обществе Нинон. - Моя дорогая подруга, - в порыве откровенности произнесла она, горячо сжимая ее ладони в своих. - Клянусь, я так рада нашей встрече, как не радовалась бы свиданию с родной сестрой! Нинон хитро посмотрела на нее и кивнула головой в сторону дверей. - Вы уверены, моя дорогая? Анжелика обернулась и встретилась взглядом с Ортанс, стоящей на пороге. Ей невольно пришли на ум строки из письма Флоримона, что ее сестра была " единственной женщиной Парижа, да и всего королевства, которой новая модная прическа "а ля Сейетт" была к лицу". И она была вынуждена признать, что это правда. Возраст облагородил неприятные черты лица Ортанс, придал им величественности и даже некоторой утонченности, и теперь она походила на вдовствующую королеву-мать. Это сходство еще более подчеркивало ее черное траурное платье. - Она недавно овдовела, - шепнула Нинон на ухо Анжелике. Ортанс приблизилась к ним и окинула сестру быстрым оценивающим взглядом. - Здравствуй, - наконец процедила она сквозь зубы. - Я вижу, ты нисколько не изменилась! Даже не соизволила узнать, как у нас дела, хотя твои сыновья часто и с удовольствием бывали у меня. - Ты тоже, дорогая сестра, не спешила увидеться со мной! - парировала Анжелика. Нинон некоторое время смотрела на них, а потом ушла к гостям. - Флоримон писал мне, что был рад знакомству с тобой, и что ты рассказывала им с Кантором о нашем детстве в Монтелу... - наконец проговорила Анжелика, чтобы как-то заполнить неловкую паузу. Ортанс кивнула. - Нинон сказала, что твой муж недавно скончался. Мне очень жаль, - продолжала она. Впервые лицо сестры дрогнуло и в глазах ее блеснули слезы. - Ортанс! - взволнованно воскликнула Анжелика, и обняла ее за плечи. - Прости, я расстроила тебя! - Я и сама не ожидала, что смерть мужа так подкосит меня, - глухо произнесла Ортанс. - А оказалось, что он был мне самым дорогим человеком на свете... Анжелика молча прижала сестру к себе и прошептала: - Я понимаю тебя, Ортанс... Когда моего мужа сожгли на Гревской площади, свет навсегда померк для меня... - Но он воскрес... - Да, через пятнадцать лет. Через долгих и мучительных пятнадцать лет... И Анжелика закусила губу, чтобы не расплакаться. Ортанс посмотрела на нее, и впервые между сестрами промелькнула едва ощутимая искорка теплоты. - Говорят, что когда кто-то важный уходит из твоей жизни, то Бог посылает тебе человека в утешение. Вот уж никогда бы не подумала, что этим человеком станешь ты, Анжелика! - и Ортанс улыбнулась ей сквозь слезы. Тут Анжелика вспомнила жестоко убитого драгунами Шарля-Анри, и родившуюся в результате той ужасной ночи Онорину, и разрыдалась. Теперь уже Ортанс прижимала ее к себе и ласково шептала: - Ну перестань же, успокойся! Все позади... Но Анжелика только молча мотала головой и судорожно всхлипывала. Встревоженная Ортанс разыскала Нинон и сказала, что немедленно увозит сестру домой, потому что она, кажется, не в себе. - Я всегда думала, что она бесчувственная и безразличная, а она рыдает из-за смерти моего мужа так, будто похоронила своего, - доверительно шепнула она Нинон, удивленно качающей головой. Ортанс жила недалеко от отеля Ботрейи, где расположилась Анжелика, в роскошно обставленном доме с прекрасным садом. Она