Форум » Творчество читателей » Волею судьбы 7 » Ответить
Волею судьбы 7
Violeta: Эпиграф: Люди и сами отлично умеют творить зло, без какого бы то ни было вмешательства дьявола. Джоанн Харрис "Персики для месье кюре". Глава 1. Франсуаза. [more]Франсуаза расположилась на низеньком пуфике перед туалетным столиком, с нетерпением ожидая, пока Марго закончит колдовать над ее прической. Молодая женщина то барабанила пальцами по мраморной столешнице, то вдруг начинала перебирать украшения в тяжелом резном ларце, нервно надевая на тонкие пальцы изящные кольца и тут же снимая их, прикладывала к мочкам ушей изумительной работы серьги, а к белоснежной груди - роскошные колье. Было видно, что ее совсем не интересует то, что она видит в зеркале, скорее, она желала отвлечься от тягостных мыслей, владеющих ею. Наконец, раздраженно захлопнув крышку ларца, Франсуаза произнесла: - Марго, мессир граф у себя? - Нет, мадам, его милость изволили отбыть еще рано утром, - голос горничной звучал ровно, но графине послышалась в нем легкая издевка. - Он просил что-то передать мне? - женщина изо всех сил сжала подвернувшийся ей под руку черепаховый гребень, борясь с желанием запустить им в гладкую поверхность зеркала, в отражении которого она видела невозмутимое лицо Марго. О, как она ненавидела эту деревенщину, которую муж приставил к ней, словно соглядатая. - Нет, госпожа графиня, - "как и всегда", словно издеваясь, крутилось в голове у Франсуазы окончание этой фразы. - Ты закончила? - она аккуратно отложила гребень в сторону. Только бы суметь сдержаться, только бы не закричать и не отхлестать эту дуреху по щекам... - Да, ваше сиятельство, - Марго отступила на шаг назад и застыла, сложив перед собой руки. На ее лице невозможно было прочесть никаких эмоций, она молча стояла, ожидая дальнейших распоряжений. - Позови девушек, пусть они помогут мне одеться. А ты можешь быть свободна. - Как будет угодно госпоже, - горничная слегка склонила голову и скрылась за дверью. - Дрянь, - прошипела ей вслед Франсуаза. - Вот бы ты грохнулась с лестницы и сломала себе шею, чертова гугенотка. В комнату, словно дуновение легкого ветерка, впорхнули две хорошенькие девушки-камеристки, которых молодая графиня наняла сразу же по приезду в Париж. - Ваше сиятельство, вы сегодня ослепительны! - прощебетала одна, а другая восхищенно прижала руки к груди. Франсуаза милостиво им улыбнулась. Приятное разнообразие после постного лица Марго. На кровати лежало приготовленное горничной платье. Темно-зеленое, из тяжелого узорчатого бархата, с пеной белоснежных кружев на рукавах и вышитым золотом и драгоценными камнями корсажем. По подолу тоже шла вышивка, к которой добавлялись маленькие жемчужинки, создающие изящный рисунок и придающие наряду некую воздушность. Платье было восхитительным, но совсем не нравилось Франсуазе. Муж в который раз проявил свое пренебрежение к ней, заказав гардероб, совершенно не согласуясь с ее желаниями. Вместе с тем, молодая женщина не могла упрекнуть супруга в отсутствии вкуса - она знала, что будет выглядеть в этом наряде обворожительно. Франсуазу захлестнуло раздражение: как же изысканно Жоффрей дал ей понять, сколь мало для него значит ее мнение, и что доставить ей удовольствие не входило в его планы, а скорее наоборот, в его поступке сквозило откровенное неуважение к ней. Когда же это произошло? Отчего так вышло, что теперь они с мужем стали чужими людьми, словно не было того счастливого времени, когда Франсуаза была для него королевой, Прекрасной дамой, когда он предугадывал каждое ее желание, исполнял любой каприз, убеждая ее в своем неизменном восхищении? Пока девушки осторожно надевали на нее роскошное платье, Франсуаза вспоминала тот вечер, когда узнала, что Жоффрей собирается уехать в столицу. Это случилось вскоре после визита его величества Людовика в Тулузу, во время которого молодой король гостил в Отеле весёлой науки и оказывал юной графине весьма красноречивые знаки внимания, восхищаясь ее красотой и выражая настойчивое желание поскорее увидеть их с мужем при дворе. Франсуаза была так счастлива, купаясь в лучах мужского внимания и бесконечного потока комплиментов, что не сразу заметила изменения в поведении супруга, который вдруг стал с ней холодно-вежлив и отстранён. Молодая женщина знала, что ревность не могла быть тому причиной, поскольку внимание к ее персоне со стороны многочисленных кавалеров всегда льстило графу, который с удовольствием отмечал полные неподдельного восхищения взгляды, обращённые на его жену. Поэтому Франсуаза решила, что все дело в увлечении мужем занятиями наукой. Жоффрей стал подолгу уединяться в своей лаборатории, все чаще оставаясь там до самого утра и напрочь забывая о прелестях юной супруги. Но это не сильно волновало ее до того момента, пока по Тулузе пожаром не пронеслась весть о его скором отъезде. Франсуаза тогда вбежала в его кабинет, сверкая глазами, и быстро заговорила: - Почему вы не сказали мне, что уезжаете? Граф холодно посмотрел на нее. По его губам скользнула саркастическая улыбка, которую она так ненавидела, и, лениво цедя слова, проговорил: - С каких пор, госпожа графиня, я должен ставить вас в известность о своих планах? Франсуаза задохнулась от возмущения. - Позвольте, сударь... Но граф, словно сочтя разговор законченным, направился к выходу из комнаты. Она схватила его за руку и заставила взглянуть себе в глаза. - Что происходит? Скажите же, Жоффрей, что между нами происходит? - Франсуаза, гордая до безумия, впервые говорила с просительной интонацией, ища в его темных глазах ответ на терзающий ее уже несколько недель вопрос. Он мучительно долго молчал, потом склонился к лицу жены, словно хотел ее поцеловать, и сказал: - Между нами? Между нами решительно ничего не происходит, мадам, - и, убрав ее руку с рукава своего камзола, ушел. Франсуаза долго стояла посреди комнаты, не в силах двинуться с места. В ее голове колоколом