Форум » Творчество читателей » Тернистый путь к счастью. » Ответить
Тернистый путь к счастью.
Мадемуазель Мари: Фэндом: Голон Анн и Серж «Анжелика» Пэйринг или персонажи: Анжелика/Жоффрей Мой вариант развития событий после нападения солдат на замок дю Плесси. Предупреждения: - Срок мятежа укорочен (с конца лета по весну след. года) - Флоримон никуда не уезжал. - Изнасилования не было, следовательно и Онорины нет. - Курсивом выделены места, взятые из романа. Ненависть на двоих. Всё началась ночью. Самой страшной ночью в её жизни. Орущая солдатня ворвалась в замок дю Плесси. Древние парадные залы стали свидетелями кровавой бойни. Если правда, что стены умеют слышать, то в их памяти навсегда останутся нечеловеческие вопли несчастных гугенотов, с рьяной методичностью уничтожаемых солдатами короля. Анжелика стояла на ступеньках парадной лестницы и стреляла. С непривычки дрожала рука. Пришлось упереться о перила. Далеко не каждая пуля попадала в цель, это злило её. Вдруг грубые руки схватили её и куда-то поволокли. Она отбивалась, кричала, но её крик тонул в общем море страданий. Перед глазами вдруг отчётливо появилась картина из прошлой жизни: таверна "Красная маска", напудренные парики, зловеще ухмыляющиеся над беззащитной женщиной… Если бы у неё тогда было оружие, она бы быстро привела их в чувство. Сейчас в её руке был зажат тяжелый пистолет, и Анжелика со всей силой ударила им в лицо первому из насильников. Тот ошалел от неожиданности и острой боли, отпрянул. В появившимся просвете женщина различила расплывчатые образы Мальбранта и Флоримона, затем стало совсем темно, она потеряла сознание. Когда она пришла в себя, рядом с ней сидел отец де Лесдигю. Анжелика попыталась встать. Руки и всё тело саднило от синяков. - Они успели вовремя, - тихо сказал аббат, помогая ей встать. От одной этой мысли Анжелика почувствовала себя почти хорошо. Она старалась не думать, что было бы с ней, случись всё иначе. - Что с моими детьми? Где Мальбрант и остальные? Аббат покачал головой: - Я не отходил от Вас… Они направились к лестнице. От вида крови мутилось в голове. На ступеньках лестницы они увидели Барбу с ребёнком. Анжелика взяла на руки мальчика и застыла от ужаса, увидев огромную рану у него на шее. Ощущение неотвратимости навалилось на неё. Они всех убили, убили её малыша. Убили, убили…Не разбирая дороги, она шла, шла, как в бреду. Чья-то рука легко опустилась ей на плечо. Это отец де Лесдигю поддерживал её. Ей было всё равно. Аббат, видя, что она не реагирует на его прикосновение, стал тормошить её, указывая на что-то впереди: - Там…мадам, смотрите, Флоримон! Мальчик, пошатываясь и держась за голову, приближался к ним. - Мама, мама, с тобой всё хорошо! Шарль… Анжелика во все глаза смотрела на своего сына, единственного живого ребёнка, который у неё остался. Продолжая держать на руках Шарля-Анри, другой рукой она схватила Флоримона, словно не веря такому чуду, ощупывала, прижимала к себе его трясущееся от горьких рыданий тело. Сама она плакать не могла. Сердце разрывалось от боли, но слёз не было, и от этого было ещё тяжелее. На краю леса уже готовили могилы. Священник почти силой направлял туда Анжелику. Она дрожала, как в лихорадке, и ни за что не хотела отпустить руку Флоримона. - Мы положим молодого маркиза там, - сказал один из могильщиков, указывая на маленькую могилку в стороне от других. – Позднее мы перенесём его в церковь Плесси с почестями. Но сейчас церковь сгорела… Мать сама опустила в землю своего ребёнка. Вспомнился Кантор. Им обоим она так мало уделяла времени. Словно в наказание за это, они так быстро её покинули. Анжелика обернулась назад и заметила, что Флоримон смотрит куда-то вдаль с выражением такой ненависти и беспомощности, что у неё похолодело в груди. В этом взгляде она нашла отражение своих собственных чувств, такой же беспощадной ненависти к варварам, в который раз разрушившим их жизнь. Она вспомнила недавно написанное письмо королю. Каждое слово жгло её. Она презирала себя за слабость, а короля – за то, что он допустил всё это зло, всю эту кровь. - Послушайте, - сказала Анжелика. – Послушайте меня. Её голос стал сильнее, начал вибрировать от эмоций. - Слушайте меня, крестьяне. Солдаты убили последнего из дю Плесси-Белльеров, наследника поместья. Кончился род. Они убили его, убили вашего господина. Крестьяне издали пронзительные крики, женщины заплакали. - Это солдаты короля совершили преступление. Отряды наемников уничтожили