Форум » Творчество читателей » Фанфики: Анжелика-Филипп » Ответить

Фанфики: Анжелика-Филипп

Мария-Антуанетта: Фанфики о паре Анжелика+Филипп Для удобства комментариев, каждому фанфику присваивается свой номер. В дальнейшем авторы сами их могут нумеровать. Нумерация остается сквозной для удобства.

Ответов - 55, стр: 1 2 3 4 All

Мария-Антуанетта: Прпущенная сцена: разговор Филиппа с Молином по поводу предстоящей женитьбы маркиза. №16 Мэтр Молин, проводив Анжелику до самой кареты, медленно пошел назад в отель. Войдя в главную залу, он увидел, что месье дю Плесси неподвижно стоит около окна, смотря вслед отъезжающей карете. Молодой человек был бледен от злости. Мало того, что эта дрянь вынуждает его жениться на ней, думал он, так она еще требует, чтобы он с ней спал! Это неслыханно! Но ничего, он заставит ее пожалеть об этом сто крат… И подумать только, он считал, что она не такая как все, а на деле же оказалось, что она еще хуже всех остальных! Все они подлые суки! Он снова вспомнил о маленькой девочке в сером платье, столь чистой и невинной… Теперь это уже не она, та девочка исчезла, испарилась как дым, превратившись в опасную, полную честолюбия и расчетливости женщину. Женщину с которой ему придется связать свою жизнь… А ведь в последнее время он против своей воли часто вспоминал о ней и сам не мог понять почему, но ему нравилось бывать в ее салоне, и он был частым гостем в отеле дю Ботрейи. После Нинон де Ланкло это была вторая женщина, к которой он испытывал нечто вроде симпатии: она была, несомненно, очень красива, хотя красота это последнее, что маркиз ценил в женщинах, и она казалась искренне любящей своих детей, а это, несомненно, было большой редкостью среди знатных дам. Наконец, она обладала изысканным вкусом, в ее доме вся мебель и обстановка соответствовала последней моде, все было подобрано очень удачно и гармонично сочеталось. То же самое можно было сказать о ее кулинарных способностях: только в отеле дю Ботрейи можно было попробовать такие изысканные и вкусные яства, а также чудный росолис, который так нравился Филиппу … Да, Филиппу дю Плесси почти нравилась мадам Моренс… до вчерашней прогулки по Кур-Ля-Рен. Молин, видя, что хозяин не обращает на него внимания, слегка кашлянул. Филипп, казалось, спустился с небес на землю и, резко обернувшись, холодно посмотрел на управляющего. Молин осмелился заговорить первым: - Месье маркиз, - начал он, - я бы хотел сказать вам еще кое-что, касающееся вашей будущей супруги… - И что же? - резко спросил маркиз. - Если вас волнует происхождение ее детей, то вы можете быть совершенно спокойны - сыновья мадам Моренс рождены в законном браке и их отец, граф Жоффрей де Пейрак де Моренс д’Иристрю, - продолжал Молин, видя, что маркиз внимательно слушает его, -был когда-то знатным тулузским сеньором. -Откуда вам известны такие подробности, Молин? - удивлено спросил Филипп. Молин улыбнулся своей тонкой улыбкой: - О, это очень просто, Ваше Сиятельство. Видите ли, я как раз находился в Пуату в то время, когда ваша кузина… мадам Моренс, - поправил он себя, - так вот, в то самое время, когда она сочеталась браком с господином графом. Я даже был приглашен в качестве гостя на празднество, которое отмечали по этому случаю в Монтелу. - Интересно, - сказал Филипп с сарказмом,- куда же подевался этот … как там его.. граф де Пейрак, ведь мадам Моренс, вдова, ведь так? - Я не знаю всех подробностей этого дела, - скромно проговорил управляющий, - но, кажется, он впал в немилость и был казнен, а его земли и состояние было конфисковано в пользу короны… А, о его супруге и детях долгое время ничего не было известно. -Так вот оно что, - проговорил маркиз ничего не выражающим тоном. - Ладно, оставим эти подробности… - Я могу удалиться, месье маркиз? - спросил Молин. -Да, - ответил Филипп. Молин уже почти дошел да выхода, когда маркиз, вдруг что- то вспомнив, окликнул его: -Молин! -Да, месье маркиз? - Займитесь… ремонтом апартаментов, которые когда-то занимала моя мать. Все должно быть сделано в соответствии с последней модой. Я полагаюсь на вас. - Хм… месье маркиз, вы забываете о том, что сейчас у нас нет на это средств, - осторожно ответил управляющий. - Так найдите средства! - высокомерно промолвил молодой человек. Но тут же чуть тише добавил: - Продайте нескольких лошадей, если это поможет делу… Молин поклонился хозяину в знак подчинения и направился к выходу.

