Форум » Творчество читателей » Волею судьбы 5 » Ответить
Волею судьбы 5
Violeta: Эпиграф: Люди и сами отлично умеют творить зло, без какого бы то ни было вмешательства дьявола. Джоанн Харрис "Персики для месье кюре". Глава 1. Франсуаза. Франсуаза расположилась на низеньком пуфике перед туалетным столиком, с нетерпением ожидая, пока Марго закончит колдовать над ее прической. Молодая женщина то барабанила пальцами по мраморной столешнице, то вдруг начинала перебирать украшения в тяжелом резном ларце, нервно надевая на тонкие пальцы изящные кольца и тут же снимая их, прикладывала к мочкам ушей изумительной работы серьги, а к белоснежной груди - роскошные колье. Было видно, что ее совсем не интересует то, что она видит в зеркале, скорее, она желала отвлечься от тягостных мыслей, владеющих ею. Наконец, раздраженно захлопнув крышку ларца, Франсуаза произнесла: - Марго, мессир граф у себя? - Нет, мадам, его милость изволили отбыть еще рано утром, - голос горничной звучал ровно, но графине послышалась в нем легкая издевка. - Он просил что-то передать мне? - женщина изо всех сил сжала подвернувшийся ей под руку черепаховый гребень, борясь с желанием запустить им в гладкую поверхность зеркала, в отражении которого она видела невозмутимое лицо Марго. О, как она ненавидела эту деревенщину, которую муж приставил к ней, словно соглядатая. - Нет, госпожа графиня, - "как и всегда", словно издеваясь, крутилось в голове у Франсуазы окончание этой фразы. - Ты закончила? - она аккуратно отложила гребень в сторону. Только бы суметь сдержаться, только бы не закричать и не отхлестать эту дуреху по щекам... - Да, ваше сиятельство, - Марго отступила на шаг назад и застыла, сложив перед собой руки. На ее лице невозможно было прочесть никаких эмоций, она молча стояла, ожидая дальнейших распоряжений. - Позови девушек, пусть они помогут мне одеться. А ты можешь быть свободна. - Как будет угодно госпоже, - горничная слегка склонила голову и скрылась за дверью. - Дрянь, - прошипела ей вслед Франсуаза. - Вот бы ты грохнулась с лестницы и сломала себе шею, чертова гугенотка. В комнату, словно дуновение легкого ветерка, впорхнули две хорошенькие девушки-камеристки, которых молодая графиня наняла сразу же по приезду в Париж. - Ваше сиятельство, вы сегодня ослепительны! - прощебетала одна, а другая восхищенно прижала руки к груди. Франсуаза милостиво им улыбнулась. Приятное разнообразие после постного лица Марго. На кровати лежало приготовленное горничной платье. Темно-зеленое, из тяжелого узорчатого бархата, с пеной белоснежных кружев на рукавах и вышитым золотом и драгоценными камнями корсажем. По подолу тоже шла вышивка, к которой добавлялись маленькие жемчужинки, создающие изящный рисунок и придающие наряду некую воздушность. Платье было восхитительным, но совсем не нравилось Франсуазе. Муж в который раз проявил свое пренебрежение к ней, заказав гардероб, совершенно не согласуясь с ее желаниями. Вместе с тем, молодая женщина не могла упрекнуть супруга в отсутствии вкуса - она знала, что будет выглядеть в этом наряде обворожительно. Франсуазу захлестнуло раздражение: как же изысканно Жоффрей дал ей понять, сколь мало для него значит ее мнение, и что доставить ей удовольствие не входило в его планы, а скорее наоборот, в его поступке сквозило откровенное неуважение к ней. Когда же это произошло? Отчего так вышло, что теперь они