ваш урожай, терроризировали всю провинцию. Позволите ли вы продолжаться этим преступлениям? Мы достаточно терпели людей, действующих именем короля. Крестьяне, вы не позволите им покинуть провинцию, не правда ли? Вы должны взять оружие и отомстить за своего господина! Люди услышали её. Начался Большой мятеж Пуату. В лесах Пуату Франция следила за событиями в восставшей провинции. За голову мятежницы Пуату была назначена награда. Но она, как истинная фея, была неуловима. Прошла тяжёлая осень, голодная зима не принесла ясности. Провинция бурлила. Солдаты толпились на подступах, не отваживаясь пока вступать в неизведанные леса. Анжелика научилась обращаться с оружием. Её тёмный силуэт верхом на лошади, появляющийся в разных местах, вселял уверенность и надежду среди измученных крестьян. Но сама Анжелика уже не верила в счастливый исход. Она понимала, что по следу пущена королевская свора, которая рано или поздно уничтожит их всех. Неоднократно женщина пыталась убедить аббата де Лесдигю оставить её, и каждый раз безуспешно. Он не хотел её покидать. Так же, как не хотели этого и верный Мальбрант, и Флино. Короткие стычки с солдатами пока завершались победой повстанцев. Радость ослепляла многих. Но тяжёлые дни были ещё впереди. С началом весны три тысячи пеших солдат и пятнадцать сотен кавалерии породили террор в Пуату. Ослабленные голодом, холодом, люди стали складывать оружие, сдаваясь на милость победителя. Анжелика смотрела в узкое окно фермерского дома, ожидая возвращения Флино. Он появился как всегда подвижный, бодрый. - Говорят, что война превратилась в охоту на людей, вернее, охоту на женщину. Они охотятся за вами, госпожа маркиза. Они объявили награду за вашу голову и уверены, что найдётся кто-нибудь, кто продаст вас за пять тысяч ливров. Флоримон неслышно подошёл и уверенно прикоснулся к её руке: - Надо уходить, мама, на побережье. Надо найти корабль. - Да, дружок, мы пойдём через болота к Понс-де-Палуд, медлить больше нельзя. Ты видел священника и Мальбранта, Флино? - Да, они все согласны покинуть страну. Вечером мы должны с ними встретиться. Покинуть страну. Что может быть легче для обычного человека? А для них это рискованный, но единственный путь к спасению. Только нужны деньги, нужна одежда. Не могут же они показаться людям в таком рубище. Их сразу заподозрят. Анжелика прикинула: до замка дю Плесси на лошадях можно добраться за полдня. Полдня обратно. Повернувшись к Флино, она сказала: - Передай, что встречаемся в условленном месте завтра в то же время. Мы с Флоримоном съездим в замок и соберём всё, что нужно для отъезда. История повторяется Анжелика старалась не смотреть на то, что когда-то было её красивым, дорогим домом. Торопливо привязав коней у опушки леса, они с сыном благополучно добрались до залов дворца. Здесь было пустынно и холодно. - Пойдём наверх, Фло. Собери себе самое нужно, главное, тёплые вещи. И поищи что-нибудь для наших друзей. - Хорошо. А как ты надеешься найти тут деньги, после того, как солдаты всё разграбили? Анжелика улыбнулась: - Увидишь. Войдя в свои бывшие апартаменты, маркиза на мгновение замерла при виде открывшейся перед ней картиной мародёрства. Однако быстро взяла себя в руки и направилась к башенкам. К тем самым, где некогда она прятала ларец с ядом. Без особого труда она добралась до них. Сказалась пустыня, болезнь, тяжёлые голодные месяцы. С проворством девочки она извлекла из своего верного тайника мешочки с золотом и драгоценностями. Флоримон с любопытством наблюдал за ней и помог спуститься с карниза. - Мама, ты могла бы попросить меня туда слазить. - Думаешь, у меня плохо получилось? - Нет, но ты могла бы упасть. Анжелика улыбнулась и ласково потрепала его тёмные кудри: - Мне хотелось сделать это самой, сынок. Иди, собирай вещи. Она нашла на дне своего шкафа мужской костюм и решила непременно взять его. Там же, завёрнутая в холст, лежала картина её брата Гонтрана. Не раздумывая, Анжелика сунула её в дорожный мешок. Свою шкатулку, хранившую вещички её прошлой жизни: игрушку Кантора, ожерелье дю Плесси-Белльер, египетский кинжал Рогодона она безуспешно искала везде, но, в конце концов, оставила это занятие. Надо было уходить. На пороге своей комнаты женщина обернулась, прощаясь навек с загадочным миром её детства, с желанным местом её юности. Невольно подумалось, что Жоффрей тоже возвращался в свой дом за спасительным золотом. Жоффрей…как давно это было. И вот теперь история повторилась.