Zirael: После выхода 7 тома меня все чаще посещала мысль, что бы было, если))) Если бы Анжелика переступила через себя, и мужа отталкивать бы не стала, сохранив тем самым их отношения в рамках "худой мир лучше доброй войны". Однажды она (мысль) пришла и отказалась уходить. Вот то, что вышло... №17 Какой могла бы выйти брачная ночь и что бы было потом. От возмущения у нее словно сковало язык. Не в силах подобрать слов, она лишь попробовала увернуться, но запуталась в собственных юбках. От позорного падения ее удержали мужские руки. Она в панике дернулась, по-прежнему стремясь вырваться, но внезапно ощутила горячее, пахнущее вином дыхание у самого своего лица, и это вдруг привело ее в чувство, заставило взять себя в руки. Она была одна – посреди огромного замка, наедине с пьяным человеком, который минутой раньше избил ее, заставив признать свою вину. Кто знает, что взбредет ему в голову, если она пойдет против его воли? Анжелике казалось, что это происходит не с ней. Когда-то, после жизни на парижском дне, ей снились похожие сны – когда кажется, что ты связан или парализован, и ничего не можешь поделать. Ей даже не приходилось заставлять себя лежать неподвижно – она чувствовала себя так, будто невероятно, немыслимо устала, и сквозь вялость и безразличие слабыми ростками пробивалось трезвое и холодное раздражение. У неловко обнимавшего ее мужчины были слишком горячие руки, чересчур колючие щеки, его ласки казались ей неискусными и грубыми, как у пятнадцатилетнего пастушка, впервые тискающего свою подружку. Добавить к этому жесткий пол, который от ее спины отделяло всего лишь тонкое одеяло, и одуряющий запах вина, – идеальная брачная ночь, не так ли? В охватившей ее апатии Анжелика почти не замечала в действиях Филиппа прорывающейся даже сквозь опьянение и неловкость страсти, которая не разжигала в ней ни искры тепла. Больше всего ей хотелось, чтобы все, наконец, закончилось, и можно было бы остаться одной и без помех уснуть. Отвернув лицо от прикосновений чужих губ, она натолкнулась взглядом на яркую звезду, свет которой пробивался даже сквозь занавески, и уже не сводила с нее глаз, пока не поняла, что что-то изменилось. Муж уже не терзал ее колкими поцелуями и ласками; она попробовала было выбраться из тягостных жарких объятий спящего мужчины, но то ли он держал ее слишком крепко, то ли усталость ее была чересчур сильна, – после первой же неудавшейся попытки Анжелика смирилась и снова нашла глазами сияющую искорку в окне. Отчего-то сейчас мерцающий свет не успокоил и не отвлек ее – напротив, ее глаза вдруг наполнились слезами. Она сама не могла бы сказать себе, отчего плачет – жгучая боль от оставленных кнутом полос уже начала утихать, ласки мужа, какими бы раздражающими они ни были, все же оставили молодую женщину почти равнодушной… Но тем не менее, она продолжала тихо всхлипывать, инстинктивно уткнувшись лицом в теплое голое плечо погрузившегося в тяжелый сон Филиппа, пока незаметно не уснула сама. Ее разбудило движение рядом с собой. Анжелика пошевельнулась, потянулась, как кошка, вывернувшись из-под тяжелой руки, и не смогла сдержать стона – от неподвижности тело так затекло, что сменить позу было сущим блаженством. Сейчас, несмотря на проведенную на полу ночь, она чувствовала себя отдохнувшей и свежей, готовой к трудностям, за которыми вовсе не нужно было гоняться, – ведь ночь Анжелика провела бок о бок с одной из них. Она потянулась еще раз и наконец повернулась к Филиппу. Он не спал; его взгляд показался ей настороженным, но злости в нем не было. - Доброе утро, господин мой муж, - сухо произнесла Анжелика. - И вам доброе утро, сударыня, - после паузы отозвался муж. Казалось, он тоже никак не мог понять, как же себя вести. – Как… ваше самочувствие? - Кажется, мне стоит спросить это у вас, - откликнулась она, безуспешно оправляя платье, и как ни старалась сдержаться, в голосе ее отчетливо прозвучала горечь и обида. – Во всем сонме ваших достоинств, обсуждаемых сплетниками, никак не было пристрастия к обильным возлияниям! Теперь она видела, что Филипп смутился; перехватив его взгляд, она быстрым движением натянула надорванное платье на припухшую полосу на плече. -Возможно, я перегнул палку… -Кнут! – перебила она, начиная злиться по-настоящему, стоило ей вспомнить пережитые унижение и страх. Непонятное выражение на лице Филиппа все же сдерживало ее. -… но в целом, мне кажется, мы квиты? – похоже, Филипп тоже понемногу брал себя в руки. - Вы добились своего, не так ли, мадам маркиза? - А вы? – неожиданно для нее вырвалось у Анжелики. Она сама не знала, что заставило ее сказать это – возможно, смутное воспоминание о неловких, но искренних ласках Филиппа прошлой ночью. Вопрос явно удивил его, но она напрасно ждала ответ. Отвернувшись, Филипп подобрал мятую рубашку, но надевать не стал. - Мне нужно отдохнуть, - наконец произнес он, не глядя на Анжелику. – Вечером я возвращаюсь в Париж. - А я? - По-моему, вы вольны делать, что вам угодно, - с удивлением ответил он, уже поднявшись на ноги. – Можете оставаться тут, сколько хотите – в конце концов, это теперь и ваш дом. Он болезненно поморщился, потерев лоб – видимо, сказывалось выпитое вчера вино. Промелькнувшая уязвимость мужа и развеселила, и тронула молодую женщину; сидя на полу, она стянула на груди корсаж и решительно протянула опешившему Филиппу руку. Помедлив, он все же взял ее ладонь и, потянув, помог Анжелике подняться. Она смело взглянула ему в глаза, стоя почти вплотную и не спеша отпускать его руку: - А, по-моему, у вас чертовски болит голова. Думаю, у меня где-то завалялась настойка от вашей болезни. Пойдемте.