проводила сестру в гостиную и приказала подать кофе. Анжелика уже пришла в себя и ругала себя за несдержанность. Жизнь в Америке сделала ее слишком чувствительной и открытой, что было неприемлемо в парижском обществе. Но видя, с какой тревогой и заботой Ортанс смотрит на нее, понемногу успокоилась и пришла к выводу, что если ее небольшая истерика поспособствует налаживанию ее отношений с семьей, то так тому и быть. Они пили кофе, болтали, вспоминали старые времена, монастырь урсулинок в Пуатье, братьев, сестер, с гордостью рассказывали друг другу об успехах детей и смеялись над их проказами. - Я так люблю твоего Флоримона, он чудесный мальчик! - с улыбкой проговорила Ортанс. - Ты тоже ему понравилась, и Кантору. - О, вот он ужасно скрытный. Всегда молчит и кажется, будто что-то замышляет. Анжелика запротестовала. - Он очень хороший мальчик, сдержанный, да, но ведь это скорее плюс. Ортанс покачала головой. - Он точь-в-точь как ты в детстве, Анжелика. Молчит, молчит, а потом как выдаст что-нибудь этакое, что сердце в пятки уходит. Я его слегка побаиваюсь. Анжелика решила сменить тему. - Флоримон писал мне, что ты показывала ему мое золотое платье... - Ой, ну как же я могла забыть о нем! - Ортанс вскочила. - Пойдем! Они поднялись на чердак и остановились около огромного сундука, на котором Анжелика с волнением различила полустершийся герб графа де Пейрака. Дрожащими руками она откинула крышку и застыла в изумлении. Воспоминания нахлынули на нее с такой силой, что она едва удержалась на ногах. Вот Марго, зажав во рту булавки, надевает на Анжелику первую юбку из тяжелой золотой парчи, потом вторую, тонкую, как паутина, из переплетенных золотых нитей, рисунок которых оттеняют драгоценные камни. Вот прикрепляет шемизетку, и золотые кружева сверкающей пеной окутывают ее обнаженные плечи, придавая нежной коже прозрачность фарфора... А потом в ночи раздаются крики Куасси-ба: "Каспаша! Каспаша! Мне нужна лошадь. Скорее, лошадь! На моего господина напали..." Анжелика резко опустила крышку на место, и Ортанс с тревогой отметила, что она смертельно побледнела. - Да что с тобой сегодня! - воскликнула она, уводя ее с чердака. - Ты сама не своя! - Ортанс, сожги его, сожги, заклинаю тебя! Оно приносит несчастье! - они стояли на лестнице и Анжелика трясла сестру за плечи. Та оттолкнула ее. - Да что на тебя нашло, Анжелика! - выкрикнула она. - То ты рыдаешь у Нинон, то просишь сжечь свое платье... Честное слово, иногда мне кажется, что ты сумасшедшая! Анжелика села прямо на ступеньки лестницы и обхватила себя руками за плечи. - Ортанс, ты не поймешь... Это проклятые воспоминания делают меня такой, и это платье... Прошу тебя, сожги его... - Хорошо, хорошо, как скажешь, - пробормотала Ортанс. Анжелика вскинула на нее глаза. - Пожалуй, мне пора домой. -Да, да, - обрадованно закивала сестра, радуясь, что Анжелика наконец-то уйдет. - Спасибо и прощай. Анжелика коротко кивнула и вышла на улицу. С наслаждением вдохнув вечерний воздух, она быстрым шагом направилась в сторону отеля Ботрейи.
Jeoffrey de Peyrac: Может быть Андижос?
фиалка: Violeta пишет: Думаю, мне стоит добавить несколько сцен в основной фанф, а то мне остро не хватает отца Антуана, Ортанс и Раймона. Ну и где Раймон?