с мужем стали чужими людьми, словно не было того счастливого времени, когда Франсуаза была для него королевой, Прекрасной дамой, когда он предугадывал каждое ее желание, исполнял любой каприз, убеждая ее в своем неизменном восхищении? Пока девушки осторожно надевали на нее роскошное платье, Франсуаза вспоминала тот вечер, когда узнала, что Жоффрей собирается уехать в столицу. Это случилось вскоре после визита его величества Людовика в Тулузу, во время которого молодой король гостил в Отеле весёлой науки и оказывал юной графине весьма красноречивые знаки внимания, восхищаясь ее красотой и выражая настойчивое желание поскорее увидеть их с мужем при дворе. Франсуаза была так счастлива, купаясь в лучах мужского внимания и бесконечного потока комплиментов, что не сразу заметила изменения в поведении супруга, который вдруг стал с ней холодно-вежлив и отстранён. Молодая женщина знала, что ревность не могла быть тому причиной, поскольку внимание к ее персоне со стороны многочисленных кавалеров всегда льстило графу, который с удовольствием отмечал полные неподдельного восхищения взгляды, обращённые на его жену. Поэтому Франсуаза решила, что все дело в увлечении мужем занятиями наукой. Жоффрей стал подолгу уединяться в своей лаборатории, все чаще оставаясь там до самого утра и напрочь забывая о прелестях юной супруги. Но это не сильно волновало ее до того момента, пока по Тулузе пожаром не пронеслась весть о его скором отъезде. Франсуаза тогда вбежала в его кабинет, сверкая глазами, и быстро заговорила: - Почему вы не сказали мне, что уезжаете? Граф холодно посмотрел на нее. По его губам скользнула саркастическая улыбка, которую она так ненавидела, и, лениво цедя слова, проговорил: - С каких пор, госпожа графиня, я должен ставить вас в известность о своих планах? Франсуаза задохнулась от возмущения. - Позвольте, сударь... Но граф, словно сочтя разговор законченным, направился к выходу из комнаты. Она схватила его за руку и заставила взглянуть себе в глаза. - Что происходит? Скажите же, Жоффрей, что между нами происходит? - Франсуаза, гордая до безумия, впервые говорила с просительной интонацией, ища в его темных глазах ответ на терзающий ее уже несколько недель вопрос. Он мучительно долго молчал, потом склонился к лицу жены, словно хотел ее поцеловать, и сказал: - Между нами? Между нами решительно ничего не происходит, мадам, - и, убрав ее руку с рукава своего камзола, ушел. Франсуаза долго стояла посреди комнаты, не в силах двинуться с места. В ее голове колоколом отдавались его последние слова: "между нами... ничего... не происходит... ничего...", и ей вдруг отчаянно захотелось убежать из этого роскошного дворца, от этого ставшего вдруг чужим мужчины, далеко-далеко, навсегда. В кабинет заглянула Марго и сдержанно проговорила: - Госпожа графиня, мессир граф велел передать вам, что завтра он уезжает в Париж, и вы будете сопровождать его. Прикажете собирать вещи? - Да, - Франсуаза обернулась к ней. Ее глаза лихорадочно заблестели. - Да, Марго, и немедленно! - она победно улыбнулась. Еще не все потеряно: Жоффрей берет ее с собой, он хочет, чтобы она была рядом с ним! А его внезапно изменившееся отношение к ней - это только плод ее разгоряченной фантазии. И вот теперь, стоя посреди комнаты в новом отеле, построенном, как еще недавно говорил муж, специально для нее, Франсуаза чувствовала, что потерпела