Форум » Творчество читателей » Волею судьбы 7 » Ответить
Волею судьбы 7
Violeta: Эпиграф: Люди и сами отлично умеют творить зло, без какого бы то ни было вмешательства дьявола. Джоанн Харрис "Персики для месье кюре". Глава 1. Франсуаза. [more]Франсуаза расположилась на низеньком пуфике перед туалетным столиком, с нетерпением ожидая, пока Марго закончит колдовать над ее прической. Молодая женщина то барабанила пальцами по мраморной столешнице, то вдруг начинала перебирать украшения в тяжелом резном ларце, нервно надевая на тонкие пальцы изящные кольца и тут же снимая их, прикладывала к мочкам ушей изумительной работы серьги, а к белоснежной груди - роскошные колье. Было видно, что ее совсем не интересует то, что она видит в зеркале, скорее, она желала отвлечься от тягостных мыслей, владеющих ею. Наконец, раздраженно захлопнув крышку ларца, Франсуаза произнесла: - Марго, мессир граф у себя? - Нет, мадам, его милость изволили отбыть еще рано утром, - голос горничной звучал ровно, но графине послышалась в нем легкая издевка. - Он просил что-то передать мне? - женщина изо всех сил сжала подвернувшийся ей под руку черепаховый гребень, борясь с желанием запустить им в гладкую поверхность зеркала, в отражении которого она видела невозмутимое лицо Марго. О, как она ненавидела эту деревенщину, которую муж приставил к ней, словно соглядатая. - Нет, госпожа графиня, - "как и всегда", словно издеваясь, крутилось в голове у Франсуазы окончание этой фразы. - Ты закончила? - она аккуратно отложила гребень в сторону. Только бы суметь сдержаться, только бы не закричать и не отхлестать эту дуреху по щекам... - Да, ваше сиятельство, - Марго отступила на шаг назад и застыла, сложив перед собой руки. На ее лице невозможно было прочесть никаких эмоций, она молча стояла, ожидая дальнейших распоряжений. - Позови девушек, пусть они помогут мне одеться. А ты можешь быть свободна. - Как будет угодно госпоже, - горничная слегка склонила голову и скрылась за дверью. - Дрянь, - прошипела ей вслед Франсуаза. - Вот бы ты грохнулась с лестницы и сломала себе шею, чертова гугенотка. В комнату, словно дуновение легкого ветерка, впорхнули две хорошенькие девушки-камеристки, которых молодая графиня наняла сразу же по приезду в Париж. - Ваше сиятельство, вы сегодня ослепительны! - прощебетала одна, а другая восхищенно прижала руки к груди. Франсуаза милостиво им улыбнулась. Приятное разнообразие после постного лица Марго. На кровати лежало приготовленное горничной платье. Темно-зеленое, из тяжелого узорчатого бархата, с пеной белоснежных кружев на рукавах и вышитым золотом и драгоценными камнями корсажем. По подолу тоже шла вышивка, к которой добавлялись маленькие жемчужинки, создающие изящный рисунок и придающие наряду некую воздушность. Платье было восхитительным, но совсем не нравилось Франсуазе. Муж в который раз проявил свое пренебрежение к ней, заказав гардероб, совершенно не согласуясь с ее желаниями. Вместе с тем, молодая женщина не могла упрекнуть супруга в отсутствии вкуса - она знала, что будет выглядеть в этом наряде обворожительно. Франсуазу захлестнуло раздражение: как же изысканно Жоффрей дал ей понять, сколь мало для него значит ее мнение, и что доставить ей удовольствие не входило в его планы, а скорее наоборот, в его поступке сквозило откровенное неуважение к ней. Когда же это произошло? Отчего так вышло, что теперь они с мужем стали чужими людьми, словно не было того счастливого времени, когда Франсуаза была для него королевой, Прекрасной дамой, когда он предугадывал каждое ее желание, исполнял любой каприз, убеждая ее в своем неизменном восхищении? Пока девушки осторожно надевали на нее роскошное платье, Франсуаза вспоминала тот вечер, когда узнала, что Жоффрей собирается уехать в столицу. Это случилось вскоре после визита его величества Людовика в Тулузу, во время которого молодой король гостил в Отеле весёлой науки и оказывал юной графине весьма красноречивые знаки внимания, восхищаясь ее красотой и выражая настойчивое желание поскорее увидеть их с мужем при дворе. Франсуаза была так счастлива, купаясь в лучах мужского внимания и бесконечного потока комплиментов, что не сразу заметила изменения в поведении супруга, который вдруг стал с ней холодно-вежлив и отстранён. Молодая женщина знала, что ревность не могла быть тому причиной, поскольку внимание к ее персоне со стороны многочисленных кавалеров всегда льстило графу, который с удовольствием отмечал полные неподдельного восхищения взгляды, обращённые на его жену. Поэтому Франсуаза решила, что все дело в увлечении мужем занятиями наукой. Жоффрей стал подолгу уединяться в своей