Zirael: №18 "Худой мир" продолжается - первая охота. Пропущенных приглашений не было, поэтому происходит все значительно раньше - Это и есть наша комната? – в изумлении вырвалось у Анжелики, едва она переступила порог и рассмотрела тесную комнатку с низкими потолками, всю заваленную вещами. - Моя комната, так будет точнее, - уязвленно поправил ее Филипп и, обернувшись, обжег ее неприязненным взглядом. – Вам вовсе не обязательно находиться тут, ищите себе ночлег получше. Можете вернуться в Париж, например… - Не стоит снова заводить этот разговор, - предупредила она и посторонилась, чтобы пропустить служанку. – Мой бог, тут же даже некуда поставить вещи, чтобы не помять платья! Филипп же, казалось, вовсе не обращал внимания ни на растерянность Анжелики, ни на неудобство и тесноту. Пройдя прямиком к низкой и узкой кровати, больше похожей на топчан, чем на ложе, маршал Франции стянул с плеч камзол и со вздохом потянулся. - Все же охота весьма утомительное занятие, вы не находите, мадам? - Отнюдь, - сухо отозвалась Анжелика, у которой ныло и болело после скачки все тело, и кивком отпустила служанку. – Весьма полезно бывает вырваться из города на природу, подышать свежим воздухом…. Простая жизнь может быть очень приятной. Если уж щеголеватому Филиппу наплевать, где спать, решила про себя Анжелика, то ей приходилось ночевать и в худших местах. А на эту комнатушку грех жаловаться – конечно, это не ее отель, и не особняк Филиппа, но и не лежанка под мостом. - Кстати, о приятных вещах, - Филипп снова потянулся, стащил сапоги и улегся поверх покрывала. – Вам, как особе при дворе новой, может быть невдомек, что на таких охотах всем желающим удается улучить момент? - Какой еще момент? – с досадой огрызнулась Анжелика, вытаскивая серьги из ушей. Она злилась, что служанку пришлось выпроводить раньше времени – теперь ей придется раздеваться самой, - но не позволять же ей слушать, как непочтительно ведет себя Филипп с женой! - Для запретных наслаждений, само собой, - Филипп насмешливо улыбнулся. – Когда еще можно безнаказанно встретиться с любовником, если не в такой суматохе? Анжелика стиснула зубы. Ясно, что Филипп насмехался над ней, пытаясь вывести из равновесия, и не настолько она была неосведомлена в придворных делах, чтобы не знать привычек знати… Но как же, черт возьми, после выматывающей гонки по полям и оврагам, можно было найти силы для любовных схваток, когда больше всего хочется упасть и вытянуться?! - Спасибо за науку, - в тон мужу отозвалась она, яростно дергая ленты корсажа. – Как только обзаведусь любовником с комнатой, получше, чем эта, обязательно учту. Помогите же расшнуровать! Филипп ехидно фыркнул, но все же завозился с застежками корсажа. - Все же женщины чертовски забавные существа, - прокомментировал он со смешком. – Сперва находят себе одежки как можно сложнее, потом ищут того, кто бы помог им их снять. - Только не говорите, что мужчинам это не нравится…. Благодарю. – Анжелика с блаженным вздохом расправила плечи и вытащила из прически шпильки. У придворной жизни были свои минусы – какими бы ловкими ни были руки ее служанок, к вечеру от сложно уложенных волос и шпилек у нее начинала ныть голова. У Бине были поистине волшебные