Bella: в условиях тогдашней экологии, все же наверное, не было необходимости мыть голову каждый день Не экологии, а культуры. В те времена и на земле в Европе никто не мылся неделями. Были специальные палочки для прочесывания причесок (помните какие гнезда у дам знатных?) и специальные щеточки спинку чесать... Только Россия, как всегда, поперек всех со своими банями. Ну и Восток с саунами....
Арабелла: Bella пишет: Не экологии, а культуры. В те времена и на земле в Европе никто не мылся неделями К вопросу о "Немытой Европе" http://angeliquemarquise.forum24.ru/?1-8-0-00000052-000-15-0#010
Леди Искренность: Bella, про грязную Европу это миф. В насчет кораблей согласна. Только обтирание. Да и то скорее винным спиртом или уксусом.
Bella: Bella, про грязную Европу это миф спорить не буду, но остаюсь при своем мнении. Вы медик, возможно в мединституте Вас учили другому. Мои же педагоги при изучении предмета "История костюма" оперировали другими данными. В Европе, особенно в больших городах, с гигиеной было плохо. И из-за условий жизни, и ежедневный душ не приветствовался. Прически знатных дам, где водились насекомые. Путешествуя по замкам/ музеям Европы можно заметить, что даже при огромной роскоши обстановки ванной внимание не уделялось. Во многих книгах/фильмах есть тому подтверждение, разумеется, кроме главных героинь, которые соблазнительно купались. По России ТВ был документальный фильм про информационные войны против России начиная с времен Ивана Грозного, там тоже приводились исторические факты о "неумытой" России и чистоплотности в Европе насчет кораблей согласна опять же была на нескольких кораблях-музеях, где реконструирован быт на корабле. Начиная с 17-18 веков. Там вообще ничего не предусмотрено в плане гигиены. Да и о какой ванне/ душе может идти речь, если моряки жили в одном помещении с животными/птицами- мясо, молоко. А пиратские корабли (на Карибах много этого добра) вообще жутко посещать.
Мадемуазель Мари: Ну что ж, пришла пора заканчивать)) *** Анжелика присела на диван в салоне капитана. Сколько всего случилось за это утро! Трудно представить, что ещё час назад она сидела тут с Рескатором, улыбалась ему, не подозревая, с кем разговаривает… Необыкновенная, не до конца осознанная радость пульсирующей струёй врезалась в мозг, лишая всех остальных мыслей. Он жив! Он совсем рядом! Сколько времени прошло, как он привёл её сюда и попросил подождать? Какие-то минуты, а кажется, что она ждёт уже очень-очень долго. Анжелика обводила взглядом большую каюту. Как только отсюда вынесли чан с остывшей водой, стало так просторно… Что он сказал ей? Что-то про ещё один сюрприз и чтобы она постаралась не волноваться. Она только плечами пожала, не понимая, зачем именно сейчас… Тут она услышала шаги и повернула голову. Голос Флоримона! Муж привёл к ней сына? Вот они заходят. Но их не двое, их трое, а третий… Он не может быть призраком, он слишком реален! Анжелика резко поднимается, но ноги не слушаются, не могут сделать ни шагу. - Мама! – бросается к ней белокурый мальчик. - Кантор?! – она подхватывает сына, жадно вглядывается в его смеющиеся черты. Ноги дрожат, она опускается на диван, увлекая за собой ребёнка. Судорожно прижимает его к себе, а потом, словно не доверяя глазам, трогает его белые волосы, щёки и губы, ещё сохранившие детскую пухлость. - Мальчик мой…родной мой… каким чудом? – продолжает она осыпать поцелуями его лицо, не давая говорить. - Это я забрал нашего сына, когда увидел его в списках на королевской галере. Я очень сожалею, что не сказал раньше, простите. - Слышит она над самым ухом тихий голос. До неё медленно доходит смысл сказанного: он забрал у неё ребёнка? Забрал самое дорогое, что у неё было… но он – отец, он – её муж. И всё-таки… как же он мог? Анжелика поворачивает к нему голову, в её потемневших глазах граф ясно видит слёзы. Но она молча отворачивается от него и прячет лицо в душистых кудрях мальчика. Только не плакать, не сейчас! Но слёзы сами вырываются из глаз, тело начинает нервно вздрагивать, это пугает Кантора, он немного отстраняется и встревоженно смотрит на мать: - Мамочка, что