Violeta: фиалка пишет: Ну и где Раймон? Так не успела ещё написать
Мадемуазель Мари: Про отца Антуана очень понравилось, особенно момент, где он об Анжелике говорит. Violeta пишет: и которое еще по меньшей мере на год отсрочит его отъезд домой... Вот это вообще не понимаю, Вам тоже нравится их разлучать? 15 лет, потом ещё у Вас год, на что это похоже? Ортанс я всё равно терпеть не могу, хотя написано хорошо) Violeta пишет: что если ее небольшая истерика поспособствует налаживанию ее отношений с семьей, то так тому и быть. Только платье жаль, оно-то чем виновато? Надо было, наоборот, в рамку и на стену, и любоваться
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: Только платье жаль, оно-то чем виновато? Надо было, наоборот, в рамку и на стену, и любоваться Исправляюсь Увидев ее на пороге, бледную, с горящими глазами, без шляпы, граф воскликнул: - Боже мой, Анжелика, что произошло? Она кинулась к нему, прижалась изо всех сил и проговорила: - Любовь моя! Вы здесь! С вами все в порядке! Какое счастье! Он слегка отстранил ее и заглянул в затуманенные тревогой и переживаниями глаза. - Со мной - да, а вот в порядке ли вы? Анжелика начала сбивчиво рассказывать ему, как ездила к Нинон, как встретила там свою сестру Ортанс, у которой недавно умер муж, а потом она увидела золотое платье, в котором была представлена королю на свадьбе в Сен-Жан-де- Люзе, и... Граф со все возрастающей тревогой слушал ее, а потом взмолился: - Милая, остановитесь! Я ничего не понимаю! Откуда взялось платье? И что ваша сестра делала у Нинон? И почему вас так взволновала смерть ее мужа? - Нет, меня взволновали воспоминания о том дне, когда костер на Гревской площади разлучил нас, у меня до сих пор в ушах стоят крики Куасси-ба: "Каспаша!Каспаша!" Граф, видя, что она близка к нервному срыву, молча подхватил ее на руки и отнес в библиотеку. Там он усадил ее в кресло у камина, налил вина в бокал и протянул ей: - Вот, выпейте. Жадными глотками она выпила вино и закашлялась. Он присел на подлокотник кресла и нежно обнял ее за плечи. - Вам лучше? Расскажите теперь все по порядку. Анжелика глубоко вздохнула, собралась с мыслями и более-менее последовательно изложила события этого дня. - И я попросила Ортанс сжечь это проклятое платье, которое принесло нам столько горя... Граф тихонько рассмеялся и легким поцелуем коснулся ее губ. - Маленькая глупышка! Вы совсем истерзались из-за такого пустяка! Я же, напротив, склонен считать, что это платье - знак вашего триумфа, торжества вашей красоты... Я помню тот день, когда вел вас за руку по сверкающему паркету, через анфилады комнат, чтобы представить юному королю, а вы были столь прекрасны, что затмевали всех и вся. И я чувствовал себя самым счастливым человеком на свете, оттого что вы - моя жена... Анжелика невольно улыбнулась. - Ну же, вытрите слезы, любовь моя! Они не к лицу вам, моя победительница! И он снова прижался губами к ее губам. Она обвила руками его шею и и с жаром ответила на его поцелуй. Он крепко прижал ее к себе, его руки скользнули уже ей на талию, когда в дверь постучали и смущенный увиденной сценой лакей произнес: - Госпожа графиня, там посыльный мадам Фалло де Сансе принес какой-то пакет. Анжелика прижала руку к губам и испуганно посмотрела на мужа. -Боже, я надеюсь, она не прислала мне пепел моего платья! Граф расхохотался и вышел в коридор. Посыльный с поклоном передал ему увесистый пакет и письмо. - Для мадам де Пейрак. Анжелика разорвала конверт и впилась глазами в строки письма. " Вот твое платье. Делай ним, что хочешь - жги, режь, рви, но меня в это не впутывай! Не для того я хранила его столько лет, чтобы ради твоей блажи в один миг избавиться от него. Нет на нем никакого проклятия, это я тебе точно говорю, только твоя необузданная фантазия." Граф прочитал письмо через плечо Анжелики и одобрительно кивнул. - Ваша сестра - разумная женщина, я полностью с ней согласен. Анжелика кусала губы. - Так что же мне делать с ним, Жоффрей? И тут на вершине лестницы показалась Онорина. - Мама, папа, кто к нам пришел? Граф улыбнулся и произнес: - Спускайся к нам, милая, твоя тетушка передала тебе подарок - платье твоей матушки, в котором она блистала на свадьбе короля. Девочка скатилась по ступенькам, прямо в коридоре развернула пакет и застыла в немом изумлении. - Какая красота, - прошептала она. - Это же платье принцессы, да? И оно теперь мое? Онорина подняла на отца восторженный взгляд. -Да, моя радость, оно твое. А еще я открою тебе секрет - это платье волшебное, ведь надев его, прекрасная принцесса превратилась в королеву...
Леди Искренность: Отличные вставки. Еще Андижос безусловно интересен. А Онорине платье не великовато будет?
Violeta: Леди Искренность пишет: А Онорине платье не великовато будет? Ну, платье - это символ, талисман... Преемственность от матери к дочери...