сокрушительное поражение... Она непроизвольным жестом поднесла руку к груди, словно заново переживая то отчаяние, тот гнев, что испытала накануне. Мадам Скаррон, с оттенком легкой жалости поглядывая на подругу, поведала Франсуазе, что ее муж в открытую изменяет ей с женой герцога де Мерекура, и об этом судачит весь Париж, смакуя самые невероятные пикантные подробности. Она полночи прождала Жоффрея, чтобы объясниться с ним, но он так и не появился. Только под утро, когда ее сморил сон, муж буквально на несколько минут заехал в отель, чтобы переодеться, и снова отбыл. Теперь у Франсуазы словно открылись глаза: охлаждение, которое началось еще несколько месяцев назад в Тулузе, перешло в откровенное пренебрежение здесь, в Париже. С головой окунувшись в столичную жизнь, молодая графиня и сама первое время едва вспоминала о муже: приемы, балы, салоны, театры. В отсутствие вечно занятого супруга, все эти месяцы она предавалась радостям светской жизни, не замечая, как с каждым днем они все больше отдаляются друг от друга. В последнее время граф не ставил жену в известность о своих отлучках, не сопровождал ее на приемы, не интересовался, как она проводит свободное время. А разве она была против? Разве требовала его компании, искала его общества? Новость об измене мужа, ставшая достоянием парижского высшего света, прогремела, как гром среди ясного неба, выбив у Франсуазы почву из под ног. Таким возмутительным образом Жоффрей демонстрировал супруге свое равнодушие и презрение, ясно давая понять, что между ними все кончено. Может быть, ей стоило остаться в Тулузе? "И похоронить там себя за вышиванием?" - одернула саму себя Франсуаза. Перед ее глазами вдруг встало худое и бледное лицо Дианы де Грансень, изможденной долгими молитвами и пьяными выходками гуляки-мужа. Мать Франсуазы была благочестивой и верующей женщиной, которой приходилось мириться с разгульным образом жизни супруга, не стремящегося скрывать свои похождения. Благодаря слугам, одна из таких историй стала известна широкому кругу знакомых и со временем обрела ошеломительную популярность в модных салонах*. Неужели и ее ждет такая же участь: слышать о выходках неверного мужа и закрывать на них глаза? Ну нет! Она приехала в Париж блистать, и так оно и будет. Ничто не заставит ее уехать, пусть даже у Жоффрея в любовницах перебывают все потаскухи столицы! Но все же гордость молодой женщины была уязвлена. Франсуаза поклялась себе, что не будет, подобно своей матери, терпеть измены супруга. Она заставит Жоффрея уважать себя. И рано или поздно он поймет, как неосмотрительно с его стороны было так пренебрегать собственной женой и ранить ее чувства. Она из Мортемаров, а они не прощают обид и жестоко мстят своим обидчикам! Закончив утренний туалет, Франсуаза позвала Марго: - Вели заложить карету - я хочу навестить сестру, - не терпящим возражения голосом распорядилась она. - И еще, сегодня я не буду ужинать дома. Можешь так и передать господину графу. _____________ *Однажды ночью Габриель де Рошешуар, маркиз де Мортемар вернулся домой очень поздно, а его жена, как обычно ожидавшая его, в очередной раз не смогла удержаться от нравоучений и спросила: - Откуда вы явились? Вы так и будете проводить свою жизнь в компании с чертями? На что господин де Мортемар ответил: - Я не знаю, откуда я пришел, но я знаю, что мои черти в лучшем настроении, чем ваш ангел-хранитель.