отдавались его последние слова: "между нами... ничего... не происходит... ничего...", и ей вдруг отчаянно захотелось убежать из этого роскошного дворца, от этого ставшего вдруг чужим мужчины, далеко-далеко, навсегда. В кабинет заглянула Марго и сдержанно проговорила: - Госпожа графиня, мессир граф велел передать вам, что завтра он уезжает в Париж, и вы будете сопровождать его. Прикажете собирать вещи? - Да, - Франсуаза обернулась к ней. Ее глаза лихорадочно заблестели. - Да, Марго, и немедленно! - она победно улыбнулась. Еще не все потеряно: Жоффрей берет ее с собой, он хочет, чтобы она была рядом с ним! А его внезапно изменившееся отношение к ней - это только плод ее разгоряченной фантазии. И вот теперь, стоя посреди комнаты в новом отеле, построенном, как еще недавно говорил муж, специально для нее, Франсуаза чувствовала, что потерпела сокрушительное поражение... Она непроизвольным жестом поднесла руку к груди, словно заново переживая то отчаяние, тот гнев, что испытала накануне. Мадам Скаррон, с оттенком легкой жалости поглядывая на подругу, поведала Франсуазе, что ее муж в открытую изменяет ей с женой герцога де Мерекура, и об этом судачит весь Париж, смакуя самые невероятные пикантные подробности. Она полночи прождала Жоффрея, чтобы объясниться с ним, но он так и не появился. Только под утро, когда ее сморил сон, муж буквально на несколько минут заехал в отель, чтобы переодеться, и снова отбыл. Теперь у Франсуазы словно открылись глаза: охлаждение, которое началось еще несколько месяцев назад в Тулузе, перешло в откровенное пренебрежение здесь, в Париже. С головой окунувшись в столичную жизнь, молодая графиня и сама первое время едва вспоминала о муже: приемы, балы, салоны, театры. В отсутствие вечно занятого супруга, все эти месяцы она предавалась радостям светской жизни, не замечая, как с каждым днем они все больше отдаляются друг от друга. В последнее время граф не ставил жену в известность о своих отлучках, не сопровождал ее на приемы, не интересовался, как она проводит свободное время. А разве она была против? Разве требовала его компании, искала его общества? Новость об измене мужа, ставшая достоянием парижского высшего света, прогремела, как гром среди ясного неба, выбив у Франсуазы почву из под ног. Таким возмутительным образом Жоффрей демонстрировал супруге свое равнодушие и презрение, ясно давая понять, что между ними все кончено. Может быть, ей стоило остаться в Тулузе? "И похоронить там себя за вышиванием?" - одернула саму себя Франсуаза. Перед ее глазами вдруг встало худое и бледное лицо Дианы де Грансень, изможденной долгими молитвами и пьяными выходками гуляки-мужа. Мать Франсуазы была благочестивой и верующей женщиной, которой приходилось мириться с разгульным образом жизни супруга, не стремящегося скрывать свои похождения. Благодаря слугам, одна из таких историй стала известна широкому кругу знакомых и со временем обрела ошеломительную популярность в модных салонах*. Неужели и ее ждет такая же участь: слышать о выходках неверного мужа и закрывать на них глаза? Ну нет! Она приехала в Париж блистать, и так оно и будет. Ничто не заставит ее уехать, пусть даже у Жоффрея в любовницах перебывают все потаскухи столицы! Но все же гордость молодой женщины была уязвлена. Франсуаза поклялась себе, что не будет, подобно своей матери, терпеть измены супруга. Она заставит Жоффрея уважать себя. И рано или поздно он поймет, как неосмотрительно с его стороны было так пренебрегать собственной женой и ранить ее чувства. Она из Мортемаров, а они не прощают обид и жестоко мстят своим обидчикам! Закончив утренний туалет, Франсуаза позвала Марго: - Вели заложить карету - я хочу навестить сестру, - не терпящим возражения голосом распорядилась она. - И еще, сегодня я не буду ужинать дома. Можешь так и передать господину графу. _____________ *Однажды ночью Габриель де Рошешуар, маркиз де Мортемар вернулся домой очень поздно, а его жена, как обычно ожидавшая его, в очередной раз не смогла удержаться от нравоучений и спросила: - Откуда вы явились? Вы так и будете проводить свою жизнь в компании с чертями? На что господин де Мортемар ответил: - Я не знаю, откуда я пришел, но я знаю, что мои черти в лучшем настроении, чем ваш ангел-хранитель. [/more]
Bella: Violeta, я повторюсь: глава замечательная, веселая, и в целом по-пейраковски. И читать одно удовольствие. Искренне. Ситуация с исповедью... тут можно по-разному посмотреть. Как с Рочестером: история любви, его без него женили и он был не виноват- не страдать же всю жизнь, и он ТАК любил, что решился на небольшой и совсем невинный обман, а потом же он хоть и инвалид, и после всего что сделал он все равно достоин и ЗАСЛУЖИЛ любви Джейн. А по сути он эгоист, наплевавший на жизненные принципы своей возлюбленной, на ее репутацию, по сути обманом ... а позже он все равно использовал ее чувства и женился, хотя другой, искренне любящий, не стал бы губить жизнь юной девушки. Так же и с Пейраком, мы все его любим, но разобрали по косточкам. Можно видеть в нем принца в белом, а можно видеть то, что имеем в сухом остатке. Та же беседка: сгорающий от любви пытается сорвать с уст возлюбленной поцелуй или мужик год как без секса пришел: Целовать взасос и сиськи мацать но если верно второе, то зачем весь маскарад? пришел бы к законной супруге: "время вышло, пора исполнять супр.обязанности", а потому выбираем (сознательно) романтическую версию. И беседка, и исповедальня- продуманный сценарий. И в обоих случаях Пейрак был движем все-таки чувством. Но, ИМХО, в беседке у нее был выбор: она послушала певца, поблагодарила: "вы скрасили мой вечер... дворецкий вам заплатит" и ушла... незнакомец спел, она расчувствовалась, он ее поцеловал. неважно, кто был в костюме: она позволила себя поцеловать трубадуру, повезло, что оказался муж, а то было бы некрасиво... В исповедальне она говорила со священником, это не был ее выбор говорить вообще что-либо Пейраку: глупости ли или философствовать Violeta пишет: изначально-то целью было не развести ее на признания, а просто увидеться наедине. так а я о чем? не махать рукой на всю церковь: "я уже место нам застолбил", а она пришла в исповедальню, тут бы ему первой фразой и обозначить себя, а не раскручивать на исповедь: Исповедь подразумевает, что вы раскажете мне то, в чем желаете покаяться. Иначе я не смогу вам помочь - ведь если больной стесняется показать свою рану врачу, врачебное искусство не способно вылечить того, о чем оно не знает. - Дайте мне собраться с мыслями, святой отец, - Что гложет вас? Доверьтесь мне, Violeta, я заново повторю: мне понравилась глава, и идея неплохая спроецировать беседку
