Форум » Творчество читателей » Гревская площадь » Ответить
Гревская площадь
вредина: Когда Анжелике удалось добраться до Гревской площади… над костром уже взметнулся огромный столб огня. Ее сердце остановилось. В эту секунду остальные звуки словно исчезли. Она больше не видела бесноватой толпы, не слышала их криков. Все вокруг замерло, как будто кто-то нажал на паузу. Единственное, что Анжелика видела так это черную неподвижную фигуру, которая находилась в центре костра. Весь мир перед ее глазами перевернулся. И Анжелика закричала…. Она не хотела в это верить, только не в эту страшную картину, которую преподнесла ей жестокая судьба... Ей всегда казалось, что Жоффрей неуязвим, как античные герои. Ничто не могло сразить его, она была убеждена в этом и до сих пор не обманывалась. Жоффрей всегда и везде выходил победителем. Но видимо не в этот раз. — Он горит! Он и вправду горит?!— Анжелика все еще никак не могла поверить в это. Словно, в подтверждении слов, мир начал наполняться страшными звуками. И из-за завесы огня до Анжелики донеслись жуткие душераздирающие крики. В ослеплении она пробилась почти к самому костру, и если бы не охранники, удерживающие напор толпы, бросилась бы в костер вслед за Жоффреем. Единственная мысль, которая билась в тот момент в ее голове, так это та, что «жена должна следовать за мужем». — Слышите, как он кричит? — восторженно кричали в толпе. — Да нет же, он не кричит, он мертв, — твердила растерянная Анжелика. Жизнь окончена. Лишь одна боль осталась, раздирающая сердце в клочья боль, словно в него со всего размаха всадили кинжал. Боль, не позволяющая думать ни о чем, кроме ненависти и желания отомстить его мучителям за все причиненные ему страдания… Некоторые возмущались: — Зачем на него нацепили капюшон? Мы хотим видеть, как он корчится! Для них казнь — это зрелище, развлечение. Для нее — конец всего. Его скоро не станет, а она… Что будет с ней? Без него? Она много дала ему, а он дал ей всё… Но не подготовил к тому, что ей когда-то придется жить без него. А она просто разучилась дышать без него. Перед ее глазами проносились картинки из их прошлой жизни: как жутко она боялась его в первую брачную ночь, предпочитая лучше выброситься с балкона, чем принадлежать ему; их первый совместный поцелуй, ради которого Жоффрею пришлось притвориться трубадуром; его дуэль с месье де Жермонтазом, а вот он впервые на руки взял Флоримона. Ей хотелось кричать от сумасшедшей боли, биться головой. Хоть как-то выплеснуть эмоции, раздирающие душу в кровь. Ведь ей даже не дали с ним попрощаться, обнять его в последний раз. Вихрь вынес из костра множество обгоревших белых листков и их пепел, разлетаясь, оседал на головы людей. - Вместе с колдуном сжигают его дьявольские книги... В какую-то долю секунды Анжелика почувствовала опасность. От горя она совсем забыла о предупреждение Дегре, что ей нельзя проявлять свои эмоции, если не хочет оказаться в Сене. Её залитое слезами лицо, искусанные губы в кровь , безумный взгляд, — явно привлекают к себе внимание. Пока есть силы, ей нужно как можно быстрее уйти отсюда, исчезнуть. Иначе Флоримон может остаться круглой сиротой. Когда Анжелика в последний раз взглянула на полыхающий костер, ветер вдруг пригнул пламя костра. И на мгновение перед ее глазами возникла страшная картина: кипы книг из Отеля Веселой Науки и столб, к которому была привязана черная, неподвижная фигура с закрытой темным капюшоном головой. Колени у Анжелики подогнулись, и она медленно опустилась, осев на землю. Последнее, что запомнила Анжелика, — хмурое февральское небо. И все. Полное безразличие ко всему, что происходит вокруг.