с тобой? Флоримон подходит к ней и ласково обнимает её плечи: - Мама, всё ведь уже хорошо, не плачь! Анжелика прижимает к себе детей, и усилием воли подавляет слёзы неимоверного счастья, обиды и разочарования. Как объяснить им, что она чувствует? Да и надо ли? Она сквозь слёзы улыбается им: ничто не должно омрачить их счастья. - Дети, - слышит она опять этот тихий голос, - оставьте нас ненадолго с мамой одних. Мальчики послушно скрываются за дверью. Наступает тишина. Анжелика чувствует, что если поднимет глаза, то нечаянно выплеснет переполняющую её обиду. Хочется избежать горьких упрёков, но, помимо воли, слова сами срываются с её губ: - Как же вы могли? Что же я вам такого страшного сделала, что вы мне так жестоко отмстили? Заставили похоронить живого сына… - Сударыня, я не думал вам мстить. Я…знаю, что поступил жестоко, но тогда я не осознавал этого, мне казалось, что само провидение посылает мне нашего ребёнка – единственное, что осталось у меня от вас. - Не осознавали? Не осознавали, что, отобрав у меня сына, сделаете мне больно? Что же сталось с тем сеньором, который так хорошо умел разбираться в женских сердцах? - Он стал пиратом, и вы это хорошо знаете, - его голос прозвучал резко, и он добавил уже более мягко: - Послушайте, Анжелика… - Не надо, - она приложила руки к вискам. - Прошу вас, оставьте меня одну. *** Жоффрей де Пейрак вышел на палубу. Опытным взглядом капитана он отметил, что все матросы при деле, море спокойное, и будет таким как минимум до вечера. Что ж, неплохо. Через пару недель они доберутся до Мэна, надо поговорить с Язоном насчёт корабля. Да, он поговорит, но позже. Сейчас мысли упорно возвращаются к недавней сцене. Анжелика…Вот всё и кончилось. Всё самое трудное позади. Он сказал ей. Граф с опасением ждал бури, но должен был себе признаться, что Анжелика повела себя деликатно…Он был благодарен ей за то, что при детях она сдержала свои упрёки. За свою разнообразную жизнь граф де Пейрак повидал разных женщин и пришёл к выводу, что выдержанность – довольно редкое качество среди особ слабого пола. Сегодня он понял, что его собственная жена обладает этим счастливым даром. Анжелика….Как мало он знает о ней… Пленительные тулузские годы пролетели так быстро, так незаметно, что сейчас он не мог с уверенностью утверждать, что хорошо знал её даже тогда. С тех пор прошла вечность… Встречи с Коленом Патюрелем и адвокатом Дегре немного приоткрыли завесу прошлого, однако нельзя сказать, чтобы её друзья были слишком разговорчивы с ним. Тот же Дегре… Он говорил, что Анжелика хлопотала о его деле, до последнего надеялась…Что было трудно, но она не теряла мужества…Что приходилось выбираться из опасных ловушек. Подробнее об одной из них ему рассказала сама Анжелика, в беспамятстве, когда сознание ослабило жёсткий контроль… и выпустило воспоминания на свободу. Он жадно ловил соскальзывающие с губ фразы, чтобы потом из них, как из кусочков мозаики, сложить целую картину. Брат короля пытался отравить её… Зачем ему это было нужно? Потому что она была для них опасна, опасна своими знаниями, так же как он – своим богатством. Король, брат короля и все их прихвостни…Вот их общие враги. Но теперь королевская семья бессильна им навредить. Наперекор им всем разлученная семья снова воссоединилась. Облокотившись о борт, граф ждал Анжелику. Он надеялся, что её обида скоро утихнет, погашенная новым ветром, имя которому – счастье. И она действительно появилась. Тихо вышла из каюты и устало прислонилась головой к деревянной обшивке. Анжелика чувствовала себя одновременно и разбитой, и окрылённой так нежданно свалившейся на неё радостью. Пусть всё останется в прошлом: и все ошибки, и все обиды. Пусть это останется в Старом свете. Граф протянул к ней руку: - Иди ко мне. Она приблизилась, и он крепко обнял её, укрывая своим тёмным плащом, пахнувшим восточными благовониями. Водная гладь весело искрилась в солнечных лучах. Перед ними во всём своём великолепии расстилался необъятный океан. Но каким бы бесконечным он ни казался, они знали, что где-то там, на краю земли, есть для них место, о котором оба столько мечтали.