List: Арабелла пишет: Но, кмк, Атенаис из тех, кто предпочитает "брать", а "отдавать" не особо хочет. Чтобы любили Ее, а она лишь позволяла себя любить. Да и ее неуемное честолюбие и желание быть в центре внимания, сыграло свою роль. Но я не очень поняла в Атенаис граф изначально влюблен был? Чтоб на дороге и сразу насмерть? Насколько я помню, восхищался, удивлялся, снова восхищался, но с влюбленностью напряженка. Слишком яркая, слишком независимая, слишком "знающая чего хочет"? Арабелла пишет: По идее да, от Атенаис (как и от любой другой женщины) этого и не требовалось - знай, украшай собой гостиную, и поддерживай светскую беседу ). Но случилось так, что дама начала выказывать пренебрежение к тому, что было дорого и ценно для графа - к южной культуре, к его друзьям-ученым и т.д. Ох, вот это да, я и забыла. После попытки спихнуть дружбана-науковца инквизиции ее б никакая палатка уже не спасла. japsik пишет: Он же поцеловал ее и, увы и ах, она оказалась именно такой прекрасной, как он и думал Все, кошмар, ужас, конец света!!! Не переживет графская душа подобного совершенства! Посему - отходим огородами и в Тулузу, в Тулузу, к распущенным замужним истеричкам! Violeta пишет: Мож Анж и нервничает - не знаю, я до ее главы еще не дошла Та че ей нервничать, сидит у окошка, семечки щелкает! Она уже одну дуэль видела, Лозена перевязывала. И вторую переживет. К тому же у нее теперь платье есть красивое, даже если господа гасконцы попротыкают друг друга насмерть, девушка не пропадет. Violeta пишет: japsik пишет: цитата: Ну это понятно, но надо ж по-тихому все устроить, Монтеспана убивать нельзя (нельзя, ведь, да?) а то слухи поползут, скомпрометируют всех Violeta пишет: А чего нельзя-то, можно! У нас же альтернатииива! Автор, завязывайте нас пугать. Никого вы не убьете, рука не подымется))) Человек, вы добрый, души трепетной, подозреваю, прежде чем муху прихлопнуть, пытаетесь ее поймать и в окошко выпустить)). Так что спокойна я за Монтеспана ;) Bella пишет: убивать не станет, так, по мелочи... отпорет ему рюши, кружева, ленточки. Bella, за что??? У пацана и так ничего не осталось - гобелены потертые, рамы рассохлись, глупые бабы карету поломали, вина не дали((. Еще и кружавчиков лишить???
Violeta: List пишет: Автор, завязывайте нас пугать. Никого вы не убьете, рука не подымется))) Человек, вы добрый, души трепетной, подозреваю, прежде чем муху прихлопнуть, пытаетесь ее поймать и в окошко выпустить)). Так что спокойна я за Монтеспана ;) Почему, могу и прихлопнуть... Если не смогу плотенцем выгнать List пишет: Та че ей нервничать, сидит у окошка, семечки щелкает! Она уже одну дуэль видела, Лозена перевязывала. И вторую переживет. К тому же у нее теперь платье есть красивое, даже если господа гасконцы попротыкают друг друга насмерть, девушка не пропадет. А то! У нее Фуке и ларец про запас есть А эти гасконцы бешанныя - ну их, пущай убиваются! List пишет: Все, кошмар, ужас, конец света!!! Не переживет графская душа подобного совершенства! Посему - отходим огородами и в Тулузу, в Тулузу, к распущенным замужним истеричкам! Уффф, да ну на фиг этих фей с их поцелуями, Кармен - твой выход! List пишет: убивать не станет, так, по мелочи... отпорет ему рюши, кружева, ленточки. Bella, за что??? У пацана и так ничего не осталось - гобелены потертые, рамы рассохлись, глупые бабы карету поломали, вина не дали((. Еще и кружавчиков лишить??? Лучше сразу прибить, чтоб не мучился
Леди Искренность: Да, согласна с Виолетой. Проблема не в Атенаис, а в том, что Пейраку не подходит такая женщина, как Атенаис, вот и все.
Светлячок: List пишет: Но я не очень поняла в Атенаис граф изначально влюблен был? Чтоб на дороге и сразу насмерть? нет, не был, увлекся ей малек, да и усе List пишет: Все, кошмар, ужас, конец света!!! Не переживет графская душа подобного совершенства! Посему - отходим огородами и в Тулузу, в Тулузу, к распущенным замужним истеричкам! да, с местными истеричками все же как-то поспокойнее)) Леди Искренность пишет: Проблема не в Атенаис, а в том, что Пейраку не подходит такая женщина, как Атенаис, вот и все. Согласна. И идея книг в том, что Анж не подходит никто, кроме Пейрака)
toulouse: List пишет: отходим огородами и в Тулузу, в Тулузу, к распущенным замужним истеричкам!