лаборатории, все чаще оставаясь там до самого утра и напрочь забывая о прелестях юной супруги. Но это не сильно волновало ее до того момента, пока по Тулузе пожаром не пронеслась весть о его скором отъезде. Франсуаза тогда вбежала в его кабинет, сверкая глазами, и быстро заговорила: - Почему вы не сказали мне, что уезжаете? Граф холодно посмотрел на нее. По его губам скользнула саркастическая улыбка, которую она так ненавидела, и, лениво цедя слова, проговорил: - С каких пор, госпожа графиня, я должен ставить вас в известность о своих планах? Франсуаза задохнулась от возмущения. - Позвольте, сударь... Но граф, словно сочтя разговор законченным, направился к выходу из комнаты. Она схватила его за руку и заставила взглянуть себе в глаза. - Что происходит? Скажите же, Жоффрей, что между нами происходит? - Франсуаза, гордая до безумия, впервые говорила с просительной интонацией, ища в его темных глазах ответ на терзающий ее уже несколько недель вопрос. Он мучительно долго молчал, потом склонился к лицу жены, словно хотел ее поцеловать, и сказал: - Между нами? Между нами решительно ничего не происходит, мадам, - и, убрав ее руку с рукава своего камзола, ушел. Франсуаза долго стояла посреди комнаты, не в силах двинуться с места. В ее голове колоколом отдавались его последние слова: "между нами... ничего... не происходит... ничего...", и ей вдруг отчаянно захотелось убежать из этого роскошного дворца, от этого ставшего вдруг чужим мужчины, далеко-далеко, навсегда. В кабинет заглянула Марго и сдержанно проговорила: - Госпожа графиня, мессир граф велел передать вам, что завтра он уезжает в Париж, и вы будете сопровождать его. Прикажете собирать вещи? - Да, - Франсуаза обернулась к ней. Ее глаза лихорадочно заблестели. - Да, Марго, и немедленно! - она победно улыбнулась. Еще не все потеряно: Жоффрей берет ее с собой, он хочет, чтобы она была рядом с ним! А его внезапно изменившееся отношение к ней - это только плод ее разгоряченной фантазии. И вот теперь, стоя посреди комнаты в новом отеле, построенном, как еще недавно говорил муж, специально для нее, Франсуаза чувствовала, что потерпела сокрушительное поражение... Она непроизвольным жестом поднесла руку к груди, словно заново переживая то отчаяние, тот гнев, что испытала накануне. Мадам Скаррон, с оттенком легкой жалости поглядывая на подругу, поведала Франсуазе, что ее муж в открытую изменяет ей с женой герцога де Мерекура, и об этом судачит весь Париж, смакуя самые невероятные пикантные подробности. Она полночи прождала Жоффрея, чтобы объясниться с ним, но он так и не появился. Только под утро, когда ее сморил сон, муж буквально на несколько минут заехал в отель, чтобы переодеться, и снова отбыл. Теперь у Франсуазы словно открылись глаза: охлаждение, которое началось еще несколько месяцев назад в Тулузе, перешло в откровенное пренебрежение здесь, в Париже. С головой окунувшись в столичную жизнь, молодая графиня и сама первое время едва вспоминала о муже: приемы, балы, салоны, театры. В отсутствие вечно занятого супруга, все эти месяцы она предавалась радостям светской жизни, не замечая, как с каждым днем они все больше отдаляются друг от друга. В последнее время граф не ставил жену в известность о своих отлучках, не сопровождал ее на приемы, не интересовался, как она проводит свободное время. А разве она была против? Разве требовала его компании, искала его общества? Новость об измене мужа, ставшая достоянием парижского высшего света, прогремела, как гром среди ясного неба, выбив у Франсуазы почву из под ног. Таким возмутительным образом Жоффрей демонстрировал супруге свое равнодушие и презрение, ясно давая понять, что между ними все кончено. Может быть, ей стоило остаться в Тулузе? "И похоронить там себя за вышиванием?" - одернула саму себя Франсуаза. Перед ее глазами вдруг встало худое и бледное лицо Дианы де Грансень, изможденной долгими молитвами и пьяными выходками гуляки-мужа. Мать Франсуазы была благочестивой и верующей женщиной, которой приходилось мириться с разгульным образом жизни супруга, не стремящегося скрывать свои похождения. Благодаря слугам, одна из таких историй стала известна широкому кругу знакомых и со временем обрела ошеломительную популярность в модных салонах*. Неужели и ее ждет такая же участь: слышать о выходках неверного мужа и закрывать на них глаза? Ну нет! Она приехала в Париж блистать, и так оно и будет. Ничто не заставит ее уехать, пусть даже у Жоффрея в любовницах перебывают все потаскухи столицы! Но все же гордость молодой женщины была уязвлена. Франсуаза поклялась себе, что не будет, подобно своей матери, терпеть измены супруга. Она заставит