Bella: Bella пишет: Здесь же он проповедью священника уже спровоцировал девушку на сомнения, на откровенность, на необходимость исповедоваться. Violeta пишет: Он ее не провоцировал. Он произнес стандартное вступление к исповеди. я имела ввиду, что священник произнес речь очень в тему, активировал ее сомнения. одно дело самой думать, чувствовать, а другое дело услышать это громогласно да еще и в церкви. знак небесный...
Леди Искренность: List пишет: Именно его изначальное стремление ее исповедать (он же фразы священниковые говорит зачем?) воспринимается (во всяком случае у меня), как действия прожженного обольстителя, который не брезгует ничем. Повторюсь, он минут через 5 говорит Анж искренняя сердцем и чистая душой. То есть получается, что на такую чистую и светлую он изначально готовил подлянку? Тогда чучундр он крапчатый. Если не подумал что она такая чистая - то "прочитал" ее плохо раньше, позор знатоку женских сердец. List пишет: У меня получается, что он прочитал ее дневник, вскрыл ее письмо, адресованное не ему, а потом, держа их в руках, пришел и сказал: да, я вас тоже люблю. Ежели б за шторкой сказал - исповедник отошел, а я тут пока курю, давайте пообщаемся - тогда, ИМХО, норм. Как-то так Bella пишет: что Пейрак все-таки начал слушать исповедь, и не важно, что она начала говорить, то, что она говорила, предназначалось не ему. И тем хуже, что она не чушь несла, а именно из глубины сердца- ну это как прочитать чужой дневник, проверить почту, и то, что вас это волнует, не оправдание. Вот и для меня это так. Это, как если бы мой муж (а этот даже не муж, пардон, мужик левый) залез в мои почту, смс, дневник и читал там все. Или я бы пошла к психологу, а он ему пару тыщ кинул и подслушивал за шторкой. Это мое личное пространство, мой личный мир, куда без спроса засунут нос. И неважно из каких побуждений. В беседке она имела дело с трубадуром, а тут тайна исповеди. Это совсем разные вещи. Я б ему тут же костра пожелала, так и надо. И оправданий тут быть не может, всему есть границы.
Violeta: Леди Искренность пишет: Вот и для меня это так. Это, как если бы мой муж (а этот даже не муж, пардон, мужик левый) залез в мои почту, смс, дневник и читал там все. Или я бы пошла к психологу, а он ему пару тыщ кинул и подслушивал за шторкой. Это мое личное пространство, мой личный мир, куда без спроса засунут нос. И неважно из каких побуждений. Пардон, а как же тогда быть со сценой на острове Старого корабля в Искушении? Или его постоянные провокации под маской Рескатора? Или момент, когда он подглядывал за ней и Барданем в Тенях? Это разве не грубое вторжение в личное пространство? Леди Искренность пишет: В беседке она имела дело с трубадуром, а тут тайна исповеди. Как по мне, то никакой разницы. И там, и там он получил от нее то, что хотел. В первом случае - поцелуй, во втором - признание в любви. И я считаю, что толкать ее на измену с самим собой более безнравственно, чем поговорить по душам. ИМХО, конечно. Еще раз уточню, что у него не было цели развести ее на откровения: подшутить - да, заставить подумать о возможности быть вместе - да, увидеться с глазу на глаз - да, но не обманом выманить у нее признания. Я приводила выше цитаты, которые показывают, что он не мог не поддержать разговор, который она начала. Открыться в этот момент было бы неправильно. Bella пишет: она позволила себя поцеловать трубадуру, повезло, что оказался муж, а то было бы некрасиво... В исповедальне она говорила со священником, это не был ее выбор говорить вообще что-либо Пейраку: глупости ли или философствовать Что в беседке, что в исповедальне он не должен был видеть порывов ее сердца, т.к. они предназначались не ему. Ситуации, на мой взгляд, если судить с этой позиции, равнозначные. Другое дело, что в беседке он и не собирался ей открываться, а в исповедальне - открылся. Т.е. поступил честнее, как мне кажется. Bella пишет: так а я о чем? не махать рукой на всю церковь: "я уже место нам застолбил", а она пришла в исповедальню, тут бы ему первой фразой и обозначить себя, а не раскручивать на исповедь Ну девчонки, нет, ну не мог он не попаясничать! Ну характер такой! Леди Искренность пишет: И оправданий тут быть не может, всему есть границы. Хм... Я б не стала желать мужчине костра, если бы он ради меня организовал и проповедь, и исповедальню, и психологическую помощь, да еще и в любви признался Тем более, что ничего особенного она ему не сказала - все иносказательно. В Любви он ее более серьезными вопросами пытал - и ничего, простила Bella пишет: Violeta, я повторюсь: глава замечательная, веселая, и в целом по-пейраковски. Спасибо Попробуйте прокрутить в воображении сцену, где он бы с порога ей признался. После разговора с Нинон и после проповеди, которая, как Анж сразу бы поняла, была заказная, никакого разговора бы не получилось. И Пейрак был бы не в характере - вы его видите пылким влюбленным, втягивающим ее в исповедальню и осыпающим там жаркими поцелуями? Это скорее мальчишке, как Монтеспан, подходит, но не 30-летнему мужчине. Просто поклониться и поцеловать руку - вот мы и встретились, мадемуазель... тоже как то не в дугу. Я вижу его только так, как написала.