руки, но не везти же Бине на охоту с собой?! -Нравится?! Вы начитались историй про рыцарей, мадам. По мне, чем проще юбки, тем лучше. Анжелика смолчала, – сил у нее не оставалось даже на ссору. Она сняла туфли и чулки, поморщившись от коснувшегося голой кожи холода. Долго пыталась уложить платье так, чтобы не измять его слишком уж сильно; когда же, наконец, обернулась к кровати, Филипп уже спал, натянув одеяло до подбородка. «Что за мальчишество», - от досады у нее едва не навернулись на глаза слезы. Филипп, однако, оставил ей покрывало и подушку на половине кровати, чем Анжелика и воспользовалась. Если муж и почувствовал, как место рядом с ним заняли, то никак не подал виду – дыхание его оставалось таким же ровным и спокойным. Желать спокойной ночи такому нахалу Анжелика, разумеется, не стала – ей хотелось поскорей уснуть, и она начала было погружаться в дремоту, когда обнаружила, что подушка тверда, как камень, а покрывало ничуть не спасает от холода. Проворочавшись несколько минут в попытке свить себе гнездышко потеплей, доведенная до белого каления Анжелика, с которой уже слетел всякий сон, решительно откинула в сторону тонкое одеяло и ужом скользнула под бок мужу. Спящим он, как выяснилось, только прикидывался – невозможно так быстро проснуться и так гневно возмутиться вторжением. Впрочем, на поток ругательств Анжелика не настроена была обращать внимание, а дать волю рукам и выпихнуть упирающуюся женщину, вплотную прижатую к боку, Филипп не мог без риска слететь с узкой кровати обоим. - Дьявольское отродье! Привыкли, что вам только дай палец в рот, и уже готовы на шею сесть! Пошла вон! - Мне холодно! – прошипела Анжелика в ответ, обвившись вокруг мужа, подобно библейскому вьюнку. – Будьте же мужчиной! - Мужчиной?! - Можете положить между нами свою шпагу, если опасаетесь за мою честь. - Змея! Вы были бы рады и довольны, если бы я уступил вам кровать и улегся спать на полу! Держу пари, вы этого и ждали! - Вот уж нет, - возразила наконец-то согревшаяся от возни и тепла мужского тела женщина. – Вдвоем же намного теплей. - Все ваша сельская натура, - проворчал Филипп, но уже спокойней – его, наверное, обезоружила ее фраза, Анжелике даже показалось, что он едва сдерживает смех. – Лишь бы пригреть свою… - Филипп, -полушутя взмолилась Анжелика, -давайте же спать! Проснулась она как от толчка. Несколько секунд смотрела в потолок, еще не в силах вырваться из сна, затем выпуталась из объятий спящего мужа и слетела с постели, зажимая рот рукой. Накануне она из-за волнений почти ничего не ела, поэтому только успела добраться до стоящей в уголке посудины. Проснувшийся на шум Филипп, приподнявшись на локте, удивленно наблюдал, как жена, мучительно сжавшись, вытирает ладонью рот. - Что происходит? Что с вами, мадам? Анжелике было слишком скверно, чтобы услышать в его голосе беспокойство. Поднявшись с колен, все еще пошатываясь от дурноты, она вернулась к постели и присела на край. Тошнота понемногу отступала, как и в первые два раза, живот, который Анжелика придерживала ладонями, переставал ныть… - Да что с вами, все-таки?! Что-то не то съели вечером? - Нет, - буднично ответила наконец Анжелика, не оборачиваясь. – Просто, по-моему, я беременна.