Bella: Он же поцеловал ее и, увы и ах, она оказалась именно такой прекрасной, как он и думал Не переживет графская душа подобного совершенства! Он немного отодвинулся и привел в порядок свой камзол. — Простите меня, — пробормотал он. — Я, наверно, кажусь вам чересчур импульсивным, но я не знал… я не знал… — Чего вы не знали, сердце мое? Так как он не ответил, она прошептала: — Вы не знали, что поцелуй может быть таким сладким? Граф отстранился и и неуверенной походкой поплелся к выходу из оранжереи ...
Violeta: Bella пишет: Он немного отодвинулся и привел в порядок свой камзол. — Простите меня, — пробормотал он. — Я, наверно, кажусь вам чересчур импульсивным, но я не знал… я не знал… — Чего вы не знали, сердце мое? Так как он не ответил, она прошептала: — Вы не знали, что поцелуй может быть таким сладким? Граф отстранился и пошел на выход из беседки ... Домой к Атенаис и начал жаловаться, что, мол, обалдели девки в Париже, сами вешаются - ни стыда, ни совести!
вредина: Bella пишет: Он немного отодвинулся и привел в порядок свой камзол. — Простите меня, — пробормотал он. — Я, наверно, кажусь вам чересчур импульсивным, но я не знал… я не знал… — Чего вы не знали, сердце мое? Так как он не ответил, она прошептала: — Вы не знали, что поцелуй может быть таким сладким? Граф отстранился и и неуверенной походкой поплелся к выходу из оранжереи ... Сначала рассмеялась, представив себе в голове такую картину, а потом мне стало страшно... Сейчас же век жеманых мужчин и мужеподобных женщин И такое может быть...
Lutiksvetik: Bella пишет: Он немного отодвинулся и привел в порядок свой камзол. — Простите меня, — пробормотал он. — Я, наверно, кажусь вам чересчур импульсивным, но я не знал… я не знал… — Чего вы не знали, сердце мое? Так как он не ответил, она прошептала: — Вы не знали, что поцелуй может быть таким сладким? Граф отстранился и
List: Bella, Bella пишет: цитата: Он немного отодвинулся и привел в порядок свой камзол. — Простите меня, — пробормотал он. — Я, наверно, кажусь вам чересчур импульсивным, но я не знал… я не знал… — Чего вы не знали, сердце мое? Так как он не ответил, она прошептала: — Вы не знали, что поцелуй может быть таким сладким? Граф отстранился и пошел на выход из беседки ... Violeta пишет: Домой к Атенаис и начал жаловаться, что, мол, обалдели девки в Париже, сами вешаются - ни стыда, ни совести! - Милый, - протянула Атенаис с тайным злорадством, а как же ваш жизненный принцип: сама придет, сама попросит?
toulouse: List пишет: - Милый, - протянула Атенаис с тайным злорадством, а как же ваш жизненный принцип: сама придет, сама попросит? Ну и как после таких слов от умнички-Атенаис отказываться? Это же каким дураком надо быть...
Violeta: List пишет: - Милый, - протянула Атенаис с тайным злорадством, а как же ваш жизненный принцип: сама придет, сама попросит? Ты меня совсем не любишь! - вскричал обиженный граф и убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. - Истеричка, - пожала плечами Атенаис и продолжила прерванный его появлением урок фехтования.
Светлячок: Violeta пишет: Ты меня совсем не любишь! - вскричал обиженный граф и убежал в свою комнату, громко хлопнув дверью. - Строптивый горный козел, и чего ему надо? - вздохнула Атенаис, вглядываясь в своё прекрасное отражение в зеркале.
toulouse: Светлячок пишет: - Строптивый горный козел, и чего ему надо? - вздохнула Атенаис, вглядываясь в своё прекрасное отражение в зеркале.
Violeta: Светлячок пишет: - Строптивый горный козел, и чего ему надо? - вздохнула Атенаис, вглядываясь в своё прекрасное отражение в зеркале. А граф у себя в комнате лихорадочно собирал вещи и приговаривал: - Все, конец - развод! В деревню, в глушь, в Саратов в Беарн!
полная версия страницы