Bella: Violeta пишет: в беседке он и не собирался ей открываться я уже писала мое ИМХО на беседку: там стратегически важно было открыться и он намеренно привстал и покачнулся неуклюже у него не было цели развести ее на откровения а это что?: Исповедь подразумевает, что вы раскажете мне то, в чем желаете покаяться. Иначе я не смогу вам помочь - ведь если больной стесняется показать свою рану врачу, врачебное искусство не способно вылечить того, о чем оно не знает. - Дайте мне собраться с мыслями, святой отец, - Что гложет вас? Доверьтесь мне, немного о честности, чести и любви: он и предлагает ей выбор - быть с ним, если она действительно его любит, и плевать на всех или же выбрать спокойную и честную жизнь с тем же Монтеспаном. на Монтеспане свет клином не сошелся: поскольку ты сам женат и ничего легального предложить не можешь, то честнее было бы оставить девушку и не устраивать никаких ситуаций, чтобы не раздувать огонь любви в ее душе, дать ей идти по своему пути. какой выбор он ей предоставляет: "я пока поживу с женой, она будет мне рожать наследников, с ней я буду на светских мероприятиях и она будет носить мою фамилию, а с Вами мы будем любить друг друга подальше от глаз людских, они же не поймут наших высоких чувств, и жить Вы будете тоже где-нибудь ... в горах, из дому сами не выходите, а то люди камнями закидают, а за детей не переживайте- я им куплю какой-нибудь титул? "- Вронский, Бузыкин, Вадим (Зимняя вишня), Филимонов (Мелодия для флейты)..........врачи медсестрам, профессора студенткам мне кажется, что камень преткновения здесь: Для графа исповедь была игрой, одной из рутинных обязанностей верующих того времени для Анж эта беседа - способ разобраться в себе, действительно открыть душу это об уважении интересов, жизненных позиций, воспитания, семейных ценностей другого человека. он же не знал, что для Анж эта беседа..... тем более! не зная человека надо бы осторожнее рассуждать на подобные темы и совершать подобные поступки. А если девушка настолько набожна, что поцелуй до свадьбы, а потом еще и богохульство (для верующего человека неподобное поведение в церкви таковым и является) толкнут ее в монастырь?
Violeta: Bella пишет: А если девушка настолько набожна, что поцелуй до свадьбы, а потом еще и богохульство (для верующего человека неподобное поведение в церкви таковым и является) толкнут ее в монастырь? Ага, особенно девушка, целующаяся с женатым мужчиной на приеме у его жены, а потом дарящая поцелуи служке в церкви, пусть и шутливые Анж была верующей, но вот ханжой, как Ортанс, или показушницей, как Атенаис, не была. Bella пишет: это об уважении интересов, жизненных позиций, воспитания, семейных ценностей другого человека. Это в идеале. Как правило, люди и понятия не имеют, что заступают границы других людей или же делают это из самых благих побуждений. Bella пишет: на Монтеспане свет клином не сошелся: поскольку ты сам женат и ничего легального предложить не можешь, то честнее было бы оставить девушку и не устраивать никаких ситуаций, чтобы не раздувать огонь любви в ее душе, дать ей идти по своему пути. Как вы помните, именно так он и хотел поступить. Но сердцу не прикажешь... Bella пишет: с Вами мы будем любить друг друга подальше от глаз людских, они же не поймут наших высоких чувств, и жить Вы будете тоже где-нибудь ... в горах, из дому сами не выходите, а то люди камнями закидают, а за детей не переживайте- я им куплю какой-нибудь титул? Никто бы не забрасывал ее камнями - граф был почти король в своей провинции, приняли бы, как фаворитку. Ну архиепископ бы понервничал, ну пара капитулов и их желчных жен позлословили бы, но со временем все бы утихло. Его власти хватило бы, чтобы ее защитить. Bella пишет: Вронский, Бузыкин, Вадим (Зимняя вишня), Филимонов (Мелодия для флейты)..........врачи медсестрам, профессора студенткам Бузыкин и Вадим - это не пример любви, это пример и нашим, и вашим, очень неприятные типы. А Вронский дествительно любил Анну, другое дело, что его любви ей было мало... В случае с Анж, возможно, что любви Жоффрея будет для нее достаточно. Тем более, что она и света-то не видела. Какое ей дело до его мнения? Вот для Атенаис это был бы удар! Bella пишет: там стратегически важно было открыться и он намеренно привстал и покачнулся неуклюж Возможно Девочки, поздравляю вас с Новым годом!!! Спасибо вам за все!!!