радуга: Zirael, здорово

Анна: Девочки, пожалуйста, комментируйте вот в этой теме Zirael Я уже немного запуталась. У нас имеются две темы по фанфикам Анжелика-Филипп. Эта, и еще http://angeliquemarquise.forum24.ru/?1-11-0-00000042-000-0-0-1297547616 Где вам удобнее размещать свои новые работы?

Zirael: Анна я так поняла, что это тема - для АУ- фиков, которые не вписываются в канон. А та - для сцен, которые в канон вписываются, просто показывают события с другой стороны. радуга спасибо:)

Zirael: Эвелина я в теме комментариев отвечу, хорошо?

Анна: Эвелина Я перенесла ваш вопрос в тему комментариев

Анна: Zirael Я пронумеровала ваши последние фики. Девочки, просьба в комментарии указывать номер

Zirael: Обещанная сцена с волком в АУ-вселенной, где брачная ночь прошла терпимо)) День будет холодным, рассеянно подумала Анжелика, подбирая поводья. Церера, как и лошади многих других дам, стояла чуть в стороне от суеты, которая всегда сопровождала охоту перед началом. Особенно волчью охоту – по сути, дамы тут излишни, просто украшение для главного действа. - Мне кажется, я запретил вам появляться тут, - голос, раздавшийся сзади, был едва ли не холодней осеннего ветра вперемешку с первыми снежинками, и Анжелика в досаде покривилась, прежде чем обернуться к собеседнику. - Вы снова за свое? - Очевидно, вы не так понятливы, как я полагал, - Филипп тронул коня и остановился рядом с женой, даже не глядя на нее – казалось, он его больше занимает торопливая возня младших ловчих, старавшихся удержать на поводках собак и не дать им передраться. – Я требую, чтобы вы вернулись в Париж. Это не развлечение, и вам тут не место. - Король полагает иначе, - возразила Анжелика. Досада ее возрастала – за последнюю неделю Филипп ухитрился вымотать ей все нервы, и его настойчивость, граничащая с грубостью, ее почти страшила, но она изо всех сил старалась говорить спокойно. – Ведь он пригласил меня и других дам сопровождать его на охоте, и это большая честь… - Верно, - Филипп по-прежнему не смотрел на жену, и говорил вроде бы сухо и спокойно, а не зло, но на его щеках играли желваки. – Вот только другие дамы могут взобраться на лошадь, не пугая ее своим пузом. -Кто как не вы говорили, что нам не следует лезть в дела друг друга, - возразила Анжелика, кусая губы. -Меньше всего на свете я хотел бы лезть в ваши дела, - равнодушно уронил Филипп. – Если бы вы не втягивали в них моего ребенка. Вы можете сколько угодно выплясывать на балу, дело ваше, но не носиться сломя голову по лесу, рискуя свалиться с седла… - Это чушь! – запальчиво возразила Анжелика. – И потом, мадемуазель де Лавальер посещала охоты почти до родин! - Мадемуазель де Лавальер вольна поступать, как ей угодно, - так же вроде бы безразлично заметил Филипп. – А вы моя жена и носите моего ребенка, и я требую, чтобы вы вернулись домой, где вам самое место. - Нет, - холодно уронила Анжелика, взяв себя в руки. – Я буду на этой охоте. Мало того, что из-за вас мое положение обсуждает весь двор, но перед королем я себя выставлять идиоткой не намерена. - Да вам даже стараться не придется! - яростно прошипел Филипп, сверкнув на нее глазами. Впервые за весь разговор