Violeta: Анжелика и Раймон. - Уезжайте, мадам. Иначе я не дам за вашу жизнь ломаного гроша. - Я никуда не поеду, пока вы мне все не объясните! - Что ж, вы сделали свой выбор. Прощайте. Он взял со стола шляпу. - Дегре... - Что? - Чего я должна опасаться? - Не чего, а кого. И после паузы добавил: - Герцога де Лозена. И больше не сказав ни слова, вышел за дверь. Анжелика без сил опустилась в кресло. *** "Как некстати Жоффрей уехал! - в отчаянии подумала она.- Он бы нашел выход из этой ситуации. И Дегре хорош! Бросил меня на произвол судьбы, зная, что мне не к кому обратиться!" И тут неожиданная мысль пришла ей в голову. От облегчения она даже рассмеялась. - Ну конечно же! Раймон! Почему я раньше не подумала о нем? Милый брат наверняка опять начнет сетовать, что я доставляю ему одни неприятности, но все равно поможет. Она поднялась наверх, быстро оделась, накинула плащ и тихонько выскользнула из дома. Через несколько минут Анжелика оказалась перед маленьким старинным отелем, принадлежащим иезуитскому ордену. Она вспомнила, как приходила сюда много лет назад, чтобы спасти свою сестру Мари-Аньес от последствий тайных родов. Поглубже надвинув капюшон на лицо и глубоко вздохнув, она тихонько постучала. Дверь ей открыл маленький плотный аббат, молча выслушал ее просьбу, и не слова не говоря, скрылся в глубине здания. Анжелика осталась стоять посреди темного вестибюля, зябко кутаясь в плащ. Потом она подняла глаза и увидела, что по лестнице спускается длинный силуэт, держащий в руке подсвечник. — Это вы, сестра моя? — спросил иезуит приятным бархатным голосом. — Да, это я, Раймон. — Идите за мной, прошу вас. Брат привел ее в тускло освещенную ночником каменную келью и сделал приглашающий жест рукой. - Присаживайтесь. Что привело вас ко мне в столь поздний час? Неужели дело не могло подождать до утра? Анжелика растерянно посмотрела на него, а потом они оба рассмеялись. - Узнаю тебя, Анжелика! Если какая-то мысль втемяшится тебе в голову, то ты наверняка будешь действовать немедленно, не задумываясь о последствиях. - Ты прав, но мне необходим твой совет. Ты все про всех знаешь, ты в курсе всех интриг и тайн королевского двора... Раймон поморщился. - Не преувеличивай, сестра. Я глава французских миссий нашего ордена за границей, и редко бываю при дворе, только по дипломатическим вопросам или сопровождаю туда для аудиенции наших братьев-миссионеров. Анжелика подалась вперед. - Миссионеров? А тебе знаком... отец д"Оржеваль? - она с трудом выговорила его имя. - Да, это достойный сын нашей матери-Церкви,- кивнул брат. - Я испытываю к нему огромное уважение и восхищаюсь его преданности идее обращения американских дикарей в истинную веру. Кстати, он как-то написал мне письмо, в котором спрашивал о тебе. Вы встречались в Америке? Анжелика опустила голову. - Да, встречались... - и сжала руки так, что побелели костяшки пальцев. - Он погиб весной, от рук дикарей, в страшных мучениях... На моих глазах... По ее щеке скользнула слезинка. - Достойная смерть,- задумчиво проговорил Раймон, покачивая головой. - Возможно, его причислят к лику святых-великомучеников, как отца Бребёфа... Анжелика разрыдалась. - Как ты можешь так говорить! Это же ужасно, ужасно... Что они делали с ним... - Успокойся, сестра. На все воля Господа. Наши миссионеры с радостью принимают свою судьбу, какой бы жестокой она не была, ради великой цели - служить делу Веры. Поверь, им все воздастся сторицей на небесах... - Он не хотел умирать, я знаю, но все равно пошел на смерть... Разве это справедливо, Раймон? - Да, сестра. Господь справедлив, и никогда не пошлет испытаний свыше тех, что мы можем вынести... Анжелика не стала рассказывать Раймону, сколько бед и волнений причинил им с Жоффреем святой отец Себастьян Д"Оржеваль. Смерть искупает все... Она сняла с шеи простой деревянный крестик с рубином в оголовье и протянула