адриатика: Violeta . спасибо! Сцена в церкви написана отменно, и очень барочно вышло. В стиле эпохи. Насчет харатеров и ситуации: действительно у книжного Жоффрея была эта привычка(крайне для меня неприятная) : вторгаться в чужое пространство. Натоптать там, навести свои порядки. Что есть, то есть. Но Голон всегда обставляла дурные черты и поступки героев либо с притягательной точки зрения, либо не акцентируя на них внимание. Здесь она оттянет внимание, перенося его на что-то другое, что займет мысли и воображение читателя. Здесь поменяет оттенки. В частности Анжелика не спала с женатыми. Не из собственных принципов, а по воле автора. С другой стороны фанфикшн именно и создан для подобных экспериментов. Но диаметрально противоположные мнения даже среди поклонников одного пейринга - будут, и никуда от них не деться. Главное, чтобы вам и вашим единомышленникам нравилось:) И еще: я ожидала, что Анж расскажет ему про ларец. Движняка хотелось:) Анж у вас в необычной для себя роли выступает. Хотя читая ваши комменты, не вижу противоречия, но все таки основной женский персонаж тут - Атенаис. Она двигает сюжет, а Анж больше молится и сомневается. Мне лично нравится, что у вас Атенаис на первом плане, Анж и так везде - главная героиня. Вообще Атенаис достойна отдельной книги и как исторический персонаж. Мне бы интересно было почитать ее историю с Монтеспаном и королем. Опять же повторюсь, - глава написана прекрасно, остальное - дело личных предпочтений и особенность фанфикшна в целом. ИХМО. С наступающим вас Новым Годом!
Florimon: адриатика пишет: Вообще Атенаис достойна отдельной книги и как исторический персонаж. Мне бы интересно было почитать ее историю с Монтеспаном и королем. адриатика, очень интересная мысль. Я даже попыталась вспомнить в каких книгах Атенаис выступает литературным персонажем и кроме Голон и Дюма, больше ничего не приходит на ум. А ведь она - очень колоритная личность. И сольного фильма о ней тоже нет. Удивительно. Столько фильмов о любых исторических личностях, а ее пропустили.
Violeta: адриатика пишет: Violeta . спасибо! Сцена в церкви написана отменно, и очень барочно вышло. В стиле эпохи. Спасибо! адриатика пишет: Насчет харатеров и ситуации: действительно у книжного Жоффрея была эта привычка(крайне для меня неприятная) : вторгаться в чужое пространство. Натоптать там, навести свои порядки. Что есть, то есть. Но Голон всегда обставляла дурные черты и поступки героев либо с притягательной точки зрения, либо не акцентируя на них внимание. Здесь она оттянет внимание, перенося его на что-то другое, что займет мысли и воображение читателя. Здесь поменяет оттенки. Нельзя сказать, что он делал это с дурными намерениями, поэтому, вероятно, его поступки не выглядят гадко, но поманипулировать он любил - чо уж, это очевидно. адриатика пишет: В частности Анжелика не спала с женатыми. Не из собственных принципов, а по воле автора. Вивонн был женат Правда, жил с женой раздельно. Ракоци - тоже, Луи Анж говорил, что тот в Венгрию к семье вернулся. Но во время секаса она об этом ни сном, ни духом была. Но так да - Анж в этом отношении была женщиной приличной. адриатика пишет: Но диаметрально противоположные мнения даже среди поклонников одного пейринга - будут, и никуда от них не деться. Согласна. И это даже хорошо - значит, текст не оставляет равнодушным никого, а герой - не картонный. адриатика пишет: Анж у вас в необычной для себя роли выступает. Хотя читая ваши комменты, не вижу противоречия, но все таки основной женский персонаж тут - Атенаис. Она двигает сюжет, а Анж больше молится и сомневается. Мне лично нравится, что у вас Атенаис на первом плане, Анж и так везде - главная героиня. Вообще Атенаис достойна отдельной книги и как исторический персонаж. Мне бы интересно было почитать ее историю с Монтеспаном и королем. Для меня они равноправные персонажи, но да, Атенаис активнее. Надеюсь, в будущем году Анж перехватит инициативу. И согласна, Атенаис заслуживает отдельной книги. Яркая и неординарная личность. Florimon пишет: Удивительно. Столько фильмов о любых исторических личностях, а ее пропустили. Только в привязке к Луи. Дамы, еще раз огромное спасибо за ваши комментарии и с Новым годом!
Леди Искренность: Violeta пишет: Пардон, а как же тогда быть со сценой на острове Старого корабля в Искушении? Или его постоянные провокации под маской Рескатора? Или момент, когда он подглядывал за ней и Барданем в Тенях? С Заговором там не точно. Он уж точно не слышал их разговора и не подглядывал, так как не думаю, что тогда их поцелуйчик остался бы без внимания. Так бродил неподалеку. Ну а в искушении, там ведь указка была: иди на остров, там твоя жена с любовником. Тут любой отправится.