Violeta: Мадемуазель Мари пишет: чтобы потом из них, как из пазлов, Тогда были паззлы? Наверно, правильнее будет - как из кусочков мозаики. Мадемуазель Мари пишет: Облокотившись о борт, граф ждал Анжелику. Он надеялся, что её обида скоро утихнет, погашенная новым ветром, имя которому – счастье. Очень красиво и нежно. Все диалоги и реакции полностью в характере героев. Жаль, что конец...
Мадемуазель Мари: Violeta пишет: Наверно, правильнее будет - как из кусочков мозаики Спасибо так правда лучше))
Jeoffrey de Peyrac: Спасибо за интересное чтение! Меня терзает вопрос - сколько лет мальчикам? В вашем фанфе они кажутся маленькими, а ведь они подростки.
Арабелла: Jeoffrey de Peyrac пишет: Меня терзает вопрос - сколько лет мальчикам? В вашем фанфе они кажутся маленькими, а ведь они подростки Если срок мятежа сильно укорочен, то можно предположить, что Фло где-то 12-13, Кантору соответственно около 10, но не больше 11 явно. Поскольку разница в возрасте между братьями - около 2 лет, может даже чуть меньше... Violeta пишет: Очень красиво и нежно. Все диалоги и реакции полностью в характере героев Чудесно )))
Jeoffrey de Peyrac: Арабелла пишет: срок мятежа сильно укорочен я потому и уточняю, что не очень понятен год происходящих событий
Мадемуазель Мари: Jeoffrey de Peyrac, Арабелла, спасибо за отзывы)) Jeoffrey de Peyrac пишет: Меня терзает вопрос - сколько лет мальчикам? 11 и 13, Арабелла правильно ответила) То, что Флоримону 13, Анжелика говорит Рескатору перед тем, как сесть на корабль)
Леди Искренность: Противоречивые ощущения. Радостно, что прочла и грустно, что все закончилось...Bella пишет: Вы медик, возможно в мединституте Вас учили другому. Мои же педагоги при изучении предмета "История костюма" оперировали другими данными. Скажу честно, нас вообще этому не учили. А на вопрос ответила в теме про гигиену. И выскажусь исходя из логики. Если они они реально никогда не мылись, то вымерли бы все на фиг, однако из века в век мы отмечаем неустанное снижение болезней от "грязи" - чумы/тифа/холеры... Я не говорю, что европейцы чистюли. Культура мытья всегда была больше развита в мусульманских, исходно в своем большинстве жарких странах, и в северных широтах. Регионы с умеренным климатом самые грязные, что логично. Но это не значит, что они воняли и гадили в бальных залах, как порой утверждают некоторые источники.
Мадемуазель Мари: Леди Искренность пишет: Радостно, что прочла и грустно, что все закончилось Конец немного скомканный получился, изначально были немного другие планы, но потом как-то вдохновение исчерпалось)
Bella: Разумеется нет: что они воняли и гадили в бальных залах, как порой утверждают некоторые источники. Я о "очистке" тела-купание, ванна. Отсюда и вонь как неприятный запах, не смрад. Если в деревнях крестьяне, или простолюдины имели больше возможностей просто окунутся в воду-реку, то знати это было не комильфо. Если об одежде, то и крой, и составляющие гардероба, и материалы в том числе учитывали особенности гигиены. Нательные х/б (льняные ) рубашки-прерогатива России- даже в больших городах доступны реки для стирки, чего не скажешь, к примеру, о Сене. И доминантная версия о возникновении парфюмерии корнями в попытку перебить "запашок" Спасибо за альтернативную версию воссоединения ГГ. Хотя опять же Пейрак легко отделался и у Вас, и у Жаклин/ Виолетта
Арабелла: Bella пишет: Хотя опять же Пейрак легко отделался и у Вас, и у Жаклин/ Виолетта Решили пощадить героев )) Но думаю, оно и к лучшему - бедолаги и так изрядно настрадались, увеличивать горести и обиды ни к чему.
полная версия страницы