брату: - Дикари съели его сердце... Этот крест - единственное, что осталось от него и его фанатичной веры... Раймон покачал головой. - Я не могу взять его, Анжелика. Он оставил его тебе, значит, так тому и быть. Анжелика некоторое время смотрела на брата, потом кивнула. - Да, думаю, он хотел, чтобы это осталось у меня... Как напоминание... И предостережение... Она снова надела крестик на шею и глубоко вздохнула. - Страшно подумать, Раймон, сколько горя и страданий посылает нам жизнь... И вот, когда нам кажется, что все уже позади, судьба снова преподносит очередной сюрприз... - Ты поэтому пришла? - Да, - она прямо посмотрела в глаза брату. - Да. Ты же священник, ответь: когда уже Господь сжалится надо мной и пошлет мне спокойное существование в кругу семьи, рядом с любимым мужем и дорогими детьми? Когда, наконец, он решит, что с меня хватит, что я слабая женщина, которая устала бороться, и которая просто хочет быть счастливой? - Ты сама знаешь ответ на свой вопрос, - немного помолчав, ответил иезуит. - Он в твоем сердце. Ты всегда крепко держала свою судьбу в своих руках, никогда не оглядывалась ни на людское, ни на Божье мнение, поэтому все, что происходило и происходит в твоей жизни - следствие твоих же поступков, а не дьявольских ухищрений. Я думаю, что Господь любит и оберегает тебя вопреки тебе самой. По моему глубокому убеждению, ты уже сто раз должна была умереть, но ты здесь, и ни это ли главное доказательство любви Бога к тебе? По его губам скользнула мимолетная улыбка. Анжелика встала. - Спасибо, Раймон. Ты прав. Я сама во всем виновата, и сама разберусь во всем. - Тебе нужна помощь? - спросил он, тоже поднимаясь. - Нет. Мне был нужен совет, и ты дал мне его. Прощай. И она вышла, тихо затворив за собой дверь.
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: -Боже, я надеюсь, она не прислала мне пепел моего платья! Шикарно Спасибо за платье) Хотя Онорине, наверно ещё рановато радоваться. Это мамино платье, это воспоминания Жоффрея... А Онорине оно - как собаке пятая нога
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: Спасибо за платье) Хотя Онорине, наверно ещё рановато радоваться. Это мамино платье, это воспоминания Жоффрея... А Онорине оно - как собаке пятая нога Ну Анж оно тоже без надобности! И кто же в детстве не мечтал о мамином платье?!
Violeta: Мааааааааленькая тулузская зарисовка про Сабину и д"Андижоса. Анжелика вздохнула с облегчением, когда узнала, что семейство де Кастель-Моржа отбыло в Беарн, где готовилось к появлению на свет долгожданного малыша. - Сабина заслужила это счастье, - весело произнесла Анжелика, поднимая бокал за ее здоровье и здоровье будущего ребенка, удобно расположившись на террасе небольшого замка маркиза д"Андижоса, который за долгие годы, что они не виделись, обзавелся еще более солидным брюшком, молодой женой и кучей детишек. Он был несказанно рад приезду своего давнего друга с женой, поминутно пускался в воспоминания, требовал подать еще вина и отчаянно обижался, когда они покидали его дом ради других визитов.
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: И кто же в детстве не мечтал о мамином платье?! Ну это да))))))
Леди Искренность: Violeta пишет: семейство де Кастель-Моржа отбыло в Беарн, где готовилось к появлению на свет долгожданного малыша. А малыш чей? Кто папочка?
Мадемуазель Мари: Леди Искренность пишет: А малыш чей? Кто папочка? Вот у меня тоже эта мысль возникла
Violeta: Леди Искренность пишет: А малыш чей? Кто папочка? Ну, Жоффрей бы не успел папочкой стать, он всего пару месяцев как в Тулузу приехал, да и то большей частью в Безье ошивался - канал строил!
Леди Искренность: Violeta пишет: Ну, Жоффрей бы не успел папочкой стать, он всего пару месяцев как в Тулузу приехал, да и то большей частью в Безье ошивался - канал строил! Аааа… Я-то решила, что она приплод из Квебека привезла.