фиалка: Violeta, спасибо за такой новогодний подарок! Соглашусь с List, читая Вас нельзя не улыбаться. И соглашусь с девушками, что эта выходка и в самом деле «с душком». Честно, когда читала колбасило от смущения?, неловкости? (Не знаю как назвать) в моменты откровения Анж, так что читала исповедь кусочками. Прочту, отдышусь и снова продолжаю. Общее впечатление, что поковырялся Жофа в Анж капитально, ещё и соломку на будущее себе любимому подстелил. Вы сравниваете эту сцену со сценой в беседке. Но главная разница в том, что там именно сцена соблазнения, пробуждение физического влечения, чтобы она взглянула на него как на мужчину. Он и в самом деле был этим «другим». Чтобы она «пришла к нему сама, а не потому что он был ее мужем». Но и после поцелуя он ставит себя, нарочно ставит, в роль просителя, слуги своей дамы, переворачивает так словно это он смешон. Даёт ей возможность «прикрыться». А тут Анж полностью обнажена перед ним. Он в положении хозяина положения, а она на его милости. Да и зачем изначально он решил встретиться с ней тут? Если поговорить, то о чем? Лично я вижу только два варианта: или расстаёмся или склоняем к сожительству. Учитывая проповедь и его наставления Анж - к сожительству. Это уже не спонтанность, а продуманная схема. Не соблазнение, а почти совращение с пути истинного. Но честно ли это с его стороны? Это навсегда сломало бы ее жизнь: ни мужа, ни детей, ни уважения. Violeta пишет: Никто бы не забрасывал ее камнями - граф был почти король в своей провинции, приняли бы, как фаворитку. Ну архиепископ бы понервничал, ну пара капитулов и их желчных жен позлословили бы, но со временем все бы утихло. Его власти хватило бы, чтобы ее защитить. Никогда не утихло бы. В его присутствии может и молчали, а за спиной? Ей бы и шагу ступить не давали бы. Открыто жить с женатым мужчиной это позор и для неё и на всю ее семью. Двери всех приличных домов для неё навсегда закроются. А архиепископ с высоты кафедры ославил бы ещё больше. Смогла бы Анж принять все это? Разве Жофа не держал ее в отдалении перед рошельцами, пока не огласил об их браке? И это уже после того как их застали в одной постели. А почему? Потому что правила приличия требуют. Потому что к Анж должны относиться с уважением. Много ли его любовниц в Тулузе мы знаем? Ведь нет же, потому что для любви нужна «тайна», потому что даже тень позора не должна коснуться женщины. Мужчине прощалось, даме нет. Анж просто станет на одном уровне с куртизанками. Ну это «лирика», отступление. А сцена написана захватывающе, Жоффа ещё тот проповедник. Violeta пишет: Ракоци - тоже Ракоци предлагал Анж стать его женой и обещал сделать королевой.
List: Violeta пишет: Никто бы не забрасывал ее камнями - граф был почти король в своей провинции, приняли бы, как фаворитку. Ну архиепископ бы понервничал, ну пара капитулов и их желчных жен позлословили бы, но со временем все бы утихло. Его власти хватило бы, чтобы ее защитить. Для тех кто в танке - объясните мне все-таки техническую сторону. Помню был разговор, что Пейрака за это совращение невинной души чуть ли не в Бастилию, а Анж - в монастырь. Потом - что поселить он ее может только в домике на Гароне и сделает вид, что жениха подыскивает, ибо архиепископ бдит, а король рядом женится. Теперь - что все будет норм, только за спиной пошушукаются. Violeta, все аргументы принимаются, со всеми согласна, но факт остается фактом - преднамеренная "раскрутка" девушки на исповедь это подло. Есть люди или как правильнее сказать - специальности? к которым изначально у человека наличествует некий лимит доверия. Священник, психолог, врач, адвокат. Пейрак этот лимит использовал. Фиалка, Bella, ЛИ Девушки, а помните Дегре говорил: я не исповедую, я только причащаю? Кто может объяснить как все происходит? Я всегда думала, что причащать это "дать тело и кровь Господню"? При этом что - можно разговаривать? адриатика пишет: Насчет харатеров и ситуации: действительно у книжного Жоффрея была эта привычка(крайне для меня неприятная) : вторгаться в чужое пространство. Натоптать там, навести свои порядки. Что есть, то есть. Я бы сказала немного по-другому: если это не производственная необходимость (как на острове с Бородой или маска), то граф лезет в личное пространство лишь если это нужно. Та же беседка или Вапассу идут параллельно со смертью Гийома и тайнами о Польке. И он не то чтобы там "следит", он как неплохой психолог - сорняки повырывает, саженцы повыпрямляет и результат получается весьма и весьма. Поэтому из всех его манипуляций меня и бесит только "мадам дю Плесси-Бельер" в Квебеке - там мужик просто пар выпускал. Florimon пишет: Я даже попыталась вспомнить в каких книгах Атенаис выступает литературным персонажем и кроме Голон и Дюма, больше ничего не приходит на ум. А ведь и правда. Про Лавальер, помню, читала у Маурина "Шах королеве" и "Пастушку", а про Атенаис ничего. адриатика пишет: Вообще Атенаис достойна отдельной книги и как исторический персонаж. Мне бы интересно было почитать ее историю с Монтеспаном и королем. Гм... Дык нивопрос, для начала нада переписать "Короля" с точки зрения Атенаис. адриатика пишет: В частности Анжелика не спала с женатыми. Не из собственных принципов, а по воле автора. Иееех! Король, султан, персидский посол - все лесом прошли.