он настолько явно показал свою злость, и Анжелика дернулась от неожиданности. Церера, тоже испугавшись, нервно запрядала ушами. – Вы… - О, вот вы где, маркиз! – маркиз де Лавальер вынырнул из кустов позади супругов и рысью проехал мимо них, разворачивая лошадь. – Король интересовался, куда запропал его ловчий и не забыл ли он про начало охоты, но, безусловно, повод, вас задержавший, весьма уважителен. Филипп никак не отреагировал на сопровождавшую слова улыбку, дав коню шпоры и сорвавшись с места. Анжелика, с пылающими от неловкости и гнева щеками, тоже тронула лошадь вперед под насмешливым взглядом маркиза. Ей хотелось поскорей остаться одной; даже очутившись в окружении радостно щебечущих дам, она не чувствовала никакого удовольствия от охоты. Чертов Филипп своими нападками испортил ей все настроение. Все время с тех пор, как он узнал о положении жены, он вел себя безукоризненно: в глубине души Анжелика удивлялась тому почти трепетному отношению его к будущему отцовству, – менее всего, казалось, можно было ожидать этого от надменного маркиза. Нет, конечно, они виделись так же редко, но теперь муж был безупречно вежлив и предупредителен; порой ей казалось, что вот-вот будет преодолена та стена холодного перемирия, которая до сих пор разделяла их, но делать первый шаг Филипп и не думал, а Анжелику каждый раз, когда она видела мужа, охватывало странное чувство страха и смятения, словно ей все еще было семнадцать… Но сейчас Филипп явно перегибал палку – и своим требованием, и тоном, которым он позволял себе разговаривать с ней. И когда она поняла, что шум охоты почти стих, и ее окружают только звуки леса, лишенные голосов и лая собак, ощутила лишь удовлетворение. Так приятно было вновь почувствовать себя легкой и свободной – не придворной дамой в тягости, а юной девушкой, часами гуляющей по осеннему лесу. Анжелика соскочила с лошади; шорох листьев под ногами заставил ее блаженно улыбнуться. Воздух был таким чистым, каким бывает только поздней осенью; сколько раз она вдыхала его, еще будучи ребенком… Сзади тревожно заржала лошадь. *** Вокруг царило вполне обычное для таких охот веселье. Работа была выполнена, волк убит, острые ощущения – получены, даже с лихвой благодаря главному ловчему и его жене. Анжелика с облегчением ощутила, что всеобще внимание и волнение вокруг ее персоны начало спадать. С расспросами и восклицаниями было наконец покончено. Она отпила из бокала, не сводя глаз с сидящего поодаль Филиппа. Умом она понимала, что нужно подойти и поблагодарить его за спасение, но вот сердце тревожно заходилось от одной мысли об этом. Она рассеянно коснулась руки под кружевами – не только ткань костюма, небрежно брошенного в ее комнате, сохранила на себе отпечатки его окровавленных пальцев, но и тонкая кожа на запястье. Молодая женщина слишком хорошо помнила, как он смотрел на нее, и как жестоко стиснул руку, когда убедился, что с женой все в порядке, и подсаживал ее на перепуганную Цереру. Может быть, завтра… Анжелика одернула себя. Не годится ей быть такой трусихой, чтобы бояться сказать спасибо собственному мужу. И потом, Филипп придворный до кончиков пальцев, и не станет устраивать