Жоффрея уважать себя. И рано или поздно он поймет, как неосмотрительно с его стороны было так пренебрегать собственной женой и ранить ее чувства. Она из Мортемаров, а они не прощают обид и жестоко мстят своим обидчикам! Закончив утренний туалет, Франсуаза позвала Марго: - Вели заложить карету - я хочу навестить сестру, - не терпящим возражения голосом распорядилась она. - И еще, сегодня я не буду ужинать дома. Можешь так и передать господину графу. _____________ *Однажды ночью Габриель де Рошешуар, маркиз де Мортемар вернулся домой очень поздно, а его жена, как обычно ожидавшая его, в очередной раз не смогла удержаться от нравоучений и спросила: - Откуда вы явились? Вы так и будете проводить свою жизнь в компании с чертями? На что господин де Мортемар ответил: - Я не знаю, откуда я пришел, но я знаю, что мои черти в лучшем настроении, чем ваш ангел-хранитель. [/more]
Violeta: Julia пишет: Виолетта, спасибо Вам большое за Ваш фанфик, читаю его с удовольствием, неожиданный сюжет и неизвестный финал, но надеюсь наша сладкая парочка все-таки будет вместе, а Филу передайте, чтобы не лез Спасибо, я рада, что вы меня читаете и что вам нравится Насчет Фила ничего сказать не могу - он пока темная лошадка. Светлячок пишет: Передали, но ещё неизвестно, послушает ли Во-во
адриатика: Violeta . спасибо! Интересная глава. Фуке хорош и его разговор с братом бесподобен. Не помню только с чего у вас вопрос о ларце поднялся. Опять же мыслями возвращаясь к предыдущей главе думаю, вот как же там был в тему ларец! Вот ей богу... прошу простить, не удержалась:( Филипп появился в качестве антагониста, если я правильно поняла? Потому что я понимаю, - у вас Анжелика и Жоффрей в конце будут вместе. А брак возможен: Жоф и Анж шантажом попробуют заставить его вступить в фиктивный брак с Анж? Пока еще непонятно, зачем здесь Фил. Для роли демона-искусителя он не очень подходит, Анж тем более уже влюблена, вряд ли она на него клюнет. Мне кажется, когда помыслы девушки заняты каким-то чувством, она вокруг ничего не замечает. Вопрос - а чего Фуке сам обольщением не занялся? Вобщем нашел самого неподходящего для этой миссии человека:( Спасибо! написано очень интересно и интригующе. Вопросы есть, но они неизбежно возникают, когда произведение в процессе.
Artelena: А ларец действительно очень органично бы вписался в сцену исповеди. Только бедный Пейрак , зато бы все читатели поняли, почему он сразу не открылся
Violeta: адриатика пишет: Violeta . спасибо! Интересная глава. Фуке хорош и его разговор с братом бесподобен. Спасибо адриатика пишет: Не помню только с чего у вас вопрос о ларце поднялся. Опять же мыслями возвращаясь к предыдущей главе думаю, вот как же там был в тему ларец! Вот ей богу... прошу простить, не удержалась:( Ну, история с ларцом грехом не является - потому и на исповеди нет никакого резона про неё упоминать. А вопрос о ларце поднялся на приеме в Ботрейи, когда Анж узнала, что виконт де Мелён и есть тот самый зловещий Николя Фуке. А она еще и ляпнула ему про прием в Плесси, и про принца Конде... Это и навело его на мысль подослать к ней кузена. Мне бы, честно говоря, эта идея сразу в голову пришла - зачем следить за ней долгие годы, зачем отдавать за могущественного сеньора, если можно все решить в семейном кругу - через Фила, через дядю-тетю, а потом, если что, оставить ее в покое или прикопать, по обстоятельствам адриатика пишет: Филипп появился в качестве антагониста, если я правильно поняла? Нет, у меня нет цели делать Фила противником Жоффрея. Я хочу выписать его максимально объективно, чтобы у читателя не создавалось впечатление, что я выбираю кого-то в любимчики. У Филиппа достаточно черт, чтобы затронуть сердце девушки, которая была когда-то влюблена в него. Или, напротив, оттолкнуть от себя. адриатика пишет: Спасибо! написано очень интересно и интригующе. Вопросы есть, но они неизбежно возникают, когда произведение в процессе. Согласна. В следующих главах планируется маскарад - там все более подробно раскроется. адриатика пишет: Для роли демона-искусителя он не очень подходит, Анж тем более уже влюблена, вряд ли она на него клюнет. Мне кажется, когда помыслы девушки заняты каким-то чувством, она вокруг ничего не замечает. Вопрос - а чего Фуке сам обольщением не занялся? Вобщем нашел самого неподходящего для этой миссии человека:( Ну это мы Фила хорошо знаем, а Фуке видит обалденного красавца с железной хваткой. И он ни сном, ни духом про ее тайные амуры с Пейраком. А самому светиться - чревато, ну как дамочку убрать придется? А Фил и родственник, и замазан по самые ушки, и опять же, повторюсь, красавчик - мечта любой девушки.