фиалка: List пишет: Девушки, а помните Дегре говорил: я не исповедую, я только причащаю? Кто может объяснить как все происходит? Я всегда думала, что причащать это "дать тело и кровь Господню"? При этом что - можно разговаривать? Не совсем этот момент помню. Но если брать с церковной точки зрения, то это два совершенно разных таинства. Исповедь -это покаяние в грехах или даже «наказание за грехи» путём их признания, а причащение - это спасение, залог вечной жизни. Разговаривать нельзя, можно говорить только после того как после чаши, сделаешь поясной поклон перед иконой Иисуса Христа, выпьешь теплоту — теплый чай, а затем съешь кусочек просфоры. Вот тогда можно. List пишет: Иееех! Король, султан, персидский посол - все лесом прошли. Злой автор, злой
Violeta: фиалка пишет: Вы сравниваете эту сцену со сценой в беседке. Но главная разница в том, что там именно сцена соблазнения, пробуждение физического влечения, чтобы она взглянула на него как на мужчину. Он и в самом деле был этим «другим». Чтобы она «пришла к нему сама, а не потому что он был ее мужем». Но и после поцелуя он ставит себя, нарочно ставит, в роль просителя, слуги своей дамы, переворачивает так словно это он смешон. Даёт ей возможность «прикрыться». А тут Анж полностью обнажена перед ним. Он в положении хозяина положения, а она на его милости. Да и зачем изначально он решил встретиться с ней тут? Если поговорить, то о чем? Лично я вижу только два варианта: или расстаёмся или склоняем к сожительству. Учитывая проповедь и его наставления Анж - к сожительству. Это уже не спонтанность, а продуманная схема. Не соблазнение, а почти совращение с пути истинного. Но честно ли это с его стороны? Это навсегда сломало бы ее жизнь: ни мужа, ни детей, ни уважения. Да, я сравниваю эти сцены, поскольку в обоих случаях он выступает инкогнито. Но если в беседке у него была цель - соблазнить ее, то здесь - нет. Во-первых, мы не знаем, была ли проповедь заказная или же все так удачно совпало , во-вторых, она могла не пойти к нему исповедоваться, предпочтя хорошо знакомого кюре, в-третьих, он начал исповедь, желая не выведать у нее что-то, а просто немного подшутить над ней, никто ж не знал, что она начнет открывать ему душу, все должно было идти по стандартной схеме, в-четвертых, разговор пошел в таком русле, что обнаружить себя было более непорядочно, чем довести разговор до конца, в-пятых, у него не было четкого плана, что ей предложить - все зависело от обстоятельств, от ее реакции, по сути, он просто хотел увидеться с ней, в-шестых, он окончательно все решил для себя во время ее откровений - он понял, что любим ею, в-седьмых, он дал ей выбор, ни к чему не принуждая, признался ей в любви, тогда как в беседке он все в шутку перевел. В беседке ситуация, как по мне, более неприятная - одно дело поговорить на возвышенные темы, пусть и не обнаруживая себя, а другое - склонить девушку к измене. Он же не просто там губ коснулся, а поцеловал так, что она чуть на скамейке ему не отдалась, грудь основательно так исследовал, не знаю, мож и юбку приподнял Понятно, что она его жена, но все же... Я честно несколько раз перечитала их диалог - ну ничего там нет вопиюще непорядочного, он высказывает ей свой взгляд на отношения, он не лукавит, он не врет, не манипулирует ее сознанием, а по итогу - задает вопрос, тем самым раскрывая себя - разве мужчина, к которому стремится ваше сердце, лгал вам?.. Если вас смутила фраза вначале - доверьтесь мне, то я тоже ничего такого в ней не вижу, просто оборот речи для продолжения разговора. Как по мне, то граф в каноне Теперь рассмотрим ситуацию, в которой Жофа бы вышел к ней сразу. Вы помните, чем окончилась встреча Анж с Нинон - она хотела забыть его, вырвать чувство к нему из сердца. И вот он на пороге капеллы - улыбается в 33 зуба. Что Анж делает? Правильно. Разворачивается и уходит. Тянуть ее в темный уголок он не будет. Финита... Дальше. Вы представляете графа, который не воспользовался бы ситуацией? Честно. Вот прям он вышел и с порога - мадемуазель, я вас люблю, но быть вместе мы не можем - я женат. И она - хлоп в обморок от его благородства. Нееет, это не в его характере. Граф - актер по жизни. Игрок. Здесь он ставит на судьбу, и она дает ему шанс увериться и в своих, и в ее чувствах. Ну и сыграть роль и.о. св. отца Жоффруа фиалка пишет: А тут Анж полностью обнажена перед ним. Он в положении хозяина положения, а она на его милости. Да и зачем изначально он решил встретиться с ней тут? Если поговорить, то о чем? Лично я вижу только два варианта: или расстаёмся или склоняем к сожительству. Учитывая проповедь и его наставления Анж - к сожительству. Это уже не спонтанность, а продуманная схема. Не соблазнение, а почти совращение с пути истинного. Но честно ли это с его стороны? Это навсегда сломало бы ее жизнь: ни мужа, ни детей, ни уважения. Он тоже открывает ей душу. Где в каноне он говорил, что любит ее в той же беседке и предлагает слиться прям здесь и сейчас в экстазе? Неет, он шутит, язвит, прикалывается, поскольку считает унижением отдаться на ее милость. Здесь же он дает ей выбор. Да, после того, как узнает о ее чувствах, но она всегда может сказать нет. Решить свою судьбу не в его пользу. фиалка пишет: Никогда не утихло бы. В его присутствии может и молчали, а за спиной? Ей бы и шагу ступить не давали бы. Открыто жить с женатым мужчиной это позор и для неё и на всю ее семью. Двери всех приличных домов для неё навсегда закроются. А архиепископ с высоты кафедры ославил бы ещё больше. Смогла бы Анж принять все это? Разве Жофа не держал ее в отдалении перед