Violeta: Леди Искренность пишет: Я-то решила, что она приплод из Квебека привезла. Не, они же из Квебека за несколько лет до визита Анж во Францию уехали, так что Жоффрей точно не при чем!
Леди Искренность: Теперь дошло.
Ellada: Великолепная работа, Violeta! Одна мысль мне не дает покоя - неужели племянника Анжелики так никто и не захотел освободить из заточения?
Violeta: Ellada пишет: Великолепная работа, Violeta! Спасибо, одна из первых моих работ, на нынешний взгляд вижу и косяки, и огрехи текста, но в целом рада, что донесла хоть отголосок своих мыслей и чаяний в отношении последнего тома до читателей и поклонников творчества Голон. Увы, племянника Анж никто не освободит - он опасен и для короля, и для Франции, плюс он не в себе.
Violeta: Дамы, сегодня с утра была приятно удивлена - оказывается, мой фик выложен для скачивания на ресурсе, о котором я ни сном, ни духом. Уж и не знаю, слава это или нет, но кто хочет - может скачать. http://fanfics.me/ftf35912
M@ркиза_Ангелов: Violeta , скачала спасибо
Vittoria: Violeta, это просто восхитительно!!! Спасибо Вам большое за такой чудесный фанфик! Всегда сожалела о такой странной концовке серии, ведь Жоффрей и Анжелика должны остаться вместе :-) Когда-то прочитала, что Госпожа Голон собиралась писать заключительную книгу и очень обрадовалась. Но вот теперь неизвестно, есть ли рукопись или нет... Ваш фанфик реально воспринимается теперь лично мной как концовка романа! Очень интересно и красиво! Благодарю Вас еще раз! Хотелось бы только отметить одну деталь, с Вашего позволения, которой, на мой взгляд, немного не хватает. Когда Анжелика приезжает во Францию, как по мне, их встреча должна быть более трогательной, более романтичной что ли.... в порту они встречаются, красиво, да, объятия, поцелуй, но потом как-то все стирается... подходит Кантор, далее они идут на бал, и только вечером они уединяются. То есть, как будто они не виделись пару недель. Они так трогательно расставались, Анжелика так страдала, столько всего перенесла одна, Жоффрей тяжело пережил расставание... они должны были сходить с ума при встрече! :-) Как по мне, немного не хватает сцены их уединеия до бала, безумной радости, головокружительного счастья, сцены соединеия двух глубоко любящих друг друга людей, разлука которых была так тяжела.... а потом уже можно и на бал к королю... :-) Если Вы согласны и будет время и желание, может захотите что-то добавить :-) Но это только мысль, вообще Вы просто классно закончили серию об Анжелике :-)
Violeta: Vittoria Спасибо, такой лестный отзыв Vittoria пишет: Они так трогательно расставались, Анжелика так страдала, столько всего перенесла одна, Жоффрей тяжело пережил расставание... они должны были сходить с ума при встрече! :-) Напротив, после очень долгой разлуки сперва возникает чувство неловкости, словно перед тобой незнакомец. Нужно время, чтобы привыкнуть. Радость встречи сменяется моментом, когда вам надо сказать так много, что не знаешь, с чего начать. Подготовка к балу, подарок Жоффрея, сам бал помогли Анж осознать, что они снова вместе, что она желает его объятий, что это он - человек, которого она любит... И не будем сбрасывать со счетов, что до встречи с мужем Анж увиделась с королем, она расценила это как дурной знак, все ее планы были сломаны, она сильно расстроилась. Оттого и встреча получилась немного натянутая.
Vittoria: Ну, тогда хорошо :-) Вы автор, в Вашем сочинении должно быть то, что чувствуете Вы! :-)
Marina: Читала на одном дыхании! Прекрасное продолжение) очень порадовала поездка во Францию через ...надцать лет, а еще больше радует предстоящее возврвщение в Америку)) Кантор, моя любовь, родом из детства) хочу, чтобы он был по настоящему счастлив!
Violeta: Marina пишет: Читала на одном дыхании! Прекрасное продолжение) очень порадовала поездка во Францию через ...надцать лет, а еще больше радует предстоящее возврвщение в Америку)) Кантор, моя любовь, родом из детства) хочу, чтобы он был по настоящему счастлив! Спасибо большое, очень приятно!
полная версия страницы