Violeta: Artelena пишет: А ларец действительно очень органично бы вписался в сцену исповеди. Только бедный Пейрак , зато бы все читатели поняли, почему он сразу не открылся Ну, даже не знаю... Несомненно, история с ларцом Анж тревожила, но молчала же она о ней столько лет, с чего вдруг сейчас откровенничать? А вот чувство к Пейраку ее выводит из равновесия. Это и грех, и вроде как то самое настоящее, о чем она мечтала. И откровения Нинон, и проповедь - все склоняет ее к тому, что ей, девушке только из монастыря, кажется запретным. Но ооочень хочется... Ну вот как кактус, примерно Да и зачем Жофу раньше времени в интриги втягивать - а вдруг сердце схватит ненароком? Не мальчик, чай. Своей мозгоклюйки в семье хватает.
Artelena: Да, видимо, это современный фильм навеивает историю о ларце в исповедальне. Я, если честно, вообще не представляю, как после всего этого Анжелика бы стала сердце своё раскрывать. Но возможная реакция графа позабавила.
List: А зачем кузнец ларец в церкви? Там же любовь! Начнут о делах говорить, исповедь плавно перейдет в русло производственного совещания. А целоваться когда?
Artelena: List, точно. Поэтому или ларец, или любовные признания. Одно после другого сложно представить. Но Фуке ведь напугал Анжелику на приёме, так что вполне могла бы и исповедоваться, рассказав страшную тайну, да и Фуке не исключает того, что Анжелика проговорилась. Но граф бы очень удивился, услышав такое. Но это была бы другая история, в которой бы граф сам бы был виноват в том, что узнал слишком много, да и с признаниями бы пришлось подождать.
List: Artelena Кстати, автор, а у наших теперь в той церкви будет место встречи? Вечером в окошко Ортанс камушек с запиской: "душа моя, жду на нашем месте завтра в 10 утра". Утром в окошко Ботрейна булыжник - "мессир, в 10 не могу, давайте к 12".
Violeta: List пишет: А зачем кузнец ларец в церкви? Там же любовь! Начнут о делах говорить, исповедь плавно перейдет в русло производственного совещания. А целоваться когда? Им и так поцеловаться не дали Artelena пишет: Но граф бы очень удивился, услышав такое. Но это была бы другая история, в которой бы граф сам бы был виноват в том, что узнал слишком много, да и с признаниями бы пришлось подождать. Скорее испугался бы за Анж, и его желание оберегать ее еще больше бы укрепилось. Теперь бы он своей миссией считал увезти ее подальше от Фуке и Парижа. List пишет: Кстати, автор, а у наших теперь в той церкви будет место встречи? Вечером в окошко Ортанс камушек с запиской: "душа моя, жду на нашем месте завтра в 10 утра". Утром в окошко Ботрейна булыжник - "мессир, в 10 не могу, давайте к 12". Анж пока не дала ему ответа Так что с камешками повременим до маскарада.
Bella: Violeta, Филипп в тему, здоровая конкуренция не помешает. И Фуке не разочаровал- стратеХ!
Леди Искренность: Спасибочки за новую главу, интрига усиливается, третий лишний/угроза здоровью мамзель (уж не знаю в каком качестве возникнет Фил) появилась. Жду с нетерпением, что же будет...
Violeta: Леди Искренность Пока сама не знаю, в каком качестве будет идти Фил - он вошел в повествование с подачи Фуке: мне почему-то показалось, что он бы поступил именно так. Не знаю, наитие. Потому буду вести его линию, как Бог на душу положит, продумывать наперед ничего не буду.
toulouse: Violeta Здорово, очень здорово) И описания, и разговоры, все удалось!
МА: Violeta Какая интрига! Таинственная незнакомка (судя по всему Анжелика) стала свидетельницей разговора графа и Карменситы, да ещё и обнаружила интересное положение графини. Что ж Провидение и/или же Воля судьбы наказали графа за его мисификации в исповедальне.
полная версия страницы