рошельцами, пока не огласил об их браке? И это уже после того как их застали в одной постели. А почему? Потому что правила приличия требуют. Потому что к Анж должны относиться с уважением. Много ли его любовниц в Тулузе мы знаем? Ведь нет же, потому что для любви нужна «тайна», потому что даже тень позора не должна коснуться женщины. Мужчине прощалось, даме нет. Анж просто станет на одном уровне с куртизанками. Он никак не обозначил ее положение на корабле, чем спровоцировал фактически бунт. И потом вплоть до 9 тома он держал ее вроде как за жену, но без колец и прочих атрибутов брака. Так что каждый мог думать, что хотел, как Пон-Бриан например. Или Оржеваль и иже с ним. Так что своим авторитетом он мог усмирить недовольных. В Тулузе он открыто жил с Кармен, ну говорили за спиной наверняка, но никто камнями не швырял. Он говорит Анж открытым текстом, что ничего не может дать ей, кроме своей любви и защиты, а ее выбор - принять это или нет. List пишет: Для тех кто в танке - объясните мне все-таки техническую сторону. Помню был разговор, что Пейрака за это совращение невинной души чуть ли не в Бастилию, а Анж - в монастырь. Потом - что поселить он ее может только в домике на Гароне и сделает вид, что жениха подыскивает, ибо архиепископ бдит, а король рядом женится. Теперь - что все будет норм, только за спиной пошушукаются. Дело осложняется тем, что Анж девица. Да, открытая связь с женатым мужчиной - это позор, за это можно загреметь в монастырь. Это конфликт с семьей, это неприятие общества. Монтеспан, например, обвинялся в том, что похитил девицу, пришлось бежать, чтобы под арест не угодить. Но где Монтеспан и где Пейрак. Жофа в силах заткнуть рты недовольным и заставить принимать ее. Не на официальных приемах, конечно, но на дружеских посиделках - вполне. Можно устроить фиктивный брак и овдовить ее, например, тогда все чинно-благородно. Вариантов масса, но главное условие - ее полное осознание, на что она идет. И готова ли она идти на это. List пишет: Violeta, все аргументы принимаются, со всеми согласна, но факт остается фактом - преднамеренная "раскрутка" девушки на исповедь это подло. Есть люди или как правильнее сказать - специальности? к которым изначально у человека наличествует некий лимит доверия. Священник, психолог, врач, адвокат. Пейрак этот лимит использовал. Еще раз повторюсь - злого умысла не было, было желание подшутить, но все пошло по иному сценарию. List пишет: Я бы сказала немного по-другому: если это не производственная необходимость (как на острове с Бородой или маска), то граф лезет в личное пространство лишь если это нужно. Та же беседка или Вапассу идут параллельно со смертью Гийома и тайнами о Польке. И он не то чтобы там "следит", он как неплохой психолог - сорняки повырывает, саженцы повыпрямляет и результат получается весьма и весьма. Поэтому из всех его манипуляций меня и бесит только "мадам дю Плесси-Бельер" в Квебеке - там мужик просто пар выпускал. С благими намерениями Подытожу - граф хотел только увидеться с ней, все, никаких манипуляций и подвохов. Исповедь - это спонтанная шутка, не более, которая обернулась откровением для них обоих. Соблазнять ее у него нет намерения - он любит Анж, а потому дает выбор, отдается на ее милость. Это как в Квебеке, когда спрашивает ее о возвращении во Францию. И снова повторюсь, что беседка с моей точки зрения более спорна в моральном плане, чем сцена в церкви. По крайней мере, граф открывается ей, а не тянет до последнего, попутно целуя, щупая и предлагая неприличное.
Violeta: Леди Искренность пишет: С Заговором там не точно. Он уж точно не слышал их разговора и не подглядывал, так как не думаю, что тогда их поцелуйчик остался бы без внимания. Так бродил неподалеку. Ну а в искушении, там ведь указка была: иди на остров, там твоя жена с любовником. Тут любой отправится. Не любой. Я бы не пошла, серьезно. И уйти он мог в любой момент, а не всю ночь там в кустах сидеть. Поговорить о морали под личиной священника - не с целью что-то выведать, а чтобы слегка подшутить - ни в какое сравнение не идет с тем, чтобы незаметно понаблюдать за общением двух некогда близких друг другу людей. Он мог сразу его арестовать. Вот нагрянуть на остров и скрутить тепленьким. Но граф решил сыграть в рулетку - и по итогу выиграл. В чувствах Анж уверился, Колена сделал губернатором, оценил твердость нравственных устоев обоих. Мы принимаем этот его поступок. Почему же исповедь - повторюсь, не имеющая никаких манипуляций в основе своей - вызывает такое отторжение. Разве она не в характере? Разве вы видите, как еще он мог в этой ситуации поступить? В Заговоре он не бродил, я уверена. Наблюдал со стороны - ему нужен был результат и он его получил. Сошедший с ума от любви посланник короля был для него подарком небес, а поцелуй он мог видеть и не видеть, но если видел, то воспринял как необходимую часть игры. После истории с Варанжем он стал по-другому смотреть на вещи. Отсюда и все измены и отдаление в Квебеке. Когда женщина становится партнером мужчины, она перестает быть его Прекрасной дамой. В равных отношениях не место поклонению и куртуазности. Отсюда, кстати, и мадам дю Плесси-Бельер, ты же мой союзник, с чего вдруг наезды? Я ж вон терплю твоих ухажеров и сомнительные знакомства. А уж Рескатор - это вообще классика. Он неделю как минимум дурил ей голову, причем тянул инфу беспардонно и с оскорблениями. И снова мы принимаем его поведение. Потому что понимаем, что в основе лежит любовь. И что в итоге все заканчивается хорошо. Разве у меня не так? Разве граф не в характере?
полная версия страницы