japsik: Nunziata Да, я не знаю, удалось ли мне донести свою мысль. Вы правы в том, что сейчас, как вы хорошо сказали: мужчины живут в "тепличных условиях", вот и не хотят брать на себя ответственность, но тогда таких примеров тоже хватало, так что дело не в эпохе, а в условиях жизни, пожалуй, как и лично человека, так и в рамках общества и его ценностей и идеалов на тот момент. Вам не попадался список дуэлей Пушкина? Видишь их количество и причины, думаешь, ну что это, как не ребячество? И он в тот момент не думал, что его смерть кого-то там оставит сиротой. Или Генрих 8 захотел развестись и точка, плевать на церковь, плевать на устои. Так что примеров мужского эгоизма или ребячества, в любое время хватает. Nunziata пишет: либо намеренных авторский ход. Я склоняюсь к намеренному авторскому ходу, что я и попыталась аргументировать выше. В предыдущем посте
аня: После ареста должен быть поумнеть,что не все в жизни бывает хорошо.. т.е что его жена может остаться без средств к существованию,не высовываться и тд
japsik: аня пишет: т.е что его жена может остаться без средств к существованию,не высовываться и тд аня, мне вас не переубедить, да я и не пытаюсь, у вас очень современный подход к роману Но именно об этом я тоже уже писала. japsik пишет: . И если бы Анжелика не подняла бучу, то оставили бы ей нормальное содержание, побольше, чем в том тайнике было, думаю, у короля не каменное сердце, особенно, когда на него смотрят изумрудные глаза. Не надо винить во всех бедах Анжелики Жоффрея, до дна она довела себя сама. japsik пишет: недооценил самоотверженность своей жены
аня: просто Анж очень жалко
Florimon: japsik ППКС! Я думаю у мужчин взросление и ребячество спокойно уживаются в одном флаконе. Мужчина может нести ответственность за семью, бизнес или еще что, но при этом прийти в полнейший восторг от радиоуправляемого вертолетика. Хотя, вот пока писала, поняла, что вот это ребячество - это некая форма отдыха психики, защитный механизм, от тех глобальных тягот, которые они обычно взваливают на свои плечи.
Ирен де Сен-Лоран: *жалобным голосом* Аффтар, а что дааааальше?)))
вредина: Ирен де Сен-Лоран пишет: *жалобным голосом* Аффтар, а что дааааальше?))) я пишу,пишу.. просто очень медленно ... к субботе постараюсь выложить продолжение)
Nastia: вредина пишет: к субботе постараюсь выложить продолжение) Ловим на слове Посмотрим что будет
Bella: вредина пишет: к субботе постараюсь выложить продолжение) тааак, у меня уже суббота. зефирки купила, чай заварила... жду
Ирен де Сен-Лоран: А у меня кофемашина уже включена)))
Nastia: Я тоже , и пироженок купила, чайок за варений, так что ждем с .
вредина: Bella пишет: тааак, у меня уже суббота. зефирки купила, чай заварила... жду Ирен де Сен-Лоран пишет: А у меня кофемашина уже включена))) Nastia пишет: Я тоже , и пироженок купила, чайок за варений, так что ждемс . а ловите Прошу прощения, за задержку
вредина: Кантор де Мармон – лангедокский трубадур, Клеманс Изор – покровительница «Цветочных игр» в Тулузе. Каким все это теперь казалось далеким! И каким нереальным кажется оно среди той гнусной действительности, в которой жила теперь Анжелика! С трудом передвигая ноги, она пошла в сторону Тампля. Несколько минут она специально разжигала в себе чувство злости на Жоффрея. Конечно, ему все равно, что ей пришлось пережить за это время. Разве ее чувства чего-нибудь стоят? А вот он, находясь уже по ту сторону жизни, найдет, наконец, ответ на вопросы, не дававшие покоя его уму ученого… Вдруг слезы ручьем хлынули из ее глаз, и она была вынуждена прислониться к стене дома, чтобы не упасть. Задыхаясь от боли, Анжелика медленно сползла вниз по стене… – О, Жоффрей, теперь ты знаешь, вертится Земля или нет…Будь счастлив в вечности! – прошептала она – А я... Я постараюсь это как-то пережить. Мне нужно только продержаться немного… год, два, а может чуть больше. И тогда, наверное, мне станет хоть чуточку легче … Боль во всем теле стала нестерпимой. Внутри у нее словно что-то оборвалось. И Анжелика с ужасом поняла, что у нее скоро начнутся роды. До Тампля было далеко. Бредя по улицам, она и не заметила, как заблудилась. Оглядевшись, молодая женщина увидела, что находится у моста Парижской богоматери. Чувствуя, что еще немного, и она больше не сможет двигаться от боли, Анжелика, собрав последние силы, направилась к мосту. Как