прилюдных сцен. Она решительно поставила бокал на столик и направилась к мужу. - Я хотела бы поблагодарить вас, - начала она, едва он повернулся к ней в ответ на ее прикосновение. – Я была в большой опасности, и едва не погибла… - И едва не погубили моего ребенка, - уточнил Филипп. Он со стуком вернул бокал на стол и встал, вплотную приблизившись к ней. Ей пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не попятиться. – Впрочем, чего еще ждать от неграмотной торговки, которая впервые, наверное, выбралась в лес. Вы, я полагаю, думали, что волки будут целовать вам ручки и делать комплименты вашим глазам? - Кто-то же должен, - огрызнулась Анжелика, которую слова мужа задели глубже, чем она могла ждать. – И я была не единственной дамой… - Единственной! – перебил ее Филипп звенящим шепотом. - Единственной, черт бы вас побрал, которая явилась на охоту с пузом, как у доярки! Единственная, кого по собственной глупости едва не сожрал волк!! Единственная, кому плевать на своего ребенка… Боже, да даже брюхатые волчицы больше заботятся о своем потомстве! - Вас волнует только ребенок, ведь так? – с яростью прошептала Анжелика в ответ. Какой же дурой она была, думая, что между ними все может наладиться! – И если бы по досадной случайности я не была для него сосудом и вместилищем, вы бы и пальцем не шевельнули, чтобы помешать волку?! - Не отрицаю, - Филипп улыбнулся почти нежно и взял ее за руку. Что-то в выражении его лица помешало жене отнять руку. – Но раз уж так случилось, Богом клянусь, - я сделаю все, чтобы помешать этому дурацкому сосуду ходить самому по воду по крайней мере полгода. Даже если мне понадобится приковать вас цепями в Плесси, или отправить к монашкам вышивать пеленки… - Вы не посмеете, у меня есть свои обязанности при дворе, и вы мне не хозяин, - сквозь зубы бросила Анжелика, гордо вскинув голову. – И прекратите укорять меня, наконец! Ничего плохого не случилось… - Не по вашей милости, - уточнил Филипп, поднося ее руку к губам. На его губах играла недобрая усмешка. – И я бы на вашем месте не взялся проверять, что именно я посмею сделать, глупое отродье. Его пальцы жестоко стиснули ее руку, словно тисками, угодив на свои же свежие следы, и едва заметного касания сухих губ молодая женщина почти не почувствовала. От неожиданности и боли Анжелика едва не вскрикнула и отпрянула назад, со всего размаху наступив на ногу встававшей из-за стола Великой Мадемуазель. - Ох! Поаккуратнее, милочка! - Простите, простите, - Анжелика чувствовала, что ее щеки окрасила краска стыда и негодования. - Вероятно, голова закружилась, - любезно уточнил Филипп, впрочем, не двинувшись с места, чтобы помочь жене. – В ее положении это неудивительно. Вам стоит быть осторожней, моя дорогая.

toulouse: Zirael здорово, прекрасное дополнение

Леди Искренность: Zirael, отменно написано. Передан дух и стиль книги. Спасибо.

Zirael: Леди Искренность благодарю. Очень приятно, что вам понравилось

toulouse: Zirael а что было потом?

Zirael: toulouse "потом" в процессе пока. То есть подразумевается, что продолжение будет аналогично канонному, но вот дальнейшее развитие событий будет иным.



полная версия страницы