раз в этот момент на него въехала какая-то повозка. Анжелика окликнула возчика. — Я больна. Не могли бы вы отвезти меня в городскую больницу? — Я как раз туда и еду, — ответил извозчик. — За грузом для кладбища. Я вожу мертвецов. Садитесь, красавица. Было больно. Очень больно. Просто невыносимо… Она никогда не думала, что может быть так больно. Анжелика старалась думать о чем-то другом, но боль, разрывающая ее тело на куски, не давала ей передышки, заставляя выгибаться в стороны. Она изо всех сил терпела: кусала губы, старалась дышать как надо, но у нее ничего не получалось. Роды длись уже несколько часов и Анжелике стало казаться, что они никогда не закончатся. Она плохо понимала, что ей говорит повитуха. Анжелике казалось, что она осталась совсем одна, наедине со своей болью. Лица окружавших ее людей казались ей чужими. Однако она тут же ощутила, как Жоффрей взял ее за руку, и Анжелика со всей своей силой сжала его крепкую, сильную ладонь. Страшная боль, мучавшая ее несколько бесконечно долгих часов, немного утихла. Она казалась какой-то уже далекой, хотя и была здесь. Анжелика буквально вцепилась в его руку, боясь, что если Жоффрей ее отпустит и уйдет, то боль снова вернется с былой жестокостью. Склонившись к ней, он ободряюще улыбнулся: — Все хорошо!.. Ты молодец! Еще немного терпения — и конец. — Конец? Анжелика подняла голову и непонимающе посмотрела на него. Он нежно улыбнулся ей. С жалостью и восхищением смотрел он на ее бледное измученное лицо, распухшие и искусанные в кровь губы. Не желая огорчать его и разочаровывать, она предприняла последнее усилие… … и через мгновение услышала радостный возглас акушерки, а затем плач ребенка. Анжелика даже не сразу поняла, что это кричит ее ребенок. Ошеломленная всем происходящим, Анжелика увидела, как Жоффрей снял с себя белую рубашку, в которую он облачился по случаю торжественного момента. Он расстелил ее на ладонях, и какая-то женщина положила туда ребенка. С бесконечными предосторожностями он обернул малыша в эту материю, хранящую еще тепло его тела, и нежно прижал сына к своей смуглой сильной груди. И в ту же секунду комната взорвалась от шума жизнерадостных голосов, радующихся и поздравляющих их с рождением первенца, наследника графа Тулузских… Звонкая пощечина, а за ней вторая обожгли щеку Анжелики и привели ее в чувство. Слезы тихо потекли у нее из глаз. Она вовсе не в маленьком замке графа в Беарне, у подножия Пиренеев, а в городской больнице Парижа. Совершенно одна, в окружении чужих, незнакомых ей лиц. Анжелика с трудом сдержала стон разочарования: это воспоминание из их счастливого прошлого было настолько реальным, что на миг ей показалось, что события на Гревской площади всего лишь чья-то злая выдумка! Это было во сто крат хуже, чем любая физическая боль — осознание суровой реальности, что больше никогда не будет так, как прежде. Сейчас бы она отдала все на свете, лишь бы еще раз… хотя бы на секунду ощутить его крепкую, сильную руку, поддерживающую ее. Новый приступ боли скрутил ее тело, и она напряглась, борясь с ней. Анжелика глубоко вздохнула и попыталась прийти в себя. Сейчас ей нужно забыть о своих переживаниях и сосредоточиться на главном — помочь ребенку появиться на свет. Рождение Кантора Анжелика запомнила смутно… Измученная до предела, она несколько раз теряла сознание прямо во время схваток и мужеподобной повитухе пришлось буквально выдавливать ребенка. День еще не кончился, а разукрашенные часы Дворца правосудия не успели подойти к отметке полночь, когда сын казненного графа появился на свет. Когда усталая акушерка положила рядом с молодой матерью — мокрый живой комочек, завернутый в лоскут от грязной простыни, — Анжелика с нежностью прижала его к себе.
Nastia: вредина вкусное продолжение очень,очень, ну я имею под чай . Но маловато будет. Надеюсь вы уже пишите продолжение ? Очень хорошея глава . Особенно понравился момент с Жоффрем
Bella: эх, пришлось без зефирок... добавила бальзама в чай: очень тяжелый период жизни Анжелики после костра, и ее роды, и хождение по пеплу. Всегда душу раздирает. Вредина, как живо Вы вплели в канву Жоффрея, символически его душа приняла и этого сына. Кхе, теперь Жофе не отвертется : сам роды принимал, видел, где рожает и в каких условиях осталась. Ну гад же, бросить любимую с сыновьями в таких условиях.
полная версия страницы